Он должен выстрелить снова
Однако всё тело застыло от страха
Ему нужно выстрелить
Кто знает, на кого она направит свой пистолет в следующий раз?
Он увидел ухмылку на её лице, стиснул зубы и, не дав ей времени среагировать, выстрелил. Девушка вскрикнула, когда пуля задела её левую руку, и на мгновение отшатнулась. Минхо вздохнул с облегчением, но это длилось недолго. Когда та восстановила свою позу, Ли понял, что она закончила валять дурака. Минхо также знал, что он только что потратил свой последний патрон. На, даже не колеблясь, вновь подняла пушку и прицелилась с особой решимостью, разнося звонкий звук выстрела по заброшке. Вот оно — чувство жертвы перед неминуемого растерзания хищником — Минхо впервые ощутил это. Его глаза распахнулись и уставились на На, что с грохотом рухнула на холодный грязный бетон, пачкая его всё больше и больше растекающейся алой субстанцией. Минхо недоверчиво уставился на неё, прежде чем вскинул голову в поисках стрелявшего. Чан выстрелил, как только ему удалось принять сидячее положение, прислонившись к одному из контейнеров. Его рука всё ещё была вытянута, пистолет тлел, когда он его уронил. В его глазах был холодный, мрачный взгляд, и у Минхо перехватило дыхание. Ни один из них не заметил, как Джисон вскочил, слишком захваченный непосредственной угрозой. Хан повернул голову к Минхо, падая на колени не в силах более держаться. Он на секунду взглянул на Минхо, умолял его подойти и помочь. Ли тут же бросился вперёд, не раздумывая ни секунды, забыв о затянувшейся угрозе. Выстрелы всё также раздавались, но их было гораздо меньше, каждые оглушительные звуки сопровождались после долгими паузами, и Минхо знал, что скоро этот переполох закончится. Ли остановился только тогда, когда упал на пол прямо перед Джисоном, колено к колену. Он едва мог дышать, когда взял лицо младшего в свои дрожащие руки, ища какие-либо признаки травмы. Он не мог поверить, что тот был здесь, и в порыве обнял его. Ему так хотелось поцеловать его, сказать, как любит его… — Чан-хён, — выдавил Джисон, слёзы свободно текли из его глаз, — Она застрелила… — он не мог выдавить слова из-за рыданий, но Минхо и не нужно было слышать. Ли не хотел отпускать Джисона, тот едва мог вынести, когда выпускал его из виду, но всё же заставил себя, практически подползая к Чану. Чужая рука была прижата к огнестрельной ране в животе. Минхо тошнило от страха, когда тот пробирался к нему. Ли двинулся, чтобы дотронуться до него, но голова полностью опустела, не давая конкретного ответа, чем же он может помочь? Джисон обвязал живот куском ткани — частью своей рубашки — чтобы остановить кровотечение, но этого было недостаточно. Им нужен был Чанбин или Енхён, вот только найти и привести их среди груды столь безжалостных точных выстрелов было сродне самоубийству. — Хён, — заикаясь, позвал Минхо. Чан попыталась улыбнуться, встретившись с ним взглядом. — Рад, что ты вернулся, Минхо, — слова выходили натянутыми от боли, но Чан всё равно выдавил их. — Хён, тебе не следовало… — Не беспокойся об этом, Минхо, — пробормотал Чан, — Мы ни за что не собирались оставлять тебя здесь, — Джисон подполз к Чану с другой стороны, тихо плача, и схватил его за руку. — Чан-хён, — прошептал он, — С тобой всё будет в порядке. Лидер рассеянно кивнул, но Минхо понимал, что старший был прекрасно осведомлён о своём состоянии. Его веки трепетали, словно он боролся с собственным сознанием, а его кожа стала призрачно-бледной и скользкой от пота. Минхо поборол очередной приступ паники, схватив Чана за другую руку, хотя бы для того, чтобы им обоим было за что держаться. — С тобой всё будет в порядке, — повторил он, неуверенный, — Ты так просто не уйдёшь из этого дерьма. Он попытался пошутить, но вышло не очень, ведь голос предательски дрогнул, а горячие