***
На улице было уже просто тепло, хотя земля ещё не была прогрета, поэтому холод все ещё чувствовался. Первым делом она направилась к аптекарю, постоянно оглядываясь, побаиваясь снова встретить Мориарти рядом с аптекой. Это выглядит неадекватно со стороны, что у взрослой и здоровой женщины, почти незнакомый человек вызывает дикую тревожность. Но лишь со стороны. Для Эйш, которая жила в 21 веке и слышала истории про противостояние Мориарти и Шерлока, взаимодействие с этим человеком не хотелось бы продолжать. Она не могла представить, что могла бы противопоставить криминальному гению. Проблема ещё была в том, что сама Эйш не знает оригинального сюжета. Она не читала Конан Дойля, не смотрела современный сериал или старые фильмы. Она только слышала что-то от подруг, видела случайные выжимки из соц.сетей и с телевизора. Вероятно, ей стоило играть посредственность с самого начала, но до вчерашнего дня она не знала, что этот мужчина — Мориарти. Кхм, в любом случае, упущенного времени не вернёшь. Эйш зашла в аптеку, закрывая за собой дверь и довольно улыбаясь, увидев уже знакомого мужчину-мумию с шикарными бровями. Он был удивлён тому, как она улыбалась ему и обновлённому цвету волос. Хотя, даже лучше, что у неё волосы закрывали лицо, Эйш не знала, как отреагировал бы мужчина, если увидел бы синяки на её лице. — Здравствуйте! — Эйш подошла к нему. — Снова ты…? — старик выглядел живее всех живых. — Чем могу помочь на этот раз? — Мне нужна ваша консультация! — она радостно улыбнулась ему. — Честно, мне не к кому обратиться по этому поводу, кроме вас. Очевидная ложь, она могла бы расспросить Аманду или Артура, как людей, имеющих отношение к покупке тех или иных товаров, но люди любят быть важными для кого-то. Мужчина громко вздохнул: — Так что вас интересует? — Мне интересно, где вы приобрели своё оборудование и могу ли я приобрести его там же. Он косо посмотрел на неё, а после нахмурился. — Простите, но о таком я не могу распространяться о подобном. Эйш только полезла в карман, как старик тут же прервал её: — Можете даже не пытаться подкупить меня, я принципиально не скажу вам. Идите с богом отсюда и займитесь воспитанием своего ребёнка. О боже. Эйш улыбнулась ему ехидно. — Старый пень, ну и пошёл ты нахуй, — она проговорила это на русском. А так хотелось сказать на английском, чтобы послать его от всей души. Эйш ушла ни с чем из аптеки.***
Уже был поздний вечер, когда Эйш сидела на кухне, мирно ожидая, когда её каша с мясом свариться. Её лицо уже было обработано лучше, чем было до этого — женщина аккуратно выпустила кровь из опухших синяков на её лице, обработала раны и приклеила куски марли, пропитанные лечебной мазью, в эти места. Сейчас, уже спустя время, ей было нужно поесть и встретиться с Амандой. Хлопнула дверь и Эйш повернула голову ко входу. Там стояли Роберт и Аманда, пришедшие после очередной своей смены. Она поднялась на ноги и прошла прямо к ним. — У меня есть просьба к вам, — Эйш осеклась, понимая, что скорее всего эти двое устали, пока были вне дома. — У вас есть время сейчас? Аманда устало вздохнула, а Артур вымученно улыбнулся и сипло произнёс: — Говори. — Мне нужно купить оборудование для химических экспериментов. Вы знаете какой-нибудь магазин, в котором можно это сделать? Артур хлопнул глазами и даже Аманда нахмурилась, обдумывая подобное. — Что ж… — начал Артур. — У меня нет подобных знакомых, но я знаю, что подобное можно приобрести только в Лондоне. О боже. Удивительно. — Ох… Ну, спасибо, — Эйш была в замешательстве, чувствуя нарастающую тревогу от происходящего.***
Эйш очнулась в холодном поту, размыкая ставни век, озаряясь в этом удушливом пространстве, чувствуя себя не просто не в своей тарелке, а так, будто на неё сейчас нападут, схватят и утащат куда-то вниз, перемалывая кости тяжелыми колёсами поезда. Волнение в её теле улеглось также быстро, как и пришло — импульсом. Она со взбаламошенным видом осмотрела купе, окружающее её и сковывающее по рукам в том, что к ней никто не зайдёт, но никто и не выйдет. Однако её ощущения дрожи в руках её беспокоили. По позвонкам вверх прошлось ощущение, из-за которого она подскочила и задернула шторку на окошке двери. За ней, похоже, кто-то подглядывал, пока она спала. Эйш отступила на шаг назад. Постояла секунду, ощущая, как затёкшие мышцы гудели, а после тяжело упала на сидения, на которых в положении сидя