Reset the world, imagine home

Тхури скептически оглядела место встречи и бесцеремонно бросила рюкзак на землю. — Пожалуй, это лучшее, что мы можем здесь найти. Огромный парк вмещал в себя дороги, облицованные плиткой, палатки с едой, зону аттракционов и ещё немного мест, где принято тратить деньги. Тхури никогда не любила подобные места из-за наличия огромного количества людей в любое время дня. Как муравьи сбегаются на трупы, так и смертные собираются там, где есть хлеб и зрелища. Но Арэдель радовало наличие зон с газоном и деревьями, поэтому она принялась доставать из своего рюкзака плед и продукты. Радовало и то, что они обосновались в тени. Вампирша села на плед и отправила в рот овсяное печенье, попутно набирая сообщение по телефону. — Как там Утумно? — Неплохо, Мелькор говорит, что недавно к ним привозили Финрода. — К Майрону или к Мелькору? Тхури усмехнулась, когда поняла шутку возлюбленной. — К сожалению, к ним домой. КиК'и зассали звонить в скорую, а сам Финрод нажрался алкашки всякой, которую он безбожно мешал. — Ужас, мне они ничего не сказали. Как и вы, а хотелось бы покрысить. Арэдель откинула косы тёмных волос за спину, поправляя лямки топа. — Не бери в голову, они вообще Намо искали для этих целей, а он с папами в настолки задротил. — А почему ты с ними никогда не играешь? Тхури поджала губы и отвела взгляд. — Если честно, Майрону иногда голову сносит, когда он оказывается рядом с настолками. Он буквально одержим победой любой ценой. Как-то раз мы чуть не рассорились из-за этого. — О, понятно… – кивнула эльфийка, немного сбитая с толку. — Ну да, старые травмы. Она пожала плечами и начала помогать девушке всё раскладывать. — Кто, говоришь, ещё придёт? — КиК'и, Лютиэн и ещё один пацан, с которым я лично не знакома. — А у него есть имя? — Да, Эонвэ. Тхури неловко зашипела, заранее чувствуя смесь стыда и неприязни. Она поморщилась и снова взглянула на Арэдель, которая вопросительно приподняла бровь. — Он кринжовый. — Да ладно, а кто из нас нет. — Ириска, не понимаешь, вот Мелькор в хорошем смысле кринжовый, а Эонвэ – это обоссать сжечь. — А что он такого сделал? Вампирша рефлекторно взглянула наверх, вспоминая все случаи. — До Майрона докапывался и пытался спасти его от тьмы. — Да уж, некрасиво. Давай сбежим, если всё будет очень плохо? Тхури кивнула. Пока никто не пришëл, Арэдель достала из чехла гитару, расположившись на пледе. — Итак, что тебе сыграть? — Скорпионов! – не задумываясь ответила вампирша. — Хм… а не хочешь чего-то тематического? — Например? — Песни, связанные с Ардой. На это Тхури только презрительно поморщила нос и покачала головой. — Не… слушать кринж про нас и хвалебное блеяние про эльфов я и на встречах могу. Что угодно, но не нолдорско-смертные песнопения. — Хорошо, как насчёт шутов? — Вот это уже другой разговор, Ириска, – улыбнулась вампирша. Арэдель заметила, что даже в этом мире у неë заострённые клычки, острее, чем у обычных людей. Тхури легла на плед, подложив под голову рюкзак, и смотрела на то, как еë девушка перебирает пальцами струны, так быстро, что она не успевает следить за движениями. Арэдель кивала головой в такт и прикрывала глаза от удовольствия, казалось, она была рождена для музыки. Тхури подумала о том, что Эру следовало создать еë айну, а не эльфийкой. Еë голос звучал так ясно, сильно и спокойно, низко и так по-домашнему, даже лëжа в парке вампирша чувствовала нечто родное в этом голосе. Когда она закончила песню, Тхури захлопала в ладоши. — Шикарно. — Правда? – Арэдель смущëнно отвела взгляд. — Да, твой голос великолепен. Это твой настоящий голос? — Да, к сожалению, он у меня низкий с рождения. — К сожалению? Шутишь? Он чарующий. Арэдель улыбнулась уголками губ и заправила