Say Something

— С Днем Святого Валентина, пап, — говорит Шар, внося в квартиру коробку с выпечкой. — Я соскучилась по тебе. Надеюсь, тебе уже лучше. — Да. Мне намного лучше, — говорит Гарри, ему стыдно за то, что он солгал своим девочкам, но он не был готов к праздничному ужину. Он сказал, что у него болит живот и его врач посоветовал отдохнуть. — Хорошо, — привстав на носочки, Шар целует его в щеку и направляется прямиком на кухню. — Готов веселиться? — Не знаю, это же небольшой праздник по случаю рождения ребенка, так? Шар усмехается. — Ну, у нас есть печенье, торт и шампанское — не для тебя, конечно, — а также подарки и игры… Вполне классная вечеринка намечается. — Хм… Что за игры? — Не скажу. Это сюрприз, — Шар ставит коробку на кухонный стол и говорит: — Иди, готовься, нельзя опаздывать на собственную вечеринку. Его наряд был куплен только на этой неделе, и это совсем не то, что он обычно носит. Но Гарри отправился на шоппинг в ужасном настроении, и консультант была очень милой и доброй, и ее комплименты звучали настолько искренне, что омега все купил, хотя сейчас не уверен, подходит ли это для вечеринки. Черные брюки с высокой талией сидят на нем идеально, как влитые, полностью скрывая беременный живот, но без стандартного эластичного пояса. Прозрачный верх с кружевами на груди, соски отчетливо видно, если он повернется определенным образом. Гарри будет сидеть большую часть времени, поэтому ему приходится надеяться, что никто этого не заметит. Но выходя из спальни, омега все равно краснеет. — Вау, — произносит Шар, как только видит его. — А ты говорил, небольшой праздник. — Тише, — Гарри садится на диван, чтобы обуться. Он весь день не вставал с постели, чтобы ступни и лодыжки не отекли, но Шар все равно приходится помогать ему надеть лакированные туфли. — Серьезно, Шар. Я хорошо выгляжу? — Может, это и чересчур для бабушки, но ты выглядишь великолепно. — Думаешь, ей не понравится? — спрашивает Гарри, прикрывая грудь руками. — Думаю, она забудет об этом через пять минут, так что не волнуйся, — смеется Шарлотта. — Ты выглядишь очень красиво, папа. Мне нравится жемчуг. И, не буду врать, на твоем фоне я проигрываю. — Ты выглядишь прекрасно! — Гарри жестом предлагает ей встать и покружиться, широкие брюки темно-фиолетового цвета развеваются почти как юбка, их дополняет зеленая кофта в полоску. — Надеюсь, ведь я у тебя взяла брюки, — говорит Шар и закатывает глаза. — А вот почему мне они показались знакомыми, — Гарри протягивает руки, Шарлотта помогает ему встать с дивана, и они покидают квартиру. Праздник пройдет в доме Джеммы. Она настояла на этом, когда узнала, что девочки хотят арендовать помещение, и Гарри рад этому. Ему нравится дом его сестры, он уютный, несмотря на внушительные размеры. Он знает, где находятся все ванные комнаты, и, если захочет, сможет прилечь в одной из спален. — Папа, — говорит Шар, помогая Гарри выйти из машины. — Я горжусь тем, что ты стараешься сохранить дружбу с Луи. Я переживала из-за вечеринки, ведь мы пригласили его семью, и я не хотела отменять их приглашение. Но… Я знаю, последние пару лет были для тебя тяжелыми, но ты достойно справился со всем и… тьфу. Я не буду плакать. Я люблю тебя. — Господи, Шарлотта, — Гарри вытирает глаза рукавом. — Я тоже тебя люблю. И я мог бы поспорить с тобой насчет «достойно», но не буду. Хватит об этом, ладно? — Ты в порядке? — Нет. Я хочу вернуться в машину и поехать домой, но, — Гарри прочищает горло и выпрямляет спину. — Я останусь. Я не буду снимать пальто. О чем я только думал, надевая такую блузку? Шар смеется и, держа коробку с выпечкой в одной руке, берет Гарри под другую. Она тихо хихикает, когда ведет его по дорожке к входной двери. Улыбки испаряются, как только дверь открывается и Джемма выхватывает коробку из рук Шарлотты, провожая их в прихожую. Вместо того чтобы направиться в гостиную, она указывает в противоположном направлении, в сторону своей