— Признай, что ты вернулся в Атланту только из-за шляпы. — Только не говори никому. Дерил Диксон Рик Граймс — Чего ты боишься? — Наверное, умереть… — Умереть просто. Всё останавливается. Ты мёртв. Тяжело, когда умирают люди вокруг тебя, потому что живёшь с мыслью, что они умерли, а ты ещё здесь. Ты должен бояться жить с мыслью, что не сделал всё, чтобы сберечь их. Ты пыталась защитить людей, ты молодец… но если выстрелишь в меня еще раз, молись, чтобы я умер. Дерил Диксон
— Дол-мрр-го? Фелиса медленно возилась с пуговицами на белой рубашке, не отрываясь от зеркала. Время ещё семь утра, даже пройдясь медленной прогулкой, она никуда не опоздает. — Думаю, часам к шести вечера управляюсь, — невозмутимо проворчала Фелиса, пытаясь придумать, как уложить сегодня волосы. Оставить распущенными? Вообще-то, это не поощрялось, и как-то не приветствовалось. У неё они не особенно длинные, но и не такие короткие, что нельзя было бы сделать какую-нибудь прикольную штуку с волосами. В хвост заплести, что ли? В высокий тогда или низкий? Хм… От высокого волосы стянутся сильно, чтобы получилась хорошая причёска без петухов. Значит, его мы точно отметаем. Косичка? Две косички? Нет, уже перебор… лучше одна тогда. Дзэта с сомнение посмотрела на свои руки. Вот вроде папками накаченные. А порой так тяжело заплести себя нормально. Доктор Лектор говорил ей экспериментировать. Не застывать в одном образе, и Фелиса даже решила на этих выходных сходить в зоопарк. Она не была там… о, не была там с детства. Или с подросткового возраста, ну не велика разница; какофония говорящих животных заставляло её чувствовать себя диснеевской принцессой. Осталось только начать петь вслух и встретить своего принца. Голос ей в музыкальной школе поставили ещё в детстве, хотя Фелиса отдавала себя аккордеону. «Гитара — это банально», — решила тогда ещё девчонка и смело записалась. Так что петь она может. Фелиса едва слышно фыркнула, улыбнувшись себе в зеркало. Косички, хвостики… Пускай будут распущенные волосы. Всё. Точка. Она так решила! Барон хлопнул хвостом по сверкающему паркету. Квартира была куплена Вонголой и ей же оплачивалась; Фелиса ведь говорила, что пока сотрудники не будут переходить на чужую сторону и не станут «борзеть», то «Вонгола» предоставит им чуть ли не буквально всё самое нужное? Часть зарплаты шла организации, в которой она работала, а через год квартира, считай, выкупалась ею. Она становилась единоличной владелицей и не имела никаких долгов организации. — Прости-прости! — Дзэта подняла ладошки вверх, словно сдавалась. — Когда солнце начнёт опускаться к земле. Барон знал понятие времени лишь потому, что был исключительно умным животным. Но не все таким похвастаться могут: не все понимают человеческие слова, тем более молодёжный «сленг»; Фелиса с раннего детства старалась говорить как можно проще и доходчивей. И все почему-то говорили, что она хорошо ладит с детьми. Ну и ладно. Пускай как хотят — так и думают. И окинула сомневающимся взглядом юбки. «Строгая», «солнышком», «свободная»… Сегодня она, пожалуй, наденет брюки. Она так давно не носила эти замечательные светлые брюки… Тогда и пиджак нужно тоже светлый. У неё будет «ангельский» образ сегодня! Вообще, в такой замечательной организации дресс-код особо не соблюдается: благодаря десятому владельцу Вонголы, каждый носил лишь то, что ему удобно. Хочешь работать в пижаме? Да хоть заработайся! Тебе же в этом ходить. Единственным, кому приходилось следить за своим внешним видом — это руководящие должности и все к ним приближённые; то есть, немаленькая часть людей. Проще говоря: меньше должность — больше свободы, меньше ответственности. Больше должность — меньше свобода выбора, гораздо больше ответственности. Фелиса была секретарём синьора Гокудеры, а тот был главной рукой самого Десятого Вонголы. Конечно, она ещё не самый главный секретарь, но третья в этом плане. Да и честно говоря, это такая морока… Её должность была выматывающей, тяжёлой порой в психологическом плане. Нужно уметь отказывать даже голодающим