выбившуюся из причёски прядку за ухо. — Эолу не нравился мой настоящий голос, мне приходилось делать его выше. Вот я и привыкла… — Эол может говна пожрать, а ты буквально принцесса. Тхурингветиль выглядела такой уверенной и дерзкой, на ней никогда не было оков, она никогда не была вещью, к тому же жила в любящей семье. Она обладала необъяснимой харизмой и честностью, которая как раз притягивала и контрастировала с ловкой язвительностью, которую вампирша обращала против недоброжелателей. Она была как искуснейшая акробатка и уверенно, даже слегка высокомерно держалась на людях, И Арэдель так цепляла её незаурядность. Она накрыла своей ладонью ладонь Тхури, сплела свои пальцы с её пальцами, украшенными готическими кольцами. Арэдель чувствовала пряный, и в то же время свежий запах, исходивший от возлюбленной, и уже было придвинулась к ней ближе, как её окликнули, и она резко повернулась на звук: — Привет, кузина! Звонкий голос Финрода заставил Тхури подняться на локтях и направить взгляд, полный недоумения, в сторону компании эльфов, состоящей из Галадриэли, Финрода и КиК'ов. — Я рада, что Эонвэ не пришёл, – прошептала Тхури, еле слышно. — Порча на понос сработала. — Приветствую, родные, — Артанис натянуто жеманно улыбнулась, сузив глаза. Тхури показалось, что Артанис совсем не похожа на Финрода. Он кудрявый, с детским личиком и пухлыми губами, а у неë элегантные волны, высокие скулы и властный взгляд, пробирающий до костей. И как она может быть ему младшей сестрой? Пока все приветствовали друг друга и обнимались, она облюбовала попкорн, который иронично и вовремя оказался под рукой. «Да, величайшее шоу в моей жизни – это моя собственная жизнь». Все кроме Арэдель держались так, будто они не обращали внимания на Тхури, но в мелочах хорошо прослеживалась их неприязнь. Галадриэль даже не посмотрела на девушку, когда та подала ей пирожное, а «спасибо» больше было похоже на брошенную в лицо грязную тряпку. Еë вечно перебивали и никогда не слушали, ситуацию спасала только Арэдель, которая и сама почувствовала напряжение между семьёй и любимой. Тхури поднялась с пледа и взяв рюкзак, процедила: — Пойду кровь из прокладки высосу, а то голодная. За спиной послышалось фуканье парней, но Арэдель тут же поднялась с места и последовала за возлюбленной. Отойдя чуть дальше, эльфийка спросила вымученным голосом: — Пожалуйста, Темнышка, скажи, что происходит? — Что происходит?! – зашипела Тхури. – Твои родственники меня презирают! — Я знаю, они тебя ещë не приняли, но прошу, будь снисходительна к ним, покажи правильный пример. Тхури сделала глубокий вдох. — Ладно. Попробую решить всё мирно. Словами. Улыбка засияла на лице Арэдель, которая чуть поднялась на носочках, чтобы поцеловать девушку в щëку. И всë шло вроде бы хорошо, пока эльфы не начали вспоминать былое. — Да, перед Лютиэн даже я не смог устоять, – кивнул Куруфин, – и даже Моргот. От такой реплики Тхури подавилась компотом. — Что ты только что сказал? Финрод прокашлялся, как бы намекая кузену, чтобы тот замял тему, но Куруфин лишь вопросительно изогнул бровь и закатил глаза. — Моргот хотел овладеть Лютиэн, – он снова закатил глаза с таким видом, будто Тхури искренне спросила, сколько будет два плюс два. — Постой-ка, а ты что, был там лично? Арэдель поняла, что Тхури сейчас разразится гневом, у неë уже глаз дергаелся и она сжала кулаки так, словно готовится хорошенько вмазать эльфу. С другой стороны, Арэдель их предупреждала, теперь это не еë проблемы. Поэтому она отложила еду и со всей внимательностью начала смотреть на свою девушку. — Да нет, везде так написано и… Но Тхури не дала ему договорить, она подалась вперед и схватила эльфа за грудки и тряхнула его. — Ты че, тупой? У меня на заборе