Аверс и реверс

      Сентиментальные чувства продержались недолго – ровно до позднего вечера, когда этот дьявол во плоти прислал ему фотку собственного члена. Вот же бесстыдный уёбок! И нет, он не валялся в этот момент, так и не сняв его куртку. Ну ладно, куртка-то реально классная. Удобная просто. Тепло в ней. Комфортно. И нет, это не потому, что она пахнет… что за глупости. Просто затевать стирку из-за одной шмотки на ночь глядя - запарно. Пахнет. Его парфюмом, сигаретами, им самим. Ну да, есть немного – нос утыкается в воротник… просто проверить. Все так делают!       На следующий день Цзянь И не приходит в школу. И на следующий тоже. Мо прилежно сидит на уроках, играет в баскетбол на физкультуре, встречает ещё более молчаливого, чем обычно, Чжаня… он выглядит хреново, словно не спал. Если уж он не знает, где этот отбитый, то Мо и подавно не знает, чем тут можно помочь…       - Цзянь… куда он пропал?       - Соскучился? – они идут с Хэ Тянем бок о бок. Мо привычно отбивается от попыток подтащить его под бок. – Пойдём искать Чжань Чженси, а то после уроков некому составить ему компанию, наверняка он весь в слезах…       Но Чжань в тот день как сквозь землю провалился…

***

      Чем дальше Хэ Тянь смотрит на Мо, тем больше ему кажется, что тому чего-то не хватает. Чего-то такого… как одной нужной специи в коронном блюде шеф-повара. Хотя перца-то в нем точно с избытком. Тянь чувствует себя человеком, который очень долго ел пресную пищу, и вот в первый раз попробовал что-то острое… сначала обжигающая пряность на языке кажется невыносимой, и думается, что больше ты такое в жизни пробовать не будешь. Но проходит время, и привычное уже кажется совсем невкусным, и так и тянет снова воскресить на языке вот это ощущение… Сегодня днём, пока они шагают рядом, взгляд в который раз уже падает на проколы в ушах… но на этот раз в голове словно щелкает: ему офигенно пойдут сережки. В голове тут же нарисовалась картинка, на которой в ухе у Рыжего красуется серебристо-черный гвоздик. Ащщщ… Пришлось помотать головой, чтобы выкинуть из неё этот образ, потому что кроме гвоздика на нём почему-то ничего другого не было…       Вот чертовщина – Тянь попытался вспомнить, когда последний раз близко общался с женским полом вне гона – и не вспомнил. Ага, недотрах сказывается, так и запишем. Не то, чтобы в его фантазии ни разу не забредали парни – он в общем-то не имел ничего против, встречались вполне себе горячие омеги и беты, которые могли бы привлечь его внимание… но девочки всё же поприятнее визуально и на ощупь… Снова вспомнилась ни на что не похожая, неуступчивая, колючая тяжесть на руках. Ну, вот именно. Вообще не то же…       И следом – грудь под ладонями, жесткие бусины сосков, прощупывающиеся под футболкой… да что ж ты будешь делать! Не хватало посреди школьного двора… он выпустил мгновенно шуганувшегося в сторону Рыжего и помахал рукой на прощанье.       Тот уже не смотрел в его сторону, только что ни в припрыжку удаляясь в сторону метро. Домой побежал, недотрога…       Ну а Тянь решил прокатиться до ювелирного. Потому что, если уж ему в голову приходила какая-то идея, он никогда не откладывал в долгий ящик. Других планов у него не было, и он только что руки не потирал, предвкушая отменное веселье.       На этот раз госпожа Мо встретила его гораздо более радушно, и сразу пригласила пройти, сообщив, что скоро будут ужинать. И если Тянь ещё не ужинал… конечно он не ужинал. И с удовольствием останется. Хэ не без оснований подозревал, что кулинарные таланты тётушки ничуть не уступают таковым у её сына. Кто же в здравом уме откажется поесть домашней стряпни?       Заглянув в открытую дверь комнатки, по размерам больше напоминающей чулан, он с трудом подобрал челюсть, поспешно натягивая обычную улыбку. Потому что Рыжий мало того, что полулежал на своей кровати с голым торсом, сосредоточенно пялясь в какой-то журнал, так ещё и большой палец запустил под резинку низко спущенных штанов, открывавших полоску черно-оранжевых трусов… пиздец!       - Нежно заботится о своём партнере, внимательный… что за черт? – пробормотал Мо тем временем, и основательно выпавший из реальности Тянь наконец сумел включиться.       - Это ты обо мне? Последовавший взрыв рыжей сверхновой позволил прийти в себя, пока Гуань Шань вполголоса ругался с мамой на кухне, но дело было сделано: Хэ Тянь уже здесь, в его «святая святых» и с этим, похоже, придется смириться.       - Проваливай! – продолжал ершиться Мо. – ненавижу, когда посторонние находятся в моей комнате.       Вот это «посторонний» прозвучало до смешного обидным. И то, что вертелось в голове, попало сходу на язык, минуя контроль сознания:       - Я настолько тебе не нравлюсь? Собирался вздрочнуть, но прервали на самом интересном?       Вот каким местом он думал? Кто вообще дрочит на гороскопы? Если бы Тянь умел краснеть – сейчас было бы самое время. Но он не умел. Позориться, так до конца. – Я не возражаю, можешь продолжить.       Последующее избиение пришлось принять как вполне справедливую расплату… на плечах и спине прибавится синяков, но оно точно того стоило.       Как и замечательный вид, когда суровый Рыжий, всё так же, без футболки, сложив руки под грудью, и совершенно не стесняясь, смотрит на него сверху вниз. – Терпеть не могу, когда кто-то сидит на моей кровати. Вставай, не нарывайся.       От того, каким уверенным командным тоном это было заявлено, внутри отчетливо засвербело привычное: «а это мы ещё посмотрим, кто кого», отчаянно мешаясь с желанием коснуться белой кожи, четко очерченных мышц… от этого срывало крышу так, что больше терпеть не было никакой возможности.       - Так. Повернись спиной…       Мурлыкающий, обманчиво ласковый голос… Тянь сам почувствовал, что в комнате сильнее запахло его феромоном… он не собирался этого делать, честно. Пытаться таким образом воздействовать на другого альфу – значит разозлить его до чертиков, а этого вроде бы не хотелось… или хотелось? Хотелось, чтобы в ответ – такая же агрессивная адреналиновая волна, тот самый, яблочно-миндальный аромат в расширившиеся ноздри, когда глаза в глаза…       - Ты тут мной, блядь, не командуй. – да, вот как-то так!       Рывок вперед, и не успевший ничего противопоставить натренированным рефлексам Рыжий прижат к кровати. Возбуждение затапливает, но хорошее, правильное – они же дерутся… надавить сильнее на затылок, запоминая пальцами ощущение колючего ежика волос…       - Повернись, кому сказал…       - Эй, ты чё делаешь?       И выдохнуть, наслаждаясь мгновенной материализацией своих фантазий: - Как это что? Дарю тебе сережку. Береги её.       Перехватить руку, лихо выдернувшую гвоздик. – А если посмеешь выбросить…       А вот теперь не успел уже Тянь – гвоздик на второй космической улетает через открытую балконную дверь. Вот же упрямый! Жесткий захват. – Жить надоело?       И Рыжий неожиданно сдаётся. – Щас сбегаю, подберу!       Что ж, отлично. Стоит развить успех. – Слушай, завтра как раз суббота. Надевай сережки и приходи ко мне…       Тяню и самому интересно, что именно он собирается делать с Рыжим у себя дома.       Ладно, что-нибудь до завтра придумает. Естественно, это вызывает очередную волну недовольства и сопротивления. А вот тот факт, что Хэ уже давно сидит на нём верхом, а от смачного удара по морде приземляется прямиком на… охренеть! Да тут его не одного, похоже, кроет…       Прочувствовать всё сполна не дает осторожный стук в дверь. В пылу борьбы они как-то и забыли, что не одни тут. Хрясь! Кто же знал, что Рыжий такой гибкий – сильный пинок в грудь отправляет всю немаленькую тушку Тяня в полет до ближайшей стены, в которую он и врезается с грохотом.       Что подумала тётушка, увидев крайне странную картину – остается за кадром.       