***
Касуми влетела в комнату точно вихрь, чем порядком напугала и без того взволнованную Реико. — Ты собрана? — она обошла девушку со всех сторон, внимательно изучая ту придирчивым взглядом. — Отлично. Они вышли в коридор, где старшая служанка передала Реико Мадаре и таким же вихрем скрылась за первым поворотом. — Идём, — лишь хмуро отозвался мужчина. Стоит отметить, что выглядел он не лучше Реико: такие же мешки под глазами, которые, в отличие от девушки, он не мог скрыть с помощью косметики, однако вид у него был мрачный и раздражённый, в противовес задумчиво-меланхоличной Реико. Молча дошли до другого крыла поместья, ещё незнакомого девушке, побродили по, казалось бы, бесчисленным коридорам и оказались в просторной комнате без мебели. Лишь на полу еле заметно виднелись кандзи их, Раито, телепорта. Реико напряглась, смотря на то, как медленно загораются витиеватые буквы, сплетённые в замысловатый узор — это означало, что портал активировали с другой стороны. Девушка так же мельком отметила тончайшую работу и крупность знаков. Телепорт был добротным, сразу видно, что ставили мастера, и необычайно далёким, видимо, на тот случай, когда Раито поменяют свою дислокацию и, чтобы не переставлять телепорт каждый раз, основываясь на расстоянии, будут лишь менять коридор. Удобно. Портал вспыхнул, озаряя всё вокруг яркой зелёной вспышкой, но лишь на мгновение. Реико знала — чем ярче всполох, тем больше коридор, телепортация на пару метров вокруг не смогла бы осветить целую комнату. Но девушка перестала думать о телепортах, пришлось нехотя поднять взгляд на родителей, что стояли посередине выжженного круга, такие красивые, в парадных кимоно со знаками их клана на поясах, надетых поверх оби. И мать, и отец предпочли зелёную ткань с вышивкой из серебристой нити, у Реико такое тоже было, как и у Рэйдена, она даже собиралась его надеть, но решила остановиться на красном. Родители склонились в учтивом поклоне, Реико с Мадарой повторили этот жест, который всегда её раздражал. Вчера, когда она наконец узнала всю правду, злость поубавилась, хоть и не ушла полностью. Ей всё ещё было обидно за то, что её не захотели посвящать в проблемы клана, не описали ей всю эту идею, как возложенную миссию, которая должна спасти множество жизней. Всю правду Реико пришлось узнать от незнакомого человека, а всю свою значимость додумать самой, лёжа на кровати в новой комнате, где её могли убить в любой момент. — Ещё дуешься? — миролюбиво спросила мать, с улыбкой подходя ближе. — Я не дуюсь, — буркнула Реико упрямо. — Я справедливо возмущаюсь. Раито Таруми тихо рассмеялась, протягивая руку к дочери и аккуратно убирая выбившуюся прядь. Реико не шелохнулась. — Мы зайдём к тебе позже, — сказал отец. — Рэйден приносит свои извинения за то, что не смог навестить тебя. А вот на счёт брата ей было глубоко обидно до сих пор. Он — не отец и мать, он мог рассказать ей всё, что происходило у неё за спиной, если бы захотел. Реико знала, что поменяйся бы они местами, она непременно выдала ему всё, что сама знала, потому что так было всю жизнь, потому что у них никогда не было секретов друг от друга. Но, видимо, так думала только она одна. — Ничего страшного, — ответила она тихо. — Реико, — нежно протянула мать, мягко тронув девушку за плечо. — Мы попросили его ничего тебе не рассказывать. Мы всё объясним, только позже, не хочу отвлекать Мадару-сана на женские разговоры. Она вдруг озорно подмигнула. Как, когда отец злился и не разрешал что-то, как, когда Реико просила добавки из сладкого, а кухарки отказывали. После этого подмигивания папа давал согласие, а сладкое приносили прямо в комнату, это подмигивание всегда было неосознанной поддержкой, только их с мамой знаком того, что всё будет хорошо, и сейчас Реико как могла пыталась довериться тому, что ни разу её не подводило. — Прискорбно сообщать, но у меня действительно нет на это времени, — прервал Мадара поток её мыслей, погрузивших девушку в счастливое детство. Этот мужчина уже давно стал для неё символом новой жизни, в корне отличающуюся от старой, но почему-то именно сейчас, спустив её с небес на землю, он помог ей прийти в себя. Реико улыбнулась, мысленно повеселившись с того, как же мрачно он выглядел на фоне отца, который раньше ассоциировался у неё с жестокими рамками и контролем. Сейчас, папа покорно ждал, когда они с мамой договорят, и прождал бы ещё, если бы они продолжили. Таруми тоже улыбнулась, но лукаво и даже как-то насмешливо. Мадаре не слишком нравилась эта женщина, но только потому что он не привык видеть власть, равно разделённой между двумя супругами. В их клане слабый пол тоже не был пустым местом, но могущество, державшееся у рук всех этих женщин было лишь подарком мужа, только он определял, что было в полномочиях супруги. У Раито было по-другому, и он прекрасно понимал возмущения девчонки — вместо того, чтобы в будущем стать полноправной главой своего клана, она должна была стать всего лишь его женой. Но оттого и веселее было с ней играть в эту игру «ты моя вещь», ведь не привыкшая к этому госпожа возмущалась столь занимательно, столь не наигранно. — Мы не собираемся отвлекать вас, Мадара-сан, — сказала Таруми почти что почтительно. — Тогда предлагаю перейти к делу, — оставалось предложить ему и пойти к выходу. К залу для совещаний дошли в молчании и, к его изумлению, Реико держалась рядом с ним, а не с родителями, шла почти рука об руку, пока те двигались позади. Он не знал, что за метаморфозы произошли в её чудесной головке, но её поведение почему-то обрадовало мужчину, казалось, что он выиграл в какой-то игре, о которой он даже не знал, но Мадара не обольщался. — Раито Таро и Раито Таруми, — представил он. Старейшины встали, склонились, сохраняя все формальности их встречи. Реико сама села рядом, за тот самый письменный стол из тёмного дерева, и на этот раз Мадаре не пришлось приглашающе хлопать по обитой спинке. — Рад наконец увидеть всех старейшин клана Учиха в сборе, — сказал Таро, садясь точно напротив. — Прежде всего, хотел бы сообщить своей дочери о необходимости ежедневных медицинских осмотров. Мы будем ждать тебя завтра в нашем лазарете в семь вечера. Реико кивнула. — Это всё? — спросила она деловито, вызвав у Мадары лёгкую улыбку, а девушка краем глаза успела отметить — снисходительную, как и всегда! Отец кивнул, а говорить продолжила мать: — Перейдём к обсуждению материального вопроса, — проговорила она важно. — Свадьба состоится на территории вашего поместья, полагаю? — Всё верно, Таруми-сама, — ответил ей тот самый старейшина с красивым голосом, Реико не знала его имени. — Мы уже приступили к реконструкции домика для первой брачной ночи. Девушка забыла как дышать и чуть не подавилась собственной слюной. Думая о браке, о детях, она невольно опускала то, что ей придётся делать и как она вообще забеременеет, а услышав это сейчас… Да её будто в под дых ударили, осознание пронеслось стремительно, словно искра. Она невольно взглянула на Мадару, который заинтересованно наблюдал за ней всё это время и румянец на её щеках стал ещё отчётливее, порядком позабавив мужчину. Таруми кивнула. — Хорошо, тогда мы займёмся покупкой продуктов и напитков для застолья, ваши кухарки справятся? Мы можем послать своих, если это потребуется. — Нет нужды, Таруми-сама. — Кроме того, мы, как требуют этого ваши обычаи, займёмся свадебными кимоно невесты. — Вы уверены? — вдруг заскрежетал дед-старейшина. — Ваша мода… Несколько отличается от нашей. — Тогда этим можете заняться вы, — ответил Таро. — Мы лишь покроем расходы. — Я против, — вдруг ответила женщина, взглянув на более дипломатичного супруга. Или брата. Мадара всё ещё не мог привыкнуть