Под тенью сливы

      Реико с ужасом открыла глаза. Это был не Мадара. Чёрная тень, что нависла над ней даже отдалённо не напоминала знакомый силуэт. — Прости, ты этого не достойна, — заговорила фигура, голос звучал глухо из-за маски, закрывающую половину его лица. — Но я должен.       Если бы. Как много этого слова в ветвях человеческих судеб. Если бы я не встретил твою мать — тебя бы не было. Если бы я только знал — ни за что бы туда не пошёл. Если бы ты не врал мне с самого начала — всё сложилось бы иначе. Продолжать можно до бесконечности, но сегодня «если бы» спасло Раито Реико жизнь. Если бы предатель клана Учиха не проникся к девчонке — он бы не извинялся перед ней, прежде чем перерезать горло. Если бы предатель не заговорил, не дал эту маленькую временную осечку — она бы не успела прийти в себя после короткого сна, не успела бы понять и оценить происходящее, ведь у неё не было реакции обычного шиноби. Если бы Учиха Мадара в точности не повторил эту ситуацию ещё вечером — она бы не знала, что делать. Слишком много факторов сошлись в этот день и все они объединились в одно словосочетание «если бы».       Реико впервые думала настолько быстро и первой её мыслью стала Хина. Девушка телепортировалась прямиком к футону подруги, влила в неё чакру и не задумываясь переместилась туда, куда было нужно.       Мадара стоял около широкого письменного стола, читая какую-то бумажку в незнакомой для Реико комнате. Единственное, ради чего девушка готова была переживать этот момент снова и снова — его лицо. Он был настолько удивлён, настолько не готов к внезапной зелёной вспышке, к двум девушкам, сидящим на полу в одних ночнушках, что глаза говорили за него всё, что он думает. Но Мадара был взрослым и опытным, ему потребовалась секунда, чтобы вернуть ситуацию в свои руки, безошибочно определяя, что произошло по тонкой алой капле, что катилась прямиком в женское декольте. Странно, когда он лично сделал такую — это доставило ему приятное удовольствие. Но сейчас, зная, что это сделал предатель его клана, зная какую цель он преследовал, Мадара взбесился. — Телепортируй меня, — секунда и он сел около напуганной Реико и шокированной Хины. — Расслабься, — девушка протянула руку, чуть было её не одёрнув. Одно дело не думая перемещать подругу, такую же Раито, что и она, с такой же чакрой и примерно таким же уровнем её владения. Другое дело пытаться просочиться сквозь чакру Учихи Мадары. Каким бы расслабленным он не был, она нутром ощущала исходящую от него силу и её количество, он казался ей необъятной тьмой, которую она пыталась осветить маленькой догорающей свечкой, казался ей океаном, который она возжелала переплыть на хилой лодочке. И каким бы спокойным не был этот океан, он был страшен. Реико напряглась, по крупицам собирая остатки своих сил, но результат того стоил, Мадара исчез. — Что случилось? — перепугано спросила заспанная Хина, глядя на подругу. Той не нужно было отвечать, служанка уже заметила кровавую дорожку и панику, какую ещё никогда не видела на родном лице. Истерика настигла Реико буквально по щелчку: вот ты ещё сидишь и держишься, судорожно пытаясь мыслить, пытаясь думать, а вот ты уже не в силах даже не дрожать. Слёзы потекли сами собой и ладно бы только слёзы, Реико стало настолько страшно, что она не могла думать о чём-то другом, помимо ужаса, что сейчас терзал её грудную клетку, перемалывая внутренности, сжимая лёгкие, не давая вдохнуть хотя бы капельку воздуха. Она не решалась закрыть глаза, потому как всякий раз, когда она моргала, перед ней стояла эта тень, держала руку на её губах, пока лезвие куная царапало нежную кожу, смотрела на неё своими чёрными учиховскими глазами и извинялась. Просила прощения, перед тем, как убить. Хина успокаивала госпожу долго, до самого прихода Мадары и Мабуэ, что охранял Реико весь вчерашний день. — Давай разбираться, — сказал Учиха, присаживаясь на корточки рядом с девушками. — Во-первых, как ты переместилась в мой кабинет? — Я-я, — голос дрогнул, Реико выпуталась из тёплых объятий служанки, пытаясь вздохнуть. Шмыгнула носом, одеревеневшими пальцами схватилась за подол ночнушки и попыталась продолжить: — Я п-поставила на тебе чокан. — Что это? — Э-это… М-метка, — Реико как могла старалась не заикаться, но казалось, что всё её тело перестало подчиняться своей законной хозяйке, делая то, что вздумается. Язык прыгал во рту, цепляясь за каждый зуб, скользя по нёбу, западая и мешая говорить, а что творилось в мыслях… Она вообще не была уверена говорит правду, а не какую-то выдумку. — Могу я, господин? — вдруг вмешалась Хина, не забыв даже учтиво поклониться, сидя на полу. Мадара не был доволен, но кивнул, давая продолжить. — Чокан — это метка, которую ставят на безопасном месте, в случае, если может потребоваться, грубо говоря, необдуманная телепортация, когда у человека нет времени думать о нужном месте, он бездумно перемещается на чокан.       Лицо мужчины неожиданно разгладилось. — Когда ты успела? — К-когда мы ш… Мы… П-под руку, — кое-как попыталась объяснить Реико. — Я понял. Во-вторых, ты запомнила, как он выглядел?       Девушка неровно выдохнула. — М-маска, — только и произнесла она, как из глаз начали течь новые слёзы. — Мужчина. Он-н… Извинялся. — Извинялся? — Сказ… Сказал, — кивнула Реико. — Сказал, что я н-не достойна… Этого. Но он-н… Он должен. — Чего «этого»? — Смерти.       Она правда старалась не плакать, но после озвучивания этого факта вслух, полного осознания того, как близко она была к этой черте, Реико понесло заново. — Ясно, — кивнул он, нервно дёрнув уголком губы. — Есть успокоительные? — Остались в комнате, господин, — ответила Хина.       Мадара встал, оглядел кабинет, подошёл к столу, достал что-то из нижнего ящика и отдал Хине. — Вставай, — сказал он уже Реико, дёрнув хныкающую девчонку за локоть, заставляя принять вертикальное положение и вдруг начал развязывать свой пояс, на котором висело оружие и подсумки. Он снял с себя хаори и грубо, точно на вешалку, повесил его на Реико, оставшись при этом в одной рубахе. Девчонка вдруг взглянула на него более-менее осознанно, тихо, едва слышно прошелестав: — Хина…       Мадара дёрнул бровью, смерив служанку раздражённым взглядом, вмиг заставив ту пожалеть за слова своей госпожи — Мабуэ, — только и сказал он, подходя в столу и надевая пояс, заново закрепляя катану. — Да, Мадара-сама, — с поклоном ответил ему парень, на манер своего лидера проделав всё тоже самое, но передав своё хаори в руки служанки. — Идём, — Мадара открыл сёдзи, первым выходя в коридор, дождался хлюпающую Реико, теперь судорожно сжимавшую уже не свою ночнушку, а его куртку, за ней двигалась служанка, а процессию замкнул Мабуэ. Учиха вёл их по коридорам, которые Хина ещё не видела — в этой части здания она пока не была, но безошибочно определила в нём жилое не гостевое крыло. Шли молча, не зажигали свет, не освещали дорогу, Реико еле переставляла босые ноги, то и дело путаясь в них, но шагала более-менее ровно. Остановились около красивого, богато расписанного сёдзи, Мадара пропустил всех внутрь и вошёл следом. — Отвечаешь головой, — сказал он парню и неожиданно повернулся к Хине. — Там есть ещё, — кивнул он ей, указывая на какой-то шкаф. Вышел.       Реико протяжно шмыгнула носом, когда служанка повела её к широкому дивану, поставив бутылку тинта-сю на стоявший около него туалетный столик. Хина усадила госпожу и направилась к шкафу, нашла в нём стакан, вернулась к подруге и наполнила его красным напитком. Приказ Реико услышала кое-как, паника всё ещё не оставляла девушку: — Пей.       