Сейчас, но не здесь

      Маховик прилетел в руки Грейнджер, которая пыталась заправить рубашку. Цепочка скрипнула, когда девушка сжала её слишком сильно. Ханна поморщилась, но отрываться от починки не собиралась. За десять или пятнадцать минут не получилось, хотя Альт обещала и рассчитывала именно на такие временные затраты. Крутились они возле этой деревянной развалюхи уже полчаса, а единственное, чего добились – агрессии со стороны Ханны, когда та решила, что шкаф заработает, если его ударить каблуком. Он затрясся и выплюнул сломанное перо, которое складывали туда целым. Фрау устало привалилась к гнилому дереву, запуская пальцы в волосы.       На её поясе был слишком сильно перетянут ремень, но Ханна, после того, как стёрла Помфри память, начала бояться, что беременность уже видна. В Выручай комнате стояло расколотое на три раза зеркало, в которое женщина смотрела чаще, чем Гермиона успевала замечать. Округлость ещё не тронула живот, но у Альт началась настоящая паника, что кто-то может заметить. Грейнджер старалась увереть её, что это не так, припятствуя попыткам сделать в кожаном ремне ещё одну дырку.       Она вздрогнула, когда фрау ударила по скрипучим дверям ещё раз, перед этим нетерпеливо закинув туда ржавый замо́к, который подняла из кучи мусора под ногами. Ханна вывела в воздухе руну, закрепив и усилив её несколькими словами на латыни. Знак сначала брезгливо завертелся вокруг мебели, отчего Альт вцепилась пальцами себе в волосы снова, оттягивая и уничтожая хоть какую-то укладку. Взгляд женщины заметался по горам хлама вокруг, но не успела она выдать вердикт, скорее всего, наполненный ненормативной лексикой, как руна влетела в шкаф, озаряя его тусклым зелёным светом. Обе глупо похлопали глазами, а Альт в итоге хмыкнула.       – Говорила же – делать нечего. Нужно было просто подобрать нужную руну, – петли скрипнули, когда она потянула на себя ручку. В самом низу лежал нетронутый замок, который Ханна сцапала себе, подкидывая тяжёлый предмет в воздухе.       Стоит ли говорить, что починить шкаф Альт решила почти перед самым приходом Пожирателей? С ними обещал явиться и сам Волан-де-Морт, но, естественно, никто на его появление не молился. Убить Дамблдора должен был Снейп, поэтому Реддл тут вообще ни к месту, но Винда не смогла дослушать всю информацию в Малфой-мэноре. Внезапно отозвались некоторые сторонники, к которым она тут же рванула через все пейзажи и портреты, дабы договориться.       Гермиону подхватили под локоть, уводя от шкафа подальше, чтобы, когда дверцы откроются, у нее был шанс выбежать. Они вышли на ту территорию, где были в центр принесенны нормальные кресла, дырявые ковры и столы без одной ножки. Ханна подхватила оставшиеся коробки с найденными механизмами, унося их вглубь, чтобы выкинуть и не вызывать подозрений перед временными коллегами. Гриффиндорка присела на одно из кресел, разжигая сигарету. Предпоследнюю в пачке, а возможность получить по заказу теперь предоставится только в январе 1945. По Альт было совсем незаметно, но какая-то радость в её глазах всё-таки отражалась. В конце девяностых ей было плохо, а реальность четко обозначила, что это не её время. Конечно, оно сломанное и его фактически не существует, но какие-то ограничители всё ещё есть, не позволяющие придумать другое объяснение.       – Методы Геллерта тебе понравятся. В книгах исковеркали всё донельзя, но разобравшись, можно понять, что мы совсем не монстры, – Ханна ещё не вернулась в поле зрения и её голос звучал откуда-то позади. Сразу же после этой фразы последовал звучный шум рассыпающихся шестерёнок. – Heiliger Merlin, fahr zur Hölle!       – Вы эксплуатировали магглов, убивая их, если они не соглашались. Или это тоже «исковерканное»? – отозвалась Гермиона, тоскующе окидывая взглядом помещение. Она в любом случае сюда больше не вернётся. Либо всё получится, либо она просто умрет. Выручай комната явно останется чем-то неимоверно теплым в её воспоминаниях. Ханна выскользнула откуда-то у неё из-за спины, бросая на сгорбленную фигуру нечитаемый взгляд. – Да и восхваляли вы, опять же, только чистокровных.       – Не перегибай, – прошипела Альт, вставая к девушке спиной, но слегка наклонив голову. Небрежная, наспех заплетенная коса уже успела растрепаться. – Не было никогда такого. Мы наоборот топили за магглорожденных и полукровок. Вы все пытаетесь выставить это так, будто нашей единственной целью была эксплуатация магглов. МАКУСА, учебники, ты... Да пошли нахрен ваши смертные, больно надо было.       – Мы действительно будем обсуждать это вопрос сейчас? Хорошо, без проблем! Я не утверждаю, что вашей единственной целью было истребление и рабство людей, но вы ведь должны признать, что вы пытались спасти исключительно чистокровных и..., – Грейнджер поняла, что замолкнуть будет самым лучшим вариантом, когда встретилась со взглядом фрау. Он был скептическим, ледяным и мрачный.       – Я два месяца горбатилась в этой самой комнате, держа у себя за спиной тебя, которая всё это время придерживалась такой позиции? – Она истерично засмеялась, а Гермиона вздрогнула, когда Ханна по инерции сцепила руки на животе, словно защищая. – У нас целых четыре минуты, представляешь, Wollknäuel? Я с удовольствием расскажу в нескольких предложениях, где ты ошибаешься. Известно ли тебе, что со временем у любой чистокровной семьи истощается родовая магия? Вот только этому никто не верил и не верит, потому что большинство выродков «чистых» стали рождаться безмозглыми. Любая магия не сможет вечно питаться от родовых вещей и стихийных источников. Магию нужно хотя бы раз в сто лет смешивать с теми, кто не является прямым проводником – полукровками и магглорожденными, но вышеупомянутые индюки слишком трясутся над своей сокровенной кровушкой, чтобы понимать это. Ходил и ходит слух, что мой муж – Провидец. Это не слух, Грейнджер. Геллерт видел, во что превратится волшебный мир через какое-то время, но ни МАКУСА, ни чёртовый старик ему не поверили, крупно разругавшись, даже не став слушать!       Грейнджер вздрогнула, когда Ханна зло оттолкнула от себя шатающийся стул. Её плечи дрожали, а руки, упертые в бока, крепко сжимали кожу через одежду. Альт ещё и близко не закончила, но дыхание уже сбилось. Рука Гермионы потянулась к палочке, когда фрау обернулась к ней, но пальцы даже не успели коснуться дерева – Ханна притянула чужую вещь себе, пряча в карман.       – Я могла родиться сквибом из-за родителей моей матери. Они приходились друг другу единокровными братом и сестрой, чуть не угробив Клию, а потом и меня. Дорогие Хелен и Кристиан настолько помешались на чистой крови, что плевать хотели на все риски, успешно поженившись под громкие, но счастливые рыдания их родителей. Die Mayers gehören zu den Abscheulichsten, – Ханна приблизилась, садясь на корточки перед Грейнджер, криво улыбаясь ей, еле удерживаясь, чтобы не поджать губы, сорвавшись на самые отвратительные оскорбления, существующие в немецком. – У нас в рядах была Кэрроу, сбежавшая под шумок в другую страну. Путь она выбрала не правильный, но мы достаточно успели промыть ей мозги, ведь её потомки – Амикус и Алекто – намного сильнее неё, а знаешь почему? Потому что наша Кэрроу вышла замуж за ирландского магглорожденого. Знаменитая семейка Пожирателей – полукровки, хотя я вообще сомневаюсь, что они об этом знают, потому что так тщательно выдают себя за чистокровных, что тем, кто знает правду – мне – блевать хочется.       