***
— …Сначала он предлагал привезти пару образцов на выбор, — всё равно собирался сюда приехать — но я сразу же влюбился именно в этот необычайно шёлковый блеск и мягкий цветовой контраст! Просто посмотрите, мсье Круспе, на свету материал слегка переливается, но в целом выглядит сдержанно и элегантно, — одетый в явно стеснявший движения фрак цвета фуксии светловолосый герр Дюбуа жестом указал на распакованную специально для дизайнера несколькими минутами ранее керамическую плитку с фактурой ткани. — Антонио самолично контролировал транспортировку, поэтому сомнений в целостности всей партии определенно нет. Что скажете? Рихард неопределённо кивнул головой: у него эта керамика вызвала ассоциацию лишь с санузлом — никак она не подходила в главный зал помещения. Даже её предшественница, потрескавшаяся напольная плитка под кирпич, и то лучше сочеталась с остальным интерьером. Хотя дизайн-проект всё ещё был в разработке, и герра Дюбуа штормило в разные стороны на протяжении почти трёх месяцев. — А где эспрессо? Принесите мсье Круспе эспрессо! О, mon cher, сейчас вы попробуете удивительное сочетание эспрессо и ликёра, — как и его итальянских кровей знакомый Антонио, с которым Рихард имел честь пересечься несколько лет назад, француз явно считал «эспрессо» синонимом слова «кофе». Впрочем, крепкий напиток было очень приятно потягивать на террасе французского ресторана с сигаретой между пальцами. Герр Дюбуа продолжал пересказывать свою недавнюю поездку в Великобританию, где завёл много полезных знакомств; например, он удачно встретил своего земляка, который оказался мастером фресок, и договорился с ним о работе в главном зале ресторана. — Интересные у вас pantalon, mon ami, — Круспе удивлённо посмотрел вниз. Голубое пятно акрила, размазавшись по штанине, засохло и стало гораздо светлее первоначального оттенка. И как он не заметил этого ещё дома? — Дизайнеры такие неординарные личности, — продолжал невозмутимо француз, — Хотя, признаться честно, раньше у меня была страсть к рисованию на кроссовках… Ещё много чего было поведано, но Рихард погрузился в свои мысли и вынырнул, только когда подошедший официант забрал его пустую чашку. А зря он не слушал — потом ведь что-то обязательно всплывет. …Наконец распрощавшись с совсем не хотевшим отпускать его Дюбуа, Круспе запрыгнул в автомобиль, попутно сделав заметки по проекту в блокноте телефона. Подумал, что количество ликёра в кофе было совсем незначительным и завёл мотор. Так. Встреча по работе — выполнено. В принципе, список дел на этом сегодня и заканчивался. Что было дальше? Круспе упорно не хотел думать о том, что бар Пауля находился примерно в двух минутах от него. Чёрта с два он туда сунется. «Вечер понедельника. Ровно две недели, как я оставил это место позади. Может, наплевать на всё и зайти туда?» — Да похер. Хуже уже не будет, — вырулил со стоянки, и, посигналив на прощание курившему у входа официанту, скрылся за поворотом.***
Кристоф, как обычно, задумчиво стоял за барной стойкой и натирал стаканы белоснежным вафельным полотенцем. Народа было немного: парочка подростков смотрела крутившееся по огромному плазменному телевизору аниме да тучная женщина лет пятидесяти с пепельницей по одну руку и стопкой различной макулатуры по другую. Рихард поморщился, но всё же рискнул приблизиться к бармену. Парень сразу вспомнил его. Подозрительно сощурился и предложил взять чего-нибудь выпить. Черноволосый пока отказался, прочитав наконец-то на бейдже его полное имя. «Сто процентов Никки и ему успела наговорить за моей спиной всякой гадости. Это по её части». Круспе решил не строить из себя лицемера, спросив, как жилось бармену на белом свете, а сразу перейти к сути: — Во сколько обычно приходит Пауль?.. Шнайдер, заправив за ухо мешавшую прядь волос и сменив один