Warprize

Мегуми проснулся в гостевой комнате крепости, в тёплой кровати полной мехов, с рогами и черепами животных, гипнотизирующими его с тёмных деревянных стен. Это сбивало с толку, и он всё сильнее чувствовал отвращение от того, что спал в доме врага, но он не был уверен, куда ему идти, или даже как покинуть крепость. Юджи убедился, что у него была еда и комфортные условия, настаивая на том, чтобы Мегуми остался. Была ли это просьба? Приказ? И если бы он ушёл, то куда бы направился? Ему нужно было попасть домой. Либо на корабле, либо пешком, если необходимо; он не мог сложить руки и остаться здесь в неизвестности. Насколько он знал, в планах короля могла стоять его казнь. Юджи отрицал такой вариант, но не похоже, что он ладил со своим братом. — Конечно я хочу, чтобы ты был свободен, — сказал тогда Юджи. — Но если я пойду против него… Я стану предателем. Он не просто король, он ещё и мой брат. Мегуми хотелось закричать, что это не меняло того факта, что он был пленником. Юджи не поможет ему до тех пор, пока ставит себя ниже Сукуны. Обычно Мегуми наслаждался решением головоломок и поиском положительных исходов там, где их было совсем мало. Годами он готовил себя к тому, чтобы стать справедливым, разумным королём, когда пришёл бы его черёд принимать серьёзные решения. Однако к нахождению в центре проблем, требующих эти самые решения, он оказался не готов. Он мог сбежать, но это было рискованно, так как он всё ещё оставался один и не имел помощи. Простой побег мог лишить его жизни. Даже если каждой клеточкой тела он желал покинуть это место прямо сейчас, Мегуми знал, что должен быть умнее. Он должен был придумать наиболее безопасный план. Должен был заручиться помощью, что значило, что ему нужны были контакты. Ноль — вот сколько их было у него в этом королевстве. Единственными, кто потенциально мог помочь, были рабы, которых привезли вместе с ним. Если бы он раскрыл им свою личность принца, это могло бы расположить их к содействию. Но даже такой шаг являлся огромным риском. Если бы поползли слухи… Тогда Сукуна бы понял, кого именно схватил в плен. Это либо моментально убило бы его, либо подарило бы Сукуне рычаг политического давления. На секунду Мегуми почувствовал себя чрезвычайно слабым, стоя перед лицом неразрешимой задачи. Он опустился на кровать и закрыл глаза. Он не выдерживал, не мог находиться под той же крышей, что и убийца его отца. Это порождало в нём тёмные, ужасающие эмоции, которые Мегуми никогда не думал, что способен испытывать. Он чувствовал себя загнанным в угол: желание убежать с одной стороны и желание отомстить с другой. А в середине стоял старый Мегуми. Молодой, добрый принц, который не поднимал голоса, который отвечал силой лишь при необходимости и который хотел лучшего для своих людей. И вот он здесь, низвергнут до омежьей проститутки. Его пальцы дёрнулись, а дыхание участилось. Он был лишён личности во многих отношениях, и по этой причине таким ли важным являлось то, что Мегуми-раб сделал то, что Мегуми-принц бы не смог? Он будет держаться за жажду мести, — решил Мегуми. Единственным логичным решением, которое вернуло бы его в родное королевство, почтило бы память отца и павших в бою, было убийство Сукуны. Он убьёт его и затем… сможет вернуться домой.

