***
Антон понятия не имеет, как одеваются на двойные свидания. Какой вообще смысл? Показать, какая пара круче? Кто кого перетрахает? Он устало стонет в ворох вываленной на кровать одежды и пару раз, для драматизма, ударяет рукой по простыне. Егор написал, что будет в джинсах, белой рубашке с коротким рукавом и галстуке. Можно, конечно, сделать парный лук и не париться, но это как-то уже слишком глупо. Верно же? Антон уверен, что Оля придет в платье, которое захочется снять даже гею, и он уже предвкушает, как много и сильно он будет ревновать и беситься, но надо учиться держать себя в руках. И не вести себя больше, как пубертатный подросток с желанием выебнуться собственным «я» и обидой на весь мир, который ему ничего не сделал. В итоге он решает быть максимально собой: худак и потёртые джинсы, пара любимых браслетов и колец, небольшое колдовство с волосами — и его можно назвать настоящим Фродо. Он крутится перед зеркалом и слегка вздрагивает, когда в комнату заходит Оксана, осматривает его с головы до ног. — Под худи портупея и зажимы для сосков? — С… чего ты решила? — Просто как-то… просто для такой встречи. Нужно что-то эдакое, — Антон молчит. — Чего, серьезно? Просто вот так? Без всяких скрытых смыслов и идей? — Окс, я устал. Я не хочу думать наперёд. Как пройдет — так пройдет. — Надеюсь, мне не придется тебя откуда-то потом вылавливать. Поэтому, пожалуйста, засунь свой характер туда же, куда все эти длинные разноцветные штуки, и будь собой. — Да, мам.***
— Какой сюр, — хмыкает Егор, потягивая Космополитен. — На более странном мероприятии я не был никогда. Ожидаемо, они приезжают раньше, потому что Антон был готов ещё часа за два до выхода и все это время капал Егору на мозг нервами, что они не успеют, так что тот сорвался, как только освободился, и за это ему пришлось покупать этот коктейль. Так сказать, займи рот и не отсвечивай. Антон смотрит по сторонам, одновременно и жаждя, и боясь увидеть Арсения. Тот ни разу ещё не одевался так, чтобы не было желания дважды встать его поприветствовать, и Антон старательно готовится к худшему. Когда в итоге Арсений и Оля появляются в дверях ресторана через десять минут после назначенного времени, Антон сильнее сжимает изнасилованную им же салфетку в кулаке и натягивает улыбку. Черная футболка с красными квадратами, пиджак и черные джинсы с рваными коленями. Все, разумеется, в облипку и четко по фигуре, чтобы обтянуть каждую мышцу и изгиб. Издевательство. — Мы просим прощения, — улыбается Арсений и по очереди протягивает руку Антону и Егору. — Женские штучки. — Непослушные волосы, — фыркает Оля и садится на стул напротив Антона. В таком платье или в эскорт, или на панель, или в стрип-клуб — длинное, но с таким разрезом, что при должном ракурсе наверняка будет видно белье, а декольте едва ли удержит грудь на месте. Опасное платье. — Что будем пить? — Может, сначала поесть? — предлагает Арсений. — Ешь, — разрешает Оля и тянется за барной картой. Антон ловит взгляд Арсения. Весёлый предстоит вечер. Неловкость, исходящая от Арсения и Антона, буквально ощутима кожей. Они говорят мало и редко, в то время как Оля и Егор трещат без умолку и заказывают коктейль за коктейлем. Арсений, очевидно, уже сожалеет, что затеял все это, а Антон, вне всяких сомнений, сожалеет, что согласился. Он пытается хотя бы немного поддерживать общение — и зрительный контакт, но Арсений сидит по диагонали, и это не очень удобно. Груда посуды на столе растет, причем ладно бы тарелки, так это бокалы, и Антон радуется лишь тому, что ему не придется оплачивать все — только малую часть того, что заказал он. Оля не отстаёт от Егора, и Антон видит, как поджимает губы Арсений — видимо, он не был готов к чему-то подобному. — А откуда, кстати, ты знаешь Оксану? — встревает в разговор Антон, обращаясь к Оле, потому что молча булькать неловкостью в бокал порядком надоело. — Она училась с моей сестрой. Иногда приходила в гости, ну и всякие там женские посиделки были. И короче Юлька меня взяла, как свою плюс один, потому что Ксю была не против. Антона аж передёргивает. Если бы Оксана была здесь, она бы за такую версию своего имени выдрала эти черные волосы вместе с