к их нравам. — Моя дочь будет выходить замуж с нашим моном на спине, она всё ещё будет Раито, весь наш клан будет наблюдать за тем, как мы выходим из осознанной изоляции от мира. Не кажется ли тебе, Таро, что если прямо в день свадьбы она укутается в учиховские одежды это многим не понравится? — Возможно, — уклончиво ответил ей муж, чуть опустив голову. Длинные прямые волосы заструились по его плечам. — Но таковы здешние традиции. — Я против, — упрямо повторила Таруми, взглянув уже на Мадару. Тот лишь пожал плечами, не понимая в чём весь сыр-бор, хотят они своё кимоно так пусть будет, в чём проблема? — Не вижу в этом ничего плохого, — лишь ответил он. — Реико-сан может надеть свадебное кимоно своего клана. — Благодарю, Мадара-сан, — женщина обрисовала лёгкий поклон глубоким кивком головы и даже в нём было больше почтения, чем в её согнутой спине в их первую встречу. — Не стоит. Затем обсуждали дальнейшее развитие празднования, разделение зон пиршества для высших и низших сословий, обговорили детали. Собрание плавно подходило к своему логичному завершению. — Полагаю, мы обсудили всё, что желали, — сказал Таро, сложив руки домиком. — Благодарю всех вас за проведённое время. Все встали, вновь начался обряд вежливых поклонов, от которых Реико уже начало тошнить, но она старалась держаться и не выказывать неуважения, хотя Мадара прекрасно всё видел на её лице. А ещё он прекрасно помнил, как тогда, на смотринах, она заявилась в чёрном кимоно и даже не попыталась продемонстрировать почтения от его присутствия. Не сказать, что это сильно его задело, но острая потребность преподать девчонке урок в ближайшем будущем всё же плотно засела в голове. Вчетвером они вышли в коридор и негласно направились в сторону комнаты Реико, для разговора. Мадара тактично остался за сёдзи, глядя, как семья заходит в комнату. Таро зашёл последним, задвинул деревянную створку, обернулся к своим женщинами и наткнулся на виноватую улыбку Таруми. — Дорогой, оставишь нас ненадолго? — спросила она, делая самую невинную мордашку на свете. И, стоит признать, это выходило у неё потрясающе. — Девчачьи разговоры, — объяснила она. Таро понимающе улыбнулся одними губами, кивнул и спокойно вышел в коридор, где прямо напротив окна вальяжно стоял Мадара, подпирая стену своею широкой спиной. Господин Раито подошёл к нему медленно, величаво, а вместе с тем абсолютно небрежно. Взглянул в окно, откуда прекрасно просматривался внутренний двор с тренировочными манекенами и широкой площадкой для боя. Усмехнулся. — Выгнали? — спросил Мадара насмешливо. — Девчачьи разговоры, — спокойно объяснил мужчина, чуть повернувшись к собеседнику, но правая рука его так и осталась лежать на деревянном подоконнике. — Называйте это как хотите, — сказал Учиха небрежно, будто и вправду давал разрешение. — Вас выгнали. Взгляд Таро вдруг смягчился, он смотрел на мужчину напротив с лёгкой иронией и какой-то отеческой, не пойми откуда взявшейся, заботой. — Знаете, Мадара-сан, — сказал он тихо. — Рэйден с самого детства был послушным ребёнком, все неприятности, что происходили у него за всю его жизнь, все они были по вине Реико. А дочерей очень сложно воспитывать, особенно таких, как она. Дочери они всегда ближе к матери, всегда к ним тянуться, но что поделать, если мать и воспитала её… Такой. У вас тоже будет дочь, Мадара-сан и, глядя на вас, могу заверить — она будет в разы необузданней Реико. — Уже успели провести тесты? — ехидно спросил Учиха, но ехидство это было злое, жестокое. — Любой учёный начинает свои тесты с наблюдений, они и являются первым этапом эксперимента. — Значит, простые наблюдения? — фыркнул Мадара, усмехнувшись. — А что по поводу вашей дочери… Она не необузданная, она лишь невоспитанная девчонка. Поверьте, ею очень легко управлять, не сложнее, чем отдавать команды собачонке. — Не сравнивайте мою дочь с животным, — сказал Таро жёстко, но без злости. — К тому же, вы совсем её не знаете, её подстраивание под вас не говорит о покорности, лишь заставляет размышлять, что такого она задумала. Но довольно о моей дочери, что по поводу документов? Он обернулся к окну, глядя, как двое маленьких Учих наперегонки несутся на тренировочное поле. Им было лет по десять, совсем ещё малыши, которые, впрочем, зазубренным движением взяли со стойки бамбуковые катаны и встали в правильное кэндо. — Будут готовы к завтрашнему дню, я передам их через Реико. — Не стоит, — мягко возразил Таро, вновь оборачиваясь к своему собеседнику. — Если она не найдёт способа проявить текст, то поймёт, что от неё что-то скрывают, а как следствие — начнёт копать. У меня, как и у вас, нет времени следить за каждым её шагом, пусть считает, что уже всё знает. Мадара тяжело выдохнул, мысленно однако соглашаясь с тем, что за девчонкой и вправду нужен глаз да глаз. Особенно сейчас. — Тогда я отправлюсь с ней и лично передам вам всю необходимую информацию. — Не возражаете против небольшого тестирования? — Если это как-то поможет в нашем вопросе — нет. Изуна тоже нужен? — Пока нет, — качнул головой Таро. — Я сообщу вам, когда мне потребуются и его материалы, но пока слишком рано. Они замолчали, размышляя о своём, господин Раито вновь отвернулся к окну, заинтересованно наблюдая за битвой. Они тоже тренировали своих мальчиков, но чтобы те когда-нибудь научились бы двигаться так же быстро, так же свирепо и виртуозно, будто бамбуковая катана была бы продолжением их собственной руки… Нет, в таком возрасте Раито определённо проигрывали в ближнем бою, да и холодное оружие по типу мечей и катан они не любили, предпочитая что-то более мелкое, изворотливое. — Ваша жена в курсе? — вдруг нарушил молчание Мадара, оторвав Таро от созерцания прекрасного боя — он обернулся к Учихе. — Нет, но она не глупа. Я расскажу ей позже. — Вы же оба главы своего клана, — напомнил Мадара злорадно. — Верно, — спокойно согласился Таро. — Но наши роли распределены согласно нашим талантам и, так уж вышло, что всеми научными прорывами в нашем клане занимаюсь я. — И чем же тогда занимается ваша жена? — Политикой. Как внутренней, так и внешней. Не всем старикам по нраву её реформы, но они действенны и полезны. — Полагаю, для Раито этот брак позиционируется, как её решение? — спросил Мадара с ухмылкой. — Всё верно. И именно это она скажет Реико. — Потому что дочери ближе к матерям? — Вы быстро учитесь, Мадара-сан, это похвально, — улыбнулся Таро. Таруми вышла из комнаты дочери, наверное, спустя час, с красными глазами, но всё с той же ироничной и расслабленной улыбкой. — Где твои кандзаси? — спросил у неё муж. Мадара пригляделся: и вправду, из пучка женщины больше не торчали изысканные украшения, издававшие мелодичное позвонькивание, когда она шла или качала головой. — Подарила Реико, — ответила женщина, остановившись перед ними. — Фамильные кандзаси главы Раито? — уточнил Таро скептически. Видимо, ценная реликвия. — Не смогу передать их чужой девушке, — объяснила Таруми и Мадара чётко уловил смысл этого поступка, для неё это было важно. Он не слишком любил подобный символизм, относился к нему терпимо, но без особого уважения. — Она наденет их на свадьбу. Таро лишь тихо вздохнул, но промолчал. — Проводить вас до портала? — спросил Мадара. — Не нужно, — Таруми властно взмахнула рукой, жестом подкрепляя свой отказ. — Мы телепортируемся отсюда. Благодарим вас за тёплый приём, Мадара-сан. Она коротко поклонилась, муж повторил за ней, это же проделал и Учиха, а затем принялся наблюдать за двумя зелёными вспышками, гораздо менее яркими, чем от телепорта. Мадара мельком взглянул на сёдзи, ведущее в комнату Реико и раздражённо фыркнул. Не то что бы она вызывала в нём злость, скорее, он гневался от