*

— Почему вы держите меня здесь? — спросил Мегуми у Юджи, казалось бы, в миллионный раз. Он никогда не получал должный ответ. Юджи взял его с собой на прогулку в сад возле крепости. Мегуми едва ли мог назвать это садом, ведь те, что он знал, были полны цветов и жизни. Осень на этой земле подбиралась быстрее — листья начали менять цвет на жёлтый и бурый. Помимо колодца и нескольких каменных лавок, убранства не наблюдалось. Похоже, это являлось общей чертой Фукумы. Дома выглядели скромно, а в крепости никто, кроме приезжих сановников, не носил изысканных и дорогих предметов одежды. Мегуми бы и себя не назвал изысканным, но, как принцу, ему всегда приходилось считаться с чужими ожиданиям. В этом же месте стандартов словно не существовало, особенно если учесть, что тем вечером эскорт сидел на полу, пока они ели. Нечто подобное в его королевстве считалось бы неслыханным. — Мы не держим… — Нет, — резко возразил Мегуми, — держите. Если я уйду прямо сейчас, что произойдёт? Юджи промолчал и сел на лавочку. — Я знаю, что ситуация не идеальная, но это лучше, чем бордель, разве нет? — Сукуна убьёт меня, как только увидит. Так что, на самом деле, я боюсь за свою жизнь. Юджи вздохнул. — Вообще-то, он был тем, кто… А, не бери в голову. Мегуми сощурился. — Выкладывай. До того, как Юджи смог изменить решение, Мегуми ухватил ещё один запах. Ему даже не нужно было видеть обладателя, чтобы почуять — мощный и переполняющий, несмотря на открытое пространство. Он заметил Сукуну, обретающего очертания между деревьев. Корона у него была снята, а волосы влажные. Его кожа сверкала, он сбросил меховую накидку и был просто одет в льняную рубашку и кожаный жилет. Мегуми ненавидел, что запах Сукуны был таким сильным. Он ненавидел мужчину всем сердцем, но инстинкты Мегуми взывали к себе попросту из-за его феромонов. Это выводило из себя. Если бы только у него были какие-нибудь подавители, они бы очень помогли сохранять сознание ясным. Дома они стоили дорого, но присутствие личного алхимика в цитадели — одна из привилегий. Здесь, даже если у них были все эти зелья в таком животном обществе, он бы, вероятно, никогда не смог до них добраться в положении раба. — Резвитесь в садах? — присвистнул Сукуна. — Ты изменился, Юджи. Казалось бы, жалкие дни прошли с тех пор, как ты был якобы скромником… Юджи скрестил руки. — Мы ничем не занимались. И не будем. Он наш гость. Гость? Сукуна злобно усмехнулся, словно глумясь над подобным заявлением. — О, я буду первым, кто узнает, — сказал Сукуна и обратил свой взгляд на Мегуми. Он непристойно обнюхал воздух. — Интересно, как изменится твой аромат, когда тебя трахнут. Испорченный запах неклеймёной омеги, смешанный с вонью альфы… Отбивает всё желание. Чистый омежий запах — нечто совершенно иное. Каждое слово, вылетающее из его рта, заставляло даже кости Мегуми извиваться в омерзении. — Ты гнилой, — бросил Мегуми сквозь сжатые зубы. — Не удивительно, что это место такое примитивное и сырое, с таким-то королём. Сукуна завыл, заливаясь смехом. — Ты звучишь как заносчивая сучка, знаешь? Что, твои мольбы и такие покорные преклонения на пляже передо мной — всё это было игрой? — Сукуна, — предупредил Юджи, но Сукуна проигнорировал. — Эту маленькую омегу нужно научить манерам. Твой предыдущий хозяин вообще был альфой? Полагаю, что даже когда твой слабый король больше омега, чем альфа, не удивительно… На короткие пару секунд всё, что Мегуми видел, — черноту. Тьма перед его глазами растекалась как пролитые чернила. Его присутствие было удушающим. Его тело двигалось под влиянием чистой эмоции ненависти, когда сжатый кулак полетел вперёд. Руку перехватили за запястье прежде, чем та успела ударить, и стали удерживать. Сукуна посмотрел на него широкими, безумными глазами, пока уголки рта поползли вверх в улыбке. — Да как ты смеешь говорить подобное о моём короле! — закричал Мегуми, голосовые связки вибрировали в горле. Он вырвал руку из захвата и продолжил наносить удары. Сукуна увернулся практически от каждого, и когда Мегуми наконец смог его задеть, то почувствовал, словно бил по цельному камню. Ни малейшего эффекта. Мегуми умел драться. Он знал, как обращаться с мечом и как использовать тело в своих целях против более крупных оппонентов. Но с замутнённым и переполненным яростью сознанием, его движения были бестактными и расхлябанными. Внезапно Сукуна схватил его предплечье и повернул к себе спиной. Одна рука крепко обхватила торс, словно в объятии, а другая угрожающе расположилась под подбородком, надавливая на горло. — Полегче, щеночек, — прошептал Сукуна в ухо глубоким, мрачным голосом. Мегуми ощутил дискомфорт от прижимающегося к его спине тела, назойливого запаха, ощущения дыхания Сукуны над ухом и губ, изредка касавшихся кожи. — Ты так вынудишь меня вести себя плохо. Мегуми набросился на него, когда почувствовал, как рука сильнее прижимается к горлу, перекрывая дыхание. Сукуна отпустил, и Мегуми, спотыкаясь, отлетел от него, касаясь шеи. — В другой день, возможно. Меня не прельщает делать это на глазах у брата, — сказал Сукуна, смахивая влажные пряди со лба. Как только Мегуми перевёл дыхание, то посмотрел на него в ответ. Сукуна уже оборачивался, чтобы уйти, но от взгляда Мегуми не скрылся растущий бугор в его штанах. «Он, блять, психически больной», — подумал Мегуми. Альфа, развращённый властью и похотью. Это закончится тем, что он его изнасилует или убьёт. Или всё сразу.

***

— Если ты ценишь свою жизнь, то не должен так действовать ему на нервы, — сказал Юджи умоляющим тоном, провожая Мегуми в комнату. Мегуми коротко, раздражённо вобрал воздух. — Он убил моего… — Он остановился и с ещё одним глубоким вздохом, на этот раз медленным, собрался с духом. — Он убил моего короля. Я раб здесь. Дай мне позлиться! Он обогнул Юджи и зашёл в комнату, захлопывая дверь прямо перед его лицом. — А теперь оставь меня! — сказал он приглушённым дверью голосом. — Пожалуйста, Мегуми. Мне больно от того, что тебе плохо; позволь хотя бы утешить тебя. Юджи терпеливо ждал ответа. — Мне не нужен альфа для утешения. Если ты уважаешь меня — уходи. Сокрушаясь, Юджи прислонился к двери. Может, это то, что ему было нужно, — пространство и шанс принять собственные эмоции. Юджи просто хотел сделать что-то хорошее, быть добрым там, где остальные — нет. Но что, если… Что, если предположения Сукуны о нём были правдой? Что его моральные качества не лучше, чем у брата? Мегуми был красивым, и как бы его расстроенный вид не рвал душу Юджи, он мог чувствовать, что альфа в нём всегда присутствует, скрывается в темноте; надеется на что-то большее. Он не мог стать как Сукуна. Ему нужно было сохранять чистые намерения. — Хорошо, — мягко сказал Юджи. Ничего не добавив следом, он удалился.