корнем. — Я просто подарок. Во всех смыслах, — подмигивает Егор. — Арсюха позвал удивить подругу, а я удивился ещё больше, встретив вот это чудо, с которым мы в свое время нехило так отжигали, — он кладет ладонь ему на колено — так пошло, в открытую, — и Антон сглатывает. — Судьба, значит. Пизда, значит, — мелькает в голове, когда рука ползет выше и останавливается на паху. Антон замечает, как пристально смотрит Арсений, и облизывает губы. Пиздец. — А как вы поняли, что вы геи? Сегодня вечер кринжа. Антон в ахуе смотрит на Олю, не веря, что та правда озвучила самый тупой вопрос, который только можно придумать во всей этой ситуации. — Да он просто как-то попробовал спьяну и понял, что ему нравятся длинные предметы в заднице, — ржет Егор и сжимает его член через штаны. Антон вспыхивает. Это отвратительно. Он правда думает, что это смешно? Что он это одобрит? Что его это заведет? — А мне просто похуй, куда совать, — с улыбкой продолжает Егор и опрокидывает в себя очередной шот. — А ещё похуй, куда сливать интимные видео, — не выдерживает Антон и, ощетинившись, смотрит ему в глаза. — Например, в клип, который везде крутят. И пока все тратят бабки, чтобы снять крутые кадры для съёмки, ты просто воспользовался человеком, который тебе доверял. Арсений смотрит так внимательно, что кожу сводит от пристального взгляда, но Антон сейчас не отрывает глаз от Егора, который выглядит пьяно-сконфуженным. — Да что такого? Там лиц нет, опознать тебя невозможно. Чисто силуэты и общий процесс. Красиво же. Твое тело создано для того, чтобы его снимать. — Только это тело надо было спросить. Хотя бы один ебаный раз. Хотя бы для галочки, — Антон загорается, забирает у Егора один шот и смотрит на Олю. — А как ты поняла, что ты шлюха? Когда пришла выбирать одежду или когда на шоссе тебе предложили три сотки? Арсений садится очень ровно и поджимает губы, пока Оля, сидящая рядом, так глубоко втягивает носом воздух, что становится страшно, как бы она ни лопнула. — Ты охуел, пидр? Ты вообще знаешь… — Я знаю, что ты даже не удосужилась нормально одеться для этого вечера. Нет, если у тебя в планах было предложить поебаться вчетвером, тогда все отлично, молодец, за исключением, разве что, того, что на такой дешёвый прием у гея не встал. Оля почти вскакивает, но Арсений давит на ее локоть, не позволяя встать, и та поворачивается к нему, сверкая глазами. — А ты молчишь? Нравится, как унижают твою женщину? — Унижение — это поведение человека, целью которого является падение у унижаемого чувства собственного достоинства и его достоинства в глазах других людей, — ровно, как в энциклопедии, отвечает Арсений. — А ты с этим справилась сама. Я тебя ещё дома предупреждал, что подобный образ — перебор. — Да ты… Ты защищаешь этого пидораса?! — Оля впивается ногтями в его запястье. — Он задницей торгует на публику ради того, чтобы иметь его деньги, — она кивает на Егора, — а ты обвиняешь меня в чем-то? Ты охуел, дорогой, знаешь? — А ты пьяная сука, — не выдерживает Антон, подхватывает свой рюкзак и выходит из зала, хлопнув дверью. Уходит в сторону на открытую веранду и закуривает. Когда дверь открывается и кто-то встаёт рядом, он почему-то точно знает, кто это. — Сорян, — выдавливает Антон, не оборачиваясь. — Я знаю, что хреново отозвался о твоей девушке, но она меня выбесила, и я просто… — Я согласен. Антон поднимает голову и всё-таки смотрит на Арсения, который прислоняется к перилам рядом и достает электронку. — Это было отвратительно. Все вместе. Начиная с ее образа и заканчивая поведением. То, что она говорила, и как она говорила… Это совершенно недопустимо. Прости, если она зацепила тебя. — Меня сложно зацепить «пидором», учитывая мои предпочтения и увлечения, — хмыкает Антон. — Я все ещё не в курсе, так что не жди от меня понимающего кивка, — подмигивает Арсений. Антон поджимает губы. Как всё-таки это все глупо. Все началось с какой-то ерунды с телефоном, а дошло вот до такого абсурда. — Почему ты устроил все это? — не сдержавшись, спрашивает Антон и впивается в него взглядом. Арсений смотрит перед собой, выдыхая дым сквозь щёлочку в уголке губ, и пожимает плечами. — Устал от этого напряжения. Мы словно