Ты должна сейчас очень хорошо усвоить, Грейнджер, что когда бы тебе было... 48 лет, магия бы просто, в большинстве своем, исчезла. Мой муж начал реформу за сто лет и не прогадал, если бы не МАКУСА! Как ты думаешь, как ты появилась на свет, клубок шерсти? Конечно, секс, любовь-морковь, роды... Но ты действительно думаешь, что магглорожденные получаются просто так, по щелчку призрачных пальцев Мерлина?! Прекратите слушать то, что вам впихивают Министерство, учебники, Дамблдор этот ваш... Меня слушай! Я наслушалась и навидалась за меньшую часть своей жизни столько, что тебе это адом покажется! У магглов нет магии. Ни одной чёртовой крупицы. Вы, магглорожденные, получаетесь лишь за счёт чистокровных и полукровок, силы которых витают буквально в воздухе, впитываясь в ваших этих смертных. А теперь... следишь за цепочкой, да? Если чистокровные начнут терять свою магию за счёт своего упрямства, перестанут появляться и такие, как ты, а так и до массовой смерти полукровок недалеко...       В глубине комнаты что-то затрещало. Ханна безумными глазами повернула голову в ту сторону, где за бесконечным лабиринтом мусора и грязи стоял шкаф. Послышался громкий смех Беллатрикс, разносящийся по всему помещению и четкие, громкие приказы от Рудольфуса Лестрейнджа. Обе девушки не слышали, но чувствовали ледяную, проклятую силу Волан-де-Морта. От стен отразились выразительные крики правой руки Темного Лорда, когда она позвала «милую Фрееедерику».       – Мы никогда не пытались спасти чистокровных. Мы лишь пытались спасти магию, – Ханна вцепилась в дрожащие руки Грейнджер, передавая небольшой процент своей силы, хотя это было рискованно, учитывая, что Альт задумала делать дальше. Но ей хотелось бы, чтобы Гермиона ощущала себя хоть немного уверенно. Альт впихнула ей её же палочку, грубо вытянув дерево из кармана, ещё раз сжимая пальцы на уже покрасневшей коже. – А теперь беги. Переведи стрелки, встретимся у выхода. Если не получится там, то... Короче, как и просчитали всё до этого.       Девушка рванула в сторону выхода, в последний раз оглядываясь уже тогда, когда на Йоханну бросилась Лестрейндж то ли с намерением обнять «красавицу», справившуюся с заданием, то ли с намерением задушить.

***

      Скрыться от глаз Волан-де-Морта было не так сложно, учитывая, что он постоянно предпочитал громко и, видимо, уже на сотый раз, пересказывать всем план. Ханна, конечно, испытывала великое сожаление, что рушит всё, что он так долго и упорно строил, пытаясь провернуть вместе с кучкой выживших из ума чистокровных.       Грейнджер должна была скрыться на кухне, вместе с домовиками, где будет в безопасности, а заодно и заведет маховик на нужное время. Стрелки в этот раз были намного более хрупкими, чем у предыдущего циферблата, а пальцы были тоньше и аккуратнее именно у Йоханны, но по времени они могли не успеть. Усложнялось это всё тем, что без боя из замка они не выберутся. Альт честно было не принципиально – сражаться с Темным Лордом или нет. Ей бы уже поскорее оказаться в своем времени, у своего Лорда, а не вот это всё. Но сегодня утром она по глазам Дамблдора видела, что её личность раскрыта была ещё давно, а позволение тут делать свои темные делишки – чистый интерес и, возможно, истребление Волан-де-Морта за счёт силы Йоханны. Не увидя Фредерику Вебер среди Пожирателей, Альбус без сомнения расскажет о ней, потому что она ему не друг, а один из главных врагов. Тогда Реддл бросится за ней, а она даже на территорию Хогсмида не успеет ступить. Поэтому было принято решение принять возможную дуэль достойно.       