проблем, что тяжёлым шлейфом тянулись за непослушной девчонкой: вместо того, чтобы сейчас идти в свой кабинет и заниматься нужными Таро документами, он вынужден торчать здесь и ждать Изуну, который сменит его в этом карауле. И не спать завтра всю ночь… Одно дело сидеть в кабинете или спальне, заниматься чем-то важным, полезным, продумывать следующий шаг предателя, чтобы наконец-то поймать его, но нет, ему, Учихе Мадаре, придётся торчать под боком своей невесты, чтобы ту ненароком не убили, пытаясь наставить ему палки в колёса. Но что его злило больше всего, так это ответственность. Он согласился на этот брак, не она. Он до сих пор не мог изловить предателя, из-за чего она каждую секунду находиться в опасности. Конечно, в слух Мадара никогда бы не сказал ничего подобного, но тяжесть от своего же решения он испытывал постоянно. Сначала Учиха почувствовал Изуну, затем увидел. — Как всё прошло? — без приветствий спросил брат, подходя к окну, около которого недавно стоял Таро. Изуна заинтересованно глянул в отверстие, удовлетворительно хмыкнул и посмотрел на Мадару. — Узнал что-то новое? — Не совсем. Завтра телепортируюсь к ним для какого-то тестирования. — Я говорил тебе подослать девчонку, — Изуна неодобрительно качнул головой и сузил глаза. — Пусть пока поживёт в розовом мирке, — небрежно ответил Мадара, косясь на комнату Реико. Интересно, что она сейчас делает? Учиха прекрасно видел её состояние, не спала всю ночь — это точно. — Она и без того напугана. Изуна фыркнул. — Думаешь, завтра она, как миленькая дойдёт до их лазарета и пойдёт обратно? Я её насквозь вижу, она будет искать что-то интересное и даже не поделиться, если найдёт. — А вы похожи, — улыбнулся Мадара, заставив Изуну раздражённо вздёрнуть бровь. — Как знаешь, — неохотно согласился он, обернувшись к коридору. Мадара уже почувствовал постороннюю чакру, а Изуна услышал громкие шаги. Личная оннагоси Реико замерла в проёме с подносом в руках, на лице мелькнула прозрачная тень удивления, но девушка быстро взяла себя в руки, не в пример своей госпоже, осторожно поклонилась прямо с обилием еды в руках и прошла прямо между братьями. Учихи синхронно проводили её заинтересованными взглядами тёмных глаз. — Реико-сама, — проговорила служанка, останавливаясь напротив сёдзи, то ли предупреждая о входе, то ли прося помощи. Дверца отъехала в сторону буквально в секунду, будто Реико после ухода матери так и простояла около фусумы, задумавшись о чём-то своём. — Какая «сама»?! — тут же послышалось громкое ворчание из комнаты. — Давай быстрее, я сейчас умру с голоду! Служанка вдруг искоса взглянула на братьев с еле сдерживаемой улыбкой, а из-за дверцы любопытно высунулась заплаканная мордашка Реико. Нос и глаза покраснели, губы соблазнительно припухли, Мадара не смог удержать себя от лёгкой усмешки, девушка в ответ только нахмурилась и непонимающе уставилась на мужчин, освещённых солнечным светом. В такой обстановке Мадара выглядел весьма уютно и даже мило, но Реико лишь шмыгнула носом, быстро извинилась, и обе скрылись за сёдзи. — За этой тоже глаз да глаз нужен, — пробурчал Изуна, вновь взглянув на Мадару. — Думаешь? — Уверен. Она явно поумнее своей госпожи будет. — Не думаю, что Таро дал им какую-то миссию, — честно признался Мадара. — Скорее, дочь для него инструмент, она явно не в курсе о его планах. Я проверял её на собрании, она ни разу не соврала. — Она — может быть, — неожиданно согласился Изуна. — Таро наверняка подозревал, что к ней будет больше вопросов, да и наблюдать за ней легче. Служанка — другое дело. Она не так много внимания привлекает. — Ну последи за ней, — прикинул мужчина, который страха брата, если честно, не разделял. Оннагоси Реико не казалась ему тёмной лошадкой, напротив, достаточно умной, чтобы во всё это не влезать и держаться подальше. Опасения наводила сама госпожа. Хоть она и не была замешана в планах своего отца напрямую, в заднице у неё было нехилое шило, которое точно толкнёт её на поиск разного рода приключений, отчего Мадара уже внутренне раздражался, едва представляя эту картину. — Придумаю что-нибудь, — кивнул Изуна. — Иди давай.***
Занятия по этикету оказались настоящим ужасом. Мало того, что Реико вновь не смогла заснуть, панически рисуя очертания своего убийцы в каждом силуэте, так ещё и урок оказался настолько скучным, что девушка еле-еле боролась с приступами сонливости, очень часто ей проигрывая и зевая на каждую фразу Касуми. — Прекрати зевать, — в один момент отчеканила женщина после того, как Реико в очередной раз открыла рот и кое-как успела прикрыть его рукой. — Это неприлично. — Но я не могу, — искренне возмутилась девушка. И так она просидела до самого обеда, слушая скучную лекцию о том, что непозволительно для госпожи из мира. А непозволительным было практически всё. Разрешалось только скромно опускать глаза, прятаться за веером и разговаривать, когда мужчина даёт команду. Реико даже не спорила, молча запоминала всю эту околесицу, желая лишь пообедать и хоть немножечко подремать перед тем, как отправится к родителям. Обратно в комнату её сопроводил личный охранник, которого ещё с утра выделил Мадара, вроде как его звали Мабуэ, тот самый со светлыми волосами. Или его звали как-то по-другому, но девушка уже и не знала точно, мысли путались в какой-то один громкий клубок, распутывать который не было ни сил, ни времени. — Ты была права! — вдруг в комнату вскочила Хина с обедом. — Она та ещё стерва! — Кто? — глупо уточнила Реико, лениво хлопнув глазами. — Касуми! — служанка, топая ещё громче чем обычно, подошла к столу, оглушающе хлопнув подносом о деревянную поверхность, так, что все расставленные на нём тарелки трусливо задребезжали. — Я, видите ли, никто! — Хина резко развернулась к сидящей на стуле Реико и в глазах её была такая обида, такая злость, что госпожа невольно нахмурилась. Такой уязвлённой подругу она ещё не видела. — Я ничего не умею, а место мне только в юкаку! Девушка вдруг тихо шмыгнула носом, а Реико наконец поняла причину такого катаклизма. Со стороны Касуми это было жестоко. Хина могла стерпеть многое, ни одно ложное высказывание о том, что она ничего не умеет, что она никто, никогда бы не разозлило её настолько сильно, но такое оскорбление… Реико молча встала и крепко обняла девушку. Хина уткнулась носом в её плечо и наконец-то дала себе волю. Всхлипы были тихими, едва слышными, только спина, по которой её гладила подруга, часто и мелко подрагивала. Ни чета Реико, конечно, вот та, когда ревёт… Наверное, все Раито в поместье тогда слышали какого она мнения о предстоящем браке, Хина же плакала, как мышка. Потому что так привыкла, потому что так никто не услышит, не увидит, как её задели эти слова. К мальчикам-ханбо в клане относились с неприязнью, но терпели. Такие мужчины не продолжали род, а занимали низшие военные посты, служили в охране или прислуживали, выше головы ведь не прыгнешь. Девочка-ханбо была абсолютным позором. И тех, и тех в семье ненавидели, они считались проклятием, порчей или проказой злых духов. Род семьи, любой семьи, какой бы богатой и почётной она не была, прерывался, а всё из-за ханбо, из-за ребёнка, который родился один, половина от целого. От такой девочки отказывались ещё в младенчестве, чтобы не была бельмом на глазу, напоминанием вечного стыда, отдавали в специальный приют или… В юкаку. У Раито тоже были увеселительные дома и все женщины, что работали там были клеймёнными с самого своего рождения. Благодаря маме Реико, многие из них смогли стать сенко, смогли брать заказы наравне с мужчинами, а многие так и оставались там, продавая свои тела богатеньким Раито, которым наскучивала семейная жизнь с женой-сестрой. Однажды