ReZero: Дурак и гений

Фургон прибыл в поместье Круш ночью. Когда он прибыл, Субару выскочил. Он отчаянно побежал в поисках Рем. Я остался с Эмилией. — Аянокоджи, прости. Я не хотела... — Все в порядке. Это была не твоя вина. Что-то определенно произошло. Что-то, что было вне нашего контроля. Но из того, что Субару сказал мне по дороге сюда, если все существование Рем было аннулировано, то это означает, что Круш и ее людей, которые были с Рем, должно быть, постигла та же участь. Прогуливаясь с Эмилией по поместью, мы наконец добрались до территории за поместьем, где сотни мужчин лежали на траве, за которыми ухаживали врачи. — Где она?! Она должна быть здесь! Субару прошёл через группу раненых людей, хватая врача за верх его плаща. — Я не знаю, кто это! Извините, но ни один человек с именем Рем не был принят сюда. Я могу вас в этом заверить! — Нет... этого не может быть. — Эмилия, Феликс, Вильгельм и остальные уже должны быть в особняке. Ты должна пойти и поблагодарить их. Предоставь Субару мне. Эмилия кивнула. — Если ты этого хочешь, Аянокоджи. Если я могу что-нибудь сделать, пожалуйста, попроси. — Конечно и спасибо. Я подходил все ближе и ближе к Субару, когда он рухнул на землю. Доктор оставался там еще несколько секунд, пока пара солдат не вбежала со свежим телом. — Мы нашли кого-то рядом с обломками леди Круш! Она не двигается. Положив тело на землю, Субару в ужасе посмотрел, так как это была не кто иной, как Рем. Я обратился к доктору, а также к солдатам, которые принесли тело Рем. — Оставьте нас. Услышав это, они все ушли, обратив свое внимание на то, что постоянно привозят другие тела. — Рем! Рем... Субару продолжал звать, но безрезультатно. Рем, по сути, выглядела мертвой. Субару, увидев сломанный клинок на земле, потянулся и схватил его. — Субару, я не думаю, что это приведет к ... Субару перерезал себе горло, умирая на земле от потери крови. Я вздохнул, когда звуки бьющегося стекла и темнота снова поглотили меня. ... Вернувшись в карету, Субару закричал, несколько напугав Эмилию. — Субару, ты в порядке? — Где Рем?! — О ком ты говоришь, Субару? — Нет... Нет! — Субару, слишком поздно - Выпрыгнув из кареты, он ужасно приземлился, сломав обе ноги. — Субару! Эй! Останови экипаж! Встав, я понял, что у меня все еще кружится голова. Должно быть, это потому, что я возродился, когда все еще восстанавливался после травмы головы. Собравшись с силами, я выпрыгнул из экипажа. — Аянокоджи, ты все еще ранен! Медленно шагая, я направился к ползущему Субару. — Слишком поздно, Субару. Точка возрождения уже установлена. Сейчас мы просто ничего не можем сделать. Субару хныкал и ныл от невероятной боли. Он пытался задушить себя, уткнувшись головой в грязь. — Это не сработает, по крайней мере, не так быстро, как ты рассчитываешь. Позволь мне помочь тебе. Но помни, Субару, несмотря на то, что сила, которую тебе дали, невероятно полезна, она не является непобедимой. Ты просто не можешь спасти всех. Присев на корточки, я поморщился от невероятной головной боли. — А... Аянокоджи... Я-она.... Я подвел ее. Он начал тихо плакать, когда к нам двоим подбежали солдаты. Держась за голову, я обернулся. — Дайте мне секунду. Я собираюсь исцелить его. Это займет всего пару минут. Услышав это, они вернулись к экипажу. — Это ... был один из последних .... ключевых моментов, которые у меня были с ней. Думаю, я не удивлен. Я видел, что Рем прониклась симпатией к Субару с тех пор, как он спас ее от тех двух убийц в Запретном лесу. Субару снова застонал от боли. — Я не совсем