Reset the world, imagine home

Майрон перешагнул глубокую лужу, которая осталась после ночного дождя, и обернулся. — Быстрее, пожалуйста, Курумо. Курумо подбежал к нему, чуть не врезавшись в пару прохожих. — Подумаешь, столб тегнуть нельзя. — Вандал. Солнце озаряло безветренные улицы. Волосы майа развевались за его спиной, словно пламя, пожиравшее верных валар в Нуменоре. Майрон перевёл взгляд на Курунира. Он только выпускается из старшей школы, а уже почти дорос до него. — Вот ведь вымахал… — Чего? — Химию, говорю, решай больше. Курумо только закатил глаза и показал учителю язык. — Курумо, ты случайно не знаешь, что можно подарить тому, кто уже доволен своей жизнью и ему больше для счастья ничего не надо? — Лишить его всего, чтобы сам снова всего достигал. Но после этих слов он только почувствовал на себе испепеляющий взгляд Майрона. Если бы он мог, то точно превратил ученика в горстку пепла. К сожалению, в новом мире магии не существует. — А-а, так ты про Моргота. Подумай, время ещё есть. — Ты же знаешь, я не люблю бегать по магазинам в последнюю секунду, я должен озаботиться подарком заранее. — Чтобы потом Мелькор озаботился тобой? Майрон попытался сделать как можно более строгий вид, чем вызвал у Курумо приступ смеха. — Ты самая настоящая язва. — Учусь у лучших. Майрон осматривал магазины и держался на небольшом расстоянии от бывшего ученика, пока шёл вместе с ним по дороге, по разные стороны которой находилось множество цветастых и не очень вывесок. Еда, табак, множество маленьких помещений от тату и пирсинга до цветочных магазинов. Но ничего не подходило, как на зло, даже антикварных магазинов не было. — Артано, давай зайдём куда-нибудь и поедим, я умираю от голода, — страдальческим голосом проговорил Курумо, повиснув у него на руке. — Подожди, я никак не могу найти тот магазин, в котором Мелькору понравилось старое кресло. — Может посмотришь по картам? — Я ещё не настолько маразматичный дед, чтобы забывать нечто до такой степени простое. На это его ученик лишь приподнял бровь и открыл приложение с картами на телефоне. — Ошибаешься, тот твой магазин находится на другом конце города. Майрон стукнул себя по лбу. — Кому-то пора на заслуженную злодейскую пенсию, — похлопал его по плечу Курунир. — Ага, и пенсия кровью девственных эльфов. Но вдруг внимание майа привлёк небольшой магазин с деревянными оконными рамами, вывеска на нём выглядела старинной, как из фильмов, на которой красовалась надпись «Лориэнский сад». — Курумо, ты тоже это видишь? — Вот чёрт, — прошептал он. — Давай уйдём, а то тебя ещë побьют за искажение. Но майа, как будто загипнотизированный подошёл витрине, на которой была установлена железная кровать, усеянная книгами и самоцветами, а на подушке лежал стеклянный шар. — Артано, я не думаю, что это палантир… Но Майрон его будто не слышал. Он раскрыл дверь и на секунду поколебался, а стоит ли это делать, но всё же проник в магазин с таким видом будто это было чем-то незаконным. Перед его взором предстало множество потёртых, но от этого не менее изящных деревянных шкафов с книгами, хаотично расположенных по всему магазину, застеклённые витрины с самоцветами, магической атрибутикой вроде эфирных масел, благовоний, маятников и колод карт таро. Майа выдохнул от удивления, когда заметил на стенах гобелены с багровым оком. — Артано, давай уйдём, — совсем тихо ученик, вцепившись в его руку. — Тут что-то не так. Но майа только высвободился и как зачарованный начал ходить среди стеллажей. Всё это казалось волшебной выставкой или чьим-то старательно убранным домом, но никак не магазином. В отдельном месте лежала стопка дорогих, но довольно качественных блокнотов, а рядом находились не менее дорогие художественные