* * * * *
- Собирайся! Живее! Шейн ворвался тогда в дом с дробовиком наперевес. Лори, прижимая к себе икающего Карла, моментально разрыдалась, хотя до этого момента старалась держаться. Как минимум, ради сына. За окном стрекотали вертолеты, слышались выстрелы и крики и еще какие-то странные и даже страшные звуки, которым Лори не могла найти объяснения. Пару раз она пыталась выглянуть, чтобы посмотреть, что происходит, но Карл утягивал ее прочь от окна, прося не уходить. И Лори оставалась с ним, отчетливо понимая, что ей и самой страшно. Нужно было пойти к Рику, но как сделать это, если опасно выходить из дома? Будто война началась, люди бегали по улице, метались из стороны в сторону, Лори видела их промелькивающие тени. В висках стучало, хотелось, чтобы Рик был рядом, но вместо него рядом был Шейн. Хотя бы так. - Собирайся! – Шейн кинул Лори какую-то сумку, и она торопливо принялась запихивать в нее все, что попадалось под руку. Много позже она обнаружила, что захватила акварельные краски Карла и его дневник, а также пепельницу. Тогда же ей было все равно, что хватать, и она хватала, набивая сумку под завязку. Шейн стоял у двери, то и дело выглядывая в оставленную щелку. Мускулы на его руках были напряжены, глаза бегали, на щеке виднелась кровь. Карл стоял посреди комнаты и готовился заплакать. - Что происходит? – выдохнула Лори, принимаясь скидывать в следующую сумку запасы еды и воды, найденные в холодильнике. Слух резанул еще один крик, донесшийся в приоткрытое окно. Карл дрогнул и бросился к матери, обнимая ее и утыкаясь носом ей в живот, прячась от всего, что было ему непонятно. Шейн пошуровал языком во рту, ощупывая зубы, и сплюнул прямо на пол. - Бред какой-то, - выдохнул он, чуть расслабляясь. – Лори, надо бежать. Там, снаружи, невесть что творится. Останемся здесь – умрем! Лори замотала головой, прижимая к себе сына. - Рик, - пробормотала она, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле. – Мы должны забрать его, Шейн! Шейн снова сплюнул и помотал головой, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи. - Не должны, Лори, - это прозвучало странно, и Лори непонимающе уставилась на Шейна, который, казалось, специально отводил глаза. - Что? Почему? Шейн, что происходит? - Лори, в машину, позже поговорим, - Шейн выдохнул и широко распахнул дверь, тут же выставляя в проем дуло дробовика. - Мои игрушки! – ожил Карл. Лори быстро поцеловала его в макушку, машинально приглаживая встрепанные вихры. - Будут новые, милый, - пообещала она, подталкивая его следом за нетерпеливым Шейном, а сама метнулась к шкафчику, вытаскивая оттуда документы. Следом за бумагами в сумку отправились и семейные фотографии. - Лори! – рявкнул Шейн. Лори метнулась на крик, когда грянул выстрел. Лицо Шейна чуть исказилось, он поудобнее ухватился за дробовик, из дула которого вырывался дымок. Лори закричала в страхе за Карла, но сын сам бросился к ней, дрожа. - Мама! Какой-то человек с простреленной Шейном головой лежал теперь на полу, и кровь растекалась под ним уродливой кляксой. Лори затошнило, она прижала к себе Карла так, чтобы он не видел мертвеца, и они перебежками ринулись следом за Шейном. В тот момент Лори ни на секунду не задумалась о том, что такого сделал несчастный, которого пристрелил Шейн. Тогда она просто поверила, что так нужно. Точно так же она верила и Рику. На улице был полный хаос. Гудели автомобили, слышались выстрелы, кто-то надрывно кричал за углом. Лори смутно показалось, что на другой стороне улицы бредет, качаясь, соседка, странно трясущая головой. Мимо Лори промчалась в шоке какая-то девушка, размахивающая половиной руки: кровь