отполированный бокал другим, непринужденно ответил, что брюнет уехал. — …Вернётся когда? — Не знаю… Пауль редко заходит, обычно по… — бармен вдруг осёкся, явно постаравшись не сболтнуть лишнего. Пересёкся с полным отчаянной надежды взглядом Круспе и шумно вздохнул: — Он здесь не живёт. В этом городе в смысле. «…Приехали…» А чего он, собственно, хотел? Чтобы Ландерс сидел всё это время на пороге бара и ждал, когда Рихард наконец соизволит про него вспомнить? …Но он ведь не забывал! Озадачился. Город, в котором жил брюнет, находился в нескольких часах езды, но… Даже если Круспе туда и рванёт, то… Как он его найдёт? Бармен наверняка не знает адрес — на то он и бармен… Хотя черноволосый и так уже выспросил достаточно информации. Ландерс уехал, абсолютно полностью заметя за собой все следы. Сочувствовавшее выражение лица Кристофа сподвигло Круспе заказать и оплатить бутылку виски и под размеренное пыхтение женщины с сигаретой покинуть бар.***
Чувство полной опустошенности внутри заставляло скуривать сигарету за сигаретой, запивая противным алкоголем. Но что ещё оставалось делать, имев в распоряжении главную гадость этого мира? Переживать всё насухую больше не было сил. Его опять обвели вокруг пальца. Дали надежду и сразу же полоснули кнутом по наивно успевшему открыться сердцу. Годы шли, но ничего не менялось… Даже отвлечься на работу в данный момент не предоставлялось возможным: Круспе лежал на пушистом ковре в гостиной, слегка потрясываясь всем телом. На телефон приходили какие-то неважные сейчас уведомления, но он находился слишком далеко, чтобы вырубить звук. Чёрт, надо было сделать это раньше. Ему несвойственно было плакать, Рихард всегда старательно пытался держать всё в себе, но именно сейчас слёзы, наконец хлынувшие из глаз, неприятно защипали глаза. Блять, блять, блять. Весь остальной мир просто перестал для него существовать. Хотелось взять и исчезнуть. Провалиться ли сквозь землю или превратиться в космическую пыль — неважно как, главное было не быть. И свет в конце туннеля не наблюдался. Газ в зажигалке закончился, как и купленная ранее бутылка янтарного напитка. Он не любил растягивать удовольствие, предпочитав выпивать любую жидкость за пару глотков. Противно, противно, противно. Как люди спасались от одиночества? Может, всё-таки был какой-то способ, кроме заливания в себя бесчисленные литры алкоголя? — Зачем?.. — вопрошал хриплый голос в безответную тишину. — Зачем ты послал его мне… …Вскоре отпустило. Судороги прекратились, и Рихард нашёл в себе силы наконец подняться и выключить телефон. Плевать, если он кому-то мог понадобиться. Усмехнулся. Да кому он мог понадобиться? Избавившись от пустой бутылки и прочего мусора, он прошёл в ванную и встретился взглядом со своим отражением, ярко освещаемым светодиодной подсветкой круглого зеркала. Мерзко. Мерзко и противно. И ведь он даже был не виноват. Хотя… Он мог просто отказаться в тот злосчастный вечер от настораживавшего приглашения, но нет же. Взял да согласился. Умывшись ледяной водой и не вытерев лицо, Круспе выключил везде свет и камнем упал на незастеленную кровать в спальне. Спустя пару минут в комнате послышалось тяжёлое сопение.***
Май законно вступил в свои права, сделав нахождение на улице в верхней одежде просто невозможным. Пришлось надолго убрать любимое пальто в шкаф гардеробной. Повсюду распускалась и зеленела сочная листва, а на добровольные субботники собиралось столько народа, что инструментов на всех не хватало, и некоторым приходилось делать город чище лишь с помощью принесённых с собой садовых перчаток. Рихард последний раз участвовал в данном мероприятии, ещё учась в школе, совершенно не горя желанием царапать нежную кожу рук ветками и различным мусором. Козырёк чёрной полевой кепки защищал чувствительные зелёные глаза