принадлежности, которые считались профессиональными. — Добрый день! Майрон услышал за спиной высокий мужской голос и, обернувшись, увидел за кассой миловидного улыбающегося мужчину с вздернутым носом. Его светлые и ничем не заколотые прямые волосы доставали до самого стола, на который мужчина опирался руками. Майрон только кивнул ему. — Может вас интересует что-то для сна? Выглядите напряжённым. Майрон, не ожидая такого, уставился на него, даже не зная, что ему ответить. — Я… так полагаю? — Чудесно, — ответил блондин, улыбнувшись ещё шире. Он вышел из-за стола и кассой и достал из чёрного фартука рассыпчатую сферу, перевязанную в крафтовой бумагой. Майа рефлекторно осторожно попятился, как волк, готовящийся к атаке. — Эта молочная бомбочка для ванны идеально подойдёт для расслабляющего вечера, она с запахом банана и мёда. — Артано, у тебя же вечером пары, — настойчиво прошептал Курумо, не сводя глаз с мужчины, который казался ему крайне подозрительным и знакомым. И Майрон был того же мнения. Всё в нём что-то ему напоминало, но он не мог вспомнить, где же они раньше пересекались? Лучше бы это оказался не эльф, кто угодно, но не сумасшедший третьедомовец. — Артано? — переспросил мужчина. Майа смерил ученика грозным взглядом. Курумо только сдавленно пискнул, решив, что говорить что-то не имеет смысла, и спрятался за спиной учителя. — Подожди, ты действительно Майрон? — его глаза расширились, как у ребёнка, который наконец-то увидел волшебство из сказок, о которых долго мечтал. — Я… Но не успел он придумать какую-нибудь ложь, как мужчина развернулся и крикнул: — Ниэнна, иди сюда! Из-за двери с надписью «вход только для персонала» вышла женщина среднего телосложения с каштановой косой, заплетённой вокруг головы. Она опасливо подошла ближе, часто моргая, будто не веря своим глазам. Её глаза заблестели, она прикрыла рот рукой и взглянула брата. — Это Майрон и Курумо, Ниэнна, — с нескрываемым восторгом прошептал он. Майрон хотел было отойти, но женщина заключила его и Курумо в крепкие объятия, так только матери обнимают сыновей, которые наконец нашлись. — Боже, мальчики… — прошептала она, дрожа от слёз, которые стекали у неё по щекам. — Мы думали, что вы… что вас, ну, с концами, — Ирмо провёл указательным пальцем по своему горлу, намекая на незавидную судьбу тёмных майар. — Я тоже так думал, а потом очнулся в этом мире, — ответил Курумо, пытавшийся освободиться из объятий валиэ. Ниэнна наконец расцепила руки и встала рядом с братом, улыбнувшись. — Мы думали, вы вообще эльфы и убить нас хотите. — Мы? — вышел из ступора Майрон. — Говори за себя. — Извините, что напугали, мы просто так счастливы, что вы живы. _ Да, да, конечно, — Майрон попытался отряхнуть чёрное пальто от блёсток, которые налипли на руках и кофте Ниэнны. — Хотя в нашем случае это можно расценивать как наказание. — Лучше расскажите, как вы живёте, — живые светло-зеленые глаза Ирмо были направлены на Майрона, который смущённо отвёл взгляд. — Нормально. — Нормально? Да ты патаном в институте работаешь! — воскликнул Курумо. — Нормально ему. — Патаном? — Ирмо вопросительно приподнял бровь. — Ну, патологоанатомом. — Это интересно, — тепло улыбнулась Ниэнна. — А как остальные? — Мелькор ветеринар, Готмог раньше геологом был, а сейчас у него своя кофейня, у Тхури что-то своё биологическое, Арэдель учится ещё в школе… — А как здесь Арэдель оказалась? — Встречается с Тхури. Ниэнна облегчённо выдохнула: — Вот и хорошо. — А вы, работаете тут, да? — спросил Майрон, чтобы не создавать неловкой паузы. — Это наш собственный магазин, мы тут книги и всякие приколы продаём, — гордо ответил Ирмо. — Технически, бизнес зарегистрирован на Ниэнну, но так он общий. — Да, славно, — кинул тёмный майа. Курумо