лилась из обрубка во все стороны, пара капель попала на футболку Лори. Лори ахнула за секунду до того, как желудок вывернулся наизнанку, женщина только и успела, что подтолкнуть Карла к Шейну. Шейн запихнул рыдающего мальчишку в машину, захлопнул дверь и склонился к Лори. - Ты в порядке? – он коснулся было ее волос, но тут же отдернул руку. – Лори, надо спешить… - Рик, - пробормотала Лори, разгибаясь и вытирая рот. – Надо забрать его. Лицо мужчины исказилось снова, на этот раз – сильнее. - Лори, он умер, - безо всяких предисловий сказал Шейн, и слова его прозвучали для Лори слишком буднично. Слишком – она даже не сразу поняла их смысл. А поняв, уцепилась слабыми руками за плечо Шейна, мотая головой. - Нет… Нет! Она закричала, но не от боли, и крик ее растворился в уличном шуме. Боль не успела стукнуться в сердце, да и осознание потери еще не растеклось по венам. Лори кричала, потому что надо было кричать. Потому что Рик был ее мужем и отцом Карла, она не могла просто взять и отпустить его. - Я хочу его видеть! Хочу видеть! – Лори била кулаками в грудь Шейна, а он терпеливо тащил ее к машине, откуда на них с ужасом взирал Карл, прижавшийся носом к стеклу. Оказавшись в салоне, Лори стиснула Карла в объятиях, давя рыдания, почти не ощущая, как слезы бегут по щекам, и не увидела в окно, что горло у соседки, по-прежнему медленно бредущей куда-то, пробито торчащим из шеи ножом. Лори думала о Рике и о том, что больше никогда его не увидит. Думала о том, что однажды смирится с этим. Непременно. Уже тем же вечером, она сняла обручальное кольцо и повесила его на шейную цепочку. Подняла голову и перехватила взгляд Шейна, устремленный на нее. Непременно. Король умер. Да здравствует король!* * * * *
Уже несколько часов Лори и Андреа блуждали в лесу. Вооруженные до зубов, крадущиеся так, чтобы никто лишний не услышал их в гулкой тишине, они уходили все дальше от своего убежища. Лори начала волноваться, сумеют ли они найти обратную дорогу, но Андреа молча показала ей компас. А затем так же молча приложила палец к губам, призывая не шуметь. Лори и так не шумела, и это воззвание разозлило ее слишком быстро. - Нет следов, - сказала она громко. Андреа вздрогнула и укоризненно поглядела на нее. Лори и бровью не повела, только почесала почти зажившее плечо. - Какие следы тебе нужны? – прошипела Андреа, кладя ладонь на пистолет за поясом и тревожно осматриваясь. Лори фыркнула. - Следы людей, - язвительно отозвалась она. – Ходячих мы уже сегодня видели. И впрямь видели: мелкое стало, голов в двадцать, брело по своим делам неподалеку от той тропы, которую облюбовали себе две живые женщины. Андреа мотнула головой, светлые пряди хлестнули по лицу. - Если Дэррил и остальные уходили, то они уходили далеко, - Андреа задумчиво поглядела себе под ноги. – К тому же, вчера шел дождь, он мог смыть все следы. Лори усмехнулась, отворачиваясь. Хорошая отговорка для той, что не умеет искать людей. Андреа не заметила ухмылки и сказала, указывая вперед: - Надо пройти еще немного. Ей было все равно, что Лори не согласна. Ей было наплевать на то, что Лори не видела смысла в их блуждании по лесу. Ей хотелось закончить то, что она начала вчера: найти людей, что еще были дороги им обеим. Андреа не готова была соглашаться с тем, что их труд может оказаться напрасен. - И что тогда? – Лори демонстративно скрестила руки на груди. Она вдруг поняла, что нет никаких шансов на счастливый исход. Они выжили, да, но лес, должно быть, огромный. Сколько дней им потребуется, чтобы пройти его насквозь? А Дэррил и остальные будут ждать их, сидя на одном месте? Нелепо. На что они надеются? На что рассчитывают? Мысли