Впереди у пятого мистического курса был урок физкультуры с Вильгельмом III. Но не это волновало Эрику Читерн из четвёртого мистического. Вильгельм, их классный руководитель, погорячился, когда решил, что Эрика справится с программой на курс старше. И если насчёт третьего курса волчица с уверенностью могла сказать, что неплохо закрыла предметы, то в четвёртом начался ад. Она морально не была готова к свалившимся на её голову бесконечным альбомам по минералогии и грядущему экзамену по латыни. К тому, что придётся решать тесты по химии, созданные для людей. К тому, что сам Вильгельм будет гонять их по лесу до взмыленного состояния, а на уроке этикета для оборотней их будут бить по пальцам линейкой, если они не так режут мясо ножом и вилкой.
Помимо всех этих напастей всё так же оставался нерешённым конфликт с Лоренс. А месье Лавуа этого не учёл. Из-за чего Эрика буквально весь сентябрь каждый день бегала к нему и просто умоляла поменять комнату. Да, её поселили с Лоренс Крейвен. Ни одна из девочек не была этому рада. Маленькая колдунья то и дело норовила заколдовать вещи Эрики или заставить их исчезнуть. А ещё она постоянно читала её мысли и развешивала всякие записочки по стенам на этаже, якобы это сама Эрика написала. Гадина, одним словом.
Волчица, конечно, в долгу не осталась. Несколько раз она порвала шмотки и плюшевые игрушки девочки, приклеила её лакированные туфли к полу, скрепила одеяло с матрасом, пока Лоренс спала. И конечно же, пару раз запульнула жвачкой в волосы своей новой соседки. В первый раз Лоренс удалось с помощью магии избавиться от резинки в голове. Но вот во второй пришлось срезать свои роскошные светлые кудри и покраситься в розовый, под цвет маленьких остатков жвачки. Все думали, что Лоренс просто решила кардинально поменять свой миловидно-принцесочий стиль, и только одна Эрика знала, сколько литров слёз было выплакано из-за этих волос. Впоследствии волчица поняла, что перешла границу и поступила по-скотски. Поставив себя на место волшебницы, она поняла, что из-за своих волос переживала бы не меньше.
А в начале октября к ним в комнату въехала Ривер Гемкаттер, вечно восторженная деревенщина из гор. И Эрика снова начала бегать к месье Лавуа с претензиями, почему в комнате теперь живёт вообще три человека. Впоследствии ей пришлось разговаривать с Фелисити Макдуф, которая попросила волчицу не лезть не в свои дела. Как выяснилось, Фелисити просто хотела немного пространства и тишины, и для этого ей нужна была более спокойная соседка. А не Ривер с её случайными полётами и вечными вопросами, что за техно-штуки вокруг валяются и для чего они нужны. Фелисити просто устала объяснять всё гному, как маленькому ребёнку. И она вовсе не думала, что по итогу останется в комнате одна, а вот Эрике придётся делить свою каморку с двумя самыми нелюбимыми человекоподобными.
Сегодня волчица решила попытать удачу ещё раз и твёрдым шагом направилась к месье Лавуа. Она заранее отрепетировала речь и даже придумала планы B и C, если он откажет. Но всё случилось совершенно не так, как девушка нарисовала в своей голове. Она не успела произнести и слова, как ей в руки всучили три огромных коробки, доверху груженных чем-то.
— Новый спо’гтивный инвента’гь, — пояснил директор. Эрика совершенно не видела его за коробками. — Так здо’гово, что вы, госпожа Чите’гн, ‘гешили ко мне заглянуть. Будьте д’гугом, отнесите, пожалуйста, эти маленькие ко’гобочки в спо’гтивный зал. Можно не в один заход, конечно, а по оче’геди.
— А вы?
Директор легонько оттеснил волчицу от двери.
— А мне нужно п’гисутствовать на учительском соб’гании. Как совещание, только у учителей. Нужно обсудить некие изменения в п’гог’гамме.
Месье Лавуа и след простыл, только Эрика его и видела. Волчица грязно выругалась, поспешно оглядевшись вокруг. Не хватало ей ещё напороться на какого-нибудь заблудшего препода, который услышит сквернословие и отправит её на дополнительное занятие по этикету, от которого девушку уже просто тошнило. А ведь этикет для оборотней будет идти ещё аж целых полтора года!
