How They Met Themselves

Тим сбегает. В какой–то момент они прибрали на кухне, пока Риз был наверху. Когда он вернулся, столы были пусты, и только несколько крошек на пустых тарелках и липкая столешница свидетельствовали о том, что вечеринка Риза вообще происходила. Он чувствовал за это благодарность. Он чувствовал меньше благодарности за головную боль, пульсирующую в его черепе на данный момент. Самое быстрое похмелье, что у него было. С днем рождения. Остальные вошли, не сказав ни слова. Саша подняла с земли стул и правильно его поставила. Она выглядела изнуренной, ее бледность стала почти серой. Ни один из них не выглядел хорошо, но она выглядела хуже всех. Хотя Риз еще не смотрелся в зеркало. Да, займись чем–нибудь. Я почти закончил… Риз осторожно сел, поморщившись, поскольку даже это потревожило его голову. Боль ощущалась словно кулак позади глаз, стучавший при малейшем движении. «Двойник», – проговорил он. Это было первым, что он произнес, после того, как Вон рассказал ему правду. После того, как они наблюдали за тем, как стервятники Налетчиков поднялись через потрескавшиеся остатки купола Атласа. «Именно так, – сказал Вон, присаживаясь рядом с Ризом. – Полноценный двойник. Вплоть до голоса. Думаю, ему проводили какую–то процедуру». «Зачем кому–то делать такое?» – спросила Фиона, звуча больше усталой, нежели отвращенной. Вон пожал плечами. «Что меня больше волнует, так это то, что они собираются с ним делать, – сказал он. – Все знают, что Лилит – их лидер. И у нее какие–то личные терки с Красавчиком Джеком и Гиперионом». «Мы об этом что–то слышали, – проговорила Фиона, кивая головой в сторону Саши. – Когда она еще была искателем, она связалась с бывшим членом Алого Копья – Роландом. По–моему, Красавчик Джек убил его». «Восхитительно, – Саша откинулась назад, хмуро скрещивая руки на груди. – Итак, у нас есть разозленная сирена с не зарытым топором войны. Что мы будем делать?» Сразу никто ничего не сказал. Риз уставился на стол, на высохшие и блестящие кольца от стаканов с их напитками. Он коснулся настоящим пальцем одного из них, чувствуя натяжение в черепе. Липкое при касании. «Риз?» Они забрали его. Они не имели права. И Риз просто стоял там как… как сволочь, и позволил этому случиться. После всех его слов, всех его уверений, что Тим мог – должен был остаться. Какой к черту лидер, какой человек он был, что вот так ударил его в спину? И почему? Лицо Тима – лицо Джека – промелькнуло в сознании Риза. Его желудок слабо свело. «Она убьет его, да? – спросил он. Все переглянулись поверх его головы, что было достаточным подтверждением. – Мы должны спасти его», – они– он не должен был позволить им забрать его в первую очередь. Но опять же, все, что он получил в ответ – молчаливый обмен взглядами. Риз вздохнул и, в конце концов, поднял взгляд. «Мы не можем позволить ему умереть. Двойник или нет, он не–», – Риз остановился, его горло сжалось. Лицо Тима все еще было перед его мысленным взором. Тот взгляд, который у него был, когда он увидел, что Риз смотрит на него, впервые по–настоящему смотрит на него. Риз сначала не узнал ее, настолько чуждую этому лицу эмоцию. Но он мог узнать ее теперь. Стыд. Тиму было стыдно. (И больно.) «Он не Джек, – сказал Риз. – Поверьте мне». Нет, ни коим сраным разом. «Полагаю, тебе ли не знать», – сказала Фиона безо всякого жара. Иветт посмотрела на Вона, который на мгновение покачал головой. Они оба повернулись к Ризу, выглядя словно родители, готовящиеся сообщить плохие новости о любимом домашнем животном своему ребенку. «Я не думаю, что мы сможем помочь ему, Риз, – проговорила Иветт. – Убежище – летающий город, помнишь? Даже если бы мы только что не потерпели масштабный удар по нашей инфраструктуре и нашему персоналу, даже если нам не пришлось бы отбиваться от чрезвычайно хорошо вооруженной и обученной команды наемников Лилит – команды, в которую входят и другие искатели Хранилища, к тому же – и даже если сама Лилит не была бы одним из самых могущественных существ во вселенной, даже если бы мы каким–то образом смогли преодолеть все эти барьеры. Нам все равно придется найти способ подняться в воздух». «Ну, так, возьмем несколько стервятников. Разве в Песках нет академии стервятников?» «Ты имеешь в виду бандитский лагерь рядом с другим, еще более крупным бандитским лагерем?» – спросила Фиона. «У нас даже столько людей нет, чтобы захватить лагерь», – сказала Иветт, потирая переносицу. «Ну, так наймем несколько», – сказал Риз. «Риз…», – начал было Вон. «Нет, мы проворачивали аферы и похлеще этой. Мы справимся, – кибернетические пальцы Риза дернулись. Он крепко сжал их в кулак. – Более важно то, что мы обязаны это сделать. Нужно ли мне напоминать вам, все, что он для нас сделал? Я точно знаю, что никто из нас сейчас бы тут не находился, если бы не он». «Должно быть, это он их изначально и позвал», – тихо проговорила Саша. «Он и правда упоминал что–то о заключении с ними сделки», – сказала Фиона несколько неохотно. «Это опасно. Практически самоубийство, – сказала Иветт. – И истощит наши ресурсы. И, стоит ли мне тебе напоминать, что нам еще с бардаком тут разбираться? Пил мертва и, по твоим словам, Этна была призраком?» «Она была ИИ», – пробормотал Риз. «И проект Пирфора в ужасном состоянии. И у нас недостаточно средств, чтобы покрыть нанесенные комплексу повреждения, не говоря уже об