написано, что Феанор такой-сякой, и что теперь? Так ведь написано! Ты хоть умей башкой пользоваться кроме как набивать еë ашкидишками, хуями и едой. Мелькору не интересны женщины ни в романтическом, ни в сексуальном плане, а ты, тупой баклан, научись фильтровать базар, я ведь из уважения к вам сегодня не говорила ничего про вашего отца, вот и вы про моего захлопнитесь. В следующее мгновение она оттолкнула Куруфина с такой силой, что он повалился на спину. Все находились в оцепенении, не смея и слова проронить, пока Тхури не села на место. Вампирша явно произвела впечатление, судя по тому, как парни смотрели на неë с опаской и неким страхом. — Ты слишком озабочена репутацией своих… отцов. Артанис сказала это таким тоном, будто бы выплëвывая каждое слово. Она в своей манере подняла светлые брови, сжав губы в плотную полоску. В своëм высокомерии и пренебрежении она была искусна. — Как и ты своим отсталым братом. Всë честно. — Я не отсталый! – обиженно воскликнул Финрод. — Да, прошу меня простить, не хотела обидеть умственно отсталых сравнением с тобой. Галадриэль напрягла мышцы на лице так, чтобы чëтко проявилась носогубная складка, всем своим видом выказывая презрение. Еë цепкий взгляд был похож на неровные кликни, оставляющие рваные раны. — Это переходит все границы. Ты хоть понимаешь, как ведëшь себя? Ты наглая девчонка, которая только и умеет, что плеваться ядом. — Не надо играть тут взрослую тëтку, отчитывать себя я позволю только папам, а ты мне никто. Пускай Финрод сам свою честь защищает, если она была задета, а ты не лезь. — Дамы, не надо… – тихо проговорила Арэдель. Но еë слова были проигнорированы — Я хотя бы чего-то в жизни добилась. — Да, в свои сорок ты работаешь мошенницей и брат у тебя содержанец бомжеватый. — Твой первый отец копается в трупах, а второй вытаскивает у кошек мишуру из жопы. — Ну я хотя бы не верю, что всë в этом мире завязано на теории озабоченного деда, – ухмыльнулась Тхури. — Пожалуйста, хватит, это невозможно слушать! – заскулил Келегорм. – Да, мы тебя не любим, потому что ты дочь Моргота, и мы думаем, что ты будешь как Эол, поэтому решили тебя гасить. — Я че, запрещаю Ириссэ говорить на еë языке или с семьёй видеться? — Ну, раз ты тут, и кузина появляется на встречах, вы не слишком похожи. — О, невероятно, – закатила глаза Тхури. — Мы боимся за Ириссэ. Тхури разделяла это чувство полностью. Ей тоже было тревожно за любимую, что она сломается, прогнëтся, выйдет замуж за абьюзера и нарожает детей… но Тхури ей доверяет. Она знает, что Арэдель умная и рассудительная и никогда не полезет больше туда, где плохо и не поддастся никаким чарам. — Да. Я тоже, – жестко ответила Тхури. На еë лице сияла уверенность и гордая холодность, которую Финрод запомнил надолго после столкновения с Сауроном. – Я люблю Арэдель, поймите, но вам я ничего не буду доказывать, потому что это бесполезно, я тëмная, для вас я никогда не буду достаточно хороша, вы всегда будете принижать нас и считать себя возвышенными созданиями, даже когда мы все равны в своей смертности. Она не разрывала зрительного контакта с Галадриэль, которая прожигала еë взглядом. И она победила – эльфийка прикрыла глаза и тяжело вздохнула. — Так тому и быть. Всë же, ты не виновата в преступлениях своих… отцов. Тхури закатила глаза в ответ на высокомерие женщины: — Да, я тоже готова мириться с тем, что вы резали гномов и орков. Финрод виновато заерзал, сидя на месте. Он подумал, что сейчас не лучшее время придумывать оправдания, иначе от девушки можно словить звание империалистической свиньи, а заодно кулаком в ухо. В первую очередь, она дочь Саурона, мало ли, чему она у него научилась. — Значит, мир? – Келегорм перевёл взгляд с кузины на вампиршу. Тхурингветиль