***
— Хочешь я поговорю с ним? Лоренс глядела на волчицу поверх большой книжки, что держала в руках, сидя на кровати. Вряд ли это был какой-то учебник, скорее сборник сказок а-ля Шарля Перро. Хотя от маленькой француженки всякое можно было ожидать. — Лоренс, — Эрика даже не силилась скрыть раздражение в голосе, — ты не могла бы, ну, не читать мои мысли? Став соседками поневоле, они сменили открытую вражду и словесные баталии на молчаливое, но, впрочем, довольно жёсткое перемирие, и предпочитали просто не общаться друг с другом, а также с Ривер. Лоренс даже создала невидимый магический барьер вокруг своей кровати, чтобы другие девочки не смели лезть на её территорию. К сожалению, вся остальная мебель: стол, шкаф, два кресла, стулья – были общими. Но девочки старались просто не обращать друг на друга внимания. — Это очень трудно. Они так прямо и лезут в мою голову. Они заполнили всё воздушное пространство в этой комнате. Лоренс откинулась на три свои подушки и игриво поболтала ножками в воздухе, слегка задрав юбку. На детском кукольном личике застыла ехидная улыбочка. — Я чувствую подвох. — Ничего ты не чувствуешь. Подвох не пахнет. Так что, мне поговорить? Эрика читала журнал об известных оборотнях, но пришлось его отложить, ведь разговор становился действительно странным. — Зачем ты это предлагаешь? И вообще с чего? — Потому что меня достало слышать твои мысли о каком-то Оскаре, когда я засыпаю. Пытаешься сосредоточиться на Май Литл Пони, но ты перебиваешь всё. — Получается, ты можешь читать мысли случайно? Я думала, вы, менталы, специально концентрируетесь. — Когда я засыпаю, я теряю над этим контроль, и могу случайно вместо своей головы попасть в твою. Не очень приятно, попрошу заметить. Несмотря на то, что ты пользуешься шампунем, внутри-то у тебя полный кавардак. Лоренс была права, как бы Эрика не пыталась доказать всем обратное. — Ну и что ты сделаешь? Загипнотизируешь его? Дашь ему любовное зелье? — Я хотела просто поговорить. Но идея с любовным зельем мне нравится. Если дашь мне клок своих волос... — Нет! Ни в коем случае. — Знала, что ты откажешься. Проще достать у тебя козявку из носа, чем даже единственный волосок. Лоренс встала с кровати, направилась к своим розовым резиновым сапожкам. С помощью заклинаний открыла створку шкафа и притянула из него такого же цвета плащ-дождевик. — Ты что, сейчас пойдёшь? — Ну, да. Всяко лучше, чем тухнуть тут в твоей компании. — И не страшно? — Ты меня пугаешь больше, чем какие-то три коряги и две ёлки. Да и не думаю, что он пропадает в лесу. — Как ты его вообще собираешься найти? — У меня тоже есть свои секреты. Настоящие волшебники их не раскрывают. — Вообще-то так говорят про фокусников. — Волшебник – тот же фокусник, но более продвинутого уровня.Глава XXVIII.I
30 августа 2023 г. в 12:00
Прошло ещё несколько недель. Волкович вёл себя так, словно не было никакого инцидента. Он просто игнорировал Эрику почти всё время, включая уроки, старался максимально не контактировать с ней и даже не вызывал показывать тренировочные забеги, владение оружием. Учитель вёл себя так, словно волчицы не существовало. Но Эрика чувствовала в этом подвох.
«Это затишье перед бурей или он таким образом пытается показать, что я ничего не стою?»
С другой стороны, эмоции от той странной сцены начали понемногу затихать, и Эрика уже до конца не была уверена, запер ли он её в подсобке, была ли она голой и видели ли это ребята с пятого курса. Поэтому девушка просто продолжала учиться, ходить на кружок фехтовальщиков, играть с пацанами-оборотнями в футбол и иногда тайно встречаться с Вильгельминой. Её отец до сих пор не разрешал им общаться в открытую, считал, что общение с Эрикой может навредить его дочери. Иногда Эрика задумывалась: не в этом ли была причина такого издевательства в спортзале? Может, он хотел действительно просто напугать Эрику, показав таким образом, что может быть страшен, если кто-то его ослушается.
Холодным ноябрьским вечером волчица снова прокручивала в голове все беспокоившие вопросы, в то время как её руки почти на автомате метали ножи в доски, расположенные на разном расстоянии от девушки на тренировочной площадке школьного двора. Сейчас она представляла в виде любой мишени Волковича. Старый волк её раздражал не только из-за нелепейшего инцидента, но и всем своим существованием.
На тренировочную площадку они приходили на кружок и на уроки по владению оружием, но Эрика любила и проводить здесь время в одиночестве. Вечером там никого не было, становилось тихо и сумрачно: как раз идеально для того, чтобы потренировать свои меткость и быстроту броска.
Именно поэтому Эрика чуть было не обратилась в волка, когда слева от неё промелькнуло что-то или кто-то. Нож полетел по кривой траектории, вонзившись не в красную точку-мишень, а слева от неё почти на целый сантиметр. Эрика выругалась и замотала головой по сторонам, высматривая пришельца.
— Здорóво, — поприветствовал беспечно Оскар.
В этот момент Эрика, готовая навалять тому, кто посмел её потревожить, поняла, что не может этого сделать. Руки, как и ноги стали сами по себе ватными, а язык, словно отказывался подчиняться ей. Девушка просто кивнула головой в ответ.
— Не хотел отвлекать, так что если тебе нужно добросать партию – вперёд, я подожду.
Эрика покачала головой, пытаясь таким образом показать, что она полностью готова к общению.
— Хотел тебе ножи вернуть.
