Вьётся ниточка, да обрывается

**** Алия только и успела, что вдохнуть поглубже. Тело обожгло холодом сразу же в момент полёта до кромки вод. Волны в реке стремительно разошлись, чтобы сомкнуться над головой своей жертвы. Со всех сторон к тонкой фигуре стекались уродливые рыбины. Алия дёрнулась в сторону и попыталась плыть наверх. Пальцы нещадно выкручивало и рвало. «Не сдавайся. Если начнёшь тонуть, старайся двигаться, плыть к свету. Не позволяй воде обездвижить ноги», — плавать её учил Карталь. Терпеливо, с улыбкой и вниманием. Девушка почувствовала тепло в сердце: какая-то неведомая, но светлая сила окутала её тихим голосом любимого человека, переливчатым смехом маленького Мехмеда. Ради них необходимо бороться. Рыбины всё окружали её, подплывая близко. В холодной, пусть и чистой воде разглядеть их было недосуг. Обитатели реки словно принюхивались к своей жертве. Алия видела гибель тоненького прута: течением унесло щепки. На груди спустя долгие минуты что-то замерцало и разлилось ярким светом вокруг. Девушка невольно вскрикнула и прикрыла глаза. Последние пузырьки воздуха поднялись наверх. **** Иван смотрел на Василису и не понимал, что она хочет сделать. Смутные образы прошлого мелькали перед глазами. Да только в колдовстве у них Ядвига разбиралась. — Вась, если ты хочешь лезть в реку… Не смей! Лучше я сам. — торопливо сбрасывая на землю сумку, Кладенец и верхнюю куртку Иван думал лишь о том, чтобы успеть. — Выплыть смогу, а если нет, так хоть Альку вытащу. — Или то, что от девицы осталось? Ванюша, пустое дело. — Финист стоял рядом с Ядвигой и глядел в сторону беснующейся реки. Нервы подвели Муромца: сердце больно заскрежетало, в теле появилась мощь незнакомая. Уж кого, а сестру воде отдавать он не хотел. Ещё с племянником знакомство ожидалось. И чего бы он говорил мужу Алии? Как в глаза смотреть? — Ты вообще молчи, Ясный Страус! Сам не идёшь спасать, а девушки по твоей части, — Иван криво улыбнулся, сжимая кулаки. — Признайся, что струсил. Надо было тебя в болоте оставить! Богатыри собирались выяснить свою правоту кулаками: и Финисту допекло, что Муромец меньшой всё забавляется, любая проделка с рук сходит. Река шумно забурлила и вспыхнула светом ярким. Все стояли, не смея и шагу ступить. Колобок и тот вжался в ноги Василисы. — Вась, отойди оттуда… Быстро! — Иван едва успел крикнуть, и тут волны разошлись по берегам. Из-под волн показались вначале небольшие цветочные венки, а уж после — головы и тела прекрасных девушек, одетых в льняные узорные сорочки. Иван подошёл ближе, закрывая собой Василису и поднимая с земли меч. Кладенец был грозным оружием и без своей чудесной силы. — Не бойтесь, путники. Мы вреда никому не причиним. — вперёд выплыла красивая светловолосая девушка и махнула рукавом перед собой. Из воды показалась до боли знакомая хрупкая фигура. Ваня мигом зашёл по колено в воду, забирая тело сестры. — Девица нас освободила, и мы ей поможем… — старшая бродница подплыла ближе и, склонившись над головой Алии, зашептала странное. К воде подошла осмелевшая Василиса. Был час, когда и её спасли речные духи. Последняя бродница, что жила рядом с их деревенькой, поделилась с лягушкой частицами своей силы. Тогда уж Василиса смогла ночами человеком быть, добралась до Ядвиги. Девушка помнила, что заговор и поцелуй речных духов от всякой хвори помогают. Когда бродница замолчала, Иван вынес Алию на берег, примечая цвет лица, румянец. — Спасибо! Ей нельзя умирать. — Муромец улыбнулся, выуживая из сумки золотую цепочку со своим давним колдовским символом. Бродницы приняли дар и ушли на дно. Река непривычно сияла, переливалась живым светом. Все завороженно глядели на