Шаткая дверь в заброшенный женский туалет с хрустом врезалась в стену, пока она шла к забрызганному зеркалу. Тут пахло кровью, гниющими прокладками, которые отсюда не выносили, а под ногами хлюпала вода.       Ханна достала свою палочку, приставив к своему лицу. Обратная трансфигурация была легче, чем изначальная, но она всё равно боялась сделать что-то не так. Её лицо уже было испорчено шрамом, который она так и не решилась трогать. Позже обратится к Геллерту, который был в этом явно более опытным, чем она.       Задержки во времени не предвиделось. Потеренные черты лица, цвет волос и другие незначительные части тела возвратились меньше, чем за десять минут. Она очистила зеркало от высохшей ржавой воды, с благоговением дотронувшись до своего лица. Фредерикой Вебер ей быть не понравилось. Выдуманный образ и рядом не стоял с настоящей Йоханной, которая всё невзначай дотрагивалась до своего острого подбородка, будто не веря в его возвращение, пока выходила из уборной.       Картины шептали ей, что она опаздывает. Винда продиралась через них всех, идя за фрау, твердо утверждая, что Волан-де-Морт уже идёт по душу её. Ей показалось, что она ненароком уловила вдалеке сметающую всё на своём пути знакомую силу Куинни, но останавливаться и ждать нельзя было. Розье предупредила её, что собрала от силы десять человек, но с их стажем и знаниями этого должно было хватить.       Ханна свернула резко туда, куда никогда не сворачивала, но портреты были подозрительно добры к ней, а размышлять на тему «почему?» действительно не были времени. Рамы с расписными лицами тут редели, но на пустующие пейзажи за ней прыгала Винда, пугающими глазами провожая фрау в недобрый полумрак, наполняемый одним единственным факелом и молча читая молитву.       Было бы действительно хорошо, если под конец своего путешествия в этот замечательный замок, она снесет одну из дверей, учитывая, как она их открывает, но они, кажется, всё-таки были зачарованные и не поддавались тому, что с треском влетали в стену, рядом с которыми были. Недавно появились большие подозрения, что отсутствие спорта в её жизни всё-таки подкосит некоторые привычки, но через высокий стол учителей она перепрыгнула без проблем, на всякий случай оглядывая весь Большой Зал. Очки были убраны в карман тяжёлой мантии, а она, поправив высокие сапоги, развернулась к стене за учительским столом, взглядываясь во тьму за длинными, узкими окнами из тончайшего стекла. Как только Волан-де-Морт со своими людьми пройдет мимо подземелий, Грейнджер должна будет незамеченной скрыться у входа в сам Хогвартс.       – Фредерика Вебер, – она втянула носом воздух, незаметно для всех сжимая палочку в кармане крепче. Это будет проигрышем, но её прикроют люди, а она научится новому. – Или мне лучше сказать Йоханна Грин-де-Вальд?       Когда они встретились взглядами Ханне вдруг показалось, что она встречала Волан-де-Морта задолго до этого. Она видела миллион людей в своем времени. Большинство из них были мертвы, а некоторые полегли от её руки. И она никогда не запоминала их лиц. Они все были пустатой, смазанным пятном и просто существующими. У Тома Реддла не осталось ничего от человеческого, но само его имя ещё при первой встрече с Грейнджер ей что-то напомнило. Альт не клялась с рукой на сердце, что знает этого человека, но он несомненно когда-то был в её жизни.       – Откуда же ты выползла? Полвека числилась пропавшей, а то и вовсе умершей, чтобы неизвестно зачем провернуть бессмысленный цирк передо мной, моими людьми, Дамблдором. Хочешь себе былую власть? – Ханна слушала его вполуха, вообще забыв, что должна сейчас делать. Ей вдруг снова стало страшно, что по ней видна беременность и Темный Лорд может заподозрить лишнее. Она запохнулась в мантии, поплотнее перевязав пояс.       – Да зачем же она мне? Она у меня есть, – через какое-то время вздохнула она, откидывая волосы за спину. – Просто не здесь. И отбирать это мнимое величие у тебя я не буду, хотя бы просто потому, что у тебя его нет. Разойдемся или ты всегда мечтал, чтобы твою задницу надрал кто-то из Грин-де-Вальдов?       – Одной будешь? Вызываешь меня на одиночную дуэль? – Она прищурилась, чтобы увидеть его снисходительную ухмылку. – У меня-то люди, фрау. А что у тебя? Талисман и мысленные молитвы мужа за твою душу?       Десять человек – не много, особенно, когда они скрывают свои лица капюшонами. Они сразу же кажутся маленькими, хилыми и ни на что не способными, но Волан-де-Морту, так удачно попавшему своим рождением во время восстания Грин-де-Вальдов, хватило одного взгляда на лицо Ханны, чтобы понять, что людей она взяла не первых попавшихся. Куинни стала единственной, кто не скрыл голову под черной тканью. С гордо вздёрнутым подбородком она стояла вблизи Йоханны, готовая поднять палочку за фрау.       – Талисман – это, в первую очередь, люди, которые приходят по твоему зову не из-за страха, а потому что хотят, – она не была уверена, что её палочка выдержит сегодняшней битвы, когда доставала её из кармана, поэтому решила идти другим путём, призывая то, что подчиняется ей в безмерном количестве. – А за душу мою другие люди помолятся.       К потолку подлетел огонь от факелов, окна разбились от стучащего ветра, задрожала земля, а люди на улице закричали о том, что Чёрное Озеро взбесилось. Она не уверена, что это было хорошим вариантом, но её палочка была поднята первой.       Последний раз, когда её заклинание переплеталось с магией другого человека, был с Геллертом на тренировке. Запас сил должен был быть таким обширным и увесистым, что не каждый поверит в существование такого, пока сам не увидит. Ей было страшно видеть, что зелёный луч постепенно поглащает тусклый голубой. Искры полетели в разные стороны, когда она разорвала переплетённые лучи. Волан-де-Морт расхохотался, но повторное непростительное заклинание в неё прилететь не успело – она буквально вышвырнула его из здания ветром, сама тут же последовав за ним. Мимо лица летели проклятья, а ноги совсем не держали. Она уже ослабла, а это было фактически позором для той, кем она являлась. Сильнейшее латинское проклятье голубого цвета и стихийные меры предосторожности, больше похожие на детские выбросы во время опасности, не должны были так быстро лишить её возможности спокойно двигаться. Ханна прикрыла живот рукой ещё раз, на какой-то момент остановившись прямо в дверях, пропуская момент, когда Куинни появилась у неё за спиной, отбивая атаку оборотня.       На улице кричали. Лица детей были заплаканными, а в глазах взрослых читалась беспомощность. Все старшие сквозь страх направили палочки на, буквально вывалившегося из замка, Волан-де-Морта, который с горящим зелёным лучом на конце оружия нацелился на единственную цель, вызвавшую у неподалеку стоящей Макгонагалл пораженный вопль. Его подхватили старшие курсы и ещё некоторые учителя, распознавшие в фигуре и осунувшемся лице жену самого известного революционера за всю историю двадцатого века.       Авада Кедавра до нее просто не долетала. Ханна глушила её магией, направляя в противоположную сторону, но и этому Реддл не противился, просто отменив проклятие до того, как оно влетело в него. Альт устало упёрлась руками в колени, а в глазах у нее раздвоилась, когда под Темным Лордом начала расходиться земля. Слева от неё магией откинуло обездвиженную Беллатрикс, которая упала на острый камень, появившийся из образовавшейся расщелены. Куинни пробежала мимо, запуская что-то в небо. Она нашла в себе силы поднять голову наверх, наблюдая, как Темная метка сменяется знаком Грин-де-Вальда. Мимо нее пролетел ещё один зелёный луч, но Волан-де-Морт просто промахнулся, ступив ногой в ещё одну небольшую расщелену и проваливаясь по колено.       