спала. Около сорока минут. Судя по часам. Она не спала нормально уже второй день, подрываясь почти через час после сна с желанием бросить всё и бежать сломя голову туда, где её нет. Эйш тяжело вздохнула, протягивая руки к своему лицу, прикладывая холодные пальцы к векам. Что-то ради успокоения её души. За окном сменялся скучный пейзаж, а в её голове роились мысли, выкапывая в её мозгу различные мысли. Её тело находилось в напряжении не только из-за отсутствующего разумного сна, но из-за ярких идей, которые её больную голову посещали. Например, прямо сейчас приехать в Лондон, купить помимо оборудования ещё и кучу украшений, оставив себе деньги только на билет на паром, и убежать-уехать-уплыть в Америку и зажить там яркую, как горение спички, жизнь. Такую же короткую, прошу заметить. Ей не нужно было будущее, ей нужно было это яркое сейчас, чтобы оно взрывало её экстаз по венам, травило её сердце запредельными нагрузками, но радовало больной мозг, разрушая его нейронные соединения. Эйш молча смотрела на скучный пейзаж за окном, сковывая себя по рукам и ногам. Не двигаясь, будто она была статуей, изваянием. Хотя хотелось ёрзать, прыгать и бегать. Это состояние, похожее на яд или наркотик в чистом виде, принесло бы сейчас только потери. Потери её души, сил, привело бы в упадок. Если облечь слова в действия и упростить всё до понятного — гипомания предлагает и даёт возможности, но человек использует только свой ресурс, становясь машиной с дефицитом бензина. Она, машина, уехать на долгие километры вперёд и остановиться посреди трасы, потому что бензина больше нет. А взять негде. Понимая тот факт, что у неё сейчас нет сил, после полугода ежедневных ночных смен, голодовок, а теперь ещё и избиения, Эйш заперла себя в купе, заставив себя остановиться и просто дать себе передышку. Ей понадобятся силы на то, чтобы искать химическое оборудование. Ах да, у вас ведь есть вопрос, какими путями, собственно, должна Эйш найти оборудование в чужой стране? Не поверите, но у неё даже есть план! Всё просто: прийти на бейкер-стрит, найти Шерлока и стрясти с него знания о том, как и какими путями он добыл свои склянки-палки и ингредиенты. В воспалённом мозгу Эйш это не казалось невозможным. Наоборот, это было буквально самым простым действием для неё сейчас! Ей легче всего будет разговорить любого человека именно в состоянии гипомании, когда она бегает и радуется жизни. Для Эйш в депрессии этот путь не казался очень рациональным. Но сейчас, проводя мучительные ночи, в которых она то просыпалась от ярких кошмаров, то не могла заснуть от активнейших мыслей, этот путь казался адекватным решением. Эйш ворвалась этим утром к хозяйке дома, заплатила сонной женщине за аренду комнаты на месяц вперёд, собрала свои небольшие вещи и побежала на первый поезд. Скучный пейзаж медленно сменялся на ещё более скучный и удушливый Лондон. Как бы не было это иронично, она вернулась в то же самое место, с которого и началась её долгая история в этом веке.***
Жёлтый Лондон, потонувший в гари и дыму от огромных производственных машин. Эйш могла сравнить этот Лондон с какой-то более тяжёлой и больной версией итак больного Петербурга Достоевского. Земля была утоплена в грязи и человеческих испражнений, Эйш ни разу не пожалела, что уехала отсюда полгода назад, спасаясь как от запаха аммиака, так и от собственных, неприятных впечатлений, от этих людей. Но этот Лондон, такой пугающий и искажённый в том, как он был знаком Эйш, напоминал ей нуарный фильм, сравниваемый в её голове лишь с произведением «Осень Патриарха». Хотя всё это время напоминало это самое произведение, которое, будто с насмешкой, описывало слишком уж знакомые фигуры в её жизни. В этом времени, где её крыша потихоньку съезжала с собственных несущих стен, казалось, что даже смерть безнадёжно больна. Эйш громко постучала в тяжелую дубовую дверь, стоя на каменном крыльце места, которое успела давным-давно узнать. К её счастью, она уже была здесь, в Лондоне и в этой квартире. Где-то в далёком будущем, которое, казалось, было легко найти в каждой детали этого уродливого места. Через мгновение, спустившись громко по лестнице, дверь ей отворила рыжеволосая женщина, смотрящая на неё слегка озадачено, но заинтересованно. — Здравствуйте, вы к кому? Эйш вдруг осознала, в то быстрое мгновение, как только женщина посмотрела на неё, сократив мимические мышцы, что, скорее