Засохший йогурт на футболке,
Напротив – стена.
Дверной звонок у меня вызывает страх.
Меня не стало восемь лет назад.
Ты проиграл
◯
Казалось, прошла всего пара дней и не происходило вовсе всех тех событий, что привели общество к новой стадии развития. Будто этой настолько жуткой и кровавой революции, унёсшей жизни тысяч андроидов, никогда и не было. Однако тот самый горьковатый привкус на корне языка не давал никому забыть о том, насколько трудно даются перемены на пути к свободе. Как тяжело быть услышанным, понятым, принятым. Насколько трудно организовать этот совершенный «о дивный новый мир», в котором должны ужиться две расы: бывшие рабы и их владыки, что до сих пор не могут прийти к гармонии друг с другом, найти компромисс и завершить эту скрытую конфронтацию, о которой все молчат. Вот только она так и осталась стоять слоном в комнате и никуда не делась. Пока одни играли роли глухих и слепых, делая вид, что это их не касается, будто всё, что происходит вокруг – фарс, абсурд, просто глупая шутка, вышедшая из-под контроля, другие агрессивно бастовали, выходили на митинги и требовали разобрать андроидов по гайкам к чертовой матери, чтоб те не мозолили глаза. Недоверие к Правительству росло, и Иерихон начал активно помогать властям урегулировать хоть какую-то часть вспыхивающих очагов волнения. За такой короткий срок изменилось многое: Правительство пообещало в скором времени предоставить свод законов, защищающий права андроидов наравне с правами и свободами обычного гражданина из крови и плоти; Иерихон принимал активное участие в разработке новых государственных проектов и переписании Конституции США; почти все склады с андроидами распустили, предоставив своим пластмассовым детищам полную свободу, если её можно было таковой назвать.▽
— Так странно, — ухмыльнулся андроид, провожая взглядом падающую на ледяную гладь озера снежинку. — Что именно? — отозвался Андерсон, с озадаченным видом кинув взгляд на Коннора. — В прошлый раз на этом самом месте вы пустили мне пулю в лоб, а уже сейчас мы вот так спокойно можем позволить друг другу говорить по душам. — Он мягко улыбнулся самому себе, склонив голову на бок, и замолчал. Хэнк ни в жизни бы не поверил, если бы кто-нибудь хоть когда-нибудь сказал ему о том, что он вот так спокойно сможет стоять на том самом месте, куда он так часто приползал зализывать свои раны в очередном приступе ненависти к себе, с этим роботом, что одним своим видом доводил его до белого каления, и говорить с ним начистоту, ощущая, что за долгое время он может довериться кому-то. Тому, кому он в буквальном смысле вышиб мозги. — Сейчас всё иначе. Ты смог мне открыть глаза на то, какой человечной может оказаться машина, запрограммированная ловить мудаков и убивать преступников, — тихо ответил мужчина. — Знаете, Хэнк, я даже рад, — Андерсон вскинул бровь, повернувшись к андроиду. — Несмотря на все наши ссоры и бетонные стены недопонимания, воздвигнутые каждым из нас по отношению друг к другу, мы смогли выйти на диалог. Я прощаю вас, Хэнк. Надеюсь, когда-нибудь и вы сможете простить меня.◇
Со вчерашнего вечера снег не переставал. Ехать по заснеженной дороге оказалось тем еще удовольствием: автомобиль так и норовил съехать в кювет, мотало из стороны в сторону. Андерсон и припомнить не мог, когда в последний раз видел настолько сильный снегопад. Коннор сидел рядом, перелистывая материалы дела, что любезно втюхал им Фаулер, полностью погрузившись в отчет, что даже не заметил скользящего по себе изучающего взгляда Хэнка, который сейчас прокручивал в седой голове так много мыслей. Осталось так много вопросов, которые он ещё не задал, так много тем, что требовали обсуждения с перспективой на ближайшее будущее. Он перевёл взгляд на дорогу, постучав пальцами левой руки по рулю. — Ну, что выяснил? — поинтересовался он скорее, чтобы оборвать тишину, нежели