детям, умирающим старикам. А это тяжело, особенно глядя глазами в глаза… столько чувств в этих взглядах, сколько надежды. Говоря грубо, синьор Гокудера отмечал, что даже спустя годы она слишком добрая. А должна быть хладнокровная… А после добавлял: «Хорошо хоть не просишь за всех и не лезешь туда, куда не надо». Было немного обидно, но вполне справедливо. Синьор Гокудера отворачивался, что-то бурчал себе под нос, отводил взгляд. А после гнал её за новой работой, хах! Но если преодолеть эти «небольшие» трудности, то жизнь можно назвать сказкой. С хорошим концом, а не как у писателей братьев-Гримм. — М-рур-олго. Серенький Барон потянулся, выставив передние лапы. Прогнулся, соприкоснувшись толстым пузиком с тёплым паркетом. Дрогнул усами. Посмотрел отчего-то в окно. — Остор-р-рожно. — И на удивление внятно выдал. — Зло. — Спасибо! — И хихикнула. Опустилась на каблуках к полу, поцеловав недовольную усталую рожицу. Строгие усы дрогнули, и Барон отвернулся к окошку, на солнышко. Фелиса сдержала желание сделать тысячную фотографию своего кота.***
«Где тут подписи?!» «Где тут бумаги?!» «Где управляющая?!» «ГДЕ…?!» Фелиса кинула сумку на пол, рухнув в кресло. У неё были адекватные мысли, но… — Какого хрена? Но неприличные были быстрее. Синьорина Фрау, выглядя усталой, если говорить культурно, откинулась на своём стуле на колёсах. «Нужно купить удобный диванчик для подобных случаев», — подумали девушки одновременно. — Ты ведь в отпуске была недавно, верно? — Мм… около полугода, а что? Аннабель обессиленно опустила руки, не чувствуя в себе ни капли жизни; перерыв в полтора часа давал надежду на скорое восполнение внутренних резервов, хоть на донышко… на самую малую часть! — Конец месяца же. Синьор Хибари говорил что-то про, — Фрау потянулась, зевнув, — про внутренние проверки документов. Да и к тому же мы стали на один день ближе к банкету, на котором будут принимать послов из Испании и России. Нам про это говорили ещё месяц назад, но ты могла не услышать… Фелиса на мгновение прикрыла глаза, вспоминая. Она столько этих банкетов провела и организовывала, что даже запутаться можно. Но самое раннее, хм… самое раннее с Мирабель в частности… Ах! Точно! Синие светлые глаза резко распахнулись. Этот банкет, ну конечно! …Шутка. Она его с трудом вспоминает, если честно. А раз с трудом вспоминает, значит всё пройдёт хорошо. — М-м-м-м… Вместо ответа промычала Фелиса. Салис Мирабель распахнула с грохотом дверь, заставив её стукнуться о стену. «Чувствую дежавю какое-то», — моргнула синьорина Фрау. «Или стену или дверь будем менять такими темпами», — подумала Дзэта, не ощутив в себе силу даже на простое поднятие руки. Открытая дверь давала расслышать паникующие и монотонные одновременно голоса. Вот вроде каждый месяц так, а всё равно ощущение, что в первый раз. Это у них заместо традиции, что ли… «Где эта чёртова Донна?!» «Кто переставил моё место?!» «Хочу. Кофе. Умру. Сейчас умру. Кофе. Ещё чашечку. Кофе». «Лови папку!» «Куда кидаешь, дурная?!» «АААААААААААААААААААА!» «Где мои документы?» «Эй, ты не видела, где мои документы?!» «Документы! ТЫ ВИДЕЛА МОИ ДОКУМЕНТЫ?!» «Я. ХОЧУ. УМЕРЕТЬ!» Фелиса фыркнула, заценив последний панический вопль. Даже узнав его: это была Миура Хару, крайне эмоциональная особа, любящая косплей, фаст-фуд и детей. Они могли перекинуться парой слов во время перерыва или редкой совместной работе. Внимание, перед вашими глазами сотрудники Вонголы. Большая серьёзная организация, в которой каждый сотрудник важен и ответственен. Да уж, не так представляют порой работу новые сотрудники, не так… Определённо, это не то, что можно рассказать кому-либо. Не поверят и засмеют. Фелиса вошла в колею и даже не заметила, как прошла неделя; разбирала документы по папкам, вспоминала ту помогающую программу, которая как раз работала, но порой выдавала ошибки. И всё-таки писать программы, пусть даже и по памяти, совсем не её. «Если ещё раз выдаст ошибку, то ничего мне не остаётся, придётся идти к синьору Шоичи», — решала Фелиса. — Что случилось? — Взяла «эстафету» синьорина Фрау, глядя куда-то в сторону. Пока что никаких активных негативных явлений, но Дзэта старалась осторожно и настырно внимать тому, как общались эти две совсем не схожие по характеру девушки. Итог был… странный. Но хотя бы был. Общались они как коллеги, точнее, Фрау с преувеличением впадала в «не слышу, не вижу» состояние, стоило её глазам превратиться в доллары, пока Мирабель порой днями болтала, прерываясь на постановку печати. Это была игра в одни ворота, если честно. И в прошлом она обязательно бы неодобрительно посмотрела на Аннабель, но теперь… Теперь она старалась не спешить с выводами. И пытаться смотреть объективно на Мирабель Салис. …Больше она сидела только в компьютере, и чем занималась Фелиса не знает. Она придерживалась тактики накопления и отмывания денег, и: «Вы не трогаете меня, а я — вас». Работало пока с перебоем, если честно. Фелиса в мыслях порой называла её крутой, за способность отказывать и смотреть так, словно перед тобой червь ползает. Но при этом не задействовать никаких мышц лица. Вот что действительно удивительно, а не вот эти бегущие по коридорам мальчики с именем Ламбо, у которых в руках взрывается странная штука с дымом, позволяющая появиться какому-нибудь красавчику на определённое время! Фелиса успешно притворялась слепой, глухой и немой. А когда мимо проходил сам Десятый или вольнонаёмный мужчина с повязкой на глазу, или его сестра с немного изменённой фамилией — то вообще прикидывалась стенкой, у которой ничего нет. Она дышит? Нет-нет, вы ошибаетесь. Она просто белая стенка. Невозмутимая белая стена. Да, с лицом. А вы что, раньше разукрашенных стен с формой не видели? Ай-ай-ай. Проще говоря, порой прикинуться полной дурой было гораздо легче, чем попытаться разобраться. Ей не мешают, убивать не пытаются, саму не пытают. Жизнь прекрасна! …Тут стоит посвятить не одну страницу её жизни доктору Лектору за его помощь. Всматриваясь в людей, которые к ней приходили во время перерыва и просто так, становится понятно, насколько безотказной она была. Да и сейчас есть, по сути. Не могут же ведь люди по щелчку пальцев меняться! Но тем не менее, хороший доктор отмечал прогресс, порой иронично выпуская сверх-важную цитату, в смысле которой она после будет копаться в интернете, чтобы хоть как-то понять. И вот вроде бы столько времени проводила со взрослыми мужчинами, ведущими «серьёзный бизнес, детка», даже привыкла к местным сатирам. Ан-нет! Это она пословицы-поговорки японцев и китайцев знает. А, ну ещё и русских из-за русской бабушки. А вот ты попробуй разбери воодушевлённые фразы Америки! Вот где Дьявол зарыт!.. Тем не менее, с каждым её отказом, который буквально разрывал её на части изнутри, становилось понятно, кто просто пользовался её возможностями, кому было плевать, а кто действительно был хотя бы хорошим знакомым. Или другом, но Фелиса предпочитала дружить с людьми, с которыми не работает. Так никаких накладок не случается точно. Её определённо «прощупывали» новые коллеги на этом этаже. Просили пустяковые вещи, а Фелиса и рада помочь. Помочь во время того, когда она сама этого хочет. Это не идёт в разрез с её работой и графиков. И это не в перерыв. Вот и всё; три простых условия. А! Точно! Ещё нужно попросить вежливо. Люди язык не сломают, а ей хоть приятно будет. Тут все достаточно умные, могут понять, по каким причинам она отказывала. И была права: в перерывах к ней практически не подходили. Единственное, что обидно стало — это изменение отношения со стороны прошлых коллег. Немного… обидно, если честно. «Ты изменилась, Фелиса». Разве что чуть-чуть. Она ещё на пути к этому, ха-ха! «Зазвездилась!» Разумеется, другими, обходными словами. Но обиду в тональности голоса порой не спрячешь. «Зазвездилась»? Разве она просто не отзеркаливает ваше отношение к ней? Так в чём же проблема… Не нравится так себя со стороны видеть? Вау. Ей это тоже не по духу, представь. «Вот блин, тебе так повезло… вот бы и мне так удачно Боссу на глаза попасться!» Но она много работала, чтобы её