оплате эридия, который мы получили–, – Риз замер в кресле с расширенными глазами, – и даже если бы у нас их было достаточно, игла ни к черту. Как мы должны–». «Тихо», – сказал Риз, поднимая ладонь. Хмурый взгляд Иветт усилился на несколько ступеней: «Что ты сказал?» «Пожалуйста, тихо. У меня есть– Да. Да. Думаю, у меня есть идея», – Риз чувствовал ее, ее форму, появляющуюся в его голове. Это было похоже на наблюдение за облаками и внезапное появление жирафа. Оно казалось хрупким. Как будто малейший ветерок мог все это разнести. А затем оно набрало силу, и кусочки соединились воедино. Перспектива. Его головная боль усилилась, но она не могла разрушить ощущаемую им эйфорию. Он рассказал им свой план. Они внимательно слушали. Они ничего не говорили, пока он не закончил. «Это может сработать», – настоял он. Он положил руки на стол и наклонился вперед. Где–то по ходу повествования он поднялся на ноги, выступая перед своими друзьями, словно адвокат защиты с клиентом, готовящимся к электрическому стулу. «Ох. Хорошо», – сказала Саша. «Но нам точно понадобится Тим. И пара других вещей. Это будет стоить некоторую сумму, но мы сможем ее покрыть, – этот комментарий он направил на Иветт, что выглядела скептичной. – Послушайте, мы–». Что–то застучало по пластиковому столу. Все уставились на Риза, чье лицо внезапно стало теплым и влажным. Он посмотрел вниз и увидел капли крови, разбрызганные по столешнице между его руками. Он дотронулся до носа, и его пальцы оказались влажными. Лады, все закончено. «Ох», – слабо проговорил он. «Риз, твой нос–». Отбой, парень. Глаза Риза закатились назад. Мир погрузился в темноту. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Тим закончил говорить и какое–то время молчал. Лилит смотрела на него со скрещенными руками и без чего–либо, напоминающего сочувствие в жестких линиях ее прекрасного лица. Он не винил ее. Теперь он знал, что девушкой, с которой он разговаривал, была Ангел. Блестящая вундеркинд, у которой должно было быть блестящее будущее, которая должна была поджечь галактику, если бы не несчастье оказаться дочерью Красавчика Джека. Если бы ее не заперли в комплексе, не изолировали от всех, не подключили к капельнице с химическими веществами и не заставили действовать как главный компьютер Гипериона. Секретное оружие ее отца. Возможно, существовал альтернативный мир, где все пошло по–другому. Где Тим вошел в тот офис и убил Красавчика Джека, выбросил его тело и занял место короля. Возможно, тот Тим направил судьбу в другом направлении. Возможно, он спас Ангел, избавил ее от превращения в человеческую батарейку, наполненную эридием. Избавил ее от принятия решения: жить под контролем отца или умереть свободной. Но в этом мире Тим был трусом. Всегда был, всегда будет. Он встретил взгляд Лилит и нашел там ее осуждение. «Так, ты узнал, что твой парень устроил тебе мозгопромывку, – сказал Мордекай. – Что произошло потом?» Тим, наконец, опустил взгляд: «А ты как думаешь?» – проговорил он. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Джек заклеймил Тима. Эта история могла быть дольше, но воспоминания Тима о том событии были расплывчатыми. После того, как Ангел поведала ему правду, Тим вернулся в свою комнату и спрятался. Он сделал это без ухода, даже без отталкивания Джека. Он просто… нашел место в своем собственном разуме, и позволил чему–то иному пилотировать его тело какое–то время. По правде говоря, Тим никогда не был плохим актером, и почти пять лет существования Джеком дали ему очень специфичный талант. Он мог обмануть любого. Хоть и Джек никогда не был доволен. Что было странно, он всегда был раздражен, когда Тим вел себя, как он. Спустя несколько дней после инцидента в лифте, Джек позвал Тима в свой офис. Здесь Тима запутался. Он помнил, как Джек сказал ему, что маска готова. Затем Джек предложил ему таблетку. Тиму потребовалось все, чтобы не отшатнуться. «Разве не сильно рано для лекарства?» – спросил он, вскидывая одну бровь. Словно его сердце не билось громко и настойчиво в его ушах. Словно он не хотел сбежать. Джек пристально посмотрел на него. Он сжал таблетку пальцами и убрал руку. «Твое дело», – сказал он. А потом появились ограничители. Дальше все пошло по наклонной. Тим помнил, как умолял Джека сначала о пощаде, а потом, в конце концов, о таблетке, потому что, конечно, все было лучше, чем то, что его ожидало. Джек не дал ему ни того, ни другого. Сказал ему, что он был прав, отказавшись. Так было лучше. «Ты увидишь, сокровище, – сказал он, убирая волосы Тима с его лба. На нем были толстые резиновые перчатки, материал которых ощущался жестким на лице Тима. Он держал клеймо другой рукой, и Тим мог видеть его свечение на периферии взгляда. Тим не мог заставить себя отвести глаз от лица Джека. Его реального лица. Голубой шрам. Затянутый пеленой белый глаз, безумный блеск в оставшемся голубом глазу. – Это пойдет на пользу нам обоим. Сблизит нас», – сказал он, аккуратно примеряя клеймо. «Джек– Джек, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого, – лепетал Тим. – Я прошу тебя, серьезно, лишь об этом– пожалуйста не–». Джек проигнорировал его. Он сосредоточился на своем задании. «Пожалуйста, пожалуйста, не делай этого со мной, пожалуйста, Джек, пожалуйста, послушай меня, пожалуйстапожалуйстапожалуйстапожалуйстаНЕТНЕТ–». Тим закричал, но для этого должно было быть слово получше. Он никогда не слышал ничего подобного раньше, не из чьего–то рта. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– «Господи, – Мордекай пробежал рукой по лицу, оттягивая бороду. – Скажи мне, что после этого ты свалил». «Серьезно», – сказала Лилит. В том, как она смотрела на него, по–прежнему не было сочувствия, что для Тима было облегчением. Лишь отвращение и, возможно, немного тошнота. «Так, погоди, – Брик поднял руку, словно у него был вопрос к профессору. – Пиздеж какой–то. Если он реально заклеймил тебя, то где шрам? Твой глаз, как по мне, выглядит нормальным». «Я подхожу к этому», – устало сказал Тим. «История и так уже довольно длинная», – сказала Лилит. «Ты бы поверила мне, что это сокращенная версия?» – спросил Тим. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Джек отправил его на очередную миссию спустя две недели. Все время перед этим он оставался с Тимом. Он запер Тима в его квартире и навещал его каждую ночь. К тому времени Тиму разрешили обезболивающее, но Джек держал Аншины подальше от него. Тим больше не знал, как притворяться для Джека. Он попросил его. Тим никогда ни о чем Джека не просил, правда. Но он попросил, чтобы его избавили от этого. От этой одной вещи. Все, о чем он мог думать, было то, насколько ненужным это было. Маска бы закрывала лицо Тима на публике. Никто бы никогда не узнал. Но Джек бы знал, и, как полагал Тим, в этом и была суть. Джек бы знал, и поэтому Джек хотел, чтобы Тим был идеальным. И то, чего Джек хотел, он получал. Когда Джек обнимал его, он не мог остановить свою дрожь. Когда Джек целовал его, он не мог заставить себя ответить на поцелуй. Он не разговаривал. Он даже не смотрел на Джека. «Я знаю, что ты сейчас расстроен, тыковка», – сказал Джек. Тим отвернулся от него, поворачиваясь лицом к стене. «Но ты увидишь, что это было к лучшему. Я многое от тебя просил в последние годы, но разве оно того не стоило? Я имею в виду, если сравнивать с тем, каким человеком ты был до этого…, – Джек посмеялся, словно воспоминание о рыжем парне с веснушками на стрельбище было причиной для смеха, – разве это не лучше?» Что бы подумала его мать? Если бы она могла его сейчас увидеть. Тим, честно, уже не знал. Он потратил часы восстановления, пытаясь вспомнить хоть одну вещь о ней. Какой цвет ей больше всего нравилось носить. Была ли она сладкоежкой. Каким песням она подпевала, когда они играли на радио. Что–нибудь. Хоть что–то. Джек потянул Тима за плечо, пока тот не перевернулся на спину. Он не был груб с Тимом, хотя Тим мог понять по тому, как его пальцы впивались ему в плечо, по тому, как стиснута была его челюсть, что он хотел этого. Он пристально посмотрел на Тима. Его горло сжалось. Тим посмотрел в ответ и ничего не сказал. «Ты увидишь», – в конце концов, сказал Джек. Он отправил его на задание на следующий день. Миссия была той же: найти зачинщиков восстания в Амбер Блаффс и усмирить их крайними мерами. И убедиться, что камеры были направленны на него, когда он это делал. Слухи уже распространились по другим спонсируемым Гиперионом колониям на Пандоре, и Джек не хотел, чтобы у них появились какие–либо глупые идеи, которые могли бы привести к потере прибыли. «Зажги там», – сказал ему Джек. Они снова дали ему взрывные патроны. Тим сидел в бронетранспортере и смотрел себе под ноги. Его маска казалась тесной, хотя он знал, что это было невозможно. Эта штука была сделана так, чтобы идеально прилегать к его лицу. Рана зудела. Несколько солдат попытались с ним поговорить, но быстро оставили его в покое. Джек рассердится, когда услышит. Тим должен был быть очаровательным. Всегда включенным. Тим уставился на свои ботинки. Вот только это были не его ботинки. Они были новыми, были сделаны для него. Они были удобными и дорогими. Они идеально подходили ему. Они принадлежали Джеку. На нем был пиджак Джека. Он носил свитер Джека. Его узкие джинсы и рубашку с воротником. Его волосы лежали в укладке Джека. И теперь… Тим коснулся маски. Он почувствовал мягкий, согретый кожей материал и с дрожью уронил руку. Что он мог сделать? Джек сделает с ним что угодно. Тим отдал Джеку все, но Джек никогда не перестанет забирать. Ему было плевать на Тима. Ему было плевать на то, что хочет Тим. Ему было плевать на его прошлое. Ему было плевать. Тим зарылся лицом в ладони и изо всех сил попытался думать о своем теле как о своем собственном. Он прижал пальцы к изгибу брови, морщась от боли, которую это причиняло ему. У него не было ничего. Ничего вообще. Тимоти Лоуренса не существовало. Он подавил всхлип, прикрывая рот рукой. Он упорно смотрел в пол. Транспортер накренился, столкнувшись с первым слоем атмосферы. Т–минус двадцать минут до выхода на сушу. Тим сможет подышать свежим воздухом и встать на твердую землю. На какое–то мгновение он почувствовал ветер в своих волосах. А затем камеры. И миссия. А затем Джек дернет цепь, и вернется клетка, пока Джек снова его не выпустит. Зрение Тима затуманилось. Он закрыл глаза от слез и молился, чтобы никто не смотрел на него. Может, он скажет Джеку, что видел, и Джек даст ему очередную таблетку. Может, Джек пощадит его, если он расскажет все по–честному, если попросит, чтобы это знание забрали у него. На самом деле неведение было не так уж и плохо. Что еще ему оставалось делать? ЭХО–планшет Тима пиликнул, заставляя его вздрогнуть. Он не сразу