Сдержанно кашлянув, она велела Шаню немедленно одеться, обоим мыть руки и идти ужинать.       Поначалу за столом царила напряженная атмосфера – тётушка пыталась расспрашивать о школе, но Гуань Шань больше отмалчивался – не рассказывать же о своём пробившем дно рейтинге, заваленных тестах и том, что из постоянного у него только место на доске позора. Хэ Тянь же то и дело ловил себя на том, что возвращается мысленно в тот момент, когда осознал, что они оба… и переключиться на действительно вкусную еду получалось с трудом.       Впрочем, через некоторое время его привычка производить хорошее впечатление на взрослых всё же взяла верх, и он принялся сиять отборными улыбками, нахваливая ужин, рассказывая о школьной баскетбольной команде, природе-погоде, предстоящих экзаменах… Мо Дэйю смотрела на него как на седьмое чудо света, предлагала добавки и просила приходить почаще. На что Гуань Шань втихушку провел большим пальцем по горлу, что похоже, означало, что в желании видеть Тяня на этой кухне они с мамой мнениями не сходятся.       Тянь только подмигнул и ответил, что будет заходить всенепременно, искренне наслаждаясь очередным испепеляющим взглядом.       Когда был допит чай, причин задержаться в теплом желтоватом освещении тесной, но такой уютной кухни не осталось, и он с сожалением засобирался домой. Грела только надежда, что всё это – не в последний раз…       На улицу вышли вместе, и Тянь с наслаждением закурил, пока Гуань Шань используя телефон как фонарик, шарил по газонам, выискивая блестящий гвоздик. Похоже, настроение Мо было далеко от блаженно-расслабленного. – Я нашел сережку, а ты поужинал на халяву. Больше не приходи ко мне. И провожать не буду.       Как всегда, колючий, упрямый, восхитительный… расслабленное настроение смыло мгновенным напряжением. Это что ещё за фигню он сейчас подумал? А, плевать, более странным этот день уже стать не сможет. Неожиданно захотелось вернуть этот накал, который он испытал в комнате Рыжего. Ещё раз почувствовать противостояние. Закинуться им, как забористой дурью, на которую непонятно когда успел подсесть. Впрочем, с лица не исчезало слегка насмешливое выражение. Уж что-что, а держать его Тянь научился практически в любых обстоятельствах. – Но идти одному так скууучно… - протянул он. – Давай покидаем мяч.       Идея родилась неожиданно, и как обычно, потребовала немедленной реализации.       - Нет. – Ну, кто бы сомневался. И кто бы собирался его слушать. Уверенный хват за плечо.       - Идём!       - Эй, руку убрал!       - Если выиграешь – соглашусь на твои условия. – если уж играть, то должна быть достойная ставка.       - Серьезно?       На площадке Тянь скинул футболку, потягиваясь, и чувствуя, как кровь начинает циркулировать быстрее. Ему всегда нравились подвижные игры, но это первый раз, когда он оказывался на площадке с Рыжим. То и дело что-то с ним оказывается «в первый раз». Не успел он обдумать эту сентенцию, как Мо ударил мячом по площадке и игра началась.       - Мне нравится твоё дерзкое выражение лица… Это я вызываю такие чувства? – вопрос был предельно искренним. Тяню действительно хотелось это услышать, хотя он и подозревал, что знает ответ. И Мо его не разочаровал.       - Да пошел ты!       Они носились по площадке, скрипя подошвами кроссовок, всё более заражаясь ядреной смесью азарта и раздражения.       - Слишком медленно, малыш! – поддразнивал Тянь. И ловил настоящий кайф, понимая, насколько тому не понравилось такое обращение. Теперь он будет звать его так всегда.       - Захлопнись!!!       Оба вспотели, несмотря на прохладный ветерок, обдувающий разгоряченные тела.       Мышцы гудели от напряжения, резких разворотов, прыжков, когда Тянь потянулся за мячом, который Мо спрятал за спину, и уже почувствовал его кончиками пальцев, но запнулся и они кубарем скатились с края поля на траву. Мяч ускакал куда-то вбок.       - Бляяя! Ты что, специально! – почему-то Мо инстинктивно в полете обнял Хэ за плечи, словно пытаясь защитить от удара… - Слезь!       Икру словно сжало металлическим обручем, боль прострелила до самого паха. Тянь вдохнул сквозь зубы.       - Ногу свело… правда… погоди, не ёрзай.       Он постарался как мог упереть носок в землю, чтобы растянуть мышцу. Двигаться действительно было сложно. Боль начала отпускать, но вместо этого внезапно нахлынуло головокружение. Тянь носом упирался между мокрыми плечом и шеей, и невозможно было не дышать им… сейчас как никогда ярким, отчего казалось, что на языке растекается покалывающая смесь яблочного сока и виски… волоски на загривке встали дыбом, он едва разжал стиснутые зубы, чтобы выдохнуть:       - Полежи спокойно…       Потому что сам он спокойно лежать не мог совершенно. Тянь чувствовал, как начинают зудеть клыки – ему захотелось вонзить их прямо в находящуюся перед носом влажную кожу, где отчетливо билась и пульсировала вена. Укусить сильно, до крови, оставляя свой след и упиваясь ответной дрожью и стоном… грудная клетка под ним вздымалась всё чаще, более судорожно втягивая воздух, хотя по идее, они сейчас отдыхали… Рыжий тоже чувствует это? Его тоже тащит? Так бывает вообще?       Плотно прижимаясь нижней частью живота между раскинутых ног, он мог быть уверен, что да… Вот только это уже никуда не годилось. Представлять себе можно что угодно. Играть можно сколько хочется. Но чтобы у тебя второй раз за день вставал на альфу – этого позволять уже нельзя. А если тот ещё и отвечает… Каким бы ебланом Хэ не был, насколько бы далеко не простиралось его «без комплексов» - к такому он был категорически не готов. Но и мысли оставить Рыжего в покое и обходить десятой дорогой почему-то не возникало. Должно же быть другое решение. О причинах того, почему он так отчаянно цепляется за парня, с которым и знаком-то всего ничего, предстояло подумать позже.       Как только это стало возможно, Хэ сполз и откатился в сторону, садясь и переводя дыхание. Значит, оставаться вдвоём им больше нельзя. Он подтянул сумку, выуживая мобильник. Чжань, немного поворчав, согласился. А для Цзяня всегда было достаточно упомянуть, что его ненаглядный тоже будет здесь, чтобы он летел, как на крыльях. Ну а раз летит, пусть по пути водички захватит на борт пару бутылок. В горле основательно пересохло, и он увидел, как Мо, услышав про воду, тоже благодарно кивнул… вот так-то лучше. И никаких больше странностей.       - Хэ Тянь, Рыжик! А вот и я! С холодными напитками. – сияющий во все люмены Цзянь в мятой футболке со странным принтом, подозрительно напоминавшим пролитый сок, влетел на площадку.       - Наконец пришел, золотко! – встретил его Тянь, только что не раскрывая объятья. Потому что до этого они так и просидели на траве, косясь друг на друга, в вязкой тишине.       - А Чжань Сиси? Ты говорил, что он тоже придёт…       - Мммм, напитки – что надо! – разулыбался Тянь.       Оба синхронно выхватили бутылки, свинчивая пробку, будто на скорость.       - Вот мрази, обманули меня, чтобы я принес вам попить… - улыбкой Цзяня можно было порезаться. А вот делающий честь любому каратисту удар, выбивающий сразу обе и оставляя Мо и Хэ в буквальном смысле обтекать, оказался предельно неожиданным. Страйк!       - Бля…       - Я же не закончил, кретин. Он сейчас придёт. Но ты этого уже не увидишь.       Тянь подхватил растерявшего разом весь боевой задор Цзяня, и они молча направились к деревьям, словно обретя в этот момент дар телепатического общения. И дергался и блеял: - Был не прав, вспылил! Пустите, вы чё удумали! Вы пожалеете об этом!       Но две пары рук держали крепко. Мо неожиданно представился случай сравнять счет за свои безжалостно пощипанные яйца, а Тянь… ну, Тянь и не скрывал, что мудак.       – Нелюди, козлы, бляаааа!       И чо орёт? Не так уж сильно они его и приложили…