***
— Этот год обещает быть веселым, — держа в руках «Ежедневный Пророк», произнес Фергус. — Что, по твоему мнению, это значит? — поинтересовалась София, махнув рукой отцу на прощание из окна Хогвартс-экспресса, который вот-вот должен тронуться. — Не могу сказать, но у меня предчувствие. А вот плохое оно или хорошее, мне не понять. — Говоришь прямо как наш отец. Энни расслаблено смотрела в окно и не могла совладать с чувствами. Глядя на счастливых родителей, юных студентов, которые возвращаются либо впервые едут в школу волшебства, ей становилось тошно. Вся эта радостная суматоха и мельтешение перед глазами вызывали чувства, доселе неизвестные ей. Это была зависть, несправедливость и потерянность. Она поморщилась от отвратительного ощущения в груди и отвела взгляд на свои колени. — А ты, Энни? — она повернулась на звук собственного имени. Завидев, что все смотрят на нее, и чуть нахмурилась, не понимая, что от нее хотят. — Что, прости? Я задумалась. — На какой факультет ты хочешь попасть? — Терранс с видимым любопытством уставился на девушку, которую данный вопрос вогнал в тупик. Нельзя сказать, что Энни не задумывалась над этим. Если шляпа повторно закинет на Когтевран, она будет очень этому рада. А если нет, то Мерлин с ним. Истязать себя мыслями, что ее распределят не туда, она не собиралась. Повторное перемещение во времени шло впереди всех забот. А все остальное не так важно. — Я не имею представления, чем друг от друга отличаются факультеты в Хогвартсе. Поэтому не могу ответить на твой вопрос, Терранс. — Мы с братом учимся на Гриффиндоре. София учится на Слизерине, — пока младший говорил, Энни удивленно приподняла брови и метнула взгляд на блондинку, которая доедала круассан и на немой вопрос лишь пожала плечами. — До сих пор помню реакцию отца на то, что в семье потомственных гриффиндорцев родился слизеринец, — закончил Терранс и вытянул сладости из коробки, которая находилась на коленях у Софии. Она недовольно скрестила руки на груди и произнесла: — Что плохого в Слизерине? — Взять хотя бы твоих однокурсников Лестрейнджа и Розье. От них самодовольствием несет за версту, — на юношеском лице Фергуса, который решил вставить слово, промелькнуло что-то сродни отвращения. Он скривился и отвернулся к окну. — Вспомни, как они издеваются над магглорожденными в школе. Им сходят с рук даже такие оскорбления, как «грязнокровка». Что неприемлемо в адекватном магическом обществе. — За открытые оскорбления они получают отработки от Слизнорта и старосты. Так что не все им сходит с рук, как ты думаешь. — Твоя правда. Я не собирался тебя переубеждать. Это бесполезно, я уже понял. — Твоя личная неприязнь не значит, что весь факультет плохой поголовно! Меня ты тоже считаешь подобной им?! — София вскипела и теперь, нахмурившись, пилила взглядом брата. Ей определенно было неприятно слышать эти слова от родного человека. — Ты преувеличиваешь, Софи, — процедил юноша. — Закрыли тему. Я не намерена развивать этот бессмысленный спор! — от строгого голоса старшей сестры Фергус поник и, поерзав на сиденье, отвернулся от нее. Энни и Терранс, наблюдавшие за спором брата и сестры, лишь переглядывались между собой. Девушка впервые видела, как эти двое ссорятся. Было понятно, что разногласия у них случаются только на почве конфликта двух факультетов. В конце концов, дома они же находили общие точки соприкосновения и сосуществовали вполне мирно! В голове девушки неожиданно промелькнула мысль, что профессором зельеварения сейчас является Слизнорт. От нее становилось не по себе. Как она будет смотреть в глаза преподавателю, которого бесцеремонно обокрала ради своего желания? Пусть сейчас это не тот профессор и все ее действия останутся в будущем, ей сделалось дурно. Весь остальной путь братья о чем-то весело перешептывались, а София не отрывала взгляда от окна. Казалось, она похолодела после ссоры с братом и не реагировала ни на какие внешние раздражители. Лицо превратилось в холодную маску, смутно знакомую Энни, но где она могла ее видеть, так и не вспомнила. До школы они добрались, как обычно, лишь к вечеру. Энни, предчувствуя скорую встречу с директором Диппетом, нервно подрагивала и сжимала замерзшие от осеннего холода пальцы. Она была рада, что преждевременно переоделась в теплую мантию и сейчас мерзла не настолько сильно, как остальные студенты. До школы еще предстояло