всего, её вид был не просто тревожным, а даже пугающим. Женщина с розовыми волосами, с яркими лоскутами марли на лице и жуткой улыбкой. — А, простите, — она заговорила нежным и слегка растерянным голосом, показывая, как сильно ей неловко. — Здесь живёт мистер Холмс? Я бы хотела поговорить с ним. — Да, проходите, — девушка пропустила её внутрь, неловко улыбаясь ей. — Пойдёмте за мной, я провожу вас. Эйш кивнула и пошла за ней вверх по скрипучей лестнице. Ей уже не терпелось прийти и увидеть мини-лабораторию воочию, но она хотела удержать себя хоть в каких-то социальных рамках. Хотя, возможно, её попытка была бы провальной, после такой долгой фазы депрессии. У неё была дичайшая тяга к знаниям с самого детства, но ей не было интересно что-то конкретное. Именно поэтому она не смогла научиться чему-то одному, вечно хватаясь за сопутствующие материалы. И химия не была исключением. Она знала некоторые вещи очень хорошо, а что-то не хотела знать вовсе, но сейчас её спасением стало то, что она экспериментировала в своём доме, пытаясь создавать нужные ей лекарства. И с этой тягой к знаниям ей было тяжело контролировать собственные поступки даже в фазе депрессивного эпизода. Она боялась лишь периферией мозга, что может что-то натворить. Но эта часть была слишком маленькой, чтобы Эйш с особым вниманием обратилась к этой мысли. Ей не нужны были моральные утешения в том, чтобы поддержать себя в собственном выборе. Она не считала, что Шерлок Холмс, как человек также сильно жаждущий знаний, должен был понять её желание заиметь снова маленькую лабораторию. Она лишь знала, что она точно поймёт на что давить, как только увидит этого человека во всей его красе. Женщина, которая, по предположению Эйш, была жительницей этого дома, постучалась в очень знакомую для Эйш дверь. Её голос был громким для восприятия Эйш, не давая ей погрузиться в собственные воспоминания с головой. — Шерлок, к тебе посетители! Эйш, не дожидаясь дальнейших действий женщины, просто нажала на ручку двери и открыла её. И тут же, как только она это сделала, что-то на столе взорвалось, оглушая скорее морально, чем физически. Взрыв на столе, на котором, судя по воспоминаниям Эйш, и проводились химические эксперименты. — Шерлок, чёрт возьми! — женщина закричала от неожиданности, видимо, желая надрать зад собственному соседу, но побаиваясь зайти внутрь, не желая получить какого-либо урона от возможной опасности. Эйш аккуратно спокойно шагнула внутрь комнаты, решая посмотреть, что это было. Она была аккуратна в своих передвижениях по причине того, что могла в любой момент упасть, ведь один её глаз был закрыт куском марли. Судя по ярким осколкам стекла, которые разлетелись по полу и столу, и отсутствии какой-либо реакции, кроме запаха горения — это была спиртовка. Ебануться, что он такого сделал с ней, что она взорвалась? Как только взорвалась спиртовка, то тут же послышался шум из другой комнаты. Впрочем, Эйш подошла к столу быстрее, чем, предположительно, Шерлок Холмс успел выскочить из своей комнаты и направился к столу. Эйш ехидно улыбнулась ему и произнесла, отшагивая в сторону: — Здрасьте! Что вы сделали со спиртовкой, раз она взорваться умудрилась? — Вы кто вообще? — мужчина хмуро посмотрел на Эйш, а после повернулся в сторону женщины. — Хадсон, ты кого впустила? Эйш в удивлении посмотрела на неё. Это та самая миссис Хадсон?! Что-то она слишком молода для управляющей дома. На ум ей тут же, для сравнения, пришла мадам Понт и примерно её возраста Эйш представляла миссис Хадсон. Но миссис Хадсон ещё больше удивила Эйш, став громко браниться на Шерлока: — Это твой клиент! Шерлок, что ты опять натворил?! Почему каждый день в моём доме происходит что-то новое из-за тебя! Когда ты вообще оплатишь аренду?! И вообще, почему ты неуважительно говоришь со мной?! Для тебя я Мисс Хадсон и не смей говорить иначе! Горячая женщина. У Эйш появился пунктик, что с этой мисс лучше не вступать в перепалки. Возможно, она как мадам Мёрфи кричит по каждому поводу, который ей не понравился. И лучше вообще не отсвечивать, пока она не перестанет кричать. — Хадсон! — Шерлок осёкся, тут же поправляя себя. — Мисс Хадсон! Прекрати кричать при клиенте! У тебя что, бешенство матки? Эйш скривилась, чувствуя жгучую боль как на лице, так и тошноту, которая возникла только от одного заявления Шерлока. — Это ты меня доводишь! Пусть твои клиенты