от паливших солнечных лучей. Поправив съехавшую с плеча сумку, Рихард втянул носом воздух и дёрнул ручку антикварного магазина. Внутри всё было увешано фотографиями в рамках разной формы. Хотя, скорее всего, это были очень реалистичные портреты. На витринах присутствовали глиняные статуэтки, различные часы, посуда, старые пожелтевшие открытки, подписанные каллиграфическим почерком, — одним словом, рай для старьевщика. Именно этот адрес был указан в объявлении о продаже DVD кассет. — Добрый день. Чем могу быть полезен, молодой человек? — мужчина с зачёсанной набок сединой и маленькими очками на крупном носу отложил свежий выпуск утренней газеты в сторону и взглянул на Рихарда из-под толстых линз. — Здравствуйте… Я писал вам. Хочу приобрести пару дисков с фильмами. Старичок понимающе усмехнулся и поднялся с кресла, ненадолго скрывшись в подсобном помещении и оставив Круспе один на один с чучелом лисы. Неизвестно, сколько лет назад умерло животное, но вставленные стеклянные глаза смотрели прямо в душу. Черноволосый было занёс руку в попытке потрогать жёсткую шерсть и торчавшие усы, как был прерван шумным хлопком двери. — Вот, взгляните на это. В отличном состоянии, попрошу заметить. Во многих кассетах даже сохранились вкладыши, — мужчина разложил перед ним разноцветные обложки с культовыми фильмами всех времён. Взгляд сразу зацепился за коллекционное издание трилогии «Властелин Колец», а также красноречивую обложку «Титаника». — Вы интересовались насчёт англоязычной версии «Побега из Шоушенка», но пришедший пару дней назад юноша так слёзно вымаливал именно её, что… Прошу меня простить, не придержал. — Ничего страшного. Думаю, мне вполне хватит того, что у вас имеется. …Наплечная сумка сильно потяжелела, когда Рихард убрал в неё около семи кассет. Выудил оттуда накладные наушники и пачку сигарет, вроде стало полегче, но спина под конец дня ему явно «спасибо» не скажет. Щёлкнул зажигалкой и пошёл в сторону находившегося рядом моста. После того страшного случая, когда он валялся на полу гостиной в обнимку с бутылкой виски, Круспе решил пойти проверенным за много лет путём и раз и навсегда заглушить все свои чувства по отношению к Паулю. Но, как назло, в перемешанном плейлисте попадались только те песни, которые напоминали о вечере в баре. Вот эта та, что его лягушка из салфетки «пела» в палец Ландерса; о, а вот эта, когда Пауль так смешно строил рожицы, подражав вокалисту на живых выступлениях. Вспомнились растянутые в доброй улыбке губы и много-много маленьких морщинок, собравшихся по краям чистых, как стекло, серых глаз. Он в каждом встречном неосознанно искал Ландерса, но… Нет. Он был единственным в своём роде, и ни один прохожий на него совершенно не был похож… Круспе ловил себя на мысли, что, возможно, это было нормально. Нормально было влюбиться в человека, впервые за столько времени проявившему доброту и теплоту по отношению к нему. Тело — да и душа, чего скрывать, — изголодались по простому пониманию и крепким объятиям вперемешку с чувственными поцелуями. Ещё в тот момент, сидев перед Паулем, который бережно водил подушечками пальцев по его раскрытой ладони, он старался гнать мысли о влюблённости куда подальше, но… Смысл? Это произошло. Это было. Но самого виновника торжества почему-то — не. …Майское солнце приятно грело спину, пока Рихард задумчиво курил вторую сигарету, прислонившись к перильному парапетному ограждению моста. Громкая и энергичная музыка в наушниках сменилась спокойной, иногда даже попадались композиции без слов. Ветер едва колыхал листву массивных деревьев, высаженных много лет назад вдоль аллеи. На лавочках сидели пенсионеры, детишки с мороженым, а также просто копошились местные утки в поисках пропитания. «С другой стороны… Может, остаться одному на всю жизнь — не так уж