Коллекционер

Еще обескураженная пугающим видением смерти Солика — куда более жуткой, чем та, что настигла его на самом деле, — Лисса позволила псайкеру схватить себя и поставить на ноги. Глаз болел, словно она обожгла его, и нестерпимо чесался, но люди инквизитора закрыли ее лоб широким железным обручем. Она едва успела ощупать его — и свою обритую голову — прежде чем псайкер скрутил ей руки. Она узнала его, но побоялась заговорить. В его темных синих глазах было столько отвращения, что она не решилась спросить, куда он ее ведет. Впрочем, к отвращению примешивалось ликование, и она поняла, что ее ждет смерть. Она послушно шла ей навстречу и пыталась смириться с неизбежностью. Холодный ужас сковывал ее мысли, когда она вспоминала того солдата. Убийство, от которого ее предостерегали все детство и юность… Третий глаз впервые в жизни казался ей болезненной опухолью, а не благословением. Ей ужасно хотелось пить, но при мысли о воде одновременно подступала к горлу тошнота. Псайкер открыл перед ней очередную дверь и кивком велел войти. В ноздри ударил запах крови. Мужчина лет пятидесяти с седыми висками обернулся к ней и холодно улыбнулся. В неприветливых бледно-голубых глазах сверкнуло удовлетворение. — Неподобающий прием для навигатора из Дома Кариато, — произнес он, — но в этом не моя вина, а ваша, миледи. — Вы… — сипло выдавила она. — Инквизитор Декстер Ландау, Ордо Ксенос, — представился он, слегка наклоняя голову. — Вы здесь потому, что обвиняетесь в торговле ксеносскими артефактами и сопротивлении Инквизиции. Лисса наконец-то смогла оторваться от его гипнотизирующих глаз и обвести взглядом помещение. Отчаяние захлестнуло ее. В прикованном к стене пленнике она узнала Базиля, проводника Солика в путешествии за скрижалью. В истерзанном теле, булькающем кровью — господина Ольму, убийцу Вье. Тошнота с новой силой подступила к горлу. Голова закружилась. — Я, возможно, посоветовал бы вам оправдываться, Лисса, — почти дружелюбно сказал инквизитор, — и утверждать, что капитан Солик не рассказывал вам о сути сделки. Но этот шанс вы уже упустили, сбежав и убив моего человека. — Я не… Он поднес палец в перчатке к ее губам. Она испуганно отшатнулась. — Вы начнете отбывать свое наказание прямо сейчас. Дрейк, — Ландау взглянул на псайкера. Лисса поняла, что дрожит. Дома ее учили, что навигаторы неприкосновенны. Каждый из них настолько ценен для Империума, как бывают ценны только Астартес. О, Бог-Император, они будут пытать ее и казнят! Дрейк нажал на тускло горящую руну на краю пыточного стола, и тот медленно стал наклоняться, поднимая Ольму в вертикальное положение. В тело терпсихорца входили какие-то трубки, вероятно, поддерживавшие в нем жизнь, иначе он скончался бы от ран и потери крови. Полоски снятой кожи лохмотьями свисали с тела. — Бог-Император, — шепотом взмолилась Лисса. Дрейк снял что-то со столика и наклонился к Ольме, схватив его за подбородок. — Нет-нет-не-е!.. — завыл тот, и Дрейк сжал его челюсть так, что она хрустнула. Лисса краем сознания уловила, как он отправляет импульс пси-энергии в мозг Ольмы, внушая ему такой страх, что у пленника отнялся язык. Прежде чем Лисса поняла, что псайкер поставил распорки для век, зафиксировав обезумевшие бегающие глаза Ольмы открытыми, инквизитор воткнул ключ в замок на ее обруче, оттянув ее голову слегка назад, и повернул его, задев шею костяшками пальцев в гладких холодных перчатках. — Нет! — она попыталась вырваться, но ее голос заглушил истерический крик Ольмы. Он орал, что они не могут так поступить, что инквизитор сошел с ума, но Лисса слышала, как ключ проворачивается словно где-то у нее в затылке. Ландау собирался сделать именно это. Заставить ее искупать Ольму в самом жестоком безумии… — Советую тебе закрыть глаза, Базиль. Наручники не давали Лиссе поднять к лицу ладони, Ольма замотал головой, но случайного взгляда хватило, чтобы варп-глаз притянул его навеки. Навигатор зарыдала от острой боли и нахлынувшего дикого страха. Это был не ее страх, а страх Ольмы, тонущего в варпе. Его крик отдавался где-то в глубине черепа. Лисса впилась ногтями в ладони, а потом обмякла и опустилась на колени, закрывая свои человеческие глаза. Тиберий Ольма еще хрипел, а чешуйчатые гибкие черви с блестящими кровавыми телами уже заполнили сознание Лиссы, полностью вытеснив реальность. Только было слышно, как Базиль Фокс бормочет литанию защиты от варпа. — Поговорим о тебе, Базиль, — заговорил Ландау. Лисса поняла, что на ней вновь смыкается обруч. Она испытала облегчение — и призрак еще какого-то чувства… Когда она смотрела на Ольму третьим глазом, то не чувствовала мучительного жжения, которое не отпускало ее с тех пор, как она очнулась. — Ты давно втянут в эту историю. Ты был и на Цейсте, и в окружении покинувшего нас Тиберия… И леди Кариа'те, я заметил, узнала тебя. Ты всегда был рядом с теми, кто искал скрижали. Что тебе известно о них? — Хочешь знать, как их уничтожить? — спросил пленник. Голос его дрогнул, но в нем все равно послышалась усмешка. — Возможно. Но прежде — я хочу знать, зачем они были нужны тебе. — Ты — из Ордо Ксенос. Зачем тебе услуги переводчика? Ты сам читаешь на языке эльдаров. Око пульсировало под полоской стали, словно желая продолжения пиршества. Лисса боялась открывать глаза, но ей казалось, что если она сейчас позволит себе потерять сознание, то не вернется. Она посмотрела на Фокса. Псайкер по имени Дрейк уже стоял рядом с ним. — Мне не нужен переводчик, чтобы понять, что скрижали содержат полную бессмыслицу, — сказал Ландау. — И мне не нужен ксеноархеолог, чтобы понять, что они древние, как сами эльдары. Они не могут не значить ничего. Зачем ты их ищешь, Базиль? — Люди платят за ксеносские безделушки большие деньги. Я зарабатываю себе на хлеб. Дрейк чуть нахмурился. Он касался сознания пленника, не чтобы вытащить из него правду — чтобы пробудить панику. И боль. Фокс скрючился, но выгнать из головы псайкера не мог. — Ты ищешь скрижали. Целенаправленно заставляешь богачей оплачивать твои экспедиции. Значит, тебе известно больше, чем им, и больше, чем мне. Это меня нервирует, Базиль. Дрейк углублялся в воспоминания Фокса, стараясь задеть как можно больше болевых точек. Тот выгнулся, тряся головой. — Да, — выдохнул он, — я знаю о скрижалях… больше, чем ты… Но если твоя шавка вскипятит мне мозги, ты не узнаешь ничего! — Я займусь не только твоими мозгами, — прорычал Дрейк, хватая Базиля за волосы. Лисса слышала их всех словно сквозь вату. В ушах стучала кровь. — У тебя есть тысячи мучительных способов убить меня, — Фокс смотрел мимо дознавателя в глаза инквизитору. — Но ты хочешь, чтобы я на тебя работал. — О, — возразил Ландау, — это не работа. Я не нанимаю тебя. Ты будешь служить мне, и если я окажусь доволен, то верну тебе будущее… — А кто даст мне гарантию? Когда мы закончим, ты убьешь меня. — Или ты умрешь сейчас, — Декстер погладил Лиссу по голове. Она всхлипнула. — Так что, будешь служить мне, Базиль? Фокс опустил голову. В нем боролись слабая надежда и отчаянное понимание, что Ландау лжет. Инквизиторы не заключают союзов с такими, как он, но возможность жить… Лисса знала, что чувствует Базиль. Если бы ей дали такой выбор, она ответила бы "да".