Она грустно уставилась куда-то в глубь вина, но на помощь неожиданно пришёл Мабуэ, сев в кресло напротив: — Пейте, а не смотрите, госпожа.       Хина села рядом, ободряюще приобняв. Реико выпила, служанка подлила. Так было раза три, пока руки стали трястись чуточку меньше и ушёл ком в горле. Девушка приободрилась, оперлась на спину дивана, о чём-то задумавшись, Хина уже было потянулась к стакану, чтобы обновить, но Мабуэ остановил её жестом. — О чём задумались, госпожа? — спросил он, взглянув на Реико. Та подняла на него красные заплаканные глаза, прищурилась. — Ты охранял комнату, верно?       Парень даже немного смутился от такого напора, явно не ожидав подобного. Кивнул. — Как предатель попал в комнату? — зелёные глаза сверлили его получше дозновательского шарингана, но она быстро смягчилась. — Я доверяю Мадаре. Ему не выгодна моя смерть. Он доверяет тебе, раз приставил ко мне в охрану. Ты видел что-то подозрительное? — Нет, госпожа, — нахально улыбнулся Мабуэ, заставив её нахмуриться. — Зови меня Реико. — Я ничего не видел, Реико, — протянул он всё с той же улыбкой, но неожиданно задумался. — Мадара-сама велел не говорить, пока ты не придёшь в себя, но мы предполагаем, что убийца проник в комнату, когда за ней никто не наблюдал. — Значит, пока мы были у родителей, — хмыкнула Реико. — И где он прятался? — Под твоей кроватью.       Госпожа зашипела. — Паршивец. Мадара предполагает, кто это может быть?       Мабуэ скучающе пожал плечами. — Он мне не отчитывается. — Ясно. Когда мы сможем вернуться в свою комнату? — Вряд ли вы сможете вернуться, — прикинул парень, почесав гладкий подбородок. — Точно не в ближайшее время.       Реико кивнула, вновь о чём-то задумавшись, машинально убрала мешавшие, лезшие в лицо, волосы и неожиданно встала, заходив по комнате. — Это твоя будущая спальня, — мрачно пошутил Мабуэ, внимательно наблюдая за осматривавшейся принцессой. Она и без него поняла, что это спальня Мадары, уж больно колоритно она выглядела, в точности описывая своего владельца. Тёмные тона, лаконичная строгая мебель: широкая кровать стояла в нише, по бокам две прикроватные тумбочки, заваленные документами и стакан с недопитым нечто. Сбоку, около окна, стоял письменный стол, гораздо меньше, чем в кабинете, но свою функцию он, видимо, выполнял исправно, чуть ли не прогибаясь от количества лежавших на нём папок и свитков, недалеко от входа стоял небольшой стол и шкаф, на который Мадара указал Хине, когда уходил, а сбоку от него стоял диван и два кресла. Комната выглядела обжитой, даже уютной и, несмотря на массу папок и документов на каждой горизонтальной поверхности, все они были аккуратно сложены, что даже немного удивило Реико. — Можешь прилечь, если хочешь.       Девушка ответила ему тяжёлым фырканьем и продолжила ходить на месте. Она давно перестала теребить огромное хаори, накинутое на плечи и закрывающую всё буквально до середины бёдер, не стеснялась, двигаясь по комнате, размышляя о произошедшем. — Присядьте, Реико-сама, — вдруг сказала служанка. Госпожа взглянула на неё грозным взглядом. — Завязывай с этим кабуки, Хина, — фыркнула в ответ, но всё же села рядом. Служанка поднесла ладонь к её горлу, показалось знакомое зеленоватое свечение. Уже второй раз Хина лечила такую царапину и эта регулярность ей определённо не нравилась. — Что произошло в первый раз? — вдруг спросила она, будто подруги находились наедине. Реико тоже решила не скрывать: — Мадара, — сухо ответила та. — Случайно. Если бы не он, я бы сейчас была мертва. — Случайно и Мадара-сама? — вдруг хохотнул Мабуэ. — Это на него не похоже. — Да-да, — огрызнулась и без того напряжённая Реико. — Благодарю за твой комментарий. — Мертва? — уточнила Хина, проверяя края ранки, о которой напоминала только кровавая дорожка, немного испачкавшая ночнушку. — Что-то типа внепланового тестирования, не переживай, — отмахнулась госпожа, но Хина не могла не переживать. Хоть внешне девушка оставалась спокойной с самого начала этой заварушки, внутри у неё был настоящий ад, хотелось плакать вместе с подругой, но она держалась, чтобы продолжать помогать, чтобы поддерживать. Она тихо выдохнула, укоризненно покачав головой. Реико вдруг нашла её свободную ладонь, переплела их пальцы, улыбнулась. — Всё хорошо, правда.       Хине оставалось лишь кивнуть, но не согласиться.       Сидели, пока где-то вдалеке не запылало небо, обозначая скорый рассвет, пока не вернулся Мадара. — Мабуэ, обратно, — распорядился он. Парень тут же встал с кресла, поклонился и вышел. — Ты пока поживёшь здесь, — он подошёл к дивану, где сидели девушки, властно глядя на них сверху. И всё же, с распущенными волосами Реико нравилась ему гораздо больше. — Оннагоси в крыло для слуг, я выделю ей комнату. — Нет. — Что «нет»? — он угрожающе прищурил глаза, намекая, что спорить бессмысленно, но он уже достаточно хорошо знал эту девчонку и предполагал, что вот сейчас она вскочит с дивана, а в зелёных глазах заиграют гневные молнии. И оказался прав. — А если он нападёт на неё? Я против! — Против? — насмешливо переспросил он, будто не расслышав. — Ты думаешь, мне не всё равно? — Либо я тоже пойду в крыло для слуг, либо она останется! — Реико-сама, не нужно… — тихо встряла Хина, но Мадара взглянул на неё, перебив: — Ты умеешь телепортироваться? — Умею, господин, — Хина вскочила с места, тут же склонившись перед мужчиной. — Телепортируйся обратно в комнату, собери вещи и телепортируй их сюда. Всё ясно? — Да, господин. — Хина, — только успела произнести Реико, но служанка уже растворилась в зелёной вспышке, поэтому девушка сердито взглянула на Мадару. — Она не будет жить в крыле для слуг! — Будет, ей там самое место, — ответил он бесстрастно и от его тона Реико буквально затрясло от злости. — Это моя спальня, а не хондзин для сирых и убогих. — Тогда мы останемся в той комнате! — прорычала она, отчаянно сдерживая злые слёзы от всей несправедливости ситуации. — Я, вроде бы, уже сказал «нет». У тебя проблемы со слухом? — Он не нападёт там же ещё раз! — Ого, — Мадара улыбнулся, но эта улыбка не сулила ничего хорошего. Выражение его лица было невероятно жестоко. — А госпожа Раито оказывается образована во всех областях: и порядки Учих знаешь, и в стратегии предательств разбираешься. Не дашь мне пару уроков?       Реико разрывало от переполнявшей её злости. Она точно и не понимала, что раздражает её больше всего: страх за Хину или то, что Мадара не хочет делать то, что хочет она. Возможно, оба этих варианта. Следующее она брякнула в сердцах: — Слухи говорят о твоей невероятности, а в итоге? — она шагнула к нему, а мужчина всерьёз подумал: бессмертная? — А в итоге Учиха Мадара не может поймать какого-то предателя.       