Лори были жестокими. Она представила себе, что им не нужно было бы никуда идти, закончись все там, где началось. Она выдержала бы смерти всех, в конце концов, самые дорогие ей люди уже давно умерли, а эти… С кем она дружила в группе? Кто знал о ее страхах, о ее желаниях? Кто помогал ей выживать? Андреа была рядом. Лори не хотела думать о ней, но думала. Более того: шла следом, хотя только что намеревалась стоять на месте, не опуская скрещенных рук. Андреа взяла на себя роль лидера, и это злило Лори, хотя она сама вести за собой людей никогда бы не попыталась. Ей попросту не было это нужно, однако подчиняться мужчинам – это одно, а подчиняться Андреа – совсем другое. Всю свою сознательную жизнь Лори жила с мужчинами, а после того, как встретила Рика, еще и под мужчинами. В ее семье отец был главой, он решал, куда они отправятся в выходные, что наденет Лори на выпускной, с кем ей можно пойти на свидание. После знакомства с Риком ситуация не поменялась, просто Лори теперь еще занималась сексом с тем, кто решал за нее все насущные проблемы. Лори так было удобно, она не думала, что однажды, когда она захочет сделать что-то по-своему, Рику это может не понравиться. Это не понравилось ни Рику, ни Шейну. Они привыкли к Лори податливой, к Лори соглашающейся, к Лори понимающей. Лори не должна была спорить с мужчинами, потому что мужчины во многих вопросах разбирались лучше, со многим они справлялись быстрее и качественнее. И только много позже Лори начала понимать, что сама позволяла им думать о себе как о той, кого можно подвинуть при надобности. Андреа совершенно точно не была мужчиной. Она ошибалась, она плакала, она теряла близких, у нее портилось настроение перед месячными. И все же теперь, когда они остались с ней вдвоем, Андреа внезапно решила стать главной. Лори не стремилась занять ее место, о, нет. Ей просто хотелось, чтобы Андреа хоть раз взглянула на нее как на ту, кто тоже может взвалить на себя часть хлопот. Но может ли? Пока Лори размышляла о бренности существования и о собственной, в корне неверной, линии поведения, Андреа успела отойти на добрый десяток шагов. В тот момент, когда она поравнялась с упавшим деревом, преградившим путь, что-то хрустнуло за спиной у Лори. Дыхание мгновенно прервалось, Лори замерла, боясь оборачиваться. Сердце подскочило в груди и упало вниз. Холод стремительно прошелся по спине, мокрые от пота волосы зашевелились на затылке. До слуха донеслось угрюмое ворчание мертвеца. Лори все еще не оборачивалась, словно надеялась сойти за дерево. Ладонь ее медленно ползла по животу к рукояти пистолета, заткнутого за пояс. Указание Андреа не стрелять лишний раз, а пользоваться ножом, было благополучно забыто. Рик всегда пропускал ее вперед, если они уходили в лес. Как и Шейн: им удобнее было видеть ее и иметь при случае возможность опередить события, не дать никому напасть на нее сзади. Андреа только что с успехом подтвердила вновь, что она не Рик и не Шейн. Лори давила в себе мерзкую дрожь, топтала ее сапогами, вертелась на ней так сильно, как только могла, лишь бы заставить себя окончательно окаменеть. Превратиться в нечто несуществующее. В то, что будет неинтересно подбирающимся трупам. Шорох за спиной становился громче, звуки, издаваемые ходячими, тоже. Мертвецы приближались, а Лори продолжала надеяться, что они обойдут ее стороной. Такая глупая отчаянная надежда. Словно она никогда не видела, что такая тактика срабатывает лишь у тех, кто выглядит и пахнет, как сами ходячие. Тогда действительно велик шанс сделаться среди них своим. Первый ходячий показался из-за левого плеча Лори, она едва успела прикусить язык, с