***
Цю Гэ остановил машину на темной улице, едва освещенной редкими фонарями. Жилая застройка заканчивалась, и начинался настоящий хаос, состоящий из заборов, за которыми темнели какие-то ангары – автомастерские, склады, гаражный комплекс – ночью всё это тонуло в тишине, и только проходящие мимо переплетающиеся железнодорожные пути иногда разрывали её сигналами, грохотом проходящих мимо поездов и зуммерами семафоров, мигавших раздражающим красным. Лысый не смог назвать точных координат, только объяснил, как найти место, где раньше располагалось логово Змея и его мелкой банды. Хэ Тянь поймал себя на том, что без конца поглядывает на телефон – тот уже почти разрядился от звонков и постоянно горящего экрана. Как будто всё ещё могло оказаться чередой дурацких совпадений, и Мо позвонит, матеря его на чём свет стоит за поднятую шумиху. Ещё до того, как начать поиски, он позвонил маме Мо, осторожно убедился, что сын ей не звонил и дома не появлялся. На вопросы извинился и сказал, что Гуань Шань останется у него, мол, засиделись с друзьями и уже поздно возвращаться. Он изо всех сил надеялся, что был убедителен, и его голос не дрожал так же, как дрожали пальцы, сжимающие корпус. Пусть хотя бы она проведет эту ночь спокойно. Не тратя времени на лишние разговоры, только объяснив вкратце, какое именно место они ищут, Тянь выскочил из машины. За ним практически бесшумно следовал Цю, следом – ещё несколько человек, которых он прихватил с собой. С кем и чем придется столкнуться в этих спонтанных лихорадочных поисках было неясно, поэтому он взял с собой тех, кто оказался под рукой… Чем дольше они шли среди слабоосвещенных заборов, периодически утыкаясь в замусоренные, воняющие мочой тупики, тем отчаяннее вспыхивало внутри Тяня чувство, что он делает что-то не так. Вот и то самое место, которое описывал Лысый: широкая площадка, пластиковые потертые столики, на которых поблескивали оставленные пустые пивные бутылки… под ногами – окурки и мелкий мусор. Это точно здесь… вот только на ней не было видно ни одного человека – тихо и темно. Прошило отчаянием. Других вариантов Тянь не знал… и всё же что-то подсказывало: он здесь. Где-то здесь… надо искать. Обернувшись к невозмутимому Цю Гэ и его подчиненным, равнодушно оглядывающимся по сторонам, он постарался, чтобы голос звучал твердо: - Они должны быть поблизости. Разделимся. Мы вдвоём идём направо, остальные – налево. Смотрим в оба – что-то должно быть. Он продемонстрировал фотографии Гуань Шаня и Змея. Фотографий Мо у него было в избытке, а вот фото Ше Ли пришлось просить у Дианы – нигде в соцсетях Змей не светился. Может у него и не все дома, но некоторую осторожность ублюдок соблюдал, учитывая его наклонности и способы заработка. Фото Ше были не самыми четкими, но это – лучше, чем ничего: пепельные волосы торчали из-под накинутого капюшона, лицо – вполоборота… повезло, что есть хотя бы такое… Цю скептически покачал головой, но спорить не стал. Его дело – приглядывать. Решает Тянь. Махнул своим подчиненным. - Прочёсываем район. Ищем этих двоих. Найдете – фиксируете и звоните. Выполнять. Сам Тянь уже с трудом мог стоять на месте. Улегшееся было беспокойство всколыхнулось новой волной. Он развернулся и, не оглядываясь, зашагал куда-то, углубляясь в темный лабиринт, всё быстрее и быстрее. В какой момент он перешел на бег, он не заметил, резко сворачивая, каким-то чутьём выбирая направление без какой-либо системы… и если поначалу Цю поспевал за ним, то, единожды споткнувшись о невидимую в темноте колдобину на видавшем лучшие времена асфальте, понял, что потерял его из вида… - Тянь! Стой, куда тебя черти понесли! Но тот его уже не слышал – всё заглушал отдававшийся в ушах учащенный сердечный ритм и собственное сбитое дыхание. Уже близко.***