пытаемся что-то друг другу доказать, хотя, по сути, даже не должны. Мне отдали твой старый телефон, я в нём вообще не рылся, а мы поссорились так, будто я слил все видосы на порнхаб. Я притащил на праздник Оксаны крутого исполнителя, он оказался твоим бывшим, с которым вы так флиртовали, что я трахнул первую попавшуюся девушку в туалете, а потом начал с ней встречаться, потому что хотел убедить себя в чем-то, что сам не понял. Потом ты публично стал мелькать с Егором везде, и я решил, что тот момент на танцполе был результат выпитого или вообще моей галлюцинацией, но… Я был так зол. И возбужден. Что сказал что-то явно грубое, не подумав. И мне жаль. За все сразу жаль. И я почему-то решил, что такая встреча что-то расставит по своим местам, и… — И?.. — Антон задерживает дыхание. — И я думал, что выяснится, что мы оба счастливы в своей истории, но, видимо, проебался, — Арсений поворачивает к нему голову, — потому что все это время в башке у меня была только та встреча в клубе и твои губы. Антон тянется ближе и утыкается лбом ему в плечо. Феерические долбоебы. Оба. Даже сложно сказать, кто в большей степени, потому что накосячили оба. Арсений целует его в висок и по-котячьи трётся носом о его лоб, путая волосы. Как же спокойно. — Ставлю косарь, они там уже сосутся. — Пять косарей — уехали трахаться. Антон хмыкает, поднимает глаза и смотрит на Арсения с улыбкой. — А мы… — А мы пойдем записывать весь стол на счёт Крида, потому что он же звезда, — он делает пальцы веером, и Антон смеётся, вжавшись в его плечо лицом и сжав пальцами его запястье. К Арсению хочется липнуть. Хочется вцепиться, прижаться, врасти, чтобы близко-близко. Антон с трудом понимает, что происходит и к чему их это приведет, но сейчас у него есть возможность просто касаться, и ему достаточно. Стол и вправду оказывается забитым стопками шотов, а сидения — пустыми, так что Арсений проворачивает авантюру с оплатой заказа и вытаскивает Антона на улицу. Уже темно и зябко, но домой не хочется. Но и предлагать чего-то двусмысленного тоже. Рано, что ли. Точнее, наверное, поздно… Хотя у них все слишком запутанно. — Давай я провожу тебя до дома, — предлагает Арсений. Антон облизывает губы. — Там Оксана. — Антох, я предложил проводить тебя, а не зайти на чай. Я всё-таки джентльмен. — Который предлагал выебать меня посреди танцпола. — Это был не я, — шутит тот до паутинки у глаз. — А жаль, мне нравилось, — пожимает плечами Антон и заказывает такси, глупо улыбаясь в воротник худи. В машине едут молча, глядя в окна. Странное ощущение. Они, конечно, ещё не всё обсудили, так, самый минимум, но в то же время внутри так тихо, что хочется бесконечно улыбаться. Антон сжимает руку Арсения, потому что может, а тот переплетает его пальцы, потому что хочет, и это как-то слишком все правильно получается. Выйдя из машины, Антон смотрит на свой подъезд и переводит на него взгляд. Внутри мечутся две сущности, одна из которых хочет предложить выпить чай, а вторая — жёстко потрахаться, но сейчас оба варианта кажутся неуместными, и он лишь цепляется за его пальцы, не желая отпускать. Арсений тоже смотрит на их руки, а потом поворачивает их так, чтобы вышло рукопожатие. — Давай заново. Привет, я Арсений, можно Арс, друг Оксаны. Я люблю эксперименты, клал на стереотипы, могу танцевать до закрытия клуба, ненавижу суши, обожаю модные бутики и виртуозно ругаюсь матом. Ты мне очень нравишься, давай куда-нибудь вместе сходим. Антон пялится на него несколько секунд, а потом улыбается, дёргает на себя и почти падает на его губы. Да к черту все, в принципе.***
— Ты прям уверен, что это хорошая идея? — Арсений обнимает Антона за плечи и кладет голову ему на макушку, пока тот сидит за ноутбуком и тычет пальцем в экран. — Если ты хочешь посмотреть на позы из Камасутры, я могу показать тебе пиздатое видео. — Я в порнхабе шарю лучше, чем ты. — Ну, это нам ещё предстоит узнать, а вот… — он тянется вперёд, сильнее вжимаясь в него, кладет ладонь поверх его и проворачивает бегунок, изучая детали выставки. — Вообще, выглядит круто. Познавательно? — Но не возбуждающе? — жуёт губу Антон. Арсений целует его в шею, и тот задушенно выдыхает, сжав его запястье. — Мась, для этого не обязательно идти в музей порно. — Во-первых, это не музей порно, там не будет Лысого из Браззерс, а, во-вторых, не называй меня так, просил же. — Во-первых, лысого мы там найдем, я тебе гарантирую, во-вторых, покупай билеты, я за, сгоняем в субботу, а, в третьих, — он кусает его за мочку уха, распрямляется и договаривает по дороге на кухню, — у тебя просто встаёт сразу.***