Таруми посетила все юкаку, что были на территории клана и вернулась в поместье с женщинами, которые пожелали стать сенко, и с маленькой курносой девочкой со страшно взрослыми глазами. Личная онагоси принцессы — должность, которой Хина добилась сама, своим трудом и пóтом, игнорируя высокомерные липкие взгляды некоторых стариков, что были не согласны с политикой одной из глав клана. Хина стала первой ханбо, которая смогла получить такой почётный титул среди высшей прислуги и она имела право гордиться этим. И никакая Касуми не смела напоминать о том, что пережила эта маленькая девочка и почему ей так рано пришлось повзрослеть. — Я поговорю с ней, — твёрдо сказала Реико, крепче прижимая подругу к себе. Она знала, что происходило с Хиной тогда, уже в прошлой жизни, и она помнила то чувство тошноты после её рассказов, помнила, как впервые пошатнулась картина её мира, а ведь это было только на словах, всё происходящее пришлось пережить маленькой девочке, которая была не виновата в своём дефекте. — Не стоит, — тихо ответила Хина, чуть отстранившись. — Она… Она всё равно не поймёт. — А я и не собираюсь ей что-то объяснять. Попрошу лишь думать, что она говорит. Спокойствие Реико было настолько обманчивым, что сонливость будто рукой сняло, хотелось действовать прямо сейчас, сорваться и высказать этой Касуми всё, что она о ней думала. Тихое урчание заставило её вздрогнуть. — Поешь, вояка, — тихо хихикнула Хина, а Реико ответила ей самой искренней улыбкой, на которую только была способна. — Ишь ты, уже всё решить готова. Садись. Пришлось отобедать и пересказать подруге последнюю сводку новостей, о которой вчера девушка умолчала, пребывая не в настроении. Хина и не спрашивала, ждала, когда госпожа сама захочет поговорить об этом. Как Реико и предполагала, на неё возлагалась большая надежда по части выхода Раито на новый уровень, а мама даже потрудилась объяснить их общее поведение. — Она тебя знает, как облупленную, — удивилась Хина, пальцами украв ролл прямо из тарелки своей госпожи. — Это точно, — тепло улыбнулась девушка. — И, как видишь, она оказалась права: я же и вправду рвалась сюда, пытаясь хоть как-то отвлечься. Она сказала, что Рэйдену стоило огромных усилий не рассказать мне всё с самого начала… — Я, конечно, не спец, но по-моему тебе следует с ним помириться. — У меня осмотр в семь, как раз заскочу к нему. Доедала Реико уже в одиночестве: Хина вновь убежала куда-то по своим делам. Служанку, в отличие от госпожи, нисколько не жалели, у неё было по нескольку уроков на дню, поэтому бедная девушка вертелась, словно белка. Реико же уже пожалела о своём обеде, после еды её разморило настолько сильно, что кровать казалась ей не просто спасением, она казалась необходимостью. Девушка боролась. Честно боролась с этими въедливыми мыслями. «Да я даже не буду спать, так, немножечко полежу, совсем чуть-чуть, а потом что-нибудь поделаю. И вообще, какой-то Мабуэ меня охраняет, раз Мадара его поставил, значит, он ему доверяет». Но мысли были назойливыми, сильными, глаза слипались всё больше, пока девушка не приняла капитуляцию, продолжая шептать себе под нос, что она только немножечко полежит, даже глаза не закроет. А потом она заснула глубоким сном. Хина, вновь зашедшая в комнату, с улыбкой взглянула на лежавшую подругу. Дорожка слюны виднелась на щеке, а лицо её было таким безмятежным, таким спокойным, что служанка невольно залюбовалась. Не выдержала, подошла к кровати и быстрыми оточенными движениями принялась разбирать неудобную для сна причёску, благо, Реико лежала на боку, забавно подперев щёку обеими руками. Подумав, раздела госпожу до дзюбана, чтобы спалось ещё удобнее, и телепортировала на неё одеяло, даже не пытаясь достать его из-под глубоко заснувшей подруги — только разбудила бы. С улыбкой оглядела свою работу, положила украшения на туалетный столик и вновь вернулась к своему обучению, побежав на очередное занятие.***
Сначала Реико почувствовала тяжесть, дёрнулась, но та никуда не исчезла. Рот накрыло что-то холодное и скользкое, плотно зажав губы и только после этого девушка в ужасе распахнула глаза, опрометчиво попытавшись встать. Сталь леденила горло настолько же отчётливо, какой была и тёмная фигура, забравшаяся на девушку верхом. Тяжёлая и широкая. Не двинуться. — И так ты собиралась сражаться с убийцей? — насмешливо спросил Мадара, высоко поднимая брови и убирая руку. «Даже не дёрнулся», — с ужасом подумала Реико, мельком проводя языком по зубам, проверяя их количество. Ей-то казалось, что она точно откусит убийце палец и его хотя бы отыщут по этой улике. Мысль о телепортации в её голову даже не пришла. — Ты меня напугал, — фыркнула она, попытавшись шевельнуться, намекая мужчине, что пора бы уже слезть и убрать кунай от её горла. Но Мадара, как уже было выяснено опытным путём, намёков не понимал, либо игнорировал — продолжил сидеть на ней, как ни в чём не бывало. — Я тебя проверял, — возразил он. — И, честно сказать, всё ещё хуже, чем я думал. Реико вновь дёрнулась, пытаясь вызволить хотя бы руки, но те были плотно зажаты между её телом и его бёдрами. — Пробовала хоть иногда пользоваться способностями, которыми тебя одарила природа? — бесстрастно продолжил он, даже не шелохнувшись. Он будто бы стал статуей, крепкой и могучей, а кунай у горла, казалось, становился всё ближе. — Ясно, что с головой проблемы, но, может, хоть иногда даже такую темноту озаряют умные мысли? — Слезь с меня, — упрямо буркнула Реико, стараясь, чтобы голос не дрожал особо заметно. — Что, вообще никогда? — продолжал глумиться он, горделиво наблюдая за девушкой сверху, чувствуя, как её руки елозят по внутренним сторонам бёдер, как её ноги то сгибаются, то разгибаются в коленях, едва уловимо прижимаясь к его пояснице. — Печально, такая красивая и такая глупая, — он притворно вздохнул и недовольно покачал головой. Кунай тронул узкую шею своим ледяным лезвием. — Знаешь, мой отец говорил, что начинать учиться никогда не поздно, нужно только желание. И сейчас я жду от тебя только одного — показать мне своё стремление, если таковое, конечно, присутствует. Скажи, я зря трачу своё время? Реико была готова потерять сознание, но упрямо продолжила стоять на ногах, исподлобья глядя на мужчину, сидевшего на её кровати. — Да неужели, — вздохнул Мадара, вставая и пряча кунай обратно в подсумок. — По-твоему, предатель будет ждать, когда ты додумаешься использовать свой главный козырь? — Нет, — вмиг растерялась девушка, неосознанно одёрнув до неприличия короткий дзюбан, в котором она почему-то оказалась. Реико даже подсознательно проверила постель: не могла же она не телепортировать одежду? Честно признаться, во время обучения телепортации случалось многое и иногда у детей встречались даже такие казусы, но под одеялом на кровати не лежало ничего похожего на её одежду. — Но это же ты. — Откуда тебе знать, что это не хенге? — продолжил мужчина, скользнув глазами чуть ниже, непроизвольно отметив длину её волос. Он впервые видел Реико без этой странной сложной причёски на голове и то, что он видел сейчас нравилось ему гораздо больше. Ещё и этот дзюбан… У Раито, в отличие от обычных традиционных нагадзюбанов Учих, рубаха, а, скорее, даже подобие ночнушки, было значительно короче, видимо, для того, чтобы ткань не торчала в разрезах нижнего и верхнего кимоно. Реико порозовела, инстинктивно попытавшись натянуть ткань ещё ниже, но та, к счастью или к сожалению, не тянулась. Да и ситуация в целом была стыдная. Она не стала говорить про свою метку, оставленную на нём, про чокан, который она интуитивно чувствовала, находясь вблизи, который был только на реальном Мадаре. В порыве она ляпнула первое, что