Коллекционер

— С этого дня ты больше не навигатор из дома Кариато. Ты убийца, и очень опасная, — Ландау устроился в кресле и взял со стола бокал. Лисса стояла перед ним, почти не чувствуя ног. Дознаватель Дрейк сверлил ее взглядом. Они пришли сюда, когда Ландау закончил допрашивать Базиля. Фокс остался в карцере наедине с телом Ольмы… и неопределенностью. — Я не хотела его убивать. — Разумеется, хотела. Ты могла сдаться, но предпочла выжечь его мозг дотла. — Я не хотела! — Замолчи! — на мгновение лицо Ландау исказила злость. — Ты не можешь этому сопротивляться. Дрейк видел, как ты прикончила моего человека. А я видел, как ты убила Ольму. — Но это вы мне… — Может, твой разум и сопротивляется. Но я видел, как отреагировало твое тело, Лисса. Однажды ступив на путь убийства, навигатор не может остановиться, — голос будто бы стал мягче. Наставники твердили ей об этом все детство. Отара пытались спасти, но спустя четыре года после того случая с фабричными детьми обнаружилось, что он убивает нищих и проституток в трущобах. Об этом не говорили открыто, но все шептались. Лисса не видела его с той поры, как родились эти слухи… В варп-глазу словно билось что-то живое. Казалось, лоб осыпали волдыри; она едва справлялась с собой, чтобы не царапать кожу вокруг обруча ногтями. — Нет, — к глазам подступили слезы, — я просто пришла пообедать с Вье! Я знала, что он продает запрещенные технологии, но я не убийца! — Ложь. И ты это знаешь. Ты чувствуешь боль и голод и знаешь, как его утолить. — Нет… — инквизитора заволокла влажная пелена. Лисса вновь упала на колени. Она даже не могла вытереть слезы. — Твое служение Дому — или, вернее сказать, служение самой себе? — закончилось, Лисса. Я могу обещать тебе быструю казнь, если ты признаешь свое падение и раскаешься. — Боже-Император… — Если ты будешь упорствовать… — начал Ландау, и в этот момент дверь в кабинет распахнулась. Дрейк, жадно следивший за разговором, в ярости уставился на вошедшую женщину. — Стучать разучилась? — А вы что, трахаете ее, что ли? — бесстрастно спросила женщина. Ее голова наполовину представляла собой блестящую металлическую сферу, да и нижняя челюсть, похоже, была стальной. Крепежные болты входили прямо в плоть около увешанных кольцами ушей. Челюсть не шевелилась, голос казался приглушенным. — Даже если так, я не увижу ничего особенного. Дрейк покраснел, сжимая кулаки, но Ландау только насмешливо покачал головой: — Что тебе, Тифон? — На твое имя пришел счет. — На которое? — уточнил он. — Инквизитор Декстер Ландау. Счет с Терпсихоры. Я бы сказала, что ты там неплохо оттянулся, — ее голос обрабатывал вокодер, и то, что должно было звучать игриво или насмешливо, было лишено всяких эмоций, — но запрос из Схолы Прогениум. Вроде как детишки в форме не очень тебя привлекают, или как? Мне пора вносить поправки в свои рунические банки? — Схолы? — переспросил Дрейк и быстро повернул голову к наставнику. — Оплати его, — ответил Ландау. — Как скажешь. Блондины или брюнеты? — Тифон! — почти закричал Дрейк. — Блондины, — заключила она, не обращая внимания на дознавателя, наклонила голову и взглянула на Лиссу. Выпуклая аугметическая линза блестела багровым. — Наша новая подружка? — Ты свободна, Тифон. — Какое счастье, — промедлив мгновение, сказала Тифон и вышла. — На чем я остановился? — Ландау словно едва вспомнил о Лиссе. — Дайте мне шанс, — прошептала она. — Умоляю. Дайте мне шанс.