закатил глаза. — Мы тут подарок Мелькору ищем. — Да? И скоро у него день рождения? — В июле, но я хочу решить вопрос с подарком сейчас, — Майрон положил руку на плечо ученика и чуть сдавил его. Ирмо повёл его к противоположной стене, где рядами на полках стояли коробки с проигрывателями. «То, что надо», — пронеслось в голове у Майрона. Мальчишка сдул толстый слой пыли с виниловой пластинки, в центре которой было выведено ровными буквами «Наутилус Помпилиус». Он с гордым видом показал находку Майрону, который безучастно повертел её в руках для виду. — Что это? — Верх человеческой мысли и божественной идеи. Украденная пластинка. — Украденная? Друг кивнул. — Да, мать не разрешает их покупать, хоть и одобряет моё увлечение музыкой. Даже слишком одобряет. — Говорят, такое уже не в моде, — пожал плечами Майрон, убирая за спину отросшие за лето рыжие волосы. Майрон замечал на себе неотрывный завороженный взгляд друга: особенно его увлекали рыжие волосы, переливающиеся и блестящие на солнце, как огонь. Майрон специально их отращивал, а перед школой немного срезал, чтобы учителя и гопники не возмущались. Он с грустью понимал, что в конце месяца их, отросших уже до плеч, снова придётся стричь. А другу всё ни по чём – он расхаживал с длинными патлами, как у металлистов и иногда заплетал чёрные волосы, как Дракула из нового фильма. Впрочем, он часто сравнивал себя с правителем Трансильвании, даже чаще, чем с вампиром. Влад сунул пластинку в пластиковый пакет и снова принялся рыться в пыльных коробках. Правда, находил он только всякий хлам вроде сломанных игрушек и тряпья, но иногда попадалась вполне целая посуда, если закрыть глаза на сколы. — Слу-ушай, тут болтают, что ты с моей сестрой встречаешься. — Мне кажется, твоя мать не поймёт твоё увлечение биологией, — Майрон сделал вид, что не услышал его. — Слышал о Джеффри Дамере? Он любил в детстве препарировать животных. — Отлично, Вик, вот и скажи ей, что я хочу быть ветеринаром, — раздражённо рявкнул ему друг. — А ещё он педиком был, но меня же людей убивать не тянет. Воцарилась неловкая пауза. В этой тишине Влад тяжело вздохнул и стукнул себя ладонью по лбу. — Не знаю, кто там болтает обо мне и твоей сестре, — Майрон пожал плечами, — но меня в принципе на девчонок не тянет. — А. Ясно. — Вот и выяснили. Больше таких вопросов не будет? Влад приподнял руки в примирительном жесте. — Вот и отлично. Ты нашёл, что хотел? Долго нам ещё тут торчать? Влад поднялся на ноги и оглядел комнату, в которой они находились. Старая тёмная простая мебель закрывала собой облезлые обои в цветочек, то и дело по полу пробегали незримыми тенями мыши, и в целом вид у квартиры был не очень. Зато она была заброшена и открыта. Технически, квартиру продавали дети бабки, которая недавно померла тут, но на деле всем было всё равно. Только открытое окно заносило внутрь тёплый воздух, мелких мошек и дорожную пыль. — Слу-ушай… Майрон так часто слышал это слово от друга, что уже пятой точкой чувствовал, что ничего хорошего это не предвещает. Очередная удивительно тупая или весёлая идея. Что-то в стиле Мелькора, если бы он был здесь. Этот смертный временами так сильно напоминал ему его вала. — …а не создать ли нам тут свою базу? Ну, наведём здесь порядок, будем приходить после школы. — И что мы тут будем делать? — Не знаю, да хоть пиво пить, ништяково же, когда есть своя хата? — Это же чужая квартира. Влад только усмехнулся и поднял с пола пакет сокровищ. — Да меня это никогда особо не останавливало, — задумчиво проговорил он. — А ты зачем в итоге пластинки собирал? У тебя же дома нет проигрывателя. Влад пожал плечами. — Накоплю в будущем, будем слушать. Накопить они, конечно, накопили, но то кошка заболеет, то ещё какие-то