*

Как и каждому королевству, Фукуме нужен был руководящий аппарат. Без способных людей, направляющих остальных по правильному пути, она бы пришла к хаосу и стала бы уязвимой. Так что в крепости регулярно собирался совет. Пока Сукуна мародёрствовал и завоёвывал, Юджи был главным на совещаниях. А когда Сукуна находился дома, Юджи обычно сидел рядом с ним и молчал. — Давайте недолго, — сказал Сукуна и закинул ноги на стол. — Я собираюсь поохотиться, и мы не можем терять дневные часы. — … В нашем распоряжении множество умелых охотников, тебе не обязательно присоединяться к ним, — сказал Юджи. — Это — важнее. — Ой, ну прости за то, что не желаю быть претенциозным, ленивым королём, которому всё подают на серебряном блюдечке. Мужчина должен добыть свою еду. Юджи закатил глаза. Он говорил так только тогда, когда действительно хотел поохотиться. Охота для него была спортом — не способом прокормиться. Урауме прервали их. — Давайте перейдём к совещанию, а потом Вы сможете охотиться столько, сколько захотите, Ваша светлость. — Чего король хочет, то король получит, — добавил Годжо. Юджи посмотрел на Сукуну после этих слов. Каким-то образом Годжо всегда удавалось вставлять маленькие острóты в его сторону, когда другие не могли. Годжо всегда разговаривал дразнящим тоном, словно всё время шутил, что вводило людей в заблуждение о его несерьёзности, и, в свою очередь, являлось причиной недооценки. Юджи мог сказать, что за улыбкой прятался толковый ум, и, вероятнее всего, Сукуна тоже это знал. Однако Сукуна проигнорировал его. — Ладно тогда. Урауме, начинай, — сказал он. Урауме вытащили пергамент и изложили перечень подлежащих обсуждению тем. — Я думаю, что самый насущный вопрос — состояние империи Зенин, — добавил Юджи, когда они закончили. Сукуна отклонился на спинку стула. — Ну, сейчас они ослаблены. Оставшиеся в живых солдаты согласились присоединиться к нашим полкам и удерживать форт. Потенциальной проблемой может быть только попытка сбежавших Зенинов захватить трон обратно. — Нам нужно больше, чем просто охранники-солдаты. — Да… Лорд мог бы править там вместо меня, — сказал Сукуна, глубоко призадумавшись. Потом он посмотрел на Юджи. — Или принц. Глаза Юджи округлились. Он хотел передать контроль над империей Зенин ему? — Ты и так всегда стонал о том, что хочешь мои обязанности. Там ты получишь больше власти, чем здесь, но я всё ещё буду твоим королём, естественно. — Это просьба или приказ? Моё место рядом с тобой. Сукуна усмехнулся. — Я не изгоняю тебя! Ты действуешь мне на нервы, но я всё равно люблю тебя, братишка. Я просто предположил, что тебе бы хотелось расправить крылья и поиграть в короля, даже если понарошку. В других обстоятельствах Юджи бы не думал дважды, согласившись сразу. Это была та самая возможность творить добро. Он мог бы заделать трещины, оставленные после покорения Сукуны. Но идея уехать отсюда почему-то отдавала паранойей. — Буду ли я один? Будет ли этого достаточно? — Империя на удивление большая, сомневаюсь, что ты сможешь справиться в одиночку. Я напишу пару словечек лордам в пригороде. Юджи вздохнул. — Не знаю… Не то чтобы я не верил, что ты будешь в порядке здесь без меня, но… — Ладно. Как насчёт короткой поездки? Месяц. Стабилизируй там всё и возьми под контроль. Большего и не нужно в любом случае. Такое предложение, по крайней мере, было лучше. Юджи мог прийти на помощь людям империи и поставить их на ноги. Откровенно говоря, он немного боялся оставлять Фукуму в полном распоряжении Сукуны, не говоря о том, что придётся покинуть Мегуми. В этом случае между ним и Сукуной не было бы преград. … Если только он не возьмёт Мегуми с собой. Обратно на родину. Это же всё, чего Мегуми желал, правда? — Так и быть. Я согласен. Сукуна удовлетворённо кивнул. — Хорошо. Мог ли он на самом деле забрать Мегуми с собой? Сукуна ни за что бы не позволил это. Если он провезёт его тайком, Сукуна рано или поздно узнает, и… Юджи для него перестанет существовать. Был ли Юджи действительно готов поставить под удар братские узы из-за омеги, которую едва знал? Он нервно похлопал по бедру. Он провёл с омегой всего пару дней, а уже ведёт себя как влюблённый. — Хотелось бы знать, где же сейчас остатки Зенинов. Единственным, кого убили из имеющих значение, был король. Мы правда никого не схватили? — спросил Сукуна, смотря на Чосо, который расположился дальше за столом. — К тому времени, как мы добрались до пляжа, они уже сели в лодки. Его брат сбежал; полагаю, со всеми остальными. — У нас есть информация о тайном убежище в одной из союзных стран. Когда мы оказались там, дядя Тоджи вместе со своими дочерями уже отплыл на корабле, — сказали Урауме, читая письмо от информатора. Сукуна поднял бровь. — Серьёзно? — он мрачно засмеялся. — Самая трусливая семья в истории. Их король умер одинокой смертью. Ты же помог бы мне в такой ситуации, правда? — он развернулся к Юджи. — Конечно, — сказал Юджи искренне. Он бы не бросил его никогда, неважно, насколько тот без конца его раздражает. — И они позволяют себе называть нас варварами… Мы хотя бы заботимся о своих близких, — пробормотал Сукуна. — То есть единственный, кто может по праву претендовать на трон, — его брат… Мы должны внимательно следить за ним. — Скажите… У короля разве не было наследника? — спросил Годжо. Глаза Сукуны сузились. — Был? — Да. Я полагаю, что у Зенинов был принц, — добавили Урауме. — Или есть, если он не пал в бою. — Совершеннолетний? — спросил Сукуна. Стол затих. — Если так, то именно он будет претендовать на трон. Если ещё не умер, конечно, — сказал Годжо. — Ладно, нам важно только то, что Зенины — без разницы, кто именно — ретировались из империи. Мы должны укрепить наши границы на случай их ответного наступления с союзниками, — сказал Сукуна и встал с места, его закончившееся терпение знаменовало конец совещания.