услышать информацию, что уже успел узнать. — Из интересного пока только то, что в такой снегопад человек смог разглядеть андроида с пятнами крови на одежде, а так – ничего удивительного, — просто ответил робот, перелистывая страницы. — Странный вызов. — Граждане проявляют бдительность. Что в этом плохого? — Абсолютно ничего, — подытожил робот и захлопнул папку с материалами дела, сунув её в бардачок. — Вы, кстати, поворот проехали. На Хаббел-стрит уже копошилась группа полицейских, лентами огораживая место преступления от зевак, успевших собраться вокруг. Коннор пролез под лентой вслед за Андерсоном, скрипя снегом под ногами. Полицейских, исследовавших улицу, добротно припорошило снегом: он был гадким, колким, режущим. Тот самый противный снег, что впивается в лицо и прячется под воротником, мерзко вонзаясь в шею. — Ну, — подал голос Андерсон, — что тут у нас? — Добрый день, лейтенант, — отозвался совсем юный офицер на вид лет двадцати пяти с огромными голубыми глазами. Совсем еще зеленый, пороху явно не нюхавший. Каким-то таким Хэнк и запомнил себя в свои двадцать с лишним лет: горящие глаза, адреналин, вызванный осознанием того, что он, работая в такой сфере, приносит пользу обществу, – всё это казалось таким далёким, но таким знакомым, потому что таких вот мальцов, только выпорхнувших из полицейской академии, он встречал довольно часто на подобных вызовах. — Пока только осмотрели труп, теперь ищем следы андроида. — Свидетелей допросили? — Нет, сэр, только собирались. — Отлично. Мы тогда осмотрим место преступления и пойдем допросим звонившего. Вы же не против? — он кивнул на андроида, что осматривался по сторонам и собирался уже пройти внутрь дома. — Конечно, — ответил офицер. — Вас как раз и ждали. — Спасибо, — поблагодарил Хэнк. — Пойдём, Коннор. Чёрт, метёт не по-детски. Робот кивнул, и они пошли осматривать дом. Зайдя внутрь, мужчины окинули взглядом помещение: по залу растянулся длинный кровавый след. Повсюду кишели полицейские, разыскивая улики и осматривая дом в надежде найти хоть что-то, хоть какую-то зацепку. Напарники разошлись по разным сторонам, осматривая место преступления. Убитого, вероятно, после ранения протащили по полу в сторону дивана. Но зачем? Или, может, он был на тот момент ещё жив и пытался просто-напросто отползти? Откуда столько крови? Робот, оглядываясь по сторонам и фиксируя все, что видит, подошёл к жертве. Патрик Робинсон, тридцать четыре года. Причиной смерти оказались два пулевых ранения в ноге и одно под рёбрами, задевшее сердце. Смерть наступила около шести часов назад, однако сосед позвонил в полицию часа три спустя. Андроид присел на корточки возле убитого; проведя пальцами по кровоподтеку на ноге, он взял пробу. Анализ выявил следы «красного льда» в крови. Сколько несчастных случаев должно было ещё произойти, чтобы люди перестали запихивать в себя этот химикат, разъедающий внутренности насквозь? Коннор пока ещё не смог понять, каким образом люди так старательно пытались заглушить эту зияющую пустоту внутри, что разъедала не хуже наркотиков, алкоголя и прочего мусора, что они глотали его пачками, не задумываясь о последствиях. Неужели их не страшат все эти новости о том, как очередной биомусор вмазал конскую дозу наркотика, избил своего андроида, после чего и оказался зарезанным им же в своём собственном доме? Всё то же пресловутое дело Карлоса Ортиса вызывало отвращение к подобного рода «катализаторам», к которым прибегали эти глупцы, чтобы жизнь казалась чуточку ярче, чем она являлась на самом деле: жизнь в обшарпанных стенах с прогнившими половицами, скопившейся пылью в углах прихожей и закоптившимся от табачного дыма потолком. Вот она, счастливая жизнь, которую скрашивала подобного рода дрянь вроде красного льда. — Коннор, мать твою, сколько можно? — крикнул мужчина с другого конца зала, скривившись. — Забыл, что