Erased/Стёртая

Кингсли вернулся в кабинет, по пути размышляя о правильности своего решения. Минерва не сообщала ему, что именно делал Рон. Как ему представлялось: парень поднимал на Грейнджер руку. Характер у Уизли вспыльчивый, так что, в принципе, это казалось логичным. Но не слишком ли большой страх испытывает Гермиона, если Рон только бил её? С другой стороны, Кингсли понятия не имел, что чувствуют люди после домашнего насилия. Эта тема никогда не интересовала его.  Просто внутри зрело отвратительное чувство. Что он ошибся. Рон дожидался министра в кабинете, радуясь, что всё сложилось так удачно. Воспоминаний у Гермионы не осталось, вот они – в сосуде, который он держит в руках. Жаль, его нельзя прямо сейчас уничтожить. Конечно, даже хранящиеся в Министерстве, они были опасны. Это пока Кингсли на его стороне, но что будет потом? Сейчас ему нужно заручиться его поддержкой, не высовываться в надежде, что мать Дафны всё же решится продолжить дело. Шансов было мало, да и срок небольшой, но это даст ему время вернуть над Гермионой контроль. И избавиться от улик. Вошёл Кингсли. Рон спокойно вертел в руках сосуд. – Рон, – министр забрал у него предмет. – Вы хотели, чтобы я задержался. В чём дело? Кингсли задумчиво повертел сосуд в руке. – Я не знаю, что случилось между тобой и Гермионой, но предполагаю, что здесь находятся важные улики. Поэтому хочу предупредить: руки прочь от неё. Любое нарушение сделки с твоей стороны – и я обнародую всё, что здесь есть, – голос Кингсли звучал жёстко. Он, не отрывая глаз, смотрел на Рона и в этот момент был больше похож на себя прежнего, мракоборца, а не политика, хитрого и опасного. – За ней будет следить мой человек («Ложь, но кто проверит?»). Ты меня понял? Рон нехотя кивнул. Ему стало не по себе. Кингсли сжал его плечо, пристально глядя в глаза. – Я на её стороне. Просто помни об этом. «Кажется, что-то подобное я и сам говорил Гермионе недавно». Рон исподлобья посмотрел на Кингсли и вышел из кабинета. Пора бы уже покинуть грёбаное Министерство, но у него было ещё одно дело. *** Малфой сидел в кресле и смотрел в имитацию окна. Там было солнце. Интересно, на улице тоже солнечно? «Достало сидеть взаперти». Он и не подозревал, как сильно человеку не хватает настоящего дневного света и свободы перемещений. Делать было совершенно нечего. И мысли невольно возвращались к Грейнджер. Они снова переспали. Зачем? «У меня в одиночестве совсем крыша едет». И что это была за тирада? Она его типа бросила? Чудачка. «Ты мне нравишься, Малфой», – передразнил он её мысленно. Ага, Америку открыла. Он знал это и так. Поэтому и ринулась спасать его с типичным гриффиндорским азартом и самопожертвованием. Что там говорила Астория? Похожа на слизеринку? Вообще ни разу. «Слабоумие и отвага, блять. Идиотка». Но обидное слово в голове прозвучало нежно. Малфой вздохнул. Он откинулся на спинку и закрыл глаза тыльной стороной ладоней. «Куда она пойдет, когда уедет из моего дома?» И тут услышал звук открывающейся двери. «Видимо, бросить не смогла», – промелькнула мысль. Он обернулся. «Какого…?!» На пороге стоял Уизли. Выглядел он прекрасно, насколько это, разумеется, возможно для такого урода. И мерзко улыбался. Лицо Малфоя автоматически приняло равнодушное выражение лица. Мастерство не пропьёшь. – Пришёл навестить меня? Я тронут, – Драко снова начал смотреть в окно. «Почему она не сказала мне? Или не знала? Он же будет её искать. А если найдёт?» – Пришёл посмотреть на твои хоромы, – Рон прошёл вперёд и сел на соседнее кресло. – Понимаю, что тебя впечатляет. Ваша дыра – или Нора – была примерно таких размеров? Рон рассмеялся. – Детские шуточки, Малфой. Видимо, ты так и не повзрослел. – Я молод душой. – Видел