***

Дни тянулись медленно. Мегуми спал дольше, чем раньше, просто для того, чтобы сократить их. Когда он находился в сознании, его ум метался. Он составлял мысленные планы побега, убийства Сукуны, поиска поддержки, но каждый из них был бесполезен. Как он мог планировать наперёд, будучи в заточении словно птица в клетке? Единственным человеком, с кем он поддерживал связь, был Юджи. Его силы были крайне ограничены, и это ломало с каждым прожитым днём. Несмотря на вялотекущие дни, время по-прежнему двигалось. Однажды Мегуми проснулся с чувством настоящего ужаса в животе. Словно тело предупреждало его о чём-то неотвратимом, что при любом раскладе произойдёт. Течка. Течка едва ли считалась проблемой дома в империи. Здесь, однако, ситуация совершенно иная, и крепость Фукумы бесспорно была худшим местом для течного периода, особенно без подавителей, которые он обычно получал от алхимика. Мегуми услышал мягкий стук в дверь. Подойдя к ней, Мегуми смог уловить запах Юджи. Юджи был… вроде как славным, да? Он ещё не обходился с ним плохо, а также выглядел искренним, когда говорил о том, что хочет сделать дни Мегуми ярче. Если кто-то и согласился бы помочь ему с подавителями, то это был бы он. Мегуми открыл дверь и встретился лицом к лицу с улыбающимся Юджи. — Утречка, — произнёс Юджи живо. — … Привет. — Ты хорошо спал? Мегуми просто пожал плечами. — Я думал, что мы могли бы прогуляться. На этот раз дальше садов. В город, возможно. Тебе бы пошла на пользу смена атмосферы, — сказал Юджи. Он прошёл к окну и распахнул шторы, впуская солнце. Мегуми скрестил руки. — … Правда? Юджи кивнул. — Сукуна не убьёт меня? — Сейчас он на охоте, так что ты в безопасности. Не то чтобы он убил бы тебя в любом случае. Я знаю, что он устрашает, но он… Ну, он до сих пор не убил тебя. — Полагаю, сначала он хочет меня трахнуть, — сказал Мегуми, натягивая меховую шкуру. Юджи поморщился. — Это грубо. — Ну, он такой и есть. Как вы двое настолько отличаетесь? Как день и ночь. — По правде… я не знаю, — ответил Юджи, застенчиво почёсывая затылок.

*

В итоге для поездки в город они оседлали две лошади. В Фукуме скакуны были крупнее, чем самые большие особи в империи, но для Мегуми здесь не было ничего, с чем бы он не смог справиться. Юджи не прекращая поглядывал на него. — Хорошая осанка. Ты привык ездить верхом? Инстинкты приказали Мегуми тут же ссутулиться и сойти за менее компетентного, но ущерб уже был нанесён. — Да, — признался он. Всякий мог быть хорош в этом, неважно. — Я заметил, — сказал Юджи, улыбаясь. — Ты рос вблизи лошадей или… — Я предпочитаю ехать в тишине, — прервал Мегуми, чувствуя тревогу от вопросов. Никто не проявлял любопытства к нему до этого момента, и это значило, что ему нужно было придумать историю. Он увидел, как улыбка Юджи упала, и возненавидел укол вины, что пришёл следом. — Если не трудно, — добавил он, смягчаясь. — Конечно. Мегуми пользовался возможностью и осматривался вокруг. Путь был отличным от того, по которому его вместе с эскортом доставили в крепость, вместо этого они ехали по более узкой дороге, растянувшейся на возвышенности прямо возле опушки леса. Время от времени виднелись просеки между домами и деревьями, которые давали Мегуми понять, насколько далеко растянулся город. Пейзаж был скуднее имперского, а за пределами леса он наблюдал обширные болота. Такая местность не идеальна для побега. Горы и расселины хорошо подходили для того, чтобы оставаться незамеченным. Здесь, как только он пересечёт лес, посреди болот он будет как бельмо на глазу. Конечно, если не утонет в них до этого. Глаза Мегуми отследили главную дорогу, пересекавшую город и исчезающую за горизонтом. Дорога была самым лёгким выбором, а ещё она потенциально — он надеялся — в какой-то момент привела бы к океану. Но со стражей и оживлённым движением шаг был рискованным.