вы успели отвыкнуть от этого, — отшутился робот, вернувшись в реальность, и подмигнул лейтенанту, убирая пальцы от губ. Тот лишь закатил глаза. — Я и не привыкал! — объяснил Андерсон, отворачиваясь и осматривая полку с фотографиями. Мужчина почесал затылок, прикидывая, что такого могло произойти между андроидом и наркошей, украшавшим гостиную. — Нашел хоть чего? — кинул через плечо Хэнк, продолжая изучать фотографии. — Да. В крови убитого обнаружены следы красного льда. А еще свидетель позвонил в полицию три часа назад, хотя Патрик скончался шесть часов назад. Коннор обошёл весь дом в поисках улик, так и не найдя ни единой зацепки. Нестираные вещи на полу в ванной второго этажа, пара грязных по содержанию (на скромный взгляд андроида) журнальчиков у кровати в спальне, сложенные в опрятные стопки вещи в шкафу и висящие, словно обезличенные лохмотья, толстовки на стуле. Опрятно застеленная двуспальная кровать и аккуратно сложенные вещи на пару размеров меньше Робинсона в изножье. Словом, ничего примечательного, вызывающего хоть толику подозрения. Обычный обжитый дом, ничем не отличающийся от тысяч других, разве что с застреленным мужиком внизу. Коннор спустился на первый этаж и прошёл на кухню, окидывая помещение взглядом, и сразу заглянул под стол, где заметил небрежно кинутый револьвер, возле которого стояла ярко-желтая табличка с надписью «1». Он дотянулся до оружия, достав его. Робот повертел пистолет в руках, не обнаружив на нём никаких отпечатков. Он открыл дверцу барабана и осмотрел его: не хватало трех патронов. — Нашел чего? — окликнул Андерсон. Робот показал Хэнку револьвер, но как только тот протянул к нему руку, чтобы взять, Коннор не дал ему это сделать. — Лейтенант, здесь что-то не сходится. — И что же? — потянул Хэнк, складывая руки на груди и облокачиваясь на дверной проем. — На пистолете нет отпечатков. — Ну, раз убийца – андроид, то логично, что он не оставил следов, — Андерсон демонстративно развёл руками. — Я имею в виду, что на нём вообще нет никаких отпечатков. Удобно быть андроидом, – думалось Хэнку. Ни отпечатков, ни следов ДНК – слепое пятно в расследовании, которое, казалось, невозможно проявить на свет. Существа без истории, даты рождения и дурацких привычек, не оставляющие после себя ни пыли, ни других признаков существования. Обычного, людского существования. Неуловимые создания, которых, если сильно постараться, невозможно поймать. С людьми все проще: оставил отпечатки на уликах, кинул бычок на месте преступления, и, считай, тебя уже поймали и кинули за решетку. Чего уж проще? Коннор поднялся с корточек и зашагал в гостиную, и Андерсону пришлось лениво плестись за ним следом: — Два пулевых в бедре и один под ребрами, — указывал робот рукой на места дырок в теле человека, осевшего в жутковато-смешной позе, – ну, в одной из тех, в которых находят сбитых камазом, – распластавшегося у стены. — Допустим, револьвер приобрёл андроид, поэтому на нём нет отпечатков. Я посмотрел в базе, у Робинсона нет лицензии на приобретение оружия. Значит, он мог достать его нелегальным путём. Но всё снова сводится к тому, что на пистолете отсутствуют отпечатки. Вряд ли Робинсон сильно заморочился с тем, чтобы не оставлять следов. К тому же в криминальных ситуациях замешан он не был, да и в целом на подозрительного типа он не похож – очередной бытовой наркоман, который привык коротать вечера за принятием наркотиков. Могу предложить, что, вероятнее всего, оружие изначально купил андроид. — Робот положил оружие на место. — Осталось понять, что такого произошло между ними, что робот решил сделать из своего товарища решето. — Меня стал напрягать твой сарказм, — сощурился Андерсон, скептически окинув взглядом напарника. — А это и не сарказм, — пожал плечами робот, дежурно улыбнувшись, – Хэнк ненавидел, когда он так делал, – и невесомым движением развернул