The Heist Squad

~ Я дышу, я постоянно дышу, но только когда он здесь, мне не кажется, будто я умираю ~ Че не общался с Кимом три дня. Хотя нет, общался – неверное слово, Че общался с Кимом, но это не было похоже на их привычный разговор. Всё их общение сводилось к «вот здесь тренажерный зал, если у тебя слишком много неизрасходованной энергии», или «обычно по понедельникам в десять утра в конференц-зале у нас проходят собрания, зал находится на первом этаже, я покажу тебе его позже». Или «оружие в подвале. Мы зайдём туда перед нашей первой миссией». Однако всё это Киму ещё было по силам проглотить. Хуже было, когда Че начинал говорить что-то вроде «я устал», «Ким, не сейчас», «оставь меня в покое», «мне кажется, тебе стоит проводить больше времени в своей собственной комнате», «поговорим позже» и так далее и тому подобное. После того случая с Че Ким думал, что всё между ними стало налаживаться. Че не позволил бы Киму обнимать себя так крепко и так долго, не позволил бы себе быть таким беззащитным и откровенным перед ним, если бы это было не так, верно? Ким не ожидал, что Че простит его так быстро, или даже что вообще когда-нибудь его простит, но Киму было более, чем достаточно простого разрешения быть рядом с Че. Было приятно чему-то принадлежать, быть частью чего-то… чем бы они с Че ни были рядом друг с другом. Ким чувствовал себя нужным и полезным, утешая Че до тех пор, пока тот не перестал плакать, до тех пор, пока они не перешли от сидения в полнейшей тишине до разговоров друг с другом часами, и обратно к сидению в тишине, но в этот раз более лёгкой и более мягкой тишине, которая окутывала их, словно теплым одеялом, до тех пор, пока Ким не вспомнил, что у него всё ещё был телефон Че, и не передал его ему. Такой обычный жест внимания испортил их момент, рассеял магию и пробудил покрытые шрамами воспоминания, таящиеся глубоко в глазах Че. Ким всё ещё чувствовал кожей тот миг, когда Че поднялся, оставляя объятья Кима пустыми, а его кожу холоднее, чем прежде. Он всё ещё слышал лёгкую перемену в движениях Че. Она звучала, почти как шум радио, когда ты пытаешься найти нужную радиостанцию. Он всё ещё чувствовал на языке витающую в воздухе горечь, когда Че тихо надел рубашку, воткнул в розетку телефон и, к удивлению Кима, схватил со стола нож и протянул его Киму, который всё ещё сидел на полу. - Если ты не против, я бы хотел, чтобы Лунтик пока побыл у меня… только Лунтик. Поэтому Ким встал и покинул комнату Че, но у него было такое чувство, что одновременно с этим он оставил в комнате и маленький прогресс, который у них произошёл. Он оставил всё: Че, его прогресс в отношениях с Че, даже Лунтика… теперь всё это находилось в безопасности в комнате Че. Подальше от Кимхана Мучителя. И после этого попросить номер телефона Че внезапно стало самой трудной задачей на свете. Невозможной. Ким кинул собственный телефон возле себя на кровати и простонал. Не то, чтобы Че его игнорировал. Ким никогда бы не захотел вернуться в тот короткий период времени, ощущавшийся вечностью, когда Че всецело его игнорировал. Сейчас это точно был не игнор, однако Ким скучал по Че. Впервые в жизни он по кому-то скучал. По крайней мере, Ким думал, что это именно оно - то самое чувство пустоты прямо в центре его груди и постоянный холод, окружающий его, независимо от того, насколько жарко было снаружи, насколько жарко было в его комнате. Киму было холодно, до жути холодно, ему никогда раньше не было так холодно. Его тело жаждало ощутить то обжигающее тепло тела Че, ту нежную теплоту его глаз и то успокаивающее тепло его улыбки. Единственное тепло, что могло бы сейчас согреть Кима. Блестяшка. Ким слишком привязывался к Че. Он это знал. И самое ужасное заключалось в том, что он вовсе не пытался это остановить. Он этого хотел. Хотел этого так сильно, что это парализовывало его. Ким не знал, что и делать, разрываясь между тем, чего он хотел, и тем, в чём нуждался. Между тем, чтобы дать Че всё время мира, и тем, чтобы ворваться к нему в комнату и вновь заключить его в свои объятия. Ему хотелось быть привязанным к кому-то. Киму хотелось так крепко быть привязанным к Че, что он отключился от всего остального. Ким до сих пор не распаковал свои вещи. До сих пор не разложил свои драгоценные книги по полкам. До сих пор не попросил Че вернуть Лунтика. Ни разу не вспомнил