её? – Пришёл поговорить о Грейнджер? Опять? – Смотри-ка, сразу понял, о ком я. Это наш вечный тройничок, забыл? Напомнить наш разговор в Косой аллее? «Нет, блять, спасибо. И так помню». Прошло что-то около трёх недель после выпускного и секса с Грейнджер, который он до сих пор не мог уложить в голове. Что на неё нашло? «А на меня?» Ему понравилось, как она себя вела до, во время и после. Он часто наблюдал за стараниями различных девушек, стремящихся казаться лучше, раскованнее или опытнее, чем они есть. Они так хотели угодить ему, что это становилось скучно. Но не Грейнджер. Она, будучи неопытной, такой не выглядела. Её руки и губы смело двигались по его телу, она знала, чего хочет, и просто предлагала разделить с ней это желание. Кто бы устоял? Не он, уж точно. К сожалению, он уже не помнил ощущения, хотя довольно долго на руках словно чувствовал её тело. И это печалило, хотелось обновить впечатления. «Мерлин, с ума сошёл?» Она опасна для него – гриффиндорка, грязнокровка, подруга Поттера. Каждого из этих пунктов достаточно, чтобы перестать думать о ней. Но это влекло. Твою мать, он переспал с гриффиндоркой, грязнокровкой и подругой Поттера! Тянет на охуенную историю. Нет, конечно, говорить он не станет. И дело было даже не в договоре между ними. Ему хотелось сохранить это только для себя. Такой он увидел её впервые – не только с собой, вообще. В тот вечер Гермиона стала такой для него. «И плевать, что сейчас она с Уизли». Последняя мысль вызвала неожиданную злость на рыжего. Как будто материализовавшись из его мыслей, из магазина одежды вышел Уизли. «Ох, эта популярная Косая аллея». Увидев его, он затормозил. «Не буду я тебя трогать, расслабься», и тут… – Малфой! Драко удивлённо обернулся. – Чего тебе? – Надо поговорить, – он подошёл вплотную. Малфоя передёрнуло. «Про личные границы в их многодетном семействе не слышали?» – Не думаю, что у нас есть общие… – Ты переспал с моей девушкой, – тихо прошипел Рон ему в лицо. «Как?...» – Да, она сказала мне. Малфой продолжал молчать, не зная, какую тактику выбрать. Может, Рон блефует, и, подтвердив это, он подставит её? – Она показала мне. Библиотека, да? Пьяные, трахающиеся на столе…, – Рон еле выдавливал слова. – Что конкретно от меня надо? – Тебе понравилось? – А что? Хочешь пригласить на МЖМ? Рон сжал кулаки. – Ублюдок! У Драко кончилось терпение. – О, ты так расстроился, что первым не проник в глубины вашей подружки-зазнайки? Странно, что вы с Поттером её по очереди не имели, пока втроём по всей стране искали долбанные крестражи. Хотя она намекала, что ты импотент, – он расхохотался ему в лицо. – С другой стороны, это хорошо, а то неизвестно, получил бы я тогда такое удовольствие… Рон неожиданно схватил его за горло. – Ты поплатишься за это, Малфой. Не за сучку. За меня. Теперь я твоя кара. И куда бы ты ни пошёл, что бы ты ни сделал, я буду рядом, буду следить за тобой, портить тебе жизнь, как только смогу. Понял меня, хорёк? Он резко отпустил его и быстро пошёл в сторону банка. «Какого хера он себе позволяет?» Драко поправил воротник. «Пусть сам разбирается со своей драгоценной Грейнджер. Ещё не хватало от его уличных атак отбиваться?» Он чувствовал себя грязным. «Да пошли они все!» Малфой усмехнулся. – Точно, ты же сказал, что будешь рядом… Мне придвинуть кресло поближе или так сойдёт? – Ты в тюрьме, Малфой, где тебе самое место. А она там, снаружи. И я сейчас пойду туда. «Ублюдок!» – Если тронешь её… Рон рассмеялся. – Так она дорога тебе… Что ж, может, ты хочешь узнать, что я с ней делал, пока ты наслаждался жизнью? Что-то ты знаешь, я думаю, но, поверь, это малая часть. Она не могла рассказать всё, потому что там было столько пикантного. У всех есть грязные