Идеальный альфа

— Горячая, к коже не клади, — Чон Хосок протягивает Чонгуку странную грелку. Альфа забирает её, сделанную из мягкой искусственной шерсти, и правда чуть не обжигает ладонь. Под одеялом Чонгук прижимает её к животу Тэхёна прямо на легкий свитер, в котором тот лежал, плавно опуская до низа, чтобы держать между ним и бедрами омеги. — Что с ним? — Чонгук смотрит на альфу, подтянувшего ближе к кровати небольшое кресло, стоявшее у дальней стены. Только сейчас Чонгук замечает угловые окна с видом на город с холма. У Тэхёна потрясающая квартира, пропитанная красотой так же, как он сам. Тэхён снова сильно вздрагивает, съеживаясь в руках, словно ему не понравилось, что внимание Чонгука ушло от него. Слабо улыбнувшись, Чонгук крепче прижимает его к себе через грелку на животе, ощущая его округлость — нормальную абсолютно, но не для тонкого Тэхёна. — Да, у него проблемы с омежьей частью, как ты мог догадаться, — Чон Хосок почти удобно укладывается головой на спинку кресла, из-под ресниц наблюдая за Чонгуком. — Он расскажет, если захочет. Сейчас нужно следить за его состоянием и гигиеной. Если почувствуешь влагу, скажи. — Хорошо. Он поэтому ушел с работы? — Из-за тебя тоже. Надеялся тоже, что истинность как-то поможет, всё-таки гормоны, но исследований на эту тему мало, — Хосок поджимает губы и скользит по Тэхёну взглядом. Он крупнее вздрагивает, словно от озноба, хотя с грелкой и Чонгуком за спиной ему точно не холодно. Альфе ужасно тоскливо ощущать его нездоровым, поэтому приподнявшись, Чонгук плотнее кутает Тэхёна в одеяло. Хочется успокоить его, прошептать приятных слов, но не при Хосоке, да и Тэхён все равно не услышит. Словно все разы с заботой о Юнги, раньше были подготовкой к этому моменту. Подперев голову рукой, Чонгук смотрит на профиль Тэхёна, ловит легкие движения его губ и ресниц за мгновение до того, как он снова вздрагивает. Мог бы посмотреть на альфу, наверняка опять заставил бы утонуть в прозрачности боли в голубых глазах, это Тэхён уж умеет, как никто. Чонгук не замечает, как начинает тихо мычать знакомую мелодию, которую однажды Тэхён играл для них на пианино. То был один из важнейших моментов, когда Чонгук учился видеть его душу. Чонгук уже чувствовал тонкий запах ванили, совсем не приторный, не похожий на ту, что делают для выпечки. Тэхён пахнет тонко и свежо, лишь едва ощутимо сладостью. Но сейчас, находясь даже ближе чем тогда, Чонгук не чувствует его запаха. Мягко, в который раз по кругу напевая, Чонгук касается шеи Тэхёна точно над железой под одеялом. Аккуратно, чтобы не сделать больно, он её гладит — хочет, чтобы омегу окутал и собственный запах, показал, что Тэхён у себя дома и в безопасности. — Ты… — Чонгук вообще забывает об альфе рядом и вздрагивает, от его голоса. — Ты контролируешь феромон? Чон Хосок смотрит на него с искренним удивлением, даже поддался вперед, словно хочет разглядеть. А Чонгука его слова второй раз за день прибивают к земле. Контролировать выделение феромонов невозможно, это доказанный факт. Но Чонгук, напрягшись от внимания альфы, чувствует, как стало вокруг пусто — а до этого, думая о Тэхёне, он чувствовал словно теплый ветер вокруг. Никогда раньше он не задумывался, но ведь каждый раз успокаивая Юнги, Чонгук старался делать это через собственное спокойствие — которое передавалось через феромон. — Похоже, что да, — Чонгук хмурится, осознавая это открытие, а Хосок смотрит на него таким взглядом, словно альфа узнал тайну бессмертия и обязательно должен поделиться рецептом. — Я… Мне часто приходится быть с Юнги в трудные моменты. Ему не помогают слова, то что с ним происходит глубже сознания человека. Видимо, поэтому я научился успокаивать его через феромон. — Это практически невозможно, — Чон ощутимо меняется во взгляде к Чонгуку, из него словно пропадает почти вся неприязнь. — Возможно, ты не просто так истинный альфа Тэхёна. Что-то чувствуешь? — Да не чувствую я чего-то особенного, — Чонгук закатывает глаза на очередной вопрос мужчины. — Я скажу если будет что-то, хватит спрашивать. — Ладно, — Хосок фыркает и, откинувшись, снова возвращает тот холод в глаза. — А физически? — Он реже вздрагивает и не так сильно, ему точно не холодно, — вернув взгляд к омеге, Чонгук снова аккуратно касается его шеи, массируя над небольшим бугорочком на шее, мягко прося его запах пробудиться. — И не протек. — Попозже измерю температуру. Не настроенный говорить с Чон Хосоком — вообще Чонгук бы поговорил, это помогло бы перестать тревожиться и самому временами ловить дрожь, но Хосок сам настроен с неприязнью, а слова о Юнги все ещё режут Чонгука агрессией, — Чонгук аккуратно выуживает из кармана телефон. Одной рукой он ловко открывает мессенджер и заходит в чат с Юнги, который в сети был лишь утром.