Реико задела его и поняла это сразу, увидев, как в моменте изменилось его лицо. Больше не было снисходительно-скучающего выражения, было совсем другое: грубое и чудовищное. Реико некстати вспомнила, что говорил Рэйден о демоне-Óни. Мужчина резко шагнул к ней, его лицо оказалось в паре сун от её, а затем натянулся ворот накинутого на неё хаори — это Мадара потянул Реико на себя, тут же почувствовав резкий запах вина. — Ты забываешься, — сказал он жёстким и до ужаса пугающим голосом. — Думай о том, что говоришь и кому, иначе я отрежу твой язык, как и обещал. — Попробуй, — в ответ зашипела Реико. Гнев и алкоголь весьма некстати выбил из неё инстинкт самосохранения. Мадара распахнул глаза. Радужка покраснела, вокруг зрачка в смертельном танце заплясали запятые томоэ, останавливаясь на равном расстоянии друг от друга. Если бы Реико знала, что будет дальше — испугалась, но пока что она была слишком зла, чтобы думать о своём страхе. Недолго. «Красивые», — только и успело промелькнуть в её голове, как Мадара практически моментально опрокинул её на пол. Реико не уследила за тем, как он успел достать кунай, всё происходило слишком быстро, гораздо быстрее, чем при недавнем покушении, она успевала подмечать всё, что происходит и при этом ничего, а всё, что она чувствовала — боль в разных участках тела и головы. Мужчина без труда подмял её под себя и ударил прямо в лицо. Такого Реико не ожидала от слова совсем, защититься успела лишь зажмуриванием, но, ясное дело, против хорошего удара по лицу такое обычно не работает. Теперь она даже не могла понять открыты ли её глаза или нет. Попыталась наощупь упереться в мужчину руками, оттолкнуть. Какой там, вчера же ещё поняла, что он, как скала. Потом начала кричать. Громко — в теории должно было сбежаться всё поместье, на практике же... На практике к Реико только-только стало возвращаться зрение и то, что она увидела в следующую секунду, заставило её желать вновь погрузиться в темноту. Мадара сидел верхом, на его красивом лице красным огнём горели эти страшные глаза. Затем его ладонь сдавила нижнюю челюсть, он насильно открыл Реико рот. Она давно перестала сдерживаться: из глаз катились крупные слёзы, не прекращался крик и её возня, в попытках сделать хоть что-то. Лягание ногами не помогало, попытки убрать его руку своими — тоже. Мадара не замечал ни её слабых ударов, ни криков, всё что волновало мужчину — её рот. Красные глаза смотрели на него с каким-то маниакальным желанием. Сильнее сжались на челюсти его пальцы, Реико была уверена — сейчас раздробит кость, но мужчина контролировал свою силу. Не челюсть была его целью, другое, совсем другое. Кунай был слишком велик, чтобы полностью залезть в её рот, поэтому сначала Реико почувствовала острую боль в губах. На языке оказались первые капли крови, её крови. Пару движений Мадары и она стала заполнять рот, мерзко скатываясь к горлу. Теперь стало больно дёснам, щекам и языку, дикая нестерпимая боль сковала тело, Реико потеряла сознание, ненадолго, буквально на несколько секунд, но и этого времени хватило с лихвой. Ей было нечем дышать, что-то комом встало в горле, поэтому девушка рефлекторно принялась откашливаться прямо так, лёжа. На лицо Мадары заморосили кровавые капли. Мужчина наконец достал кунай и как-то заботливо повернул лицо Реико в сторону, встал с лёгкой улыбкой, с мерзкой гордостью глядя на свою работу. Его белая рубашка, перчатки, лицо, всё было в капельках крови, где-то крупных, где-то мелких, собирая узор сегодняшней пытки, сегодняшних унижений. Реико закашлялась, в ужасе пытаясь отползти подальше, тело было слабым и вялым, но от шока она смогла перевернуться на живот. На тёмные доски потекло что-то яркое, красное, словно вино, что она пила совсем недавно. Потекло прямо из её рта, который болел сильнее, чем всё тело. Что-то застряло прямо в горле и Реико кашляла почти что до рвоты, пытаясь вдохнуть хотя бы немного воздуха. Наконец, прямо в лужу собственной крови, она сплюнула то, что не давало ей дышать, какую-то кроваво-красную массу, в которой она с ужасом опознала свой отрезанный язык.       Очнулась почему-то стоя, Мадара как ни в чём не бывало — напротив, на том же месте, в белой рубашке, в чистых перчатках, без окровавленного куная в руке. Но с теми же красными глазами. — Считай это видением, — сказал он глухо и вышел. Куда? Реико было всё равно, она судорожно потрогала лицо, забегав глазами по мужской спальни. Ни одного зеркала. На негнущихся ногах сделала шаг к стеклянному столу. Не удержалась, упала. Доползла уже на коленях, с ужасом принялась вглядываться в своё мутное отражение, увидев напротив лишь своё белое, словно мел, лицо. Крови на нём не то что не было, она оттекла даже от губ, а язык проворно шевелился во рту. Слёзы застили глаза буквально в момент. Но приятного успокоения от осознания того, что это было лишь гендзюцу, не последовало, зато неизвестная тень больше не пугала Реико, вместо неё это место занял Учиха Мадара.

***

      Мужчина вернулся в комнату минут через десять, мельком взглянул на диван, где спиной к нему сидела шмыгавшая носом девчонка. Он сел в кресло напротив, мимолётно отметив, как же жалко она выглядела. — Если захочешь кому-то рассказать — для твоего же блага лучше этого не делать. Всё, что происходит здесь дела моего клана и я не хочу, чтобы в это вмешивались твои родители. Они уйдут, а ты останешься и тебе очень не понравится наказание, которое я выберу в следующий раз.       Реико подняла на него заплаканные глаза, враждебно глядя на мужчину, вмиг перестав казаться ему такой уж беспомощной. Он прекрасно видел, как она боялась его — тело говорило это за неё, но вот взгляд, прямой и бесконечно упрямый, давал понять, что его урок остался не усвоен. Мадаре это даже понравилось, так было веселее. — Предатель твоего клана пытался убить меня, — прошипела девушка. — И тебе до сих пор кажется, что это касается только тебя? — Да, — лишь кивнул он. — Думаешь, ты здесь три дня и уже успела так всем надоесть, что тебя даже попытались убить? — Я прекрасно понимаю, что он делает это назло тебе, — отчеканила Реико. — Моя смерть не станет для тебя подарком. — Верно. Поэтому это моё дело и не смей влезать в него. У меня есть план и, если ты так печёшься о своей оннгагоси, так и быть, я приставлю к ней охрану, хотя и считаю это абсолютно бессмысленной затеей. Подарок в честь помолвки.       Реико нахмурилась, но смогла пересилить себя. «Ради Хины», — лишь подумала девушка, давая себе неосознанный пинок. — Спасибо, — буркнула она, поклонившись, вызвав у Мадары едкую усмешку. Как легко оказывается было надломить её гордость. — Она обычная служанка, такая же, как другие. Почему ты унижаешься ради неё? — Считай, что она мне некровная сестра, — процедила девушка. — Ты же взъелся, когда я ляпнула что-то про Касуми, так что, Мадара, она тоже обычная служанка, не требующая твоей защиты, как сотни других. — У меня есть причины уважать Касуми, — нахмурился мужчина, очевидно понимая, что она вновь пытается его уязвить, вон, даже не спохватилась добавить запоздалое «сан» к его имени, как делала это обычно. Но ему не хотелось вновь делать ей больно. Пока. — А у меня есть причины любить Хину.       Он лишь скривился, но наседать перестал. Наконец, прямо в центре комнаты очутилась уже переодетая Хина со всеми многочисленными сундуками и свитками. Реико стало чуть спокойнее, но ненадолго. Как только служанка телепортировала Мабуэ, Мадара тут же принялся раздавать очередные указания, так что в скором времени они телепортировались в её новую комнату. Вновь остались наедине и, если вчера Реико это даже понравилось, сегодня у неё не было никакого желания сидеть напротив этого человека. — Я приведу себя в порядок, — сказала она, вставая и подходя к своим многочисленным пожиткам. Мадара молчал, но она кожей чувствовала его испепеляющий взгляд. Наблюдает. Стоять к нему спиной после того, что он сделал, казалось чем-то неправильным, опасным. Хотелось уйти, поэтому Реико наобум вытащила первый попавшийся свиток, очень кстати подписанный. Так, косметика есть, осталось найти одежду и расчёски. Ещё желательно крема, не то ночка выдалась буйной, а утро ещё лучше, так что принцесса была уверена — к обеду распухнет, как рыба фугу. Стала рыться по свиткам, наконец найдя и уходовую косметику, кое-как нашлось и более-менее приличное кимоно, поэтому Реико наконец направилась в ванную, чтобы хоть немного побыть наедине и хорошенько обдумать всё произошедшее.