заметили. Да, она важная пешка, без которой некоторое время будет не так легко, но… всё легко заменить. И ей когда-нибудь найдётся замена. Фелиса же хочет расти над собой и своими возможностями. Получать больше денег, как же без них. Она не случайно попалась на глаза, когда решали вопрос о её «повышении». Она работала и трудилась для этого, очень много… А ты? Что сделал ты из списка того, что сделала Фелиса, чтобы тебя заметили? Ничего? Вот тебе и ответ. Бесплатный сыр лишь в мышеловке. «Было бы странно, повысить тебя в обход меня». И на том заканчивала удушающий разговор. Обидно, нечего сказать. Оказалась, что большая часть отношений и взаимоотношений было с её стороны. Большая часть усилий и общения. Конечно, тут же прояснилась разница между нахлебниками, хорошими знакомыми, просто знакомыми и редкими друзьями. Всё общение стремительно сократилось, как только Дзэта перестала писать. Порой было непросто: палец так и дрожал над экраном, невольно набирая буквы. А после, дрогнув, стирал их. Ведь если люди просто так не пишут ей, то зачем ей пытаться спасти и взвалить на себя это неблагодарное общение? Порой она вела себя неразумно, избегая людей. Да, ей с ними работать, и да, ей с ними не комфортно. Но… порой Фелиса просто хочет спрятаться после всех сказанных слов, показать, что ей больше добавить нечего. Зачем им её искать? Просто — зачем? Затеять скандал? Но это так… глупо. И совсем по-детски. Фелиса хочет видеть себя и своё окружение уже более взрослыми персонами с соответствующим характером, мнением и поведением. Конечно, ты предполагаешь, а жизнь располагает, но всё же… — Мисс Чжоу меня задержала, — пожаловалась с обидой в голосе Салис. Точнее, она просто сказала, но с такой тональностью это могла быть только обида и жалоба, попытка вывести на сочувствие. Может даже не специально. Фелиса свой голос до Вонголы тоже не особо контролировала, но она по натуре «добрая» — как говорят окружающие. Правда, как «добрая» стала означать «послушная, удобная», они не объяснили. — Мисс Чжоу? — Фелиса напрягла лицо. Честно говоря, имя ей мало что говорило. Но судя по «мисс» — это девушка. А раз девушка, то дело несколько предвзято. — Да! — Мирабель вскинула руки вверх, проглатывая обиду. Она достала из своего стола пару листков, на которых поверх было что-то ярко начиркано красной ручкой. Не бросая на бумаги даже лишнего взгляда, Салис в пару больших шагов с грохотом обрушила свою руку на стол Фелисы. Дзэта поправила своё стекающее со стула тело на «очень ровная спина, прямые ноги и самое заинтересованное, да-да, лицо». Не вчитываясь особо, Фелиса прошлась поверхностным взглядом, чуть нахмурившись на твёрдой руке, всё ещё опирающейся на её стол. Мирабель неловко хихикнула, пряча руки за спиной. Ну точно лиса, взгляд уловила! Немо покачав головой, Дзэта попыталась включить свои мозги. Просто чтобы понять, что у этих буковок и цифорок должен быть смысл. Помарки красным, правда, мешали немного. Фрау со своей стороны очень заинтересованно простонала, подобно зомби. Мирабель заценила. Но стоило вчитаться, как вся ленность улетучилась, а благодушному настрою пришёл конец. — Это помарки, — добавила Мирабель, отойдя на некоторое расстояние. Не то чтобы Фелиса могла её отругать за то, что та просто принесла Фелисе её же документы с абсолютно нелепыми помарками для новичков. Глупость, абсурд. — Да, я вижу, — с тем же абсурдно спокойным тоном ответила Дзэта, позволяя себе кивнуть головой. — Мои документы, которые вдруг полностью в абсолютно нелепых помарках. Что мисс Чжоу говорила тебе, когда передавала? — Н… ну, — Салис схватилась за край своей юбки, смотря куда-то в сторону. Она пару раз открывала рот и закрывала его, не произнося не звука; но Фелиса была к этому готова, а потому лишь молча внимала, порой пробегаясь глазами по ей же и распечатанным буковкам. — О-она говорила что р-работа не на уровне… и что это… п-переделать надо. Это! И замолкла, смотря подавленными большими глазами. Интересно, это над ней пытаются поиздеваться, как над «новичком», или