Несостоявшийся наложник

Лёгкий утренний ветерок тревожил бамбуковый лес, пока во внутреннем дворе трудились слуги. Одни убирали опавшие лепестки в саду с цветочных клумб, другие занимались стиркой… Чуть дальше поднимался дымок из трубы растопленной печи, находясь под зорким контролем повара и его помощников. Вся хозяйственная жизнь в доме была строго организована. Каждый выполнял свою часть работы. Тэхён всю ночь пытался уснуть, но так и не смог этого сделать. После ухода альфы, чей запах забился буквально в каждый угол комнаты, он вертелся на постели и так, и сяк. То подушки ему мешали, то простыни слишком липли к телу… И ко всему прочему, назойливое ощущение, будто его ласкают невидимым пёрышком внизу живота… до невозможности измучило омегу. В итоге он не выдержал и открыл настежь все оконные ставни, чтобы впустить свежего воздуха. Минги, который чутко спал в соседних покоях, пришёл к нему и цыкнул: — Насекомые налетят, лучше затвори обратно. Однако Тэхён его не послушал. Мало того, что он не выспался, так ещё и был весь в комариных укусах. Теперь омега сидел на краю стула с приспущенным по плечам ханбоком, а бета смазывал ему шею и грудь заживляющим бальзамом. — Упрямец, вот посмотри, что сталось с твоей нежной кожей. — Мне всё равно… — еле слышно ответил юноша. Грустное выражение лица подчёркивало его опустошённое душевное состояние. — Нужно беречь свою красоту, — ласковым тоном пожурил Минги, убрав ему за ушко прядь волнистых волос. — Это одно из сильнейших орудий против альф, даже самых могущественных в государстве. Если правильно ею пользоваться, то можно многого достичь. — А если нет… тогда станешь причиной смерти своих близких людей, — добавил Тэхён, сжав пальцами полы ханбока. Дрожащие ресницы медленно опустились в попытке скрыть навернувшиеся слёзы. Ему больше не хотелось плакать при Минги и расстраивать очередной истерикой. За эти дни он достаточно измотал нервы старичку, который сутками напролёт не спускал с него глаз. — Не надо себя винить. У судьбы бывают непредсказуемые ходы, и мы не в силах противостоять им. Тэхён прерывисто задышал. Не винить себя у него не получалось. Он только и думал о том, что всё можно было предотвратить… Омега отказался от статуса пятого наложника в доме Министра До… Тем самым он погубил своего больного отца. В то время как дядюшка Мун извлёк из всего этого выгоду, унаследовав поместье и земли для выращивания риса. — Ты должен знать, Минги, что мой отец не предатель. Его несправедливо лишили жизни и доброго имени. А твой хозяин не удосужился проверить доказательства перед тем, как исполнить приговор. — Дитя мое, на свитке стояла печать Императора… Тэхён резко встал со стула и вскрикнул: — Но он же Генерал! А значит, вполне мог под свою ответственность провести дополнительное расследование и повременить с казнью. Разве нет? Слуга мягко накрыл ему худенькие трясущиеся плечи одеждой и спокойно произнёс: — Вам обоим нужно поговорить. Только так ты узнаешь все обстоятельства дела. Чонгук… не такой жестокий, как ты думаешь… Брови Тэхёна приподнялись от смеси удивления и возмущения. — Ты его сейчас защищаешь? Вчера он чуть не вышвырнул тебя на улицу посреди ночи. О чём ты вообще говоришь? Слуга не нашёлся с ответом, ибо признаваться в обмане было слишком рано. Нельзя было допустить, чтобы омега раскусил их трюк. Нужно набраться терпения и подождать, пока не остынут боль и гнев, кипящие внутри его сердца. Сегодня он хотя бы не откажется от еды… по сравнению с предыдущими днями. Ведь было предельно очевидно, что юноша потерял всякий вкус к жизни. Разочарование, обречённость и апатия укутали его всего тёмной тучей. Тэхён остановился напротив небольшого зеркала и оглядел своё отражение. Эти губы, глаза… Его внешность стала причиной того, что Министр До обезумел от жажды овладеть им. Омегу пугала эта мысль. И в то же время заставляла ненавидеть себя. Неужели некоторые альфы