кивнула. — Да, я согласна. Но только если вы моих отцов обсуждать не будете. — И не называй меня содержанцем, – вмешался Финрод. — Замëтано. Тхури и Артанис пожали подруга подруге руку. Прохлада сладкого лимонада, сериал про вампиров и сендвичи отлично дополняли пикник. Тхурингветиль положила голову на плечо Ириссэ, а та положила свою ладонь поверх ладони девушки. Прохладный вечерний ветер заставил эльфийку вздрогнуть, после чего Тхури накинула на еë плечи свою рубашку. Артанис улыбнулась уголками губ, смотря на них, и легонько толкнула брата и кузенов, показывая на девушек. — Она одна из нас, – прошептала Галадриэль. — Да, молодцы Саурон и Моринготто, хорошо воспитали дочь, – согласился Куруфин. – Может, они нет такие уж и плохие? — Я вообще-то слышу вас, – не поворачиваясь, сказала Тхури. Ощущение свободы и летнего спокойствия привело настроение эрухини к какой-то терпимости друг к другу. Они гуляли по парку, покупали сладости, кто-то даже упал в фонтан, и так продолжалось, пока солнце не склонилось к закату. Но они всë также гуляли по центру, шутили шутки и обсуждали всë на свете так непринуждённо, будто бы не было той многотысячелетней жизни, которая причинила всем слишком много страданий. В конце концов, Тхури и Арэдель попрощались с родственниками второй и поехали домой на метро. Резкий поток воздуха от поезда отбросил волосы эльфийки за спину, а волосы Тхури полностью разлохматил. — Вот и делай после этого маллет… – угрюмо пробубнила она. Громкий старый поезд с грохотом нëсся вперед, в вагоне было так мало людей, что Тхури чуть сползла вниз, чтобы положить голову на плечо возлюбленной и переплести свои пальцы с еë пальцами. А Арэдель лишь коснулась губами еë лба. — Ты опять мне оставила помадный след на лобешнике? — Не опять, а снова. — И ладно, пусть все завидуют тому, какая у меня крутая девушка. Объятия Арэдель были полны привычного тепла, будто она хотела слиться с вампиршей воедино. Они ничего не говорили, и не потому что в вагоне было слишком шумно, просто и так всё было понятно.

***

Тхурингветиль закрыла форточку и плюхнулась на холодную мягкую кровать, завернувшись в одеяло. Даже не переодевшись, она подтянулась к подушке и прикрыла глаза. От долгой ходьбы ноги неприятно болезненно гудели, зато в памяти день окрасился самыми мрачными, приятными и спокойными красками. Так хорошо было с уличной прохлады переместиться в квартиру, зажечь свечи и забраться под тëплое одеялко. Арэдель подозрительно долго не было, хотя она сказала, что только почистит зубы и смоет помаду, и тут девушка услышала режущий звук, как в парикмахерской, а затем… жужжание машинки для бритья? Тхури даже не была уверена, что у них дома есть такая вещь. Мельком она списала вчë на сон, но тут в комнату вошла улыбающаяся Арэдель. Еë тёмные волосы еле доставали до плеч, а слева вообще был выбрит висок. — Вот она, новая эпоха моей жизни, – с воодушевлением сказала эльфийка. Тхури вскочила с кровати и подошла к Арэдель, рассматривая еë новый образ, словно кошка, уделяя внимание новому запаху. — Ого… это вау, прям ничего себе! – заворожëнно прошептала она. — Да, знаю, я неотразима. Похоже, подобным немногословием Мелькор и покорил Майрона. — А? А, да, возможно. В любом случае, это просто отпад, ты шикарно выглядишь. — Да, знаю, спасибо. Тебе правда нравится? — Ты мне нравишься любой. Арэдель закусила губу, чтобы не разрыдаться. Вот чего ей так не хватало – принятия. Банально уважения к еë желаниям и семье. Поэтому она порывисто крепко обняла Тхури, лишь бы вампирша не видела еë слëз. — Спасибо, Тхури. Я люблю тебя. Ты такая разная. Элегантная, оторва, едкая и мягкая… ты такая разная и такая свободная. Когда-нибудь я переплюну тебя. — Мечтай, Ириска.