I dream of rain I dream of gardens in the desert sand I wake in vain I dream of love as time runs through my hand I dream of fire These dreams that tie two hearts that will never die Near the flames The shadows play in the shape of the man's desire This desert rose Whose shadow bears the secret promise This desert flower No sweet perfume ever tortured me more than this «Desert Rose» — Sting
— Залезать на горы, — пыхтя, сообщила Канаде, — это… прикольно! Но… ы-ых, — она попробовала потянуться, — боги всемилостивые! Моя поясница… А-ай, — и, совершив над собой сверхусилие, хрустнула спиной. — Не на все сразу! Фу-у-ф… И не без чакры. И не наперегонки с каким-то ебанутым козлом. — Это была коза, — заметил Райкаге. Он, что логично, пыхтел меньше всех. С другой стороны, Эй, как человек опытный, и рубашку сразу снял. Канаде могла ему простить все «командные развлечения» хотя бы потому что Раса, полуголый, потный, тяжело дышащий после гонки, вызывал самые приятные мысли, доставляя возлюбленной невероятное эстетическое удовольствие. Но горы. Аргх. Канаде нравилось на них смотреть, и идея залезть куда-нибудь наверх, чтобы насладиться пейзажем, казалась прекрасным времяпровождением, вот только Эй считал это скучным. Первые две фазы экзамена прошли для иностранных делегаций ожидаемо отлично. Ученица Пакуры, мальчик-кукловод, Хаку и Кимимаро блестяще справились. Теперь у них был месяц на подготовку к рандомным дуэлям перед публикой. И Райкаге решил своих гостей поразвлекать, пока дайме снимались с якоря и добирались до Кумо для очень важных переговоров. На охоту уже ходили. На байдарках по горным речкам с порогами сплавились. Теперь он вытащил всех экстремально гулять по горам без чакры по радиальному маршруту в тридцать-пятьдесят километров бодрым темпом через двенадцать гор. В данных момент отдыхали на восьмой. Каге, чтобы не подмочить репутацию, конечно, неслись впереди всех — в результате, сопровождение в какой-то момент оторвалось. В какой именно, Канаде не помнила, потому что солнце после полудня начало припекать. Она лениво развалилась на траве, думая об обеде, устроенном на предыдущей стоянке. Воспоминания об оленьей печени грели душу не хуже мыслей о пряном рисе с лобстером. — Подождём их? — поинтересовалась. — Или сами доберутся? — Не, — отмахнулся Эй. — Мы пробегали мимо водопада. Держу пари, там и застряли. Я сбегаю, дам пинка Даруи. — Вы побежите сейчас? — она вскинула брови. — Я, в отличие от вас двоих, местный, — фыркнул Эй. — И не надо мне «выкать». Мы уже все перешли на «ты» на байдарках. — На «вы» очень сложно материться, — усмехнувшись, заметил Раса. — Да ты-то нормально на ней шёл! — Конечно, — кивнул Казекаге, — потому что мой собственный советник несколько раз попытался огреть меня веслом! — Он случайно, — рассмеялась Канаде, вспомнив энтузиазм Баки. — То, что Кисаме потом начал с ним драться вёслами не случайно. — Всё равно же не перевернулись! Эй громко прочистил горло. — Подождите меня здесь, — обратился он к двум коллегам по званию. — Я этих пригоню. Нам не стоит опаздывать к ужину. Канаде и Раса уверили его, что с места не сойдут, и он двинулся назад. Пейзаж, раскрывавшийся с крутого склона, завораживал своей скромной красотой — море сосен и лиственниц, перераставших в широкие луга, бледная зелень, ещё не привыкшая к весне; вдали слышались колокольчики коров. Нос щекотал тяжёлый запах полыни. Облака висели высоко, щедро пропуская солнечный свет. Природа дышала миром, и на её фоне Раса смотрелся так красиво, так спокойно, что грудь Канаде сама собой вздымалась с тенью лёгкой улыбки. Он о чём-то усердно думал, глядя в никуда, хотя надо было бы смотреть на любимую женщину, с которой в первый раз за «посольство» получилось остаться наедине. Канаде рассудила, что