в лучшем состоянии, но я все еще могу аккуратно сломать тебе шею. — СДЕЛАЙ ЭТО! — Хорошо. Но постарайся мыслить рационально. Я не пытаюсь проверять, сколько раз мы можем возродиться за один цикл. Я сомкнул руки вокруг его шеи. Когда я собираюсь сломать ему шею, я слышу шум. — Аянокоджи, что ты делаешь? — О... черт... — На что это похоже? Я из милосердия убиваю Субару. — Чт- * ХРУСТ* Я сломал ему шею и свернул голову, убив его. Я закрыл глаза, когда уже раздражающий звук бьющегося стекла, а также темнота, окутывающая меня, повторились снова. ... Я снова открыл глаза, и я снова отдыхал на коленях Эмилии. Субару был полностью подавлен, и я мог понять. Это не совсем благоприятная ситуация. Всю оставшуюся часть пути обратно в особняк Круш мы трое не произнесли ни слова. Эмилия, видя, что мы оба молчим, ни о чем не спрашивала и просто гладила мои волосы. Ночью мы прибыли в особняк Круш. На этот раз Субару спокойно вышел из экипажа, вероятно, потому, что в этот момент у него не было никакой реальной цели. — Эмилия, я уже встаю. Эмилия кивнула. — Хорошо, Аянокоджи. Встав, я выпрыгнул из кареты. — Субару, подожди. Я шел, следуя за Субару, когда он достиг определенного места, которое, как он знал, должно было быть местом, куда солдаты приведут Рем. И, конечно же, несколько мгновений спустя двое солдат внесли тело Рем, она все еще была без сознания и казалась безжизненной. Субару погладил ее по волосам, сдерживая слезы. Я проверил пульс и заметил, что он был слабым. Также очень слабое сердцебиение. Это признаки кататонической комы. Ее тело, похоже, не сильно повреждено. Вокруг ее тела вытянуты 3 пореза. В настоящее время они зажили благодаря ее регенерации, но, кроме этого, других физических повреждений не было. Так почему же она не проснулась? Должно быть, это что-то похожее на Белого Кита, если только Субару и я помним о ее существовании. — Вот вы где! — Пак? Что ты здесь делаешь? Разве ты не должен спать? Игнорируя Субару, Пак заговорил со мной. — Аянокоджи, у меня не так много времени, пока я не вернусь в свой кристалл. Поскольку ты спас Эмилию, я собираюсь быть немного добрее к тебе. — Как же так? Затем Пак указал на бесчувственное тело Рем. — Я чувствую жуткое присутствие вокруг нее. — Что? — Полученные ею травмы не физические, а духовные. Вокруг нее тоже витает запах ведьмы. Единственные существа, которых я знаю в этом мире, которые могли бы это сделать, должно быть, связаны с Ведьмой Обжорства. — Это не может быть настоящая ведьма. Это должно быть что-то похожее на того человека, Петельгейзе, который был греховным архиепископом лени. Итак, это означает, что группа Круш и Рем подверглась нападению архиепископа обжорства. Он должен обладать той же способностью, что и Белый Кит, учитывая, что она также связана с обжорством. — Я больше ничего не могу сказать. Это вся помощь, которую ты от меня получаешь. Так что прекрати хандрить из-за Субару. Она не мертва. Это означает, что ее можно вылечить. Перед уходом он сказал мне одну последнюю вещь. — Аянокоджи, позаботься об Эмилии. Я пока оставлю ее в твоих руках. Показав нам поднятый большой палец, он исчез в слабом свете, вернувшись к кристаллу Эмилии. — Я тоже защищу Эмилию. — Конечно, Субару. Затем он углубился в информацию, которой поделился Пак. — Значит, таких людей, как Петельгейзе, больше. — Похоже на то. И из-за тяжести этой силы он или она может быть еще сильнее. — Нам... нам нужно найти этого монстра. — И что именно делать? Все, что мы знаем, это то, что с помощью потусторонних способностей