Тайна Безмолвного Леса. Легенда о Восставшем

Всю следующую неделю Андеадлинг готовился к самому важному празднику в году для этого города – к Хэллоуину. На улицах развешивались разноцветные фонарики, устанавливались картонные привидения, которые могли «случайно» выпрыгнуть из куста на зазевавшегося прохожего. Все магазины украшали свой товар в жутком стиле и делали соответствующие убийственные скидки. В кинотеатре днём показывали одни фильмы ужасов, а в ресторанах – подавали «страшные» блюда: ведьмины пальцы, глаза, мозги, черепа и кости животных. На самом деле, конечно же, это были просто сладкие десерты характерной формы. Ведь в Андеадлинге и в обычные дни было полно экзотичных для человека блюд: запечённые со сладким бататом крысиные хвостики, лягушачьи кишочки, фаршированные бузиной, крылья летучих мышек под соусом из гнилой тины, немытые подземные коренья – любимая еда гномов, между прочим. ИШДОМС тоже готовился к празднованию вовсю. Репетировали лютые номера для концерта, рисовали декорации, развешивали украшения из бумаги, придумывали меню на субботу. Ежегодные процедуры, которые выполняли ученики каждый раз при приближении праздника. Даже к Новому Году и дискотеке в честь выпускного они так не готовились. Что уж говорить о празднике урожая, дне любви и фестивале цветов. О них вообще вспоминали будто бы только накануне. У пятого мистического курса помимо всей этой праздничной суеты были и другие заботы. В пятницу Лулу рассказала ребятам о своём плане, и все выходные ученики, которые желали принимать участие распределяли свои роли. — Я буду рисовать! — вызвалась Софи. Никто не сомневался в её художественных способностях, поэтому и оспаривать не стал. — Могу делать фотографии, — сказала Соника. — С помощью «Ультра-глаза», он фиксирует даже малейшее бессмертное колебание. Так что этот ваш Тобиас в любой своей форме окажется снятым. — В первую очередь нам нужно начать выпускать свою газету, — сказала Лулу. — По крайней мере, это я и имела ввиду, говоря о том, что нам нужно нести в массы информацию о безопасности гибридов. — Тогда фотки Тобиаса отменяются? Ведь такими фотографиями мы только подтвердим опасения, душенька, — Бофара укусила пончик, и густой малиновый джем вытек на глазурь сверху. — Тогда мы можем записывать видеоролики и выкладывать их на Космо. — Или даже транслировать стримы в прямом эфире, — предложил Майк. — Будем показывать какие-нибудь добрые дела, которые делают гибриды. — Для этого нам нужно собрать их побольше, — сказала Бофара, — а то с одной Лулу ничего не получится, — фея вздохнула и сунула руку в бумажный пакет за вторым пончиком. — Попрошу Эндрю и Эрику поспрашивать в их классах, — ответил Майк. — Не может быть такого, чтобы не нашлось хотя бы одного гибрида, готового сотрудничать. — Классные предложения, — согласилась Лулу. — Но вот только не все жители Андеадлинга смотрят Космо. — Такие бывают? — удивилась Соника, откидываясь назад на подушки дивана. — Да, представь себе. Например, пожилые люди. — О’кей, убедила. Но у нас нет никого, кто бы составлял колонки для школьной газеты. — Кто сказал, что мы будем менять школьную газету? Мы будем выпускать свою. Лулу показалось, что в её комнате довольно темно, поэтому ундина встала, распахнула тяжёлые шторы, впуская в помещение яркое утреннее солнце. Оскар, до этого молчащий, вскрикнул и загородил лицо руками. Собравшиеся синхронно повернулись к нему. — Хе-хе, — сказал Оскар, осматривая свои целые руки, — старые привычки, простите. — Кстати, у тебя нет знакомых в типографии? — Не думаю. Если кто-то и был, он давно уже помер. — У меня есть идея, с кем можно связаться. Но для этого мне нужно поговорить с Корнелией. — Секунду, душенька. Бофара отряхнула руки от сахарной пудры, протёрла салфеткой и потянулась к телефону. Спустя несколько секунд Корнелия ответила на звонок, и Бофара чуть ли не официально запросила у сестры аудиенции для подруги. — Корнелия, мне нужны контакты Густава Распердона, — сообщила ей Лулу, когда вошла в комнату феи спустя несколько минут. — Кого? — Тот эпатажный парень, что дал тебе свой номер в клубе на прошлой неделе. — Ах, этот. Не знала, что его зовут Густав. Странное