пришло в голову: — Такой нахальный взгляд только у тебя! И покраснела ещё больше. Мадара улыбнулся во все зубы. — Похвально, что ты успела запомнить даже такие мелочи, — он шагнул к ней, а Реико вновь впала в ступор, не зная, что и делать в присутствии этого мужчины. Отличным решением стала бы телепортация в ванную, но и это напрочь вылетело из её головы. Он остановился прямо напротив, продолжая смотреть на неё сверху этим насмешливо-снисходительным взглядом, неожиданно протянул руку и провёл пальцами по девичьей шее, медленно, будто смакуя что-то, завороженно следя за каждым движением своей кисти. Сейчас, глядя на него в свете нескольких одиноких свеч, Реико наконец-то увидела его зрачки. — Помажь чем-нибудь. Он отошёл от неё так же быстро, как подошёл, в несколько шагов оказался у сёдзи, уже через плечо бросив ошарашенной и развернувшейся к нему Реико: — Я жду снаружи. И, как говориться, был таков. Девушка трясущейся от не пойми чего рукой потрогала шею, сразу почувствовав что-то влажное. Кровь алым пятнышком испачкала пальцы. Мадара отпустил добросовестного Мабуэ, как только принял решение войти в её комнату, поэтому сейчас он в одиночку подпирал спиной своё уже излюбленное место напротив окна, рассматривая еле заметную карминовую полосу, оставшуюся на перчатке. Не удержался, поднёс ко рту, слизывая, ощутив на языке приятный металлический привкус. Перевёл взгляд на закрытое сёдзи, чувствуя её метавшуюся по комнате чакру: девчонка, простояв на месте какое-то время, наконец начала собираться. Она вышла довольно скоро всё с той же сложной и скучной причёской, в своём обычном кимоно и едва заметной поблёскивающей полоской на горле, видимо, всё-таки помазала. — Ты пойдёшь со мной? — спросила она, глядя ему в глаза, но Мадара прекрасно видел ещё не сошедший румянец, усмехнулся. — Да. Идём. Половину пути проделали молча — Реико всё ещё дико смущалась, хотя сама не могла понять точной причины. Потом вспомнила про Хину и от былой меланхолии не осталось и следа, девушка будто заново прочувствовала те эмоции неподдельного тихого гнева на всё происходящее, набрала побольше воздуха в лёгкие и всё-таки решилась: — Мадара, — позвала она, спохватившись добавив кроткое «сан», всё ещё не понимая, как ей нужно разговаривать с мужчиной. Он откликнулся молча, заинтересованно взглянув на девчонку, не замедляя шага. — Боюсь, что у меня не получится повлиять на Касуми, но не мог бы ты… — Мадара-сама, — из ближайшего коридора выбежал какой-то Учиха, да настолько резко, что Реико чуть было не подпрыгнула на месте, не к стати перепугавшись. — Мы только что вернулись, вот всё необходимое, — он протянул мужчине стопку каких-то бумаг. Мадара скептически оглядел их, прикидывая, сколько ещё работы на него навалилось. Может, скинуть план осмотров территории на Изуну? Хорошая, вообще-то, идея. — Сейчас у меня нет на это времени, отнеси Изуне. — Слушаюсь, Мадара-сама, — мужчина учтиво поклонился гораздо ниже, чем это делала Реико или те же старейшины. Они продолжили путь и, видимо, кабинет Изуны находился где-то в этой части здания, раз этот Учиха увязался за ними, следуя, впрочем, на приемлемой дистанции позади, но девушка всё же не решалась начать разговор, который затеяла при ком-то постороннем, намекающе замолчала. Но Мадара не понимал намёков, либо их игнорировал. — И как же ты хочешь повлиять на Касуми? — спросил он, взглянув на притихшую девчонку. Реико вздохнула, но решила не откладывать, к тому же, может, мужчине позади он доверял так же, как и Мабуэ, которого поставил ей в охрану на целый день? — Хочу, чтобы она не говорила Хине про юкаку. — Хине? — Моя оннагоси, — напомнила девушка, обиженно засопев. Ей почему-то казалось, что Мадара относится к тому типу мужчин, которые наводят справки на всех с кем собирается встретиться глазами в ближайший час, хотя, может, так оно и было, но она нутром чувствовала его пренебрежение к своей подруге, отчего обидно становилось почему-то ей самой, а не Хине. Он вообще будто бы и не считал ту за человека, так, мебель, что теряется где-то позади своей госпожи. — И что, она попробовала себя в этом деле и ей не понравилось? Не думал, что Раито оказывается такие безнравственные. Она посмотрела ему точно в глаза и Мадара понял, что такой он её ещё не видел. Тогда, на смотринах, на него смотрела разгневанная и обиженная девчонка, а в зелёных глазах клубилась молния бешенства, сейчас у неё был взгляд человека, который был готов бороться за что-то. Мадара знал его, с детства видел такой в глазах собственных братьев, но не у неё. — Она была ребёнком. Когда Мадара был маленьким, мир казался ему несправедливым. Потом мальчик стал расти, набираться опыта, стал видеть то, отчего многие сошли бы с ума. И он сходил. Каждый такой раз, видя детские изуродованные трупы, маленьких девочек с задранными кимоно и раздвинутыми ногами, младенцев, серыми камешками лежавших около разорённых повозок рядом с мёртвыми родителями, каждый такой раз он сходил с ума, а внутри него зрела очередная пропасть, пробуждая ярость, застилающую глаза красной пеленой шарингана. Когда-то, ещё маленьким, он удивлялся тому, что происходит, он не верил и мечтал однажды забыть, но уже не мог, запретил себе, чтобы больше не удивляться, чтобы не возникала новая пропасть. Пришлось запоминать, насильно впихивая в голову самые разные ужасные детали, самые жуткие образы и иногда проносить их в памяти, закаляясь. Благодаря этому он не удивился сейчас, молча глядя в серьёзные зелёные глаза. — Я поговорю с Касуми. — Спасибо. Мужчина, следовавший за ними хвостом до очередной развилки, наконец-то повернул, теряясь во мраке бесчисленных коридоров. Реико спиной чувствовала его заинтересованный взгляд, от которого неосознанно хотелось укрыться, как тогда, когда она только приехала сюда. Они дошли до той самой комнаты с телепортом. Девушка прошла вперёд, глядя на ровные кандзи, сложила печати, внезапно столкнувшись с барьером и тихо хмыкнула. Коридор работал в обе стороны, но с той телепортироваться сюда можно было спокойно и без разрешения, отсюда же нужно было ждать, когда откроют проход в другую сторону, видимо, чтобы она не могла возвращаться домой, когда ей вздумается. Мадара заинтересованно смотрел на блеклые бирюзовые буквы, совсем не такие, когда сюда телепортировались Таро и Таруми. — Ты не умеешь активировать порталы? — спросил он насмешливо. Реико повернулась к нему, удерживая печати, гневно фыркнула. — Умею! — Тогда почему мы всё ещё здесь? — Они поставили барьер на ту сторону, — она засопела ещё обиженнее. — Нужно подождать, когда нам откроют проход. — И что, его никак нельзя обойти? — продолжал интересоваться он. Девичье лицо разгладилось в один момент, она задумалась и обернулась обратно к светящимся кандзи. — Такой большой коридор… Можно, конечно, но у меня не получится — слишком далеко. — А если поближе на пару ри? — На пару десятков ри, — машинально поправила Реико. — Тогда смогла бы. — Ты так уже делала? — уточнил он, ухмыльнувшись. Вообще-то, Мадара и так знал ответ на этот вопрос, он был очевиден, но почему-то ему захотелось продолжить этот диалог, глядишь, узнает ещё что-нибудь интересное. Реико молчала пару мгновений, ответила неохотно. — Делала, задница неделю болела. Он тихо рассмеялся. — И куда же ты хотела телепортироваться? — Не я одна, — она вновь обернулась к нему, на этот раз с улыбкой. — Мы с братом. К отцу в кабинет. Но тот был немножко другим, завязан конкретно на чакре, а нас не пропускал. Мы вместе рассчитали где должен быть коридор и сделали новый со своим выходом, ну и получилось. — Почему не к матери? Реико рассмеялась, очевидно поглощенная воспоминаниями. — У нас