Путешествие с ароматом страсти

      Девушки ехали шесть часов почти без перерывов, слушая музыку и оживлённо разговаривая. Вскоре обе утомились и поэтому автомобиль съехал на обочину. Музыкантши откинули сидения и улеглись рядом. — Алина, разбуди через часик, — устало произнесла девушка и закрыла глаза. Розововолосая согласно кивнула и завела будильник.       Ей не хотелось спать, поэтому Олешева стала лежать, рассматривая вещи вокруг себя. Вдруг внимание привлек бардачок, который так и манил открыть, что и совершила девушка. Внутри оказался загранпаспорт, перцовый баллончик, расческа, ключи, кошелёк, влажные салфетки и пачка презервативов. Последнее удивило, но не обескуражило, барабанщица просто взяла это на заметку и закрыла дверцу.       Алина решила не пытать более удачу, поэтому улеглась на скрипучее кресло обратно, сделав это аккуратно, дабы не разбудить спутницу. Лазурные зрачки уставились в стекла, вглядываясь в чарующие пейзажи. Рассматривать окна и тлеющие сумерки на горизонте казалось тревожным занятием, но всё-таки нравилось. Это интриговало и заставляло думать о вечном, неделимом. С такими думами барабанщица лениво закуталась в плед и закрыла глаза.       Неприятным звоном отразился в ушах сигнал будильника, так что обе девушки незамедлительно пробудились. Усталость прошла не до конца, суставы ныли от неудобной постели, а на грязные запутанные волосы было больно смотреть. Но необходимо было продолжать путь, потому что каждая безумно желала, наконец, оказаться в безопасном уютном отеле. — Я очень голодная, Сонь, поехали в какую-нибудь кафешку, — раздался шёпот сбоку и рыжевласка закатила глаза, подняв водительское сиденье. В путеводителе путешественницы быстро отыскали дорогу до придорожной закусочной. Путь продлился недолго, потому что здание с цветастыми светящимися буквами "кафе" замелькало на горизонте. Автомобиль повернул к парковке, девушки выбрались на воздух, разминаясь и глубоко вдыхая свежесть. Затем с интересом пошагали к новому месту.       Времени было около шести вечера, когда музыкантши оказались на пороге заведения. Внутри кафе выглядело мрачно: серые высокие столы и неприглядные ободранные стулья; белые флуоресцентные лампы, которые подрагивали каждые тридцать секунд; хлипкий прилавок с недовольной работницей в сальном фартуке, которая лениво кивнула головой, завидя покупательниц. Соне было противно в этом месте, но она не подала виду, всё-таки это единственный вариант, где можно подкрепиться, на ближайший десяток километров. — Добрый вечер, можно пожалуйста рис с овощами и куриную котлету, — вежливо произнесла Софья.       Кассирша потянулась к крохотному окошку позади себя и громко скомандовала коллеге, какое блюдо приготовить. Алина всё это время стояла молча и неподвижно — не привыкла к такому смраду и невежеству. Но вдруг подала голос: — мне всё тоже самое, пожалуйста.       Музыкантши расселись за круглым столиком и принялись ждать, неловко переглядываясь и жалея, что пришли сюда. Время ожидания они решили скрасить ненавязчивой беседой. — Соня, а давай когда приедем в Израиль, то сходим на массаж? У меня жутко болит спина, а одной мне страшно, было бы здорово на парный массаж сходить, я бы всё оплатила, — аккуратно задала вопрос барабанщица, неловко теребя край серого худи в руках. — Да, я только за, очень устала, да и не против, чтобы ты была рядом, — улыбнулась Софи, отводя глаза в сторону. Олешева в ответ расцвела теплой улыбкой.       Через несколько минут грузная женщина невысокого роста приподнесла на пластиковом подносе заказанные блюда. Всё выглядело немного небрежно, но съедобно. Девушки поблагодарили и принялись за еду. На удивление, пища оказалась вполне сносной, особенно котлета была как нельзя кстати после их "веганских" обедов.       Сытые рыжевласка и барабанщица залезли в машину, бросая на задние сиденья крафтовые пакеты с купленной в кафе выпечкой. Девицы были в приподнятом настроении, весело шутили и были позитивно настроены на оставшийся путь. К тому же, им удалось заправить машину бензином на неожиданной стоянке подле кафе.       