The Heist Squad

~ такой хрупкий, лишь одна мысль о том, чтобы сломать тебя, ломала и меня тоже ~ Что бы вы сделали, если бы перед кем-то разорвали грудную клетку и показали им самую уязвимую часть себя, а в ответ получили лишь тишину? В случае Кима он проглотил горький привкус ощущения ненужности, которое было слишком близко к тому чувству, которое он испытывал много лет назад, будучи ребёнком, и попытался продолжить говорить. Чем больше он будет говорить, тем быстрее забудет это гробовое молчание, зарывая свою уязвимую часть глубоко под землю. Если бы он только мог выбраться из своего снедаемого хаосом разума. Наверное, было слишком рано это говорить. В момент, когда эти слова сорвались с его сухих губ, Ким не имел понятия, зачем произнёс их вслух. Он всего-навсего хотел ощутить их на своих губах, тихо, тайно, будто они были чем-то запретным, грехом, который даже злодей Кимхан не должен был совершать. Но это всё вышло из-под его контроля, его голос, живущий своей жизнью, стал громче и глубже, он позволил этому греху запятнать душу Кима и затуманить пространство между ними. Ким задался вопросом, захочет ли Че когда-нибудь увидеть его отчётливо? Увидеть каждый его тщательно скрываемый шрам и ушиб, который Ким носил в своём сознании, который слился с его душой, был крепко повязан вокруг его сердца и оставил след на его коже. Он спрашивал себя. Он спрашивал себя, был ли где-то мир, в котором Ким мог на это надеяться после того, что он сделал с Че. Ким хотел извиниться перед Че. Он не знал, когда это чувство вспыхнуло внутри него, но оно было там и оно становилось сильнее, оплетая шипами грудную клетку Кима, отчего было всё труднее дышать, лениво устроившись на его груди, эти шипы ждали, что Ким хоть раз в жизни поступит правильно. А затем, возможно, затем они исчезнут. Но Ким хотел извиниться перед Порче, а не перед его пустой оболочкой, которая прямо сейчас находилась перед ним. Ким знал, что эта оболочка была пустой лишь для него, и наполненной для всех остальных. И он знал, что в этом был виноват только он сам. И он ненавидел себя за это. И он знал, что это было ничто, по сравнению с тем, как сильно Порче, скорее всего, его ненавидел. Если задуматься, маленькая часть Кима начала сама себя ненавидеть уже тогда, когда он вырезал первую букву. Порче выглядел таким маленьким, таким хрупким, его заплаканные, румяные щеки контрастировали с черной смазавшейся подводкой, прямо как всё светлое в Порче контрастировало с тьмой в душе Кима. Ким никогда не чувствовал сострадания по отношению к тем, кого он пытал, никогда ему не приходилось заставлять свою руку нажимать сильнее, вонзать глубже, проворачивать быстрее, и всё же, когда он вырезал вторую букву на груди Че, он чуть не остановился, чуть не выронил нож, чуть не обнял Че вместо этого. Он не был полностью честен, когда сказал Че, что много болтал для того, чтобы отвлечь Порче, чтобы новая игрушка Кима не испытывала слишком много боли. Да, частично это было правдой, но главной причиной являлось то, что ему нужно было отвлечь самого себя от своего разума, который кричал ему остановиться. Разум никогда раньше не требовал от него остановиться. И разум не перестал кричать даже после того, как Ким закончил. Но он уже зашёл так далеко в осуществлении своего плана, что не мог остановиться. Не мог просто залечить раны Че и отправить его домой. Его желание оставить Че себе было уже слишком сильно, чтобы так легко его отпустить. Он уже слишком далеко зашёл, воображая, каково это – быть нужным где-то, принадлежать кому-то. Он вдруг вспомнил слова Че, когда тот спросил его, неужели он такого невысокого мнения о себе. Правда заключалась в том, что да, Ким всегда думал о себе плохо. Ведь что ещё он должен был думать? Если бы он был достоин, если бы он был достаточно хорош, люди бы его любили, людям было бы на него не наплевать. Но всем было плевать… что означало лишь одно. Ким был ниже среднего, недостаточно хорош… недостойным чего-либо. А затем появился Порче и почти умолял его присоединиться к их группе, к их семье, потому что Ким был для них полезен, ценен. Это напугало Кима. Заставило так отреагировать – использовать свою силу