слёзы хлынули из глаз. Чан сжал его руку в коротком действии, едва ощутимым давлением, но это заставило сердце Минхо учащённо забиться в груди. — Теперь ты Бездомный, — прошипел он, — Мне даже похуй, если ты этого не хочешь. Минхо влажно рассмеялся, поднося их соединённые руки к своему лицу, словно взмаливая к небесам. Он вспомнил, как просил Чана присоединиться к Бродячим, даже если казалось, что это было целую жизнь назад. Он также помнил и чужой ответ. «Я не позволю участнику присоединиться, пока не узнаю, что нет ничего такого, чего он не сделали бы для банды, и мы, соответственно, тоже. Это взаимные отношения.» У Минхо заныло в груди, когда он посмотрел вниз на лидера — своего лидера. — Для меня было бы честью, — прошептал он, — Быть Бродячим, чтобы ты был моим лидером, — Чан кивнул, перемещая трепещущие глаза на Джисона. — Не плачь, Сонни. Ты сказал, что со мной всё будет в порядке. Послушай… Несмотря на то, что слова были адресованы не ему, Минхо напряг слух, чтобы уловить, о чём говорил Чан. Выстрелы прекратились. Голова Минхо вскинулась, и он на мгновение встретился взглядом с одним из людей На. Его лицо было злым, когда они встретились взглядами. Они оба были безоружны и истощены, но Ли был готов защищать своих до конца. Мужчина наклонил голову, кивая на мёртвую девушку, ещё раз осмотрел раненого лидера Бродячих и развернулся, покидая поле боя. По-крайней мере, пусть война с Акулами и не закончена, но данный конфликт уж точно был исчерпан. Минхо позволил себе немного расслабиться, когда Джисон отрезвил его: — Всё кончено, хён. Мы собираемся оказать вам помощь, — Чан снова тяжело кивнул, позвав Ли. — Минхо? — тот напрягся, наклоняясь ближе. — Я здесь, — ответил он мягким голосом и взглянул на Джисона, на страх и агонию в его глазах, когда тот пытался не заплакать, — В чём дело, хён? — Позаботься о них, — Чан уставился на него с серьёзным выражением в глазах, — Пожалуйста. Мне нужно знать, что ты позаботишься о них, — его слова были торопливыми, отчаянными. — Хён, конечно, почему ты… — Чан покачал головой, его дыхание участилось. Джисон захныкал рядом с ним. — Позаботьтесь о них, — сумел выдавить Чан, прежде чем упал без сознания, оставаясь мёртвенно неподвижным. — Чан! Джисон всхлипнул, качая головой и обхватывая голову лидера руками. Сердце Минхо упало, но он всё же подполз к Хану, притягивая мальчишку поменьше к себе на руки и баюкая. — Тс-с-с, — прошептал он, укачивая их взад-вперёд, пока Джисон сворачивался калачиком и плакал, — С ним всё будет в порядке, Сонни. Нам просто нужно дождаться остальных, и мы поможем ему. — Ему нужно оставаться в сознании, — пробормотал он. Минхо прижал его так близко, как только мог, к своей груди. Он положил голову на плечо Джисона, сначала нежно поцеловав его в шею. — С ним всё будет в порядке, — в который раз повторил он. Им не пришлось долго ждать, Чанбина быстро пробежался по Минхо и Джисону, удостоверяясь в практически полной невредимости этих двоих, после чего немедленно приступил к осмотру раны Чана. Он выругался, когда снял повязку, которой Джисон обернул его. — Нам нужно отвезти его в больницу. Сейчас же, — строго выдвинул Со вердикт. Енхён стоял, застыв, его лицо было почти таким же белым, как у Чана, но в каком бы трансе он ни находился, казалось, тот был разрушен, как только Чанбин отдавал ему приказ. Феликс появился последним, выглядя разрывающимся между внезапной деловитостью и срочностью в голосе Чанбина и Джисона с Минхо. Наконец он кивнул паре на полу, немедленно берясь помочь Со. От Минхо не ускользнуло облегчение, с которым Чанбин сжал его руку, ведь тот тоже был цел. Они не решались двигать Чана, ведь слишком сильное физическое воздействие могло только усугубить рану, но и вызвать скорую помощь они тоже не могли. Не с