добраться на каретах, и съеживаться и трястись от холода не было желания. Энни потрясенно застыла, когда увидела перед собой нечто. Существо напоминало скелет лошади, обтянутой черной кожей. Огромные крылья, кожистые и перепончатые, напоминали крылья летучей мыши. Волшебное существо не дернуло белыми широко открытыми глазами, даже когда Энни обошла карету, чтобы рассмотреть его. — А это, — глухо произнесла София, встав рядом с девушкой. — Я тоже начала их видеть после смерти мамы. Это фестралы. Не бойся. Их видят только те, кто познал смерть. Чувствовал её рядом с собой. Это так грустно и одновременно удивительно, правда? Ничего не ответив, Энни направилась прямиком в карету. Смерть она и правда чувствовала и почти физически ощущала ее дыхание за своей спиной, когда сражалась в битве за Хогвартс. Прочувствовала всю ее горечь, когда погибли родители. Встреча с таким существом заставила всплыть в памяти загнанные воспоминания. Они снова царапали душу, и поникшая на глазах девушка могла лишь отрешенно смотреть куда угодно, но не к кому-то в глаза. Она закусила губу, стараясь унять дрожь в теле и загнать обратно непрошенные слезы. Неужели каждое воспоминание о той самой ночи будет так сильно отражаться на ее физическом состоянии? София любезно согласилась проводить ее к кабинету директора, на что Энни оставалось лишь поблагодарить ее, хотя помощь ей была и не нужна. Теперь девушки спешно передвигались по коридорам, стараясь успеть до начала распределения первогодок и следующего за ним ужина. Дойдя до знакомой горгульи, София неожиданно остановилась и сказала, что подождет ее здесь. Энни лишь пожала плечами и шагнула на лестницу, которая почти сразу же пришла в движение. Встав перед дверью, она застыла и все не решалась поднять руку, чтобы постучать. — Дверь открыта, юная леди. Вы можете войти, — она вздрогнула, когда услышала спокойный хриплый старческий голос за дверью, явно не ожидав, что ее нерешительность просекут. Энни покрутила головой, будто стараясь избавиться от наводящих мыслей. Что если ее трусливость всплыла наружу уже сейчас, то что будет, когда она в открытую будет лгать и изворачиваться при таком человеке? Армандо Диппет сидел за своим столом и внимательно следил за девушкой, которая стыдливо прикрывала румянец на щеках густыми кудрявыми волосами, и, чуть поклонившись, подошла поближе. — Присаживайтесь, мисс Уоллес, — он медленно провел сухой морщинистой рукой перед собой, указывая на стул. Энни повиновалась и села ровно, стараясь скрыть свою нервозность. — У нас не так много времени, мисс. Поэтому перейду сразу к делу. Мистер Уэйнрайт слегка озадачил меня своим письмом, когда просил от лица некой хорошей знакомой из Европы зачислить вас в Хогвартс и позволить сдать такой сложный экзамен, как ЖАБА, в конце учебного года. Я не сомневаюсь в Редмонде и в его круге общения. Он рассказал о вашей ситуации со строгим отцом магглом и матери-волшебнице из Франции. Я всерьез обеспокоен лишь вашими знаниями предметов, изучаемых в Хогвартсе. Что вы на это скажете? Энни после каждого слова, сказанных директором, сжимала края мантии все сильнее, грозясь и вовсе порвать прочную ткань. Пальцы болели и ныли, но девушка лишь сосредоточенно впивалась взглядом в старое морщинистое лицо, стараясь подобрать слова, которые смогут избавить от сомнений такого древнего волшебника. — Да, мой отец действительно запретил мне отправляться в Хогвартс по причине своего недоверия. Но вы можете быть спокойны за мои магические и умственные способности, — Энни старалась говорить ровно и четко, не проглатывая окончания слов. Произвести впечатление глупой, необразованной, ничего не смыслившей в магии девушки она не желала. — Моя мать занималась со мной, сколько я себя помню, доходчиво объясняя материал. — Программа Шармбатона несколько отличается от материала, изучаемого в стенах этой школы, мисс Уоллес. — Она занималась со мной по программе Хогвартса, сэр. Покупала свежие книги, и я не стесняюсь этого признать, изучала их от корешка до корешка. Волшебник чуть наклонился вперед и теперь рассматривал Энни из-под густых седых бровей. Было видно, что он сомневался, и девушка это отлично понимала. Ее несколько оскорблял этот недоверчивый взгляд. Она чистокровная волшебница из древнего рода, и теперь ради учебы ей приходится это терпеть и притворяться полукровкой. Собственные мысли