ей тоже было о чём поразмыслить, но тяжёлые соображения можно было бы отложить на потом. Некоторые места располагали к возможности расслабиться, и их воле не стоило сопротивляться. — О чём ты так усердно думаешь? — ласково спросила она. — Садись. Райкаге не будет около часа, он двинулся обратно тоже без чакры. Раса вздрогнул, выдернутый из мыслей, но послушно сел с видом «а действительно, зачем стою». — Вот он сказал, говоря о Конохе, что «гусь свинье не товарищ», — задумчиво проговорил, подперев голову рукой. — А почему? — Что «почему»? — Ну, почему «гусь свинье не товарищ»? Что гуси имеют против свиней? — Может… потому что их… всё равно едят? — А курицы? — Ну, я тогда не знаю, — она пожала плечами. И осклабилась. — Кстати о птичках, — игриво пихнула его локтем, — ты меня в последнем письме назвал «моя прекрасная журавлиха». Не думай, что я не заметила. Чего это ты вдруг? И почему, — она рассмеялась, — «журавлиха»? — Я решил вывести наши отношения на новый уровень, — пожал плечами Раса. Вид у него был хулиганский. — Вот как? Сначала на внутренний, — она прильнула к его плечу, — потом на международный, м-м? Раса только вздохнул, не поддаваясь её озорному настроению. — Я думаю о том, что будет дальше, — наконец проговорил. — Всё идёт к подписанию нового договора между нашими державами. — И это замечательно, разве нет? С Эем можно не только сотрудничать, но и дружить. Как человек и лидер он мне импонирует. — Мне тоже, — Раса вздохнул, — но дело не в этом. — А в чём? Он какое-то время молчал. Потом сказал: — Я не привык к везению, Канаде. И меня всё ещё беспокоит Коноха. Не подумай, — Раса, искоса взглянув на неё, улыбнулся, — я рад. И за нас с тобой, и за наши страны… Суна, — он отвернулся, — наконец обзавелась надёжными союзниками. Но мне всё ещё трудно принять, что… Он какое-то время подбирал слова. — Мне всё ещё трудно принять новые реалии, — наконец произнёс. Закурил. — За последние полтора года произошло больше благотворных событий для меня и Суны, чем за все мои предыдущие годы правления. Я просыпаюсь… одухотворённым. И порой не могу поверить, что не сплю. Веришь? Настолько всё раньше было плохо. Раньше я не понимал… но теперь, оборачиваясь назад… мне страшно. — А чего ты боишься? — Потерять. Проснуться. Канаде ласково погладила его по голове. — Если даже смерть — не конец… — Смерти я не боюсь, — отрезал он. — Но застой? Отчаяние народа? После подписания договора, обратной дороги не будет. Только мы втроём и торговый путь против всего мира. Будут попытки саботажа, и шпионы, и нападения… Наш союз бросит вызов старым устоям, и надо будет не дрогнуть. — Дрогнуть можно, — покачала головой Канаде, промолчав про шпионов Конохи и Джирайю. — Надо просто продолжать идти, потому что это верный путь, и он того стоит. — И какой ценой он дастся? Она, отодвинувшись, заглянула к нему в глаза. — А разве ты не знаешь? — улыбка на её губах была понимающей. — Разве ты не готов её заплатить? — Готов. Но я не смогу заплатить за тебя. А хочу. Должен. — О, перестань, — Канаде тоже закурила. — Я отнюдь не маленькая девочка, и у меня есть симпатичная широкополая шляпа. — Мужчина должен защищать, — недовольно произнёс Раса. — В этом смысл. Мужчина защищает свою женщину, обеспечивает ей безопасность… а я не могу тебе этого дать. И умереть за тебя не смогу. Это сводит меня с ума! — А кто сказал, что ты мне не обеспечиваешь безопасность? — Канаде смерила его недоумевающим взглядом. — Ты, между прочим, единственный, кто знает о моём прошлом. И только с тобой я могу поговорить обо всём. И только тебя не смущает моя чакра. Только ты видишь во мне и женщину, и человека, и куноичи, и писательницу, и лидера, и друга, то есть все мои ипостаси, и всегда видел. И ты относишься ко мне бережно, но при этом