Где-то на дне твоего сердца

Только когда он приводит мысли в надлежащий порядок, нога трикстера ступает на земли Лихолесья. Признаться честно, всего за день своего отсутствия он успел достаточно ощутимо соскучиться по атмосфере, царящей в этих местах. И даже та часть леса, где раскинула свои липкие цепкие лапы Тьма, не кажется Локи такой жуткой, ведь за это время он успел побывать в местах куда отвратительнее, куда более мерзких. Он был в том мире, где правит Всеотец, надежно скрытый магией от взора всевидящего Хеймдалля. И уж тут-то постараться трикстеру пришлось на славу, вспомнить все маскирующие чары, каким учила его покойная Фригг. Быть может, эта прогулка меж мирами была одной из самый опасных его вылазок за всю жизнь, ведь попадись он стражу Асгарда, то мог бы привести за собой целую свиту идиотов, готовых на все, чтобы выслужиться перед Всеотцом, как был готов когда-то и он сам. Как делал все, чтобы заполучить признание приемного отца, но каждый раз натыкался лишь на холодность и недовольство, которые и породили то чудовище, в которое однажды Локи превратился. Хотя, быть может, этот монстр в очередной раз лишь сыграл на руку брату. Забавно… Однако, этот прощальный визит был необходим трикстеру, как воздух. Он не смог бы сбросить с себя весь тот груз, что так тяготит его по сей день, ведь эта ноша навсегда останется с ним, но оставить тот мир навсегда и сказать ему примитивное «прощай», оказалось куда проще, чем думалось. Локи появляется в эльфийском королевстве все еще поглощенный собственными мыслями и даже не замечает на себе удивленные взгляды эльфов, которые давно уже попрощались с ним и, кажется, облегченно выдохнули при мысли, что чужак вряд ли вновь вернется в их обособленный мирок. Но, определенно, ему суждено стать их главным разочарованием на этот день. Он закрывает за собой дверь, аккуратно кладя на мягкую кровать сверток из холщовой ткани, из которого доносится недовольное ворчание. — Ты посмотри, а крепкий у тебя, однако, сон. Даже у меня мурашки по спине пробегают, стоит мне сделать шаг между мирами, а ты проспал всю дорогу, бедолага. — из-под ткани показывается черный нос, а несколькими мгновениями позже и сам его обладатель. Это совсем еще крохотный волчонок, отроду которому всего лишь пара месяцев. — Нужно бы тебя чем-то покормить, перед тем как познакомить с новым другом. — он озадаченно окидывает взглядом комнату и не находит здесь даже воды. Странно, кувшин стоял на столике еще вчерашним утром. Что ж… Значит кладовая. — Так это правда! — на лестнице трикстера окликает знакомый эльф. — Ты и представить не можешь, как зол был Владыка, узнав, что ты вернулся в Зеленолесье. — Элдрин как-то по-свойски толкает ничего не понимающего сына Лафея в плечо. Однако, Локи видит, что эльф рад ему, чего не скажешь о многих других жителях этих земель. — Звучит так, будто бы я не имею права и на минуту покинуть эти стены, — трикстер с усмешкой смотрит на собеседника, продолжая преодолевать ступеньку за ступенькой. Ему немного непонятны слова лесного эльфа, но он лишь продолжает подыгрывать ему. -Ты шутишь? Тебя не было больше недели, все уже подумали, что ты сбежал или тебя давно нет в живых. Леголас упросил отца отправить несколько следопытов в самую темную часть леса, но они вернулись ни с чем, хоть и перебили дюжину пауков. — по взгляду стражника темниц Локи понимает, что тот не лжет, а значит, что время здесь течет намного быстрее, чем в Асгарде. Не то, чтобы трикстер удивился, но все же что-то невольно кольнуло у него под ребрами. — А Трандуил что? Волновался за меня небось? — у Локи нет ни малейшего сомнения, что дела обстоят с точностью наоборот, но не может не отпустить глупую шутку над сложившейся ситуацией. Придется объясняться. Что-то в этом мире неизменно… — Все шутишь? Локи, он приказал привести тебя сразу же, как мы тебя найдем. — глаза эльфа округляются, когда облик сына Лафея меняется до неузнаваемости. Теперь рядом с ним идет симпатичная белокурая эльфийка, нежно берущая его под руку. — Давай раздобудем что-нибудь поесть, а потом я все тебе расскажу и даже позволю отвести к Его Величеству. Безумно проголодался. — мелодичный голос девушки заставляет Элдрина вздрогнуть. — Не повторяй этих фокусов с кем-нибудь другим, пожалуйста. Выглядишь уж слишком очаровательно. Локи удостаивает эльфа лучезарной улыбкой и словами благодарности, когда они уже спускаются в кладовую, где трикстер бесцеремонно вручает стражнику бутылку свежего молока для волчонка, имя которому он так и не удосужился придумать, и яблоко для себя. В комнату трикстера они возвращаются тем же путем, но уже куда более шустро, и сын Лафея, наконец, избавляется от маскирующих чар, вновь являя Элдрину свое истинное лицо. — Клянусь, я таких трюков не проделывал в замке, кроме как в