Мне приснился Танец Драконов

Драконы – это хаос. Драконы – это ужас. Драконы – это разрушение. Драконы – это смерть. Алисента знала это всегда – и остро осознаёт теперь. Перед этими монстрами она – ничто. Все люди, благословлённые Семерыми – ничто. В пламени, что горячее любого костра, сгорят они все. …Или нет. Когда драконы обрушивают своё смертоносное дыхание на Деймона и Рейниру, Алисента почти лишается чувств. С задушенным криком она позволяет сэру Колю оттащить себя назад, закрыть глаза, защитить от трагедии. Этот чудовищный жар она будет помнить до самой смерти. Но потом, в чёрном дыму, она видит их – нагих и невредимых. Вся площадь выгорела дотла, а на Рейнире и Деймоне нет и крохотного ожога. Их белая кожа, их белые волосы – как? О, Семеро, как это возможно?! Таргариены ближе к богам, чем к людям. Но боги эти – не боги Вестероса. - ПРОЧЬ! – одно слово на валирийском, один приказ – и крылатые монстры, что могли из прихоти уничтожить весь континент, послушно срываются с места. Даже дракон Лейнора Велариона, словно забыв, кто его всадник, взмывает вместе с ним в небо. Алисента не смеет приблизиться. Она неосознанно цепляется за телохранителя Рейниры и во все глаза смотрит, как к Таргариенам подходит сначала леди Рейнис, тут же укутывая двоюродную племянницу в ткань, потом лорды Веларион и Старк. Телохранитель принца Деймона отдаёт ему свой плащ. Алисента не может отвести взгляд от тела принца Деймона. (Алисента не может не вообразить, что, стань его супругой, она будет с ним…) - Помоги мне, Дева, - беззвучно шепчет Алисента, но мысленно взывает к Матери. Потому что Дева олицетворяет чистоту и невинность, но Мать есть женская сила, плодородие и деторождение. Когда Таргариены – боги! – действительно целые и невредимые, удаляются в замок, Алисента, наконец, переводит дух. Наконец, она может дышать и вспомнить, что есть и другие люди. В хаосе, учинённом драконами, пострадали в основном стражники, но то лишь на первый взгляд. Алисента вскидывает голову и холодеет: в гостевом доме, в котором разместили септу Марлоу и мейстера Герардиса, зияет дыра. На первом этаже слуги тушат пожар. Рядом, у главного входа, оказывают помощь раненым. - Идём, дорогая, - аккуратно приобнимает её за плечи леди Рейнис, - ты замёрзнешь здесь. Не ранена? - Нет, миледи, - севшим голосом отзывается Алисента и тяжело кашляет от гари в воздухе. - Идём, - повторяет леди Рейнис. Как Таргариен, её не смущает подобная мелочь. Она уводит их с леди Лейной обратно под защиту стен. Алисента думает, что никакие стены не защитят их от драконов – ни от ящеров, ни от людей. … Ещё тени драконов не покинули Винтерфелл, а невозмутимые северяне уже принялись за наведение порядка. Всюду мелькают слуги и стража, отдаются распоряжения, расчищаются завалы, готовится пища. Пища! Подумать только. И это после ужаса в лице четырнадцати драконов, после чуда спасения королевской семьи! Нет, Алисента не устаёт поражаться здешним людям. Умывшись и переодевшись, она отчего-то не решается посетить Рейниру и вместо этого идёт к той единственной, что непременно поможет разобраться в запутанном клубке чувств и мыслей, так отчаянно смущающих её разум и сердце. - Септа Марлоу? Алисента находит наставницу в гостевом доме. Женщина не пострадала, несмотря на то что именно в её комнату драконы пробили дыру. Наставница не сразу откликается. Она стоит перед разрушенной стеной и неподвижным взглядом созерцает последствия заигрывания с крылатыми тварями. Алисента ненавидела бы их, кабы не страх. Эти огромные монстры, оскаленные пасти, рёв, от которого закладывает уши. И пламя, что прямиком из Пекла. - Леди Алисента. Алисента смаргивает пережитый ужас и скромно улыбается наставнице. - Мы стали свидетелями великого чуда, - говорит септа. Её слова с промедлением достигают Алисенту, и оттого улыбка девушки угасает не сразу. – Четырнадцать Огней Древней Валирии заявили свои права на эту землю. Нет, на весь Вестерос. - О чём вы? – у