имя. «А фамилия её, значит, не смущает». — И ты для этого решила всех задёргать в восемь утра? Ладно, я сегодня добрая. Корнелия поклацала длиннющими ногтями в телефоне, ища нужный контакт, затем развернула гаджет экраном к Лулу. Девушка быстро переписала нужные цифры, и нежно обняла Корнелию, неожиданно для всех. — Ой, да ну ладно. Кстати, ты что, не пользуешься парфюмом? — На лице феи отразился такой шок, будто Лулу призналась ей, что вышла на улицу без исподнего. — Тебе определённо нужно подобрать какой-нибудь аромат. — Спасибо, давай как-нибудь в другой раз. Лулу поспешно покинула Корнелию и, сбегая по лестнице вниз, набрала Густава. После непродолжительных гудков, раздалось кокетливое: — Алло? — Привет, Густав, я… — Дай угадаю, мне звонит какая-нибудь прелестная длинноногая цыпочка? — Э-э-э, нет, не то, чтобы… — Нет? Тогда это становится интереснее. Но я люблю нестандарт, знаешь. — Густав, я Лулу. С Арены, — ундина сомневалась, что это скажет ему хоть о чём-то, но всё же решила, что правильнее будет сперва представиться. — Мне нужно кое-что у тебя спросить. — А, Лулу-потрясающая-невообразимая-чикса-из-Огненных-Горностаев? Спрашивай, что угодно, дорогая. «Интересно, он когда-нибудь не флиртует?» — подумала Лулу, заливаясь краской. — Кстати, кто дал тебе мой номерок? Я знаю, что я довольно известен в своих кругах, но всё же не очень разбрасываюсь контактами. — Корнелия. — Кор-не-ли-я, — произнёс змеевик имя феи по слогам, словно бы смакуя. — Так, короче, ты знаешь кого-то из типографии? — Я знаю много кого оттуда. Другое дело, зачем тебе нужен кто-то из типографии, дорогуша? Лулу вздохнула и немного поразмыслила. Густав – гибрид. Будет ли ему полезно знать об их затее? Но может ли он при этом оказаться предателем? — Как прошла прошлая неделя, универ? Ундина уселась на перила с потрескавшимся резиновым покрытием и задумалась, в какой части школы она находится, и почему никто никогда не ремонтировал школьные подвалы. По напряжённому выдоху в трубку Лулу почувствовала всё расстройство, которое Густав испытывал. — Нас с Тано собираются исключить. — Что? Почему? Что вы натворили? — Родились, — с горькой усмешкой ответил змеевик. — Так уж вышло, что новому губернатору не нравятся гибриды, и он решил начать с Андеадлингского университета. В среду приходили какие-то ребята без стиля и вкуса, побеседовали с нами со всеми, взяли кровь, приложили какую-то штуку ко лбу. Естественно, выяснили, что я змеемаг, а Тано – арахномаг, и теперь с ректором обсуждается вероятность нашего отчисления. Якобы мы представляем угрозу для обычных студентов. — Это же бред! — Да, но такова жизнь. И ты не ответила на мой вопрос. — Я… точнее, мы с девочками собираемся выпускать свою газету, где будем доказывать безопасность гибридов для общества. — Вау, это так здорово, — искренне обрадовался Густав. — Я в деле. Сейчас кину тебе смс-кой пару номерков… хотя нет, давай лучше встретимся у типографии, скажем, через час, я тебя лично со всеми познакомлю. — Конечно! Это просто замечательно. Я обязательно буду. Через час автобус Лулу остановился напротив типографии. Иногда девушка жалела о том, что никак не может освоить метлу. Это бы сильно ускорило перемещения по городу и даже между городами. Но, к сожалению, ундине, похоже, это не было дано. Густав стоял у мраморной колонны пятиэтажного кубического здания и нюхал цветы в горшке при входе. Маг земли, что тут сказать. Он был одет в голубого цвета зуавы с розовыми полосками по бокам и простую белую майку с рваными рукавами. Лулу обратила внимание на то, что парень даже успел налачить свои лимонные волосы, хотя наверняка звонок ундины застал его врасплох в такую рань. На змеевике были чёрные солнечные очки, отражавшие высоко стоящее над городом солнце. Переходя дорогу, девушка обратила внимание на то, что на небе не было ни облачка. День обещал быть чудесным. — Доброе утро, дорогуша, — бодро отозвался змеевик и несколько жеманно протянул ей руку, увешанную звенящими браслетиками. — Привет. Лулу робко помахала рукой, но Густав почти рывком притянул девушку к себе и крепко обнял. — Ладно уж тебе, официальность и так на каждом шагу. Расслабься, малышка. Эх, всегда