в клане мама занимается политикой, а папа ставил какие-то опыты, — объяснила она то, что он и так уже знал, но продолжил слушать. — И к кому в кабинет веселее попасть двум подросткам: к политику, где всякие непонятные документы, или к учёному, который, может, людей там режет? Представляешь, как мы расстроились, когда увидели миллиард непонятных бумажек? — Уверен, вы расстроились больше, когда вас поймали. Она улыбнулась как-то смущённо и сконфуженно, закатила глаза. Мадара невольно залюбовался, хотя давно не испытывал такого, глядя на женщин. Сейчас, общаясь наедине, в её смехе, в улыбке, не было обычного изящества, лишь странная простота, но отчего-то она продолжала выглядеть мило. — Вообще-то, Рэйден изначально был против и жутко трусил, но я правда думала, что вот в этой папке точно будут хотя бы нарисованы какие-то жуткие опыты. Кандзи неожиданно загорелись привычным изумрудным цветом, озаряя зеленью всё вокруг. Мадара заинтересованно подошёл ближе, останавливаясь рядом с Реико. Он, конечно, не боялся впервые телепортироваться, но вот что нужно было делать, стыдно признаться, не знал. Реико прекратила удерживать печати, шагнула в самый центр, повернувшись к мужчине, тот повторил останавливаясь напротив. — Это не больно, но первые разы могут быть головокружения, — принялась объяснять она, неожиданно смутившись их внезапной близости — Мадара стоял лицом к ней буквально в локте, глядя на девчонку сверху. Она-то думала, что он встанет рядом, как обычно, но откуда ему было знать, как становятся обычно? — Не знаю, как будет с твоей чакрой, но просто расслабься, если почувствуешь что-то постороннее. — Я сенсор, — вдруг сказал он. — И что? Мадара терпеливо выдохнул. — Я в любом случае почувствую постороннюю чакру. — Я знаю кто такие сенсоры, Мадара, — проворчала она, наконец перестав смущаться не понятно отчего. — Сан, — запоздало добавила после недолгой паузы, вызвав у мужчины очередную усмешку. — Абстрагируйся и позволь ей пройти сквозь тебя. Готов? Он коротко кивнул, не прекращая улыбаться. Это было странно. Коридор казался ему абстрактным названием некой связи между телепортами, но оказываться проход действительно был, но необычный. Мадаре казалось, что он летит куда-то, вокруг было черным-черно и всё это длилось примерно секунду, при этом на всё тело, на все его внутренности осуществлялось дикое давление посторонней чакры, его дискомфорт можно было резать катаной, но он послушался Реико, смиренно пропуская через себя эту странную силу. Он понял, что перемещение завершено, когда девушка мягко тронула его за предплечье и он кое-как сфокусировался на фигурке перед собой, в глазах всё плыло, свет от белоснежной комнаты был настолько ярким, что мужчина не выдержал и зажмурился. — Ну как? — Странно, — честно ответил он. Реико продолжила стоять рядом, зачем-то придерживая его за локоть, будто бы она смогла поймать его, если бы он начал падать. Девушка неосознанно вспомнила произошедшее полчаса назад и уже привычно залилась краской, вспоминая тяжесть его тела сверху и прекрасно понимая, что если Мадара вдруг решит упасть, а она будет крутиться рядом — он попросту её раздавит. К счастью, падать он не собирался, стойко стоял с прямой спиной и закрытыми глазами. Решила оглядеться. Комната с телепортами была огромной, они стояли друг напротив друга, разделённые общим проходом, каждый был подписан какими-то знаками, отличался по размеру и наполнению кандзи, а в самом начале комнаты, у входа, уже стояла её семья. Реико было подняла руку в приветствии, но в последний миг одёрнула себя, вновь обернувшись к Мадаре. — Получше? Мужчина будто нехотя открыл глаза, прищурившись глядя на девушку, коротко кивнул и бегло осмотрелся. — Идём, — сказал он, выходя за контур и, подстроившись под девичий неширокий шаг, отправился прямо к выходу. Обряд поклонов, вежливые приветствия и они наконец вышли из едкого светлого помещения, в приглушённом сероватом коридоре Мадаре стало гораздо легче. Они дошли до смотровой комнаты, недалеко от кабинета отца. Реико поёжилась, они с Рэйденом были завсегдатаями этого места: вечные осмотры, анализы, какие-то тесты по выбросу чакры. Внутрь почему-то зашли все вместе и девушке вдруг стало очень неловко, она мельком скосила глаза на стоявшего около неё Мадару и закусила губу. Внутри комнаты было несколько светлых дверей, ведущих в разнообразные коморки для осмотра, там трудились Раито-медики. — Реико, в последнюю дверь налево, — сказал отец, открывая ближайший к себе вход и пропуская внутрь… Мадару. Следом за ним вошла улыбнувшаяся девушке мать. — После можешь прогуляться с Рэйденом. И он удалился. Девушка неосознанно взглянула на брата и пошла вперёд, отчаянно вспоминая что конкретно делали в том кабинете, куда вошёл Учиха. Вроде бы, там и проверяли чакру. Странно, Рэйден же сказал ей, что все необходимые тесты уже были проведены, так зачем они теперь? Осмотр вышел до ужаса некомфортным. Реико раздели, положили в кресло, трое мужчин в белых халатах хлопотали между её раздвинутых ног, что-то смотрели, что-то записывали, иногда переговариваясь между собой. А потом они достали какую-то страшную штуку, огромную и железную, чем-то похожую на сложенный веер. Тогда Реико напряглась. Но она и подумать не могла, что это решат вставить в неё, на прошлых гинекологических осмотрах такого не было. Боль была жгучая, девушка даже вскрикнула, попытавшись сдвинуть ноги, но врач лишь спокойно удержал её колени, даже не взглянув на свою пациентку. Благо, длилось это всё недолго, уже через несколько минут ей разрешили одеваться. — Когда были последние месячные? — спросил мужчина, который всё это время сидел за столом и что-то записывал, пока остальные убирали инструменты и протирали кресло. Реико чуть высунулась из-за ширмы, настолько насколько позволяла ситуация. Служанка, одевающая её, потянулась вперёд, кое-как поймав ускользающую ткань дзюбана, тихо выдохнула, не посмев сделать замечание или показать недовольство. — Две недели назад, — кое-как вспомнила Реико. — После свадьбы начнёшь принимать препараты, чтобы плоды прижились, — сказал ей врач, что-то черканув на бумаге. Реико покраснела. И вот надо им который раз за эти дни напоминать про эту свадьбу, про то, откуда берутся дети. Спокойно же жила до этого! Вышла из комнаты злой, как собака, а там ещё и Рэйден, на которого она всё ещё была немного обижена. — Прогуляемся по саду? — миролюбиво спросил брат, наклоняя голову к плечу и смотря на девушку с лёгкой улыбкой. — У меня нет времени, — лишь ответила девушка, проходя мимо прямо к выходу. В коридоре она покрутила головой, вспоминая точное направление и безошибочно повернула налево, прямо к кабинету матери. — Реико! — крикнул Рэйден, вылетевший за ней. — Ты куда? — Какая разница? — ответила она так же бесстрастно. — Да постой же ты! — он схватил её за руку, разворачивая к себе. Девушка смотрела снизу-вверх исподлобья, недовольно выпуталась из цепких пальцев и сложила руки на груди. Лицо Рэйдена изменилось в один миг: лёгкое волнение растворилось, он посмотрел на сестру как-то разочаровано, даже брезгливо. — Стоишь, как он, — сказал брат ледяным тоном, каким обычно говорила Хина, когда была чем-то недовольна. Реико лишь вскинула брови, непонимающе уставившись на парня, а затем расплылась в едкой улыбке. — Ревнуешь? — Нет, — буркнул он, наклонив голову к плечу. — Просто противно. — Противно? — вновь не поняла она. — Противно, что ты перенимаешь привычки этого дикаря. — Он не дикарь! — А еще защищаешь его. Реико фыркнула, резко разворачиваясь на месте и продолжая свой путь к цели, не то такими темпами она не успеет сделать то, что хочет. — Я его не защищаю! — прорычала