он может прекратить существование человека. Атаковать, когда мы не знаем, что наш враг может это глупо. Я схватил тело Рем на руки, когда Субару посмотрел на меня снизу вверх. — Давай встретимся с Эмилией и остальными. Нам нужно поговорить о последствиях, которые повлекла за собой эта битва. И еще есть ситуация с другой половиной жителей деревни, которых Рам привела в Святилище. — Но- — Мы сохраним тело Рем в безопасности, пока не сможем найти решение проблемы с ее статусом. Так что пока потерпи. Потому что именно этого Рем хотела бы от тебя. Он встал и последовал за мной. Занеся тело Рем в карету, я осторожно положил ее внутрь, поговорив с двумя охранниками, стоявшими рядом, чтобы наблюдать за этой каретой, на что они согласились. — Какой смысл в этой силе, если я не могу спасти даже самых близких мне людей. — Из того, что я понял с тех пор, как попал в этот мир, у всего есть свои слабые и сильные стороны. Если бы твоя способность могла каждый раз телепортировать тебя в желаемое место, тогда ты бы просто правил временем. У всего есть цена. Благодаря твоей способности мы, по сути, бессмертны, если не считать нескольких несоответствий, с которыми мне все еще приходится экспериментировать. Но это просто делает цену необычайно высокой, например, твою смерть, чтобы она активировалась. Субару рассмеялся про себя. — С момента той первой драки с Эльзой у меня было это чувство в глубине души. Мне просто интересно, что бы произошло, если бы ты получил мою силу вместо меня. Я имею в виду, ты умнее и сильнее меня. Ты никогда не теряешь хладнокровия и всегда находишь способ помочь нам победить. И я чувствую, что подвел тебя. Я вздохнул. — Субару, подумай о нашей ситуации так. Если бы я не находил в тебе ценности как в личности, а не как в простой кнопке сброса, то я бы уже нашел способ эффективно контролировать тебя. Например, отрезать себе конечности, хотя это может быть немного кроваво. Предпочтительным методом могут быть наркотики и единичное перерезание сухожилий ... Субару был в полном шоке, и ужас был написан на его лице. — Т-Ты шутишь, да? — ...Но поскольку ты мой друг, делать что-то подобное не входило в мои планы, я тоже пока отступлю. — Подожди, ты не ответил на мой вопрос - — В любом случае, у нас есть более важные вопросы, на которых стоит остановиться. Я положил руку ему на плечо. — Ты меня не подведешь, правда, лучший друг? Субару нервно рассмеялся, когда мы вдвоем вошли в особняк. ... Войдя в особняк, Субару почувствовал острую боль в груди, я успел поймать его до того, как он упал. — Что случилось, Субару? Ты казался относительно нормальным. — Я не знаю... Я тоже так думал. — Ну, Феликс здесь, так что мы можем попросить его проверить тебя. Я помогу тебе в этом. Поддерживая Субару, я увидел, как Феликс исцелял пару солдат, когда увидел, как мы проходим мимо. — Аянокоджи! Субару-кун! Вы в порядке? — Я в порядке. Субару казался относительно здоровым, пока он почти не потерял сознание. Кажется, у него острая боль в груди, но видимых повреждений нет. Не могли бы вы, пожалуйста, осмотреть его? Феликс кивнул и отвел Субару в отдельную комнату, пока я ждал в коридоре. — Давай, Аянокоджи. Даже ты должен знать, что испытывает Субару. Снова раздался тот голос. Однако на этот раз я в стабильном состоянии. Обычно я слышу его, когда нахожусь в состоянии, похожем на транс. Мне придется выяснить, кто ты на самом деле. Теперь, что касается Субару, единственная возможная теория, учитывая то, что я знаю, должна быть как-то связана с его вратами. По дороге