фантазии. Мои были осуществлены. Многим ли так везёт? Малфой сжал кулаки. «Нельзя драться, я в тюрьме. Держи себя в руках». – Сколько раз она сосала мой член, но это обыденно, скучно. Хотя, откровенно признаюсь, Гермиона достигла неких успехов. Она и яйца одновременно брать может. Испытывал такое? – Заткнись, – сквозь зубы прошипел Малфой. – Да, банально, согласен. Чем бы тебя удивить? Синяки, кровоподтёки, Круциатус – на войне навидались. Анальный секс? Думаю, и у тебя бывало сто раз. Наручники? Кляпы? Фаллоимитаторы? Скучно! – Сука, я тебя предупреждаю… – Не нравится? – Рон поднялся и встал напротив него. – А ты душил кого-то, параллельно засаживая свой член? Это великолепное ощущение власти. А ещё лучше видеть, как ломается такой сильный человек, как Гермиона. Ползает на коленях, как собака, выполняет все команды, преданно… Малфой не выдержал. Палочку у него забрали, разумеется, но так даже лучше. Он повалил Рона на пол и начал бить по лицу. Ещё. Ещё. Ещё. Тот пытался кричать, но Малфой проворно затолкал ему в рот его же галстук. Пара ударов в живот уже ногой и по почкам сзади. В конце он с размаху ударил его в пах. Да, мужчины, как правило, не поступают так друг с другом, но перед ним явно был не представитель человеческого вида. «Сука!» Рон лежал на полу и тяжело дышал, скуля, схватившись за пах. Малфой резко поднял его в воздух. Хотя Рон и был выше, но по силе уступал, и значительно. Драко пихнул его в кресло, достал его палочку. – Не приближайся к ней, понял меня, ублюдок? Рон с трудом засмеялся, отхаркиваясь кровью. – Сейчас защищаешь её, да? Но ведь всё, что с ней произошло, из-за тебя. Ты чувствуешь вину, Малфой? Скажи… Драко снова пихнул его в кресло. Он подозревал что-то подобное с тех пор, как Грейнджер появилась на его пороге. Их секс. Общая вина. Его проблемы в бизнесе отца. Её стёртая личность. – Заткнись. Экскуро. Пятна крови исчезли, но не травмы. Нос был сломан, рассечена бровь и губы, синяк на скуле. И это только лицо. «Блять! Проблем добавилось…» Но он не жалел. С другой стороны, кто там – на свободе – защитит её? Рон медленно поднялся, держась за живот. – Боишься, что добавлю тебе обвинений? Расслабься, – он поковылял к выходу, но на пороге обернулся. – Я связан сделкой с Гермионой – ты знал? – и не могу ничего против тебя делать. А она теперь полностью в моих руках, отдала все воспоминания ради тебя. Неслабо, да? Он постучал. Дверь открылась. *** Прошло около часа с тех пор, как она осталась одна. Гермиона листала свою память, находя отсылки на разные события и свои впечатления. Она вспомнила школу, Гарри, Рона, их нерушимую дружбу, семью Уизли, профессора Макгонагалл, свои ответы на уроках, отлично сданные экзамены, Г.А.В.Н.Э, Сириуса, Дамблдора… Снова смеялась над диапазоном, как у зубочистки. Снова переживала за Клювокрыла и Хагрида. Снова смотрела в зеркало на василиска. Снова целовалась с Виктором Крамом в библиотеке и танцевала с Гарри в палатке. Снова помнила свои тёплые чувства к двум лучшим друзьям. И что с ними сделало время? Где теперь Гарри? Сыграли они свадьбу с Джинни? Как семья Рона справилась с потерей Фреда? Почему Полумна не упоминала Невилла? Сможет ли она снова вписаться в магическое сообщество? Зато у неё теперь есть ответ на, пожалуй, самый первый её вопрос о чём-то, связанном с волшебным миром. Сириус не ошибался. Из неё вышла замечательная волшебница. По крайней мере, до какого-то момента. Гермиона вздохнула и поднялась с кресла, в котором сидела всё это время. «Пора идти». Она решила воспользоваться сетью каминов, чтобы попасть в Малфой Мэнор и забрать вещи. А оттуда постараться трансгрессировать. Оглядев напоследок комнату и сжав в руке единственную важную в данный момент для неё вещь, она вышла из комнаты. Спустившись в холл, вновь увидела статую в центре. Теперь она объясняла ей многое. Гермиона подошла ближе. Мы сильны настолько, насколько мы едины, и слабы настолько, насколько разъединены. А.