Антон стоит перед мучительным выбором. Вообще мыслей про стояние и однокоренные слова слишком много, потому что если он наденет то, на что смотрит, то стоять будет у него точно, скорее всего у Арса, да и он сам, Антон, будет стоять потом или на коленях, или на четвереньках. В целом, все варианты его более чем устраивают, потому что они встречаются уже почти месяц, а дальше поцелуев и почти невинных обжиманий не заходили. Арсений медлит, Антон боится поторопиться и показаться слишком озабоченным — ой ли, — но в итоге оба делают примерно ничего, хотя и изводят друг друга какими-то мелочами. И сейчас на кровати перед Антоном целый арсенал из серии «Как получить пизды, а, точнее, член»: от портупей и джоки до вибропробок на управлении. С одной стороны, они идут туда, где таким мало кого можно удивить, с другой, они же идут просвещаться. Наверное. Ведь так? К тому же неизвестно, сможет ли он выходить так долгое время. Спойлер: вряд ли, потому что с терпением у него плохо. Поэтому в итоге он убирает все обратно в свой черный ящик, надевает обычную толстовку и драные джинсы, накидывает капюшон и, попрощавшись с Оксаной, выскальзывает на лестничную площадку, увидев на телефоне оповещение о том, что за ним приехали. Сестре он пока ничего не говорил, он сам не знает, почему, но как только он открывал рот, собираясь все выложить, из него вылетало все, что угодно, кроме правды по теме, и он решил, что нужен определенный момент. Арсений сидит на спинке скамейки, как заправский гопник, и Антон глупо улыбается — дурачина. Назвал его как-то «графом», а тот удумал себе что-то и теперь пытается доказать, что он нормальный. А Антону-то он за ебанцу и нравится. — А все равно сидишь, как граф, — не упускает момента Антон, и Арсений фыркает. Встаёт, тянет его к себе, чтобы укусить за нос, сжимает его бедро и бодает в лоб. — Жопа ты. — Охуенная. — Не поспоришь, — Арсений достает телефон и смотрит в экран. — Такси будет через три минуты. Готов к выражению лица таксиста, когда он узнает, куда нас везёт? — Планирую быть занятым тобой.***
Антон помнит, что пялиться некрасиво, но у него не получается ни моргнуть, ни закрыть рот, ни глаз оторвать. — Антон… — Арсений неловко мнется рядом. — Мы тут ну слишком задержались. — Сорок восемь сантиметров, — почти благоговейно шепчет Антон. — Это же… Блять. Это тупо насквозь. Смотри, я шашлычок. Ему вообще-то кто-то даёт? Арсений хмыкает и пожимает плечами. — Наверняка. Просто точно не полностью, конечно, но… — А если не девушка, а парень и… — Антон слишком сильно уходит в свои мысли и недоговаривает. Арсений терпеливо ждёт ещё минуту, а потом решительно поворачивает его к себе. — Я даже не буду извиняться, что у меня не такой, потому что это проклятие, а не подарок судьбы. — А за что извиняться? — Антон хлопает ресницами. — Я плохо помню, но у тебя, вроде, все более чем замечательно. Да и даже я со своим сайз кинком не рискнул бы подумать о чем-то подобном всерьез. Просто… это ахуй. Арсений вздыхает и уверенно тянет его дальше, а через пару минут и сам залипает на информации про растягиваемость ануса, и наступает черед Антона топтаться рядом. — Никаких енотов. — Я не больной. — Я не уверен. Арсений совершенно бессовестно кусает его за нос и идёт дальше. Экспозиция, конечно, необычная, но это было ожидаемо: и огромная стена со всеми позами из Библии Секса, и исторические сводки, и интересные факты, и смешные случаи, и разные «артефакты». Антон узнает, что на выходе есть особенный сексшоп и смотрит на Арсения глазами кота из Шрека. Тот только прячется в худи и делает вид, что он пришел сюда не с ним, так что приходится забраться холодными пальцами под его кофту и вызвать нервный выдох от прикосновений к чувствительной коже спины. Антон обожает тот факт, насколько они