на ком-то, на ком он не хотел. Причинить боль тому, кому он не хотел. И потом, когда первоначальная паника отступила, он уже вырезал своё имя на хрупком теле Порче. И когда до него дошло, что ему бы правда хотелось быть частью чего-то, лишь бы Порче тоже был частью этого… было слишком поздно, Ким уже изранил тело Порче и искалечил его душу. Ким мог понять, как ощущал себя Порче: хрупким. Ким часто чувствовал себя так же, когда был ребёнком. И теперь, сидя возле Порче, надеясь, что Порче взглянет на него вновь, Ким тоже ощущал себя хрупким. Каким-то образом он чувствовал, что, если Че продолжит игнорировать его, то он медленно исчезнет прямо на глазах у Кима. И тогда Ким поймёт, что Че никогда не существовало, что Ким просто достиг пика сумасшествия, когда терпеть всё это стало настолько невыносимо, когда ему нужен был кто-то, чтобы нести это бремя вместе… поэтому он придумал себе ангела, красивого, свирепого и такого хрупкого в его руках. В монастыре был набор старых тарелок из фарфора. Однажды вечером, когда Ким мыл посуду, одна из тарелок случайно выскользнула из его мокрых рук и разбилась на полу. Ким никогда не видел так много маленьких осколков. Именно таким хрупким Ким себя ощущал, именно таким хрупким, должно быть, ощущал себя и Порче в руках Кима. Ким не хотел этого. Он хотел, чтобы рядом с ним Че чувствовал себя так, словно он может сделать всё в этом мире, даже убить Кима, если это то, что сделало бы его счастливым. - А знаешь, Блестяшка… Думаю, я дам тебе себя убить, если ты этого хочешь. Это бы сделало тебя счастливым? Че открыл глаза и медленно повернулся к Киму лицом. Он не хотел, он правда не хотел. Он продолжал твердить себе, что игнорировать Кима было лучшим решением, которое он смог для себя принять. Че хотел забыть, полностью стереть Кима из своей памяти, ведь так? В этом и заключался план. Но как план мог стать успешным, если его основы были построены на ненависти и страхе? Как Че мог продолжать придерживаться своего плана, если Ким… Ким… Ким… Что-то в Киме изменилось. Это приводило Че в замешательство. - Нет, - ответил Че. Это не обрадовало бы его, если бы он мог убить Кима. Это не обрадовало Че, если бы Ким в принципе умер. Хотя в то же время это так же и не огорчило бы его. Звук торопливых, почти сердитых шагов наполнил комнату. – Кимхан, из-за тебя, мудака, я опоздал на свидание, и бронь была… - Биг резко замер, полуулыбка облегчения тронула его губы, когда он увидел, что Че очнулся, однако он отвёл взгляд так же быстро, как и посмотрел на Че. – Мм, рад, что ты пришёл в себя, Порче. Я боялся, что ты вообще больше не очнёшься. Как ты себя чувствуешь? Че сел, глядя на свою капельницу, которая, наконец-то, закончилась. Теперь он мог уйти! Неважно, насколько дерьмово он себя всё ещё чувствовал, он не собирался оставаться здесь дольше, чем было необходимо. – Хуёво, если честно. Биг кивнул. – Неудивительно. Не знаю, сказал ли тебе Ким, но у тебя заражение крови. Я дал тебе антибиотик, и тебе прямо сейчас следует возобновить постельный режим. - Я как бы сам догадался, в смысле, про заражение крови. А ещё я нашёл антибиотики, потому что не знал, когда ты вернёшься, и сейчас я очень хочу домой, так что… - Че вытащил иглу из своей руки и поднялся. – Я пойду. Спасибо, что спас меня… - Биг, - улыбнулся Биг. – Можешь звать меня Биг. И тебе стоит поблагодарить Кима, а не меня, всё-таки именно он принёс тебя сюда. - Если бы не он, мне бы вообще не понадобился врач, - парировал Че, холод в его голосе заморозил кровь в жилах Кима. Но, по крайней мере, Че разговаривал, по крайней мере, Ким мог снова слышать эти красивые звуки, даже если они предназначались не ему. Биг кивнул. – Ты прав, с этим не поспорить. Но из-за чего я точно могу поспорить, так это из-за твоего ухода. Тебе этого делать нельзя! Как минимум ещё один день. Я должен убедиться, что ты будешь в норме, только тогда я смогу тебя отпустить. - И как же ты будешь меня останавливать, если даже не можешь посмотреть мне в глаза? – фыркнул Че. – Не нужно бояться, я не стану использовать на тебе свою силу, обещаю. Биг неловко потоптался на месте и медленно поднял свой взгляд, чтобы посмотреть Че в