и плохо?» У Рихарда был знакомый, его коллега по дизайну, который за долгие годы так и не встретил своего человека. Конечно, у него было много женщин и мужчин, но отношения заканчивались спустя пару совместных ночей. Круспе сочувственно выслушивал мужчину во время редких встреч, совершенно не понимав, как такой золотой человек не мог ни в одном доме найти долгожданный уют. Но как только дизайнеру исполнилось пятьдесят лет, он резко завершил все свои проекты и приобрёл какой-то замок в Польше. Мужчина много раз звонил ему по видеосвязи, счастливый и прибавивший в весе, и радостно приглашал Рихарда в гости, подкрепляв догадки парня о том, что тот наконец нашёл свое счастье. Так может, одному жить было не так плохо, как казалось? В этом определённо был плюс: не нужно будет каждый раз переживать, что родной и близкий человек предаст тебя или изменит… Но ведь… Если это настоящая любовь, то, стало быть, такого и не произойдёт?.. Судя по опыту многих знакомых, настоящая любовь была недоступна этому миру. …В кофейне было немноголюдно, — всё же это была почти окраина города, да и многие просто предпочитали проводить тёплый вечер в парках или на дачах. Рихард заказал американо и плюхнулся за барную стойку, чтобы с удовольствием созерцать пейзаж за окном. Через дорогу работал продуктовый магазин; из него то и дело выходили с тяжёлыми сумками женщины, с некоторыми из которых крутились несколько ребятишек. Рядом со входом стоял изнурённый кассир, держав в руках почти истлевшую сигарету. Вскоре огонёк добрался до его огрубевших пальцев, и мужчина, зажмурившись, избавился от окурка и хлопнул дверью. Симпатичная светловолосая девушка подала кофе, пожелав хорошего вечера. Круспе бегло осмотрел её: голубые глаза, стройная фигура, пухлые губы — ну прямо было всё, что его так притягивало в противоположном поле. «Интересно, есть ли у неё кто-то, кто ждёт её дома после долгого рабочего дня?» Обворожительно улыбнулся, приняв стаканчик белого цвета, — а это был именно стаканчик, а не фарфоровая чашка — что так и соблазнял достать из сумки чёрный маркер и что-нибудь нарисовать на поверхности. Осторожно сделав глоток, Рихард достал телефон и просмотрел последние оповещения: реклама, реклама, очередной съезд дизайнеров за хрен знает сколько километров от его города, опять реклама, пару фотографий от герра Дюбуа с подписью: «А вот такие я выбрал скатерти. Хотя, может, всё-таки рассмотреть дру…», и бесплатный доступ к 3D моделям на месяц. Хмыкнул. Как же вовремя. Но вполне возможно, что на горизонте скоро появятся новые проекты: статистика просмотров в его группе резко подскочила пару дней назад, а один потенциальный заказчик постоянно мониторил сайт в ожидании нового поста — видимо, раздумывал писать ли дизайнеру или поискать кого-нибудь ещё. На улице постепенно темнело. Промелькнула мысль, что надо бы успеть на один из последних автобусов, а то перспектива тащиться до дома через весь город семь с лишним километров пешком совершенно не прельщала. До ближайшей остановки было минут десять, так что можно было спокойно навернуть кружок по находившемуся поблизости институтскому стадиону. Рука на автомате полезла в сумку и достала из кармашка перманентный маркер. Стойкий запах спирта ударил в нос, когда он снял колпачок и нарисовал на пустом стаканчике что-то наподобие холмика с протекавшей рядом рекой. Как в детстве: обозначил солнышко ровным кругом с торчавшими во все стороны палками вместо лучей. Перевернул на другую сторону. Сделал заготовку для человеческого лица. Маркер имел очень толстый наконечник из-за чего аккуратное рисование на такой маленькой поверхности становилось невозможным. Поймал себя на мысли, что пририсовывал к лицу внимательные серые глаза. Чёрт. Закрасил контур, сделав всё похожим на странной формы клубок