чувствуют эрогенные зоны друг друга. Они ещё ни разу не обсуждали ничего подобного — не очень понятно, почему, — но порой это происходит подсознательно. Арсений сразу просек тему шеи и укусы, Антон — спину и грязные разговоры. Кстати, о них. — Хотел бы, чтобы я так выглядел? — бормочет он, положив голову Арсению на плечо, и кивает на одну из картин, где изображён парень в чулках, с зажимами на сосках, сидящий на такого диаметра игрушке, что становится даже не по себе. Арсений несколько секунд скептически сравнивает их, а потом пожимает плечами. — Тебе бы больше подошло такое белье. Только не знаю, какой цвет — белое или черное. — Но не красное? — Слишком избито. — А белое и черное нет? Но не суть. Но типа ты не против, когда парень надевает женское белье? — Мась, это не женское белье. Это мужское кружевное белье. Никогда не видел? — Неа. Я в таких магазинах обычно на члены и пробки смотрю, а не на одежду. — Зря. Антон ставит в голове галочку. Они ходят по музею ещё около часа, а потом Антон начинает уверенно тянуть Арсения в сторону выхода, зная, что там находится магазин. Вообще, маркетинговый ход просто на десять из десяти: возбудиться, ой, то есть вдохновиться на выставке, купить что-то со своим благоверным и нестись домой пробовать — это ли не идеальные впечатления от музея? Антон идёт чуть поодаль, наблюдая за тем, на что будет обращать внимание Арсений, но тот просекает фишку и начинает трогать всякий бред вроде трусов с хоботом, стринг с лямками на плечи и блестящих розовых игрушек. Вот зараза же. Антон включается в игру: поглаживает лопатку для шлепков, пробегает пальцами по тридцатисантиметровой руке с кулаком и «примеряет» анальные бусы на шею. Арсений смеётся и уводит взгляд, а потом бросает, что подождёт Антона на выходе, и выходит из магазина. Чистой воды засранец. Вот так и заигрывай с ним. Антон кладёт всё на место, поджимает губы и лезет в телефон, чтобы проверить состояние карты: сойдёт, ещё и зарплата скоро, а сейчас очень хочется себя порадовать, раз уж парень не хочет. Недолго думая, Антон покупает новую вибропулю, потому что старой давно пора на покой, а тут есть та, которая ему максимально подходит — с большим количеством режимов и на дистанционном управлении. Потом он видит комплект, о котором давно мечтал, но который не покупал, потому что одному с ним скучно, его нужно кому-то показывать: кожаный ошейник с набором букв, которые можно на него нанизать, толстая цепь сзади и две тонкие впереди с зажимами для сосков на концах. Выглядит слишком хорошо, чтобы оставить его грустить на полке. А потом Антон видит то, на что недавно дрочил так страстно, что только мельком смотрит на стоимость, потому что он понимает, что купит. Без вариантов. — Очень интересный экспириенс, — подаёт Арсений голос в машине по дороге в кафе. — А мне показалось, что тебе не очень понравилось. Или ты такой скромный? — хихикает Антон и сжимает его руку. Пакет сюрпризов лежит рядом и греет бок. — Боюсь узнать, что ты там купил. — А ты и не узнаешь. — Даже так? Что, ни фото, ни… видео? — Антон готов треснуть его за эту ухмылку. — Ладно, понял, больная тема. — А вот знаешь, — Антон садится ровнее и смотрит на него с вызовом, — такое видео сниму, что тебе придется принимать меры.***
Антон не знает, откуда у него это дикое желание вывести Арсения из состояния равновесия, но если раньше оно было связано в принципе с потребностью сделать все, чтобы этот вечно спокойный и рассудительный человек не мог быть таким и дальше, то сейчас к этому примешивается интерес ещё и другого плана — Антон действительно хочет увидеть настоящих демонов Попова, вроде тех, что выглянули тогда на вечеринке и подожгли все внутри. Сам Арсений, видимо, выпускает их на свободу слишком редко, и это непростительно. Поэтому Антон намерен помочь. Оксана уехала с ночёвкой к подруге, у Арсения какие-то рабочие неполадки, так что можно не переживать, что кто-то неожиданно заявится домой — Антон полностью предоставлен сам себе. Он подключает нужные огни, регулирует свет, ставит кадр так, чтобы все было максимально красиво, и нервно потирает одну ногу о другую — слишком уж долго он этим не занимался. Даже как-то