некогда внушавшую страх реку. Один только Иван кинулся помочь сестре. Азы первой помощи при утоплении никак не вспоминались, и он действовал по наитию. Когда Алия, наконец, зашлась кашлем и, перекатившись набок, выплюнула оставшуюся воду, все вздохнули с облегчением. Ваня неуклюже-натянуто улыбнулся и погладил сестру по плечу. Алия тяжело дышала. — Надеюсь, меня никто не целовал? — улыбка вышла вымученной. Рядом оказался шустрый, встревоженный Колобок. Хлеб осмотрел её и затрещал: — Из реки тебя спасли, красавица. Да никто! Отважатся ли энти дурни? Братец твой вона смекнул о помощи. Девушка кивнула и обернулась в сторону спутников. Голова отдалась резким звоном в висках. Василиса тут же подошла, осторожно обнимая её. Старая колдунья принялась искать какое-то зелье среди своих запасов. Один лишь Финист стыдливо отводил взгляд. — Давайте отсюда убираться? Мне ещё одежду просушить надо. — Алия зашлась хриплым кашлем. Одежда неприятно липла к телу, верхняя рубашка не спасала, очерчивая фигуру. Иван, проследив за действиями сестры, помог ей подняться с земли и протянул свою куртку. Колобок скоро укатился на поиски укромного местечка: негоже девице на ветру сидеть в мокрой одежде. Василиса мимоходом искала хворост, отдавая половину Ване. Финист молча плёлся в самом конце. Неспокойно богатырю было: все его поступок видели. Не бросился ведь спасать, не отдал должок. Спустя половину часа, Колобок воротился и затрещал: — Там энтого каменный карман… Пещера неглубокая. Будет где очаг устроить. Алия крепче сжала ремень сумки на своём плече и глубоко вдохнула, собираясь с силами. Ноги уже не держали, солнце не могло просушить ткань, а волосы и вовсе стоило укутать. — Веди! Посмотрим, что за место. Иван недовольно посмотрел на сестру, но идти с пряником позволил. Вдруг успеет хоть немного переодеться в сухое. — У тебя одежда есть или мне посмотреть из своего? — Найдётся! Всё ещё думаешь, что я беспомощная? — Алия слабо улыбнулась и ушла по тропе вперёд. Животных поблизости не оказалось, лишь горстка перьев. Наверняка, Колобок пообедать успел. Девушка один раз приметила, как он перья выплёвывает. В стороне от дорожки она приметила грот, выдававшийся из скалы. Некрупный навес, просторное место, которое оказалось светлым и просторным, перетекающим в сеть залов с несколькими переходами. Кое-где встречались гейзеры, пышущие жарким воздухом, оттого и тепло было. На потолке сияли какие-то крупные шарики, они подсвечивали путь неярко и приятно. За одним из поворотов возник каменный колодец, на первый взгляд глубокий. Следующие несколько гротов имели такие же колодцы. Вода в них оказалась тёплой, не обжигающей. — Колобок, приведи остальных, а я переоденусь, — девушка кивнула на выход, и, довольный собой, хлеб укатился прочь. Первым делом она сбросила ненавистную верхнюю одежду. В сумке нашлись лишь баскетбольные шорты и тёмно-синяя рубашка. Алия с облегчением почувствовала родной аромат кофейных зёрен и кедровой коры, исходивший от ткани. Верно, что вещь мужа была ей великовата: Карталь выше на две головы и много шире в плечах. Алия улыбнулась, поправляя нижний край рубашки: её муж статью превосходил даже Финиста, чуть уступая воину в росте и весе. Когда в пещеру явились остальные спутники, девушка уже привела в порядок волосы и часть одежд, но одеваться не спешила. Она силилась утихомирить рвущееся наружу чувство прошедшей опасности. Ни разу прежде Алия не падала с моста: влияние рассудительных друзей помогало. А тут глядите… И не своею волею. «Финист, ты меня утопил? Что ж такого сделала? Неужели на правду обиделся?» — припомнила она первую их беседу. Пришлось охладить зарвавшегося