знают, какой ты! — она, раздражённая и обиженная повернулась к Эйш, видимо, ожидая, что та станет ругать Шерлока вместе с ней. Эйш слегка улыбнулась мисс Хадсон, а после произнесла: — Я заплачу за эту консультацию, так что какие-нибудь деньги он принесёт вам. Вы не могли бы оставить нас? Хадсон сменила гнев на милость, как только услышала слова про деньги. Она что-то сказала Шерлоку и вышла, но Эйш этого не заметила, так как обратила внимание на стол. По ощущениям от вида некоторых колб, Шерлок пытался получить бензидин, но у него что-то пошло не так. Попытки сделать вещество самостоятельно это конечно хорошо, но зачем оно ему? Эйш резко вспомнила, осекаясь своей маленькой осечке. Как можно было так быстро забыть тот курс криминалистики? — Ты бензидин делаешь, да? — она заинтересованно повернула голову к Шерлоку, очень довольно улыбаясь. Хотя неправильно будет реактив из бензидина назвать так, но у Эйш не нашлось другой мысли в голове на тот момент. Шерлок удивился, а потом нахмурился. — По-моему вы пришли за консультацией, а не узнавать, что я делаю в своём доме. Ах, какие мы нежные. Эйш прищурилась, чувствуя некоторое желание стебать его. — Конечно-конечно. Мой вопрос достаточно простой — я хотела узнать, где вы приобрели всё своё химическое оборудование. Шерлок нахмурился ещё сильнее, наблюдая за ней и, судя по тому, как он её осматривал, анализируя её. — Вам не хватило посудины для окрашивания волос? Как банально. Эйш закатила глаза… глаз и цокнула: — Это всё, что ты можешь предположить, детектив? — она хмыкнула, смотря на него. — Или ты ожидал, что я пришла из-за ран на лице, а теперь удивляешься, что консультация оказалась другого характера? Шерлок фыркнул. Похоже, Эйш попала в яблочко. Шерлок заговорил вновь спустя некоторое время, снова привлекая внимание Эйш, которая просто стояла и осматривала маленькую лабораторию: — Ты точно прибыла из Дарема, — он осматривал её внимательно, даже слишком, будто не мог найти ответы, которые так ему нужны. — Твоя одежда достаточно качественная для таких простых фасонов, скорее всего ты дочь военного без общепризнанного статуса. К тому же, тебя очень отличает от обычного аристократа как цвет твоих волос, так и твоя гигиена и чистая кожа. Возможно, что ты не в ладах с родителями и поэтому они не рядом с тобой, но то, что на тебя действительно напали — это правда. И вряд ли родители. Эйш молча дослушала его историю, а после, не выдержав, просто рассмеялась, прикрывая рукой рот. Шерлок хмурился ещё сильнее. — Ой, дорогой мой детектив, ты прав только в одном, — она снова улыбнулась ему, но гордо и с ехидством, которое поднимало голову каждый раз, как только Шерлок пытался блеснуть умом. — Я действительно прибыла из Дарема и на меня не так давно напали. Но в остальном ты абсолютно не прав. Я крестьянка, к тому же сирота. Она снова засмеялась, но уже увидев лицо Шерлока, которое исказилось в непонимании. Шерлок не смог бы победить в своей любимой игре на угадывание лишь потому, что Эйш не принадлежала этому миру от слова совсем. Он был бы, возможно, полностью прав в своих убеждениях, если бы Эйш действительно жила тут, ведь знания у людей, особенно у женщин, в этом времени могли быть только если они имели какой-то статус. — Ты врешь мне специально? Эйш снова засмеялась с комичности ситуации. — Нет, я не вру, — она наконец-то перестала смеяться. — Но смеюсь над тобой, да. Шерлок раздражённо посмотрел на неё, перекрещивая руки на груди: — Откуда тогда у крестьянки деньги на такую одежду? Эйш закатила глаза, усмехаясь фразе Шерлока. Он явно не собирался признавать свою неправоту, но Эйш не собиралась тратить время на объяснения. — Хочу напомнить тебе, что я пришла не мою личность обсуждать, а спросить, где можно найти химическое оборудование, — она прищурилась, удерживая насмешку на лице. — Не надо пытаться отгадывать загадки, просто выполни свою работу. Шерлок фыркнул и произнёс свою следующую фразу с недовольством и легкой злостью: — Вниз по улице и направо будет вывеска аптеки. В аптеку зайди и поверни направо. Там сможешь купить всё, что тебе надо. Эйш улыбнулась и была довольной: — Так бы сразу, — она засунула руку в карман, но задумалась на секунду. — Три шиллинга подойдут или ты считаешь что нужно больше? Она просто не удержалась и была вознаграждена тем, как Шерлок потихоньку становится всё более мрачным. Судя по обстановке