о несправедливом отношения к ней, как к волшебнице немного придали ей уверенности в себе, и теперь Энни буравила взглядом старого мага. Она больше не дрожала, глаза перестали бегать. Никогда девушка из ее семьи не будет лишена чувства собственного достоинства. Родители не воспитывали из нее мямлю, не способную постоять за себя. Стыдливый румянец пропал, и к ее лицу вернулась привычная бледность. Что-то неуловимо изменилось во взгляде директора, через пару секунд он разорвал зрительный контакт с Энни и откинулся назад на спинку кресла. В воздухе чувствовалось повисшее напряжение. Зайди сюда любой другой человек, — и он смог потрогать, ощутить его на своей коже. Неожиданно волшебник слегка улыбнулся, от чего кожа на старом лице еще больше сморщилась. — Вы зачислены, мисс. Энни пару раз моргнула и пыталась осознать, не послышалось ли ей. — Желаете пройти распределение прямо сейчас или вместе с первокурсниками? — он повел рукой, Энни перевела взгляд и приметила находившуюся на полке Распределяющую шляпу. — Я не хочу сегодня стать эпицентром внимания студентов, директор Диппет. Поэтому, если позволите, я бы прошла эту процедуру сейчас. Диппет удовлетворенно кивнул и легкий взмахом руки левитировал шляпу ей на голову. Наблюдавшая за всем действием Энни удивленно вскинула брови, когда шляпа с легким шорохом опустилась ей на голову. Волосы защекотали щеки, но девушка никак не среагировала, ожидая знакомый скрипучий голос в своей голове. — Что тут у нас? Как необычно. Творческая натура, вы довольно умны и индивидуальны. Вам подошел бы Когтевран, — девушка незаметно облегченно выдохнула, думая, что шляпа вот-вот подтвердит свои мысли для директора и отправит ее на родной факультет. — Но и большая часть вашего характера и мировоззрения отдает должное амбициям, целям и результатам. Вы сообразительны и знаете, чего хотите. Хитрость и умение добиваться своих целей. Вам бы идеально подошел Слизерин. — Нет, нет, — тихий шепот донесся до шляпы. — Нет? Хм, почему? — Когтевран. Я хочу на Когтевран, — только успокоившаяся Энни почувствовала, как в кабинете стало нестерпимо жарко. Шесть лет назад девушка слышала эти же слова. Тогда она смогла переубедить старую шляпу не отправлять ее в Слизерин. Возможно, у нее получится и сейчас. И на секунду она не могла представить, что будет учиться и жить вместе с будущими Пожирателями Смерти. Это невозможно. Лично для нее. — Я не изменю своего решения, мисс. Те качества, которые вы так упорно в себе отрицаете, сильнее любых перечисленных качеств когтевранца. Итак, Слизерин! Выкрик Распределяющей шляпы раздался как гром среди ясного неба. Не имея всякого желания вести дальше диалог с чертовой шляпой, Энни с трудом подавила желание скинуть ее с себя и отправить в мерно горящий камин за спиной директора, но вовремя вспомнила, что она находится в кабинете не одна. «Мордред раздери! Это чушь какая-то!» — Поздравляю, мисс Уоллес. Ступайте на ужин. Все еще ошарашенная Энни отрешенно кивнула и вылетела из кабинета под удивленный взором директора Диппета. Злость и непонятная обида заполнили сознание и не позволяли трезво оценивать ситуацию. Она нетерпеливо ждала, когда лестница спустит ее вниз, нервно отдергивая края мантии. Никто не знал, какие титанические усилия ей требовались, чтобы прямо сейчас взять и не сбежать из школы. Трансгрессировать в поместье и забыть про Хогвартс навсегда. Она вылетела с проема, напугав при этом спокойно стоявшую Софию. — Эй! Ты куда? — Энни резко остановилась, чуть покачнувшись и едва не свалившись вперед. — Куда тебя распределили? Заслышав заинтересованные нотки в ее голосе, Энни сжала руку в кулак и сквозь зубы проскрежетала: — Слизерин. Реакция блондинки не заставила себя ждать, и та на радостях бросилась несчастной девушке на шею. Но Энни не разделяла ее непонятного и чуждого счастья от выбора шляпы. Она зажмурилась, пытаясь остудить голову. — Это так здорово! Мы будем жить и учиться вместе! — казалось, ее плохое настроение испарилось, лопнуло, как мыльный пузырь, не оставив и следа. В голубых глазах искрилась радость от этой новости и теперь София выглядела такой же счастливой, как в вечера, когда они собирались всей семьей, чтобы провести время вместе. Энни глубоко вздохнула и выдохнула, пытаясь снять чувство тяжести в груди. В какой-то степени это помогло немного остудиться и прийти в себя. Круговорот мыслей в голове внезапно стих, и воцарилась пустота. Ей было хорошо знакомо это чувство опустошенности. Оно пришло в момент осознания смерти родителей. Когда принимаешь неизбежное, то, что уже случилось, и ты не в силах это «что-то» изменить. Слизерин так Слизерин. В конце концов, не все выпускники этого факультета были темными волшебниками и приверженцами Темных Искусств. Опомнившись, София неожиданно схватила ее за руку и потянула за собой почти сразу же переходя на бег. Выкрикнув что-то на подобии «мы опоздаем», София несла ее по коридорам за собой.***