она на ходу. Рэйден, последовавший за ней след в след, лишь тихо промычал саркастичное согласие. — Куда ты идёшь? — В кабинет мамы, — ответила девушка без утайки. — Зачем? — Хочу кое-что узнать, а ты пока можешь бежать и рассказывать это родителям, — едко ответила она таким тоном, будто сейчас говорила с Касуми, а не Рэйденом. Его лёгкие шаги позади резко прекратились, но Реико не стала оборачиваться. Раз начала играть — нужно продолжать, он не посмеет пойти против неё. Так и вышло, театральная пауза в шагах была недолгой, Рэйден, видя, что сестра не собирается останавливаться и даже не оборачивается, последовал за ней уже бегом, уж слишком долго он стоял на месте, мучительно ожидая от неё хоть какой-то реакции. — Реико, постой! — вновь попросил он, догнав её и пристроившись рядом. — Как ты туда попадёшь? И зачем? Ответь! Это он попросил добыть какую-то информацию? — Нет, это я хочу добыть какую-нибудь информацию, — ответила она, внешне оставшись совершенно спокойной. Она остановилась около знакомой двери, потрогала шершавую поверхность и погладила ручку. — Так ты поможешь мне? За тобой должок, раз ты решил молчать всё это время. — Я хотел рассказать тебе! — возразил Рэйден. — Но я не мог! — Конечно-конечно, — Реико обернулась к брату с натянутой улыбкой и указала на дверь. — Так что? — Я помогу тебе, если скажешь, что будешь искать. — Ты глуп, братец, — мурлыкнула девушка, невинно захлопав ресницами. — Любые документы, связанные с Учихами. Не бойся, это ненадолго, зная маму — у неё там всё рассортировано по алфавиту. Рэйден мялся недолго, Реико знала, как его уговаривать, поэтому в следующую минуту, брат уже стоял около двери, сканируя телепорт. — У мамы он полегче, чем у отца, — наконец сообщил он, выпрямившись. — Обычный Масогу Миги портал. — Это я и без тебя могу определить, давай думать где поставим точку выхода. — Ну он недлинный, всего дзё где-то, — прикинул Рэйден, дёрнув головой, убирая упавшие на плечо длинные волосы. — Через хиро поставим, не ошибёмся. Прячь чакру. Реико сконцентрировалась. Конечно, некий всплеск при телепортации всё равно возникнет, но малый, будто рябь на воде, никто рядом и не заметит, если не будет целенаправленно искать. Она встала около брата, тот уже сложил печати, формируя нужную технику. — Пространственный переход, — шепнул он, вытягивая руки и дотрагиваясь до двери. — Тяни. Реико потянула, формируя новый виток, создавая отдельный коридор в коридоре. — Готово. Переместились подальше от двери, чуть не уперевшись в стол, но всё сработало. Девушка утёрла взмокший лоб, с улыбкой взглянув на брата. — Как в старые добрые. Но времени на ностальгию не было, Реико целенаправленно дошла до огромного шкафа, открыла дверцы и ужаснулась — бумаг было столько, что даже вдвоём они не управились бы и до вечера. Но девушка знала мать не хуже, чем та знала её саму, все документы и вправду были распределены по алфавиту, а на корешках были написаны нужные названия. Учих она нашла без проблем, достала нужную папку, довольно узкую, если сравнивать её с другими, подошла к столу. — Помниться, раньше нас совсем не интересовал кабинет мамы, — улыбнулся Рэйден, встав рядом. — Как быстро идёт время. — Взрослеем, — ответила Реико, открыв досье. Информации оказалось маловато, но была и интересная: союзники, враги, примерное финансовое состояние, пару клановых техник. А самое важное — Раито и Учиха когда-то принадлежали к одному клану, но разделились и утратили всякие отношения. Мельком Реико прочитала и про шаринган, было даже парочка зарисовок, но её заинтересовала пометка «эволюция». Мангекьё шаринган. Известные пользователи: Учиха Мадара и Учиха Изуна. Способности: щит под названием «Сусаноо»… — Интересно, — буркнула Реико. — Ты закончила? Нам нужно уходить, — Рэйден то и дело косился на дверь. — Да, — девушка ещё раз заскользила по всей известной информации и наконец закрыла папку. Брат незамедлительно отправился к двери, а она к шкафу, но, вкладывая документ обратно на своё место, Реико замерла и заинтересованно достала другой, стоящий рядом. Он назывался «Укури-джикан» и всё, что было внутри папки это рисунки печатей. Ни информации, ни других инструкций, ничего. Реико не знала такой техники, а ведь она знала все техники своего клана, так что данная комбинация печатей вызвала в любопытной девушке нешуточный интерес. — Реико, быстрее, — в очередной раз взвыл Рэйден, на что Реико судорожно достала одинокий лист и незаметно запихнула его в карман рукава своего кимоно. Судя по пыли и общей ветхости бумаги, Реико не сомневалась — ближайшие дни мать его не хватиться, а значит, у неё будет время переместить его на бумагу и, как ни в чём не бывало, вернуть обратно. Поставив пустую папку на место, девушка подошла к брату. Они телепортировались по уже готовому коридору и принялись убирать новое ответвление и маскировать следы своего вмешательства, чтобы мама и кто-либо ещё не заподозрили чего лишнего. — Идём обратно, — сказала она брату и, не дожидаясь его согласия, пошла в сторону нужных комнат. — Что, волнуешься за него? — спросил Рэйден желчно. Девушка скучающе обернулась, чтобы убедиться — скривился так, будто лимон съел. — У тебя какие-то проблемы с Мадарой? — Да. — И какие же? — Его существование, — фыркнул парень. Реико лишь вздохнула и пошла дальше. — И твоё нахождение там, — сказал он тихо после недолгой паузы. — Они варвары. И тебе среди них не место. — Надеюсь, ты сказал это родителям, когда они посвящали тебя в этот план. Он не повёлся и не растерялся. — Сказал. В отличие от них мне тяжело доверять тебя этому зверью, даже на благо клана. — Мило, но всё уже решено. У тебя своя миссия, у меня — своя. — Помниться, ты не была рада этому браку, — неожиданно взвился Рэйден. — Я думал, что ты сделаешь всё, чтобы вернуться домой! — Я тоже, — честно поделилась она. — Ты влюбилась в него? Реико ответила, не задумавшись: — Трёх дней мало, чтобы влюбиться, Рэйден. Но я не могу вернуться домой, как бы я не хотела. Я могу помочь стольким людям и, честно говоря, у Учих мне совсем не плохо. — Ты даже не подозреваешь, что они за люди, — парень злился всё больше и больше. Он вдруг вцепился в её предплечье, дёрнул на себя, заставляя посмотреть на него и, честно говоря, от его взгляда ей на мгновение стало не по себе. — В мире их называют ёкаями, а во главе у них демон-Óни — Мадара! Ты думаешь это просто так?! Ты даже не представляешь какие зверства они творят! — Я не поверю в это, пока не увижу собственными глазами! — взвилась Реико, попытавшись выпутаться из его хватки, рука начала ощутимо побаливать оттого, как Рэйден всё сильнее и сильнее давил на неё. Но вместо того, чтобы отпустить сестру, он схватил её за второе запястье, заставив девушку зарычать то ли от боли, то ли от злости. — Люди иногда говорят глупости! Отпусти! — Глупости?! Слухи не берутся из неоткуда! Почему ты на его стороне?! — Я на стороне своего клана! И я хочу, чтобы женщины спокойно рожали, не боясь умереть при родах! Отпусти меня! — Рэйден... — вдруг послышался голос отца позади Реико, но его перебил другой, к которому она ещё не успела привыкнуть за эти дни и, который иногда вызывал у неё пугливые мурашки: — Отпусти её. Брат на секунду сжал руки ещё сильнее, свирепо глядя на Мадару поверх Реико. Лицо его выражало такую ярость, какую девушка ещё не видела: Рэйден никогда не злился, особенно так сильно, так отчаянно. — Не смей указывать мне, — зашипел он. Девушка попыталась вырваться, Рэйден отпустил лишь одну её руку, заставив встать к нему боком. Реико, словно по наитию, по какой-то непонятной привычке, нашла страшные чёрные глаза. Брат держал до непривычного крепко. Лицо Учихи