пулевыми отверстиями и кровью, разбрызганной повсюду. К счастью, тел не было, и Минхо тихо надеялся, что обойдётся без жертв. Енхён и Чанбин бережно, насколько это было возможно, отнесли лидера к машине, что ждала их вместе с знакомым лицом за рулём с непроницаемым выражением. Минхо подмигнул Джексону, но решил, что сейчас не время для лишних вопросов. Тот лишь приветственно кивнул, мысленно соглашаясь обсудить всё в более комфортной обстановке. Ли оторвал взгляд от другого мужчины и потянулся, чтобы схватить Джисона за руку. Младший по-прежнему ничего не говорил, но его пальцы с благодарностью сжались вокруг пальцев Минхо. Феликс шёл с другой стороны от него, поглядывая на них с особой осторожностью, но и заботой, проверяя, точно ли нет у них посторонних травм. — Сынмин? Хёнджин и Чонин? — тут же спросил Минхо. — Они все остались в доме, — тихо ответил Феликс, — Чан сменил все замки, а Сынмин улучшил систему безопасности настолько, насколько это было возможно. Они в безопасности. Минхо с облегчением кивнул, прежде чем его внимание переключилось на руку Феликса. — Я не знал, что у тебя была… Татуировка, — Феликс поморщился, закатывая рукав, чтобы прикрыть рисунок. — Обязательное требование всех акул, — вздохнул он, — Полагаю, все они наверняка знают, что я теперь с Бродячими. — Как и то, что теперь им лучше не пытаться приближаться к нам, раз уж хотят сохранить все свои зубы, — яростно ответил Минхо, а Феликс слегка улыбнулся. — Добро пожаловать к Бродячим, Минхо. Рука Джисона вновь сжала чужую, но никто так и не услышал его слов более.(×﹏×)
Енхён остался в больнице на ночь. Это была самая напряжённая езда за последнее время: напряжение скочило между всеми участниками, и Джексон точно не был самым покладистым водителем, особенно с Чаном, истекающим кровью на полу фургона, голова которого покоилась на коленях Енхёна. Минхо не думал, что когда-либо видел, чтобы кто-то водил так быстро. Джексона был сосредоточен, он умело объезжал любую машину, что не превышала шестидесяти километров в час, иными словами, каждую на их пути. Врачи бросились к ним, как только те вошли, и Чана немедленно увезли в отделение интенсивной терапии, оставив Минхо, Джисона и Енхёна неловко стоять в комнате ожидания, всё ещё покрытых запекшейся кровью. Енхён вызвался остаться и рассказать врачам правдоподобную историю, а также держать остальных в курсе состояния лидера. Минхо не понравилось, как зловеще прозвучали эти слова, но, тем не менее, они согласились. Обратный путь до дома прошёл в абсолютной тишине. Минхо ни на секунду не прекращал отпускать руку Джисона, сама мысль, что предотвращение даже самого маленького физического контакта между ними, вызывало у Минхо крайне сильное беспокойство. Младший пусть и перестал плакать, но он всё ещё был странно молчалив, постоянно витая в облаках и рассматривая пол. Ли провёл большим пальцем по тыльной стороне руки своего Джисона, это действие успокаивало, напоминая им обоим, что они вместе, большинство трудностей далеко позади. По щекам Феликса, сидевшего напротив них, текли слёзы, но он также молчал, не в силах заполнить тишину. Лицо Чанбина было непроницаемым, но сжатая челюсть и нервное притоптывание ногой выдавали его с потрохами. Тем не менее, когда Минхо встретился с ним взглядом, тот немного успокоился. Ли откинул голову на спинку сиденья, делая глубокий вдох. Он знал, что прошло совсем немного времени, но его начинало бесить молчание от Енхёна. Он пытался убедить себя, что на данный момент, возможно, отсутствие новостей было хорошим знаком, ведь значит операция продолжается. Он не знал, к чему потеря своего лидера приведёт Бродячих. Минхо не хотел даже начинать думать об этом, но он ничего не мог с этим поделать. Чан был тем самым суперклеем, что был способен соединить