неловко, хотя было бы с чего, учитывая, что он снимал ранее. Антон невольно вспоминает, как как-то купил очень широкую резиновую пробку на присоске и так увлекся, что стёр себе все бедра. Потом приходилось скупать детскую присыпку и ходить как еблан с большими яйцами. Все необходимое лежит рядом: салфетки, бутылек со смазкой и несколько игрушек. Он уже был в ванной и подготовился максимально, но все равно ему нравится растягивать себя на камеру — есть в этом что-то завораживающее. Антон снимает футболку и спортивки, надевает джоки из эластичной полупрозрачной ткани и кроп-топ, который заканчивается выше сосков. Трёт их, распаляя, и цепляет старые зажимы, соединённые кольцом посередине, садится в кадре так, чтобы его было видно привычно по ключицы, и машет рукой, чтобы запись началась. — Ну, привет. Он глупо улыбается, понимая, что правда этим занимается, садится на пятки и медленно ведёт кончиками пальцев по груди. Сначала поиграть, распалить — и себя, и перспективного зрителя, — а потом уже приступать к процессу. Поэтому Антон не торопится — все равно ему никуда не нужно. Он даёт себе минут пять настроиться: касается своей шеи, обводит чувствительные соски, спускается вниз к напряжённым бёдрам и совсем невесомо обводит член. Ему он обычно мало уделяет внимания — дрочит вне кадра, хотя в любом случае анальный оргазм ему нравится куда больше. Вот и сейчас все мысли Антона заняты тем, что будет дальше. В какой-то момент, поняв, что уже пора, он открывает смазку и щедро льет себе на ладонь, предварительно повернувшись спиной к камере, а дальше уже привычно и знакомо: одной рукой опереться вперёд для равновесия, поднять задницу и скользнуть пальцами между ягодиц, сразу слабо простонав. Один, два, три — лопатки изгибаются поломанными крыльями, и Антон кусает нижнюю губу, потому что сказывается перерыв: ещё ничего такого не случилось, а его уже трясет. Он добавляет четвертый палец по костяшки и кусает нижнюю губу, зажмурившись. — С-сука… Антон снова садится на трясущиеся колени и даёт себе минуту унять дрожь. Нельзя сорваться так близко. Никто не любит короткие порно ролики. А Арсений наверняка выносливый. Антон бросает взгляд на игрушки, лежащие рядом, думает пару секунд о том, с чего стоит начать, а потом сразу берет новинку, потому что все уже давно для себя решил и ему нужно попробовать это сейчас. Он вспоминает, как впервые увидел воздушный расширитель в порно и почти сразу пошел гуглить, сколько он стоит и какой лучше покупать, а сейчас это чудо лежит у его ног. Он тщательно смазывает пробкообразную эластичную игрушку, кладет насос рядом, чтобы потом не искать его, и осторожно вводит ее в себя. Размер привычный, ничего такого, но это пока, и от предвкушения сводит пальцы ног. Он не помнит, какой максимальный диаметр расширения, но это ведь не так сложно проверить, верно? Антон начинает неторопливо нажимать на насос и после третьего нажатия чувствует, как игрушка внутри него надувается. Ощущения странные, давление пока не очень сильное, и Антон даже ловит себя на мысли, что он разочарован, но надо все-таки довести дело до конца. Он давит на клапан снова, снова и снова, опирается свободной рукой в кровать и несильно кусает нижнюю губу, дыша через нос. И в какой-то момент его простреливает ощущением: гладкая стенка игрушки, пульсируя, после каждого нажатия давит на простату, надувшийся шарик, кажется, занимает все внутри и распирает так приятно, что Антон чувствует себя заполненным настолько, что глаза становятся мокрыми. Он скулит в локоть, упав грудью на кровать, продолжает на автомате давить на насос и скулит в голос. Он весь мокрый, он чувствует, как сильно промокло белье, но не может найти в себе сил даже стянуть его — не хочется отрываться. В какой-то момент ему кажется, что сильнее игрушка уже не надувается, но все равно он методично давит на клапан, заставляя ту напрягаться и тереть чувствительные стенки внутри. В уголках глаз скапливается влага, копчик ноет так, что ноги сводит, но ему нравится. Антон бросает мыльный взгляд из-за плеча в камеру, вспоминает, для кого снимает это видео, представляет, как Арсений его смотрит, и кончает так ярко, что оргазм приносит