Часть 5.
23 апреля 2023 г. в 13:56
Рене де Ориме
— Вы изрядно постарались, чтобы не допустить меня в дом, мадмуазель. Отдаю должное.
— Насмехаетесь надо мной, мсье? — войдя в залу, я повесила плащ на одно из кресел, оставаясь в стороне от гостя — Вы преследуете меня, мсье Карье? Откуда такой странный и несколько нездоровый интерес к моей персоне?
— Хотите сказать, что не испытываете того же в мою сторону? — он поднялся и подошёл ко мне, смотря сверху вниз прямо в глаза, заложив руки за спину — Я вас смущаю?
— Нисколько. Скорее, ваше внимание вызывает у меня недоумение, — я отошла от мужчины, пытаясь сохранить хоть толику достоинства — Но вы не ответили на мой вопрос, а уже засыпали своими. Это невежливо.
— Раз так, — а у него приятный и даже бархатный смех, коим я насладилась всего несколько секунд, когда мсье вновь села на стульчик у рояля — Я вас не преследую, мадмуазель Рене. Наоборот. Я наблюдаю за вами.
— Вы видите тут разницу? — вспыхнула я, но тут же осадила сама себя, вспоминая время и то, скольких людей я не хочу будить, хотя следовало бы — Вы проникли в мой дом Бог знает какой раз, а после этого говорите, что не преследуете? Мсье, это похоже на нелепицу!
— Такую же, как та, что висит на зеркале в вашей комнате? — в этот момент меня сковало ужасом и я еле сдерживалась, чтобы его не показать — Я знаю о вас больше, чем вы думаете. Возможно, даже больше, чем вам хотелось рассказать.
— Но зачем вам я, мсье? — снова чуть не вскрикнула я, осев в ближайшее кресло — Ваша привязанность к мадмуазель Даае застилает вам разум, но я — не она. И ваше преследование не приносит мне удовольствия.
Он отошёл к окну чуть в стороне от меня в полном молчании. Я лишь со стороны могла рассмотреть его — всë тот же чëрный костюм с белой рубашкой и полумаска, которой он был ко мне повёрнут. Пожалуй, стоит отметить, что если бы не его поведение и маска, то вряд ли бы он заставил меня всю сжиматься внутри от непонимания и ожидания. Тут меня пронзило воспоминание о нашей первой встрече и, кажется, кусочки стали складываться в единую мозаику.
— Вы здесь потому, что… — поборов страх и взяв себя в руки, я встала в нескольких шагах от Призрака — Я не отвернулась от вас?
— Я позволил себе смелость считать вас своим другом, мадмуазель, — Эрик повернулся, но в глаза смотреть не стал, что удивило — Но пойму, если моё отношение для вас тягостно.
— Вы странный человек, мсье, — мне кажется, очевиднее этого умозаключения в моей жизни вообще ничего не происходило — И я понимаю, отчего вы приходите под покровом ночи, а не днём. Но, если вы изволите хотя бы присылать записки, что придёте, моё возмущение будет куда меньшим. В конце концов, я живу не одна в этом доме.
— Я думал, вас не волнуют такие выскочки, как Нейсмит, — бровь на видимой части его лица дернулась в насмешке, а наша беседа удивительнейшим образом перетекла в более дружеское русло.
— Вы верно думали, мсье, — как старые знакомые, мы преспокойно разместились в креслах музыкальной залы — Этот юнец меня раздражает. Весьма.
— Моё предложение в силе, мадмуазель, — будто мы говорили о чём-то будничном, мсье Карье достал портсигар — Не возражаете?
— Прошу, — я махнула рукой, понимая, в каком удивлении будут Рауль и Кристина, когда узнают, с кем я начала водить дружбу — Но Артура не трогайте. Ради Мишеля я потерплю его лишь завтрашний день. И он уедет.
— Посредственный и высокомерный глупец, — заключил он, выпуская дым — Но раз вы просите, то я его и пальцем не трону.