Всё ещё негодуя по поводу ситуации, волчица всё же решила, что отнесёт коробки, а к месье Лавуа заскочит вечерком. Возможно, даже придётся составить ему компанию на вечернем променаде.
Эрика была, конечно, сильной девушкой. Но ещё она была далеко не глупой, чтобы понять, что для спуска по лестнице с тяжёлым грузом ей потребуется видеть, куда она ступает. В итоге девушке приняла решение оставить одну коробку и спуститься пока с двумя.
Пятый мистический курс играл в баскетбол. Эрика просунула свой нос в дверной проём и чуть не получила по нему тяжёлым оранжевым мячом. Реакция у волчицы была отменной, поэтому она отделалась лишь лёгким испугом, и то от неожиданности. И всё же ей нужно было понять, где Волкович, а для этого пришлось заглянуть в зал ещё раз.
Мальчики и девочки носились все вперемешку, каждый пытался забросить мяч в корзину. Вот Эрика разглядела и Майка: он, похоже, был центровым. Стоял расслабленно под кольцом, засунув руки в карманы шорт. Лишь на лице отражалось напряжение, парень активно вглядывался в мельтешащих по центру поля ребят.
«Оно и неудивительно. С его-то ростом», — подумала Эрика.
Волчица ни за что бы не поверила, что братец обгонит её по физическим характеристикам. Ей всегда казалось, что её братья всегда будут жалкими сопляками на её фоне.
Спустя несколько минут наблюдения Эрика поняла, что в баскетбол играют не все: несколько девочек занимались йогой на коврике под руководством Корнелии Прекрасной. Она показывала «самые полезные позы», по её мнению. Волчица наморщила нос и отвела взгляд, чтобы не глядеть на очень уж непристойно одетое для урока физкультуры тело феи. Между прочим, весьма привлекательное, по её мнению. Девушка недолюбливала Корнелию, по правде сказать. Недавно фея завела свой личный блог на Косме и выкладывала откровенный бред. Эдакую сборную солянку о своей жизни вперемежку с полезными советами для девушек. Из серии «как сделать матовый маникюр в домашних условиях» или комнатной тренировки на пресс, где Корнелия больше хвасталась своими силиконовыми грудями.
Волковича пока не было видно. Скорее всего он сидел возле кладовки на своём рыбацком стуле и ждал возможности применить свой свисток. Проще говоря, следил за порядком на поле, чтобы все соблюдали правила, и никто не дрался. К сожалению, с того ракурса, где стояла волчица, оборотня нельзя было разглядеть. Девушка шумно выдохнула. Ну, в конце концов, она никуда не спешит, можно и подождать окончания игры. Тем более, играли ребята неплохо. Она поставила коробку рядом с собой и приблизилась к щели.
Во всей этой кутерьме можно было понять, что самые сильные парни – это тяжёлые форварды в обеих сторонах. Мощный парень серого цвета, которого, если тот не двигался, легко можно было принять за скалу. Эрика его раньше не видела. В другой команде – парень, явно не уступавший первому по силе, но немного более робкий. Он старался не мешать другим игрокам. Кажется, его звали Крис.
Эрика присмотрелась к другим полевым игрокам. Понятное дело, что большая часть девочек стояла у стенки как игроки запаса. Хотя школьный баскетбол часто игрался не по правилам, и участвовали все, лишь бы было зрелищное месиво. Но в этот раз, видимо, Волкович решил показать, как распределяются игроки в настоящем баскетболе.
Волчица не знала ролей других играющих. Она внимательно смотрела за конфликтом, разыгравшемся между Робби и Бобби, которые не поняли, кому из них пасовали мяч, и в итоге, тот перехватил другой парень, рыжий, в белой футболке и джинсовых шортах. Оскар. Пару раз у них были сдвоенные уроки по охоте. Он с улыбкой промчался прямо мимо Эрики, ведя мяч к противоположному кольцу, а за ним устремился тот мощный серый парень.
Девушка готова была поклясться, что в тот короткий миг, когда он был рядом, он её увидел и подмигнул. И сердце девушки впервые всерьёз зашлось. Она почти сползла по стене вниз. Из зала доносились какие-то крики, толкотня, шла движуха, но Эрика этого уже не замечала.