Она повернула голову назад, встретившись взглядом с напуганной Гермионой. В одной руке она зажимала маховик, а в другой – грязную пачку сигарет, которая видимо упала на пол, обсыпанный пылью из-за землетрясения.       – Дай, – прошипела она, поднимаясь по ступенькам, которые разделял их, выхватывая у Грейнджер сигареты.       – Там последняя...       – Ты издеваешься сейчас, что-ли?! – Закричала она, беря сигарету зубами и поджигая палочкой. – Смотри и учись! Тебя такому ни в одной школе не научат!       Она втянула в лёгкие табачный дым, с непрервычки захотев закашляться, но остановила порыв, перекрыв себе воздух тем, что зажала нос и рот, неаккуратно сминая сигару у себя прямо в зубах. Ханна не делала этого уже очень давно, но была уверена, что сработает. Любое заклинание, которая разрабатывала она, никогда её не подводило.       – Закройте глаза! – Закричала Куинни, внезапно обернувшаяся на вход в замок.       Альт было тяжело дышать и не на что упереться. Дыма ещё было недостаточно, но Волан-де-Морт уже выбрался из образовавшихся земных дыр, подняв из рыхлой грязи свою палочку. Где-то сбоку выбежал Поттер, заорав абсолютно бесполезное в данной ситуации заклинание. Ханна, настолько отключившаяся от ситуации, даже не смогла в уме его проговорить, чтобы высмеять.       В воздух взлетел клуб темнейшего дыма, распространившись на несколько метров вперёд, поглощая всё, что было на пути. Ханна стряхнула с помятой сигареты пепел, разгоняя отвратно пахнущий туман по территории, из последних сил взмахивая рукой, подгоняя упрямый ветер. Люди начали кричать – скопление темнейшей магии активировалось и теперь выжигало волшебникам глаза. Послышался оглушительный рев Волан-де-Морта и отрывистые крики Беллатрикс, которая всё ещё не могла подняться с земли, прижимая измазанные ладони к векам, из под которых текли слезы.       – Пошли, – она схватила приблизившуюся Гермиону за руку и прежде чем та успела запротестовать, кинулась в сторону дыма. Девчонка всё-таки закричала от страха, но ветер разгонял магию прямо перед их лицами. – И это я ещё параноик, да, Грейнджер?       Ей показалось, что это всё иллюзия, но выбравшись из злого, словно живого, тумана, не заметить падающую замертво Куинни было сложно. Ей оставалось только встать, как вкопанной, смотря на то, что Пожиратели бегают туда-сюда, стараясь вытащить своего повелителя, втаптывая труп грязь. Белые волосы растрепались, а Ханна даже отсюда видела, как они запутались.       – Фрау! Фрау, пожалуйста! – Гермиона тянула её в сторону Хогсмида, заливаясь слезами – легкий смог от дыма был не смертельн, но колол в самые зрачки, вызывая водопад хрустальной воды, которая мешалась с холодным потом на лице. – Фрау, она жива! Жива, но в другом времени! Мы должны... мы...       Ханна перехватила её руку, рванув в сторону деревни, когда с помощью бокового зрения её сознание обозначило угрозу в лице Волан-де-Морта, выплывшего из созданного ею заклинания. Вряд-ли он что-то видел, но Грейнджер кричала так, что сразу было понятно, где же стоит Альт.       Гермиона влетела в забор, стоящий перед деревней, а Ханне казалось, что по её ногам течет кровь, но она не позволяла себе об этом думать. С подбородка стекал горячий пот, а изо рта вырывался сухой кашель вперемешку с табачным дымом, который лишь слегка слепил, когда попадал в глазницы, по большей части оседая на волосах.