непредвиденные траты случатся. Нет, впроголодь они точно не жили, но всё время было не до этого, а тем временем цены всё росли, и Мелькор решил, что колонку купить куда проще и дешевле. Но он всё равно хранил на балконе и чёрном пакете пластинки, которые находил то там, то тут. Майрон понадёжнее зарыл коробку с проигрывателем под другими коробками на балконе и осмотрел идеально вымытые окна. Не зря он заставил Мелькора заниматься уборкой после шашлыков. Тем временем Курумо сидел на кухне за обеденным столом и с лицом, выражающим крайнюю степень отчаяния, решал химию. — Артано, я вообще не понимаю, что тут от меня хотят, я всë решил нормально, а ответы не сходятся, — сказал он, заправляя волосы за уши. Майрон взял из его рук листок с условием. — Неизвестное за икс, потом вводишь дроби и считаешь по формуле. — Мы не так решаем. — Меня это мало волнует. — Да мне училка не поверит и двойку влепит, скажи, как по образцу решать. — Пусть спасибо скажет, что ты вообще эту задачу решил. И в ответе у тебя валин получится. Курумо удивлëнно округлил глаза и уставился на бывшего учителя, раскрыв рот. — Как ты так быстро посчитал? — Курумо, решай следующий вариант. — До экзаменов ещë полтора месяца. Я хочу сгонять в кино. — Ты всë никак задачу простейшую не можешь решить. Курумо уткнулся лбом в тетрадь и застонал. — В Арде всë было проще. — Да, очень просто ты уруков накастовал, я смотрю. Ты кастовал своих созданий, но ты делал это без уважения к Мелькору. — Да твой Мелькор сам без уважения кастовал… — Да, ты-то лучше его знаешь. Угрожающий взгляд заставил Курумо замолчать и вернуться к решению задач. Этот типичный взгляд Артано, когда он хмурил брови и злобно щурился, презрительно морщась. В этом взгляде скрывалось слишком многое, но почему-то на всех он работал одинаково, и только один Мелькор не испытывал его на себе. Да, Курумо находил эту парочку просто удивительной. Сойтись, будучи полными противоположностями и сохранить свои чувства не просто спустя многие тысячи лет, но и в другом мире. Однако, он всë же считал, что их связывает не любовь, а выгода. Совмещение приятного с практичным при отсутствии влечения или каких-то чувств друг к другу. Но после высказанной догадки Майрон почему-то неделю с ним не разговаривал. — Чего задумался? Майрон поставил на стол упаковку эклеров, мармеладок, сушек и других сладостей. — А это зачем? — Да так, скоро Мелькор вернëтся с работы. Мы позвали Намо поиграть в настолки, хочешь с нами? — А-а, вот оно что, — протянул Курумо. Совершенно неожиданно Майрон разрешил ему взять несколько сушек и даже налил чай в чашку из дорогого сервиза. Курумо даже в голову пришла мысль, а не ударился ли Артано головой, пока он решал химию. Даже их кошка спокойно спала на когтеточке, а не носилась, как варг. Квартира тëмных владык не была слишком освещённой, так они ещë и заставили еë тëмной мебелью, и всë вокруг напоминало готический замок из книг про вампиров. Даже кухня была мрачной, будто еë пропустили через чëрно-белый фильтр. Скоро вернулся с работы Мелькор, пропуская в дом Намо, который повесил пальто на вешалку и аккуратно его разгладил, чем вызвал ехидную усмешку у тëмного вала. Настольная игра оказалась по любимой книжке Майрона, где при помощи стратегии надо оказаться королëм Вестероса и привести свой дом к процветанию. Разложив угощения и чай на журнальном столике, сами валар расположились на полу вокруг игрового поля. — Я возьму себе Ланнистеров, — выпалил Курумо. На это Майрон бросил в его сторону многозначительный лукавый взгляд. — Я так и думал. — Не все такие гении стратегии, как ты, — вмешался Намо, приглаживая короткие волосы. — Да, но с Ланнистерскими условиями победить легко. — Как и всë потерять. У