Свисток Волковича привёл её в чувство. Эрика шлёпнула себя по щеке, чтобы пробудиться окончательно, и услышала знакомый голос с хрипотцой:
— Значит так, р-ребятня. Сейчас будет звонок через минуту, так что можете идти переодеваться. В следующий р-раз у нас с вами зачёт по правильному ведению мяча. Это касается всех! Даже тех дам на ковриках в уголочке.
Кто-то рассмеялся, поддерживая Волковича, одобрительно захлопал. Ребята стали расходится, а Эрика подхватила коробки, и отворив дверцу ногой, прошмыгнула в зал. Волкович уже снова был в своей кладовке. У него там стоял стол с ноутбуком, который оборотень принёс из дома, тот самый рыбацкий стул, и над ними висел календарь с мускулистым человеком в синих боксёрах. Всё остальное пространство маленькой комнаты было завалено разным хламом и оборудованием: обручами, скакалками, мячами, лыжами, матами, гантелями, гирями, штангами, ковриками, палками, резинками, перекладинами и т.п.
Вильгельм III сидел и заполнял какой-то отчёт, скрючившись перед ноутбуком, поджав под себя ноги. На рыбацком стуле только-то и сидеть, что в рыбацкой позе. Эрика, усмехнувшись, поставила коробки на пол с глухим толчком. Волкович оторвал взгляд от экрана и ощерился в неровной улыбке.
— А, Читерн, это ты. Пожаловала?
— Месье Лавуа попросил отнести коробки.
Эрика заметила, как взгляд преподавателя заскользил чуть ниже её глаз и остановился. Лёгкий холодок пробежал у девушки между лопаток. Мужчины и раньше заглядывались на неё, но преподаватель – впервые. «Главное – не показывать страх».
— А что в коробках? — спросил Вильгельм безо всякого энтузиазма.
— Не знаю. Судя по весу, мячи.
— Да-а, хорошие мячи.
Вильгельм протянул это, не меняя положение своих глаз. Эрику передёрнуло, она постаралась застегнуть свою зелёную толстовку повыше, но молния, как назло, разъезжалась. «Проклятье! А у этого сейчас аж слюна потечёт».
От зала их отделяла одна из закрытых створок. Даже если Волкович что-то решит вытворить, её услышат ребята, которые остались. В зале хорошее эхо.
Вильгельм медленно встал, нажал на выключатель, чтобы включить верхний неяркий свет. Эрика сощурилась, а учитель прошёл за её спину и захлопнул дверь. Волчица насторожилась, когда рука оборотня потянулась к ширинке его брюк.
— Вы что себе позволяете? — она положила ладонь на рукоять ножа, висевшего на бедре.
— Убери руку от ножа, — сально произнёс мужчина. — Если ты применишь его против меня, то будешь иметь дело с законом. И закон будет явно не на твоей стороне, дочка волшебника.
Эрика зарычала, пятясь к двери.
— Во мне нет ни капли крови волшебника, — ответила она, а сама подумала: «О чём вы вообще разговариваем?».
— Это сегодня узнается, через пару часиков. А у нас с тобой ещё много времени, чтобы заняться чем-то другим.
— Я превращусь.
— Так даже лучше. Я тоже превращусь, и мы закончим быстро.
Вильгельм уже спустил штаны до колен, и Эрика невольно отвернулась. Впервые за свои почти четырнадцать лет ей стало по-настоящему страшно.
«Если превращусь, придётся убегать без одежды. На это нет времени».
Она прислушивалась к звукам за дверью. Если позвать – услышат.
— ПО-МО…
Но Волкович грубо заткнул ей рот и, вцепившись второй рукой в плечо, заставил сесть на колени. Такого унижения Эрика себе позволить не могла и превратилась в волка, на глазах у разъярённого преподавателя. Тот, не промедлив, обратился сам. Теперь он стоял перед ней, щеря клыки, такой огромный и старый.
Эрика дёрнула лапой за ручку двери. Та оказалась заперта. «Но когда он успел закрыть на ключ?» — промелькнуло в голове. Волкович был за спиной, он дышал ей в ухо.
— Твоя мать ушла от меня, когда была так близка. А ты не уйдёшь.
