Застрявший в другом измерении

      Ошарашенный происходящим, Суини уставился на нее с широко раскрытыми глазами. Этого просто не могло быть. Неужели, это одна из выходок Наблюдателя? Или ее смерть стала очередной ложью? А может, он сошел с ума, и она просто галлюцинация его изголодавшегося по сексу мозга? Его разум был сильно затуманен, чтобы думать об этом и искать логическое объяснение открывшемуся перед ним зрелищу. Сейчас он мог только стоять и наблюдать.       Суини лишь совсем недавно свыкся с мыслью, что он никогда больше не увидит Нелли. Но смотря на нее, он подумал, что женщина перед ним выглядела слишком красивой, чтобы быть призраком. Она была той Нелли, которую он помнил, и в то же время, совершенно другой.       На ней длинное пудрово-розовое платье, деликатно скромно облегающее на груди. Глубокого выреза, как раньше, не было. Видно, нынешняя Нелли сохраняла свою скромность, несмотря на привычно натянутый корсет, выделяющий ее талию «песочными часами».       Кожа ее осталось такой же бледной и гладкой, только теперь лишенной мягких морщин возраста и печали. Тех линий, подчеркивающих для него ее красоту. Красоту, выжившую, такую же, как и он. Ее локоны оставались такими же густыми и упругими, уложенные в шиньон и были не темно-медными, а чуть светлее. Знакомые большие и выразительные глаза, смотрящие по сторонам осторожно, почти невинно. Она посмотрела на него с глупой улыбкой на губах. Улыбка эта, будто бы остановила мир вокруг него, настолько лучезарной она была. Нелли такая прекрасная, как и ужасная в своем происхождении.       Суини услышал, как кто-то покашлял, и перестал изучать взглядом Нелли. Его взгляд уставился на женщину, подошедшую к Нелли. Она оказалась чуть выше, с тем же цветом волос и точно таким же пучком на голове. У Суини не осталось сомнений, что это мать Нелли. И, судя по глубокому и хмурому выражению ее лица, она заметила и была недовольна тем, как он смотрит на ее дочь.       — Я полагаю, мистер Ловетт ожидает нас, — произнесла она с явным призрением.       Суини удивился, каким необычным для этих мест было ее произношение. Он ожидал, что эта женщина будет говорить с акцентом, как у своей дочери. Однако, Нелли вполне могла солгать ему о своем воспитании в низшем классе и использовать свой фирменный акцент, чтобы нравится простым людям, которые составляли большую часть ее клиентуры.       Он бросил на нее всего лишь один быстрый взгляд и увидел, как Нелли слегка пожала плечами и опустила глаза, как будто не могла противоречить своей матери.       От этой притягательной на первый вид невинности, у Суини закипала кровь. Нелли никак не могла быть такой. Перед ним женщина, которая разрушила его жизнь и намерено вернулась.       — Нелли, дорогая! — воскликнул Альберт. Его наглые глаза изучали ее фигуру точно также, как несколько секунд назад это делал Суини.       Он увидел, как Альберт схватил руки Нелли и пылко поцеловал их, оставив влажными от своей слюны. Суини отвел взгляд, иначе бы его стошнило. Он обратил внимание на Люси, мечтательно наблюдавшей за парочкой, словно для нее они были современными Ромео и Джульеттой. Лицо мисс Прайс с хмурого сменилось на довольное, с миловидной улыбкой. Суини показалось, что улыбка ее фальшивила. Такой улыбкой Нелли завлекала клиентов, а потом подавала им пироги с человеческим мясом. Или это то, во что он заставил себя поверить.       — Любимая, позволь мне представить тебя моим жильцам. — внезапно озарился Альберт, вспомнив о присутствии Люси и Суини. — Твоих будущих жильцов. — он подмигнул Нелли и повернулся к Люси.       Суини подошел к своей жене и обнял, вставая на защиту, ведь Альберт в данный момент не внушал доверия.       — Мистер и миссис Баркер, Нелли Прайс — моя невеста.       Потихоньку Суини начал понимать. Все постепенно обретало смысл. Жена Альберта Ловетта - она же миссис Ловетт - мертва. В этой вселенной Нелли очень даже жива и ей только предстоит стать миссис Ловетт. Суини почувствовал себя глупо из-за недели, которую он потратил впустую, оплакивая ее вместо того, чтобы наслаждаться своей семьей. Или строить планы по избежанию загребистых лап судьи. И почему он не вспомнил, что Нелли была второй женой Альберта? Фамилия «Прайс» должна была вызвать у него подозрение. Однако, точно также Суини не помнил, говорила ли когда-нибудь Нелли свою девичью фамилию.       «Прайс», как уместно в ее случае, подумал он, потому что в ней все имело свою цену. Единственное, о чем он мог сейчас вспомнить, пусть очень смутно, это рассказ Нелли о ее замужестве с Альбертом, которое случилось всего за пять месяцев до того, как его отправили в Австралию.       «Но этого времени более чем достаточно, чтобы влюбиться в тебя. Я полюбила тебя с момента, как впервые увидела». — сказала как-то она. От нежелательного воспоминания Суини стиснул зубы. Он попытался вернуть мысли к своему прошлому - или, технически, к своему будущему - чтобы откопать любое воспоминание о ней, которое могло быть полезным, но был безвозвратно перенесен в настоящее, когда почувствовал ее присутствие в опасной близости от себя.       Суини внимательно наблюдал за тем, как леди постарше пожимает руку Люси, а потом, потянулась за рукопожатием к нему. Он ответил ей тем же, но только из-за вежливости. Затем, Альберт представил его и Люси миссис Прайс, чье холодное поведение нисколько не смягчилось за те пять минут, что они провели за болтовней. Пять мучительных минут, в течение которых Суини наблюдал, как Люси буквально привязывается с его врагом.       Кажется, они неплохо поладили. Суини никак не мог вспомнить, случалось ли такое в его первоначальной временной шкале. Ему не приходилось бывать свидетелем развития их отношений, поскольку часто бывал далеко на работе. А Альберт, присматривая за своим магазином, оставлял их наедине, чтобы Люси и Нелли составляли друг другу компанию. Однако, Суини сложно представить их друзьями. Разве, Нелли могла быть для Люси подругой, будучи наблюдая за тем, как она травит себя, а затем, и вовсе выгоняет ее на улицу. А потом и вовсе отбирать мужчину? Нет, у Нелли никогда не могло быть друзей. Она всегда заботилась только о себе. Суини задумался: а что произойдет, если он прямо сейчас расскажет всем о помыслах Нелли. Но тогда это выдаст его и окружающие явно сочтут его за сумасшедшего.       — Могут ли они присоединиться к нам за ужином? — ненастойчиво спросила Нелли своего жениха. Ее непривычный акцент бил по ушам Суини, как молоток по деревянной доске. Для нее он звучал настолько неестественно, будто это вовсе не так женщина, которую знал Суини.       Нелли обратила внимание на Люси и улыбнулась, и, к его большому разочарованию, она улыбнулась ей в ответ. Суини подметил для себя, что обязательно должен поговорить с Люси, чтобы помешать развитию их зарождающей дружбы. Он ни за что не допустит, чтобы Люси подружилась с этой змеей.       — Пожалуйста, дорогой, я бы хотела узнать их получше.       Темные зрачки Суини расширились еще больше. Вот оно, эта маленькая оговорка стала прямым доказательством, которое он так искал. Доказательство того, что акцент этот был не более чем фасадом. Это заставило его почувствовать радость того, что по крайней мере та часть Нелли, которую он знал, оказалась реальной. Что не все, что он знал о ней, было ложью. Казалось, никто, кроме миссис Прайс, которая нахмурилась, не уловил ошибку в дикции Нелли.       Суини в гневе стиснул зубы, осознав, что и ее мать оказалась замешана в авантюре под названием «настоящая леди». Тогда, он задался вопросом: зачем ей притворяться? Он, конечно, мог предположить, что делала она это ради будущего брака с толстяком Альбертом Ловеттом. В конце концов, судя по тому, как Альберт упорно продолжал глядеть на ее грудь вместо того, чтобы фокусироваться на ее лице. Слушая ее, ему было все равно, высшего она происхождения или низшего.       — Что за глупая просьба! — воскликнула миссис Прайс, вытягивая шею и морща нос от отвращения при мысли о том, что ей придется делить стол с такой непритязательной компанией.       Суини почти что рассмеялся. Эта женщина, вероятно, была низшего класса, если судить по настоящему акценту Нелли. Однако, в отличии от своей матери, она вела себя достаточно высокомерно, будто принадлежала к фрейлине королевы Виктории.       — Нелли! — строго обратилась она к своей дочери. - Это ужин для нас и твоего будущего мужа. И ужин должен быть уединенным, чтобы у вас была возможность обсудить вашу будущую совместную жизнь. Вам не обязательно, чтобы другие люди вмешивались в ваши дела.       — И ты по-прежнему здесь, — ответила Нелли.       Суини оказался рад ее словам. Мать Нелли оказалась настолько невыносимой, что сама Нелли казалось менее неприятной. А потом он увидел, как в глазах женщины всполохнул гнев. Но Нелли не прятала глаз и даже не съежилась, что, казалось, только еще больше разозлило ее мать.       — Извини, моя милая, но я не думаю, что это возможно. Видишь ли, у Баркеров есть маленькая дочурка, которую нельзя надолго оставлять одну. — в разговор вмешался Альберт.       — Маленькая дочурка! взволнованно воскликнула Нелли и на ее лицо вернулась улыбка.       Все присутствующие обрадовались вместе с ней, кроме Суини. Он никак на это не отреагировал. Он привык к внезапным вспышкам радости Нелли.       До сих пор он помнит один случай, который произошел после его возвращения из Австралии. Нелли угрюмо убирала магазин, но он не знал для чего, поскольку покупателей на тот момент еще не было. Но Суини быстро предположил, что скорее всего, уборка вошла в часть привычки Нелли. Он спускался за стаканом джина, но увидев ее, остановился в дверном проеме. Нелли выглядела такой печальной, такой потерянной и безнадежной, что Суини захотелось узнать, что же происходит в ее сумасшедшей голове. Конечно, она могла быть расстроенной из-за того, что он выгнал ее тем утром, когда она болтала без умолку. Ему же нужна была тишина для тщательного спланированной мести. А когда она заметила его и обернулась, на ее лице появилась широкая улыбка. И мрачные мысли тут же покинули его голову. Дальше все как в тумане: она схватила бутылку джина и повела его в гостиную, где они пили и болтали, пока совсем не опьянели. Он не мог вспоминать без нежности, какой тогда счастливой она была той ночью. Он делал ее счастливой, просто находясь рядом.       — Миссис Баркер, позвольте мне ее увидеть, пожалуйста! Позвольте познакомиться с вашим маленьким ангелом! — затараторила Нелли.       Люси не смогла удержать свое удивление, тем не менее одобрительно кивнула, и улыбнулась. К сожалению, Суини ничего не мог сделать, кроме как наблюдать, как Люси уводит Нелли вверх по лестнице. Он смело последовал за ними, страшась, что Нелли вздумает причинить боль Джоанне. Суини бы не удивился, если бы она сама вручила Джоанну судье Терпину, чтобы от его прошлой жизни ничего не осталось. Только она.       — Нелли любит детей, — пояснил Альберт. — она будет замечательно матерью наших детей. Ах, я не могу дождаться, когда начну воспитывать их! Если вы понимаете, что я имею в виду. — он усмехнулся, игриво толкнув Суини локтем.       И что Нелли нашла в нем такого? В этом сорокалетнем извращенце, который жаждал исключительно ее тела?       Несколько секунд Суини таращился на Альберта Ловетта; лысая голова, выпуклый живот и пухлые пальцы, сжимающие один из маффинов, которых испекла Люси. Он не понимал, как Нелли могла заинтересоваться таким человеком. В конце концов, с ее хитростью и... красотой, она могла бы найти кого-нибудь получше. Того, кто богаче, привлекательнее и менее отвратительнее. Глядя на то, как Альберт поглощал маффин, Суини не мог не вспомнить Бидла Бэмфорда.       «Он отвратителен, — заявила как-то Нелли о нем. — Не только как личность, но и в целом как мужчина. Ты видел его? Его тело? Его лицо с крошеными голубыми глазками, которые смотрят не только на меня, но и на все, что движется? Он отвратителен. Клянусь, что если бы он остался единственным мужчиной, оставшимся в мире, я бы дала обет безбрачия».       И Суини почти что даже рассмеялся, потому что ему трудно представить ее соблюдающей целибат. Как он лежит с ним рядом полностью обнаженной, после третьего марафона за ночь. «Радуйся, что ты не похож на Бидла, — сказала она, прежде чем прижаться своими губами к его губам. Тогда Суини усмехнулся ей в губы, потому что он знал, какой ненасытной она могла быть. И ему это нравилось.       — Мы должны подняться к ним. Нет ничего опаснее, чем две женщины оставшиеся наедине. Кто знает, о чем они могут сговориться. — усмехнулся Альберт, вытирая рот от крошек.       