мужчину в сторону выхода. — Пойдём, допросим свидетеля. Хэнк коротко кивнул и пошёл вслед за роботом. По дороге к дому свидетеля Коннор внимательно изучал взглядом местность: смотрел под ноги, осматривал заметённый снегом тротуар в поисках следов андроида или иных зацепок, что могли навести его на след. Ничего подобного ему заметить не удалось. Через минуту он уже стучал в дверь звонившего. — Открыто, — послышалось из-за двери. — Добрый день, полиция Детройта беспокоит, — громко сказал Андерсон, войдя в дом. Коннор оглядел помещение: ничего подозрительного на первый взгляд он не обнаружил. — День добрый, — навстречу вышел светловолосый парень лет двадцати пяти, попутно натягивая футболку на оголённый торс. — Вы по поводу моего звонка? — Да. — Проходите. Чай, кофе? — будничным тоном поинтересовался парень, будто его вовсе не возмутило произошедшее. Даже Хэнк в подобные моменты, со своей стороны, находился в напряжении. — Нет, спасибо. Мы не чаи гонять пришли, — сухо отрезал лейтенант. — Добрый день, — подал голос андроид, осматриваясь вокруг. — Меня зовут Коннор, это – мой коллега, Хэнк Андерсон, лейтенант полиции. — Курт Дэвис, — кивнул парень андроиду, переводя взгляд на мужчину. Такой простой взгляд, будто его совершенно не смущало присутствие двух копов в собственном доме. — Итак, — начал Коннор, с холодным спокойствием смотря на Курта. — Вы позвонили три часа назад, увидев за окном андроида. Опишите, что произошло. — Я готовил завтрак, потом бросил взгляд в окно и заметил робота, — пожал плечами Дэвис. — Вы позвонили в тот же момент, когда увидели его? Парень кивнул. Коннор молча посмотрел на Андерсона, но тот лишь пожал плечами. — Вы уверены в том, что это был андроид? Если да, опишите его, — вежливо попросил робот. — Шел в бежевой толстовке с мигалкой на виске, — вот и подумал, что андроид; руки пустые, весь заляпан чем-то красным по локоть. — И вы на таком расстоянии смогли разглядеть пятна на одежде в такую метель? — с нажимом уточнил Коннор. — Красный всегда хорошо виден на светлых поверхностях, — вежливо ответил Курт, а в глазах читалось полное отсутствие интереса к диалогу. — В какую сторону пошёл андроид? — На запад. — Он был взволнован, в бешенстве, напуган? Может, рад? — Этого, увы, как вы и заметили, на таком расстоянии и при такой метели, мне разглядеть не удалось. — Хорошо. Спасибо, — поблагодарил андроид. — Если вспомните ещё какие-либо детали – скажите нам. А пока, могу ли я осмотреть дом? — Конечно. Только, пожалуйста, разуйтесь. Мой парень ненавидит, когда по дому ходят в уличной обуви, — кинул парень и ушёл на кухню, по всей видимости, заварить кофе. Напарники переглянулись, разулись и пошли осматривать дом. — Тебя подбросить до Иерихона? — поинтересовался угрюмый Андерсон, захлопывая дверцу, отсекая мерзкий снегопад, что к вечеру лишь усилился, будто нарочно, от прогретого автомобиля, в котором было так тепло. Растаявшие капли снега противно стекали по шее, затекая под шиворот и оставляя гадкий след, заставляя съёжиться от столь неприятных ощущений. — Может, отметим новое дело? — улыбнулся андроид, выкручивая обогрев почти до максимума, чтобы Хэнк не заболел. — И обсудим заодно. Ну, или не только обсудим дело. — Он отвёл глаза, кротко улыбнувшись самому себе, и откинулся на спинку сиденья. Андерсон с удивлением посмотрел на робота, сдержанно выдохнул и нажал на газ, выезжая на дорогу: — Тогда ко мне. — Пристегнитесь, пожалуйста, — и после этих слов они ехали в полной тишине, скользя по заснеженным трассам ночного города огней и падающего снега, каждый в своих мыслях, прокручивая все те вопросы и заранее заготовленные ответы, что они выскажут друг другу. Но чуть позже.▽
— Тебя не за что прощать, Коннор. Ты был машиной, но ты ведь смог изменить свою природу. Наверное, и я смогу. Тебе только предстоит узнать, что значит быть живым.