Смерть в ночи

Они идут по тропинке в лесу, собирая хворост для костра. Солнце только начинало садиться за горизонт и начинало темнеть. Кадзуху начало смущать почему они этим занимаются сейчас и это больше походило на какую-то ловушку от вожатых, а в лесу их будет поджидать тот самый монстр о котором говорил Скара. Хоть он уже и гулял по лесу и не только по маршруту сейчас он чувствовал себя неловко. Может быть даже ему было страшно. Кадзуха сейчас в компании девушек, друзей с которыми он знаком только второй день и между ними всё таки висело лёгкое напряжение. Масло в огонь подливало теперь ещё и знание, что монстр где-то тут в лесу, хотя он с большей вероятностью ошивается в западной стороне леса у выхода. Честно признаться даже с малознакомым Скарамуччей у которого в придачу и ужасный характер не внушающий доверия, было спокойнее. На вид парень с аметистовыми глазами не выглядит похожим на человека способного спасти и не бросить тебя перед лицом смерти. Девушки рядом на вид спокойно переговаривались, но иногда проскальзывающие нотки дрожи в голосе выдавали их. Как бы ему не хотелось сейчас вернуться обратно в домик и уснуть там чтобы уйти от назойливых мыслей и воспоминаний о Синь Янь которых с появлением Моны и Фишль стало ещё больше, сейчас он вынужден собирать хворост в лесу. — Кадзуха, — голос Моны прерывает его раздумья. Он вопросительно поворачивается к девушке и наклоняет голову набок, показывая, что внимательно слушает. — Кадзуха, почему ты участвуешь в этом? — Мона видит его вопросительный взгляд полный удивления от внезапного вопроса. Что она имеет ввиду? — Ну... Почему ты жертвуешь своей жизнью ради людей в лагере. Я знаю о ситуации, и я не собираюсь вам в этом помогать... Всё что меня беспокоит, — она смотрит на ушедшую далеко вперёд Фишль. Та только замечая, что рядом нет девушки поворачивается и подзывает к себе. И они двигаются вперёд. Она не договаривает. Но по взгляду Кадзуха всё понимает. — Я не знаю... « Действительно... почему я занимаюсь этим... Это произошло так спонтанно...» — Тогда не делай этого. Или найди причину почему ты так поступаешь. — ... — Эй, почему так долго?! Нельзя заставлять Принцессу ждать! — Ох, простите мне мою оплошность Ваше Высочество, надеюсь, мне, как вашей любимице будет поблажка? — Я подумаю, — она встряхивает распущенные волосы и снова идёт впереди. Кадзуха замечает, что девушка снова стала собой. Всё таки иногда Фишль умеет быть серьёзной. Они идут дальше. Уже через какое-то время пора будет возвращаться, но пока времени достаточно они могут прогуляться ещё немного.