глаза. – Да… прости, я просто осторожничаю. Я много слышал о тебе и об Отряде грабителей. Че вскинул свою проколотую бровь. – Ты дружишь с самым чокнутым человеком в Таиланде, но боишься меня? - Мы не друзья! – Два голоса раздались одновременно. Че поджал губы и кивнул. – Ну да, я вижу, - он мотнул головой. – Неважно. Я ухожу, несмотря ни на что. Но перед тем, как уйду… у тебя случайно нет запасной футболки? – Че посмотрел на наполовину разорванную футболку, которая всё ещё была на нём. – Мне бы она не помешала. - Всё в порядке, можешь надеть мою, - сказал Ким до того, как Биг даже успел среагировать. Биг бросил на Кима понимающий взгляд. Ким не умел врать Бигу, было ясно как божий день, что … Киму было не наплевать. Че, наоборот, совсем не смотрел на Кима. Полностью пропуская мимо ушей его предложение, Че повторил. – Мне бы очень хотелось ЧИСТУЮ футболку, спасибо. ***** - Че, постой! Ты не можешь добираться до дома в таком состоянии, - Ким окликнул Че, когда они покинули дом Бига. – Я всё равно поеду с тобой. Просто садись в машину. Че! Сделав глубокий вдох, Че повернулся и прожёг Кима убийственным взглядом. – Ты… ты никуда, нахуй, со мной не поедешь, и уж тем более в Отряд грабителей! Забудь, что я когда-то тебя об этом просил. Забудь! Ким издал стон недовольства. Догнав Че, он схватил его за запястье и в ту же секунду пожалел об этом. Че застыл на месте, его глаза Бэмби наполнились слезами, губы задрожали. – Н-не трогай меня! Никогда больше не трогай меня, Кимхан! Ким отпустил Че, его пальцы жгло от ненависти к себе… он сотворил это с Че, он сотворил это со своим Блестяшкой. - Порче, прости. Я не хотел… я больше никогда не стану использовать на тебе мою силу, обещаю. Че презрительно фыркнул. – Ты реально совсем псих, раз думаешь, что я тебе поверю? - Освобожденный от рук Кима, Че продолжил свой путь. Он изо всех сил старался, притворяясь перед Кимом, что чувствует себя достаточно хорошо, чтобы дойти до Отряда грабителей пешком, пусть это и заняло бы уйму времени. Он притворился бы каким угодно, лишь бы не садиться в машину к Киму, но правда заключалась в том, что Че чувствовал невероятную слабость. Он даже не имел понятия, как его ноги вообще делали шаг за шагом. А от присутствия рядом человека, который и сделал это с ним, всё становилось только в тысячу раз хуже. - Я знаю, ты вряд ли поверишь моим словам, после того, что я сделал с тобой, Блестяшка- - Тогда заткнись, Кимхан! – произнёс Че настолько твёрдо, насколько был в состоянии. – Не говори со мной, не смотри на меня, не трогай меня, просто не надо! Ким замедлил шаг, сохраняя небольшую дистанцию между ними. – Не могу, - прошептал он. - Почему? – спросил Че прежде, чем смог остановить себя. - Потому что… я боюсь, что ты исчезнешь, если я перестану проверять, настоящий ли ты. Хотел бы я, чтобы всё было так просто, - подумал Че, а затем ноги подвели его, и его тело рухнуло на землю. В последний миг руки Кима подхватили его, вновь. - Чёрт, Блестяшка! Прошу… позволь мне помочь, - взволнованно сказал Ким, его руки вокруг Че были напряжены… он не хотел заставлять Че снова чувствовать себя некомфортно. Больше никогда. Руки Кима на теле Че обжигали, Че хотел скинуть их с себя. Хотел, чтобы Ким оказался как можно дальше от него. Но была одна частичка него, которая хотела противоположного, хотела полностью быть окутанной руками Кима, позволить себе сгореть в этих объятиях дотла. Че едва заметно кивнул, его уставшее тело и изнуренная душа сдались. – После того, как ты сломал меня вот так… думаешь, что сможешь точно так же вернуть меня к жизни? - Я никогда раньше этого не делал, - признался Ким, его руки становились чуть смелее, сжимая тело в своих объятиях чуть крепче. – Но я это сделаю или умру, пытаясь. Тихий, едва слышный смешок сорвался с губ Че. – Да пошёл ты на хуй! - Возможно, после того, как ты перестанешь меня ненавидеть, - не задумываясь, сказал Ким и осторожно помог Че подняться. - Ты не в том положении, чтобы шутить, Кимхан, - холодно ответил Че. – Просто потому, что я с тобой разговариваю, не значит, что ты можешь расслабляться. У тебя есть всего один шанс. - А я не шучу. Че посмотрел на Кима в упор. – Я тоже.