Девушка подняла на него взгляд, полный удивления и раздражения одновременно, с застывшим немым вопросом, когда парень протянул ей трое ножен. Оскар это оценил.
— Знаю-знаю, ты, наверное, думаешь, откуда они у меня? Так вот, не подумай, я в твоих вещах не ковырялся. Порядочный. Мне их Эндрю отдал. Мы с ним болтали после футбола, ну я вбросил, что тоже хочу ножи пометать. Спросил, где можно купить набор недорого. А он мне говорит: «Зачем покупать? Я тебе от Эрики бесплатно принесу». Ты не подумай, я вначале сопротивлялся. Нехорошо же чужое брать. Но он сказал, что ты ему разрешаешь.
— Вот урод! — задохнулась Эрика.
— Кто? Я? Ну, с какой стороны посмотреть. Наверное, с бородой смотрюсь лучше. Хотя она у меня не шибко густо растёт…
— Помолчи хотя бы пять минут.
«Чёрт, почему я так с ним груба? Я же не хочу этого».
— Эндрю – урод. Про ножи я ничего не знаю. Искала их по всей комнате. Думала уже даже, что оставила дома или кто-то из братьев решил подшутить и перепрятал.
— А зачем тебе два разных набора ножей?
— Спайдеры сделаны из коррозийно-стойкой, жаропрочной, твердой и упругой стали, — Эрика закатила глаза, словно ей приходилось объяснять прописные истины. — А те, которые ты взял – сделаны из твердой и упругой пружинно-рессорной стали. Их лезвия ассиметричны. Они для опытных спортсменов, чтобы оттачивать сложные броски.
— То-то и смотрю, что у меня не получается, — Оскар широко улыбнулся. — Может, ты меня научила бы?
— Э-э-э, думаю в другой раз, я сейчас тороплюсь.
Эрика почти вприпрыжку подбежала к доске, чтобы выдернуть ножи и не смотреть оборотню в глаза. Сердце, как бешеное, ходило ходуном, дыхание сбилось.
«Держи себя в руках», — говорил один внутренний голос.
«О нет, неужели я только что с ним разговаривала?» — говорил другой.
— Ну ладно, — крикнул ей Оскар, — тогда в другой раз давай.
Ладошки вспотели и пальцы дрожали. Эрике никак не удавалось вытащить нож, застрявший в древесине. «Только бы он этого позора не видел».
Сбоку кто-то издевательски посмеялся. Волчица обернулась.
— Кто здесь?
— Видела бы ты своё лицо, — Эндрю продолжал хихикать.
— Гадёныш, я тебя убью.
Девушка кинулась к брату с кулаками, надеясь отвесить мальчишке знатную оплеуху. Но раздирающие внутри чувства заставили её опустить руки и прошептать:
— Скажи мне, что он уже ушёл.
— Ушёл. Видимо, у всех Читернов проблемы в общении с противоположным полом.
— Заткнись, — Эрика всё же напряглась и уверенной рукой извлекла нож из мишени. — А что, так заметно, да?
— Не то слово. Я тебя такой ещё никогда не видел. Никогда бы не подумал, что тебе может понравиться кто-то подобный.
— Я тоже. Прошу, скажи, что не проболтаешься. Никто не должен знать.
— Почему ты так этого стесняешься? Чувства нормальны.
— Чувства – это слабость. А если я попаду в плен и меня начнут шантажировать? Они смогут использовать это против меня.
— Вероятность такого события приравнивается к вероятности гибели от цунами. То есть примерно один к пятистам тысячам.
За столь острое сравнение Эндрю получил тычок в плечо, от которого чуть не упал наземь.
— Я всё равно должна быть готова к любому повороту событий.
— Но к тому, что Волкович на тебя нападёт, ты оказалась не готова.
Эрика прикрыла глаза. Она старалась, очень старалась восстановить дыхание и не броситься на брата, подминая его под лапами и терзая его плоть.
— Иногда я тебя ненавижу. Потому что ты единственное существо в мире, знающее меня досконально. Знающее все мои слабые места. Знающее, как сделать мне ещё больнее.
— Так же и у меня с тобой. На то мы и близнецы, чтобы посвящать друг друга во все тёмные моменты нашей жизни. У нас с тобой космическая связь. Но не та, которая обеспечивает передачу информации между земными пунктами и космическим летательным аппаратами, а кармическая космическая связь.
— Что за чепуху ты несёшь? У тебя кукуха едет?
— Кукуха поедет у тебя, если не позовёшь Оскара на свидание, а у меня с головой всё в порядке.
— Позвать куда? Нет-нет-нет, я не могу.
— Очень занята, да, понимаю. Бездумным метанием ножей, томными вздохами в кровати и злостью на себя из-за собственной беспомощности и уязвимости. Хватит уже страдать в тишине, Эрика. Попробуй.
— А вдруг… вдруг он поднимет меня на смех? Помнишь, что было с Бофарой?
— Бофара была сама виновата. Не подумавши, бросилась. Ты просто подойди поговорить с ним, пообщайтесь. Потом незаметно пригласи его вон, ножи пометать или ещё что. Всё получится.
— Легко сказать – поговорить. Я теряю дар речи, когда он рядом.
— О, думаю, для Оскара это не проблема. Он же ужасно болтлив и сам займёт всё время общения какими-нибудь рассказами о старине.
— Нет, это всё глупости.
Эрика махнула рукой на брата и поплелась к школе бодрым шагом, стараясь не показывать то, как на самом деле ей стало грустно от собственных слов. Внутри ей очень хотелось испытывать это прекрасное чувство влюблённости, но она просто не могла позволить себе этого. Нет, ну какая из неё тогда сильная и дерзкая волчица, если она влюбится в какого-то недотёпу и все об этом сразу узнают? Хотя, может, он не такой уж и недотёпа?