Алисенты нехорошее предчувствие. Взгляд наставницы горит неведомым доселе исступлением, а фигура на фоне заката словно объята языками пламени. - Боги выбрали принца Деймона и принцессу Рейниру, - степенно говорит Марлоу, и это страшно неправильно. Этим одухотворённым тоном она всегда зачитывала одни лишь строки из Семиконечной Звезды. – Боги явили нам свою силу, благословили драконью пару на царствование… - Какая пара? О чём вы? – Алисента чудом не повышает голос. – Они дядя и племянница! «Что за чушь вы мелете?» - Леди Алисента, - берёт её руки в свои наставница. Лицо женщины светится умиротворением, - грядут великие перемены. - И как же на эти перемены смотрят Семеро? – у Алисенты перехватывает дыхание, и она почти выплёвывает вопрос в праведном негодовании. - Полагаю… с тревогой, дитя моё. … Алисента думает, что для уже немолодой септы явление драконов оказалось слишком большим потрясением. Как Хайтауэр, она не может не защищать Веру, но сострадание к наставнице смыкает уста. Алисента верит, что со временем септа Марлоу образумится. «Боги явили нам свою силу, благословили драконью пару на царствование…» Даже если говорит откровенную ересь. Турнир в честь королевской семьи смущает Алисенту своей туманной формулировкой. Она слышит, как о нём говорят, называя то «королевским», то «драконьим», то «свадебным». Люди болтают, что принцесса определилась с избранником, но лорды Веларион и Старк хранят молчание. Рейнира тоже ничего не говорит, а Алисента не спрашивает. Алисента видела, как Рейнира вышла целой и невредимой из драконьего пламени. Алисента видела, как принц Деймон и Рейнира вышли целыми и невредимыми из драконьего пламени. Алисента… не верит слухам. Отец ждёт от неё помолвки с принцем. И пока Рейнира вместе с септой Марлоу оказывают помощь раненым, пока собирают женщин, чтобы разузнать об их жизни, радостях и нуждах, Алисента осмеливается сблизиться с принцем. Она замечает, что у него нет времени нормально поесть, и самолично приносит корзину с обедом и бутылку вина на тренировочную площадку. Она застаёт Деймона без рубашки в небольшой кузнице, где он переодевается после примерки отремонтированных доспехов. Принц ловит её взгляд и улыбается – хищно и горделиво, с полным осознанием красоты своего тела. Алисенте жарко. Алисенте почти больно на него смотреть, и нежная кожа у ногтей вновь отчаянно кровит. В её голове слишком много мыслей. Она приходит снова на следующий день, и принц её не прогоняет. Она сидит рядом, пока он ест, и неловко ведёт беседу, спотыкаясь на каждом слове, каждом взгляде, каждом многозначительном молчании. Алисенте чудится, что она горит. Алисента начинает улыбаться в ответ на ухмылку Деймона. А потом наступает второй этап турнира. Они вместе с Рейнирой, леди Лейной, леди Рейнис и другими высокородными зрителями сидят на одном балконе с лордом Старком. Второй этап куда более жестокий. Рыцари уже распробовали кровь, оставив позади наименее умелых и мотивированных. Не прошло и половины состязаний, назначенных на этот день, но уже трём участникам потребовалась серьёзная забота мейстеров. Очередной рыцарь, сэр Харвин Стронг, подъезжает к их балкону и с лучезарной улыбкой просит о венке принцессы. Алисента поджимает губы. Кто бы ни желал знака Рейниры, неизменно получал отказ. Вчера, ещё до начала, она вручила свой венок дяде (он даже не просил!). Алисента ожидает, что и в этот раз Рейнира с милой гримасой покачает головой. Она действительно не отдаёт венок, но смотрит на Стронга тревожно долго. И тревожно долго не отвечает. - Удачи, сэр Стронг, - наконец, говорит она и даже кивает головой. Рыцарь склоняет голову, не особо огорчённый отказом. Его противник – принц Деймон. Алисента в кровь раздирает кожу у ногтей, пока он лениво подъезжает к их балкону, поудобнее перехватывая копьё. - Племянница, - зовёт он, и Рейнира надевает украшенный алыми лентами венок на кончик услужливо – требовательно? – подставленного оружия. - Смотри