Скрип двери заставил вскинуть голову, вглядываясь в темноту. В темный проем шагнула одинокая фигура, чиркнула зажигалка, освещая лицо… Змей. Один. Почему-то от этого стало ещё страшнее – присутствие других людей давало иллюзорную надежду, что его кто-то снова остановит, не дав дойти до края. Теперь не было и этого. Шань натянул цепь, пятясь, прижавшись к влажному холодному кирпичу, дернулся, не замечая боли... Его движение не осталось незамеченным, Ше Ли вскинул голову и издал тихий смешок. - Боишься? Это правильно. Теперь мы с тобой вдвоём, Рыжий, и нам никто не помешает провести эту чудесную ночь вместе... до самого утра. Как романтично, не находишь? Свет керосиновой лампы мог бы показаться уютным в других обстоятельствах, сейчас же – только тяжелое, вырывавшееся с хрипом дыхание и бешено колотящееся сердце. Змей подходил медленно, словно издеваясь – ожидание часто хуже самого действия. На его шее белела свежая повязка, и это оставило у Гуань Шаня чувство мимолетного мрачного удовлетворения. И кто кого «пометил»? - Ну, ну, малыш… Это обращение заставило тело схватиться крупной дрожью. - Не подходи ко мне, сука! Ты думаешь, тебе сойдет это с рук? Совсем, блядь, крышей поехал? – Гуань Шань решил подать голос просто затем, чтобы услышать его, возвращая себе возможность двигаться. Повел плечами, стряхивая ступор от липкого ужаса. Вот уж хрен. Он не будет стоять перед ним, как кролик перед удавом, ожидая, пока его сожрут. - Делай что хочешь, я не буду твоей игрушкой больше. Можешь убить… - Всё такой же огонёк… мне нравится. Ну нет, так легко ты не отделаешься. Совсем невесело ломать игрушку, которая не сопротивляется. Мы никуда не спешим. Он потянулся, хватая за волосы и запрокидывая голову, вынуждая выгнуться, открывая беззащитное горло, к которому тут же прижалось лезвие. - Сперва я как следует тебя распробую. Сейчас – ты полностью мой… - Я никогда не был твоим, уёбок… - Шань чувствовал, как Ли дернулся, нажимая на нож, и из-под него по шее потекло… - А чей же? Он уже забрал тебя себе? Трахает тебя? И тебе нравится? Стонешь, как сучка и просишь ещё? - каждый вопрос сопровождался очередным надрезом, словно Змей решил нарисовать на его шее только ему известный оккультный узор. – Тогда почему ты ещё не помечен им? А? Я понял! Ты ещё не дал ему, поэтому он за тобой бегает. Неплохая тактика... у этих альф охотничий инстинкт... животные... Змей снова рассмеялся, и склонился, слизывая кровь. Его улыбающиеся губы, покрытые красным, выглядели жутко. – Но не обольщайся, ты не больно-то ему нужен. Трахнул бы разок, да и выкинул, золотые мальчики не заводят дворняжек вроде тебя. Разве ты этого хочешь? Но не расстраивайся. Мне ты нужен всегда. Я приму тебя любым. Ты же помнишь? Мы с тобой… Слова причиняли боль едва ли не меньше, чем покрывающие шею раны… где-то в глубине души ворочались сомнения… неужели всё так… и он действительно нужен только… нет. Не слушать. Он скорее выпилится, чем будет терпеть больные загоны Змея. - Нет. Никаких. «Мы» - прохрипел Мо, выворачиваясь, чтобы пнуть в колено… промазал. Пинок пришелся по голени, и всё же Змей зашипел от боли. - Сучка, и нахуя я с тобой церемонюсь? – удар в челюсть был такой силы, что зазвенело в голове. Ли толкнул его, и Шань упал на колени – вывернутые под неестественным углом руки взорвались болью, из глаз брызнули слезы. – Ну наконец-то! - Ше Ли присел на корточки и стиснул пальцами подбородок, поднимая лицо к свету лампы. – Тебе так к лицу слёзы… Было слышно, что его голос дрожит. Ублюдку действительно нравилось… да что там, его буквально трясло от нездорового возбуждения. – Рыжая ссу-у-ука… я бы трахнул тебя в рот… но ты же не умеешь нормально – боюсь, укусишь… ничего. Я ещё научу тебя. А сейчас, прости, не терпится… Он сместился вбок, и потянулся к холке… Шаня передернуло, он взвыл, как раненное животное и попытался подняться, но Змей надавил всем весом на плечи, не давая двинуться… шею опалило горячим дыханием, и царапнувшее касание клыков пронизало зашкаливающим разрядом… Мо закрыл глаза, до последнего напрягая мышцы, отчаянно сопротивляясь давлению… которое внезапно исчезло. Вместо него обдало зашевелившимся воздухом, который влился в стиснутое спазмом горло… забитые кровью ноздри едва различили… порох и полынь. Раздавшийся следом грохот и звериное, низкое рычание… Щурясь и смаргивая мутную пелену слез, он разглядел пытающегося подняться из заваленного всяким хламом угла Ли, и стоящего напротив. Пришел. Он пришел за ним. Или это уже в голове мутится от ужаса, подсовывая фальшивую реальность… Нет, это действительно происходит. Хэ резко поворачивается, падает на колени, хватает холодными пальцами, ощупывает, пытаясь убедиться, что: живой, нашел, успел… Мо думает, что наверное, выглядит не очень: один глаз всё ещё не открывается, заплывший синяком, ресницы слиплись от крови – не разодрать… футболка болтается на плечах двумя обрывками грязной тряпки. Что там с шеей думать не хочется, но каждое движение головы причиняет боль, грудь он не видит, но опуская взгляд замечает, что живот залит красными потеками, впитавшимися