Впереди долгие восемнадцать часов пути. Соня усердно вела машину, поглядывая в зеркала заднего вида – уже двадцать километров за ними не ехало ни одного автомобиля, что настораживало. А Олешева закинув ноги на приборную панель(рыжая уже с этим смирилась), искала новые песни для поездок и просто наслаждалась видами. Обе бесспорно чувствовали недосказанность после вчерашнего происшествия, но упорно не желали обращать на неё внимание. Ссоры были бы совсем не уместны и отняли бы через чур много энергии, которая так необходима в бесконечной дороге.       Через четыре часа дороги Соня неожиданно и плавно притормозила машину, съехав на обочину, поскольку почувствовала ужасное недомогание. Вокалистка покинула машину, выйдя на свежий воздух. Влажность ударяла в нос, вечерний свод неба отрезвлял, но неприятное чувство копошились в груди, не отпуская. Тошнота. Соня не сумела противиться этому ощущению, поэтому излилась на песчаную тропинку. Её спутница в ужасе выбежала из машины и стала помогать подруге, придерживая спутанные волосы. — Сука, так я и знала, что не надо было в это кафе дорожное ехать, — хныкала Софья, вытирая губы тыльной стороной ладони. Рвота прошла, но осталась неприятная горечь и сухость. — Сонечка, это не из-за еды, ты просто устала. Со мной же все хорошо, видишь? — Шептала Алина, успокаивающе поглаживая свою коллегу по голове. Затем она повела водительницу в салон, приобнимая. Рыжевласка была уложена на разложенное сиденье и накрыта пледом. Вскоре она провалилась в сон. Барабанщица тридцать минут сидела подле неё, прикладывая к горячему лбу влажное полотенце и тихонько поглаживая, не смея нарушить хрупкий сон. Вскоре Сонечка проснулась и ей было гораздо лучше, лёгкая улыбка засияла на лице. — Ой, а ты что, всё это время за мной наблюдала? — Смущённо сказала рыжеволосая, подбирая под себя одеяло. — Да, больная ты моя, сидела возле тебя и держала полотенце у лба, чтобы температура не поднялась и лучше стало. Вроде помогло, — задорно проговорила Олешева, довольная своей работой. Соня искренне улыбнулась. — А давай сейчас будем лежать на капоте, пить газировку и слушать музыку, а потом сразу поездем? — Игриво предложила Сомусева, у которой глаза загорелись от идеи. Спутница сперва усмехнулась легкомысленности, а в следующую секунду распахнула пассажирскую дверь. — Ловко ты, — произнесла Соня, вылавливая жестяные упаковки из багажника. Девушки расстелили плед и легли рядом, открывая Пепси, пока из колонок на машине звучала песня группы "Нервы" — "Зацепило". — Сучка ты, Соня. — Почему же это? — Включила такую провокационную песню, так ещё ту, что пел мой бывший. Сущая чертовка, — наигранно злясь, произносила розововолосая. — Ну так я же не тебе её посвящаю, так что заткнись и наслаждайся, — резко выдала Софья, отпивая газировку и морщась от пузырьков. Вокруг царила непринужденная атмосфера тепла, спокойствия и комфорта. Что странно, даже машины не проезжали по влажному асфальту, подле их машины. Были слышны природный шелест листьев, сверчки и пение птиц, а так же громкие слова на фоне этой упоительное дорожной идиллии: « Я не хочу казаться лучше, чем есть, я хочу докурить и поглубже залезть в тебя»       Дерзко напевал радио-голос Жени Мильковского, а солистка уже мечтала о стонах спутницы под эту песню, но отчаянно отрицала, кажется. — Ты бы занялась сексом под эту песню? — Зачем-то спросила барабанщица. Затем сама же смутилась и отвернулась к темному небу, изучая синеву. — Да, занялась бы, но ты можешь даже не мечтать, — шутливо-иронично парировала Софи, у которой на лице всё было уже давно написано. Её рука вдруг трепетно потянулась к лицу напротив, убрала мешающуюся прядь за ухо. Смущение и чёртова похоть. Глаза девушек стреляли друг в друга, сердечки трепетали в груди. Соня придвинулась ближе. Вдруг послышался сигнал автомобиля. Страх.