***

      Занятия отложили, завтрак принёс лично Мадара и прямо в комнату, что было странно и неловко одновременно. Реико бы подшутила, да вот настроение её так и не улучшилось, а аппетита, как обычно, не было. Вновь сели друг напротив друга, мужчина ел быстро, но при этом до жути аккуратно и элегантно, девушка привычно бурила свою порцию риса палочками. — Из комнаты я сегодня не выйду? — Нет. — А Хине можно прийти? — Позже. — Может, у тебя хоть книги есть? — Ты умеешь читать? — он даже не отвлёкся от еды, даже не взглянул своим по обыкновению насмешливым взглядом. — Да, подумала, что пока я здесь ты дашь мне что-нибудь из своей литературы, раз мои занятия сорвались из-за твоего предателя, — она пропустила шпильку мимо ушей, всадив свою в ответ. — У меня нет детских книг, — лишь пожал плечами он. Реико была готова взвыть. — Принесёшь мне футон? — спросила она после долгого молчания, когда Мадара уже доел свой завтрак. Он взглянул на неё, а Реико уже приготовилась к очередной насмешке, но мужчина ответил абсолютно спокойно: — Хорошо.       Странный он. Пугающий. Реико нахмурилась, отводя взгляд, голову вновь заняли мысли. Это он её так воспитывает? Да пусть подавится! Да, задела, но с кем не бывает? К тому же, он мог хотя бы попытаться войти в её положение, всё-таки покушения у девушки были не каждый день, не привыкла ещё. Да, взбесилась, ну взболтнула лишнего, но можно подумать он всегда держит себя в руках! Честно говоря, от мелькавших воспоминаний того, что было в иллюзии, её моментами мутило. Нет бы поддержать, сказать что-то приятное, мол, поймает этого гада лично, а он… Вот так… А сейчас ведёт себя так, будто это она и виновата, обидела его видите ли. Ну, может, и обидела.       Реико вдруг захотела что-то сказать, но в последний момент прикусила язык. Нет, нельзя сейчас. Оба ещё злятся, снова начнётся это метание шпилек кто больнее, а уж если Реико всё-таки победит и заденет, то мало ей точно не покажется. Глядишь, и вправду язык отрежет, по-настоящему.       Мадара встал так резко, что напугал её, подхватил поднос и отправился к выходу. — Ты куда? — тихо пискнула Реико. Признаться самой себе, что здесь без него ей было ещё страшнее, она пока не могла. — У меня много дел, — ответил он и вышел. Реико до боли сжала свои пальцы.       Сидеть одной пришлось недолго, очень скоро в комнату вошли Мабуэ и Хина. — Как ты? — тут же спросила Реико, как только служанка села рядом. — Хорошо, — обманчиво радостно улыбнулась та. — Вот, даже выходной дали. — А я? — вдруг хныкнул Мабуэ, садясь на место Мадары, напротив. — У меня ты не спрашиваешь, как я, а я всю ночь из-за вас не спал, теперь ещё и день. — Так поспи. — Ага, чтобы Мадара-сама потом с меня все шкуры снял? Нашла дурака. — А к нам больше некого поставить? Недальновидно как-то заставлять работать засыпающего охранника. — К обеду подойдёт Изуна-сама, но пока он занят. — До обеда не так долго уже, — прикинула Хина. — Рассказывай, что вчера случилось.       Слышать такое было странно, но служанка желала отвлечь Реико от переживаний этой бессонной ночи, хотела, чтобы подруга задумалась о другом. Если бы Хина только знала, что предатель уже не пугал принцессу, если бы она видела, что произошло с ней буквально пару часов назад... Реико была совсем не против отвлечься на обычные разговоры — глядишь и перед глазами прекратит маячить это страшное лицо с красными глазами, только вот Мабуэ... Она не знала, что Хина уже успела познакомиться с этим парнем, пока обустраивалась в своей новой комнате и, вообще-то, он показался ей весьма хорошим. По крайней мере, он не вызывал в ней каких-то противоречивых эмоций, как делал это тот же Мадара, а Хина давно научилась доверять своей натренированной интуиции. — Мне при нём как-то неловко, — буркнула Реико, покосившись на вальяжно рассевшегося в кресле Мабуэ. Тот лишь широко улыбнулся. — Мне тоже интересно, что у тебя там такого произошло вчера. — Знаешь, я уже жалею, что позволила тебе обращаться ко мне на «ты», — подбоченилась госпожа. — Давай обратно. — Э-нет, так нечестно, — продолжил улыбаться парень. Стоит сказать, что выглядел он гораздо младше Мадары, наверное ровесник Хины, не было в его чёрных глазах такого же опыта, а в выражении лица зрелости, однако он выглядел вполне себе доверительно, по-мальчишески что ли. И общаться с ним Реико было легко, будто со старым другом каким-то. — Вдобавок, думаешь я никогда не слышал эти ваши девчачьи разговоры? «Ой, люблю этого, но меня любит тот, а этот любит ту, что делать не знаю», — он исказил голос, делая его на пару тонов выше и не забывая противно подхихикивать между фразами. — Значит, ничего ты не слышал, — лишь фыркнула Реико, а вот Хина вдруг рассмеялась, заставив госпожу чуть смягчиться. — Ну ладно, расскажу…       Она изложила им весь вчерашний вечер, начиная от «покушения» Мадары (не упустив возможности пожурить Хину за то, что та заботливо её раздела, Мабуэ даже согнулся от хохота) до уже реального покушения. Парень, всё это время странно внимательно слушавший её, растерянно почесал затылок. — Да уж, — выдохнул он удивлённо. — Девчачьих разговоров о том, что в них влюблены собственные братья, я ещё не слышал… — Чего? — не сразу поняла Реико. — Ничего он в меня не влюблён! Нас с детства тестировали, мы друг-другу не подходим.       Парень поднял бровь, давая понять, что он, собственно, ничего не понял. Реико пояснила и это. — Ничего себе у вас там… Страсти… Ну и что, что вас тестировали? Вам оглашали результаты? Помимо этого, то, что вы не подходите по чакре, не говорит о чувствах. — Но я же его не люблю… — вконец запуталась девушка. — И что? Думаешь, любовь это всегда взаимно? Вон, как Мадара-сама за тобой ухлёстывает, но его же ты тоже не любишь.       