он свирепеет, но Эйш не могла сдержать довольной улыбки. — Ты… — он остановился на полуслове, возможно, там было что-то матерное, но Шерлок так и не произнёс этого. — Мои консультации для тебя будут стоить три соверена. — Для крестьянки? — она фыркает. — Один соверен. — Два, — Шерлок оставался непреклонен в своём решении, его бровь дёргалась из-за гнева. — Один, — но Эйш всё больше забавляли реакции Шерлока. Она не могла не продолжать торговаться только потому что Шерлок гневался на неё. — Два, — Шерлок давил голосом и всем своим видом. — Десять шиллингов или я не плачу, — но, опять же, Эйш не страшило это, а только веселило всё больше. — Я тебя не выпущу отсюда! — он вполне скоро мог перейти на крик только от одной издевательской улыбки. — Тогда я в окно выпрыгну, — смело заявила Эйш, нисколько не сомневаясь в своих действиях. С её решимостью она сейчас могла спокойно этот дом взорвать ради своих целей. — Десять шиллингов, — это была та самая точка, заставляющая Шерлока задуматься. Он замолчал, но ответил спустя мгновение, не подавляя своё раздражение: — Один соверн. — По рукам, — Эйш улыбнулась, тут же кидая монету Шерлоку. — Так бы сразу. Скорее всего она звучала достаточно убедительно в своём желании выпрыгнуть в окно и именно поэтому Шерлок согласился. Но он выглядел взбешённым даже тогда, когда получил деньги, поэтому и ответил ей следующее: — Если бы ты не выделывалась, я бы за такой вопрос взял ещё меньше, — он прошипел это ей, заставив Эйш кровожадно улыбнуться. — Что, гордость задело, поэтому ты меньше взять хотел? — Да ты! — Шерлок взъерепенился, но не успел договорить, снова. В квартиру внезапно вошёл крупный мужчина, распахивая дверь. Он держал в руках пальто, имел стремительную походку и, скорее всего, оставаться надолго не планировал. За ним обеспокоенно шла мисс Хадсон. Учитывая то, как резко поменялось лицо Шерлока с раздражения на восторг с его горящими глазами, Эйш подумала о том, что, возможно, это Лестрейд, который принёс новое дело. Вроде так звали кого-то из полиции, кто постоянно бегал с (за?) Шерлоком, принося ему новые дела. Шерлок засиял и расцвёл внутренне от счастья, чем стал похож на собаку, встречающего собственного хозяина. Вряд ли он бы с таким лицом встречал кого-то кроме нового дела, но у Эйш закрались странные подозрения об ориентации Шерлока с самого начала общения, так что, возможно, дело не только в деле. — Лестрейд! — Шерлок закричал это. Эйш всё же была права, не зря она слушала своих подруг. — Ну что? Ты что-то принёс? Новое дело? Да ну чё, реально так на дело реагирует? Эйш даже, слегка, разочарована. Уж очень хотелось увидеть такого гордого мальчишку опущенным. Лестрейд растерянно перевёл взгляд на Эйш, видимо из-за её кривой улыбки. Она просто кивнула ему, здороваясь. Ну да, только улыбка виновата в том, что на неё с подозрением реагирует мужчина из викторианской эпохи. Когда она — побитая кем-то женщина с розовыми волосами. И маниакальной улыбкой. Лестрейд вздохнул: — Нет, Шерлок. Мне всё ещё нужна помощь с тем делом. Шерлок тут же недовольно скосил глаза в сторону, снова перекрещивая руки на груди: — Я не буду помогать с ним. Оно слишком скучное. — Шерлок! — Лестрейд хотел надавить на него, но не успел. Шерлок отвернулся от него, пошёл куда-то в свою комнату. Эйш фыркнула, а после аккуратно спросила: — Мистер… я полагаю Лестрейд, — она специально сделала пометку на том, что узнала его имя из разговора и, кажется, не сразу запомнила его. — Можете рассказать об этом деле? Лестрейд осмотрел её, выражая некоторое непонимание и непринятие её внешнего вида. — Простите, мисс, это дело полиции и мы не можем раскрыть его посторонним? — Вам не хочет помогать ваш единственный консультант и что вы планируете делать, когда не сможете отчитаться перед вышестоящими? Лестрейд нахмурился и растёр переносицу пальцами. Эйш сочувствующе вздохнула. — Извините, но может вам следует заняться чем-то более важным для женщины? Ну вот опять. Эйш закатила глаз… глаза? В общем она была недовольна происходящим, и смотрела на Лестрейда скептически. — Ну да, лучший выбор это отказываться от любой помощи, когда ваш единственный мужчина отказывается делать свою работу. Начальство то не боитесь? Я полагаю у вас вполне неплохая дедовщина практикуется на рабочем месте. Хотя, это единственное возможное взаимодействие, когда мы говорим о вертикальных