Финиста. А чегой-то дозволено ли живых существ безвинных в клетках держать? Иван подобрался близко, заметил и одежду сестры. Ему не в новинку были короткие шорты, да только никак не мог припомнить рубашку. Покойный Марк не любил тёмных оттенков. С иной стороны наряд пришёлся по фигуре, скрывая всё, чего видеть не надобно. Следом подошла Василиса, да только глянула вскользь и принялась костёр разводить. Пещера аль что, а всё ж зябко было. Ядвига вернулась хмурая, засела в углу, рассматривая свои травы и невесть откуда появившиеся гадальные кости. Финист изучал новый облик девицы, не стесняясь, будто статую дивную. На его лице отражалось нечто приторное, довольное: лёд голубых глаз и хитрая ухмылка. Алия, заметив это, повела плечом, словно отряхиваясь от налетевшей пыли. Она вдруг почувствовала себя красивой бабочкой, которую пристально рассматривают, не позволяя улететь, скрыться от любопытных взглядов. — Убери свои мысли от меня подальше. Заняться нечем? — Алия нахмурилась, разглаживая на себе рубашку с таким рвением, словно хотела срастить её ткань с кожей. Тёплый кофейный флёр успокаивал ненадолго. — Всяко найдётся, да вот… Любо мне глядеть на тебя. Девушка прикрыла глаза, расслабленно хмурясь, словно бы говоря: «ну приплыли». Следом раздался тихий смешок. И верно, приплыли ведь! — Как же ты, богатырь, спасать не пошёл, а теперь глядишь? Нехорошо… — Алия не заметила, как губы стянулись в ехидную полоску. Она шагнула ближе к Василисе, краем глаза поглядывая на богатыря. Лицо Финиста побагровело и вытянулось, он чуть отступил назад. Видно, в самую точку слова попали. Уж больно вид пристыженный у Сокола был. — Ты не играй с огнём… Финист первый витязь, оттого дурной и всяко ответит на обиду. — Василиса тоже нахмурилась и зашептала. Беспокойно ей сделалось: подруга здесь одна. Была надежда на Иваново вмешательство, да с Финистом не каждый сладит. Костёр уж весело потрескивал, освещая тоненькими искорками своды пещеры. Малые естественные огоньки впитывали новый свет, разгораясь ярче. На стенах плясали чудные тени. Алия разглядывала потолок, изукрашенный кристальными наростами: не то камнями драгоценными, не то обычной фосфоритной породой. — С огнём, Василиса, я ещё даже не начинала играть! — Алия весело усмехнулась и подхватила свою сумку. — Всём будет жарко… Она бережно развернула один из узелков и взяла в руки пузырёк с алой вязковатой субстанцией. — Иван, принеси-ка ножичек! На внезапный отклик младший Муромец быстро явился рядом. Понимал ведь тревогу сестры: деланное веселье и спокойствие давались нелегко. Ваня знал, что девушка в себе скрывает. Да говорить никто не велел. — Скажи мне, что это не кровь! — Она самая, Вань, — Алия задумчиво кивнула, грея пузырёк в ладони. — И свою я отдавала. Спустя несколько минут оторопелого молчания Иван заметил, что Алька стоит будто на песчаной отмели. Под ногами захрустела податливая порода: пепел или землица какая. — Ванечка, ты же у меня самый лучший брат? — Алия внимательно на него смотрела. — Ты мне поможешь? Богатырь обречённо улыбнулся: достанет ли совести отказать, если взгляд зелёных глаз жалобный надеждой сияет. — Что ты придумала? Давай, колись! Сестра отвела взгляд, а после зашептала: — Посчитаешь меня дурой, но… Мы с Гаспаром когда-то нашли руническую книгу. Призывы, ритуалы. — Алия закусила губу, стараясь утихомирить мысли. Внутри всё переворачивалось от восторга: она вспомнила свадебный зарок, принятый на крови. Иван был обеспокоен и всё ж не позволял себе накричать на сестру. Пережила недавно падение, вот в голове и мутится! Алия во все времена отличалась твердостью ума, отрицала мистику. Верно сказать, и сам Ваня