спальни, и сердце Гарри начинает учащенно биться, он беспокоится, что с его мамой что-то случилось. — Что? — спрашивает Гарри, оглядываясь через плечо на хмурую Джемму. — Что случилось? — Подожди секунду, — говорит она, закрывая дверь спальни, как только они оказываются внутри. Гарри останавливается при виде Джейн, Элизабет и Зои, сидящих на кровати, в то время как Эллисон меряет шагами комнату с суетящимся Феликсом на плече. — Что происходит? — спрашивает Шар, хлопая в ладоши и протягивая руки к Феликсу. — Привет, малыш Феликс. Фе-фе-феликс! — Шарлотта, заткнись, — огрызается Элизабет. — Элизабет! — Гарри сердито смотрит на старшую дочь, но та только качает головой и хмурится. Он бросает пальто на кровать. — Гарри, не сейчас, — говорит Джемма, ставя коробку с выпечкой на комод и скрещивая руки на груди. Она так похожа на их мать. — Ты расстался с Луи. — Да? — Гарри оглядывает комнату, словно ожидая, что кто-то еще подтвердит очевидный факт. — Ты сообщил это так, будто это он порвал с тобой! — обвиняюще говорит Джейн, грозя ему пальцем. — Папа? — Шарлотта повторяет позу Джеммы, так же нахмурившись. — Я… Я не хотел, чтобы у кого-то из вас сложилось такое впечатление, — говорит Гарри, внимательно глядя в глаза каждой из девушек по очереди. — Прошу прощения за путаницу. — Путаницу? — Зои усмехается, и Гарри вопросительно поднимает брови. Девушка качает головой и говорит: — Я была так груба с ним. Боже, я должна извиниться. — Что? Почему? Стиснув зубы, она говорит: — Потому что ты на восьмом месяце беременности от него, и я думала, что он порвал с тобой. Я сказала ему, что он ублюдок, и пожелала, чтоб у него отсох узел. — Зои! — Гарри прикрывает рот ладонью, широко раскрыв глаза. — Радуйся, что она отвела его в сторонку и не сказанула это при его матери, — говорит Джемма. Она делает глубокий вдох, выдыхая через нос. — Гарри, ты не обязан никому ничего объяснять, но ты определенно должен сказать нам правду. «Мы с Луи расстались» вкупе с твоим поведением и состоянием.… Конечно, мы подумали, что он порвал с тобой! Я была в полном недоумении, почему ты не против, чтобы пришли его друзья и семья. И почему он пришел. Боже! Какой ужас! — Что ж, мы остались друзьями. Мы будем вместе растить ребенка. И мы пытаемся… — Неважно, — перебивает Джемма, одарив его сердитым взглядом. — У меня нет времени на подробности. Но, Зои, извинись перед Луи. Я знаю, ты уже извинилась, но повтори на этот раз искренне. И все остальные, продолжайте улыбаться! Пора на вечеринку! Прежде чем Гарри успевает что-либо сказать, Джемма открывает дверь и выводит их из комнаты. Шарлотта медлит, ожидая отца. — Господи, я заставила его заплатить мне семьдесят пять долларов за тот торт. — Шарлотта! — Эм… Я потратила их на ребенка, — оправдывается она, пожимая плечами, когда они входят в гостиную, полную людей. — Я думаю, вы разберетесь. Шарлотта, придерживая его за локоть, ведет через комнату к маленькому диванчику у камина и уходит, чтобы принести что-нибудь выпить. Она приносит ему бокал имбирного эля, маленькую тарелку с фруктами и сыром и приводит Луи. — Привет, — тихо произносит альфа, садясь рядом с Гарри и закусывая губу. — Шар сказала, что я должен сесть с тобой. — Правда? — спрашивает он, и Луи кивает. — Сказала, что мне нужно будет помочь открывать подарки, так что… Все в порядке? — спрашивает Луи, щеки краснеют, когда он оглядывает Гарри с головы до ног. — Прости. Я не хотел так пялиться. — Все в порядке. Я знаю, что выгляжу немного странно. Ты можешь сидеть со мной. Я не против. — Ты выглядишь прекрасно, — шепчет Луи. — Совсем не странно. — Спасибо. И спасибо, что… что не стал рассказывать своей семье о… ну, ты знаешь. Луи кивает, его мама подходит к ним, и Гарри делает глубокий вдох. Один за другим гости подходят поздороваться, поздравить, пожелать всего наилучшего или что-то в этом роде. Омега совсем к такому не привык. Обычно он сам встречает гостей, подливает напитки