отношениях. Эйш в процессе собственного диалога даже занырнула в собственные мысли, из которых её выдернул Лестрейд, подозрительно косясь на неё. — Как-то вы слишком много знаете для постороннего человека. — Да Шерлок разболтал, — Эйш усмехнулась. — Я не болтал! — Шерлок отозвался из соседней комнаты. — А че ты подслушиваешь, если ты выполнять ничего не хочешь?! — Эйш крикнула ему в ответ. А потом повернулась к Лестрейду и прошептала ему. — Не беспокойтесь, сейчас всё будет. Чувствуя желание лишь сильнее растрясти капризного мужика, ведущего себя как мальчишка лишь на фоне того, что он единственный и незаменимый, Эйш плотоядно усмехнулась. — Что вы там шепчетесь! — Шерлок вышел из комнаты, высказывая раздражение только своим тоном. — О тебе, мой дорогой, — Эйш едко улыбнулась ему, щурясь. — А что, не нравится? Ему явно не нравилось, он фыркнул. — Вы что, с мисс Хадсон сговорились и обе решили меня вывести? — у него вена вздулась на голове. Быстро он из себя выходит. — Ты на меня то не наговаривай! — мисс Хадсон выскочила на первый план этой сцены, начав снова кричать на Шерлока. Всё-таки он довёл её ещё до того, как Эйш пришла сюда. — Сам ничерта не делаешь и сидишь без денег, так ещё и от работы отказываешься! Эйш, пока мисс Хадсон кричала на Шерлока, отвела в сторону Лестрейда, который растеряно смотрел на происходящее. — Вы пока посидите, отдохните, — она сказала это Лестрейду, а после шкодливо улыбнулась ему. Лестрейд посмотрел на него сомнительно. — Я не хочу соглашаться на эту работу! — Шерлок закричал на Хадсон в ответ. Эйш усмехнулась, наблюдая как сильнее закипает мисс Хадсон. — К тому же они даже не оценят эту работу! — Ты что, охренел?! — красная мисс Хадсон закричала на него, срывая голос. Эйш была в восторге от нрава этой женщины. — Ты уже второй месяц задерживаешь оплату! Либо ты идёшь работать либо ты выселяешься отсюда! — она повернулась к Эйш с Лестрейдом, и Эйш увидела, как у неё на её отчаянном лице, наворачиваются слёзы. — Лестрейд, пожалуйста, заберите его на расследование этого дела! Его долги растут, а сам он ничего не делает, чтобы их решить. Мисс Хадсон заплакала и Эйш расстроилась, она не любила, когда женщин расстраивают мужчины. Она подошла к мисс Хадсон и обняла её, утешая: — Не плачьте, мисс, — она начала гладить мисс Хадсон по спине, чувствуя, как сильно женщина вцепилась ей в плечо и как её одежда потихоньку намокает от её слёз. Эйш укоризненно посмотрела на Шерлока, который, как только увидел взгляд Эйш, оскорблённо фыркнул. — Да, он ваша проблема, но вы можете выселить его и обратиться к его родственникам. Думаю, они должны быть не такими безалаберными и гордыми как он, — Эйш снова укоризненно посмотрела на Шерлока. — Чёрт возьми! — Шерлок вцепился в собственные волосы и издал странный звук раздражения. А после раздражённо поднялся и громко топая прошёл в комнату. — Всё, всё, собираюсь я! Прекратите разводить всё это вот тут. Мисс Хадсон шмыгнула носом, будучи расстроенной от происходящего. Она отошла от Эйш, утирая слёзы на глазах. — Извините за это, — она снова шмыгнула. — Он треплет мои нервы и каждый раз это заканчивается вот так. Эйш вздохнула. — Отдохните, пожалуйста. Мисс Хадсон вышла из квартиры Шерлока, а Эйш повернулась к Лестрейду, шкодливо улыбаясь. — Что? — Лестрейд напрягся. — Я хочу с вами, — она улыбалась лишь сильнее с ожиданием смотря на мужчину. Тот вздохнул и прикрыл лицо руками. — Нет, — он, кажется, был слишком уверен в себе. — Да, — Эйш ему в уверенности не уступала. И привела вовремя нужные контр-аргументы. — А если Шерлок в процессе сбежит от вас? Чё, думаешь сможешь уговорить его вернуться. Эйш буквально слышала как в постепенно лысеющей и седеющей голове Лестрейда крутились шестерёнки. Мужчина достаточно долго взвешивал все «за» и «против», пока стоял и молчал. — Ладно, — он обречённо вздохнул. — Иди. Ты подруга Шерлока? — Да, — она ответила, не задумываясь, лишь ради того, чтобы позлить Шерлока. — Нет! — он выскочил уже одетый, а Эйш засмеялась с его разъярённого вида. — Это мой клиент! — Да ладно тебе, мы подружимся, — она усмехнулась ему. — Отстань от меня, женщина! Эйш снова засмеялась. Лестрейд растерянно посмотрел на них двоих, а после пошёл за Шерлоком на выход. Эйш подхватила свой багаж и пошла следом за ними. — Так что там по делу? — Шерлок спросил настороженно, а после повернул голову к Эйш. — А ты за