не сразу поверил Светозару и Кощею. До последнего возражал. — А от меня что нужно? Спиритолог-любитель, горе моё луковое… Алия затаила дыхание, но её глаза отражали яркий нетерпеливый огонёк. — Вань, а нарисуй мне дверку мечом в огне? Вот такую… — девушка тут же принялась рисовать линии носком обуви. Муромец и подобравшиеся к нему Василиса с Колобком вскоре заметили на полу прямоугольник, разбитый надвое линией сверху вниз, слева направо. — Это чегось у вас забавки? — Колобок посмеялся, но внезапно притих, столкнувшись взглядом с горящими зелёными глазами Алии. Девица не стерпела бы, подумалось ему. — Предвосхищая вопросы: да, я помню, что мы в Нави, и меч тут может не работать. Но пожалуйста, давай попробуем? Мне тревожно! — по бледной щеке скатилась одинокая слезинка, и Алия прикусила губу, давя всхлипы. — Хорошо! Сделаю, как просишь. Только не реви! Если чего не так и тебя начнут уплетать дементоры, помочь не смогу. — Ваня тепло и ненавязчиво обнял сестру за плечи. Хрупкая фигура вжималась в бок, словно ища защиты. Василиса неодобрительно глянула в сторону суженного и отошла подальше. Финист сидел в углу, силясь уловить хоть звук. Иван следил за его взглядом, да сказать ничего не успел. Алия стояла перед огнем с неизвестно откуда взявшейся полосой на правой руке. В свете костра мелькнул пузырёк с кровью и был бережно возвращен в сумку. Ваня всё удивлялся, как сестра одной рукой управляется? — Quaero ignem: ostende mihi cuius sanguine meo unitur. Verbo aquae, terrae, ignis et aeris coniungimur: una dilectio, una caro et sanguis, una flamma in cordibus nostris, una vita. Ignis auxilium! — Алия быстро и негромко читала заговор. Что-то в нём было, сильное, чудное. Отсветы пламени, что ложились тенями на фигуру девицы, пугали всех. — Ostende mihi quod vis in carne, duc me per vias tuas, permitte mihi verbum permutem. Accipe sanguinem meum. Fiat ut dicitur!       Иван, что зачарованный, подошёл ближе и, словно не своей рукой, вывел в пламени очертания дверцы. Едва последняя линия от Кладенца сомкнулась с остовком: дверь отворилась. На том краю, через пламя, всё убранство пещеры было таким же. Алия шагнула вперёд, и дверца исчезла в ярком отблеске. — Ванька, пустоголовый! Вы чегось натворили? — Яга вскинулась, подходя ближе. Старуха пнула Ивана в бок. Да он и не почуял боли. Следом подошла Василиса, в уголке послышался насмешливый голос Финиста: — Глядите, Ванюша Муромец сестрицу извёл! Сам! — едва успев договорить, богатырь завыл от боли. То Колобок исхитрился цапнуть его за руку. Ивану было не до упрёков: за сестрой приглядывал. Алия ведь стояла на той сторонке от пламени. Из ладони её тянулась ниточка. И всё бы складно, да рядом оказался статный мужчина. Его Ваня припомнил: видел рядом с племянником. *** Алия шагнула через огонь и очутилась в той же пещере. Позади, через пламя были видны все спутники: Иван глядел точно на неё, с места не сходил, а Василиса с Ягой охаживали его, казалось, бранью да толчками в бока. Младший братец неотрывно следил за ней. Рядом всё прежним осталось: своды пещеры, камни на стенах, потолке… В поле зрения оказался до боли родной силуэт. Девушка даже глаза прикрыла. Нет, он! — Луна моей жизни! Алия, ты здесь откуда? Где мы, и… — Карталь недоверчиво осматривал убранство пещеры, в которой оказался мгновенно. — Почему ты в таком виде? Всё хорошо? Мужчина быстро подошёл ближе, словно не свои ноги тянули его к любимой. В зелёных глазах плясали хмельные черти. Алия улыбалась и смотрела на него так, словно впервые видела. — Силы небесные… Карталь! Это правда ты? — зажимая ладонь, Алия прикусила губу изнутри: руку щекотало. Тонкая ниточка расплывалась