сюда он сказал мне, что использовал 2 заклинания в быстрой последовательности. Учитывая, насколько хрупки и немощны его врата, они могли израсходовать свой запас маны. Возможно, он страдает от недостатка маны. Конечно, это также может свидетельствовать о каком-то внутреннем повреждении, которого я не вижу. Но что бы это ни было, Феликс считается одним из лучших целителей во всем королевстве. Так что он в надежных руках. Теперь, где Эмилия? Мне интересно узнать о статусе Круш. Она, вероятно, жива, учитывая, что Феликс не казался полностью уничтоженным. — Я без ума от того, как работает твой сложный разум, Аянокоджи. Я уверен, что у нас будет долгий разговор об этом в ближайшие дни. О чем ты говоришь? Кто ты вообще такая? Ответа нет. Мне нужно разобраться с этим. Я знаю подобие ее внешности. Это леди с длинными белыми волосами. Судя по тому, как сильно она продолжает упорствовать и раздражать меня, кажется, что она может быть либо опасным врагом, либо полезным союзником. — Эм, прошу прощения? Ты Аянокоджи, верно? Очнувшись от своих мыслей, я посмотрел направо и увидел Круш в том же ночном костюме, который я видел на ней, когда мы разговаривали перед моим уходом с Эмилией. — Да. Это я. Вы в порядке? Кажется, вы не совсем в том состоянии духа. Круш слегка покраснела и застенчиво отвела взгляд. Это было ничто по сравнению с тем доблестным воином, которым я ее знал. Кажется, она не может вспомнить свои воспоминания. — Ну, из того, что все здесь мне рассказали, меня зовут Круш, и я лидер и кандидат на корону в этом королевстве. — Похоже, ты страдаешь чем-то похожим на то, что у моей подруги Рем. Она была в группе людей, в которой была ты, когда все были убиты, кроме вас двоих. В твоем случае, несмотря на потерю воспоминаний, ты все еще в сознании. И поскольку люди знают тебя, твое имя не было стерто. — Прости, но я не понимаю. — Все в порядке. Ты не обязана. У меня есть склонность говорить с самим с собой. Итак, почему ты пришла найти меня? Это срочно? — Твоя подруга, Эмилия, просила за тебя. — Я понимаю. — Я говорила с ней, но я мало что могу сказать, так как просто ничего не могу вспомнить. — Это не твоя вина. Если уж на то пошло, я скорее благодарен тебе и твоему лагерю. Если бы не ты, Эмилия была бы мертва. Подойдя ко мне, она указала на бинты вокруг моей головы. — Хочешь, чтобы я попросила Феликса тебя вылечить? Мне сказали, что он великий целитель. — Так и есть. Вот почему я попросил его позаботиться о Субару, моем друге. — О, Субару. Он был ответственен за нападение на белого кита, если я не ошибаюсь. — Да, это он. — Хотя сейчас я ничего не могу вспомнить, пожалуйста, скажи ему спасибо от моего имени. — Конечно. Теперь показывай дорогу. Круш показала мне на главную комнату для дискуссий, где Эмилия сидела с Вильгельмом и другими солдатами Круш. Эмилия помахала мне рукой, и я кивнул. Сев рядом с ней, я снова оказался лицом к лицу с Вильгельмом. — Я рад видеть, что ты выбрался с поля боя целым и невредимым, Аянокоджи. — Это произошло благодаря вашей поддержке, Вильгельм. — Но, похоже, у тебя сейчас нет оружия. — Верно. Мой меч был уничтожен во время битвы. Мне придется послать весточку в столицу за Сиаррой. Ей нужно будет изготовить новый. — Ну, это довольно хлопотно. — Это так. Но мне некого винить, кроме себя. Мне просто следовало лучше заботиться о своем клинке. Эмилия выглядела слегка виноватой, вероятно, потому, что она считает, что это ее вина, что мой клинок был уничтожен. Такая наивная. Через некоторое время Феликс и Субару вернулись, и