о своей бессрочной миссии уничтожить всех из монастыря. Чёрт, он даже понятия не имел, находилась ли сестра Анна всё ещё в Японии или уже разбрызгивала свой яд где-то ещё. И самым смешным оказалось то, что Киму было на это наплевать. Даже если бы вся его миссия обрушилась, словно карточный домик, он бы и глазом не моргнул. Но если Киму предстоит провести ещё один день без Блестяшки, то он может слететь с катушек очень и очень быстро. Ким не хотел снова потерять над собой контроль прямо на глазах у Че. Он не хотел отпугнуть Че. Только вот что ему было делать, если ему нужен был воздух, но он не мог сделать нормального вдоха, пока рядом с ним не было Че, державшего его за окровавленную руку? Всё произошло слишком быстро. Че стал для Кима воздухом. Эта перемена была настолько стремительной, что сильно сместила ось его мира, заставляя Кима потерять равновесие и упасть на колени перед Че, заставляя его разум не думать ни о чём другом, кроме того, как много боли он причинил Че и как сильно он хотел перед ним извиниться. Но как это сделать? Когда было подходящее для этого время? Какие правильные слова нужно было подобрать? Должен ли он начать с «прости» или для начала попытаться объяснить свой хаотичный разум, а затем уже сказать, как сильно он раскаивается? Потому что он раскаивался, так чертовски сильно раскаивался, что это его убивало. Ким вспомнил, как натыкался в книгах на всякие банальные фразочки о том, как человек становился для кого-то кислородом. Каждый раз, когда это случалось, ему хотелось сжечь книгу и выколоть себе глаза. Он никогда не мог понять идею того, что кто-то мог легче дышать лишь потому, что какой-то человек был рядом, любил и дорожил им. В этом всём было слишком много чуждых Киму, переплетенных между собой понятий, чтобы он смог уловить значение хотя бы одного из них… Каково это – когда тебя любят? Когда тобою дорожат? Каково это, когда легче дышится лишь потому, что рядом с тобой есть кто-то? Каково это – не чувствовать себя одиноким? После нескольких дней, проведенных с Че, у Кима появились ответы на пару из этих вопросов. Довольно сырые ответы, которые нуждались в доработке, но для Кима они значили всё. Каждый раз, когда Че был рядом, Ким чувствовал себя лёгким, словно пёрышко, порхающее от нежного дуновения летнего ветерка. Ким чувствовал себя свободным, но не в смысле праздного образа жизни, а в том, что он мог быть собой. Настоящим собой, обнаженным до костей, не ощущая при этом ни чужого осуждения, ни недопонимания. Каждый раз, когда Че смотрел на него, Че не видел Кимхана Мучителя… монстра. Нет. Что видел Че – так это Кима… мальчишку, сбежавшего из монастыря, мальчишку, который нашёл раненого котёнка под дождём и забрал его домой, мальчишку, который не хотел быть один, мальчишку, который хотел принадлежать. Даже если Че этого не осознавал, именно эту версию Кима он видел. Ким уже давно перестал притворяться перед Че. Именно с того момента, как разум Кима стал кричать на него, требуя остановиться, не вырезать своё имя на прекрасном ангеле, который был перед ним. С тех самых пор перед Че был лишь маленький мальчик с ранимым сердцем, надеющийся на то, что, возможно, Че будет на него не наплевать. Что, несмотря на всё… Че будет не наплевать. Че его ненавидел, но Че всё равно было на него не наплевать. Ким смотрел на свой телефон, словно надеялся, что он зазвонит, хоть у него и не было никого, кто бы мог ему позвонить… надеялся, что это будет именно Че… надеялся, надеялся, надеялся. Он больше не собирался просто надеяться. Киму нужен был его кислород. Ким собирался сделать хоть что-нибудь, чтобы Блестяшка с ним заговорил. Чтобы показать Блестяшке, что он по нему скучал. Ким встал и подошёл к коробке на столе, которая всё ещё была доверху наполнена книгами. Он вытащил оттуда листик бумаги, который использовал как закладку, а затем где-то в нераспакованных вещах нашёл ручку. ***** Коридор, который и так всегда был тёмным и безмолвным, теперь вызывал ещё большую клаустрофобию. Ким стоял напротив двери в комнату Че, нервно теребя в руке лист бумаги. Ещё раз взглянув на дверь, а затем на листок, он наклонился и просунул его под дверь, ведущую в комнату Че. Он собирался уже повернуться и уйти, когда дверь распахнулась, и перед ним показался Че с листком бумаги в руках. - У нас задание, - произнёс Че, всунув