*

— Для того, чтобы привыкнуть к месту, отличному от родного дома, всегда требуется время, но я думаю, что ты найдёшь Фукуму более очаровательной, чем она кажется. Постоялые дворы, лавки и рынки весьма затейливы и популярны, — объяснял Юджи, пока они ехали по центру города. Затейливые — вот одно из значений. Они определённо были необычными. Всё было тёмным, коричневым и деревянным. Мегуми привык к светлым стенам с фресками и золотому орнаменту, даже самые простые дома бедняков украшали империю своим видом. — Давай возьмём тебе завтрак! Еда на рынке замечательная, — сказал Юджи и спешился. Он подошёл к Мегуми и протянул руку. Разве что в детстве Мегуми требовалась помощь, чтобы слезть с лошади. Однако Юджи, вероятнее всего, хотел как лучше. Если Мегуми желал каким-то образом заручиться его помощью, то ему в любом случае стоило отвечать добротой. Он принял руку и спрыгнул вниз. Тепло чужой кожи застало врасплох, и Мегуми почувствовал, как что-то внутри шевельнулось, когда запах Юджи не исчез с ладони после касания. Обычно, когда Мегуми становился слишком чувствительным к касаниям и запахам, это означало скорое наступление течки. У него была неделя, не больше.

*

Юджи поделился с ним хлебом, и Мегуми съел дополнительную порцию тушёного мяса. Всё время, пока он жил здесь, Мегуми ел немного, в основном неохотно ковыряя принесённые ему блюда, но, когда он доел порцию, а в миске осталась лишь капля, он осознал, что еда была отнюдь неплохой. — Так значит, у тебя есть аппетит, — сказал Юджи, улыбаясь. — Знаешь, наша еда довольно вкусная. А если тебе хочется чего-то определённого, ты можешь просто спросить. — … Хорошо. Они ещё немного прошлись по рынку. Люди приветствовали Юджи, когда они проходили мимо, и Мегуми был удивлён, увидев их общительность и простоту по отношению к принцу, словно они были друзьями. Каждый раз, когда Мегуми появлялся в империи на публике, люди всегда держали дистанцию и обращались к нему лишь по необходимости. Бóльшую часть времени они даже не смотрели ему в глаза. Он полагал, что дело было в другой культуре. Фукума казалась менее строгой, но и менее цивилизованной взамен. — Эм, у меня есть вопрос, — выпалил Мегуми, когда они проходили аптекаря. — Конечно, задавай, — ответил Юджи. — Здесь распространены подавители? — он спросил, сохраняя голос тихим. — Подавители? — Юджи почесал шею. — А что это, конкретно? Мегуми уже чувствовал испаряющуюся надежду. — Обычно зелья. Они, эм, полезны в притуплении течек. Ослабляют симптомы. Или парфюмы, которые маскируют запахи. Глаза Юджи расширились. — Ох. Если быть абсолютно честным, такого рода вещи здесь не одобряют, — сказал он, извиняясь. — Почему? — спросил Мегуми. — Они не очень надёжны и могут вызывать зависимость. Также могут возникнуть некоторые побочные эффекты для здоровья, так что большинство алхимиков никогда их не продают. — О, — просто проронил он расстроенно. Юджи взглянул на него. — Они распространены в империи? — Эм, не особо. Я имею в виду, что они полезны. Иногда. — … И тебе… они нужны? Мегуми почувствовал тепло, растекающееся по щекам. Он покачал головой. — Нет. Не нужны. Юджи продолжал смотреть на него, ничего не произнося. Конечно же, он когда-нибудь поймёт, что у Мегуми будет течка. Он не мог быть таким непросвещённым. А с тех пор, как, по всей видимости, каждый разгуливал тут и распускал повсюду свои запахи даже во время течки, Мегуми начал нервничать. Дома Мегуми мог выбирать: принять подавители, чтобы выполнять свои обязанности, не влияя на альф вокруг, или остаться в своей комнате. Обычно он выбирал подавители. Если он этого не делал, то чувствовал, словно подводит отца. Сердце Мегуми ушло в пятки при мысли о нём. Всю его жизнь он так яро старался, чтобы тот им возгордился, чтобы видел в нём сильного, способного принца, несмотря на то, что он не родился альфой, как отец. Мегуми знал, что впереди ещё долгий путь, но сейчас его отец мёртв, и он уже никогда не сможет увидеть, как его сын становится сильнейшей версией себя. — Я хочу показать тебе кое-что, — сказал Юджи, выдёргивая Мегуми из собственных мыслей.