мечтал тебя обнять! «Ой, как мне неловко. Теперь понимаю, почему не всем Густав может нравиться. У него отсутствует такое понятие как личные границы». — Короче, — продолжил Густав, когда они входили через вращающуюся дверь, — я делаю маникюр наборщику, печатнику, резчику, переплётчику, верстальщику и – тебе крупно повезло – главному редактору. — Все мужчины? — удивилась Лулу. — Нет, конечно. Только один – директор типографии. Ему я ничего не делаю. Только в качестве фотографа на паре их корпоративов подрабатывал. Он меня тоже знает, но, не сказать, что любит. Но вообще если твою затею одобрит главный редактор, то считай – всё на мази, дорогуша. Они прошли в светлое фойе, и Густав повёл Лулу сразу к лифтам. Он вёл себя так, будто все его тут знали, и все ему были рады. И действительно: все женщины, встречавшиеся им на пути, мило улыбались и приветливо махали рукой. Им так же встретилось и несколько мужчин прежде, чем Лулу успела подумать, что попала в место с чисто женским коллективом. — Мне, кстати, предлагали здесь работать, — сказал Густав, когда лифт поднимал их куда-то наверх. — Ты согласился? — Если бы согласился, то нам не пришлось бы сюда ехать. Я бы сам оформил в печать твою газету. — Густав лукаво улыбнулся. — Я сказал, что подумаю. В конце концов, у меня нет высшего образования. И не думаю, что будет теперь. Парень снова помрачнел. Снял солнечные очки, опустил голову. Лулу заметила что-то блестящее у наружных уголков глаз змеевика. «Голубой глиттер или слёзы? Всё может быть». Через несколько секунд лифт распахнулся на пятом этаже. Густав повесил очки себе на ворот майки и, подталкивая Лулу в спину, повёл её через многочисленные коридоры, стены которых были увешаны вырезками из газет и книг, вставленных в рамочки. Густав постучал в дверь одного из кабинетов и, не дожидаясь ответа, просунул голову. Затем распахнул дверь шире и, продолжая подталкивать Лулу сзади, провёл внутрь. Большая комната в серых оттенках предстала перед Лулу. Куча стеллажей и шкафов вдоль, забитых книгами в мягких и твёрдых обложках, бумажными папками, кипами бумаг. Тут имелось несколько принтеров, включённых компьютеров на столах, стоявших лицом друг к другу, два мягких кресла и кулер в углу под висящей гарденией в горшочке. За одним из компьютеров сидела дама лет тридцати в официальном костюме и маленьких балетках на плоской подошве. Её безупречная укладка светлых волос обрамляла симпатичное лицо, а на носу сидели очки в черепашьей оправе. Густав цокнул языком. — Нет, ну это никуда не годится. Змеевик почти бесцеремонно развернул даму на стуле лицом к Лулу. Но, оказалось, что не к ней, а к зеркалу, висевшему за спиной ундины. — Посмотри на себя, — запричитал змеевик. — Сколько раз я говорил тебе, чтобы ты выкинула эти ужасные старомодные очки и приобрела себе «кошачий глаз». Под твою форму лица только такие можно носить! — Но… я… — робко начала было женщина, но Густав её перебил. — Дорогуша, ты так не привлечёшь своего босса просто ни-ког-да. Да что там босса, даже охранника туалета не привлечёшь. Снимай этот ужасный пиджак. Он просто убивает тебя, неужели непонятно? Пока девушка дрожащими пальцами расстёгивала пиджак, а Лулу пыталась подавить приступы смеха, Густав присел на корточки, и такой ужас исказил его ухоженное лоснящееся лицо, что змеевик чуть не упал. — Мама дорогая, что… это за убожество? Где шпильки, дорогуша? Нет-нет-нет, нам определённо нужно будет перебрать весь твой гардероб. Ужасно, просто ужасно! Густав наконец встал рядом с Лулу и оценивающе поглядел на слегка растрёпанную, щурящуюся девушку в белоснежной рубашке с расстёгнутыми первыми тремя пуговицами. Если приглядеться, можно было увидеть кружевной серый лифчик под блузой. Густав его заметил и одобрительно кивнул. — Ну, хотя бы бельё нормальное. Лулу расхохоталась, а дама покраснела так, будто её щёки натирали свёклой до этого не менее пяти минут. И стыдливо пыталась снять свои балетки и упрятать их под стол. — Лулианна, познакомься, это Аланналиор Линкольн, моя подруга и давняя клиентка, главный редактор типографии. Я оказываю ей услуги не только ногтевого сервиса, но ещё и стилиста. — Да-да, Густав