— И не пальцем тоже, мсье, — учитывая прошлое данного мсье, это была важная ремарка — До своего Лондона, или откуда он там, мсье Артур должен добраться живым и невредимым.
— Меня впечатляет ваша способность так спокойно говорить смерти, мадмуазель. Настораживает, — он едва ли выкурил половину сигары, остаток которой он расточительно бросил в камин.
— Вряд ли этот отрезок жизни вам известен, мсье. Но, если будут подходящие обстоятельства, то как-нибудь расскажу, — да, о той части моей жизни в полной мере знают только я, да мсье граф Клод, да только он уже давно почил.
— Полагаю, мне пора, мадмуазель, — он набросил плащ на плечи и замер, смотря мне в глаза — Ваше принятие стало утешением для Призрака Оперы.
— Мсье, — я подошла к мужчине и, поддавшись какому-то неведомому чувству, поправила узел, держащий плащ — Вы самый незаурядный из моих знакомых. Даже интересно.
— Спокойной вам ночи, мадмуазель Рене, — мсье поклонился и спустя минуту растворился в темноте коридора…
— Доброй ночи и вам, Призрак Оперы.
Утро не задалось. Слишком поздно легла спать и рано проснулась — дало о себе знать, но знание двух моментов определённо скрашивало начало дня. Во-первых, Нейсмит сегодня уезжает — отдельный повод для восторгов, а может даже и для банкета, ну а во-вторых, я, по своему обычаю, завожу знакомства с теми, с кем не общаются разумные люди. Это порождает внутри меня странное чувство превосходства и исключительности, смешанное с осознанием, будто я предаю друзей. Возможно, так оно и есть. Меня должна загрызать совесть, но этого не происходит. Лишь чувство того, что всё идёт так, как должно идти, ведь это не меня пленяли в подвалах. Эгоизм? О, да. Я подобрала верное слово своим мыслям и поведению. Забочусь лишь о том, чтобы было комфортно мне. Ну ладно, ещё и Мищелю. За него я сама разорву любого. И пусть меня осуждает любая религия, но, во имя всего Святого и Грешного, почему я должна заботиться о других прежде самой себя? Благородство? Оно в крови у благородных. Да, неплохое оправдание я придумала своим грехам.
— Сделай сегодня что-то поинтереснее, Марго, — довольная собой, я села за туалетный столик с широкой улыбкой — Сегодня замечательный день. И достань красное платье. Пусть у всех в глазах рябит от моих волос и наряда.
— Как прикажете, мадмуазель, — неожиданно тихо произнесла горничная и принялась расчёсывать мои волосы.
— Марго, — я осторожно коснулась её руки, но девушка отскочила от меня, как от огня — Марго? Что произошло?
— Мадмуазель, простите. Прошу вас, простите меня. Спасите! — в слезах, она упала передо мной на колени, сжимая подол передника и заговорила так быстро, что я еле могла понять сказанное — Этой ночью, когда вы заснули в библиотеке, а господин граф был занят работой, мсье Нейсмит… Он…
— Что? Что он сделал? — я резко поднялась с пуфика, постепенно охватываемая яростью — Говори!
— Он… Взял меня прямо на кухне… — у меня начали трястись колени, а Марго, захлёбываясь отчаянием, стала покрывать молящими поцелуями мои руки — Прошу, мадмуазель. Защитите.
— Я убью этого мерзавца, — практически прорычала я, вылетая в коридор в одной ночной сорочке и пеньюаре — Артур Нейсмит! Как ты посмел?
— Рене? Рене, что произошло? — вместо виновника, мне навстречу из комнаты рядом вылетел Мишель, который, судя по виду, как и я, совсем недавно встал с постели — Что сделал Артур?
— Этот подонок очернил мою горничную, — на одном дыхании выпалила я, едва не срываясь на крик — Я собственноручно придушу эту тварь.
— Не беспокойся, дорогая. Я сам разберусь, — похоже, эти слова разозлили моего брата ещё больше, чем меня саму — Луи! Где сейчас мсье Нейсмит?