посмотрел на него. Это мог быть Джек. Это могла быть та странная девушка. Тим не был уверен, что пугало его больше. Он пиликнул снова. Тим аккуратно взял устройство, держа его так, словно оно могло взорваться. На экране было сообщение. “ПОЖАЛУЙСТА НАЖМИ“ Желудок Тима резко свело. Он не хотел делать этого снова. Какой бы новый ад ни ждал его в сообщении, он не хотел знать. Планшет снова пиликнул, и Тим понял, что она не сдастся. Что бы она ни хотела, чтобы он увидел, она не оставит его в покое, пока он этого не увидит. Помня о других людях, находившихся с ним в транспорте, Тим открыл сообщение. В сообщении ничего не было. На этот раз видеофайла не было; вместо этого вложение представляло собой текстовый файл. Тим уставился на него. Транспортер вокруг него вздрогнул, сигнализируя о снижении. Он нажал на него. На экран выскочил запрос о пароле. “КАК ТЕБЯ ЗОВУТ?“ Тим набрал “КРАСАВЧИК ДЖЕК“. Красное сообщение появилось на экране. Доступ запрещен. Тим почти почувствовал облегчение. Запрос повторился. Тим подумал над ним на этот раз. Он перепроверил остальных пассажиров, но они все были заняты своими собственными ЭХО или разговорами друг с другом. Никто на него не смотрел. Тим сделал вдох. Это могла быть ловушка. Может, Джек пытался подловить его, потому что если бы он знал, что Тим собирался сделать, он был бы недоволен. Шрам напоминанием пульсировал о том, на что способен Джек. Тим медленно выдохнул. Он набрал “ТИМОТИ ЛОУРЕНС“. Файл открылся. Экран заполонил текст. “Моя мать мертва она умерла одна я не говорил с ней пять лет с тех пор как я стал двойником Джека я скучаю по ней последний раз когда мы с ней говорили было сразу после того как я получил должность в Гиперионе и она поздравила меня и я пообещал что буду отправлять домой деньги и я сдержал это обещание и я заставил Джека пообещать что он продолжит отправлять деньги что он отправит больше денег по крайней мере я сделал для нее это и я надеюсь это чего–то стоило Джек сказал ей что я умер и наверное поэтому она заболела она любила слушать джаз реально ужасный тип который никому не нравится тот тип где никто не играет правильные ноты…“ И так далее. Тим широко раскрыл глаза, словно не мог поверить тому, что видел перед собой. Его зрение снова затуманилось, и в этот раз он не сдерживал слез. Файл был громадным. Он растянулся на страницы. Ему не хотелось ничего пролистывать, но он должен был знать. Выглядело, как всё. Это могло быть всё. Он прижал руку ко рту и позволил глазам закрыться. Транспортер накренился, выводя Тима из задумчивости. Они были близко. Пилот что–то крикнул, но Тим почти не обратил на него внимания. Голове стало жарко, а в горле сдавило. ЭХО снова пиликнуло. “ЧТО ТЫ БУДЕШЬ ДЕЛАТЬ?“ Я не знаю, подумал он. «Две минуты!» – крикнул пилот. Солдаты снова были пристегнуты ремнями безопасности. Никто из них не смотрел на Тима. Он вытер слезы с лица и снова сел на свое место. Он выключил ЭХО. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Воздух Пандоры никогда не был сладким. Особенно воздух рядом с перерабатывающим заводом. Добыча эридия началась всерьез, но еще до того, как они начали бурить планету, Гиперион и другие корпорации разграбили ее природные ресурсы. Но, стоя снаружи бронетранспортера, под рев двигателя, поднимающего ветер позади него, Тим закрыл глаза, откинул голову назад и глубоко вздохнул. Солнце приятно ощущалось на его лице. Жарко, даже через маску. «Сэр?» – один из солдат осторожно подошел к Тиму. Они были здесь, чтобы наблюдать и следить за тем, чтобы все прошло гладко. Теоретически они были здесь для защиты Тима, но на самом деле они были здесь, чтобы присматривать за Тимом. Даже если они этого не осознавали, они были всего лишь еще одной защитой Джека. Они привыкли иметь дело с Красавчиком Джеком, обаятельным психопатом. Убийцей. Они не знали, что делать с этим новым, тихим существом. Они заметили его слезы в транспортере. Никто не знал, что сказать по этому поводу. Солдат тронул Тима за плечо. Тим не вздрогнул. Даже несмотря на шум двигателей, его чувства стали тонко настраиваться на окружающую среду. За минуты до начала миссии на него всегда это действовало. Его чувства оживали, настроенные и готовые сохранить его в целости и сохранности. Он последовал за солдатами в сторону поселка. Это был небольшой город. Стены были возведены вокруг ряда зданий, всего около дюжины. Амбер Блаффс был построен в одном из немногих зеленых насаждений, оставленных для публики, и земля под ногами Тима ощущалась пружинистой. Небо было ясным. Чем дальше он отходил от бронетранспортера, тем слабее становился ветерок. Это был действительно прекрасный день. Ворота были закрыты, и Тим мог видеть за ними импровизированную баррикаду. На металле фиолетовым цветом было написано “ГИПЕРИОН ПОВОРАЧИВАЙТЕ ДОМОЙ“. Солдаты какое–то время толпились вокруг. Некоторые из них бросали на Тима озабоченные взгляды. Дроны с камерами зависли над головой, лениво летая по воздуху, словно толстые жуки. Тим уставился на слово “ДОМОЙ“ и ничего не говорил. Наконец, вперед вышел сержант. «Предатели Амбер Блаффс! – закричал он через сложенные ладони. – Гиперион предоставил вам несколько возможностей решить эту ситуацию мирно, и вы отсекли любые наши попытки! Боюсь, вы не оставили нам выбора, – сказал он с явным удовольствием, когда это вызвало переполох за закрытыми