с нитками. Вздохнул. Висевший над дверью колокольчик оповестил о новом посетителе. Спортивного телосложения парень в два шага пересек расстояние до витрины с выпечкой и крепко обнял со спины ту самую светловолосую девушку, которая в это время поправляла съехавшие ценники, зарывшись лицом в распущенные пряди. «Да… Дома такую красоту ждать опасно. Можно и не дождаться. Лучше самому забирать». Вспомнил об открытом маркере. Фыркнув, заполнил пробелы на белоснежном картоне немного поплывшим почерком: «Ты ему не нужен если был бы нужен, он бы сделал всё, чтобы удержать тебя рядом и остаться с тобой, но он не сделал ничего он просто взял и ушёл» — просто чтобы наконец убедить себя забыть об этом чёртовом брюнете.***
Завернув за угол, Круспе увидел отъезжавший от остановки автобус. — Да бля-я-ять… Следующий будет примерно через час. С таким же успехом можно было пойти пешком или же вызвать такси. Но денег едва хватало оплатить тариф в транспорте — решил же с утра погулять, как в бурной молодости с несколькими купюрами в кармане. Поджёг сигарету просто потому, что организм нещадно требовал хоть какой-то пищи, а все нормальные магазины уже давно закрылись; круглосуточных поблизости не было. Едкий дым попал в глаза, и они неприятно защипали. Проморгался. Вдруг послышался звук приближавшегося автобуса. — Да ну… Блять. Пришлось экстренно тушить целую никотиновую палочку о ладонь, прыгнув в открытые двери транспорта. Сидевшие внутри люди заинтересованно поглядывали на его испачканные в табаке руки, пока Круспе расплачивался за проезд. Решив не занимать свободное сидячее место, остался стоять около окна. Сигарету удалось потушить до конца лишь со второй попытки. Рихард попробовал засунуть её за ухо и докурить на улице, но из-за кепки это не представлялось возможным. Вздохнул и под шумное гудение автобуса начал рассматривать пассажиров. Парочка пожилых женщин переговаривались о политике, парнишка лет двенадцати с огромной папкой явно для бумаги формата А2… «Прямо, как у меня, когда я учился в институте». …старался не капнуть таявшим мороженым на отглаженную белую рубашку; компания подростков, рыжеволосая девушка с косами… Рыжеволосая? Рихард на автомате хотел протереть глаза и удостовериться, что зрение его не подводило, но вовремя вспомнил, что руки у него были испачканы в пепле. Никки расположилась в конце автобуса и едва заметно шептала слова песни, звучавшей в пурпурных наушниках. «Вот так встреча… Что ей нужно было в этом районе?» Подходить как ни в чем ни бывало, садиться рядом и начинать беседу, у Рихарда желания совершенно не было. Дело было не в его обиде на «чёрный список», а просто в том, что пришло время избавляться от ненужных людей в своей жизни. Никки действительно подарила ему много счастливых моментов, но Круспе ошибочно принимал её за близкую подругу, ведь рыжеволосая имела очень коварный и хитрый характер, подставляв чуть ли не на каждом шагу. «Прямо как лиса», — усмехнулся Рихард. «Не зря в огненный перекрасилась». В конце концов, Никки познакомила его с Ландерсом, подарив какое-никакое вдохновение для творчества. Правда, стоили ли все его переживания ради полностью исписанного текстами на английском блокнота да парочки сырых мелодий на гитаре и синтезаторе? Никки вышла из автобуса гораздо раньше, чем Рихард, даже не посмотрев на него за всё это время. Парень лишь облегчённо вздохнул. Прощай, частичка старой жизни. …Всего пара остановок, и он уже блаженно затягивался помятой сигаретой, сделав отметку немедленно зайти в магазин за едой. Пауль, Пауль, Пауль. Неужели это конец? Общих знакомых у них больше не было, а, следовательно, точек пересечения — тоже. Осознав, что курить больше нечего, — сигарета истлела до фильтра — Рихард подтянул спадавший ремень сумки и зашагал в сторону продуктового.