просто замечательный, — Аланналиор опять покраснела. — К слову, — шепнул змеевик Лулу на ухо, — она тоже гибрид. Ведьмы с эльфом. «А, ну теперь понятно, откуда такое невинное детское личико и светлые волосы вкупе с высоким ростом». — Это Лулу, — представил ундину змеевик. — Моя подружка. У неё есть отличная идея, как скрасить нам всем жизнь, пока вас тут поголовно не стали увольнять так же, как нас отчислять из университета. Глаза Аланналиор округлились, она неловко склонила голову, будто стараясь забыть последнюю реплику. А Лулу подумала: «Похоже, Густав не очень сильно верит в успех». Девушка выступила вперёд, на ходу расстёгивая рюкзак и вынимая из него несколько распечаток. — Добрый день, я бы хотела начать выпускать газету. Это… это можно будет как-нибудь устроить? В тот момент Лулу готова была оторвать себе язык за сказанное. Она долго придумывала, как начнёт подобный диалог, и ей всегда казалось, что заходить нужно издалека. Но нет же, оказавшись лицом к лицу с главным редактором, она только и смогла, что сказать напрямую, как есть. Аланналиор уставилась на Лулу с немым вопросом на лице, но всё же протянула руку, чтобы забрать рукописи. — Если материал понравится нам, а особенно нашему директору Павлу Алексеевичу Ванадину, то тогда мы станем печатать ваш материал. — Директор – человек? — пожалуй, разочарование в голосе всё же не удалось скрыть. Но Аланналиор ничего не ответила по этому поводу. Редактор быстро пробежалась глазами по тексту, полистав распечатки. — Откуда вы черпали информацию о гибридах? — Отовсюду. Из интернета в том числе. На последнем листе указан список источников. Аланналиор несколько раз кивнула головой. Непонятно только было, в одобрительной ли манере или наоборот. — Послушай, Ли, — позвал её Густав, наклонившись почти над самым ухом, — может обойдёмся как-нибудь без Ванадина? Сомневаюсь, что он одобрит. Всё-таки школьница, да и… времена сейчас неспокойные. Змеевик ухватился за подставку для визиток в форме ёжика и раскрутил её по направлению к девушке. Та наморщила носик, но в уголках губ затаилась улыбка. — Ну-у-у, ты сам понимаешь, что одним маникюром тут не отделаешься. Женщина легонько отодвинула Густава от своего стола и открыла ящик, чтобы вытащить какую-то папку, но змеевик, выставив руку ладонью вниз, не дал ей это сделать с помощью магии. Лулу заметила, как глаза Аланналиор опасно сверкнули. Она демонстративно сложила руки на груди и, оттолкнувшись босой ногой, покатилась на стуле назад до тех пор, пока не упёрлась в шкаф. — Выслушай меня, — тон Густава был таким серьёзным, что Лулу на миг засомневалась в том, что перед ней тот самый Густав с болтающимися колечками в носу и ушах, который пользуется хайлайтером и красит губы. — Если ты не согласишься – через неделю-другую лишишься работы. Это не угроза, — остановил он превентивно её препирательства, — это реальность. Начали отчислять студентов, скоро начнут сортировать школьников. Потом начнут с мелких должностей по работе, а может, наоборот с крупных. У них есть какая-то цель. Я не думаю, что за тем, что происходит, стоит один человек. Последнюю фразу он сказал, смотря прямо на Лулу, словно бы соглашаясь с тем, на что у ундины не хватило бы смелости произнести вслух. — И я сделаю тебе самый лучший шеллак в городе, — Густав снова изменил свой тон голоса. — Месяц с ним проходишь, дорогуша. О, и ещё у меня есть знакомый, ну просто душка, он работает в салоне красоты. Массажистом, ты только представь себе. У него отбоя от клиентов нет. Всё расписано на много месяцев вперёд. Но я могу по старой дружбе тебя к нему записать. Со скидкой! — Ох, ну хорошо, — Аланналиор потёрла виски руками, — я напечатаю то, что вы мне принесли. Но название для газеты выберу сама после обсуждения с командой. Лулу даже выдохнула с облегчением. Придумывать названия чему-либо у неё получалось просто ужасно. Когда девушка думала над названием газеты, она вспомнила замечание Майка, когда ей нужно было выдумать имя клиентки салона красоты. Женщина подъехала обратно к столу и разложила листки в том порядке, как ей казалось будет правильным разместить это в колонках. — Плюс, раз это будет новая газета, вам