нами почему идёшь? Эйш улыбнулась ему вполне довольно, пока говорила: — Нам просто по пути. Так что там по делу? Убили кого-то? Шерлок хотел снова протестовать, но снова был оборван Лестрейдом. Возможно, человек уже просто устал от его выходок и решил поговорить с кем-то, кто его действительно слушает. — Дети пропали. Там странная история. — Дети? Несколько детей? У вас там серия намечается? — Эйш впервые не улыбалась, но и не выглядела расстроенной. Она скорее была заинтересованной с её обычным ничего не выражающим лицом. Её мать называла это лицо коровьим или тупым, но Эйш никогда не обращала на это внимание. — Серия? Возможно, у нас уже несколько обращений, — Лестрейд вздохнул. Видимо, в этом и есть причина того, почему ему нужна помощь. Никакая система не любит признавать то, что у них что-то пошло не так. — А задокументированная информация есть? — у Эйш загорелись глаза. — Есть… Шерлок, не хочешь посмотреть на неё? — Лестрейд перевёл взгляд на Шерлока. — Было бы славно увидеть отчёт, — пробурчал Шерлок незаинтересованно. — Лестрейд, а ваша система как относиться к сериям? — снова влезла Эйш. — Что? — вопрос от Лестрейда, но Шерлок тоже нахмурился. — Как Скотланд-ярд относиться к сериям? Если он не любит признавать серии убийств или серии похищений, то придётся запариться над документами и доказательствами, чтобы у вас действительно признали её серией, — Эйш щёлкнула языком, обдумывая собственные слова. Интересно. Ей было вполне интересно. — Ты откуда это знаешь? — Эйш казалось, что к настроению Шерлока с каждой секундой подмешивали каплю чернил, делая его настроение потихоньку всё темнее и темнее. Она в любом случае мало задумывалась над ответом: — Опыт. — У обычной крестьянки? — Шерлок вернул ей эту фразу шпилькой. — В народе и не такое можно услышать, — Эйш утверждала, нисколько не стесняясь своего вранья. — У крестьянки? — Лестрейд осёкся, переспрашивая. — Да, — Эйш гордо кивнула, на что Шерлок выразил закипающее раздражение звуком из горла. — Да не крестьянка она, — Шерлок, и снова Шерлок всю малину портит. — Ой, да блять, иди нахуй, — Эйш вполне по-крестьянски послала его и резво переключила тему. — Что там по документам? — Уже пятеро пропавших детей. Все маленькие мальчики, — Лестрейд с сомнением наблюдал за перепалкой Шерлока и Эйш, но продолжал отвечать на вопросы Эйш, даже если она была женщиной. Маленькие дети были беззащитны. Эйш не могла понять, как можно было бы их убивать или насиловать. Она смотрела на Алису, смотрела на Сэма, смотрела как Аманда любит их и не могла представить, что чувствуют матери этих детей.Эйш бы убила за своего ребёнка.
— Здесь возможен как сексуальный мотив, так и садистический. Их тела не находили? — Эйш, несмотря на сгущающиеся тучи в её душе, всё также продолжала говорить и вести диалог. — Нет, — с сожалением сказал Лестрейд. Эйш с удивлением обнаружила ответ на вопрос, который волновал её уже некоторое время. Во-первых, как и почему Лестрейд до сих пор позволял ей, женщине, находиться рядом и задавать вопросы? Она предполагала, что единственная причина заключается в самом Шерлоке. И дело было не в том, что Шерлока нужно было контролировать, а в том, как Лестрейд реагировал на Шерлока. Шерлок был самовлюблённым мудаком, которого изначально нужно было уговорить что-то сделать. Но он был необычным. Возможно, именно из-за того, что Лестрейд привык возиться с необычным Шерлоком, он так лояльно относился к Эйш. Она найдёт подтверждения или опровержения лишь спустя время. — А из каких семей были те мальчишки? — Шерлок заставил её вновь вынырнуть из мыслей. Эйш думала слишком быстро даже для себя, она даже сначала не смогла понять, о каких мальчишках идёт речь, но быстро сообразила. Лестрейд стал вкрадчиво объяснять, будто разжевывал информацию: — Я уже говорил тебе. Первый был сынов часовщика. Второй сыном шляпника. Третий сыном ювелира. Четвёртый был сыном заводчика лошадей. Пятый — сын портного. А шестой, последний, был посыльным мальчиком. Эйш с Шерлоком переглянулись. — Как будто… — Эйш начала предложение, которое уже в полном объёме было в её голове. — Как будто бы эти пропажи связаны с аристократами… Какая прелесть, — Шерлок произнёс последнюю фразу как нечто матерное. — Удивительно, — Эйш почувствовала некоторое напряжение, идущее по её ладоням до кончиков пальцев. Аристократы могли видеть этих детей в лавках, где работают