в резинку спортивок… Мгновенное облегчение сменяется бессильным хрипом, когда поднявшийся Змей вырастает рядом, занося длинную арматуру для удара… Тянь в последний момент успевает убрать голову, и арматурина приземляется на плечо… Гуань Шаню кажется, что он слышит хруст, или это хрустят его собственные сжатые зубы? Хэ только снова рычит и бросается вперед. Арматура с глухим стуком откатывается в сторону и они сцепляются... кажется, каждый пытается задушить другого… Тянь с размаху вбивает Ше Ли в стену… стоявшая за полке керосиновая лампа зашатается, опасно накренившись на краю… Звон разбивающегося стекла практически не слышен за шумом и вознёй, тяжелым дыханием… на мгновение становится темно, но затем сцена вновь озаряется отсветами пламени – покрытый досками пол пропитался вытекающим керосином и занялся… Гуань Шань вновь предпринимает попытку подняться. Его пошатывает, но удается кое-как встать на ноги… Небольшое помещение начинает заполняться резким запахом дыма, кажется, загорелось что-то ещё из валяющихся тут и там вещей и мусора… На глазах у Мо оба падают на пол… рука Змея нащупывает откатившуюся арматуру, и он оказывается сверху, вжимая её в горло хрипящего Тяня… - Ты... меня удивил… пришёл-таки… за своей шавкой…. – Ше Ли тяжело дышал, делая перерывы между словами. Если он сейчас продолжит… Сквозь плывущий над ними дым, Шань видел, как напрягаются мышцы Тяня, не давая задушить… - Но ты опоздал… он моя… эта рыжая су… Не зная, что пугает его больше – то, что руки Тяня не выдержат нажима или то, что он может услышать дальше, Мо отчаянно рванулся, игнорируя сдираемую наручниками кожу… кажется, цепь немного подалась… крепление к стене не выдерживало его постоянных рывков. Ещё несколько движений в разные стороны – целой кожи на запястьях почти не осталось… почти… он закашлялся – горело уже практически везде вокруг, занялся дальний угол со сваленными вещами… дым становился всё более удушливым. Последний рывок – свобода! Подошва кроссовка врезалась в висок и Змей выпустил прут из рук, заваливаясь на бок. Мо вложив в этот удар всю ненависть и страх… ещё немного, и они задохнутся… не задохнулись до сих пор только потому, что дверь так и осталась распахнутой, когда Тянь… Теперь уже он сидел верхом на Змее, методично превращая его лицо в кровавую маску… удар, ещё удар… Шань чувствовал себя дезориентированным, голова кружилась, кашель раздирал горло, глаза слезились, но он опустился на колени, пытаясь докричаться. - Нам надо… нам надо уходить… сейчас тут всё сгорит нахуй… Тянь! – замахнувшаяся было рука опустилась. Услышал. Хэ сполз с не подающего признаков жизни Змея, и наконец-то обнял, помогая подняться и шагая прямо сквозь огонь, лижущий дверной проём.***
- Твою мать! - увидев их, Цю Гэ припустил, на ходу набирая второй группе, чтобы забрали машины и двигали сюда. - Хэ Тянь, какого хера происходит? - Уже ничего, - хмыкнул Тянь, не выпуская рыжего, который выглядел хреново и норовил отключиться. Он что там - ещё и в наручниках? Но пока надо было решить ещё один вопрос. - Где тот хмырь? - поинтересовался Цю, прикидывая, через сколько заметят валящий дым и тут будет полно пожарных и полиции. - Он живой? - Внутри. Тебе не похрен? - голос Тяня звучал глухо и как-то надтреснуто. - Будет проблемно, если ты его грохнул, - пожал плечами Би, направляясь внутрь, прикрывая рот ладонью, затянутой в черную перчатку. Через пару минут он выволок Змея. Похоже, тот был без сознания - через приоткрытые веки виднелись белки закатившихся глаз, волосы местами опалило, от него несло кровью и гарью, но он явно дышал. Цю Гэ поморщился. Всю машину провоняют, придется на химчистку отгонять. Младший Хэ и его Рыжий доковыляли до соседнего забора, и устроились прямо на чахлой траве. Кажется, его миссия завершилась более-менее удачно: как Чэн и хотел. Теперь он проследит, чтобы все обошлось без лишнего шума. И всё же - как Тянь нашел Рыжего? Не собака же, чтобы по запаху... хотя Чэнов младший иногда и напоминал ему того щенка, которого притащил в детстве, и за которым Цю пришлось ухаживать до самой смерти... тот пёс тоже защищал до последнего то, что считал своим. Выходит, для Тяня рыжий мальчишка - его? Интересно... впрочем, об этом можно подумать позже. За углом уже слышался шорох шин - в переулок въезжали две машины. Нужно быстрее грузить всех троих и убираться отсюда. Дыма становилось больше, вдалеке послышалась пожарная сирена...