которого готов был сорваться вопль отвращения. Краем глаза Лори смотрела на разлагающееся лицо, на провалившийся нос, на клочья плоти, свисающие с подбородка. Иногда они снились ей, эти живые трупы. Они трогали ее, наваливались всей своей гниющей массой, которая забивалась в рот и нос. Лори просыпалась с криком, зная, что такая смерть стала бы для нее самой ужасной: задохнуться под упавшими мертвецами, жадно рвущими ее тело на куски. Пытаясь справиться с рвотными позывами, Лори уставилась в спину Андреа, молясь, чтобы та обернулась. Мелькнула дурная мысль о том, что если Андреа скажет что-нибудь, ходячие двинутся на нее без сомнений, и можно будет убежать. Андреа ничего не сказала. Только развернулась, удивленная, видимо, что не слышит Лори, и моментально схватилась за пистолет. Первый же выстрел попал ходячему в грудь, Лори видела, как пуля прошла навылет, унеся с собой несколько кусочков трухлявого мяса. Ходячий пошатнулся, его отбросило на идущего следом, тот, в свою очередь, не удержался на ногах и принялся заваливаться на Лори. Вот тогда вся сила убеждения кончилась. Лори дернулась в сторону и развернулась для того, чтобы нос к носу оказаться с мертвецом, который наткнулся бы на нее в любом случае, повернись она или нет. Дрожащие пальцы с силой дернули зацепившийся за пояс пистолет, второй рукой Лори, кашляя от отвращения, уперлась в лоб щелкающему челюстями трупу, который, почуяв добычу, уже не собирался отступать. Мерзкое ощущение гнили на ладони заполнило сознание, Лори завопила и три раза выстрелила в мертвеца, разнеся ему полчерепа. Ошметки плоти полетели в лицо, тошнота, от которой Лори так и не научилась избавляться, подступила к горлу, заполнив собой все свободное пространство. Позади что-то крикнула Андреа, Лори, у которой кровь шумела в ушах, расслышала только «Скорей!» Надо было и впрямь поторапливаться: ходячих оказалось не один и не два. Это было очередное стадо, и на этот раз оно имело вполне ясные виды на Лори и Андреа. Пятясь, стараясь не упустить ничего из виду, надеясь, что Андреа прикроет в случае чего, Лори трясущимися руками поочередно наводила пистолет на шелестящих ходячих и стреляла в них. Отдача толкала ее назад, Лори запиналась, но упрямо продолжала стрелять, абсолютно не думая о том, что лучше было бы убежать: мертвецы бегать не умеют, а вот патроны однажды кончатся. Очередной выстрел выбил руку сильнее предыдущих, Лори дернулась, пытаясь встать поудобнее, но скользкая листва под ногами предательски опрокинула ее на спину. - Твою мать, Лори! – Андреа помогла ей подняться. – Бежим, их слишком много! Лори скинула с себя руки Андреа, сильнее закусывая губу. Она сама видела, что ходячие только прибывают. А они только и делают, что бегают от них, прячутся, пытаются выжить. Они, хозяева этого мира, сдались медлительным тварям с отсутствием предела физической силы. Тварям, из-за которых хорошие люди вынуждены гнить в могилах c пулей в голове. Все смешалось в мыслях Лори. Гнев, разочарование, беспросветная тьма и отсутствие надежды вновь заставили ее поднять пистолет. Позади было поваленное дерево и орущая на ухо Андреа, но Лори сделалась слепа, глуха и нема. Столько лет лишенная, пусть и по собственной воле, возможности принимать решения, она теперь знала, что может принимать их одно за другим. И ее мало волновало то, что почти все они – неправильные. Выстрел, другой, третий! Лори бросила их считать, методично отстреливая мертвецов. Откуда-то пришла уверенность в собственных силах, но поселилась она в сердце ровно в тот момент, когда кончились патроны. Пистолет принялся сухо щелкать, а Андреа в этот момент ухватила Лори