он просто улыбнулся мне. — Хорошо, теперь, когда мы все здесь, мы наконец можем начать. ... — Итак, ущерб был огромным. Мы потеряли значительную часть нашей армии и... Леди Круш потеряла свои воспоминания. — Мы найдем способ вернуть их! Феликс вздохнул. Он посмотрел вниз на Круш. — То же самое несчастье коснулось Рем. Субару выглядел грустным, поскольку знал, что никто, кроме нас, не помнит Рема. — Она была частью той же группы, что и Круш. Она и Круш были единственными выжившими. Это теория, но, похоже, они встретили достойного соперника по крайней мере одного архиепископа культа ведьм. Сказав это, Феликс невероятно забеспокоился. Они уже видели, что натворил один архиепископ. И, учитывая способности, которые продемонстрировал этот новый, кажется, что Петельгейзе может быть на более слабым из всех архиепископов. — Так потерянные воспоминания были вызваны атакой? — Да. Я полагаю, что она состоит из двух частей. После того, как я увидел состояние Рем, кажется, на нее повлияли обе части. Одна забирает воспоминания о человеке, а другая забирает воспоминания всех остальных об этом человеке. Но кажется, что, забирая и то, и другое, человек остается как оболочка. В случае с Круш у нее отобрали воспоминания, но мы все равно признаем и знаем, кто она такая. Сложив руки вместе, я уставился на Круш. — Итак, чтобы вернуть тебе воспоминания, нам пришлось бы убить греховного архиепископа обжорства. Но это невозможно сделать прямо сейчас, потому что мы просто не знаем, куда он или она могли пойти. — Я... понимаю. — Именно благодаря тебе и твоему лагерю, Круш, я все еще жива. Так что я отплачу тебе тем же, чего бы это ни стоило. — Спасибо тебе... — Я не знаю, сможем ли мы продолжить наш союз. Мне жаль, Субару, но я должен сохранить то, что отвечает интересам моей леди. Потому что мы были связаны с тобой, она... она даже не может вспомнить никого из нас. Субару потерял дар речи, когда Эмилия слегка опустила глаза. — Если это то, чего ты хочешь, Феликс, тогда я не могу не согласиться. Кажется, опасность преследует нас из-за каждого угла. Поэтому понятно, что ты сохранил бы то, что отвечает наилучшим интересам твоей леди. — Мы не будем делать ничего подобного, будь уверен, Аянокоджи. — Вильгелм- — Я согласна. У меня ... может быть, у меня нет своих воспоминаний, но из того, что я слышал о Белом Ките и о вас двоих, Субару и Аянокоджи, я считаю, что в интересах нашего лагеря было бы, если бы мы продолжили наш союз. — Вы уверены, Круш? Круш посмотрела на него и кивнула. Феликс вздохнул. — Хорошо. Пока вы согласны с этим, я больше ничего не могу сделать. — Спасибо тебе, Круш. Круш нервно улыбнулась, когда Субару взял себя в руки. Встав, Эмилия посмотрела на нас. — Я думаю, нам пора уходить. У нас много дел. — Да. Мы отправим экипажи, чтобы привезти жителей деревни, как только они будут готовы и смогут отправиться обратно во владения Розваля. Что касается второй половины, нам нужно нанести им визит. Спасибо вам за все, Круш, Феликс и Вильгельм. — Субару. — Да? —Тебе лучше прислушаться к тому, что я сказал. Эта боль была вызвана токсинами, которые попали в ваши врата, потому что вы злоупотребляли ими. Вам нужно будет отдохнуть в течение 2 месяцев, чтобы пополнить ваши врата. Еще немного, и ты можешь все разрушить. Субару нервно кивнул. ... Отто ждал нас снаружи. Убедившись, что тело Рем надежно спрятано в задней части экипажа, Субару заговорил с ним. — Отто, я думал, ты уже ушел. — И кто бы тебя взял? Со всеми монстрами и людьми, которые хотят тебя убить, я