*

В итоге они снова скакали по направлению к крепости, но на этот раз в объезд. Когда они выехали из многолюдного города, то попали в густой лес. Юджи без проблем пробирался сквозь ветки и листья, пока Мегуми старательно пытался избегать их попадания в лицо. Под ногами больше не было дороги, лишь маленькая тропинка. Юджи остановился, когда они подъехали к просеке, и спешился. Место зеленилось и изобиловало растительностью, в отличие от уже начавшей увядать флоры Фукумы в других местах. По центру располагался округлый зелёный пруд с клубящимся поверх паром. — Это геотермальный источник, — объяснил Юджи. — В болотистой местности есть ещё парочка, но этот единственный близкий к крепости. И он также хорошо спрятан от чужих глаз. У вас есть такие в империи? Мегуми покачал головой. — Нет… Он особенный? Юджи стал снимать обувь и закатывать штаны. Затем он сел на край водоёма и опустил ступни в воду. — Вода тёплая от природы, круглый год. Он довольно полезен как источник тепла, особенно в зиму. Однако его лучшее применение — купальня. Попробуй! Глаза Мегуми округлились. — Я не стану купаться перед тобой. Лицо Юджи покраснело. — Н-нет, я имел в виду… Окуни ноги. Вода не обжигающе горячая, так что ощущения приятные. Мегуми закусил губу. В конце концов он слез с лошади. Он снял ботинки и тоже начал закатывать штаны. Когда он почувствовал на себе глаза Юджи, то одарил его суровым взглядом. Юджи отвернулся. — Прости, — выговорил он. Мегуми осторожно наклонил ступню, пока та не коснулась поверхности водоёма. Вода не была обжигающей, но определённо тёплой. Мегуми медленно опустил обе ноги глубже. — Славные ощущения, правда? — сказал Юджи и начал плескаться мыском ступни как ребёнок. Мегуми не смог сдержать ошеломлённую улыбку, что проступала на лице. — Да, — признался он. Они безмолвно сидели некоторое время, просто наслаждаясь теплом. — Ты можешь приходить сюда, когда захочешь, — сказал Юджи. — Никто на самом деле не знает про его существование, так что уединения будет в избытке. Я не хочу, чтобы ты ощущал себя запертым или вроде того, и… Когда устанешь от крепости, можешь просто прийти сюда. Мегуми откинулся назад и вздохнул. — Это очень мило и всё такое, но… Даже секунда, проведённая здесь, — мучение. Я никогда не стану счастлив, неважно, сколько раз я приму ванну или прогуляюсь по городу. Юджи потупил взгляд в воду. — Я понимаю. Он повернулся к Мегуми и открыл рот, чтобы заговорить, но колебался. — Об этом… На самом деле, — начал он, и Мегуми взглянул на него. — Ты должен знать кое-что. Я отправляюсь в империю. Глаза Мегуми распахнулись, и чувство предвкушения разрослось в груди. — Я уезжаю через неделю и останусь там на месяц, чтобы стабилизировать обстановку и править там от лица Сукуны. — Тогда… Возьми меня с собой. — Я… Эм, я думал об этом, — признался Юджи. Мегуми резко встал. — Нечего тут думать, мне нужно попасть домой! — сказал он, голос становился громче. — Я понимаю! Но Сукуна никогда тебя не отпустит, так что мне придётся брать тебя тайком, и… и когда он узнает, я… — Юджи испустил шаткий вздох. — Он король, Мегуми. И мой брат. Я подорву его доверие, нашу связь… — Трус! Слова вылетели наружу раньше, чем Мегуми успел подумать. Юджи замолчал, и Мегуми почувствовал укол вины, смотря в большие и чистые щенячьи глаза. — Я знаю, — сказал он тихо. — Я просто… Юджи не изменит решения, не тогда, когда Сукуна держал его в тисках, как сейчас. Семейные узы, может, и сложно порвать, но Мегуми уже наблюдал напряжение между братьями. Ему нужно было лишь должным образом надавить. Так что Мегуми сменил тактику. — Пожалуйста, — призвал он. — Ты хочешь, чтобы я умолял? — Нет… Мегуми уже встал на колени, принижая себя. Он склонил голову и положил ладони на колени. — Пожалуйста, — повторил он голосом мягче. — Я не могу здесь оставаться. Мне нужно найти семью. Ты добрый, Юджи, так что пожалуйста. Мегуми храбро потянулся к чужой руке. Прикосновение было бережным, и когда он поднял голову, чтобы посмотреть на Юджи, то увидел, что щёки его стали пунцовыми, а грудь быстро поднималась и опускалась. — Я сделаю всё, чтобы ты передумал. Всё, что ты хочешь. Пока Мегуми выговаривал благую ложь, он задумался, насколько это в конечном итоге было неправдой. Что он бы не сделал ради возвращения домой? Мысль была пугающей, и Мегуми осознал, что она могла воплотиться в реальность, если он хотел избежать такой участи. Он всматривался в лицо Юджи, когда то постепенно сменило сконфуженное выражение на нечто иное. Он закрыл глаза, и его губы сжались. — Мегуми… — пробормотал Юджи. — Тебе не нужно ничего делать. Тебе никогда не нужно умолять меня снова, хорошо? Ты должен стоять прямо и гордо. Он сжал руку Мегуми перед тем, как отпустить. — Как ты стоял перед Сукуной. Никто не отвечает на его выпады, знаешь? Но ты сделал это. Тебе не надо ни перед кем преклоняться. Мегуми вздохнул. — Что мне ещё остаётся? У меня нет выбора. Юджи поднялся на ноги и посмотрел на Мегуми с теплотой. — Я помогу тебе попасть домой, — сказал он, подходя ближе. Мегуми схватил его руку. — Правда? — Я разберусь; просто воздержись от опрометчивых решений до этого момента, хорошо? Мегуми не мог сдержать растущую улыбку, и он с энтузиазмом закивал. Юджи нервно хихикнул. — Если Сукуна убьёт меня за это… значит, я думаю, таким будет мой конец.