внимательно, - оскаливается принц весело и непринуждённо. Рейнира не улыбается в ответ. Она бледнеет. - Деймон… - Моя победа – для тебя. Рейнира осторожно садится на своё место. Она расправляет плечи и застывает гордой статуей. Лишь фиалковые глаза влажно блестят, следя за поединком. Алисента переглядывается с леди Лейной, но та только едва заметно пожимает плечами. «Харвин Стронг более массивный, чем принц Деймон», — это всё, что успевает подумать Алисента, когда рыцари поражают друг друга копьями. Копьё Стронга попадает Деймону в плечо, когда как сам получает удар в шлем. Стронга выбивает из седла. Принц, в силу более быстрой реакции, успевает повернуться, уменьшив ущерб. Он тут же спрыгивает с коня и достаёт меч. Они сходятся в центре поля, почти у самого балкона, где Алисента теребит заусенцы, а Рейнира неподвижно следит, словно и вовсе не дышит. Сдавленный стон прошивает их обеих. То принц Деймон вогнал меч в ладонь Стронгу, пригвоздив его к земле. «Совсем как сделала Рейнира на пиру». Ударом ноги принц опрокидывает противника на спину и наступает ему на горло. Целой рукой Стронг пытается сбросить с себя Деймона, схватить его, опрокинуть. У него почти получается, но принц приподнимает ногу и бьет, проламывая кадык. Алисента вздрагивает всем телом. На лице принца злобная радость, кровожадное упоение и чёрная ненависть. Он бьёт уже несопротивляющегося Стронга эфесом меча в лицо. Зрители, что до того приветствовали своего победителя, затихают в непонимании, в страхе. В оглушительной тишине Алисента отчётливо слышит хруст костей, влажный, хлюпающий звук раскроенного черепа. Эмоциональные крики зрительниц ударяют по ушам. Алисенту вот-вот стошнит. Она зажимает рот рукой и поспешно сбегает с балкона. Рейнира продолжает сидеть с гордой, прямой спиной. … Все последующие дни Алисента избегает принца Деймона. Умом она понимает, что на турнире всякое случается, но его ярость, его кровожадность и злобная радость не выходят у неё из головы. Он – дракон. Он – как те крылатые монстры, что едва их всех не погубили. Ей страшно. Страшно. Страшно. Она присоединяется к Рейнире и септе Марлоу в их встречах с дамами и простыми женщинами. Она старается отвлечься и внимательно слушает чужие рассказы и сплетни. А потом кто-то вдруг спрашивает: - Принцесса, а что всё же случилось с драконами? Почему они прилетели? - Никогда не видела живого дракона, - подхватывает другая. - Их было так много! Больше дюжины! - А я слышала, что только четыре. - Нет-нет, точно не четыре. Семь или даже… - Четырнадцать драконов, - степенно говорит септа, обрывая женские домыслы. Она с обожанием и трепетом улыбается Рейнире. – То была воля Огней Древней Валирии, четырнадцати великих богов, что благословили своих чад. - Септа, - с предупреждением зовёт Алисента, но наставница сурово поднимает голову, словно бросая ей вызов. Словно бросая вызов Семерым. - Как, если не чудом, назвать сие событие? Столько драконов в едином порыве прилетают на Север, в Винтерфелл, чтобы омыть святым пламенем избранных богами принца и принцессу… - Это богохульство! – не выдерживает Алисента, вскакивая со стула. Септа поджимает губы: - Сядьте, леди Алисента. Не этому поведению я вас учила. - Вы – септа! Вы… - Признание, что в мире есть иные боги, кроме Семерых, не богохульство, Алисента, - мирно замечает Рейнира. Её пальцы, как с промедлением осознаёт Алисента, лениво играют с огоньком свечи – оглаживают его, порхают над ним, купаются в нём. Это… завораживает. Завораживает не только Алисенту, но и прочих дам. Это и правда похоже на чудо… Нет, на колдовство. Чудо – от Семерых, а это… Алисента опускает глаза. Огни Валирии – не её боги, не боги Вестероса. Им здесь не место. - Извини, я, пожалуй, пойду, - она не может выдавить из себя улыбку, но Рейнира ободряюще кивает, и Алисента ей благодарна. Она уходит, слыша за спиной, как кто-то из женщин просит рассказать побольше о богах Валирии. Алисента хватается за горло. Она задыхается.