Муж на час! Или о том, как Пак Чимин ломал полки

Чимин, который вот уже четыре года носит фамилию Мин, сегодня чертовски устал на работе: его компания процветает и растет, а новые филиалы открываются с завидной частотой, а потому он слишком часто и долго пропадает на работе. Поначалу, когда он только родил, можно было скинуть все на Тэхёна, как на второго генерального директора, но спустя четыре месяца после появления тройняшек в их жизни: Намджуна, Сокджина и Хосока, ему все же пришлось оставить детей на Юнги и идти заниматься своими совсем «не омежьими» делами, по мнению общества, конечно. В целом, все всех устраивало, в частности, Чимина и Юнги. Они не были против такого разделения семейных обязанностей и обсудили все еще на начале формирования своей прекрасной семьи: в тот день, когда увидели две полосочки на тесте, а потом и три сердечка в животе. Малыши пусть и были все еще малютками в свои три годика, но росли не по годам, а по минутам. Первый шаг. Первое папа, первое отец. Первая улыбка. Первый смех. Первые слёзы от падений (плакал в основном Чимин). Время быстро лилось в семье, пока её главные создатели притирались друг к другу, остывая. Любовь, забота и нежность — все это все еще было у истинных альфы и омеги, но вот страсть ушла надолго, ушла вместе с Чимином на работу и не вернулась. Но порой Юнги казалось, что страсть и похоть исчезла из их отношений вместе с появлением трех самых прекрасных существ на свете: их двух альфочек и омежки. Сегодня все должно было быть по правилам Мин, мать его, Юнги. Он-альфа или кто?! Он чертовски, блять, соскучился по своему омеге, по своему мужчине. Хотел не просто обнять его ночью в постели (хотя и на том спасибо), но и прижаться своим голым торсом к его груди, глубоко проникая внутрь своего омеги. Или чтоб тот проникнул в него. Мин гулко сглотнул, представляя, как его омега будет быстро и четко входить в его анус, биться каждый раз в простату, вызывая бурю эмоций, а после и кончит внутрь, оставляя чудесный след себя. Каждый раз от представления того, как альфа прогибается под своим папочкой, сводило низ живота от предвкушения, а ноги — от возбуждения. Но абсолютно каждый раз обламывался, потому что Пак, то есть Мин, мать его, Чимин приходил и просто ложился спать, игнорируя любые намеки своего мужа. Своего альфы, между прочим! Истинного, блять! Пусть их жизнь и разбавлялась гоном и течкой, но те моменты были короткими и наполненными скорее неконтролируемой жаждой тела. Хотя, порой, их обоих пробивало на нежность и любовь к своей паре, и вместо того, что сутки напролет трахаться, пока малыши находятся у Тэхёна, они просто всей семьей были дома, и пока дети играли и веселились друг с другом, временами приставая к папе и отцу, альфа и омега наслаждались присутствием друг друга. В такие дни Чимин любил сделать себе огромное гнездо из всей одежды Юнги, особенно грязной, и лечь в него, укутываясь одеялом, выпивая теплый напиток вроде какао или горячего шоколада, и утыкаться носиком в метку на шее своего альфы. Сегодня Мин был готов: его папочка никуда не убежит. Зверь притаился в кустах и готов прыгнуть на свою жертву, утягивая в томный поцелуй, вырывать стоны из его груди. Юнги сегодня отдал детей на весь день и вечер Чонгуку, тот кстати прекрасно спелся с Тэхёном, и пусть они и альфы оба, но прекрасно жили душа в душу уже вот три года. Мин помылся, подготовив себя к сексу, натерся вкуснейшим шоколадным маслом для тела и теперь пах как самая ахуенная шоколадка на свете. Он надел самый лучший наряд в своем арсенале: ничего, и улегся на кровати в позе, как сказал бы Чонгук, «ебаная царевна на горошине». Ждал своего маленького, хрупкого зверька, пристально глядя на дверь, не спуская с нее ни на секунду свой взгляд. Спустя каких-то жалких десять минут дверь наконец-то открылась, и в нее вошел уставший донельзя омега, хотя на часах было всего пять вечера. Он, словно вкопанный, остановился и пристально уставился на своего мужа. — Юни, ты чего? — Юнги медленно, словно он из семейства кошачьих, встал и направился к своей жертве. Первым в расход пошел галстук, который Мин удачно подцепил пальчиком, после зажимая ткань в кулаке и притягивая мужчину к себе. Взгляд омеги сразу же стал возбужденно-похотливым, предвкушенным. Мин подтянул Чимина слишком близко к своему лицу: так, что они практически столкнулись носами, и, дыша ему в губы, прошептал шепелявым, возбужденным голосом: — Папочка слишком забросил своего малыша, не так ли? Ты, Чимин-а, очень плохой папочка, — он стал потираться о его бедро своим возбуждением, слегка постанывая от долгожданного трения. — Я так скучал, папочка. Ты не представляешь… — он захныкал, сильнее и быстрее двигая бедрами, гонясь за столь желанным удовлетворением. — Ох, мой малыш скучал, да? Что ж, я и вправду плохой папочка. Постоянно был на работе, пока ты, мой альфа, ждал меня. Что папочка может сделать для тебя? — Чимин стал снимать свой пиджак, швыряя куда-то в сторону на пол, пока Мин принялся расстегивать его рубашку. Справившись с первой пуговицей, он оставил мягкий, тягучий поцелуй на его метке, на пахучей железе. Поднимаясь поцелуями выше: шея, скулы, уши, щеки, он, наконец, достиг губ, желанно в них выдыхая. — Я хочу тебя, — альфа выдохнул это, обдав губы омеги жаром своего тела, и вовлек в сладкий, томный поцелуй, играясь языками за власть, они обменивались слюной и стонами, желанием и любовью. — Я тоже хочу тебя, любимый, — Чимин нежно шепнул это в перерыве между поцелуями, и Мин — тот, который Юнги, — заметно смутился и оступился в очередной войне за власть в поцелуях. — Что-то случилось, малыш? — даже не представляя, как он поборол возбуждение и стыд, Мин еле слышно прошептал: — Я хочу тебя в себе, папочка… — омега удивленно выдохнул, а после подхватил своего альфу за подбородок, поднимая его голову. — Я тоже хочу этого, — и увлек его в страстный, горячий, мокрый поцелуй, параллельно исследуя его тело своими ладонями, обходя и дразня дырочку и стоячее возбуждение. Аккуратно войдя первым пальчиком в альфу, тот издал громкий стон от желанного наполнения, пока его омега удивленно смотрел на своего мужа. — Игрался, малыш, пока меня не было? — он изогнул бровь и сразу же ввел второй палец. Мин, на секунду потеряв равновесие, схватился за плечи своего папочки, громко выдыхая. А Чимин, как назло, казалось, продолжал вытаскивать и резко вводить пальцы в еще тугое нутро альфы, целуя его плечи, метку, оставляя засосы на розовой, мягкой коже. — Ну папочка же успешно положил на меня хуй, — злобно рыкнул альфа, когда омега вновь ввел пальчики. — А мог бы и в меня его засунуть. — Все будет, малыш. Я обязательно тебя хорошенько отлюблю, — он вытащил пальцы из альфы, оторвал его руки от своих плеч и нагло толкнул, из-за чего Мин упал в кровать. Сейчас Чимин надвигался на него так, что было уже и непонятно, кто все-таки тут хищник. Омега шел вальяжно, медленно и грациозно, виляя попой и смотря прямо в глаза своей жертве. Как только он дошел до альфы, то навис над ним, увлекая в очередной поцелуй. Спускаясь все ниже губами, оставляя бабочки-поцелуи и бордовые наливающие синяки, он дошел до немалого возбуждения альфы. Член настолько был налит кровью и напряжен, что головка была бордового цвета, а сам член прижимался к низу живота, подрагивая. Под головкой уже скопилась целая лужица предэякулянта, которую Чимин ловко собрал пальчиками, разнося по стволу альфы. Наклонился к органу и, оставив поцелуй на головке, вобрал почти половину в рот сразу же, посасывая, поглаживая уздечку язычком, вырывая стоны из груди альфы один за другим. — Чи… Чи… блять… Чимин, — Юнги крепко схватился за волосы омеги, причиняя болезненное удовольствие, и толкнулся бедрами в его рот. Чимин сразу же выпустил его член изо рта и предупредил один и единственный раз. — Если ты, блять, малыш, еще раз посвоевольничаешь, то удовлетворять до конца своих дней будешь себя сам! — он прикусил кожу на его бедре, оставляя временную метку. Оттуда сразу же потекла тоненькая струйка крови, которую слизнул омега под восторженный полустон-полувизг Юнги. — Да, папочка, черт возьми… Да, блять… — Перевернись, малыш, мне стоит тщательно извиниться за свое отсутствие, — он подхватил альфу под ягодицы, поднимая попу, ставя его в коленно-локтевую. Разведя половинки в стороны, аккуратно проскользил пальчиком по колечку мышц, а после неожиданно для Юнги прикоснулся кончиком языка к дырочке. Первый раз на пробу провел всем полотном, после прикусив нежную гожу на ягодицах, оставляя очередную метку, и, войдя во вкус, стал размашисто, мерно ласкать дырочку. Мин изогнулся словно кошка на такую ласку, прогибаясь и оттопыривая попку еще сильнее, когда в очередной раз Чимин проник в его промежность языком, вылизывая изнутри. — Амх… Аххх, па-папочка… Бляяяять… Спустя пару минут таких ласк, когда у бывшего Пака затекла челюсть и уже чертовски устал язык, он обхватил член альфы своей ладошкой, вводя два пальчика в его сжимающуюся, тугую дырочку, и спустя пару фрикций тот густо кончил ему в руку с громким протяжным стоном его имени. — Оседлаешь меня, малыш? — Чимин снял уже жмущие, тесные, полностью пропитанные смазкой штаны, а за ними — и трусы. — Да. Да, папочка, — загнанно ответил Мин, отходя от оргазма. Стоило только Чимину разместиться на кровати, широко разведя ноги, как их тут же оседлал Юнги, обхватывая его член свой рукой и направляя в себя. — Стой! — Мин тут же остановил всякие попытки насадиться. Чимин завёл свою ручку под попу, собирая смазку, которой было просто чертово море, и, смазав свой член и дырочку Юнги, сам насадил его, резко входя на всю длину. И пусть у омег член меньше и тоньше, но удовольствие просто захлестнуло Юнги, и он нетерпеливо стал скакать на члене своего папочки, прикусывая нежную кожу ключиц, оставляя свои альфьи метки. — Люблю тебя… — спустя время сказал Мин, чувствуя новую разрядку, пока член омеги бился точно в его простату. — И я тебя люблю, мой альфа, — рыкнул ему в ответ Чимин, делая последний грубый толчок и кончая глубоко в альфу, пока из рта его мужа вырывались громкие надрывные стоны-крики наслаждения. Мин, задыхаясь, завалился ему на грудь, чмокая устало грудь своего омеги. — Навсегда? — тихо прошептал альфа, разнеженный и такой уязвимый после соития. — Навсегда, — также тихо ответил ему омега, увлекая в тягучий поцелуй.