***

Пергаменты и книги лежали огромными стопками, переполняя стол. Он почти что опустошил жалкое подобие библиотеки, что находилось в крепости, в поисках любых записей, затрагивающих историю, влиятельные семьи и династии, в особенности империи Зенинов. Если бы только Фукума с её королём заботились о подобных аспектах чуть больше, чем просто о боевых стратегиях. Он однажды посещал империю лично, ступал по коридорам замечательной общественной библиотеки. Он знал, что были вещи, которые он видел и помнил, но наполовину забыл; сейчас это может пригодиться. Годжо выглянул в окно. Снизу через ворота рысью бежал принц, и Мегуми был рядом. Он выглядел знакомо, Годжо был уверен. Он не заметил этого, когда тот стоял напротив в борделе, равно как и когда сидел на шкурах в тронном зале, но чем больше Годжо смотрел на него, тем больше усиливалось чувство. Вполне вероятно, что он мог видеть его много лет назад, когда посещал имперскую цитадель. Если Мегуми принадлежал кому-то из главной башни, то он должен был происходить хотя бы из семьи аристократов. Или, возможно, он был их омегой с самого детства. «Он обязан знать кучу всего», — подумал Годжо. Знания слуг и эскорта вражеского королевства — то, чем обычно пренебрегали короли и лорды. Они должны были держать рот на замке, конечно, если дело не касалось ублажения их хозяев или стенаний. Мегуми, возможно, прожил в главной башне годы, и такое нельзя игнорировать. Его информация могла бы пролить драгоценный свет на тайны королевской семьи. Не то чтобы Годжо особенно интересовал успех Фукумы. Ему нравилось думать о себе, как о дрейфующем по ветру листочке — когда поток изменит направление, он полетит следом. На данный момент превосходство было у Фукумы, но нерешённой оставалась тайна, касающаяся Зенинов. Кто знает, может, грядёт ветер перемен?

*

— Я осознал, что мы никогда не были представлены друг другу должным образом, — сказал Годжо, когда он, конечно, по сущей случайности столкнулся с Мегуми в холле. — Приношу глубочайшие извинения за это, не очень-то дружелюбно с моей стороны. Я Годжо Сатору, лорд, торговец, советник, счетовод… Мегуми скрестил руки. — Ну, я могу продолжать до бесконечности. У меня много самопровозглашённых титулов. — Это срочно? — спросил Мегуми, подняв бровь. Годжо довольно улыбнулся. Спесивец. Лицезреть его характер во время пира было огромным, хоть и приятным, сюрпризом. Видимо, в империи держали омег на длинном поводке, а может, вообще без него. Не то, что он ожидал от такого бесстрастного королевства. — Я лишь хотел поговорить, вот и всё. Я уверен, что принц часто составляет тебе компанию, однако я бы поспорил, что есть ещё люди, с которыми так же интересно общаться, как со мной. — Да Вы нахал, — пробубнил Мегуми, возобновляя шаги. Годжо не отставал, с облегчением подмечая, что тот не убегал от него. Хороший знак: Мегуми был заинтригован. — Меня и похуже называли, — сказал Годжо с усмешкой. — Мегуми, я прав? — Да. — Прелестное имя для прелестного юноши. Скажи, какое у тебя семейное имя? Мегуми коротко взглянул на него, зелёные глаза сощурились. Годжо бы солгал, сказав, что это не пробудило в нём нечто первобытное и волнующее. Давненько никто не вызывал у него интерес подобного рода. — Фушигуро, — наконец ответил Мегуми. Никаких ассоциаций не всплыло в голове Годжо. — Фушигуро Мегуми, — попробовал он на языке. — Знаешь, я бы с удовольствием послушал о твоей жизни и о семье. Ты провёл много времени в главной башне, да? Я тоже раньше бывал в империи. Удивительное место. Мегуми остановился и впился глазами в Годжо, мысленно вонзая клинки тому в череп. — Да. Пока вы, ребята, не сожгли всё дотла, не убили нас и не захватили в плен. Его голос эхом прокатился по коридору. — И я ничего не собираюсь тебе рассказывать, ты за идиота меня держишь? — Мегуми развернулся и пошёл прочь в противоположном направлении. Годжо продолжал смотреть ему в спину с растущей улыбкой. Не только заносчивый, но и умный. Он будет простаком, если недооценит его в будущем.