и убирается на ходу. Вечеринка по случаю рождения ребенка проходит веселее, чем он ожидал. Девочки подготовили тематические игры, викторины, странное детское питание и конкурсы с подгузниками, а Гарри сидит и довольно наблюдает за происходящим. Луи гораздо быстрее, чем следовало бы, меняет кукле подгузник, обойдя Зои и Эллисон, хотя и проигрывая своей матери, которая смеется и заверяет, что через несколько месяцев у них состоится матч-реванш. Когда Луи снова садится к нему на диванчик, он говорит: — На тебе жемчуг. — Он совсем не подходит к моему образу, — Гарри прячет ожерелье. Оно напоминает ему о Луи. Вот почему он его носит. — Это неважно, — шепчет Луи, не отрывая взгляда от жемчужин, просвечивающихся через блузку Гарри. — Если он тебе нравится. — Наверное, — Гарри морщится, когда Джейн протягивает ему тяжелую коробку. К счастью, Луи забирает ее и ставит на пол. Они открывают подарки один за другим, благодаря каждого, Элизабет составляет для него список, чтобы он мог позже написать соответствующие благодарности. Кульминацией вечера становится эспрессо-машина, которую Гарри, правда, не ожидал увидеть. От такого сюрприза он разрыдался, и Луи бросился искать салфетки. Альфа остается рядом с ним, накладывает ему еду, доливает напитки, когда тот хочет, и помогает подняться, когда ему нужно в туалет. Он даже помогает Джемме с их мамой, когда той пора возвращаться в дом престарелых. Весь вечер — это американские горки, отчего Гарри чувствует себя эмоционально истощенным. И он ужасно переживает за Луи, вынужденного притворяться, что они все еще вместе. — Хочешь, я зайду попозже, выпущу феромоны, прежде чем ты ляжешь спать? — предлагает Луи, как только они ненадолго остаются одни. — Ты можешь сделать это сейчас? — спрашивает Гарри, подавляя зевок и морщась от боли в пояснице. — Мы можем пойти в одну из спален. — Конечно. Да, — Луи встает и предлагает Гарри руку. — Ты хорошо себя чувствуешь? Помимо спины. Я не чувствую от тебя тревоги. Ребенок… — О, извини. Да. Я в порядке, — говорит Гарри, поражаясь способности Луи замечать малейший дискомфорт. Слегка выгнув спину, омега надавливает большими пальцами на больные места на бедрах. — Я просто не знаю, когда Шарлотта будет готова возвращаться, я приехал с ней. — Я могу подвезти тебя, — предлагает Луи. — Если хочешь. — Ты уверен? Я не хочу доставлять тебе хлопот. — Гарри, все в порядке. Мы живем в одном здании. Зейн и Лиам приехали на своей машине, я не знал, вдруг мне нужно будет везти какие-то подарки, так что… — Ладно. Тогда да. Пожалуйста, — говорит Гарри, проводя рукой по животу, когда малышка пинается. Спустя какое-то время все подарки загружены в машину, они уезжают, семья Луи, которая не знает о расставании, улыбается и машет им, и все, кто знает, одаривают их непонимающими взглядами. Гарри засыпает еще до того, как они выезжают на шоссе, и просыпается с отчаянной потребностью сходить в туалет, как только Луи паркуется. — Я и не думал, что ты так устал, — говорит альфа, когда приносит последнюю партию подарков и обнаруживает Гарри спящим на диване. — Я плохо спал, — признается Гарри, с трудом поднимаясь с дивана, в то время как руки Луи заняты пакетами с подарками. Поставив их на пол, тот говорит: — Если ты заснул в машине и на диване, может быть, ты сможешь заснуть и в своей постели. — Надеюсь, — Гарри направляется на кухню. Именно там они обмениваются феромонами в течение почти двух недель: встают в центр комнаты, едва касаясь друг друга, и Луи выпускает феромоны, которые помогут ему пережить ночь. Томлинсон едва прикасается к нему: кладет одну руку ему на бедро, а другую на плечо, пока их ароматы смешиваются, и Гарри вдыхает так глубоко, как только может. Гарри провожает его до двери, они прощаются, и через несколько минут омега плачет в спальне, пытаясь расстегнуть пуговицы трясущимися руками. В конце концов он снимает блузку и брюки, чистит зубы и справляет нужду в третий раз с