поперек талии, не теряя надежды увлечь ее за собой. Никто из них так и не понял, откуда раздался свист, подобный тому, как свистит меч, когда им резко разрезают воздух. До того сопротивлявшаяся, Лори замерла в руках Андреа, напряженно всматриваясь в толпу ходячих. Трупы внезапно начали валиться один за одним, будто кегли в боулинге. На ухо тяжело дышала Андреа, пальцы ее впивались Лори в бок, и это было больно. Вот сверкнуло запачканное темной кровью лезвие, взвившись над головами трех последних ходячих. Секунда – и все они полегли на землю, выплескивая мозги через разрубленные, как арбуз, черепа. - Господи, - послышалось от Андреа, и Лори была готова разделить ее изумление. Женщина. Живая женщина в куртке с капюшоном, надвинутым на лицо. Она медленно вытирала свой меч, оказавшийся катаной, о штанину, а в свободной руке у нее позвякивали цепи, протянувшиеся куда-то за спину. С отвращением Лори увидела, что заканчиваются те цепи ошейниками, надетыми на двух истощенных мертвецов, у которых отсутствовали нижние челюсти и руки ниже локтя. Во внезапно наступившей тишине Андреа вдруг с силой дернула Лори на себя, а затем, ухватив за руку, потащила за собой, убегая прочь. Если Лори и хотела сопротивляться, то не сейчас: живые подчас опаснее мертвых, а уж те, кто водит за собой ходячих на цепи… Они бежали долго, так долго, что закололо в боку, и почти подвернулась правая нога. Тогда Лори остановилась, оглядываясь и проверяя, одни ли они. В левой руке все еще был зажат бесполезный теперь пистолет. - Ты! – подступившая Андреа тяжело дышала, мокрые пряди волос прилипли ко лбу и щекам. Она ткнула указательным пальцем в грудь Лори, вынудив ту пошатнуться. - Ты спятила?! Их была целая толпа! Они разорвали бы тебя, идиотка! Думаешь, мне было бы очень приятно собирать тебя по кусочкам?! Я просила тебя не стрелять понапрасну, я звала тебя, ты оглохла?! Андреа орала так громко, что птицы срывались с веток и уносились в небо. Указательный палец все тыкался и тыкался в грудь Лори, пока его прикосновение не стали причинять боль. Тогда Лори перехватила Андреа за запястье и дернула ее руку вниз. А потом, сама не понимая зачем, левой рукой, той, что все еще была с пистолетом, обхватила шею Андреа, притягивая ее к себе. Губы Андреа были солеными от пота, а в дыхании все еще чувствовался крик. Лори, зажмурившись, целовала Андреа так, словно это был единственный способ заткнуть ее сейчас. Язык скользнул по зубам, встретился с другим языком, и, будто испугавшись, Лори резко оборвала поцелуй. На кончиках ресниц Андреа трепетало застывшее изумление. - Ты могла уйти, - хрипло сказала Лори, не отпуская шею Андреа. Их лица все еще были слишком близко, непозволительно близко, в зрачках Андреа Лори видела свое искаженное отражение. - Не могла, - отозвалась Андреа. Она стояла, вытянувшись, и не пыталась ни поцеловать Лори в ответ, ни вывернуться из объятий. Тишина обволакивала их со всех сторон, в той тишине Лори предчувствовала шелест мертвецов, продирающихся к ним сквозь все преграды. - Надо идти, - сказала Лори, не убирая рук. - Надо, - согласилась с ней Андреа, не прося ее отпустить. - Пойдем, - Лори заставила себя отступить назад, все еще чувствуя на губах соль, доставшуюся ей невзначай. Андреа молча развернулась и отправилась вперед, не оглядываясь. Лори так же молча пошла следом. Лори не умела принимать решения. А те, что принимала, были неправильными. Однако она все же заставила Андреа замолчать. День был в самом разгаре, поиски Дэррила и остальных продолжались. Но до самого вечера ни Лори, ни Андреа не сказали друг другу ни единого слова. С запада неспешно подкрадывался дождь.