Реико нахмурилась и брезгливо поморщилась одновременно. — Я же правда пыталась воспринимать всё, что ты говоришь серьёзно, а тебе по-моему, срочно нужно лечь спать, бредишь. — Ну ладно, про Мадару-сама я пошутил, но про твоего брата… Как его там?.. — Рэйден. — Про Рэйдена я сказал абсолютно серьёзно, — кивнул Мабуэ, будто подтверждая свою мысль самому себе. — Неужто ты сама не поняла, что он ревнует? Он же тебя до этого не хватал так, не орал? — Нет, — Реико вдруг серьёзно задумалась. А что если Мабуэ прав? — Но просто понимаешь, я не знаю... Ну... Какие отношения между вашими братьями и сёстрами... Может, он меня по вашему ревнует? — У братьев и сестёр отношения такие, как у тебя с Хиной, но если бы она была мужчиной. — Эй! — Не обижайся, — не глядя на служанку извинился парень. — Нет, бывает конечно, я свою тоже ревную к каким-нибудь ухажёрам, но таким, не очень. Если бы Мадара-сама на мою Тэруко позарился, я бы на седьмом небе был. — У тебя есть сестра? — спросила Хина. — А чем она занимается? — Боями, — пожал плечами он. — Войнами, заказами. Не женскими делами, вообщем-то. — Ого, — улыбнулась Реико. — На этикете мне рассказывали, что такие женщины по правам приравнены к мужчинам. — Ага, но толку от этих прав, если она только мечом махать умеет? Ни убираться, ни готовить, кому ж такая нужна? Она не химе клана, чтоб её такой взяли. — А ты сам-то это умеешь, герой? — лукаво ухмыльнулась Реико. — Так я же мужчина. Но, раз ты спросила — умею. А она так всю жизнь и проживет на моей шее. — У вас нет родителей? — Есть дед, но она же не с ним живёт. — По вашим правилам это он должен печься о её замужестве, а не ты, — вспомнила Реико свой первый и пока что последний урок этикета, где Касуми затронула и эту тему. — Деда всё устраивает, — пожал плечами Мабуэ. — Лишний меч в драке не мешает. — И почему ты тогда переживаешь? — спросила озадаченная Хина. — Как почему? — искренне возмутился он. — Она каждый день жизнью рискует, а так вышла бы замуж, рожала б детей… — парень мечтательно улыбнулся, явно представив сию прекрасную картину. — Так, может, не хочет она замуж? — предположила Реико, которой казалось, что никакой проблемы-то и нет. — Ты её спрашивал? Может, ей мечом больше нравиться махать? — Ты так говоришь потому что у тебя выбора не было, судя по вашему странному клану, — проворчал Мабуэ, явно расстроившись, что не нашёл поддержки у девушек. — И у неё его тоже не было, только в обратную сторону. — Почему? — Долго рассказывать, да и вы не поймёте, — лишь отмахнулся парень. — Я же тебе про наш клан объяснила, — чуть обиделась Реико. Она ему, считай, душу открыла, а он, вот так, на самом интересном. — Но я же всё равно многое не понял, а вы про меня тем более не поймёте.       Реико огорчённо фыркнула, заставив парня улыбнуться. — Я же не говорю, что не расскажу никогда. Поживёте немного, вольётесь, а я обрисую, как будете готовы. — Ладно уж, — сдалась девушка, приняв маленькое поражение. — Я хотела узнать кто такой Изуна. Подозреваю, брат Мадары, раз он второй глава?       Мабуэ кивнул. — Изуна-сама, скорее, правая рука, помогает и занимается внутренней политикой, общается с подконтрольными деревнями, в общем, всё, что не нравится Мадаре-сама. — Вот как… А какой он? Мы с ним тоже сможем побеседовать?       Мабуэ замялся, исступленно почесав затылок. — Ну, как сказать… Вряд ли сможете, вы ему не нравитесь. Обе, насколько я знаю. — Потрясающе, — выдохнула Реико. — Я с ним ещё даже не разговаривала, а уже не нравлюсь. А Хина-то в чём провинилась? — Честно, он полегче, чем Мадара-сама, но, так уж вышло… — Ничего страшного, может мы сможем найти общий язык.       За приятными разговорами время до обеда прошло быстро, а дружелюбная посиделка закончилась, когда открылось сёдзи и в комнату вошёл Изуна и Мадара с подносом еды в руках. Пока мужчина нагнулся, чтобы поставить свою ношу на столик, Мабуэ подловил момент, подмигнув Реико, заставив ту залиться краской и его тут же отпустили на заслуженный отдых. Хина вскочила с места, принявшись расставлять тарелки и пиалы, явно на четыре персоны, Мадара уже привычно занял кресло напротив девушек, Изуна сел рядом. — Не думал, что буду носить еду для служанки своей невесты, — мрачно проговорил мужчина, принимая из рук Хины свою тарелку риса и неожиданно поблагодарив девушку еле обрисованным кивком головы. Реико было собралась ловить собственную челюсть от увиденного, но решила как можно быстрее занять себя чем-то другим, маскируя своё удивление. В обед аппетит у неё был отменный, даже несмотря на недавние события. Организм требовал своё, пришлось отдавать. Ели молча, Хина с Реико лишь обменивались взглядами. — Вчера Харуми занесла мне план осмотра территорий, — вдруг сказал Изуна, взглянув на брата. — Глупо это говорить, но надеюсь, что ты осознаёшь свою скорую свадьбу.       Мадара посмотрел на него серьёзно, явно о чём-то задумавшись, а Реико лишь навострила ушки, прислушиваясь к разговору и, делая вид, что её очень интересует её чистая тарелка. — Харуми? — переспросил мужчина, вдруг подскочив с дивана и направившись к выходу. — Я кое-что проверю, — сказал он, уже было собираясь открыть сёдзи, но остановился, посмотрев на Изуну. — И я прекрасно осознаю свою скорую свадьбу.       Мадара вышел, Реико проводила его любопытным взглядом, Изуна удивлённым не был — давно привык к подобным заскокам старшего брата, лишь улыбнулся его последней реплике. Тот явно что-то понял, но говорить об этом, ещё и в присутствии женщин, было рано. Вон, девчонка чуть шею не сломала, пока провожала Мадару заинтересованным взглядом, так что всё они слушают и всё они слышат. Он взглянул на оннагоси и та тут же опустила глаза, демонстрируя всенепременную покорность, а затем посмотрел на госпожу, что уже недовольно глядела в ответ, будто бросая какой-то вызов. Изуна отлично понимал, чем она заинтересовала Мадару, но доверять не спешил. Даже если она не в курсе планов своего отца, уж больно хамоватая. — Изуна-сан, — внезапно сказала она. — Может ли служанка набрать мне ванную?       Он лишь кивнул, будто не удостоив её ответа. Хина тут же встала, взяла свиток, где, видимо, были запечатаны банные принадлежности и зашла в помещение, закрыв за собой сёдзи. Наедине с Изуной Реико было ещё больше некомфортно, чем с Мадарой, ведь тот хотя бы разговаривал, а не просто смотрел на неё, не произнося ни слова. Однако это была честная сделка, нужно всего лишь потерпеть его общество, зато потом они с Хиной смогут остаться наедине. Поговорить, конечно, не выйдет, но Реико точно станет легче.