***

На обратном пути он отстаёт от девушек, говоря, что всё равно успеет к назначенному времени. Сворачивает в сторону того самого озера. Нет, ему совершенно не хочется тревожить свои воспоминания и возвращаться в это ужасное место. После того случая его тошнит от одного взгляда на мирную водную гладь. Но красноглазый всё же усаживаются у того самого места, укладывая рядом хворост. Наверное он просто не хочет возвращаться и всё таки столкнуться лицом к лицу с Бэй Доу и остальными. Горо будет особенно сердит. Он его знает. Поэтому сейчас Кадзуха несмотря на плохие воспоминания об этом месте, вдыхает влажный воздух побольше и начинает ковырять песок одной из палочек, лежащих рядом. Ещё немного. Пока есть время. Он хочет побыть один. Но вместе с одиночеством приходят мысли. « Почему она... » Кадзуха обнимает ноги руками и утыкается в колени лицом, шмыгая. Похоже он мазохист раз решил прийти в это место снова. Руки снова начинают подрагивать и он дрожит. В тишине прерываемой свистом ветра слышится тихий, но оглушительный всхлип. Все последующие он пытается заглушить и давит в себе, слушая своё дыхание. Нет. Стоп. Это не он дышит. Ровно и тихо. И с этим осознанием Кадзуха мгновенно отлепляет голову от колен и разворачивается, встречаясь взглядом с аметистовыми глазами. Они смотрят, анализируют и кажется видят его насквозь. « Почему он... » Скарамучча стоит позади него, совсем близко, наклонившись прямо к лицу парня. Молчит и просто смотрит. Оба сверлят взглядами друг друга и не моргая вовсе, будто в гляделки играют. И Кадзуха сдается первым сначала моргнув, а затем и вовсе отвернувшись от парня. А тот позади тяжело вздыхает и опускается рядом. По правую руку. Там где сидела она. Кадзуха уже предвкушает как Скарамучча начнёт смеяться и прикалываться над ним, но тот всё ещё молчит. А смотреть на него страшно. До тягучего ощущения где-то там в животе страшно. Поэтому он снова утыкается лицом в колени, прячась от ветра неприятно обжигающего лицо. От Скарамуччи рядом. От этого мира в целом. От себя самого. Кадзуха не хочет знать, как сейчас выглядит Скарамучча, не хочет случайно посмотреть на водную гладь. Вспомнить о Синь Янь и увидеть своё жалкое состояние сейчас. Они сидят в тишине ещё какое-то время. И так пока подавляемый всхлип снова не звучит оглушающе. И Кадзуха из-за разрушенной тишины задерживает дыхание, боясь ещё большего шума. Хочет превратить в маленькую мышку. Не хочет снова нарушать тишину. Но за него это делает голос Скарамуччи. Резко, разрубая её на две половинки а после и на маленькие кусочки. — Ты так задохнёшься. Ладно. Не это он ожидал услышать. И не то, что он считает Скарамуччу каким-то злым человеком который вот так возьмёт и высмеет его, но это ничего не отменяет. В крайнем случае он ожидал услышать, что тот его жалеет. Хотя наверное. Это не в его стиле. Да и Кадзуха не хочет этого. — А? — Говорю дышать надо тоже, — Парень с глазами аметистами выглядит не заинтересовано. Вот от слова совсем. И Кадзуха думает, что его подослали специально. — Знаешь, твои друзья беспокоятся о тебе, — будто прочитав мысли, подтверждает он. — ... — Это они меня отправили за тобой, да. Ну точно мысли умеет читать. — Поэтому, знаешь, мне как-то всё равно что у тебя там случилось. Но это как-то связано с сиреной? По взгляду встретившегося на Скарамуччу тот понимает что угадал. Он и вправду мысли читает... И Скарамучча хмыкает. Так просто. Безразлично. Будто ничего такого и не случалось. Будто и не они в лагере кишащем монстрами. — Как ты... — Голос надрывается. — А, ну я сделал этот вывод из разговора в беседе. Тогда... Хм. — ... — Кадзуха правда не знает, что сказать. — Последний пропавшей была Синь Янь... Ты её знал. Ладно. Скарамучча официально нарекается лучшим читателем мыслей. — Ты сказал тебе не интересно... — Ой тц, — закатывает глаза и отворачивается. — Нашёл к чему придраться. — ... И они снова молчат. Но на этот раз первым тихий голос подаёт Кадзуха. — Мы... С ней, Фишль и Моной встретились после того как с тобой вернулись по домам, — ему было тяжело говорить, голос не слушался и дрожал. Но Скарамучча молчал и внимательно слушал, не перебивал. Не ушёл. — Я тогда не смог заснуть и рано утром до подъёма решил снова вернутся на озеро. Тогда я и встретил Синь Янь. А после и девочек через какое-то время, — облизывает сухие губы и проглатывает ком, что пришёл вместе с воспоминаниями. — Когда мы уже уходили, она сказала, что вернётся сюда ночью и я тогда сказал, чтобы она не возвращалась сюда. Но не сказал почему. Мы поругались и она всё таки... — Понятно, — на вид он также безразличен. Но Кадзуха видит, что взгляд у него изменился. Смягчился. — Это не твоя вина. — Но- — Не твоя, Кадзуха. Наверное это он и хотел услышать. — Она сама выбрала пойти хоть ты её и предупреждал. Да, ты может быть и спас её сказав правду, но не факт что она бы поверила. В любом случае. Она сама выбрала как поступить. У Кадзухи нет слов. Он не знает что ответить. Но почему впервые за последнее время в голове пусто. И ничего кроме только что прозвучавших слов. Не назойливых мыслей и воспоминаний. Ну если уж так говорит Скарамучча... Время поджимает, но они всё ещё сидят в тишине. Не торопятся вставать и двигаться к лагерю. — Скажи, — решается он. — Почему ты всё таки занимаешься этим? Ты ведь не хотел. Скарамучча молчит совсем недолго. Он уже знает ответ. — Потому что я пообещал одному человеку вернуть Аякса живым. — Аякс?... — Тарталья. Кадзуха понимающе кивает. — А ты? — А я... Не знаю. — Тогда почему спрашиваешь? — Думал что пойму если спрошу. Скарамучча снова хмыкает. Они снова сидят так в тишине. И когда время возвращения в лагерь уже наступает, решают всё таки отправиться обратно. Перед уходом Кадзуха наконец чувствует себя лучше. Перед уходом Кадзуха мысленно благодарит Скарамуччу. Перед уходом в мыслях Скарамуччи мелькает, что на закате Кадзуха выглядел до боли красиво.