думаю, я единственный человек, который достаточно храбр, чтобы подвезти тебя, хехехе. Субару улыбнулся. — Спасибо, Отто. Отто тоже улыбнулся. — Без проблем! Теперь заходите. Это будет довольно долгая поездка. Я собираюсь пройти безопасным маршрутом, так как другой будет усеян мабистами. Так что это займет около дня. — Это прекрасно. Большое тебе спасибо, Отто. При этом он продолжал кланяться Эмилии, когда мы все вошли в вагон. — Подожди! Подбежав, Петра схватила меня за рубашку, прежде чем я вошел в вагон. — Петра, что ты здесь делаешь? — Ты просто собираешься уйти? — Нет. Мы пришлем экипажи, чтобы отвезти остальных обратно в деревню, как только вы все поправитесь и я позабочусь о том, чтобы произвести соответствующий ремонт. — Позволь мне тоже пойти! Я хочу быть полезной! Я погладил ее по голове. — Я не думаю, что... — Пожалуйста! Я вздохнул. Посмотрев на Эмилию и Субару, они слегка хихикнули, когда я посмотрел на умоляющую Петру. — Прекрасно. Садись. Петра обняла мою ногу, когда Эмилия слегка кашлянула. — Нам действительно нужно идти. — Ты права. Подняв Петру, я посадил ее в карету и вошел сам. — Все внутри? — Да. — Хорошо, тогда поехали. Карета тронулась, когда мы все направлялись в сторону особняка Розваля, где мы не знали, чего ожидать. — Какой напиток ты бы предпочел, Аянокоджи? Разговор между двумя людьми не приносит такого удовлетворения без чего-то, что утоляет нашу жажду. Снова ты. Почему я слышу тебя в последнее время? Обычно я слышу одну строчку или предложение. Но сейчас, кажется, ты почти разговариваешь со мной. Я не планирую встречаться с тобой в ближайшее время. И если ты знаешь меня, то тебе уже должно быть известно, что мой любимый чай - белый. Ответа нет. — Аянокоджи, как твоя голова? — Все в порядке. Отек прошел, и моя головная боль утихла. Эмилия улыбнулась. — Рада это слышать. — Я тоже чувствую себя лучше. Думаю, мне просто нужно отдохнуть. Эмилия кивнула. Затем Петра забралась ко мне на колени, а Эмилия и Субару уставились на нее. — Я думаю, Аянокоджи - лоликонщик- — Нет. Затем Петра обняла меня за талию и уставилась на Эмилию. — Петра, тебе не кажется, что ты ставишь Аянокоджи в неловкое положение? — Нет, его это устраивает, верно? Посмотрев на себя, я вздохнул. — Ты весишь как перышко, так что особой разницы нет. Петра показала язык Эмилии, которая продолжала улыбаться. — И, кроме того, у Эмилии есть Субару. Субару улыбнулся. — Ты права, Петра-тян! Эмилия вздохнула, продолжая смотреть на Петру. Я, однако, хотел потратить это время на сон. — Вы, ребята, не могли бы немного потише? Я хочу дать отдых глазам, если вас это не слишком затруднит. — Конечно. Отдохни. — Конечно, Аянокоджи- — Надеюсь, вам приснятся приятные сны, Аянокоджи-сан. — Если что-нибудь случится, разбудите меня. Я позабочусь об этом. — Хорошо! Закрыв глаза, мне потребовалось некоторое время, чтобы заснуть. Однако, когда я это сделал, произошло нечто странное. Мое сознание провалилось в черную пустоту. Я продолжал падать все глубже и глубже, или так казалось. В конце концов, я увидел образ женщины в черной одежде и с такими же белыми длинными волосами. Пустота окружала ее, когда она улыбалась мне, с глазами, полными тьмы. У нее была булавка, похожая на бабочку. Улыбка, которую она изобразила, была похожа на улыбку, которую, как я видел, владелец собаки показал своей собаке или собственности. Просто дай мне поспать. Зная свою удачу, я почти уверен, что все, что ты сказал, в конечном итоге сбудется. И мне придется поступить с этим соответственно. ... ... ...