не обрезаешь крылья, не тянешь вниз. — Это другое, — нахмурился Раса. — К тому же, у тебя есть семья и друзья. — Из всех них, кто видит меня хоть сколько-нибудь, как ты, раз-два и обчёлся, — усмехнулась Канаде. — В основном, Райга и Забуза. В какой-то степени Ширагику и Йоко. С Кисаме мы не так близки, но уважаем друг друга. Сенсей меня любит, как дочь, но далеко не во всём понимает, то же самое касается Джузо, хотя я ему больше как племянница. Вот и всё. Из всех них мой самый близкий друг — это ты. Раса недовольно поджал губы. — Этого мало, — припечатал он. — Надо больше. Лучше. — Ты про себя или про них? — вскинула бровь Канаде. — Про себя, естественно. Она тяжело вздохнула. Испепелив сигарету, развернула его к себе, чтобы Раса встретился с ней взглядом. — Ты когда-нибудь, — улыбнулась Канаде, — перестанешь пытаться прыгнуть выше головы, а? — Овнам полагается, — он по-мальчишески надулся. Канаде щёлкнула его по носу. — Вместо того, чтобы думать обо всём этом и вариться в тяжёлых мыслях, — она игриво улыбнулась, — мог бы уже десять раз наброситься, между прочим. — Что, на траве? — усмехнулся Раса. — А как потом мыться будем? Ещё четыре горы осталось, между прочим. — Ну, у меня есть влажные салфетки, — промурлыкала Канаде, позволив юкате скользнуть с плеча, обнажая нежные ключицы. Раса засмотрелся на её белую шею, и было видно, как одни мысли в его голове сменились другими, совершенно иного характера. Канаде медленно подняла руку и мягко обхватила пальцами свою шею в имитации лёгкого массажа. Он сглотнул, проводив её движения голодным взглядом. — Коварная, — выдохнул Раса. — Какая же ты… Канаде потёрлась головой о его прекрасную нагую грудь, уже сухую от лёгкого ветра, и насладилась тем, как мурашки побежали по молочной коже. — М-м? — протянула она. — Как насчёт маленького подарка нам обоим? Раскошелишься, златорукий? Или, может… позволишь мне? Последний вопрос выдернул его из оцепенения. — О нет, — Раса медленно и нежно поцеловал её выгнутую шею, — я люблю… невыносимую муку знания… что ты мне не принадлежишь, — тёплое дыхание по коже покрыло тело Канаде сладкими мурашками. Она, превращённая в податливую нежность, поёжилась под его губами. Раса кротким поцелуем спрятал улыбку на её плече. — Я люблю, — медленно продолжил он, опуская руку на покатое женское бедро, — смотреть на тебя со стороны… не имея права прикоснуться в открытую. В его глазах покоилась тёмная, тёмная ночь. — Я люблю, — продолжил он почти шёпотом, пододвигаясь поближе к её лицу, — необходимость доказывать, что я тебя достоин. Канаде, опустив взгляд на губы своего мужчины, зарылась пальцами в тёмно-рыжие волосы и резко притянула его к себе, сокращая расстояние, подминая во властном поцелуе. Она перевернула их обоих, и Раса оказался на спине. Канаде, не отводя взгляда от его лица, опёршись руками на его нагую грудь, надавила на бёдра и мучительно медленно двинулась вверх… вниз… по нижней части его живота, не опускаясь до того, что было так очевидно. Раса с тяжелым выдохом, прикрыв глаза и прикусив губу, выгнулся под ней, открытый и желанный в своей намеренной беспомощности. Канаде медленно завела его левую руку над ним, над головой, и прижала к траве. — А я люблю, — тихим грудным голосом почти промурлыкала она, — показывать, чего достоин ты. И мягко опустила другую ладонь на его щёку. — Мой красавец, — прошептала она, глядя на Расу сверху, — мой нежный сильный мальчик. Когда будет время и место, я тебе докажу, что ты достоин любви, м-м? — Ха, — его бедра непроизвольно дёрнулись под ней. Раса усмехнулся, глядя на свою женщину с вызовом. — Нет, моя милая, — и осторожно сел, освобождая левую руку, сгребая Канаде в порывистые объятия, пересаживая к себе на колени, — нет, моя драгоценная, — и нежно впился в её