П.В.Б.Дамблдор. Она потрогала рукой надпись. Прав был профессор Дамблдор. Пока мы были едины, всё получалось хорошо. А после войны все разошлись по своим делам. Очевидно, что Кингсли не зря выбрал именно эту цитату. Возможно, он не такой уж и плохой министр. «Правильно ли я поступила?» Со вчерашнего дня её мучает этот вопрос. Рону она не верила ни на грамм. Кингсли – наполовину. Малфою – безоговорочно. А себе? Возможно, она совершила ошибку, решившись выйти из-под опеки Малфоя. Но вряд ли. Возможно, она совершила ошибку, заключив эту сделку. Вероятность этого процентов 85, но как ещё она могла помочь Малфою? Улики, озвученные на суде с журналистами, уже невозможно аннулировать без объяснений для общества, а в остальном – он свободен. Это максимум того, чем она могла ему отплатить. Воспоминания отобрали практически силой, что ж. Может, пора просто забыть эту историю? Перевернуть страницу? Пусть Рон живёт, как хочет, лишь бы оставил её в покое. После изъятия воспоминаний не осталось ярких картинок того, что он с ней делал. Всё серое, тусклое. Возможно, так ей будет проще забыть. Он выиграл? Пусть. «Я просто хочу освободиться от него». Спросив у дежурного, где взять летучий порох, она подошла к камину. Вовремя всплыло нужное воспоминание. Встать внутрь, назвать место, кинуть под ноги. – Малфой Мэнор. На секунду её охватил зелёный огонь. А потом она уже, споткнувшись, вышла из камина в холле поместья. Кашляя и отряхиваясь, она не сразу заметила силуэт на лестнице. – Вы кто? Гермиона подняла голову. «Чёрт». На ступенях стояла Нарцисса Малфой. Одетая в элегантное платье, она, как показалось Гермионе, презрительно её оглядывала. – Здравствуйте, миссис Малфой, – голос подводил. Гермиона почти шептала. Нарцисса начала спускаться по лестнице. Звук каблуков оглушал, настолько сильно они отдавались эхом от стен. Подойдя к Гермионе, она неожиданно протянула ей руку. – Я вас узнала, мисс Грейнджер. Спасибо, что помогли Драко. Гермиона смутилась. Мозг выдавал об этой женщине довольно неприятные воспоминания. Всегда презрительная, высокомерная и холодная, Нарцисса сейчас выглядела приятной женщиной. Гермиона аккуратно пожала её руку. – Я бы хотела с вами поговорить. Хотите чаю? – Да, спасибо. Дом, к которому она так привыкла, снова казался чужим. Нарцисса создавала вокруг себя атмосферу высшего света одним своим видом: хотелось делать реверансы, обсуждать игру на клавесине или картины художников, пить чай из японского фарфора, сидеть с ровной спиной, а не вываливаться пыльной из камина в трёхдневной одежде. И всё же отказать Гермиона не смогла. Ожидаемым было и то, что Нарцисса повела её к «женской» гостиной. Мягкий дневной свет окутывал её, и на мгновение Гермионе показалось, что она находится внутри облака, мягкого, розоватого. Тайком она ещё раз отряхнула брюки. Нарцисса махнула рукой на небольшие узкие диванчики у окна и изящно присела сама. Гермиона опустилась на соседний, пытаясь вернуть остатки самообладания. – Мисс Грейнджер… – Пожалуйста, зовите меня Гермиона. Нарцисса улыбнулась. – Гермиона, как я понимаю, вы сейчас из Министерства? – Кивок. – Вы видели Драко? – Да, вчера. С ним всё в порядке. Его держат до выяснения причины появления его ДНК и отпечатка пальца. Нарцисса выдохнула, почти незаметно, а потом щёлкнула пальцами. Появился Флип. – Принеси нам чай, – хлопок. – Спасибо за хорошие новости. Я читала статью, описывающую суд, там было сказано, что вы живёте здесь. Это так? – Да, я благодарна