Коллекционер

Нист завернул за угол и торопливо спрятал монету поглубже в карман. Он, в общем-то, и не надеялся на такой исход — обычно господа не желают видеть оборванцев на светлых улицах. Нист привык к пинкам и побоям… А теперь ему пора отчитаться перед своим нанимателем. Нист вбежал в одну из узких подворотен и устремился навстречу жару, к огромной котельной, облюбленной всеми, кому негде было согреться. Перепрыгнув через несколько широких горячих труб, он уцепился за лестницу и начал карабкаться вверх, не слишком переживая, что голые ладони мгновенно испачкались в жирном конденсате. Наверху был его тайничок, угол между трубами, куда кроме Ниста никто пролезть не мог. Пробравшись туда, он спрятал монету между ржавыми листами железа. Здесь были все его сокровища, правда, сегодня он должен получить столько, что бедность останется позади. Ему больше не понадобится шнырять по улью и выпрашивать подаяние, он сможет купить себе брюки и устроиться на работу. В упаковщики берут с десяти лет, а ему только семь, но, возможно, несколько таких монет, как эта, сделают его десятилетним? Он сможет даже ходить на службы. Это будет здорово. У него сохранились обрывочные воспоминания, как мама рассказывала ему о Боге-Императоре, о торжественных песнопениях и молитвах, очищающих душу, о том, как важно сохранять веру. Правда, ни одной молитвы Нист не запомнил — он был слишком маленьким, когда мама однажды не вернулась с работы. Сосед говорил, что она умерла на рабочем месте, а сервиторы бросили ее тело в печь. Нист видел церковь на территории мануфактория, когда пробрался туда через дыру, пробитую в заборе во время очередных бандитских разборок. Она спряталась между высокими длинными бараками, те едва ли не нависали над ней, но она, тем не менее, выглядела величественно и мрачно. От взгляда на ее темно-серые камни захватывало дух. Стрельчатые окна с — есть какое-то мудреное слово, обозначающее цветные стекляшки… вертажами? — запачканные, но все равно завораживающие… Когда Нист подошел поближе, его заметил охранник — и чуть не догнал. Догнал бы — наверняка бы избил. На территорию мануфактория ведь забираются не затем, чтобы пялиться на вертажи. Чтобы воровать. Да, придется бросить эту привычку. За воровство превращают в сервиторов — а стать тупой жестянкой Нисту не хотелось. Так что он был готов отказаться от своего главного заработка ради шанса выбраться из этой котельной. Он встрепенулся, прижал лист железа куском кирпича и заторопился прочь. У него было послание для человека, который обещал заплатить больше, чем подали те люди у ресторана.