несовместимое и держать все детали вместе. Он понимал, что в крайнем случае место Чана займёт Енхён, но… Он не думает, что после сегодняшней операции и неудачного «конца», старший будет готов занять подобную должность в ближайшее время. Минхо и не подозревал, насколько ему было невероятно тошно, казалось, что его сердце вырвали из груди. Единственный раз, когда он ощущал нечто подобное, был Джинён, но сравнивать эти два случая просто язык не поворачивался. Чан должен был быть в порядке, потому что Бродячие не смогут выжить без него. Он не сможет выжить. Минхо поднёс их с Джисоном соединённые руки к своим губам, слегка покрывая поцелуями пальцы младшего, задерживаясь на тыльной стороне его ладони. Джисон ничего не ответил, но с благодарностью придвинулся ближе к Минхо, дабы положить голову на чужое плечо. Минхо подавил свои эмоции, пытаясь быть сильным ради Джисона. «Всё будет хорошо…» Он не осознавал, что пробормотал эти последние слова, пока не почувствовал, как Джисон кивнул в небольшом и нерешительном движении.o(〒﹏〒)o
Чонин бросился в объятия Минхо, как только открылась дверь. Позади него Хёнджин одарил его тёплой улыбкой, что тут же растаяла с его лица, заметив далеко не торжественные лица людей, входящих в дом. Сынмин сидел за столом, тусклым взглядом рассматривая вернувшихся участников. Чонин отстранился, чтобы обнять Джисона, затем Феликса и Чанбина, но после остановился, вытянув лицо и нахмурив брови, и посмотрел на Чанбина. — Где… — В больнице, — ответил Минхо хриплым голосом, — Чан ранен. Енхён остался с ним. Ли наблюдал, как подросток изо всех сил пытался воспринять информацию, его глаза слезились, а губы дрожали. Джисон молча притянул его в ещё одно объятие, с трудом дыша из-за комка в горле. После того, как Чанбин осмотрел все незначительные раны, быстро и эффективно зашив их, они молча собрались вокруг обеденного стола, как делали это много раз до этого, стараясь не обращать внимания на пустые места. Даже Джексон сел, и если он всё же почувствовал какой-либо дискомфорт, то не подал виду. Они долгое время хранили молчание, боясь нарушить его. — Мне жаль, — пробормотал Минхо, наклонившись вперёд, потому что не знал, что ещё сказать. — Нет, это не твоя вина. Это все, что эта сука… — Чанбин быстро покачал головой, сжав губы в мрачную линию. — Как он узнал? — спросил Минхо, — Это На была их лидером? — Как я уже говорил, всё не совсем так, — ответил Чанбин, — Мы пришли в андеграунд, как только смогли, под видом получения информации. В основном, мы просто хотели отвлечь Акул, пока Енхён вынюхивал их предполагаемого лидера. Когда мы узнали, что квартира была поддельной, Чан начал сопоставлять точки и решил, что он может использовать эту информацию против них. Однако думаю, что его основным планом было поддерживать с ними разговор, пока они не «найдут» нас, — он указал на себя и Феликса, — И не приведут. Он хотел создать им иллюзию преимущества. Минхо взглянул на Джисона, ожидая, что младший возразит или сделает замечание о том, что он не в курсе истинного положения На в банде, но тот молчал, закусив губу и уставившись в стол. Ли положил руку ему на ногу, обводя успокаивающие круги через ткань брюк. Всё, чего он хотел, это быть подальше от данного разговора, обнять Джисона и убедиться, что с ним всё в порядке, но он знал, что сейчас главенствуют совершенно другие приоритеты. — Что с тобой случилось, Минхо-хён? — спросил Чонин тихим голосом, — Они причинили тебе боль? — Нет, не совсем, Минхо покачал головой, — Они, э-э-э… Держали меня в комнате, — он нервно посмотрел на Джисона, заметив, как напряглись его плечи. «Я здесь», — казалось, говорилось в каждом нежном успокаивающем движении Минхо, — «Я никуда не собираюсь. Я в порядке.» — Где они держали тебя? — тут же наклонился