Палпатина вон какая империя была, и Траун был. — Господа, у меня по классике Старки, — Намо придвинул к себе фишки с волчьим гербом. — Попробую поиграть за Грейджоев, — задумчиво проговорил Майрон, переводя взгляд на Мелькора. — Ты уже выбрал? — Баратеоны, хотя мне не важно. С первых секунд Майрон начал выстраивать хитросплетения и ловкие строения армии для своих соигроков, отнимая у них нужные фишки, и безжалостно становясь победителем каждого раунда. В своей игре он как всегда был неумолим даже перед возлюбленным, который еле сдерживал позиции и всеми силами отчаянно выстраивал оборону после повторения ошибки Станниса Баратеона. Между Майроном и Намо завязалась напряженная схватка, и только в одном раунде майа уступил ему, однако, в следующий раз он оказался куда более решителен и беспощаден, захватив весь Север. В итоге, Майрон оказался на железном троне, Мелькор уступил ему всего-то из-за плохого распределения ресурсов и последних поражений, Курумо же сдался сразу, как только почувствовал, что Майрон начнëт играть исключительно против него. — Май, не зря тебя эльфы прозвали Жестоким. — Какими словами они меня только ни называли, — усмехнулся майа. — Сыграем ещë? — Знаешь, мне и экзамены могут доказать, что я чмо, а от тебя я этого натерпелся в Третьей эпохе, — недовольно хмурясь пробурчал Курумо. — Намо? — хитрый взгляд серо-зелëных глаз был направлен в сторону Владыки судеб. — Может хотя бы в карты сыграем? — Не люблю карты, это ваша искаженческая забава. Они так долго играли в настольную игру Майрона, что даже не заметили, как стемнело, поэтому Курумо поспешил уйти домой, а Намо остался доедать мармелад в сахаре. Тьма поглотила улицы, и только редкие слабые фонари освещали железные заборчики, пышные деревья и серые тротуары. Через открытое окно в гостиную проникал ночной свежий воздух, иногда поднимавший тëмные занавески. В комнате пахло конфетами и фруктовым чаем, который притащил с собой Намо. Мелькор принëс с кухни твëрдый сыр из последней поездки в Италию, и Вала судеб, недолго думая, отрезал себе кусочек. — Что-то мы никуда не выбирались, — проговорил он, допивая чай. Мелькор, лëжа на полу с закрытыми глазами издал тихое «мгм» и повернул голову в сторону майа, облокотившегося о диван. — У меня и Майрона в середине июля отпуск, только мы уедем. — Досадно. Я вас хотел позвать на типичный курорт. — Мы решили снять на лето деревенский дом. Меня время от времени прошибает ностальгия по детству. — Я смотрю, вы прижились в этом мире, — усмехнулся Намо, мешая чаинки на дне кружки. — Будь у вас выбор между Ардой с магией и этим миром без магии, что бы вы выбрали? — Этот мир, я и смертным жить привык, — ответил Майрон. — Тут нас никто не знает, мы живëм свою лучшую жизнь. — Да, хотя смертные этого мира напридумывали себе проблем и усложнили себе жизнь. До сих пор не понимаю, почему нельзя распределить ресурсы на всех? — В Европе сороковых тебя бы за такие идеи расстреляли, — Намо отложил кружку в сторону и сунул в рот мятные леденцы. — Получается, тут выбор без выбора. Нас ненавидят в этом мире за то, что нас обоих привлекают мужчины, за то, что мы до сих пор не понимаем загоны людей по поводу власти и всë в этом духе, и при всëм при этом, мы не можем влиять на мир и у нас самих нет власти. В Арде нас ненавидят за это же, но у нас есть наши силы и возможность что-то сделать. — Зато тут нас не так яро стремятся разлучить. — Да, но будь мы какими-нибудь революционерами, в нашу сторону было бы направлено не меньше ненависти, — не унимался Мелькор. Во Тьме было так хорошо и легко рассуждать о бытие. Тьма скрывала лица, оставляя только голоса, как в Айнулиндалэ. — Знаете, — прервал размышления Мелькора Намо, вставая с пола, — при всëм