***

— Хина, они обыскивали мои вещи? — мягкий массаж головы вгонял её в сон, поэтому Реико поспешила отвлечь себя. — Да, вместе со мной, — не отвлекаясь, проговорила служанка, двигаясь по всей длине волос. Всплеск воды нарушил тишину мужской ванны. — Проверяли не украл ли он что. — И как? — Всё на месте.       Реико чуть понизила голос, прошептала: — Они смотрели папку у меня на столе? — Нет, — служанка последовала примеру, ответив тихо, почти бесшумно. — Выйди и забери свиток, в который ты её положила, — скомандовала девушка, разворачиваясь к деревянному бортику, сев на колени. Вода зашаталась, пошла рябью. — Так, чтобы он не понял.       Хина молча кивнула, а Реико затаила дыхание. Бумажку, что она взяла из маминого кабинета нужно было вернуть на место, а в течении дня, под строгим контролем, засунуть её куда-то в складки одежды, было бы тяжело. Сейчас подвернулся отличный шанс.       Подруга вернулась быстро, выглядя при этом абсолютно бесстрастно. Реико взмолилась, чтобы Изуна решил, будто служанка просто взяла забытые уходовые средства. Пока девушка вытирала руки, Хина призвала нужную папку, быстро передав её своей госпоже. Реико открыла, мельком, с самого края, пробежавшись по страницам. Сердце пробило удар. Третий лист, самый нижний, принадлежал не ей. «…правду», «…Мадаре» и что-то про полночь — всё, что она успела заметить мимолётным взглядом, прежде чем закрыть папку. — Спасибо, — кивнула она Хине. — Положи на моё кимоно.       Подруга либо не обратила внимания, либо сделала вид, но папку положила, а затем вернулась к бадье.       Когда Реико закончила ванные процедуры, стоя перед широким зеркалом в ярком розовом кимоно, она проследила за Хиной. Пока служанка сливала воду, госпожа вновь открыла папку, едва, совсем незаметно, вытягивая самый последний лист. Шероховатая недорогая бумага тёрла нежные пальцы. У Раито на такой писали не особо важные доклады, но как было принято у Учих, она не знала. Почерк был ровным, довольно крупным, однородным. «Ночью я говорил правду. Если Вы до сих пор верите Мадаре — Сегодня в полночь, разговор. Главный зал, Буцудан Учих. Я буду ждать Вас».       Реико положила в карман своего рукава два листа — мамин и этот, в папке оставила лишь переписанную ею технику, вернула Хине. Подруга не знала про её поход в родительский кабинет, когда Реико рассказывала ей с Мабуэ о своих приключениях, благоразумно промолчала, мало ли куда бы попала эта информация. Уж точно к Мадаре. — Верни на место с другими свитками, — лишь распорядилась она, считая, что сейчас не время вводить подругу в курс дела.       Сидеть в тишине весь оставшийся день Реико не хотелось, поэтому под строгим взглядом Изуны, она попросила Хину прочитать ей лекцию хоть о чём-нибудь, лишь бы заполнить комнату хоть каким-то разговором. Подруга рассказала ей о прислуге, о рангах, о роли совета в жизни клана и вдруг остановилась. — По поводу брака…       Реико не удержалась, скривилась, явно показывая какого она мнения об этом рассказе. Тема брака и рождения детей совершенно перестала ей нравится, ведь появился один маленький нюанс, о котором ей стали напоминать все кому ни лень — брачная ночь и последующая супружеская жизнь с попытками зачатия. Реико, как и все дети, интересовалась темой сексуальных отношений ещё тогда, в подростковом возрасте, однако знания были набраны из крайне ненадёжных источников — таких же подростков. Были ещё другие — служанки постарше, но те не спешили раскрывать все секреты, ну и, соответственно, Хина с её ужасными рассказами, от которых у Реико напрочь испортилось мнение о близости. Она стала считать этот процесс чем-то странным, определённо не стоящим никакого внимания, при этом не понимая, что такого важного находят в нём взрослые. Мальчики из высших сословий, подолгу гостившие в их дворце, хватавшие тихих служанок за разные места, стали вызывать у неё яростный гнев, так что она с особым энтузиазмом стала пресекать любые подобные попытки, испытывая к отношениям ещё большее разочарование. Но интерес никуда не делся. Иногда Реико находила в библиотеке романы, где были описаны подобные действа, но настолько чисто, настолько не вульгарно и прекрасно, что молодая девушка лишь укрепилась в своём мнении — такая любовь бывает только в книгах. В реальности же, всякая её мысль о брачной ночи с Мадарой, особенно после его сегодняшней выходки, теперь становилась мрачнее буквально на глазах. Она знала, что он возьмёт её силой, без согласия, была в этом уверена. И будет делать так каждый последующий раз. — Вы не в восторге от предстоящего брака, Реико-сан? — вдруг хитро поинтересовался Изуна, до этого не показывая никакого любопытства к беседе напротив. — Свечусь от счастья, — буркнула девушка. — Расскажи ей, — приказал он Хине, проигнорировав недовольство Реико. — Госпоже следует знать об этом.       Подруге ничего не оставалось, кроме как кивнуть и безропотно выполнить его непрямой приказ. — Пока я знаю немного. У Учих принято брать в жёны лишь одну женщину… — Одну? В каком смысле? — удивилась Реико. — Например, в других кланах из мира существует многожёнство: одна главная жена и, грубо говоря, её помощницы, но такие же жёны. — Наложницы, — подсказал Изуна, продолжив: — Мы отказались от этой, — замолчал, пытаясь подобрать подходящее слово. — «Традиции» ещё на этапах формирования нашего клана.       Реико заинтересованно склонила голову к плечу. — Почему? — Брак — тяжба двух людей, — он ответил будто заученной фразой, хотя, возможно так и было.       Девушке это показалось… Душевным. Отношение Учих к браку, как к чему-то сокровенному, доступному только двоим, ей нравилось. Не нравился лишь сам брак. — Прямо уж двух? — съехидничала Реико. — Есть масса людей, которые вторгаются в эту… «Тяжбу». И обычно с мужской стороны. — Измена в нашем клане карается по закону, — и глазом не моргнул Изуна, отчего-то спокойно переносивший поведение девушки, которая так раздражала его обычно. — И женская, и мужская.       Реико насупилась, не поверив. Даже в её клане измены карались лишь формально, на словах, но для этого человека нужно было поймать за руку и обращаться непосредственно к Гиоши-сану, ответственному по вопросам семьи и брака. Он для вида пожурит нерадивого мужа или жену, те, опять же для вида, покланяться-поизвиняются, но ничего не измениться. — Как? — Позором и разводом. Иногда физическими наказаниями.       Это открытие и обрадовало её, и огорчило одновременно. Реико представляла, что Мадара после брака начнёт посещать разного рода заведения и их контакт минимизируется, но оказывается правила в отношении брака у Учих были ещё жёстче, чем у таких нравственных Раито.       