Казалось, Главный зал кипел своей жизнью, вмещая в себя и радостные выкрики студентов, которые не виделись все лето и теперь делились впечатлениями от проведенных каникул, и растерянных первокурсников, которые под руководством профессора Дамблдора стояли обособленной массой в ожидании директора Диппета с Распределяющей шляпой. Энни растерянно замерла, когда увидела живого и более молодого сейчас еще профессора. Убитый от руки профессора Снейпа директор сейчас стоял живой и в добром здравии перед первокурсниками, успокаивая их одним своим присутствии. — Ты чего? — София проследила за взглядом девушки и понимающе кивнула. — Да, это тот самый Дамблдор. О нем и в Европе наслушались хвалебных речей? — Скорее нет, чем да, — Энни отмерла, и следующим на очереди был стол когтевранцев. Тоскливо осмотрев студентов с сине-бронзовыми галстуками, она качнулась и позволила блондинке утащить себя за слизеринский стол. Первым, кто из студентов обратил на них внимание, был блондинистый юноша. Он переводил удивленный взгляд то на Энни, то на Софию. — София, ты кого-то украла? — Очень смешно, Абраксас, — София усадила за стол Энни и приземлилась рядом. Задавший вопрос юноша вопросительно смотрел на девушку, которая улыбалась так, словно навернула любимую коробку круассанов и не поделилась. — Это Энни Уоллес. Она была на домашнем обучении, а теперь будет учиться вместе с нами. — Уоллес? Не слышал такой фамилии раньше… — пробормотал он и хмуро оглядел Энни, которая всеми силами старалась сохранять спокойствие и невозмутимость. — Она моя кузина. Вопрос закрыт? — Но у тебя нет… — юноша замолк от удара по колену. — Я понял. София удовлетворенно хмыкнула. Радость от предстоящего учебного года не отпускала ее, поэтому она игнорировала косые взгляды остальных студентов факультета. — Мерлин, она выглядит как луговая овечка, — произнес кто-то справа, после чего за столом разнеслось сдавленное хихиканье. — Луговая овечка? Серьезно, Лестрейндж? «Это про него Фергус упоминал в поезде?» — подумала Энни. — «Так быстро дать оценку человеку по внешнему виду? И вот с ему подобными мне придется учиться?» Девушка скривилась и кинула на него хмурый взгляд. Неприятный тип. Однозначно. — С каких пор в Слизерин принимают грязн..? — Силенцио! Энни метнула взгляд в сидящую рядом Софию, которая умудрилась выхватить палочку и кинуть заклинание, опередив высказывание студента, зная, что тот может выкинуть. Лестрейндж на ее выпад что-то недовольно промычал, но блондинка была непреклонна и снимать чары не собиралась. — Научись манерам, а потом только заводи разговоры с людьми, идиот. — Я скучал по этому, — Абраксас усмехнулся и смотрел на брюнетку не враждебно, а скорее с легким интересом. Энни мысленно хлопнула себя по лбу, вспоминая что-то, от чего моментально покраснела. Как она могла забыть? — С тобой все хорошо? — София обеспокоенно прижала тыльную сторону ладони ко лбу девушки. — Да, все в порядке. Не волнуйся. Дверь открылась, впуская в Главный зал директора Диппета, у которого в руках находилась Распределяющая шляпа. За ним зашли еще пара учеников, но на них девушка не обратила внимания, буравя взглядом причину своих будущих несчастий. Первокурсники оживленно начали проходить распределение один за другим, а затем радостно убегали за столы назначенных факультетов. Первогодок, отправленных в Слизерин в этом году, было немного, и те под скромные аплодисменты присоединялись к столу, знакомясь со старшими учениками. Когда процесс распределения подошел к концу, директор встал со своего места для того, чтобы произнести приветственную речь. Энни старалась особо не вникать в смысл его слов, улавливая одним ухом то, что ей рассказывала София, и одновременно слушая директора. Его речь не произвела на дурно чувствующую себя Энни ровно никакого