при этом я уверен, что здесь вы чувствуете себя лучше. Не верю, что вы бы могли смириться с диктатурой Эру и его исцелённой Ардой. — Диктатурой? Какие смелые слова, — уголки губ тëмного вала поползли вверх. — Тогда я был ограничен правилами и порядками Творца и своей ролью, а сейчас я свободен от зла и от добра. — Моя душа была на лезвии ножа, — пропел тëмный вала. Мелькор часто стеснялся своего голоса и обычно не пел, но Майрону очень нравился его низкий бархатный голос. Майа тепло улыбнулся, взглянув на вала, и лëг рядом с ним. — Ну, а я пойду, поздно уже, — сказал Намо, не желая быть лишним. Как на зло в этот самый момент кто-то начал настойчиво жать в дверной звонок. Тëмный вала и майа переглянулись, ведь они никого не ждали, но игнорировать такую настойчивость было невозможно. — Я знал, что Феанор в пьяном угаре захочет отомстить, но не думал, что это случится настолько скоро, - проговорил Намо. Поймав на себе осуждающий взгляд Мелькора, он только пожал плечами. — Не смешно. Моей смерти жаждет не только Феанор. Майрон ловким и аккуратным движением стянул со стола нож для нарезки сыра и направился к двери так быстро, что Мелькор не успел даже схватить его за запястье, но он мгновенно поднялся с места и последовал за майа. За дверью стояли Куруфин и Келегорм, держащие Финрода. Финрод был без сознания, а братья что-то скомкано пытались объяснить, но спустя мгновение Майрон захлопнул дверь. Он молча сжимал нож, не сводя глаз с двери, будто бы видел эльфов сквозь неë, а тем временем в ушах эхом отдавалось сердцебиение. Майрон взвешивал все за и против в тишине, не обращая внимания на мужа. Мелькор подумал, что лучше будет помолчать, чтобы не попасть под горячую руку. К тому же, пускать в свой дом такую гадость не очень хотелось. Майрон обернулся, тяжело вздохнул и отдал нож Мелькору. — Они его убили? — К сожалению, нет. — Хотят, чтобы ты добил? — Вряд ли, — расстроенно покачал головой майа. — Я бы их не пускал. Может, он под чем-то и начнëт тут всë громить? — Возвращаемся в гостиную, Намо ни слова. Но стоило Майрону это сказать, как в коридор вышел Намо, который растолкал тëмных айнур в стороны и сам открыл дверь. — Блин, Намо, мы тебя час искали, ты че трубку не берëшь? — раздражëнно возмутился Куруфин, неловко поддерживая Финрода одной рукой так, чтобы почти весь вес был направлен на Келегорма. — Вот, мы тут бегаем как угорелые, а ты тут искажаешься. — Вы и блохастого привели? – сквозь зубы процедил Майрон, услышав голос Берена. Намо критически оглядел трëх эльфов и жестом пригласил их войти: — Я так понимаю, вас настигло слабоумие? Мелькор только растерянно смотрел на Намо, закипая от злости. — И тебя тоже, раз ты командуешь в нашем доме. — Я врач и помогаю всем, — пожал плечами Намо, медленно переводя взгляд на Майрона. — Намо, давай они ещë чем-то напичкают Финрода, и вот тогда это точно будет по твоей специальности. — Ну врачей же типа всему учат? — заскулил Келегорм. — Просто интересно, почему же сыны мудрейшего, вне сомнения, нолдо не позвонили в скорую? — А чë мы им скажем? Что единственный взрослый нажрался в хлам и всë обблевал? — Именно, — кивнул майа. — Лучше не буду спрашивать, почему вы Берена за взрослого не считаете. — А он не с нами был, мы позвонили ему. — Ах, Берену вы позвонить можете, а в скорую нет. Действительно, мудрейший народ, — кивнул Майрон, снисходительно улыбнувшись. — Давай так, — прервал их спор Намо, повысив голос. — Оказываем помощь Финроду в вашей квартире, а я потом оплачиваю ваше же свидание. Идëт? Майрон задумчиво накрутил локон рыжих волос на палец, предвкушая самое дорогое свидание в своей жизни. — И корм кошке. — И корм кошке. Намо обречëнно вздохнул, понимая, какая долгая впереди ночь.