Хина продолжила рассказывать всё, что знала. Изуна иногда влезал в диалог, что-то поправлял, что-то конкретизировал, но в остальном молчал и слушал. Реико же к середине лекции вдруг задумалась совсем не о ней. Бумага, покушение, встреча с убийцей. Девушке было неспокойно оттого, как же поменялась её жизнь, было страшно, она даже подумывала просто отдать записку Мадаре, но что-то её останавливало. Не «что-то», а шило в заднице, в простонародье именуемое любопытством и кое-что ещё. Реико до сих пор была обиженна и невероятно зла, даже если бы Мадара вдруг извинился за то, что сделал, девушка бы не отдала ему эту бумажку из чистой вредности. Нет, ну а что? Чем он вообще думал? Реико чуть было не скривилась, но вовремя вспомнила, что должна делать вид заинтересованного слушателя, стала думать о другом, о том, что вызывало в ней меньше негативных эмоций: как вырваться из постоянного наблюдения, ещё и в полночь? Да и где находится коридор с Учиховским Буцуданом, она не знала. Могла лишь предположить, основываясь на том, где находился Буцудан Раито: на первом этаже, недалеко от всех основных комнат, таких как зал для совещаний или главная гостиная, в каком-нибудь приметном месте, на виду. Подумав, решила искать там, не найдет — обидно, но не так уж и страшно. Пару раз Реико даже думала о том, что ей жаль, что предатель не убил её. Если подумать: сколько бы проблем это принесло бы Мадаре? Началась бы война? Тут же подумала более правильное: её цель не умереть, а помочь. Женщины её клана рассчитывают на этот эксперимент. Мадара ужасный человек — это факт, но ей нужно думать не о нём. Не ради него она сейчас здесь и не ради него пытается смириться с этим браком.       День прошёл в постоянной тревоге, незримым шлейфом тянущимся за Реико, не думая отставать ни на секунду. Мадара сменял Изуну, Изуна сменял Мадару, Хина пыталась понять задумчивость госпожи и не думая спрашивать напрямую — слишком много ушей. Она жила с Реико достаточно, чтобы узнать ту вдоль и поперёк, ещё и эта странная папка. Хина, в отличие от своей же госпожи, была достаточно умной и честной — кладя неизвестные документы в свиток, она даже глазком не взглянула на то таинственное, что лежало внутри, хотя соблазн был, конечно же, обусловленный лишь её альтруизмом по отношению к подруге. Но её доверие было ценнее. С другой стороны, были мысли другого рода, возможно у Реико не было никаких секретов и интриг, а задумчивость обусловлена недавним покушением. Прокрутив эту мысль в голове с десяток раз, служанка лишь незаметно качнула головой. Бред и враньё. Реико взяла себя в руки ещё быстрее, чем Хина, которую неизвестный убийца обошёл стороной, не испачкав сорочку её собственной кровью, Реико уже не боялась. Реико абсолютно точно думала. Тогда служанка решила, что госпожа занята раскрытием личности предателя, но и здесь тупик — слишком мало фактов и информации, тут и думать было нечего, всё равно что часами бродить вокруг дерева: изменения, конечно, будут, но факты останутся фактами, это лишь дерево и не больше.       Сёдзи распахнулось, вырывая обеих девушек из потоков собственных мыслей. — Изуна, — на пороге показался Мадара, кивком поманив брата за бумажную дверь. — На разговор.       Они вышли. Реико с трепетом смотрела на узорчатые двери, решаясь. Хина безошибочно тронула девушку за руку, не позволяя встать, когда та уже напружинилась. Одними губами прошептала: — Не смей.       Реико взглянула на подругу хитро, полу-боком, мягко, деловито убрала её ладонь со своей, встала и лишь улыбнулась. Тут же скрыла чакру, не полностью, лишь для того, чтобы не было заметно её перемещение, прекрасно помня о том, что Мадара — сенсор, но её он не почует, в этом она была уверена. Раито с детства учат полному контролю чакры для телепортации. Соответственно, маскировать чакру в её клане умеет даже ребёнок, а барьеры Раито по праву можно назвать сильнейшими, только мощный сенсор способен распознать хоть какое-то присутствие. В способностях Мадары Реико не сомневалась, но кое-какой козырь у неё был — он никогда не работал с такой чакрой. Когда она ставила чокан на его предплечье, тот даже не почувствовал этого, явно не привыкший к таким немощным всплескам абсолютно незнакомой ему ауры. Конечно, пользоваться этим долго нельзя, повторяясь, в способностях Мадары Реико не сомневалась, он быстро освоится, привыкнет, но девушка за это время тоже не планировала стоять на месте, надумав, помимо уже украденной техники изучить ещё и более мощный барьер. Так, на всякий случай.       Подошла к двери, напрягая слух, стояли далековато, но кое-что было уловимо. Говорил Изуна: — ...мало. Нужно что-то ещё.       Мадара ответил быстро, азарт, какого Реико от него ещё не слышала, насквозь пропитал его низкий голос: — Стоит проверить. Я уверен, что это он. — Уверенности мало, брат, — Изуна был флегматичен и задумчив, явно не разделяя подобного куража от происходящего. — Нужны доказательства. — Начну копать — спугну, — так же быстро ответил Мадара. — Осторожен, не смотря на происходящее. Лис. — Приманка? — Слишком глупо, не поведётся. Скорее всего, он уже выбрал другую жертву. Нужно только понять кого. — Будешь искать мотив — провороним. Если это не он, то защищать будем не того. — Он, — сказал Мадара твёрдо и таким тоном, что Реико тут же представила жуткую гримасу на его лице. Учиха явно больше не чувствовал себя жертвой, из добычи превратившись в охотника, поменяв весь вектор игры. Напал на след и теперь, точно гончая, будет гнать пока не застигнет, пока не поймает. Реико нахмурилась. Нет, гончая ему не подходит. Ничего общего с собакой, берущей жертву измором, у него не было. Скорее, он был чёрным ягуаром, пантерой, что таилась в траве, выжидая, примеряясь, высматривая. Желал подгадать момент и разделаться с предателем в один прыжок, сминая шею сильными лапами с длинными когтями. Да, такое, пожалуй, подходит как нельзя лучше. — Дождись Мабуэ, бери служанку и иди к Касуми. — Касуми? — Лучшего претендента для него не найти. Странно, что он решил начать с невесты. — Не странно, — возразил Изуна. — Я бы тоже начал с неё.       Реико скривилась. — Он идёт по пути мести, она здесь не при чём.       Изуна вдруг замолчал. Девушка сильнее вслушалась в каждый шорох. — Именно поэтому он извинился, — тон голоса вдруг стал схожим с братом. — Да. — Это не доказательство. Казнить невиновного — посеять раздор в клане. — Мне он всё равно не нравится, — отозвался Мадара равнодушно. — Иди.       Шаги стали равно удаляться и приближаться, одни знакомые, другие, полегче, чужие. Реико как смогла взяла себя в руки, подавив первый порыв. Телепортационная вспышка будет видна за сёдзи, поэтому девушка как можно аккуратнее и тише вернулась к дивану, села, сразу же заслужив недовольный взгляд Хины. Ей оставалось лишь виновато улыбнуться в ответ. Изуна вошёл в комнату, не проронив ни слова, ещё задумчивей чем обычно. Мадара явно посеял в голове брата семена догадок, поэтому парню не осталось ничего, кроме как заниматься их взращиванием, дожидавшись своего сменщика.       Мабуэ не заставил ждать долго, вошёл, ещё более помятый и сонный, чем когда уходил. Изуна приветственно кивнул, встал, жестом поманив за собой Хину, которой оставалось лишь подчиниться. Реико мягко тронула её за руку, пытаясь подбодрить, но хорошо знакомые льдины заполнили зелёные глаза подруги — она злилась. Мабуэ приземлился на уже привычное кресло, дождался, когда Изуна и оннагоси выйдут и заговорил первым: — Ну, как тебе компания? — Сносно, — улыбнулась Реико. — Изуна-сама уже занимается моим обучением. — Дай угадаю, про брак?       Девушка вскинула бровь. — Верно, как ты узнал?       Мабуэ улыбнулся как обычно, нагловато-вызывающе. — Скажем так, он самый ярый приверженец традиций клана. — А Мадара? — Реико спросила с наивной надеждой, вновь вспоминая свой план по отвлечению внимания будущего мужа на других женщин. — Мадара-сама более открытый, но не переживай, изменять точно не станет — слишком сильный удар по репутации.       Девушка поникла. — Ты, как погляжу, ожидала другого. — Неважно. Расскажи ещё что-нибудь о вашем клане. Здесь невероятно скучно.

