А потом будет тьма

      Спенсер чувствовал холод. Холод был повсюду, окружал его тело, как вода в бассейне, тянул свои щупальца к сердцу. «Должно быть, я заблудился в лабиринте, — понял Спенсер, — не надо было гнаться за тем мальчишкой...» Мысль о том, что он каким-то образом превратился в Джека Торранса, вызвала лёгкое отторжение, но, с другой стороны, никак иначе своё неумолимо замерзающее состояние он объяснить не мог. Кроме того, у него в руках, вроде бы, до сих пор был топор. «Я не должен... здесь... замёрзнуть...» — холод как будто сковывал даже мысли. «Где же... Коби...» — на самом деле Коби был там, где он был, за спиной у Спенсера, обнимая его, но Спенсер этого уже не чувствовал. Реальность превратилась для него в морозный лабиринт и чёрное небо сверху. Жизнь постепенно утекала из открытых ран, некоторые из которых оказались более глубокими, чем надо. «Чёрт, я же так и не привёл Рики к нам... с Коби...» — лица двух любимых возникли перед его закрытыми глазами. Спенсер попробовал улыбнуться, вспомнив о том, что Коби где-то здесь, рядом, но не смог — тело его больше не слушалось, скованное морозом. Спенсер заледенел, превратился в сосульку, как Джек Торранс, провалился в черноту температуры космического нуля.       Спустя некоторое время он умер.       Джекоби ощущал, что что-то не так. Слишком много липкого под ним, слишком уж холодно и чересчур клонит в сон. Он до сих пор обнимал Спенсера — вернее, знал, что обнимает, — но уже не чувствовал этого. «Чёрт, похоже, мы всё-таки перегнули палку...» Джекоби понимал, что надо взять телефон и вызвать неотложку. Протянуть руку. Взять. Активировать экран. Нажать три цифры. Сообщить свои координаты. Простое действие вдруг распалось на целую череду сложнейших манёвров. А ещё ему не хотелось, чтобы их со Спенсером находили здесь. Это было их личное пространство, их волшебная страна, где всё было дозволено — но только им двум. Джекоби не был против, если бы Спенс привёл своего друга, Рики — тот выглядел очень горячим...       ...может быть, он сумел бы их согреть...       Но для этого нужно взять телефон и позвонить ему! А у Джекоби даже нет его номера...       ...а Спенсер спит...       Мысли Джекоби начали путаться. Ему казалось, что на самом деле он вовсе не лежит на кровати, залитой кровью, а стоит в этой же комнате, в углу, и просто смотрит на кровать, как смотрел уже много раз, когда не мог заснуть рядом со своей...       ...женой?..       ...она всегда была слишком монохромной даже по жизни: светлая кожа, светлые волосы, светлые глаза, светлая одежда. Ночью эти жалкие остатки оттенков окончательно пропадали. Всё, что ей было нужно — стать ярче. Не тем способом, как это делают другие женщины, — при помощи крикливой одежды и вульгарной косметики, нет. Ей нужно было стать ярче только для него одного, ведь радовать мужа — прямая обязанность жены. Поэтому каждый раз, когда он не мог заснуть, он поднимался с кровати, отходил в угол и воображал, будто смотрит на холст. Как художник. И всё искал способы для того, чтобы написать правильную картину.       До того дня, как нашёл их. Кистью художника в его руке стал нож. Он хотел сделать всё ласково и красиво, пока она спит, но она проснулась, она глядела на него широко раскрытыми глазами, не веря в его талант. Закричала. Вырвалась. Он догнал её возле кресла и доделал картину максимально быстро. Он хотел посмотреть на то, как его жена становится более яркой, более живой, чем была при жизни — всего-то и требовалось, что выпустить это наружу. Её красоту. Её жизнь.       Кровь выглядела чёрной в лунном свете, и он почувствовал разочарование. Жена больше не двигалась. Он огляделся. Из стены торчал крюк, на который они завтра собирались повесить антикварный светильник. Соорудив петлю из галстука, он закрепил один конец на этом крюке...       Джекоби, задыхаясь, начал хватать ртом воздух, чувствуя, как вокруг его шеи сжимаются змеиные кольца... или пальцы чужака?.. или верёвка?.. И этот образ, это присутствие... он ощущал его и раньше... Голос, который подсказывал, как сделать, чтобы рисунки на Спенсере были ещё красивее — нажми чуть сильнее, ему понравится, алый идёт к его коже...       Но сейчас этот голос твердил одну и ту же фразу:       Я не хотел убивать её, я просто хотел сделать её ярче.       Джекоби больше не чувствовал Спенсера в своих руках, не чувствовал самих рук.       Я просто хотел сделать её ярче.       Мысль о том, что же он сделал со Спенсером, заставила его рвануться к столику (на самом деле Джекоби едва дёрнулся). Кажется, телефон там...       Хватка пальцев мертвеца становилась всё туже.       Я не хотел убивать её.       Джекоби захрипел.       И умер.