придётся хорошо постараться над рекламой, чтобы у вас стали её покупать. — У меня грандиозная мысль! — Густав аж подпрыгнул на месте, сказав это. — Что если первые несколько вырезок напечатать в одной из колонок «Ежедневного Андеадлинга»? Его люди покупают каждый день, я знаю вашу статистику. Большая часть граждан, за исключением совсем юного населения. Так мы сможем раскрутить авторство прежде, чем начать выпускать собственную газету. И ещё, к тому моменту, как вы начнёте становиться узнаваемыми по имени, вы заснимите ещё несколько репортажей и соберёте побольше материала. — Густав предлагает очень хороший вариант, — одобрила Аланналиор. — Многие начинающие корреспонденты сперва продвигаются через колонки более известных газет. — Хорошо, — кивнула ундина. — Думаю, вы правы. В любом случае я вам очень благодарна. Вы не представляете, насколько сильно вы нас выручаете. Под «нас» я имею ввиду всех гибридов. На лице Аланналиор появилась дружелюбная улыбка, хотя её серо-голубые глаза оставались почти стеклянными, изучающими девушку. Редактор потянулась к проводному телефону, нажала пару кнопок. — Нонна, зайдите ко мне пожалуйста. Через пару минут в кабинет вошла высокая смуглая девушка с большим носом и очень густыми кустистыми бровями. На ней была юбка-карандаш в рисунок «ёлочка», сетчатые колготки и кремовая блуза с брошью в виде бабочки слева. Лулу украдкой заметила, как Густав высунул кончик языка, опустив взгляд туда, куда ему смотреть бы не следовало. Нонна, впрочем, не обратила на это никакого внимания. «Интересно, существует ли вообще хоть кто-то, кто ему бы не нравился?» Нонна вытащила карандаш, который торчал у неё за ухом и приветливо улыбнулась сперва Аланналиор, затем гостям, тряхнув густой чёрной шевелюрой. — Лулу, Густав, познакомьтесь, это Нонна Аветисян, наш наборщик. Нонна, вы можете ознакомиться с материалом, затем побеседовать с нашими друзьями, высказать свои предложения. — С удовольствием, — сказала девушка с характерным армянским акцентом. Она присела на диван, захватив текст, и пригласила Лулу с Густавом присоединиться. Несколько минут она молча просматривала материал, двигая глазами из стороны в сторону, почти не шевелясь. Потом она повернулась к Лулу. — Мне всё нравится, — резюмировала она. — Госпожа Линкольн отредактирует некоторые помарки, и я начну работать с текстом. Думаю, включим в колонку на третьей странице, где мы упоминаем некоторые исторические факты, которые связаны с датой выпуска газеты. — Да, просто отлично! — обрадовалась Лулу. Когда они вышли из здания типографии, был уже почти полдень. Густав сощурился и нацепил свои солнцезащитные очки обратно на нос. Затем предложил Лулу арбузную жвачку. Та не отказалась. — Я провожу тебя, дорогуша. Заодно прогуляемся. — Только, наверное, не стоит подходить слишком близко к школе. У меня очень ревнивый бойфренд. — Божечки, у такой малышки есть парень. Ну как я сразу не догадался, — Густав обнажил свои белые зубы. — Принц соседней галактики? — Нет-нет, всего лишь одноклассник. «И биологический сын царицы вражеской планеты, а также сводный брат того, из-за которого сейчас так неспокойно в городе». — Тоже отлично. Если бы у меня был парень в школе, где я учился, может быть, у меня не было бы таких проблем… с социализацией. Густав не прекращал скалиться, и Лулу остановилась, вытаращившись на него. — У тебя проблемы с социализацией? Никогда бы не поверила. — Я никогда не ходил в школу, — спокойно сказал змеевик. — Дети бывают очень жестокими. И после одного дня в ней, когда надо мной поиздевались, моя мама решила, что лучше будет меня оградить от жестокости. — Какой кошмар! — Я сам виноват, — постарался заверить её парень. — Слишком навязчивый. Слишком самовлюблённый. В словах Густава не было ни капли самоиронии, скорее горечь. — А ты умеешь быть серьёзным. — О да, конечно. Пижонство – это всего лишь образ, поверь. Мне нравится заставлять людей улыбаться. Так можно к любому найти подход, даже к самому непробиваемому. У кофейни за два дома от школы они решили попрощаться. — Ты оставила контактный номер Аланналиор? Очень хорошо. Но если тебе не сообщат ничего на следующей неделе, мы созвонимся.