было до ужасного спокойно, но Реико училась понимать его, тут же провела параллели с тем самым взглядом, когда она сказала ему о Касуми. Пугающее. Зловещее. Он не сжимал руки на груди, напротив, те висели вдоль тела, но в этой позе не было спокойствия или невозмутимости, лишь короткая готовность. Ситуация накалилась до невероятных пределов, мать непонимающе и одновременно строго смотрела на Рэйдена, отец был хмур. — Не смей трогать её, — флегматично ответил Мадара. По сравнению с распылившимся Рэйденом, мужчина выглядел поистине хладнокровно. — Положи игрушку — поранишься. Не твоё. Брат лишь сильнее разозлился, ещё жёстче сжав предплечье Реико. А дальше всё произошло одновременно: её болезненное шипение, дрожь, крик отца и рывок Мадары. В чувство Рэйдена привело первое, он испуганно посмотрел на сестру и на свою ладонь, будто не поверив, что сделал, ошарашенно разжал пальцы, наконец отпустив. Мадара замер, словно никуда и не торопился, а Реико, подчинившись порыву, с разворота отвесила Рэйдену звонкую пощёчину. Звук эхом отскочил от стен. Девушка несмело, боком, шагнула к Мадаре, брат по инерции повернул голову, да так и замер. Отпечаток на его щеке в секунды наливался красным. Какое-то время все молчали, продолжая стоять на месте. Таруми, будто не веря, смотрела на сына, Таро вдруг цокнул, выведя Реико из лёгкого оцепенения. — Идиот! — вдруг зашипела она, топнув ногой и тут же развернулась, поскорее желая оказаться... Дома. В смысле, в поместье Учих, главное, подальше отсюда. Девушка уверенно зашагала в сторону комнат с порталами, на ходу размышляя и проклиная всё на свете, Мадара пристроился следом, глядя, как от быстрого шага виляют её бёдра, не успевая спрятаться за тканью кимоно. — Проводи гостей, — сказал Таро жене. — Я поговорю с ним. Теперь следом за Мадарой на почтительном расстоянии шла уже Таруми. Такой вот странной процессией они дошли туда, откуда начали, Реико на автомате активировала телепорт и в последний момент обернулась к матери. — Завтра тоже на осмотр? — Да, в это же время, — кивнула женщина, наметив тень улыбки. Уж больно её беспокоила выходка Рэйдена. — Не сердись на него, — прозвучало почти повелительно. — И вы, Мадара-сан, извините за эту сцену. Реико не ответила, поклонилась и вошла в круг, всё ещё разгневанная и обиженная, мужчина, проделав всё тоже самое, встал в портал около неё. Вторая телепортация далась легче, да и яркий свет на этот раз не ударил в глаза, даже голова не кружилась. — И что это было? — Я не знаю! — Реико выглядела удивлённой и злой одновременно. — У него кругом ёкаи, да о́ни! И знаешь, я верю в это, но слушать эти сплетни!.. Мне страшно представить, что в мире говорят о нас! Это же логично, что везде есть всякие разговоры, а уж если люди чего-то боятся, то там вообще ужас! — она говорила на одном дыхании и резко замолчала, пытаясь его восстановить. Мадара, стоявший напротив, смотрел на неё с лёгкой ироничной и снисходительной усмешкой. — И прекрати так улыбаться! Он даже рассмеялся. — Как? — Вот так! Как будто я ребёнок какой-то! — А кто ты по-твоему? — уточнил он и не думая переставать. — Не ребёнок! — Правда? Сколько там тебе? Девятнадцать? — И что?! Мудрость измеряется не возрастом, а... — А чем? — поинтересовался мужчина, внимательно наблюдая за сменой эмоций на девичьем лице: от смешного гнева до лёгкого непонимания и обратно. — А мудростью! — Отличная цитата, надо запомнить, — кивнул он. — Скажу так старейшинам, когда они посмеют назвать меня сопляком. — Ну и скажи, — разрешила она раздражённо и пошла к выходу.***
— Я сказала Мадаре по поводу Касуми, — неожиданно поделилась Реико, до этого молчавшая. — А он? — удивилась Хина, даже прекратив расчёсывать волосы госпожи. — Сказал, что поговорит с ней. — Ничего себе, — улыбнулась девушка и расчёска вновь заходила по прямым длинным волосам. — А с Рэйденом поговорила? — Давай завтра, — буркнула Реико. — Мне нужно подумать. Скажу лишь, что он полный идиот! — Ну так нечестно, интерес подогрела, а рассказа не будет, — тихо сказала Хина, однако не настаивая. Она вернулась относительно недавно и подруги тут же начали готовится ко сну, Реико была до страшного молчалива, что уже говорило о том, что произошло нечто неладное. — Поспи сегодня. Нечего по ночам звёзды считать. К тому же, у входа я видела Мадару и какого-то парня, так что мы в безопасности. — Постараюсь, — честно ответила Реико. День изнурил настолько, что она и вправду планировала заснуть, а не мучить себя мысленной прокруткой сегодняшних событий всю ночь. К тому же, на завтра ей нужны были силы, она планировала разучить ту технику, что уже переписала на бумагу, а для этого нужно было хорошо отдохнуть. — Вставай, — сказала Хина, кладя расчёску на туалетный столик и начав развязывать оби госпожи. — А это что? — Царапина, — буркнула Реико, смутившись. — От чего? — спросила подруга ледяным тоном и поднесла ладонь к горлу девушки. Запястье окутало зеленоватое свечение, приятно гревшее нежную кожу. — От куная, — ответила Реико, зардевшись ещё больше. — Я завтра расскажу... — Да уж, жду не дождусь услышать всю историю. Ранка затянулась на глазах, а Хина, теперь уже мрачная и недовольная, продолжила раздевать подругу, протянула ей ночнушку, а кимоно и остальные вещи положила в мешок, собираясь завтра отнести вещи на прачку, либо постирать самой. Порядков Учих в отношении стирки она пока не знала. Когда и служанка переоделась в одежду для сна и расплела свои такие же длинные волосы, что и у Реико, девушки наконец легли. Хина задула лучину, зашевелившись на футоне. — Хина, — вдруг позвала госпожа. — М? — А ты когда-нибудь влюблялась? — Да как-то не до этого было, — призналась девушка, явно чуть успокоившись. — И в нашем клане, сама понимаешь, не в кого... Но мне нравился конюх, тоже ханбо, если ты его помнишь. — Невысокий такой? — Угу. — Он же некрасивый, — удивилась Реико, даже присев, опершись на локти. — Какая разница? Он добрый, хороший, ответственный. Вот жила бы сейчас с ним, — протянула Хина почти мечтательно, но подруга уловила — не любит, так, вместе быть, чтоб хоть с кем-то. — Интересно, а мама с папой друг-друга любят? — задумалась она вслух. — Мне иногда кажется, что у нас в клане всё в принудительном порядке. — Они друг-друга уважают, — ответила Хина после недолгой задумчивой паузы. — А это главное. А ты чего про любовь задумалась? Мадара нравится? — Не знаю, — вдруг выдохнула Реико, даже не юля, отчего уже служанка удивленно привстала на локтях. — Вот даже, как ты говоришь. Вряд ли он добрый, хороший... Ответственный ещё куда ни шло. Красивый. Но за что его любить-то? Не знаю, бред это всё. — Любят же наверное не за что-то. Вот я тебя люблю, а ты дура-дурой, но люблю и всё. Сил моих нет уже тебя терпеть, а без тебя ещё хуже будет. — Ну спасибо, — хохотнула Реико. — А ты у меня хорошая, добрая и ответственная, но, будь ты плохой и вздорной, я бы тебя всё равно любила. Но это же не то, наверное... Мы, как сёстры друг-другу, с мужчинами же иначе. — Откуда тебе знать каково с сёстрами? У нас отродясь такого не было. — Ну, я думаю, что сёстры они, как братья, только другого пола. А по поводу однополых близнецов, я лично видела заметки у папы в кабинете, было такое, но давным-давно. — Тоже, видимо, какой-то сбой, как с ханбо. — Наверное, — Реико пожала плечами и легла обратно на подушки. — Ладно, спи давай, завтра о любви подумаем и обсудим, утро вечера мудренее. Спокойной ночи. Хина заснула почти сразу, Реико пришлось немного поваляться, катаясь по кровати, перекладываясь с одного бока на другой. Но сон её был недолгим, девушка проснулась от уже знакомых ощущений — лезвие куная вновь холодило горло.