— Должен быть у себя в комнате, мсье, — бедного дворецкого мы так напугали своей утренней яростью, что тот поспешил удалиться.
— Посиди у себя, Рене, — безапелляционным тоном заявил Мишель, направляясь в комнату однокурсника.
— Не лишай меня удовольствия, брат, — с моих губ снова сорвался нечеловеческий рык, и я последовала за графом.
Граф не стал удостаивать бывшего друга объяснениями, а лишь замечательными по силе ударами, от которых подушка быстро окрасилась красными пятнами. Буквально на мгновение мне стало жаль этого мерзавца — проснуться не успел, как получил по… по заслугам. Но эта жалость быстро улетучилась, когда Мишель спустил Артура сначала с кровати, а потом и с каменной лестницы прямо к входной двери. Приятное зрелище, от которого у меня не дрогнул и мускул. Разве что появилась улыбка удовлетворения.
— Простая служанка, коих в доме с десяток, Мишель, а ты за это избил друга, — горько смеясь и отплёвываясь от крови, Нейсмит старался подняться на ноги.
— Ты всегда знал, как я отношусь к подобному, Артур! — совершенно не стесняясь в выражениях, брат медленно грозовой тучей спускался к Нейсмиту — Я был не против твоих пьянок, сам грешен, но это уже выходит за все рамки! Выметайся, пока я не прострелил твою паршивую голову!
Я наблюдала за этой картиной с нескрываемым удовольствием и даже улыбкой, увидев которую, мерзавец начал сквернословить уже в мой адрес, описывая меня самыми последними словами, которые знал… Даже как-то скудно, учитывая его образование. Мне не удалось увидеть лица брата, но я прекрасно знала, что раз за горничную он так облагодетельствовал бывшего друга, то, что же он сделает за меня? Желания, чтобы Мишель что-то делал и за меня, не было, однако, брат в ярости абсолютно неуправляемый. Не хотелось бы потом решать подобные вопросы в суде.
— Ещё одно слово, и тебе понадобится секундант! — с этими словами граф практически вытолкнул Артура на улицу в одном исподнем — Но зная всю историю, вряд ли кто-то захочет рисковать своей репутацией ради тебя.
Де Ориме с такой силой хлопнул дверью, что даже миниатюры и зеркала дрогнули на своих местах, а глаза брата метали гром и молнии. Русые волосы Мишеля чуть ли не дыбились на голове, руки тряслись. Жуткое зрелище. Мне кажется, я никогда не видела его в такой ярости. Словно раненый лев, он метался из стороны в сторону, желая найти угол, в котором он сможет найти покой.
— Комнату отмыть. Вещи выкинуть ему, если ещё не уберëтся! — практически кричал брат, заставляя всех нас дрожать от ужаса — Я в кабинете и меня не беспокоить!
— Не зря он мне не нравился, — сглотнув, сказала я, стоило Мишелю скрыться у себя — Марго, ты пойдёшь со мной. Без тебя уберутся.
Будто ничего и не было, я продолжила свой туалет, да только я не могла не заметить, как руки горничной тряслись, а по щекам продолжали течь слëзы. Кое-как она смогла закончить утреннюю причëску и зашнуровать корсет. Всë это сопровождалось гнетущей тишиной в доме, но, несмотря на это, я чувствовала себя прекрасно. Нет, мне очень жаль Марго, и я её не виню в произошедшем. Она просто оказалась не в том месте и не в то время. Не повезло. При этом, меня не покидает мысль: «Что если я уже тогда не спала, а беседовала с Призраком?». Будь так, я бы собственными руками задушила бы мерзавца… Или что ещё хуже, но об этом я уже никогда не узнаю. Да, день начинается весьма интересно.
— Марго, — я остановила служанку, собирающуюся уйти — Мы должны обговорить возможный вопрос. Я про вероятную беременность.