воротами. – Красавчик Джек пришел, чтобы лично разобраться с ситуацией». Ничья голова не появилась над стенами, но тени за воротами сдвинулись, что наводило на мысль, что за ними наблюдают. Все обернулись и посмотрели на Тима. Он стоял совершенно неподвижно и пытался вспомнить, как звучали диссонирующие ноты того ужасного джаза. «Сэр? – взгляд сержанта нервно метался между ним и стеной. – Вы… в порядке?» Пот защипал под воротником. Осторожно и тяжеловесно Тим снял пиджак, который носил. Он позволил ему упасть на землю, цепочка от часов–брелока зазвенела. Несколько солдат отступили. Одна ухмыльнулась и толкнула соседку. «Сэр? – сержант прочистил горло. – Красавчик Джек, сэр?» «Не смей», – сказал Тим. Еще один обмен взглядами. Сержант пожал плечами. Он бросил отчаянный взгляд на камеры, словно взывая к невидимому божеству. «Сэр, может, нам стоит начать? – предложил он. – Красавчик Д–». Треск пули служил инверсией стартового пистолета. Все остановилось. Тело сержанта упало на землю. Кровь хлынула из свежей дыры в его голове. Солдаты смотрели на Тима широко распахнутыми глазами, но никто из них не побежал. Все знали, что Красавчик Джек непредсказуем и жесток. Может быть, ему просто не понравился этот сержант. К черту их всех, подумал Тим и поднял свой пистолет. В какой–то момент солдаты поняли, что к чему, но к тому моменту было уже поздно. В голове Тима было пусто. Его конечности казались легкими. Он чувствовал себя невесомым, оторванным, одержимым. Как будто он ушел куда–то еще, и что–то вошло в его кожу и спрыгнуло им со сколы. Он наблюдал за собой сверху, за тем, как плавно и жестоко он убивал, и задавался вопросом, видел ли Джек именно это, когда работал. Было ли это тем, что Джек видел сейчас. Он застрелил камеры. Когда пыль улеглась, и Тим остался последним человеком, еще дышащим по ту сторону стены, Тим снова погрузился в себя. Он моргнул и посмотрел на землю, на тела своего бывшего конвоира, на кровь на высохшей и умирающей траве. Он вытер лицо и вздрогнул, когда почувствовал маску. Помня о невидимых глазах по другую сторону стены, Тим порылся в телах мертвецов Гипериона, собирая припасы, патроны и Аншины. Первый он вонзил себе в руку, едва почувствовав, как мелкие раны, которые он получил, срослись. Второй он воткнул себе в шею, прямо под подбородок, и ощущение, поразившее его, было похоже на прилив крови к голове. Он споткнулся, чуть не упал, но удержал равновесие. Он уронил Аншин и закрыл глаза, чувствуя, как полузаживший шрам на его лице стягивается. Этого советовали не делать. Аншины предназначались для лечения свежих ран. Тим стиснул зубы и воткнул еще один в то же место. В этот раз он все же упал. Он уперся на четвереньки, тяжело дыша от чувства, пульсирующего в его голове. Кожа на его лице снова горела, как будто целебный эликсир уничтожал то, что естественным образом сделало его тело. Он стиснул зубы, впился ногтями под шов маски и потянул. Застежки распахнулись как раз в тот момент, когда его левый глаз вылез в глазницу. Он прижал к нему ладонь и нащупал в грязи еще один Аншин. Он запрокинул голову назад, открыв свое красное, ободранное и заживающее лицо небу, и воткнул его снова. Секунды тянулись мучительно медленно. Тим слышал, как его кожа шипит, как вновь открывается старая рана. Он чувствовал, как она срастается. Задыхаясь, он завозился со своей одеждой. Он снял жилет и отбросил его. Он стянул через голову желтый свитер. Кожа на его ране срасталась по краям, словно натягивающиеся швы. Оставшись в одной майке, он прижал обе руки к лицу и закричал. Это прошло. Тим упал на колени, закрывая лицо руками. Кожа все еще болела, но самое худшее уже было позади. Он чувствовал, как кровь течет по его венам. Он чувствовал солнце на своих плечах, где кожа начнет покрываться веснушками. Подул ветерок, и Тим почувствовал его сквозь волосы на руках. Он медленно выдохнул и опустил руки. Он открыл оба глаза и почувствовал слабый укол облегчения, когда снова смог видеть расстояния. «Если у вас есть хоть немного здравого смысла, вы отсюда свалите, – сказал он, достаточно громко, чтобы быть услышанным поселенцами, пока он медленно поднимался на ноги. – Они придут в поисках своих погибших. И им не понравится то, что вы только что увидели». Он собрал оружие с земли. Он обернул на груди патронташ, привязал за спиной винтовку. Он с трудом провел рукой по волосам, с силой прочесывая пальцами дорогой воск, укрепивший его локоны. Ему придется их постричь. От этой мысли у него почти закружилась голова. Он вытащил зеленую бандану у одного из мертвых солдат и зажал ее между пальцами. Ему всегда нравился зеленый цвет. Он попытается найти место, где есть зелень, решил он, обматывая тканью нижнюю половину лица. Наконец, он наклонился и достал ЭХО из своего выброшенного пиджака. Он снял заднюю часть и вытащил чип GPS. Он знал, что этого будет недостаточно. Джек все равно найдет его, если он оставит ЭХО. Но на какое–то время это сойдет, пока он не найдет портативный накопитель с данными. Эти несколько минут после убийства солдат, когда его организм был наводнен лечебным эликсиром Аншина и похмельем от всей его паники и беспокойства, были, пожалуй, самыми счастливыми в его жизни. Будущее простиралось перед ним, незапланированное и обширное. Он ушел от Амбер Блаффс, желая встретиться с ним. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Мордекай наклонился достаточно близко к лицу Тима, и Тим сделал все, чтобы не шевелиться. Он смотрел, как сужаются глаза Мордекая за цветными линзами. «Да, – сказал он, в конце концов. – Теперь я его вижу. Он слабый, но у тебя все еще есть шрам», – он отошел. Тим выдохнул. «Я залег на дно на какое–то время. Держал лицо скрытым. К счастью, ничем необычным на Пандоре это не было. Присоединялся какое–то время к разным бандитским группировкам, но уходил, когда они становились для меня слишком жестокими, – что требовало многого. – Я решил, что пока я не буду высовываться, и буду держаться подальше от Джека, у меня не будет больших неприятностей. Я, конечно, не осознавал, что меня ждет. Джек не мог выдать ордер или назначить награду за мою поимку, но он мог усложнить мне жизнь. У каждого грузчика, которого он использовал, были инструкции захватить меня, если они меня найдут». Об этом Тим узнал на горьком опыте, примерно спустя три недели после Амбер Блаффс, когда группировка, с которой он тогда был, попыталась ограбить старый завод ДАЛЬ, но они обнаружили, что там разбили лагерь боевые инженеры Гипериона и их боты. Грузчик видел сквозь его маску, а может быть, просто распознал его код ДНК. В любом случае, он предупредил остальных, и они все начали стрелять в него. Тим едва остался невредимым. «Погоди, погоди, я никогда не слышал о месте, называемом Амбер Блаффс. Где оно было, ты сказал?» – спросил Брик. «Знаешь тот кратер сбоку от нагорья, прямо перед плотиной Пулл Ривер? – Тим вздохнул, чувствуя подбирающуюся по внутренностям старую вину. – Джек устроил по месту лунный обстрел, некоторое время спустя, как я ушел. Надеюсь, кто–нибудь выбрался оттуда, когда я предупредил их…», – но Тим сомневался. Если бы кто–то остался чтобы рассказывать о том, что “Красавчик Джек“ сошел с ума и убил отряд собственных солдат, по–видимому, из сочувствия к предательскому поселению, то слух бы уже распространился. «Джек гонялся за мной какое–то время, но у меня стало лучше получаться скрываться. И, постепенно, его отвлекло хранилище и– и Ангел». «Ты слышал, что он с ней сделал?» – спросила Лилит. Тим узнал нотку чего–то опасного в ее голосе. «Да, – сказал он. Он размышлял, стоило ли ему извиниться, было ли интересно кому–то слышать эти слова из его рта. – Мне было… жаль это слышать», – все равно сказал он. «Жаль? – повторила Лилит, к нотке присоединились похожие на нее, сплетаясь в симфонию обещания насилия. – Тебе было жаль, да?» «Да. До сих пор», – честно сказал Тим. Он остановился, аккуратно взвешивая свои следующие слова. Но он мог видеть медленное нарастание выражения лица Лилит, ярость, которая выглядела на удивление холодной для Огненного Ястреба. Какого черта, подумал он. Когда это он начал делать разумный выбор? «Мне жаль за то, что случилось с Ангел, – сказал он, – и с Роландом». Никто ничего не говорил. Тим слушал шум проносящегося мимо воздуха, пока небесный город плыл над ландшафтом. Лилит кивнула. Не меняясь в лице, она ударила Тима в лицо прикладом пистолета. «Неужели, Тимоти Лоуренс? – она схватила его за волосы и снова ударила. – Тебе жаль? Неужели?» Тим отстранился. Он слушал звук удара металла о мясо и кости и пытался представить, что это происходит с кем–то другим. «Ну же, Лил». «Хватит!» Ее дружки оттащили ее от него. Она отошла с алыми брызгами на лице и прядями волос в руке. Тим провисал в путах, пока они перепирались. Кровь пузырилась в его носу, сочилась изо рта. «Сукин ты сын, – выплюнула Лилит. – Ты мог остановить его. Ты мог спасти ее. Что ты сделал? А? Что ты сделал?» Он хрипел и кашлял. Один глаз начал опухать и закрываться. «Трус. Ты просто сбежал. И теперь посмотри, что случилось. Посмотри, что ты мог предотвратить. Это твоя вина», – сказала она. «Твоя…тоже…», – на выдохе проговорил он. Лилит замерла. Мордекай и Брик обменялись взглядами и отступили назад. «Если…, – Тим прервался на кашель. Он сплюнул кровь, рвано вдохнул и попробовал еще раз. – Если она моя… то и твоя тоже», – он пробежался языком по зубам, не удивившись, что некоторые из них были расшатаны. Лилит уставилась на него. Ее хватка на пистолете усилилась. «Попробуй еще раз», – предложила она. «Вот о чем это все… так ведь? – голос Тима был хриплым, но набрал силу, пока он говорил. – Причина, по которой ты притащила сюда Афину. И меня тоже. Твоя вина насчет Роланда. И Ангел…, – он восстановил часть сил, и вернул вес на ноги. – Ты думаешь, что я забыл, что ты там тоже была? На Элписе, в Элезире… Я, я погряз так глубоко, что не видел дневного света. Но ты… Он был ничем для тебя. Ты могла его убить. Ты могла избавить нас от стольких страданий. И если бы ты это сделала, Роланд все еще мог быть жив. Ангел тоже. Ты права, Лилит, я трус, – он показал ей свои окровавленные зубы. – Но кем это делает тебя?» Лилит подняла пистолет. Тим посмотрел в его дуло. «Лил…», – начал было Мордекай. «Заткнись. Я услышала достаточно. Виновен, – сказала она. – Ты виновен». Тим закрыл глаза. Он ждал, что почувствует страх, но тот все не приходил. Вместо этого внутри раздулось холодное чувство. Оно вышло из его желудка и распространилось по груди, заполняя найденную пустоту. Он подумал о том, как ощущался воздух в тот день, перед Амбер Блаффс. Он подумал о закате, который занимал два часа. Он подумал о переливающемся барьере между ним и арктическим воздухом, о фиолетовых и серых деревьях, о сломанной смотровой башне с койкой, фонарем и обогревателем. О простом удовольствии разделить трапезу с людьми, знавшими его имя, знавшими его только как самого себя. Он подумал о Ризе. Он подумал о своем первом ужине в Атласе, раскинувшемся на склоне холма, где ночное небо проглядывало сквозь мерцающий барьер. Воздух казался прохладным, но Риз сократил расстояние между ними, теплый у его бока. Сладкое рисовое вино и пикантная лапша. На короткое, прекрасное время, у Тима был дом. Он не хотел умирать. Но какое это имело значение? ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Секунды, которые казались часами, тянулись мимо. Тим не заметил этого, полагая, что прошло много времени, потому что эти моменты должны были стать для него последними. Он ничего не слышал за звуком биения своего сердца, и ему не хотелось слушать что–либо еще. Однако секунды сложились в одну минуту, и Тим начал задаваться вопросом, не сдало ли у Лилит самообладание. Или они снова начали драться. И тогда он понял, что слышит что–то поверх своего сердца и сквозь шум ветра. Знакомый звук, похожий на жужжание роя шершней. Он открыл глаза. Лилит отвернулась от него, хотя ее пистолет все еще оставался направленным ему в лоб. Вокруг них усилился ветер, поднимая пыль в воздух и развевая рыжие волосы Лилит у ее лица. Она что–то крикнула своим партнерам, которые лишь пожали плечами. Мордекай что–то крикнул в ответ. Один из Налетчиков на легкой пробежке оторвался от толпы. Стервятники поднялись, словно вылезая из земли. Трое прямо возле города. Они поднялись высоко и кружили вокруг их маленького зала суда, словно их тезки. Тим прищурился единственным здоровым глазом, пытаясь разглядеть символы, нарисованные сбоку. Он почти ожидал обнаружить Мэлади, каким–то образом живую и сверкающую на него сверху, таковой была его удача. Почти ожидал, что его вытащат со сковороды и отправят в ад. Человек, словно полоса черного и золота, высунулся из стервятника, и Тим действительно увидел вспышку света, но знал, что это был золотарниковый блеск кибернетики. Он увидел мегафон. «Вы позволите нам приземлиться, и мы проведем переговоры!» «Риз…», – пробормотал Тим. Он что, уже умер? «Кем этот панк себя возомнил?» – требовательно воскликнула Лилит. Брик прикрыл глаза и прищурился, смотря на запад горизонта. Он нахмурился. «Дайте нам приземлиться сейчас же, иначе дела примут скверный оборот!» Лилит посмеялась: «Он серьезно пытается мне угрожать?» – она подняла свой пистолет, и Тим знал, что большая пушка ударит, словно молот, даже на расстоянии. Брик лишь сильнее нахмурился. «Эм. Лил?» – он указал на горизонт. Черные силуэты поднимались из редких облаков, заполоняя небо, словно нашествие саранчи. Стервятники. Больше, чем Тим когда–либо видел в одном месте. «Вы поступите разумно!» – голос Риза разнесся по окраинам города. Тим не мог видеть его лица, но мог представить его выражение. Он мог бы посмеяться. Лилит нахмурилась и спрятала пистолет в кобуру: «Дайте им приземлиться», – сказала она ближайшему Налетчику. ––––––––––––––––––––––––––––––––––––– Они освободили достаточно места, чтобы Риз смог спуститься. Он соскользнул вниз по спасательному тросу, и за ним последовали еще двое. Риз приземлился с большей грацией, чем ожидал Тим. Фиона скользнула рядом с ним, и за ней последовала вторая женщина, одетая в цвета полуночи. У нее были округлые, изящные черты лица кинозвезды давно ушедшей эпохи. Старомодное лицо, в котором можно было бы предположить девичью милость, если бы не хмурый взгляд, что у нее был. «Афина?» – голос Тима прозвучал хрипло и слабо. Она мельком взглянула на него, стискивая челюсть при виде его состояния. «Афина, – Лилит шагнула к ней, словно шериф пограничного города. Единственный источник закона на мили вокруг. – Тебе стоило оставаться пропавшей. Не думаю, что в этот раз к тебе на помощь придут инопланетные фокусники». Кукольные черты лица Афины приобрели убийственное выражение: «Лилит. Как погляжу, все еще причиняешь боль невинным людям в своем квесте отмщения». Губы Лилит скривились: «Я тут невинных не вижу». Афина встретила ее взгляд, не дрогнув. Она выставила тонкий подбородок, губы–дуги амура растянулись в беззвучном рычании. Между ними прошла золотая рука, и Тим был поражен, что она не расплавилась. «Как бы весело ни было смотреть на то, как ты убиваешь Лилит, Афина, наши переговоры еще не такие провальные», – сказал Риз. Лилит направила силу своего взгляда на Риза. Она осмотрела его с ног до головы. «Ты, должно быть, тот простофиля с Атласа, которого мои парни с девчонками спасли несколько часов назад, – Лилит кивнула головой в сторону скопления стервятников, паривших возле города. – Ты называешь это благодарностью?» «Видишь какие–то трупы? – он встретил ее с блаженной улыбкой. – Да, я называю это благодарностью». «Мило. Что тебе нужно, Атлас?» – спросила она. «Как ты думаешь? – улыбка Риза пропала. – После того, как твои прелестные солдаты позаботились о той небольшой бандитской угрозе, они ушли с одним из моих людей. Я здесь, чтобы вернуть его, – его взгляд скользнул по Тиму, остановившись на его лице на кратчайшее мгновение, прежде чем вернуться к Лилит. – Развяжи его». «Нет, – сказала она. – Он сдался нам в обмен на спасение твоей тощей задницы. Сделка есть сделка, мистер СЕО». Риз сузил глаза. Лилит