впечатления. Она показалось ей слишком монотонной и отстраненной. Он сухо сообщил о всех предстоящих мероприятиях и, пожелав удачного учебного года, вернулся на свое место. Сонливость, накрывшая девушку, прибавляла невнимательности, от чего она и не обращала внимания на заинтересованные взгляды слизеринцев, которые потеряли интерес к новому лицу на их факультете, когда на столах появился ужин. Зевнув в закрытую ладонь, Энни прислонила голову на плечо Софии, которая сейчас переключилась на Малфоя, с которым у нее завязалась увлекательная беседа. Столы пустели один за другим, что немного взбодрило девушку, которая, казалось, из-за навалившейся усталости заснет прямо здесь, на плече Софии. Студенты ровными колоннами покидали главный зал, и это немного взбодрило ее. Пришла очередь ее нового факультета идти по гостиным, и София вовремя схватила ее за руку, чтобы увести за собой. Энни не могла похвастаться высоким ростом, поэтому не видела, что происходит впереди. Их странная компания состоящая, из нее самой, Софии и Абраксаса, плелась в конце. Для девушки было странно идти в подземелья и было трудно свыкнуться с мыслью, что теперь путь в башню Когтеврана для нее закрыт. Энни поникла и опустила карие глаза вниз. Трудности ее не пугали. В конце концов, друг в лице блондинки у нее уже имелся. За проведенное с ней время, Энни успела немного изучить девушку и прийти к выводу, что та своих друзей в обиду не даст. Это немного успокаивало. Но полагаться лишь на Софию не стоило. Энни обязана уметь постоять за себя в случае чего. Ведь блондинки по любой простой причине может не оказаться рядом. А любительнице ночных прогулок стоило обзавестись в арсенале Дезиллюминационным заклинанием. — Абраксас, задержись. До слуха донесся чей-то холодный голос. Абраксас моментально отсоединился от их компании. Следом притормозили и девушки. Энни развернулась, чтобы посмотреть на причину столько резкой остановки. В нескольких шагах от них остановился один из студентов. Энни хмуро оглядела начищенные ботинки говорящего и постепенно поднимала голову. Когда в поле зрения попал слизеринский галстук и значок старосты школы, она резче, чем нужно было, подняла глаза, чтобы завершить образ студента. Юноша, стоящий перед ними, был настолько привлекательным, что у не до конца опомнившейся Энни невольно приоткрылся рот. Темные глаза внимательно смотрели на Абраксаса. Худое лицо казалось идеальным. Он был выше самой Энни примерно на голову, отчего в глазах девушки становился еще более статным. Невероятно. Даже если перерыть ее память вдоль и поперек, она не смогла бы назвать ни единого человека, кто был бы настолько симпатичным, как этот юноша. — Да, Том? — до этого момента расслабленно шедший Малфой внезапно выпрямился и теперь, казалось, застыл. В его фигуре напрямую сквозило напряжение, но понять, в чем его причина, оказалось девушке не под силу. — Первогодками займешься ты и Уэйнрайт, — от собственной фамилии она едва заметно вздрогнула, но затем поняла, что обращались вовсе не к ней. — Понял. — Хорошо, Том. Доносившиеся в разнобой голоса Софии и Абраксаса слегка отрезвили девушку, и та с изумлением заметила, что теперь все внимание было переключено на нее. На секунду их взгляды встретились, и девушка поняла, что не может отвести взгляда от этого красиво лица. Внутри все на секунду замерло, а затем сердце сорвалось на бешенный темп. — Энни Уоллес, я полагаю. Директор Диппет проинформировал меня о новой студентке на Слизерине, зачисленной на седьмой курс, — Энни прищурилась от странной и почти моментальной смены тональности в его голосе. — Мое имя Том Реддл. Я староста школы и факультета. Он сложил руки за спиной и теперь рассматривал, нет, оценивал новую персону, которую занесло на его факультет. Энни поежилась от пробежавших по спине дрожи. Что с ней сегодня происходит?! — София проводит и покажет тебе гостиную. Если возникнут вопросы, можешь обращаться ко мне. Он резко развернулся и отправился в противоположную от них сторону. Напряжение в воздухе исчезло само собой почти сразу. Со стороны Малфоя послышался облегченный вздох, он попрощался и спешным шагом ринулся за ушедшими вперед первогодками. София покачала головой и направилась за ним. Никто не заметил оставшуюся позади Энни, которая всматривалась вслед удаляющейся высокой фигуре. «Том Реддл. Где я могла слышать это имя прежде?»