Волчица лягнула его в челюсть как можно сильнее и навалилась на дверь. Та качнулась, но не поддалась. Тогда она завыла во весь голос, насколько это было возможным.
***
— Кто-то воет в кладовке, — Оскар вопросительно посмотрел на Криса.
— Кажется.
— Почему она вообще закрыта? Волкович никогда не…
Мальчики увидели, как дверь качнулась раз, затем другой. Затем вой прекратился. Если прислушаться, то можно было различить скуление.
— Он там что, травит собак? — ужаснулся Крис.
— Скорее оборотней, — лицо Оскара приобрело недоброе выражение лица.
Он передал свой рюкзак с вещами другу, а сам решительно подошёл к кладовке и дёрнул за ручку. Та не поддалась. Внутри было тихо.
— Господин Вильгельм Третий, я хотел бы уточнить, что вы мне поставили за сегодняшнее занятие.
— Пятёр-рку, Макгайр. Всем пятёрки, это же физкультура.
Вильгельм явно старался сделать свой голос как можно беспечнее, что не оставило у Оскара сомнений, что дело не чисто.
— А у меня там ещё пропуск был две недели назад, вы исправили? — Оскар снова дёрнул за ручку. Никак.
«Из чего сделана эта дверь? Из какого, блин, дерева?»
— Я тебе всё исправил. И проставил посещения до конца года по всем предметам. Проваливай, Макгайр.
Оскар сделал вид, что послушался и демонстративно громко отошёл, а сам поманил Криса к себе.
— Нужна твоя помощь, — сказал он, — сломай дверь.
— С-сломать? Но к-как же…
— Школа не убудет.
Крис почти без усилия взялся за дверь с двух сторон и снял её с петель. На стуле за ноутбуком сидел Вильгельм Третий, а прямо перед его столом, скрючившись, лежала абсолютно голая Эрика Читерн.
Оскара передёрнуло от этого видения. Хватило лишь одного взгляда, чтобы всё понять. Оскар ведь и сам был таким в ту ночь, когда он напал на Солнышко.
***
Эрика не поняла, как Вильгельму удалось её вырубить. Скорее всего он ударил её чем-то тяжёлым по голове. Но явно не гантелей, иначе у неё был бы пролом черепа. А так она просто упала и без сознания, соответственно, обратилась назад в человека.
Первым, что она испытала, когда пришла в себя, был стыд. Сверху вниз на неё с беспокойством смотрел не кто-нибудь, а сам Оскар Макгайр, от чего Эрика тут же потеряла дар речи. А позади него топтался Крис, которому явно было неловко. Он прятал глаз, и был весь пунцовый. А почему?
И тут до Эрики дошло, что она совершенно без одежды. Ну точно, она ведь превратилась, а обратно не оделась.
— Что здесь происходит? — бесстрастно спросил Оскар. Но его голос излучал угрозу.
— Лёгкая шалость. Хотел слегка припугнуть госпожу Читерн, хе-хе.
— Это ты называешь лёгкой шалостью, Вильгельм?
— Господин Макгайр, вы забываетесь. Я преподаватель, вы – ученик. Извольте уважать меня и мои границы.
— Нельзя уважать границы того, кто сам не уважает границы других, — пискнул Крис и тут же умолк, поглотив взгляды оборотней.
— Я всего лишь запер Эрику в кладовке, хотел слегка разыграть. А она испугалась, превратилась в волчицу. Психованная какая-то.
Вильгельм состроил серьёзное лицо, отвернувшись к экрану. Оскар решительно подошёл к оборотню и сгрёб его за ворот футболки.
— Я не святоша, и мне не должно быть никакого дела до того, что происходит у тебя со студентками, но коли уж это произошло на моих глазах, ты должен ответить за свои слова.
Оскар занёс кулак над лицом Вильгельма, но Эрика вдруг подала голос:
— А кто-нибудь вообще спрашивал, чего я хочу? Оставь физрука в покое и топай восвояси. А вы… теперь я с вами буду говорить по-другому, господин Волкович.
Эрика была вся в слезах. Она незамедлительно превратилась обратно в волчицу от переизбытка эмоций и, подхватив свою одежду, убежала туда, где ей никто не стал бы угрожать – в лес.