дымкой, окутывая дорогого ей человека. — Что ты сделала, неугомонная моя? — Карталь выхватил из кармана платок и притянул к себе тонкую ладонь. Живое тепло отрезвило: всё взаправду. Он припомнил баловство друга, в мыслях промелькнула и старая клятва. — Я три дня эту рубашку ищу… — отчего-то взгляд зацепился вначале за одежду. Алия стояла перед ним в одной рубашке. Точёные бедра прикрывала ткань длинных шорт. Мужчина заметил в беспорядке лежащие волосы, ещё чуть влажные. — Могу отдать, если хочешь… — Алия по-дурному хихикнула и потянулась к пуговицам. Карталь мгновенно снял пиджак и заботливо укутал в него супругу. Он решительно ничего не понимал. Вдруг заметил по ту сторону пламени людей. Каждого из них он помнил ещё из прошлой жизни: Иван, младший брат Алии. Рядом стояли Яга и Василиса и, по всему видать, ругались. В углу истуканом застыл Финист в своём золотом доспехе. — Что с тобой случилось, Алия? Это я от разлуки с ума схожу или ты… — Карталь не посмел выдавать свою тайну. В прошлой жизни по смерти отдал богам всё их колдовство, что попало к нему по ошибке. Просил лишь о том, чтобы прожить свои годы вновь, но с любимой. Не глядеть, как милая сердцу мучается в руках у Финиста. Ведь предначертана Лебедь вовсе не хищному самодовольному Соколу, а тому кто сумеет подарить ей тепло сердца. Волею богов, та, что всегда была госпожой его сердца, стала, наконец, госпожой Эмрэ. Карталь почувствовал рокочущее внутри мстительное чувство. Белогорье не сумеет отнять его семью! Послышался переливчатый смех. Родной звон колокольчиков успокоил сердце. Карталь наблюдал, как супруга довольно прикрывает глаза. — Ну… Мы переходили через реку, и я не удержалась на старом бревне. Упала в воду. Теперь вот согреваюсь. Это было так похоже на неугомонную Искорку, что Карталь улыбнулся. Дома за ним ходил такой же маленький лучик. — Согревайся, родная. В какую глушь тебя занесло на этот раз? Мехмед мне проходу не даёт: всё спрашивает, когда мама вернётся. Алия испуганно прикрыла губы ладонью и посмотрела на него с такой нечаянной болью, что злиться Карталь не смог. Он постарался передать любимой частичку своей силы и жадно наслаждался её ароматом. Сладкий персик, корица, мёд и дымная роза укрывали его тёплым покровом. Но эфемерной встречи было мало. Нельзя забрать милую к себе. Нет возможности защитить. Надежда была только на Ивана и Кощея, но колдуна рядом с ними не было. — Только не расстраивайся… Твой Львёнок здоров, хандрит немного и просит любимое печенье. У нас гостит Джинан, помогает мне. — Наш Львёнок. Не забывай об этом. Карталь… У нас мало времени. Я не знаю сколько. Ничего не хочу говорить. Просто побудь рядом, хорошо? — Алия не успела договорить, а уж почувствовала себя в безопасном родном кольце сильных рук. Все боги небесные! Как же она скучала! Каждую минуту разлуки. Тревога за сына, боль и злость на себя, за опрометчивый поступок. Девушка стояла, уткнувшись лбом в плечо мужа, и слегка улыбалась, чувствуя тёплые пальцы, успокаивающе ходившие по спине. Карталь не посмел ругаться. Все скажет после. Не посмел и спросить, в какую передрягу попала его жена. Он уже всё понял. Болезненный взгляд любимой словно что-то надломил внутри, в сердце. Алия давно не представала перед ним такой потерянной и хрупкой. За годы совместной жизни она всё чаще улыбалась, согревала своим светом. Сейчас перед ним стояла испуганная лань. Карталь приметил, какие же большие и печально-красивые у его Алии глаза. Жаль, они не достались Мехмеду. Зато характер проглядывался совершенно. Малыш вот уже три дня грустил. И сам Карталь места себе найти не мог. Любимая пропала, словно сквозь землю прошла: ни