Джексон вперёд. — Я не знаю, — честно ответил Минхо, — Они завязали мне глаза, но это недалеко от склада, в пределах пяти минут. Они делали так много поворотов, что в конце концов я потерял представление об их местоположении. — Что ещё ты можешь мне рассказать? — Джексона, похоже, это не удовлетворило. — Я… Не уверен. Место, где они держали меня, должно быть, было большим, по-крайней мере, в два этажа и довольно широким. Вероятно, это был какой-то дом. — Был ли там кто-нибудь ещё? Не Акула? — выделил Джексон. Минхо открыл рот, чтобы сказать «нет», пока не вспомнил о девушке. Он моргнул, представив её лицо, такое полное беспокойства и вины. — Наён, — пробормотал он. — Что ты сказал? — Джексон замер. — Наён была там. Она не была… — он заколебался, не уверенный, как это сформулировать, — Не похоже, что она была там против своей воли. Она не была связана или что-то в этом роде. Она каждый день приносила мне еду, — Минхо посмотрел прямо на Чанбина, — Она же предала нас, да? Она — причина нападения? То, как Джексон ощетинился при этих словах, не осталось незамеченным, но Чанбин только молча кивнул. Хотя он и знал, что это был ответ, это всё ещё причиняло боль. Он не мог представить, какие боль и разочарование чувствует Джисон. Он знал, что те были друзьями. Хан был бесконечно предан и благодарен ей, но… — Она моя сестра, — прошептал Джексон, словно он только выдохнул его. Вот оно что… Именно поэтому Джексон согласился помочь Бродячим… — Она предала нас, — выпалил Джисон, заговорив впервые с тех пор, как они покинули склад. — Джисон мог умереть из-за неё, — пробормотал Сынмин. — Я убил человека из-за неё, — слова Хана были холодными, отстранёнными. — Она моя сестра, — взгляд Джексона стал жёстче, он повторил на этот раз более настойчиво, — Я бы сделал всё, чтобы вернуть её. Джисон напрягся, но больше ничего не сказал. Минхо взглянул на него, прежде чем кивнуть Джексону. — Я никогда не прощу её за предательство своей семьи, — начал Минхо, гнев в его голосе резонировал среди всех восьми человек, сидящих за столом. Он вздохнул, заставляя себя успокоиться и прогнать образы истекающего кровью и плачущего Джисона на полу своей комнаты с мертвецом всего в метре от него, — Но она спасла мне жизнь. Минхо заметил, как в глазах Джексона промелькнуло облегчение. Ли давно понял, что банды меняют людей, и если Наён зашла так далеко в погоне за своими целями, что предала Бродячих, он сомневался, что девушка была той сестрой, которую, как думал Джексон, он знал. Тем не менее, Минхо мог бы дать ему некоторую надежду. — Я не знаю, каким образом она это провернула, но ей удалось украсть ключ от моих наручников и отдать их мне. Вероятно, она рисковала своей жизнью, чтобы сделать это, — он остановился, после чего добавил, — И она… Она спросила о Джисоне, — Хан напрягся и демонстративно отвёл взгляд, — Она хотела знать, всё ли с тобой в порядке, — тихо добавил он и откинулся на спинку стула, — Если я вспомню что-нибудь ещё, что может тебе помочь, я расскажу, — сказал он Джексону. — Спасибо, — Джексон опустил голову. Наступил краткий момент тишины, прежде чем Фурия встала, кивая каждому головой, — Я оставлю вас. Уверен, что есть вещи, которые вы хотели бы обсудить без посторонних ушей, — сказал он им, после чего ушёл. И снова все замолчали, не зная, как начать разговор. — Минхо-хён? — Чонин осторожно прочистил горло, — Ты сказал, «моя семья»? — Минхо подумал, не почудился ли ему блеск надежды в глазах младшего. — Ну да, — подтвердил он. — Означает ли это…? — Хёнджин моргнул, глядя на него. — Да, я Бездомный, — кивнул Минхо, — Официально. Он ждал, глядя прямо на Хёнджина, когда слова слетали с его губ. Хван знал его дольше всех, вместе с ним пережил потерю Джинёна и, вероятно, ненавидел банды больше, чем Минхо. Тем не