У Тэхёна что-то со здоровьем, я не знаю что, этот Чон не говорит Лежит без сознания, я рядом Юнги, я не чувствую чего-то нового, понимаешь? Я люблю тебя точно также, как и последние дни, Ю И я не мечтаю о детях от Тэхёна и провести с ним течку или что там ещё должны хотеть истинные Я не знаю, что чувствую к нему, но точно знаю, что сейчас не могу оставить, когда он вроде как нуждается во мне Я вернусь домой, как только смогу, надеюсь к утру Пожалуйста, не думай лишнего и напиши, когда прочитаешь Я переживаю

Отложив телефон на другую сторону кровати — Чонгук даже не дотягивается до её края, — он возвращает обратно все свое внимание Тэхёну. За Юнги страшно, за Тэхёна тоже, но думать о чем-то кроме настоящего момента, прохлады от окна и стихшего в руках омеги у Чонгука не получается. Понять бы, что за будущее их ждет, но просто нет сил. — Как давно, — Чонгук знает, чувствует, что Чон Хосок наблюдает за ним не спускаю взгляда, а он продолжает мягко поглаживать шею омеги и прижимать к его животу грелку. — Он знал, что мы истинные? — Он спросил у меня через пару дней после начала работы про истинных. Думаю, с первого взгляда на тебя, — Хосок тихо шуршит пледом, поправляя его на себе. А Чонгук забывает следующий вопрос — замечает, как выглядывающие из-под одеяла пальцы Тэхёна сжимаются. Это не очередная судорога, всё остальное тело его расслабленно. Скользнув взглядом по все ещё спокойному лицу, Чонгук аккуратно касается его пальцев своими, подставляясь под легкое сжатие. — Тэхён? — Чонгук зовет его совсем мягко, сжимая пальцы в ответ. — Эй, чертенок, — прозвище режет слух, но Чонгук не реагирует. Не его дело, что связывает Тэхёна и Хосока. Во всяком случае, пока Тэхён не решится рассказать ему сам об этом. — Меня привез Хосок, Тэхён, я тут, — Чонгук неловко говорит с ним, перебравшая смущение от взгляда альфы, в котором «ты дебил» бежит бегущей строкой. — Если пришел в себя, сожми покрепче. — Он бы ответил, если бы очнулся, — мужчина ворчит и снова возится в своем кресле. Пальцы Чонгука так и остаются лежать под Тэхёновыми. Не очнулся, не сжал. Тяжело вздохнув, Чонгук укладывается головой на подушку повыше головы омеги и чуть на расстоянии, чтобы не дышать ему в волосы — вдруг Тэхён был бы против, — и сверлит стену напротив взглядом. День был насыщенным, но сна не в одном глазу. Поэтому вспоминая все мелодии, что слышал на парах омеги, Чонгук пытается тихонько напевать их, наплевав на присутствие другого альфы. Не нравится — пусть уходит в другую комнату.