***

      Всё было обговорено заранее, но всё равно им обеим показалось это всё очень муторным. Сначала в Лондон, а потом, чтобы сразу же оказаться в Нью-Йорке, – туда. Гермиона залипла на небоскребы и чистую воду под ногами, но Ханна грубо дернула её в сторону, за собой, чтобы найти какой-нибудь поворот, хотя бы предположительно существующий в 1945, чтобы ненароком не появится в чужом доме или в принципе не застрять в стене.       Она старалась не обращать внимания на взгляды людей. Они не были настолько помятыми, чтобы счесть их низкого статуса, но даже если так – Ханне в данную секунду было так поебать, что Клиа в обморок бы упала от абсолютного несуществования заботы о своем внешнем виде у дочери. Гермиона передала ей маховик, когда она протянула руку назад. Не сказать бы, что она не доверяет девушке, но на цифры, на которые указывали стрелки, она всё же посмотрела. Почти мельком, но ей хватило этого времени.       Грейнджер чуть снова не врезалась в какую-то железку, когда Альт толкнула её за стену какого-то дома, натягивая на взмокшую шею цепочку и дрожащими пальцами берясь за циферблат. Гермиона упала головой ей на плечо, пытаясь отдышаться и касаясь неприятно пахнущего металла руками, в одной из которых всё ещё сжимала палочку так, что, кажется, придётся отклеивать с помощью чего-то посильнее, чем зелья, расслабляющего мышцы.       – Amen, – пробормотала Ханна, до этого держащая глаза полуприкрытыми, рассматривая из-под опущенных ресниц серое небо.       Свалилась на улицу, что неудивительно, именно Альт, но от этого почувствовалось какое-то неясное облегчение. Они были в какой-то подворотне и Грейнджер тоже позволила себе опуститься на колени, невидяще разглядывая крысу, грызущую что-то бумажное, где отпечаталось какой-то пятно то ли от горчицы, то ли от майонеза.       – Это не я, – прошептала Ханна, когда земля под ними затряслась. Она положила ладони на относительно теплый асфальт, прислушиваясь. Это не было стихийной магией. Кто-то просто где-то недалеко разносил местность. Она сбито выдохнула, приложив руки к быстро бьющейся груди. Доходило долго, но главное, что дошло. Она зависла, а потом прикоснулась к асфальту снова. – Грейнджер, почему асфальт теплый? Мы же в январе.       Гермиона встала с колен, выйдя на главную дорогу, а потом, держась за стену, с животным страхом обернулась на Альт.       – Фрау... Осень...       Это она уже и сама видела, приметив в углу подворотни сметенные жёлтые листья. Поднялась, ободрав локти через рубашку об торчащую штукатурку двухэтажного дома и вышла чуть дальше, чем Грейнджер, разглядывая улицу. С деревьев падали листики, шатаясь на сильном ветру, а от луж отлетала вода, когда по ней ходили люди, старающиеся не замечать двух женщин с остекленевшими глазами.       Земля снова содрогнулась, а со здания напротив обвалилась конусная крыша. Придавив собой где-то трех человек, она подняла ужасную пыль, которая оседала, сопровождаясь криками и рыданиями людей.       – Грейнджер, а когда Геллерта поймали...? – Вопрос, сорвавшийся с губ шепотом был заглушен верещанием официанток, которые вывалились из кафе неподалеку. Гермиона перевела взгляд туда, куда смотрела фрау, а сердце её ухнуло в пятки. Где-то за далёкими пятиэтажками в небо взлетал свет от всплесков магии.       – Осенью, фрау... В конце сентября, – пробормотала девушка, прикладывая руки ко рту, абсолютно не веря тому, что видит.       Она не успела больше ничего сказать – Ханна рванула в сторону площади, где, скорее всего, и происходило то, чего Альт боялась больше всего на свете после появления Малфоя в Нурменгарде два месяца назад.       Два месяца?       Нет, совсем не два. Десять.