менее, Хёнджин слегка улыбнулся ему, переводя взгляд с него на Джисона. Рука Хана скользнула в руку Ли, их пальцы идеально переплелись, и старший постарался не испустить вздох облегчения от этого действия. — Что будет дальше? — задал Минхо страшный для всех вопрос, — Если Чан… — он остановил себя, не осмеливаясь продолжить то, что было у всех на уме. — Мы будем ждать, — покачал головой Чанбин, — Я отказываюсь верить, что с ним может случиться что-то плохое. И я отказываюсь строить планы на что-либо, пока мы не узнаем точной ситуации. Минхо поджал губы, но кивнул. Слова Чана, обращённые к нему, вертелись эхом в голове, и хотя он не знал, как их интерпретировать, он понимал, что будет постоянно обращаться к ним, несмотря ни на что. «Позаботься о них…» Не только он… Но и Джисон… И сами Бездомные будут заботиться друг о друге. Минхо осмотрел банду… Свою банду… Свою семью… Он знал, что защитит их ценой своей жизни. Словно в ответ на тишину, которая окутала их, как удушающее одеяло, у Чанбина на столе зажужжал телефон. Они все замерли, и время, казалось, замедлилось, когда парень потянулся за ним, Феликс же читал сообщение через его плечо. Лицо Чанбина ничего не выдало, и Минхо почувствовал, как напрягся каждый мускул в его теле, готовясь к худшему. — Он стабилен, — сказал Чанбин, встретившись с ними взглядом поверх своего телефона, — Он стабилен. Минхо глубоко вздохнул, вместе с остальными в унисон. Рядом с ним Джисон немного расслабился от облегчения. Телефон Чанбина снова завибрировал, и тот нахмурился, опустив глаза, чтобы прочитать текст. Он сделал глубокий вдох, затем положил телефон. Всё облегчение в его глазах исчезло, Феликс нерешительно потянулся к телефону. — Пуля попала глубже, чем мы думали. Она застряла в позвоночнике, — прочитал он, прерывисто дыша, — Врачи не будут уверены в каких-либо долговременных эффектах, пока он не очнётся. — Что это значит? — спросил Чонин тихим голосом. — Это значит… — Минхо сглотнул, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, — Это значит, что он, возможно, больше не сможет ходить.(づ◡﹏◡)づ
Два часа спустя Джисон молча потянул Минхо за руку, и они вдвоём легко проскользнули наверх, обменявшись лишь парой понимающих взглядов, но расстались достаточно надолго, чтобы оба успели принять душ. Минхо, наконец-то одетый в чистую одежду, ждал в комнате, в которой жил Джисон, стараясь не думать о последнем не самом приятном событии той ночи. К тому времени, как дверь в комнату открылась, он придал своему лицу нейтральное выражение. Его сердце заныло, когда Джисон вошёл с мокрым полотенцем на шее от влажных волос, а глаза парнишки смотрели куда угодно, только не на него, и Минхо понял, что Джисон на самом деле даже не взглянул на него со времени склада. Тогда в его глазах была смесь ужаса и отчаяния, теперь они были неуверенными, печальными. — Иди сюда, — мягко позвал Минхо, это не было ни требованием, ни просьбой. Наконец, Джисон встретился с ним взглядом, и Минхо возненавидел настороженность, промелькнувшую в них, прежде чем Хан, спотыкаясь, подошёл к кровати, тая в объятиях Минхо. Его тело дрожало, но он не плакал, когда Ли молча поднял выброшенное полотенце и начал осторожно вытирать волосы младшего. Через некоторое время Джисон расслабился в его руках, а полотенце заменилось пальцами Минхо, проводящими по его волосам. Хан поймал руки старшего, прижал их к своей щеке, прежде чем повернуться и запечатлеть лёгкий, как перышко, поцелуй на его ладони, всё ещё закрытыми глазами, перехватывая у Ли дыхание. — Джисон… — тот покачал головой, фактически обрывая его. — Когда я проснулся один и узнал, что ты отправился в рейд… — дыхание младшего сбилось, но он встретился взглядом с Минхо, широко раскрытыми и честными глазами, и заставил себя