их отцы. Эйш лишь частично рассуждала вслух. — Это нормально, что сыновья работают на работе своих отцов. Сын моей знакомой работает со своим отцом в пекарне, хотя ему ещё семь. — Эйш — Это точно серия. У вас в Скотленд-ярде работают идиоты. Тут даже крестьянка что-то сказать смогла. Лестрейд методично достал сигарету, зажёг её спичками и мрачно закурил. Как будто тут запаха аммиака не хватает. — Вряд ли ваша система позволит выдвинуть дело против аристократа, — Эйш заметила это с тем своим тупым лицом. — Так и есть, — и Лестрейд подтвердил её слова. Ужасно. — Но можно попробовать закошмарить его, — Эйш плотоядно улыбнулась. Эмоции женщины менялись по щелчку пальцев. Шерлок скрестил руки: — Сначала его нужно найти и сдать в Скотланд-ярд. Он должен ответить перед законом. Эйш и Лестрейд в один голос сказали: — Не получится. — Опять же, он может легко откупиться, — Лестрейд продолжил мысль, с сомнением смотря на Эйш. — А серия продолжиться, да. Люди могут уйти от ответственности за то, что они делают, если имеют деньги, — Эйш вздохнула, разводя руками. — Сначала всё равно нужно выяснить, кто это. Если это не аристократ, то у нас будет больше возможностей, — Шерлок плюнул под ноги и сам уже достал сигарету. — А если аристократ? — самый адекватный вопрос в этой ситуации, и он шёл от Эйш. — Хотелось бы, чтобы это был не он. Эйш понимала, что Шерлок уже знает, что это действительно был аристократ. Может быть, он не хотел ввязываться в это дело именно потому, что это аристократ? Удивительно. Дальше они шли в молчании. Если пропали дети… то на этого аристократа вполне можно было бы натравить весь народ. Дети были той неприкосновенной частью жизни, за которую люди были готовы убиваться. И это не из благородных побуждений, а часто из-за ощущения собственничества, которое может быть украдено, если убить ребёнка. В 19 веке к детям относились чаще безразлично, но это не значит, что люди, даже если сами обижали своих детей, дали бы обижать их другим. Особенно тому, кто, возможно, не просто убивал их, а насиловал. Но это могло и не получиться, по причине того, что дети были из среднего класса, а значит разбираться нужно было их родителям. Эта ебучая разрозненность людям только мешала. Эйш сжала челюсти, глубоко вздохнула и сжала кулаки. Её легкая дрожь унялась, как только она удержала внутри сильную эмоцию, которая рвалась наружу и поднимала голову, требуя от неё тут же бросить все дела и бежать в поисках того, кто эту эмоцию вызвал.Почему-то Эйш была уверена, что это мужчина.
В любом случае эта эмоция была у неё той, что находилась под дичайшим контролем и отталкивалась от таких внутренних мантр как: «не навреди». Как будто можно простить уёбка, который надругался над чужой жизнью. Простить такого нельзя, но Эйш не имела никакого права распоряжаться чужой жизнью. В идеальной системе закон должен был защищать жертву и не допускать смертной казни над насильником, держа насильников взаперти от общества и обеспечивая безопасность людям. Но система не была идеальной в двадцать первом веке, что уж говорить про девятнадцатый, который был полон не только неравенства, но и несвободы. Несвобода. Эпоха возрождения начиналась от четырнадцатого и продолжалась до рубежа шестнадцатого-семнадцатого веков. Если античный человек — это герой, средневековый– ученый, аскет, то человек эпохи Возрождения — это человек, формирующий себя сам. В трактовке гуманистов объясняется, что человек есть не заданное Богом существо, а центральная фигура мира, сотворенная руками самого человека. Человек становится автором собственной жизни. Если человек эпохи средневековья рассматривается как набор социальных функций, то в эпоху. Возрождения человек сам выбирает себе социальные роли. Люди медленно, но верно шли к мысли о свободе и равенстве, что отражалось в каждой эпохе. Даже в двадцать первом веке люди продолжают борьбу. Борьбу с собой, борьбу с теми, кто пытался остановить прогресс, борьбу с теми, кто ради своего кармана готов подавлять и убивать. Общество растёт. Продолжает расти и будет расти дальше. Скорее всего. Но, глотнув свободу своего времени, вдвойне обидно и больно ощущать несвободу девятнадцатого века. Её как будто заковывали в цепи и с каждым её шагом натягивали лишь сильнее. Вот же блядство. Они дошли до Скотланд-Ярда, а Эйш даже не заметила. Лишь видела, как Шерлок поглядывал на неё всю дорогу.