Мал… Драко за гостеприимство. И вам, – поспешно добавила Гермиона. – Что вас связывает с моим сыном? – Ничего. Он просто мне помог. Нарцисса слегка нахмурилась. «Что затеял её дорогой сынок?» После войны она совсем потеряла с ним внутреннюю связь. Драко злился. В первую очередь, на них, родителей. Суд над Люциусом дался ему нелегко, как и невозможность отказаться от помощи столь ненавистных ему людей – тройки из Гриффиндора, которые в порыве благодарности давали показания в его, Драко, пользу. Практически сразу после отправки отца в Азкабан он вежливо попросил Нарциссу навестить родственников во Франции, и она, понимая его необходимость в одиночестве, уехала. И уже там, думая о его будущем, желая обеспечить ему поддержку рядом, она договаривалась о браке с Асторией. Они, казалось, подходили друг другу и, вроде как, были даже слегка влюблены. «А брак все укрепит окончательно». Так думалось ей. А потом она прочитала, что Грейнджер – та самая, подруга Поттера, грязнокровка – живёт с ним и снова защищает его на очередном суде. Проигнорировать это Нарцисса уже не смогла. – Так значит, выступая на суде, вы… – Возвращала долг. И я рада, что смогла помочь. – Вы останетесь здесь? – Нет, я пришла забрать вещи. Я уйду сегодня. – Не сочтите меня грубой, просто вся ситуация кажется мне странной. Вы с Драко не были друзьями в школе, скорее, наоборот, и вот вы живёте у нас, даже когда его нет в поместье. – Всё нормально, миссис Малфой, я понимаю, – Гермиона поднялась. Нарцисса права. Всё действительно странно, и пора это менять. В присутствии его матери ей было неловко, она чувствовала себя слоном в посудной лавке. – Вы не дождётесь чая? – Спасибо, я лучше пойду собираться. Гермиона улыбнулась и направилась к двери. Нарцисса ничего не понимала, но не собиралась терять лицо. Какие бы ни были отношения её семьи с этой девушкой раньше, сейчас она выручила Драко. И Нарцисса, как воспитанный человек, не собиралась оставлять это просто так. – Гермиона, подождите, – женщина мягко поднялась и подошла к оробевшей девушке.  – Если вам когда-нибудь снова нужна будет помощь или у вас будет просьба, смело обращайтесь ко мне. Хорошо? – Нарцисса накрыла её руку своей. «Так по-матерински», – пронеслось в голове у Гермионы. – Знаете, у меня есть просьба, – Нарцисса удивлённо подняла брови. – Дейзи, ваш домовик, просила показать ей могилу Добби, и я буду очень благодарна, если вы отпустите её на час-полтора со мной. Лицо Нарциссы стало жёстким. «Я перегнула?» Несколько секунд женщина напряжённо смотрела на Гермиону, будто принимая решение. – Хорошо, но не нужно превращать это в попытку бегства. Гермиона кивнула. – Собирайте вещи, я пока поговорю с Дейзи. Они находились в Пембрукшире, на пляже. Дейзи смахивала катившиеся по щекам слёзы. Гермиона, глядя на камень с надписью «Здесь лежит Добби, свободный эльф», вспоминала прошлое. Как и в тот раз, они переместились сюда из Малфой Мэнора с помощью трансгрессии домовика. Поместье «Ракушка» всё ещё находилось неподалеку. Там они и планировали ограбление банка Гринготтс, а она тренировалась с палочкой Беллатрисы. Сначала Гермиона боялась, что оттуда выйдут Билл и Флёр, но, похоже, поместье пустовало. Живя одна в поместье Малфоев, Гермиона думала, что, вернув воспоминания, она тут же станет собой. Но так не вышло. Она всё помнила и внутренне завидовала себе прежней, но вновь почувствовать ту уверенность в себе, в своей магии, в друзьях, ту жажду жизни не могла. Сейчас это было просто прекрасное прошлое, которое не делало её настоящее лучше. Взмах волшебной палочки Рона ничего не решил. Дейзи положила на могилу вязаный носок, нелепый, с нарушенными пропорциями, зато связанный ей самостоятельно. Один. Потом