***

Следующие несколько дней Мегуми пребывал в тревоге. Большую часть времени он держался сам по себе, зная, что его запах усиливался с приближением течки. Всё было ужасно несвоевременно, потому что Юджи отбывал прямо её с началом. Юджи сказал, что возьмёт его с собой, и у Мегуми не было выбора, кроме как отправиться в таком состоянии. Он почти решился самостоятельно выехать в город, чтобы добыть подавители у алхимика, который умел их готовить, даже если бы самого худшего качества. В итоге Мегуми остался в крепости. Может, он будет в порядке. Может, его течка не будет такой ужасной. Прошло достаточно времени с тех пор, как он переживал её без подавителей, и, может, эффекты от регулярного использования ещё сохранились? Кроме того, Мегуми был упрямым. Раньше он высиживал часы на совещаниях, когда в его голове была лишь пелена из секса и желания. Проблема заключалась не в его выносливости, а в стойкости других. Кто-то постоянно глазел на Мегуми слишком долго, сжимая пальцами кромку стола, пока отец не прерывал собрание раньше положенного. Здесь, однако, никто не использовал подавители. Какой бы нецивилизованной Фукума ни была, это также значило, что люди привыкли к запахам. Может, альфы не теряли головы от одного только намёка на течную омегу в воздухе. Сукуна, впрочем, точно потерял свою.

*

Мегуми понял, что чудовищный день наступил, когда его сны стали странными. Вместо кошмаров, которые участились после падения родины, появился другой тип фантазий на их месте. Он видел трогающие его руки и взгляд голодных тёмных карминных глаза на его теле. Сон был таким ярким, что Мегуми проснулся потным, запыхавшимся и крайне возбуждённым. Он услышал мягкий стук в дверь, который и пробудил его от сновидения. Нет. Не сейчас! Он закусил льняную простынь, пытаясь собраться с мыслями. — Мегуми? Ты проснулся? — он услышал голос Юджи через дверь. — Пора выдвигаться. — Я… я встал! — сказал Мегуми, зная, что его голос явно не звучит как обычно. Он выкарабкался из кровати, простынь прилипла к коже. — Блять, — бросил он на выдохе, когда ему показалось, что пол ушёл из-под ног. Окно было распахнуто всю ночь, но он чувствовал, что горел.

*

Мегуми натянул тунику. Он знал, что та скоро пропитается потом, но выбирать не приходилось. Это была его единственная возможность уехать. Подходя ближе к двери, Мегуми начал ощущать запах Юджи, просачивающийся сквозь щели. Ещё до того, как он успел задержать дыхание, тот уже подействовало на него. Это был обычный запах Юджи, но больше. Сильнее, плотнее. Ноги подкосились, и он упал на колени. Он зажал нос и рот ладонью, но это едва ли помогло. — Ты в порядке? — спросил Юджи и постучал ещё раз. — Могу я войти… — Нет! — проскулил Мегуми. Рано или поздно он заметит. — У… у меня течка. Н-но я сейчас соберусь, ладно? Не уезжай без меня, — продолжил он и сделал всё возможное, чтобы натянуть штаны. Даже его собственное касание пьянило, и Мегуми почувствовал растущую эрекцию. Нет, нет, нет, это был самый неподходящий момент… — Я… чувствую, — сказал Юджи, и Мегуми мог слышать, как его голос понизился на октаву. Мегуми ахнул. Альфа. Нет! Он не мог потерять себя, ещё нет. — Ты не можешь отправиться в таком состоянии, это опасно, — сказал Юджи, всё ещё сохраняя здравый смысл. Мегуми услышал грохот дверной ручки. Юджи пытался попасть внутрь? Он начал ползти ближе к двери в подсознательном поиске его запаха. — Пожалуйста, — сказал Мегуми, не будучи уверенным в том, что именно просил. — Ты можешь помочь мне. Если я сброшу напряжение, то смогу прояснить мысли. Часть его, его нормальное "я", слышала слова, вылетающие из его рта, и ненавидела их. Он просил Юджи, человека, которого Мегуми едва знал, лишить его девственности. Однако эта его часть была закопана глубоко на задворках разума. — Ты… ты понимаешь, что просишь от меня? — произнёс Юджи, оторопев. Мегуми мог чуять его, запах постепенно уплотнялся и обострялся. Юджи тоже этого хотел. «Конечно, он хотел этого». «Он альфа». «В его природе хотеть меня». Мегуми ухватился за дверную панель. — Мне нужно, — Мегуми практически простонал. — Альфа… Мегуми мог слышать, как у Юджи почти перехватило дыхание, а потом всё затихло. Запах Юджи стал слабее. Он отошёл от двери. — Прости, Мегуми. Я не могу… — он сделал глубокий вдох. — Ты не мыслишь ясно. Ты пожалеешь об этом; я не могу так поступить с тобой! Желание в его животе уступило место медленно растущему беспокойству. — Стой, — Мегуми взмолился. — Я не могу взять тебя с собой в таком состоянии. Прости меня. За словами последовали быстрые шаги, отдаляющиеся дальше и дальше, оставляющие только тусклые следы запаха Юджи. Мегуми остался сидеть перед дверью, пот пропитывал рубашку, смазка покрывала бёдра, и слёзы брызнули из его глаз. Дыхание стало прерывистым: сочетание ухудшающейся течки и подступающей паники от осознания ситуации. Он нуждался в нём, и Юджи его бросил. Он упустил свой единственный шанс попасть домой. Он был один, в разгар течки, уязвлённый и исступлённый, застрявший внутри вражеской крепости.