почти боль. Антон падает на бок, тянет белье вниз и трётся членом о кровать, ощущая, как сдвигается внутри игрушка. Он сейчас вообще не думает — удовольствие завладело им настолько, что хочется только мычать, скулить и цепляться пальцами и зубами за простыню. У него уходит почти десять минут, чтобы всё-таки спустить воздух из игрушки и вытащить ее из себя, подползти к телефону и прошептать прямо в камеру: — А мог быть ты, — и выключает съёмку, снова рухнув на постель. Антон пялится в потолок минут десять, не меньше, просто не в состоянии подняться и принять душ. Хочется только вспоминать и предвкушать, потому что если такое не понравится Арсению, то вряд ли ему вообще что-то понравится. Потом Антон всё-таки собирается, чтобы добраться до ванной, принимает душ, а точнее минут пять тупит под водой, прежде чем начать смывать с себя все. Голова гудит, тело ватное, но ощущение крутое — как в космосе. Сквозь толщу воды он слышит звонок в дверь и застывает. Это точно не Оксана, у нее планы, Арсению он ещё ничего не присылал, чтобы тот так быстро сорвался, тогда кто? Антон кое-как вытирается, оборачивает бедра в полотенце и выскакивает в прихожую, открывает дверь и отшатывается, инстинктивно схватившись за край ткани, словно боясь, что она упадет. — Обожаю, когда ты меня так встречаешь, — улыбается Егор и закрывает дверь. — Уже готов и ждёшь папочку, да? — Место занято, — грубо отзывается Антон, нахмурившись, и поджимает губы. — Какого хуя ты здесь? — Своего хуя, — склабится тот, скинув куртку. — Ну, или твоего, если будешь хорошим мальчиком. — Гош, иди нахуй. После того, что случилось, я больше не хочу… — У нас был уговор — отношения в обмен на всякие плюшки и развлечения. Все сети пестрят случайными фотографиями меня и Оли, надо возвращаться к начальной истории. Быть геем оказалось очень выгодно и популярно, ты мне нужен. — Я тебе… — Антон громко смеётся. — Я тебе нужен как кто? Партнёр по вызову? — А ты всегда был таким, нет? — Егор в шаг оказывается возле него и сжимает его подбородок. — Дешёвка, которую так легко купить. Ты был так зол на этого Попова, что даже не думал, что творишь, а мне это на руку. Смазливый пидорок, которым можно крутить. — Пошел на хуй, — зло цедит Антон. — На хуй сейчас ты вполне конкретно сходишь. Тебе ведь не впервой. Нравится быть на члене. Скажешь нет? — Егор с такой силой давит на затылок, что Антон падает на колени, охнув, и упирается взглядом в его пах. — Я тебе его откушу. — Попробуй, — Егор начинает расстёгивать штаны и запрокидывает его голову. — Мне как два пальца превратить твою жизнь в ад. Лучше не нарывайся, будь хорошим мальчиком и делай то, что обещал, если не хочешь завтра пойти по моим дружкам, которые и так предлагали мне за тебя кругленькую сумму. А сейчас, Тотош, открой рот, я соскучился. — Убери. Руки. От. Моего. Брата, — слышится рычание из-за спины Егора. Антон застывает и, когда тот оборачивается, видит Оксану с перцовым баллончиком в руках. — У тебя три секунды. — Ксюх, да чего ты… — начинает Егор, и Оксана мгновенно темнеет и нажимает на кнопку, подойдя ближе. Крид взвизгивает, хватаясь за глаза, и впечатывается в стену, чуть не уронив зеркало и мелочи с комода. Оксана хватает его за плечо и почти выпихивает на лестничную площадку, после чего захлопывает дверь и падает на пол рядом с Антоном. Ее трясет так сильно, что он хватается за ее плечи и крепко обнимает, поправив полотенце на бедрах. — Ты в какой момент в ниндзя записалась, кроха? — Всегда с собой таскаю. Мало ли что. Вот, пригодилось, — она поглаживает его по щеке. — Ты в порядке? Он ничего тебе не сделал? — Не успел. Но почему ты… — Так вышло, — отмахивается она, отведя глаза. — Вечеринка не задалась. Но сейчас… — она смотрит ему в глаза. — Надо, чтобы нас отсюда забрали. — Каким образом? — фыркает Антон. — Этот гондон там наверняка так и сидит. — Вряд ли. Я хорошенько вдарила ему баллончиком, если не хочет остаться без глаз — уже смотался куда-нибудь вызвать врача. С таким зрением, конечно, сейчас это тяжко, но… — она поджимает губы и потом тянется за телефоном. Что-то быстро печатает сначала в одном диалоге, потом в другом и смотрит на Антона. — Сосед снизу