присела рядом и начала рассказывать истории из своей жизни. Гермиона мельком слышала и своё имя, но прислушиваться не стала. Всё же это личное. Только для неё и Добби. Она направилась к морю. Пора перестать требовать от себя невозможное. Пора оставить прошлое в прошлом. Она устала грустить. Устала быть несчастной. Море шумело, могучее, дикое. Ему было всё равно, у него свои дела. Стать бы русалкой и уплыть далеко, стать холодной, равнодушной, жестокой. Покрыться чешуёй, как бронёй, закрыть сердце от всех или просто спрятать его в подводных скалах. Не видеть людей. Свобода. Вот чего ей не хватало. Гермиона с наслаждение втянула в себя солёный морской воздух. «Пошли они все. Просто пошли они все!» *** 40. 41. 42. Пот стекал по шее, но Драко не останавливался. Мысли разъедали мозг. 43. 44. «Идиотка!» 45. «Сделку с Роном!» 46. «Не сказала!» 47. 48. 49. «Прибью, когда встречу!» 50. Он поднялся на ноги. Мышцы после отжиманий болели, дыхание было тяжёлым. Ополоснув лицо, Драко начал прыгать, руками имитируя движения скакалки. «Дура. Дура. Дура!» О чём она думала? Отдала все воспоминания, лишив себя возможности предъявить обвинение. Рыжий ублюдок на свободе. А он всё ещё в тюрьме. «И чего ты добилась, идиотка?» Драко остановился. «Моя вина». Всё, что с ней произошло, – на моей совести. Или на нашей? Чёрт, стоило тогда держать себя в руках. Он рухнул на кровать. «Да пошла она, эта Грейнджер!» Нужно о себе подумать. Сколько эти бюрократы будут решать насчёт улик? Удалось ли Тео поговорить с Асторией? Как его ДНК оказалась под ногтями Дафны? Дверь открылась. «Да что за день сегодня такой?» Он привстал и замер на локтях. Только её ему и не хватало. В камеру зашла Нарцисса. – Привет, Драко, – она нерешительно подошла. – Что ты здесь делаешь? – Вопрос риторический, как я понимаю. Нарцисса аккуратно присела рядом, Драко опустился обратно на кровать. – Я просил не приезжать. – Мой сын в тюрьме больше месяца. Я с уважением отнеслась к твоей просьбе, но время твоего заключения перешло все допустимые рамки. К тому же я прочла недавний «Пророк», что вызвало у меня ещё больше вопросов. Потрудись объясниться! Драко вздохнул. – Хочешь знать, не участвовал ли я в убийстве Дафны? – Не строй из себя идиота! – Нарцисса вышла из себя. – Твои следы и ДНК на теле, показания Астории и Бриеллы, участие в этом Грейнджер, которая жила в нашем доме чёрт знает сколько времени. Что происходит? – Я не знаю, мам. Кто-то хочет меня посадить. – И ты просто лежишь на кровати? – А что я могу отсюда сделать?! Она вздёрнула подбородок. – Мы это так не оставим. Где Тео и Блейз? Отправь одного к Астории, а другого – в мир маглов. Я пойду к министру. Грейнджер съехала и слава Мерлину. Её трогать не будем, слишком резонансно. Они засадили Люциуса, но тебя я им не отдам! – Ты видела Грейнджер? – Сегодня. Зачем она тебе? Что ты задумал? – Ничего. Она в этом деле случайно. – Почему она жила у нас? – Долгая история, и я не хочу её рассказывать. – Но… как же Астория? Может, поэтому она давала такие показания. Женская обида – сильная вещь, Драко. Астории глубоко плевать на его жизнь. «Почему мама, такая дотошная во всём, просто не замечает, что между помолвленными нет любви? Нет, она уверена, что у них своего рода отношения». – Между мной и Грейнджер ничего нет. И я не хочу её обсуждать. Тео должен поговорить с Асторией. Блейза не видел давно. «Нет, надо самой поговорить с Асторией. Как женщина с женщиной». Нарцисса посмотрела на сына. Внешне выглядел он хорошо, но она чувствовала его раздражение. Не только на неё. На клетку, в которой он оказался. На несправедливость. И, наверно, на что-то ещё. Теперь они не так близки. Сложно было сейчас узнать её смешливого светловолосого