— Госпожа, — она снова чуть не разрыдалась, но меня это уже не трогало.
— Если так случится, что ты окажешься беременной, то ты должна знать, что я не буду против, если ребёнок останется в доме, — Марго была готова броситься на колени, но я её остановила — С одним условием. Забота о ребёнке будет полностью на тебе. Я лишь могу представить комнату чуть больше твоей нынешней и акушерку в родах. Поняла меня?
— Это большее, на что я могла рассчитывать, мадмуазель.
Избавив себя от последующих благодарностей, я отпустила девушку работать дальше, а сама отправилась завтракать. Мишель от своей порции завтрака отказался, впрочем, это неудивительно, но я же порадовала себя чашечкой чая и свежей выпечкой — это ещё больше поднимало настроение. Пока я завтракала, в этот раз в положенном для этого месте, чтобы случайно ещё больше не разозлить брата, принесли почту — оказалось, принесли то самое произведение, которое я играла в доме де Шаньи… И ещё немного утренней корреспонденции, среди которой я обнаружила довольно неординарный конверт. Он был белый с чёрными краями и великолепной кроваво-бордовой печатью. Такую даже жаль ломать, но, увидев на конверте лишь своё имя, я решилась.
«Сегодня в семь часов по полудню жду вас в сквере де л’Опера Луи Жуве, ближе к тупику Сандрье
Со всем уважением к мадмуазель, П.О.»
Я бы и без подписи узнала этот излишне аккуратный почерк, но в этом случае это даже не раздражало, а напротив. Спрятав послание в рукаве на всякий случай, я отнесла остальные бумаги к комнате Мишеля и просунула их по одной в щель под дверью, после чего вернулась в свою комнату и пыталась придумать, куда бы спрятать письмишко. Самым разумным, наверное, было бы его сжечь, но мне было очень жалко. А как-нибудь избавиться нужно, ведь если оно попадёт в руки кого-то из моих знакомых, то одними вопросами я не отделаюсь. В книги? До боли банально. Под матрас? Не лучше. Можно в зольник, но когда его будет чистить горничная, то тоже найдёт. В пуфик? В принципе, если аккуратно распороть край, то… Нет, тоже бред. Наверное, лучше сжечь, как бы ни было грустно. С лёгкой скорбью я, ещё раз прочитав место встречи, бросила и письмо, и конверт в камин. Этот сквер мне хорошо известен — я часто там гуляю летом, ведь от дома всего несколько минут ходьбы. Но сейчас зима и к семи вечера там будет достаточно темно… Достаточно для чего?
— В темноте его примут за простого мужчину, — прошептала я самой себе — Но зачем встречаться на улице? Сомневаюсь, что просто прогуляться.
Признаться, если он в третий раз предложит мне избавиться от Нейсмита, то в этот раз я дам своё согласие. Даже с радостью. И больше — попрошусь участвовать в этом безобразии. Всё лишь для того, чтобы посмотреть, как закончится цепочка бед, началом которой является этот человек. Кто знает, скольких до Марго он обесчестил, скольким сломал жизни… А если не предложит? Спрошу сама? Да, скорее всего, я так и поступлю.
— И как это будет? — я села в кресло у камина и стала рассуждать полушёпотом — «Мсье, помните, вы предлагали избавиться от него?» Так? Бред какой-то. А выбор есть? Не сказала бы.
Так и шло время. Я немного позанималась с произведением Кристины, но быстро поняла, что попытки не увенчаются успехом — несмотря на приподнятое настроение, я явственно чувствовала собственное напряжение от грядущих событий. Мне было интересно, для чего мсье Карье отправил мне столь официальное послание. Ему что-то нужно или же просто это его обыденная манера поведения? Виделись же мы относительно недавно. Что, помимо очевидного, произошло, чтобы заставить его вновь покинуть Оперу, так ещё и появиться в настолько людном месте, как сквер? Странно. Да что вообще разумного было в моей жизни со дня знакомства с мсье Эриком Карье?