поднимется через пару минут, чтобы помочь нам выйти из дома, а Арс уже вызвал такси до себя. — Арс… что? — Антон застывает с приоткрытым ртом. — Ты ему рас… — Нет. Написала, что очень соскучилась и хочу приехать прямо сейчас. — И он вызвал такси? — И он вызвал такси. Антон медленно кивает. Больше всего ему сейчас хочется к Арсению. Желательно так близко, как только можно, чтобы прилипнуть и дышать его запахом, не думая ни о чем. Испугался ли он? Разумеется. Он понимает, что до серьезного Егор бы не дошел — то ещё ссыкло, несмотря на пафос и выебоны, он бы вряд ли смог сделать хотя бы треть из того, о чем трепался, но его все равно трусит, пока он судорожно вытирается, надевает трусы, джинсы и худи, бросает в бананку какую-то мелочевку и выскакивает в прихожую, где его уже ждёт Оксана, потому что та решила не переодеваться. В дверь стучат, и на секунду у Антона сердце врезается в кадык, но Оксана открывает дверь и слабо улыбается. — Слав, спасибо. — Да было бы за что, принцесса, — добродушно улыбается тот. — Я глянул этаж выше и ниже — никого там нет. Но я все равно провожу вас до такси. Вы ведь вызвали? — Да, машина уже внизу. В лифте Антон думает о том, что будет говорить Арсению и будет ли говорить вообще что-то, потому что несмотря на то, что ничего критичного не случилось, липкое ощущение никуда не девается. Слова Крида зацепили, зацепили по-настоящему, поддели что-то внутри, и теперь чувство тошноты засело наглухо. Он на автомате благодарит Славу, садится в машину, надевает капюшон и прячет руки, прижавшись виском к стеклу. Хочется исчезнуть ненадолго, чтобы без чужих взглядов и присутствия. — Эй, — Оксана кладет ладонь на его колено, — он точно ничего не… — Кроме стресса нет, — невесело улыбается Антон. — А почему к Арсу? — У тебя есть ещё друзья с лишней спальней или деньги на отель? У меня не особо, просто первая мысль, потому что я знаю, что у него мы будем в безопасности. С ним я всегда в безопасности.***
— Диван раскладывается в двухместную кровать, но я могу уступить вам свою, — произносит Арсений. — Так будет даже проще. — Нет, что ты, мы не хотим тебя сильно стеснять, — мямлит Антон, глядя на Арсения исподлобья. — Я вообще могу остаться спать в кресле. Там как раз удобно вытянуть ноги, а ты знаешь, какой это кайф с моими ногами. Арсений смотрит странно, словно пытается проникнуть ему в голову, и это смущает. Антон сматывается на кухню, пока есть возможность, и наливает себе воды. Лучше бы что покрепче, хотя бы рюмку, но, учитывая, как его несёт с алкоголя, тогда появится риск того, что ночью Оксана будет наблюдать гейское порно в HD без смс и регистрации. Так что вода. Он слышит хлопок двери — кто-то закрылся в туалете, а через пару секунд ощущает чужие руки на своей талии и доверчиво откидывает голову на плечо назад. — Я так и не понял, что случилось. Может, поделишься, чтобы я перестал перебирать варианты и накручивать себя? Антон поджимает губы и нервно кусает нижнюю. Он не сможет это выговорить. Поэтому он оборачивается, вжимает Арсения в стол и кладет ладони ему на бедра. — Все в порядке. Просто Окс перенервничала. — Ты ведь в курсе, что не умеешь врать? — Арс. — Антон. Пару секунд они смотрят друг другу в глаза, а потом Антон ведёт рукой чуть выше и касается ремня его брюк. — Если бы ты знал, как мне нравится, когда ты такой серьезный. — Ты не сможешь отвлечь меня этим, — ровно отвечает Арсений. — К тому же твоя сестра буквально за стенкой. Уверен, что хочешь, чтобы она узнала про нас именно так? Увидела меня, берущим у тебя в рот? Антон сглатывает. Звучит слишком горячо для человека, у которого все ещё живы мурашки от видео. Черт, видео… Он так и оставил камеру там на подставке. — Ты сейчас очень скучный. — Я сейчас очень нервный, потому что я вижу, что у тебя что-то случилось, но ты не хочешь делиться. — Арс… — Антон. Повторим диалог? Антон отлепляется от него и недовольно прячет руки в карманы. — Пожрать есть что? — Весь холодильник в твоём распоряжении, — устало выдыхает Арсений и садится на подоконник, отвернувшись от него. Антон нарезает себе колбасу, кладет на сыр и хлеб и прислоняется к столу, жуя бутерброд в тишине. Как же это напрягает.