малыша в этом холодном юноше с серыми глазами и резко очерченными скулами. Нарцисса осторожно положила руку ему на колено. Он дёрнулся. Она убрала руку и вздохнула. – Ладно, Драко, я пойду к министру. Могу я потом ещё раз к тебе зайти? – Не стоит, мам, – уставший голос. Она поднялась и уже направилась к выходу, как дверь в очередной раз распахнулась. Вошёл волшебник со значком Визенгамота на мантии. Драко поднялся, недоумевая, что происходит. «Может, всё решилось, и сейчас я пойду наконец домой?» – Драко Люциус Малфой, вам выдвинуто обвинение в совершении насильственных сексуальных действий в отношении несовершеннолетней Астории Гринграсс. Также сообщаем, что слушание о найденных на теле Дафны Гринграсс уликах состоится в эту субботу, в 10 утра, и будет закрытым для всех, кроме свидетелей. – Кто выдвинул обвинение? – Нарцисса встала рядом с сыном. – Бриелла Гринграсс, мать пострадавшей. *** К Астории прорваться не удалось. Бриелла стерегла её, как Цербер. Летиция также пыталась с ней связаться по каким-то женским каналам, но и тут никакого результата. Поездка в Тайланд прошла офигенно, но она уже тосковала по Австралии и их дому. Уже второй день они обсуждали варианты максимально быстро освободить Драко, чтобы быстрее уехать. Да, мотивация была эгоистичной, в то же время Лети понимала, что дело серьёзное и Тео друга не бросит. Особенно с учётом того, что Блейз куда-то испарился. Они два дня просидели в магической юридической библиотеке, пролистывая книги в поисках прецедентов. Улов был небольшим: в двух делах похожие серьёзные улики привели к тому, что было доказано соучастие обвиняемого, ещё в одном – образцы перепутали маглы. Вечером, ужиная в съёмной квартире, было решено завтра с утра навестить ту лабораторию, где было проведено вскрытие тела Дафны. Но сделать не удалось. Они уже пили чай из красивых фарфоровых чашек, подарок Пэнси, когда неожиданно посреди комнаты появился патронус Блейза – крот. – Тео, кафе за углом. Сейчас. Летиция посмотрела на мужа. Он улыбался. – Всегда умиляет его патронус. Суровый Забини и вдруг такая милаха. – Привет ему. Тео поцеловал её. Ему это нравилось даже больше, чем секс. Он действительно хотел раз и на всю жизнь и надеялся, что это она, та самая. Надев куртку, он пошёл в забегаловку за углом. Дорога длилась минут пять, и всё это время Тео думал, как именно он будет распекать Забини за исчезновение. Кто так делает? Друг в тюрьме, ты мог быть свидетелем, а вместо этого, бросив неоднозначное «ничего не видел, ничем не могу помочь», исчезаешь с радаров. Ладно хоть объявился, а то после новостей об убийце Дафны волей-неволей задумываешься, так ли безопасен мир. Любой может исчезнуть за углом. Войдя в практически пустое кафе – девять вечера, среда, он сразу заметил спину Блейза. Но, пройдя пару шагов в его направлении, изумлённо замер, увидев девушку напротив. «Что она здесь делает?» Она тоже смотрела на него, нерешительно, сжимая ладонями чашку кофе. Блейз обернулся. – Привет, Тео. Блейз поднялся, они обменялись рукопожатием. Тео сел рядом с ним, переводя взгляд с друга на его спутницу. К ним подошла официантка. – Ещё один кофе, будьте добры. На некоторое время за столом повисло молчание. Тео не знал, что и думать. «Во что вляпался Блейз? Он пропал из-за неё? Как они вообще связаны?» Насколько ему было известно, у Блейза не было девушки. Как-то по пьяни они с Драко даже обсуждали, не гей ли он. «Или я думаю не в ту сторону?» Блейз первым нарушил молчание. – Подозреваю, что вы с Драко злитесь на меня, но я решал свои проблемы и не буду за это извиняться. Мы здесь не для ссор, ясно? – А для чего? – Мы можем вытащить Драко из тюрьмы, – он кивнул на девушку. – Точнее, она может.