всё-таки над Мирабель? Впрочем, и то и другое недопустимо. И лучше всего начать пресекать уже сейчас, вот с такими вот… шуточками. Мисс Чжоу, забавно даже, просила в нелепой форме перевести всё в другой формат по пятому образцу, хотя для этих документов важен именно третий образец. Конечно, возможен пятый, но он очень… не очень подходит для этих документов. И новичка, который бы мог проверить это, можно было бы обдурить. И заставить всё переделывать. Итак, говоря откровенно: из Фелисы или Мирабель хотят сделать дуру? А может и из них двоих. Или троих, если вспомнить Фрау Аннабель, но они практически не соприкасаются. Если не вспоминать, как Мирабель пытается к ней лезть, конечно. — Мисс Чжоу в седьмом кабинете? — Спокойно спросила Фелиса, глянув на часы. Ещё пятьдесят пять минут спокойствия. Это хорошо. Её мозги всё ещё не восстановились. — Да! Она сидит там и ругается по телефону, и… — Ну вот и отлично, — Фелиса спокойно отложила бумаги на край стола, вновь откинувшись на стульчике назад. Синьорина Фрау пронзила их внимательным, острым взглядом. Но, как это и бывало часто, промолчала. — Э-э-э-э?! Мирабель пошатнулась, словно картина мира у неё капельку порушилась. — Н-но… но тут же написано переделать! Н-неужели вы действительно о-ошиблись, вы… — Мне-то какое дело? — Развеселилась Фелиса, поднимая удивлённо брови. — У меня сейчас перерыв. — Н-но! Слабое возражение было задавлено на корню. — У меня сейчас перерыв, Мирабель. Я знаю, что сделала документы правильно, а распечатать новые всегда успею, дело не более пяти минут. Откровенно говоря, я посылала отчёты лишь из вежливости, потому как не обязана была этого делать. Мои полномочия на этом сложены. — И развела руки в стороны, улыбнувшись. Мирабель явно хотела сказать что-то ещё; хотела сказать ей в противовес что-то, что явно должно было перевернуть «весь мир вверх ногами». Но так ничего и не сказала, расстроенно шмыгнув носом, топая к своему месту. Фрау молча на неё смотрела, но промолчала.***
Ещё тридцать семь минут перерыва, и Фелиса нашла в себе силы для того, чтобы спуститься по лифту к кафетерию. Её тело отчаянно нуждалось в кофе. Или в энергетике, но оно не сильно сейчас хотелось. Правда, в лифте её ждала небольшая неожиданность; синьор Гокудера любезно придержал ей дверцы лифта, позволяя зайти. Нужно им было, как светились кнопки, на один этаж. Это хорошо. — Доброго дня, синьор Гокудера. — Доброго дня, синьорина Дзэта. Лифт медленно опускался к пятому. — Как продвигается работа на новом месте? — Вежливым и безразличным тоном спросил Босс, и Фелиса сдержала желание вздохнуть. Вот уж что-что, а разговаривать ей сейчас не особенно хотелось. Правда, игнорировать начальство лучше не стоит. — Прекрасно. Благодарна вам, что моё место не напротив солнца и окна; признаться, это сильно бы меня раздражало. И добавила чуть больше искренней признательности в этом. Место ей действительно очень нравилось. — Не я выбирал обстановку и места. — Отмахнулся мужчиной небрежно. — Так что и не меня вам благодарить. Что по поводу документов? Ваша работа ведь немного изменилась в плане образцов отчётности. Вау, какой баритон. Безразличненький такой. И зачем так вежливо разговаривать, если проще просто помолчать до прибытия на нужный этаж?.. И тут же изумлённо выдохнула. «Вот так-то, Фелиса,» — покачала она мысленно головой, — «всю жизнь тратишь на разговоры, общение, а стоит совсем немного побыть одной, так тебе и элементарное вежливое общение становится внемноготу!» — Никаких проблем, синьор. Всё доступно, понятно и достаточно легко. — Это хорошо. И почему-то достал руки из карманов. «Дзынь!» Лифт прибыл на нужный этаж. Нос сразу забился разнообразием еды, выпечки и напитков. — Хорошего дня, синьорина Дзэта. — Хорошего дня, синьор Гокудера. И он просто прошёл мимо. Вот вроде просто разговаривали, а ощущение такое… странненькое. Фелиса моргнула, а затем пожала плечами. Ну, ей не мешает, так что пусть как будет. Да и не то чтобы она могла что-то изменить. Вот только… И зачем это, блин, было?