листок обратно в руку Кима, и прошёл мимо него, направляясь к кабинету Порша. Я СКУЧАЮ ПО ТЕБЕ, выведенное черными чернилами, смеялось над Кимом с листка. - Я скучаю по тебе, - прошептал Ким, сжав в ладони бумажку и последовав за Че. - Итак, хиа, что у тебя для нас есть? – Че плюхнулся в своё любимое кресло и с любопытством воззрился на брата. - Это заняло время, но, кажется, у меня есть то, что может вам идеально подойти, - Порш бросил взгляд на стоящего в дверях Кима, чьё внимание было сконцентрировано лишь на Че. – Кимхан, что-то не так? Заходи, присаживайся. - Не хочу, - ответ Кима был единственным признаком того, что он вообще принял к сведению присутствие Порша. Че улыбнулся брату и покачал головой. – Забей на него, хиа. Кажется, кто-то встал не с той ноги. - Ну, ладно, - цокнул языком Порш. – Неважно, он может послушать и оттуда. Порш развернул экран своего ноутбука к Че и Киму. – Это генерал Касэм. В его вилле на окраине Бангкока есть маленький сейф, а в этом сейфе лежит алмаз Хоупа, ожидая, когда же вы его оттуда заберёте. - Разве этот алмаз не должен находиться в Смитсоновском институте? – вскинул бровь Ким. - Разве этот алмаз не проклят? – повысил голос Че. Ким фыркнул и скрестил на груди руки. – Это всего лишь сказки, Блестяшка. Не волнуйся. – Ким перевёл взгляд на Порша, выражение нежности на его лице, когда он смотрел на Че, тут же сменилось на безразличное. – Что я правда хочу знать, так это как так получилось, что алмаз оказался у этого Касэма, когда все знают, что алмаз Хоупа хранится в Смитсоновском институте уже десятки лет? Ты уверен, что у этого мужика не подделка? Ну, как было с той штукой в Титанике… как там её? Сердце Океана? Эта хрень была слизана с алмаза Хоупа. Я не собираюсь красть подделку. Я бы предпочёл провести своё драгоценное время, занимаясь с Блестяшкой чем-то поинтереснее. - Это настоящий алмаз Хоупа. Он хранится у генерала Касэма потому, что он станет одним из экспонатов на Международной выставке бриллиантов, которую в этом году организует правительство Бангкока совместно со Смитсоновским институтом. Институт передал его Бангкоку на время проведения выставки, и именно генерал Касэм будет заниматься его охраной. Было бы крайне неловко, если бы кто-то его украл, верно? – ухмыльнулся Порш. Ким кивнул. Это уже звучало интересно. – Ладно, выкладывай подробности. Че хмурился, наблюдая за обсуждающим алмаз Кимом. Всё, что Че знал об алмазе Хоупа, это то, что тот был проклят, а все, кто имел с ним дело, судя по всему, были мертвы. Че не ожидал, что Ким был настолько осведомлён о бриллианте и о том, где он в данный момент должен был находиться. И совершенно точно не ожидал, что Ким знает что-то о фильме «Титаник». Стоп! Кимхан Мучитель что, смотрел Титаник? Может, он ещё и рыдал над смертью Джека? Способен ли Ким выражать такие эмоции? Может ли он вообще их испытывать? Неделю назад Че бы ответил категоричным «нет». Было абсолютно невозможно представить, что убийца, который вырезал своё собственное имя на теле Че, смеясь прямо ему в лицо, способен испытывать человеческие эмоции или плакать. Но теперь… теперь бы Че сказал, что «да». После того, что случилось в его комнате три дня назад, когда Че сломался, но Ким был рядом и собрал все его разбитые осколки воедино так, чтобы они не разлетелись по полу, где их потом будет слишком сложно подобрать, не потеряв навсегда хотя бы один из них; Че осознал, что Киму было не всё равно, и что Ким не просил больше ни о чём, лишь бы о нём заботились в ответ. Именно поэтому Че отгородился от Кима. Че не знал. Не знал, сможет ли заботиться о том, кто сломал его однажды. Всё это приводило его в замешательство, так что он автоматически включил защитный режим и выгнал Кима из комнаты, разговаривая с ним, только когда это было необходимо. Но затем Порш прислал ему сообщение «есть задание для тебя и твоего щеночка;)», которое должно было заставить Че закатить глаза и простонать, но он почувствовал лишь приятное волнение от того, что снова увидит Кима. Что у него появилась причина быть с ним, существенная причина. Такая причина, которая бы объяснила, почему он вдруг собирался постучать в дверь Кима. Че никогда бы себе не признался, что скучает по Киму. Никогда. Но потом он прочитал то короткое послание на листке бумаги, и у него ёкнуло сердце. Ким тоже по нему скучал.