способны на столь жестокие вещи только ради удовлетворения своих животных инстинктов? Если бы Тэхёна унесли в том красном паланкине, Минджун встретил бы у ворот лишь его бездыханный труп. Но всё обернулось так, что теперь он оказался в усадьбе Генерала. Чонгук забрал его себе. Причём тоже не спросил, согласен ли он покинуть родительский дом? Просто схватил, пока омега был в отключке, и доставил сюда — в одной тоненькой пижаме, без носочков и обуви. С какой целью альфа это сделал? Судя по тому, как он пожирал его голодными глазами… ответ был ясен. Тэхён взял со столика костяной гребень, острые концы которого врезались ему в ладонь. Он покрутил изящную вещицу в руке с задумчивым видом. А Минги, что стоял позади него, покрылся холодным потом. Нетрудно было понять, о чём сейчас размышлял омега. — Если твой хозяин хоть пальцем меня тронет, я… — начал было делиться мыслями юноша. Однако закончить фразу не успел. Внезапно под окном раздался грохот, затем детский звонкий рёв. Минги и Тэхён быстро приблизились к перилам балкона, увидев маленького плачущего мальчика. Рядом с ним на траве лежала половинка от сломанного воздушного змея. Вторая его часть застряла в лозах глицинии, что увивалась густым узором по стене дома. Фиолетовые соцветия свешивались вниз, наполняя воздух приятным ароматом. — Чимин-и! Сильно ударился? — тревожно спросил старик. В ответ прозвучали более громкие всхлипы. — Я отведу его к лекарю, — обратился он уже к Тэхёну и, прихватив свою трость, поспешил к выходу, всё ещё бормоча по пути. — Просил же, не хулиганить! Э-э-эх… Никто меня не слушает в этом доме. Омега остался на балконе рассматривать пухленькую фигурку в ярко малиновой одежде. Их взгляды вдруг встретились, и малыш резко затих, а после неожиданно улыбнулся. На вид ему было не больше пяти лет, и совершенно точно являлся омежкой. Заметив, что к мальчику приближается Генерал, облачённый в свой привычный чёрный ханбок, Тэхён весь насторожился. — Не кричи на него, пожалуйста! — вдруг выпалил он, решив, что должен вмешаться и защитить ребёнка. Чонгук впился в стоявшего на террасе омегу долгим пылким взглядом. Казалось, что он совсем потерял способность моргать. Мощная фигура с идеально прямой осанкой напоминала каменную неподвижную статую. Но через некоторое время напряжённого молчания альфа коротко ответил: — Прикройся, — он разорвал зрительный контакт наклоном головы, затем перевёл своё внимание на малыша. А Тэхён с ужасом осознал, что всё это время его ханбок был распахнутым, являя чужому взору вид на оголённую грудь. Он быстро завязал ленточки чогори тугим узелком, пока Чонгук шёпотом разговаривал с ребёнком. Расслышать хоть одно слово было невозможно. Мальчик не выглядел так, словно его ругали. Он показывал на своего воздушного змея ладошкой и объяснял что-то альфе. Вскоре к ним присоединился Минги. Только тогда Чимин изобразил жалостливую виноватую моську. Через пару минут слуга увёл его в сторону дома, а Чонгук аккуратно поднял с земли то, что осталось от воздушного змея, спрятав у себя за пазухой. Тэхён не успел даже пикнуть, когда Генерал невообразимо быстрым прыжком достал вторую половинку игрушки, застрявшую среди цветков глицинии. Аромат растения смешался с его природным мужским запахом, который густой волной накрыл омегу, стоявшего на балконе. Ему чудом удалось удержаться на ногах от той сильной стайки мурашек, что пробежалась по его спине. Вцепившись пальцами в деревянные перила, Тэхён старался не выдавать своего уязвимого состояния. Чонгук окинул его ещё одним горячим взглядом и молча удалился из поля зрения. А у омеги в голове возникла целая вереница из вопросов: «Этот ребёнок… кто его родители?» «Быть может, он сын Генерала?» «Сколько ещё у него детей?» «А что насчёт наложников?» У такого состоятельного альфы должен быть достаточно большой гарем. Странно, что до сих пор ни один омега не навестил Тэхёна хотя бы из любопытства.