Суини кивнул в знак согласия и повернулся к матери Нелли, вспоминая о ее присутствии в этой комнате только сейчас.       — Хотите пойти вместе с нами, миссис Прайс? Я бы не хотел оставлять вас здесь совсем одну.       — О, нет, спасибо, мистер Ловетт. Мои больные колени вряд ли справятся с крутым лестничным пролетом. Вы сходите к моей дочери, а я подожду здесь. Не стоит беспокоиться обо мне, — ответила миссис Прайс.       «Больные колени» — Суини сразу распознал эту ложь, перефразированную в оправдание. Иногда Нелли пользовалась тем же приемом, чтобы сподвигнуть его отнести ее в комнату на руках.       Поднимаясь с Альбертом по лестнице, Суини старался убедить себя, что все будет в порядке. Даже если Нелли и намеривалась сделать что-то плохое, она умна для того, чтобы сделать это в присутствии свидетелей. Кроме того, если верить словам Наблюдателя, в этом маленьком неверленде Нелли не станет в него влюбляться и не окажет никакого негативного воздействия.       Когда он открыл дверь в комнату, увиденное никак не укладывалось в его голове. Нелли кружила по комнате, а на ее спине, держась за плечи и задорно смеясь, сидела Джоанна. Чтобы малышка не упала, Нелли придерживала ее руками. Рядом, на кресле, сидела Люси, довольно улыбаясь представлением.       Суини застыл на месте, не в силах припомнить момент, когда в последний раз он был свидетелем настолько веселого зрелища. В его памяти эта комната стала убежищем для его страшных размышлений и скорби.       На мгновение он представил, что вместо Джоанны, на спине Нелли сидел ее родной ребенок. Тот, которого он безжалостно убил вместе с ней, толкнув в печь. Интересно, настолько бы сильно Нелли была рада?       Немедля, Суини подошел к Нелли и бесцеремонно выхватил Джоанну из ее цепкой хватки. Посмотрев на него в непонимании, Нелли выпрямилась. Пренебрежительное и грубое отношение Суини, спровоцировали женскую обиду и на ее темных глазах выступили слезы. Она была подобна ребенку, у которого из рук выхватили любимую игрушку. Отличило от ребенка ее то, что ей, как и подобает истиной леди, пришлось сдержать в груди боль, и не дать слезам скатиться по ее нежным щекам.       — Что - то не так? — спросила Нелли. Суини ей не ответил.       Как? Как ему объяснить, что он НЕ ХОЧЕТ, чтобы она прикасалась к его ребенку? Суини не хотел, чтобы Джоанна знала человека, который таил в себе желчь и ложь и был готов убить человека ради своей выгоды, как она это уже сделала с Люси? некоторое время назад.       — Ох, все в порядке! — вмешалась Люси. — Джоанна болела некоторое время назад. Я уверена, моя муж просто беспокоиться, что из-за все еще ослабленного организма, она может почувствовать себя плохо. Этот маленький ангел подарил нам много бессонных ночей.       Сбитая с толку Нелли, выдавила из себя неловкую улыбку. Ей стало не по себе от взгляда темных глаз мужчины, что выхватил у нее ребенка. Он смотрел на нее не с испугом, а скорее с ярой ненавистью. И она не понимала, чем успела насолить человеку, с которым едва могла быть знакома.       Слова Люси ввели Суини в заблуждение. Прикрывала ли она его или Джоанна действительно болела до того, как он оказался в этом мире? Он очень надеялся, что Люси никогда ему не солжет. Он посчитал, что и в этой ситуации виноват не он, а Нелли, ведь, если бы не ее желание сблизиться с Джоанной, ему бы не пришлось применять грубость и выхватывать ребенка из ее рук. Тогда бы не вмешалась Люси. Во всем виновата эта чертова Нелли.       Люси встала с дивана и подошла к Суини и взяла Джоанна к себе на руки.       — Извините, я не знала, — извинилась Нелли, и Суини показалось, что говорила она искренне. Но с ней никогда нельзя быть до конца уверенным. Люси успокоила ее. Они даже поболтали, и Нелли корчила Джоанне смешные рожицы, от которых она громко смеялась.       Суини же кипел от злости.       — Нам следует спуститься вниз, Нелли. Твоя мать тебя ждет, — подал голос Альберт, когда подошел к Нелли.       Он грубо схватил ее за руку и повел к двери, прежде, прощаясь с семьей Баркеров. После их ухода, взгляд Суини был прикован к двери, за которой только что исчезла Нелли. Он прекрасно понимал, что она может покинуть комнату, но не его жизнь. И если он ничего не предпримет, она останется в ней навсегда.