продолжить, — Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Я был опустошён. Я боялся, будто часть меня ушла, а затем сказала, что не вернётся. А потом ты действительно не вернулся… — Мне так жаль, — у Минхо перехватило дыхание. — Не извиняйся, — мягко произнёс Джисон, — Я понимаю, почему ты сделал это: не только ради меня, но и Бродячих. Нашей семьи. Минхо чувствовал, как дрожат его руки, но он всё же откинул волосы Джисона назад, затем провёл большим пальцем по его щеке, сердце его было полно любви и чистого обожания. — Наша семья, — прошептал он ему в ответ. — Ты же это имел в виду? Что ты… — Я никуда не уйду, Джисон, — пробормотал Минхо, наконец-то озвучивая слова, которые так долго хотел произнести с тех пор, как снова нашёл его, — Я буду рядом с тобой до того дня, пока ты не захочешь избавиться от меня, и, может быть, даже немного больше. Джисон подавил смешок. Звук был неуверенным, тихим, все еще немного надломленным, но Минхо это нравилось — он готов слушать его вечно. — Я всегда буду хотеть, чтобы ты был рядом со мной, Минхо, — ответил он. Минхо радостно напевал. Он потянул Джисона за руку, пока не уложил их обоих обратно на кровать, Хан уютно устроился в его объятиях, переплетая ноги. — Тогда навсегда. — И, может быть, ещё немножко больше? — прошептал Джисон с смешком в его тоне. — И, может быть, ещё немножко больше, — согласился он. Вокруг них воцарилась уютная тишина, и, хотя он знал, что никто из них не уснёт, спокойствие, которое он не позволял себе чувствовать в течение нескольких долгих дней, начало проходить через него. Он мягко коснулся Джисона, пальцы рассеянно скользнули по влажным прядям волос. — Я смотрел в камеру, — слова прозвучали так тихо, что Минхо их почти не услышал. Рука Ли на долю секунды замерла в волосах Джисона, прежде чем он продолжил, как будто ничего не произошло. Минхо напевал, чтобы показать младшему, что тот слушает. Парень глубоко вздохнул, после чего приподнялся на локте, осматривая старшего полностью. — Не только один раз, — сказал он, — Я видел, как они называли тебе моё имя. Я всё это видел и продолжал смотреть. На следующий день, и ещё через. Я был слишком напуган, чтобы отвести взгляд, потому что… Потому что если бы я отвёл… Минхо коснулся его щеки, провёл пальцами по подбородку, а затем слегка спустился по шее. Он хотел поцеловать его, но вместо этого прошептал: — Всё в порядке, не торопись. Дыши. Джисон кивнул, следуя его указаниям. Он собрался с духом и продолжил через короткое мгновение. — Я думал, что потеряю тебя, — его глаза были такими широкими и уязвимыми, что у Минхо заныло сердце, — Я был в ужасе, ожидая, что они решат причинить тебе вред. Я не мог ни есть, ни спать и продолжал винить себя, — он судорожно выдохнул, наклоняясь вперёд, чтобы прижаться лбом к ключице Минхо. — Никогда не думай, что в произошедшем, была твоя вина, — яростно запротестовал Минхо, — Теперь я здесь, — его голос был намного мягче, большой палец поглаживал его затылок, — Я никуда не собираюсь уходить. Джисон кивнул, затем пробормотал что-то, чего Минхо не смог расслышать. — А? — всё также мягко спросил Минхо, успокаивающе скользя пальцами по спине младшего, по его талии и обратно вверх. Джисон снова поднял глаза, в его взгляде не было ни тени сомнения, только честность и… Минхо понял это прямо перед тем, как Джисон сформировал слова. — Я люблю тебя, — выдохнул Джисон. Дыхание Минхо сбилось, но он так широко улыбнулся, что подумал, что никогда не остановится. Он наклонился и нежно соединил их губы. Это был краткий поцелуй, медленный и сладкий, но он значил для Минхо больше, чем любой другой поцелуй, который он когда-либо разделял с парнем. Он прижал их лбы друг к другу, не сильно отстраняясь, когда ответил: — Я тоже тебя люблю. Так сильно, что ты даже не представляешь.