***

      Вечер наступил стремительно, вызывая у Реико странный трепет и попеременный страх. Однако девушка абсолютно точно решила — она пойдёт на встречу, она узнает что такого страшного может скрывать Учиха Мадара, хоть он уже успел показать ей своё настоящее лицо. Реико так же успела обдумать и его невероятный поступок, злость и паника уже давно отступили, данное событие перестало нести тот невероятный ужас, хотя девушка всё ещё с дрожью вспоминала картину кровавого месива на этом самом полу и свой отрубленный язык в самом центре композиции. Стала думать спокойнее — она сама разозлила, он предупреждал ещё давно. Выходит, настоящего лица он и не прятал, это Реико, слишком окрылённая своею неприкосновенностью, не смогла вовремя закрыть рот. Но и абсолютно винить в этом только себя, девушка не могла — Мадара тоже хорош, ожидать адекватной реакции от девчонки, на которую только что совершили покушение в абсолютно незнакомом клане — верх идиотизма. Во всяком случае, эта ситуация даже помогла, не было больше слепых иллюзий. Мадара игрался, ему нравилось, но ей следовало наступить на своё же горло и знать меру, в конце концов, она правда могла ему надоесть.       Реико насупилась ходу своих мыслей, вызвав у Мабуэ улыбку. Стоит отметить, что к вечеру он стал выглядеть ещё более уставшим, но даже носом не клевал, чему девушка была не рада. — О чём задумалась? — Пытаюсь переварить твои слова о детях. Звучит жутко. — Абсолютно точно, лучше слова и не подобрать, — вмиг согласился он, не заметив лжи. Из его долгого рассказа Реико лучше поняла обстановку в клане, касаемую детских смертей и участию этих самых детей в военных конфликтах. Оказывается, в мире это было не редкостью, что удручало. Но пока мысли о смене приоритетов в клане Учиха, Реико оставила на потом, сейчас её занимала лишь скорая встреча.       Мадара вошёл в свои покои с подносом, девушка, вспомнив как это делала Хина, накрыла на стол, мужчина сел рядом, обратившись к Мабуэ, который уже успел приступить к трапезе. — Останешься на ночь, я вернусь как только смогу.       Парень кивнул. Мадара вдруг взглянул на Реико: — Ляжешь на кровати.       Девушка тоже ответила кивком, насторожив его. Слишком смирная, ещё и еду разложила, даже спорить не стала, не спросила про футон. — Я ожидал концерта, — протянул он даже как-то разочарованно. Реико прожевала и будто нехотя ответила: — Я лишь рада спать на постели.       Мадара недоверчиво прищурился. Неужели вновь что-то задумала? Нет, скорее, пытается маскировать обиду. Он сменил тему: — Не забыла про осмотр? — Помню. — Отправимся сразу, как доешь.       Так и случилось: вышли из комнаты даже порядком раньше, чем следовало. Какое-то время шли молча, что Мадаре вдруг наскучило. — Ты понимаешь почему я разозлился? — неожиданно спросил он, разбивая тяжёлую тишину тёмного коридора. — Понимаю. Я была неправа, влезая в дела твоего клана, — её ответ насторожил Мадару ещё больше, чем её поведение в комнате. — Но ты тоже был не прав, — а тут всё резко встало на свои места, заставив его улыбнуться. — И почему же? — Потому что на меня напали, — ответила она как-то обиженно. Немного посопев, продолжила ещё более уверенно: — Меня пытались убить. Впервые в жизни. Я была не в себе, истерила, а ты решил, что преподать мне урок в это время — необходимость. — Ни покушение, ни истерика не оправдывают твоё поведение, — она резко остановилась, он повернулся к ней, уже предвкушая. — Да? — зашипела Реико, в глазах показались уже знакомые зелёные молнии. — И что тогда оправдало бы моё поведение? — Ничего, — ответил он настолько спокойно, что девушка бы поклялась — у неё дёргается веко. — Может быть это ты привык к такой жизни, но не я! — Я привык, это правда. Но, если ты планируешь жить дольше, тебе тоже нужно привыкнуть. У твоих действий и слов есть последствия и никого не волнует, что ты пережила, прежде чем сказать что-то глупое. — Ах, вот как?! А нельзя ли учить меня более последовательно?! Ну, знаешь, сегодня, например, покушение, завтра бы отрезал мне язык за грубость, послезавтра... Даже не знаю, проткнёшь меня катаной, я ведь ещё не знаю какого это! Ударишь, в конце концов, но не в гендзюцу, здесь!       Он дёрнул щекой, как обычно сложил руки на груди и окинул её придирчивым взглядом. — Не ори.       Но Реико уже понесло. Она и думать забыла о своих же собственных мыслях о том, что нужно быть благоразумнее, встать себе на горло. Не получилось, она будто бы хотела раздразнить его ещё больше, подёргать огромную пантеру за хвост и узнать что произойдёт на этот раз. — Я буду орать! Ты поступил ужасно! Несправедливо! Я хотела поддержки, безопасности, но куда там! Учиха Мадара, ты...       Всё вышло стремительно, так же как в том самом гендзюцу. На этот раз всё происходило в реальности. Мужчина дёрнул её за предплечья, хватаясь за края кимоно, прижал к стене, ощутимо навалившись. Реико сначала перепугалась, думала начнёт душить, но он лишь стоял, строго глядя на девушку. Приблизился. — Я сказал не ори. Третий урок за день: я не мама и не папа, если бы сидела смирно — была бы тебе поддержка и безопасность. Будь умницей, учись отвечать за свои слова, а лучше думать, перед тем, как говорить что-то. Твоя оннагоси была в таком же шоке, но ей и в голову не пришло оспаривать мои приказы. Я не говорю тебе стать такой же, я говорю тебе поумнеть.       Реико, повторив за ним, вцепилась в его одежду, мало соображая что конкретно она делает и зачем. Мадара лишь бегло и равнодушно скользнул взглядом по её рукам, будто контролируя. У неё и в мыслях не было телепортироваться — слишком позорно, трусливо, вместо этого она смотрела в его страшные чёрные глаза дико и яростно, совсем не смущаясь расстоянию между их лицами и его спокойному вкрадчивому голосу. — Ты говоришь об этом так, будто действительно провёл мне безобидный урок! Ты отрезал мне язык, пусть и в гендзюцу! — Я предупредил тебя о последствиях. Это было твоё решение не воспринимать мои слова всерьёз. — И? Ты думаешь это справедливо? — По-другому ты не понимаешь. — Ты пытаешься обвинить в этом меня, — её голос вдруг сорвался, задрожал. — Но ты поступил неправильно! У тебя было много способов объяснить мне то, что объяснил сейчас, но ты выбрал самый лёгкий! — И самый действенный, — ладони, сжимавшие её одежду, расслабились. Длинная ткань кимоно вновь заструилась по плечам, стало свободнее, но руки мужчина не убрал, продолжая придерживать. — Мне было так страшно, — Реико не выдержала, не смогла больше прятать слёзы, что теперь катились из глаз, окончательно заставив её перейти на шёпот. Вмиг ослабевшие ладони разжались сами собой, выпуская его хаори. — Я знаю, — ответил Мадара тихо. — Именно поэтому ты обязана быть готова.       Хотелось обнять его. Невообразимо хотелось. Уткнуться в широкую грудь, слушая этот низкий глубокий голос, чувствуя приятный запах. Безопасно. Никто не тронет, пока она обнимает его, никто не сделает больно, даже он сам. Реико раздумывала и сдалась, уткнулась в ложбинку между широкой шеей и устойчивым плечом, но обнимать не стала. Как и Мадара. Он не протянул рук, не обвил её в надёжный тёплый кокон, но и не отстранил, стоял молча, слыша её редкие сдавленные всхлипы, продолжая придерживать за плечи. — Я поймаю его, — сказал он после долгой тишины, когда Реико успела успокоиться, но не отпрянуть. Она молча подняла на него заплаканные глаза, всматриваясь в приятные очертания. — И он ответит за то, что сделал.