шею, позволяя зубам коснуться кожи. — Нет? — она осторожно сжала ладонь на его затылке, и Раса с тяжёлым выдохом оторвался от её кожи. — А если я тебе скажу, — Канаде с мягкой силой погладила его по коже головы, и он тихо застонал, — что не принимаю отказа? — М-м-м… Ах. Я… что ж, я… Могу быть согласен… на компромисс. — Так-то лучше, — промурлыкала Канаде и поцеловала его ухо. Грудь Расы вздымалась тяжело и часто. — Утони в моей нежности, — шепнула, не переставая гладить его по голове, не переставая прижиматься к нему, — и мои волны позаботятся о тебе. Ты был сильным так долго, — отстранившись, встретилась с ним взглядом, полным бесконечной нежности, абсолютной искренности, — я возьму твою ношу, — поцелуй в уголок в губ, — я дам твоей пустыне воды. — Это я… я должен тебе предлагать, — выдохнул он. — И ты предложишь… потом, — Канаде потёрлась щекой о его лицо, как большая ласковая кошка. — И я соглашусь, — она понимающе улыбнулась, — потом. Но сейчас… позволь мне позаботиться о тебе. И поцеловала его.***
— Эти мудаки нашли болото, — мрачно констатировал Райкаге, когда наконец пригнал оторвавшееся сопровождение. Его взгляд остановился на раскуренном кальяне между Канаде и Расой. — Там был багульник! — воскликнул Кисаме. — Он цвёл! Ну надо же было собрать! Мне Мей оторвала бы яйца за утерянную возможность! А Ширагику мы бы что сказали? — Болота не было на карте, — промямлил Даруи, опустив взгляд. — Грибов тоже, — поддакнул Джузо, но немного мечтательно. Би запрокинул ему руку за плечо, молча и по-товарищески. На другом плече джинчуурики почти что висел Баки с довольно осоловелым взглядом. Прибывшие выглядели так, будто по-пластунски проползли через камыши и какой-нибудь паводок. — Есть ещё кальян, — долгую паузу спустя предложила Канаде. Но Эй только отмахнулся, мол, потом. И заставил всех маршрут продолжить. Без чакры. В здоровом теле — здоровый дух. — Мы вот что подумали, Райкаге, — в какой-то момент, когда до Деревни оставалось около полторы горы, заговорил Раса, — до приезда даймё ещё долго. — Да, недели две, — прокряхтел Эй. — И к нам с Канаде пришла в голову идея. — Ну? — Спарринг Каге. Эй чуть не споткнулся. — На арене, можно с аудиторией. Где-то сзади кто-то, чертыхнувшись, упал. Судя по звукам, с «эффектом домино», потому что упало тела три минимум с разницей примерно в полторы секунды. Эй остановился. Смерил ошарашенным взглядом сначала Расу, потом Канаде. — Покажем генинам, что такое настоящий бой, — просияла Окабе. — Тем более, с Расой вы никогда на равных не бились, а моих способностей вовсе не знаете. — И потом, — ввернул Раса, — Каге в принципе тяжелее найти партнёров по спаррингу. — А не ебанёт? — поинтересовался Райкаге, имея в виду то ли арену, то ли международные отношения. — Да не должно, — пожал плечами Раса. — Можно правила установить. И биться не в полную силу, разумеется. Откуда-то сзади раздалось кряхтение. Кисаме и Даруи осторожно пытались выползти из-под непросвещённых любителей грибов. — А потом мы! — подал голос Хошигаки. — С Даруи! Да, друг? — Я?! — Ну тебе меч зачем — чтобы дрова рубить или для эвфемизмов? — Кто бы говорил, — буркнул Джузо, пытаясь выкатиться из-под Би. — Билеты можно за деньги продать, — добавил Раса. Эй всё ещё думал. — Товарищеский матч, чтобы детям было о чём мечтать, — «добила» Канаде. — Представление века. Сила союзников. Афишировать можем всего за день до, чтобы шпионы не успели проклюнуться и посмотреть, и чтобы потом кусали локти, получая нагоняй от своих начальников. А самое главное, не сказала она, никаких марафонов по горам без чакры. — Я позову прессу, — наконец медленно кивнул Эй. — Одно доверенное издание. И будет хотя бы одна конкретная фотография! — он потряс указательным пальцем. — Мы втроём и этот ваш кальян!