тех пор, как вернулся домой, и забирается в постель. Ребенок будит его в два часа ночи, пиная по мочевому пузырю, и после этого Гарри не может уснуть. На этом сроке у него случаются нерегулярные схватки Брэкстона-Хикса каждый день после обеда, а иногда и в другое время суток, если он особенно активен или стрессует. Все, что ему нужно сделать, это переждать их, полежать на боку, и они пройдут. Они всегда проходят. Но когда болезненные ощущения исчезают, уже три часа, а он все еще не может уснуть. Гарри встает, пьет и снова ходит в туалет, но ничего не помогает. Поскольку он не может выйти погулять на улицу, он некоторое время расхаживает по квартире, но от этого у него только болят ноги. Уже после четырех он не может больше этого выносить и обнаруживает, что стоит перед дверью квартиры Луи, в одном нижнем белье, халате и тапочках, и впервые открывает дверь своим ключом. Он разувается на входе и на носочках проходит через квартиру в комнату Луи, включив фонарик на телефоне. Омега замирает в нескольких сантиметрах от дверной ручки. Зная, что это его единственный шанс поспать, Гарри заставляет себя открыть дверь и застывает, увидев изменения в комнате Луи. В темноте трудно разглядеть, но Томлинсон поставил переносную кроватку в углу, а также небольшой комод с подгузниками. Над ним висит маленький розовый мобиль с пчелками, цветами и бабочками. У него перехватывает дыхание, и он всхлипывает, зажимая рот рукой, чтобы заглушить звук. — Гарри? — хриплый после сна голос Луи заставляет его подпрыгнуть. — Прости, — говорит омега, и слезы катятся по лицу. — Я не хотел тебя будить. Я не мог уснуть, и я… Луи почти мгновенно оказывается рядом с ним, заключает его в объятия, гладит по растрепанным волосам и массирует напряженные мышцы в нижней части спины. От такого внимания омега плачет только сильнее. — Все в порядке, малыш. Чем я могу помочь? Гарри всхлипывает, потом икает. — Можно… можно я посплю здесь? С тобой? Только одну ночь! Прости, я… — Конечно. Конечно, можно, — Луи берет его за руку и ведет к кровати. — Сюда. Давай я помогу тебе снять халат. Гарри замирает. — Я не… Я не одет. Я не подумал… — Гарри, малыш, тише… У меня есть одежда. Или ты можешь спать без нее. Все в порядке. Я могу пойти на диван. — Нет, не надо. Не уходи, — Гарри развязывает пояс и сбрасывает халат. Луи ловит его и вешает, пока тот забирается под одеяло. Окруженное запахом альфы, его тело расслабляется. Веки тяжелеют, Луи забирается в постель рядом с ним, и сон накрывает омегу слишком быстро.

***

Следующим утром Гарри просыпается поздно, чувствуя себя отдохнувшим и виноватым. Он один, поэтому звонит Найлу и говорит, что уходит в отпуск и будет периодически заглядывать в офис, чтобы уладить все дела до рождения ребенка. Луи приносит ему завтрак в постель, давая понять, что это не романтический жест. Он просто беспокоится о его состоянии. — Я знаю, ты сказал, что с тобой все в порядке, но позволь мне проводить тебя домой, — говорит Луи, ставя тапочки Гарри на пол рядом с ним. — Хорошо. Одна ночь с Луи, и он почти готов выполнить любую его просьбу. Альфа провожает его до двери, но внутрь не заходит. — Я думал об этом, пока ты спал, — говорит Луи, почесывая подбородок. — Это, конечно, зависит от тебя, но я… я могу ночевать с тобой. Если хочешь. Мне нужно быть уверенным, что с тобой все в порядке… и с ребенком. Я по-настоящему волнуюсь из-за того, что ты не спишь по полночи. — Луи, я… — Я обещаю, что не буду заходить за рамки, — спешит добавить Луи. — Я не беспокоюсь об этом. Я… Ничего не изменилось, — говорит Гарри, закрывая глаза, чтобы не видеть печального выражения лица Луи. — Для меня тоже ничего не изменилось, Гарри. Я все еще люблю тебя, — Луи тихо смеется. — Расставание с тобой разбивает мне сердце. Перспектива крепко спать, дыша ароматом Луи, должна облегчить принятие решения, и Гарри понимает, что согласен все обдумать. Он продержался два дня, прежде чем сдался.