друзья, ни родители не могли дать ответ. Благо, все больницы молчали, ни в одной не нашлось девушки, по приметам похожей. А теперь его милая Искорка рядом, и лишь сердце говорило: радоваться рано. То, с какой силой Алия обнимала его, уж показало всё. Несладко будет этому миру. — Я тут ненадолго. Карталь, пожалуйста, если к пятнице я сама не позвоню, жди меня в Москве. Ключи ведь помнишь, где? — обеспокоенный голос больно полоснул по сердцу. — Я вас двоих очень сильно люблю. Я вернусь, Солнце моего мира. Вернусь! — Хорошо. Помни, что я думаю о тебе каждую минуту, родная. — Карталь чувствовал, что время на исходе. Из-под белого платка тянулась едва заметная нить. Давние колдовские знания подсказали, на чём встреча держится. Он в последний раз посмотрел на жену и успел поцеловать её в лоб, прежде чем оказался в одиночестве. **** Алия вздрогнула, ощутив мимолётный холодок. Она стояла посреди пещеры, словно в тумане. Рядом катался Колобок, что-то надсадно крича. Мысли были далеко, и девушка не хотела сойти с места. Всё исправил подошедший Иван. Он успел разглядеть гостя, запомнил его тёмно-синие глаза, полные убийственного льда и сияющие счастьем только для Алии. — Какой у тебя модный пиджак… Ну, с обновкой, сестрёнка! — богатырь ненавязчиво потянул её за правую ладонь. Платок держался крепко, но боль прошла. Девушка прикрыла глаза, вспоминая недавние минуты спокойствия. Теперь надобно победить всех и вернуться домой. — Нравится, да? Мне его… — Да видел я, не продолжай. Только… — Иван понизил голос и зашептал: — Ни слова не разобрал. О чём вы говорили? Сестра расслабленно улыбнулась, хватаясь за пуговицы пиджака. Кедрово-кофейные нотки кружили голову, наполняя тело приятным спокойствием. — Выучишь турецкий, будешь понимать. Дома всё хорошо. Вань, спасибо. Теперь я со всем справлюсь. Муромец не стал наседать с расспросами и ушёл к Василисе. Он понял, что видел мужа Алии один. Ядвига с Васей так старались отвлечь его от созерцания пустого угла. Если бы тот был пуст! Василиса занималась нехитрым обедом. Следовало продолжать путь. И без того задержались. Ядвига уже сказала ей, что надобно искупаться в гротовых водах. Из-за ближнего угла появился Финист, весь румяный от пара, довольный. Видать, уж выполнил поручение. Спустя час все, кроме Алии окунулись в тёплые воды пещерных купелей. Ядвига скоро вывела всех прочь от места стоянки. Подальше в лес… **** У извечного серебряного блюдечка вновь сидели двое витязей. Наблюдать за белогорцами на сей раз тревожно было. Горислав бранился, временами вскакивал и ходил из угла в угол. — Всё добром будет, княже. Вытащили девицу. И она чегось? Навроде спасла бродниц. — спокойно говорил старший. — Радмир Никитич, ты-то молчи! Воспитал Финиста, так воспитал… Вон Муромцу самому пришлось в реку лезть. Илья нас убил бы, коль мог! — Горислав негодовал. Видел все дурные взгляды, какими Финист одаривал иномирную девицу. Страшно князю было. Радмир Никитич хмыкнул в усы и повернулся в сторону окошка. Солнце на их сторонушке ещё не взошло, всё звёзды переливчатые сияли. Ядвига успеет, приведёт до места, а уж после решать надобно, кто пойдёт молодым Кощея отдавать. Колдун уж почитай, год сидел у них в подвале. А куды его девать, бессмертного? Вместилище души разрубил и всё… Новый кристалл добыть у Вольги могли только дети богатырской крови. — Да чего ты, княже, так за девицу переживаешь? Такая не пропадёт. Вон из воды выбралась, огонь перешла. А медные трубы… Сумеет. Горислав усмехнулся и поглядел другу в глаза. Теперь уж знал, что правда. Нашлась их пропажа. В ином мире рядом с Ванечкой Муромцем была. — Да уж сумеет, Радмир, сумеет. Моя ведь кровь.