подняла подбородок и посмотрела на него сверху вниз. Непростая задача, когда ты смотришь на кого–то, кто на несколько дюймов выше тебя. К огромной чести Риза, он не сжался и не заерзал. «Ты действуешь по недоразумению, Лилит, – сказал Риз. – Возможно, вы заключили сделку с одним из моих сотрудников, но он не запрашивал разрешения у своего непосредственного руководителя на заключение этого договора с вами. Поскольку эта сделка оставила Атлас и его интересы уязвимыми, нам обычно потребовалось бы одобрение как минимум трех старших сотрудников. Поскольку это действие нарушило условия его найма, я должен отозвать его для обзора результативности. Ipso facto, что и требовалось доказать, и так далее, – он снова улыбнулся, скрестив руки за спиной и выпятив грудь. – Так что, отдай его, и мы просто от тебя отстанем». Улыбка Лилит вернулась: «Катись к черту». «Не думаю, что ты меня поняла», – сказал Риз. «Я вполне поняла тебя, парень. И я говорю тебе свалить, пока дела не приняли скверный оборот». Риз посмеялся: «Забавно. Я думал, это мои слова…?» – он поднял свою золотую руку в воздух и щелкнул пальцами. Стервятники резко развернулись, и сервоприводы зажужжали, когда установленные орудия направились прямо на их маленький театр военных действий. Несколько Налетчиков заерзали на месте, беспокойно потянув руки к своим винтовкам. Лилит зарычала и выхватила оружие. Тим выкрикнул предупреждение, натягивая веревки. Афина и Фиона выхватили свое оружие. Мордекай и Брик среагировали в то же время. Дела примут очень и очень скверный оборот. Настоящая труксиканская дуэль. Тим начал вертеть кистями, стараясь ослабить веревки. «Эй, эй! Почему–бы нам всем не успокоиться?» – предложил Мордекай. «Хочешь войну развязать, ублюдок корпоративный? – спросила Лилит. – Я могу стереть тебя. Понял? Я могу размашисто пригрозить тебе телепортировать тебя на луну, но, на самом деле, все что мне нужно – это сдвинуть тебя на семнадцать футов влево–, – она кивнула в сторону обрыва, – и ты будешь таким же мертвым». «Еще раз шевельнешься, и мои солдаты откроют огонь, – сказал Риз. – Мы изрешетим эту летающую кучу мусора, которую ты называешь городом, достаточным количеством свинца, чтобы погрузить ее на дно океана. У тебя есть трюк, чтобы пережить это, сирена? Думаешь, сможешь окружить выживших пузырем, чтобы дать им несколько секунд, прежде чем давление выдавит им глаза?» Ноздри Лилит раздулись. Ее палец дернулся на спусковом крючке. «Ты действительно хочешь сделать это, Атлас?» – спросила она. Риз наклонился, игнорируя пистолет, направленный ему в грудь: «Он мой, – сказал он тихо и спокойно. Он выпрямился, возвращая на место корпоративную, пластиковую улыбку. – И для тебя это мистер Атлас, бандитское отродье». «Риз!» – сорвался Тим. Он хотел, чтобы его пристрелили? «Эй! – послышался голос Мордекая, когда глаза Лилит начали светиться. – Может, вернемся на пару шагов назад, да?» Лилит стиснула зубы. Она выглядела очень искушенной нажать на курок. Это не могло закончиться вот так. Тим хотел поймать Риза в захват и прошагать с ним обратно на стервятник. Он хотел спрятать Риза, отвести его на то поле. Хотя Тиму пришло в голову, что оно, наверное, уже занесено снегом. Лилит втянула дыхание через зубы: «Знаешь, если бы тут были лишь я и ты, я бы не сомневалась. Я могла бы оторвать тебе голову и без использования моих сил, – ее взгляд метнулся с лица Риза на стервятники наверху. – Но мне нужно думать о городе». «Повезло им», – сказал Риз. После долгого, мучительного момента она опустила пистолет. Тим выдохнул, не осознавая, что задержал дыхание. «Повезло тебе, – сказала она. – У вас есть пять минут, чтобы забрать его и убраться с глаз моих». Афина спрятала свое оружие в кобуру и подошла к тому месту, где они повесили Тима. Она вытащила нож. «Эй», – сказала она, просовывая лезвие под веревки. «Привет», – сказал Тим. «Выглядишь плохо». Смешок Тима быстро перешел в кашель: «Спасибо, – прохрипел он. – Я думал, ты оставила… эту жизнь позади». Афина не ответила. Она освободила Тима и опустила его с удивительной осторожностью. Он оперся о ее плечо, благодарный за поддержку. Стервятник приземлился на освобожденное место. Афина медленно повела его к нему. «Не могу поверить, в какие проблемы ты влипаешь», – сказала она. «Да, ну…». «Это ты, кому стоит оставить эту жизнь позади», – сказал она. «Это… конец… вот и все?» – он слышал, как невнятно звучат его слова. Земля колебалась, словно поверхность озера. Его ноги споткнулись, и на мгновение он забеспокоился, что может утонуть. Затем он задался вопросом, куда делся Риз. «Он на стервятнике, – ответила Афина. – И ты не тонешь. У тебя травма головы. Ну же», – Афина провела его к стервятнику, где пара рук схватила его под мышки и подтянула вверх. Тим напрягся и попытался отпрянуть. «Успокойся, – сказал Вон. – Это всего лишь я. Мы здесь, мы с тобой». Они усадили его в кресло, пристегнули ремни безопасности в тот момент, когда транспорт вздрогнул, поднимаясь в воздух. А потом Тим увидел Риза. Он наклонился в открытую дверь, повернутый к Тиму спиной. Он выглядел так, словно кричал, или, может, просто махал. «Ты в порядке?» – спросил Вон. Тим медленно моргнул. Один из его глаз полностью заплыл. «Отвезите меня домой», – пробормотал Тим. Он закрыл глаза, намереваясь открыть их через секунду. Но это казалось слишком большим усилием.