праздник осени. — он, конечно же, лжет. Локи менял свой облик в тронном зале, демонстрируя Трандуилу всех своих недругов, но обычному стражу не следует знать о таком сокровенном. А еще во время тренировки с Леголасом, но исключительно для того, чтобы облегчить себе работу. Ну, и несколько раз для того, чтобы умыкнуть пару кувшинов этого великолепного вина из кладовой, но здесь себя ему оправдать куда проще, чем во все предыдущие разы, ведь этот нектар определенно стоит того. Он наливает молоко в миску, которую предусмотрительно захватил с собой в самый последний момент, и ставит ее на пол у кровати, из-под которой показывается мордочка волчонка. Конечно же, реакция эльфа не заставляет себя долго ждать и он недоверчиво косится в сторону зверя. — Ты притащил его сюда? Локи, Владыка точно захочет тебе снести с плеч голову… — он устало потирает переносицу. — Согласен, возможно, это перебор, но Он — подарок. — трикстер указывает на волчонка, осторожно лакающего молоко и уже сомневается в правильности своего решения налить его именно в миску, потому что щенок пускает носом молочные пузыри. — Пойдем. Уж лучше тебя приведу я, нежели Цистенн или Гемир. — эльф с усмешкой на губах ласково манит пальцем сына Лафея, который никак не может сдержаться и смеется в ответ на действия мужчины. — Конечно, дорогой, — голос трикстера меняется на женский, от чего Элдрин вздрагивает, наигранно ворча. Допустим, не глумиться над людьми вполне себе приятно… Двери тронного зала распахиваются и тут же на Локи устремляются сразу несколько пар глаз. Владыка занят каким-то бумагами, но трикстер отчетливо ощущает, как обстановка в зале моментально становится враждебной, стоит ему здесь появиться. Элдрин отчитывается Трандуилу о проделанной работе и тут же покидает помещение. Его примеру следуют и остальные, учтиво кланяясь эльфийскому королю, оставляя трикстера наедине с ним. И почему-то именно в этот момент Локи чувствует себя нашкодившим ребенком. Нет, не так. Он чувствует себя собой в Асгарде, от чего обреченно прикрывает глаза, готовый выслушивать претензии. — Бог соизволил почтить нас своим присутствием? — губы эльфа кривятся в презрительной ухмылке, а сам он опускается на свой величественный трон. — Зачем вернулся? Вновь негде спрятаться от тирана отца? — ухмылку на идеальном лице владыки леса сменяет самодовольная улыбка. Он умело скрывает свои истинные эмоции, удобнее располагаясь. Ему искренне плевать заденет ли он ранимую душу Бога, сейчас он сам зол. Зол на то, что и правда был взволнован пропажей трикстера, что отправил на его поиски верных себе людей. И разъярен тем фактом, что его собственный сын до сих пор не находит себе места, ведь его чудесный учитель куда-то запропастился. Дай Эру терпения этому маленькому эльфу, если Локи решит все же остаться здесь, а не просто пересидеть какую-нибудь бурю. — Мы что, успели пожениться, Ваше Величество? — наглость трикстера заставляет Трандуила практически подскочить от возмущения на своем троне. Он меряет сына Лафея раздраженным взглядом, когда тот, как ни в чем не бывало, медленно подходит ближе. Однако, медлительность Локи отнюдь не связана с его вальяжностью, он осторожничает, оценивая ситуацию. На самом деле, он взволнован, как минимум потому, что не хочет быть выгнан взашей из замка. Остаться наедине с самим собой — есть самое страшное для него наказание. Трикстер был уже предоставлен сам себе не раз: два раза в клетке, на пустоши, в других мирах. И каждый раз практически сводил себя с ума иллюзиями. — Да как ты смеешь… — владыка леса провожает Локи взглядом, когда тот зачем-то обходит его трон сзади. Он не чувствует тревоги за свою безопасность, зато отчетливо ощущает гнев, от чего грудная клетка его предательски вздымается при каждом вдохе, но при этом он чувствует и некое облегчение, будто с плеч резко падает тяжелый груз, и причина последнего ему немного не ясна, хоть мысленно эльф и пытается оправдать себя. — Смею что, Ваше Величество? — трикстер наклоняется над его левым ухом и тихо смеется, от чего у Трандуила волоски на затылке приподнимаются. Он готов хорошенько приложить чужеземца головой о стену за подобные выходки, но вовремя сдерживает этот мимолетный порыв, в надежде, что кто-нибудь обязательно сейчас войдет в тронный зал и Локи тут же ретируется. Но ничего не происходит, к великому сожалению Владыки. — Твоему нахальству нет предела, Локи. — эльфийский король поворачивается к брюнету, награждая того раздраженным взглядом. — Назови мне хоть одну причину, почему я тебя все еще слушаю? — его заинтересованный взгляд скользит по бледному лицу трикстера, когда тонкое лезвие кинжала оказывается у горла бога. Да сколько ж можно… — И долго наши встречи будут начинаться на такой приятной ноте? — Локи неожиданно закатывает глаза, но предусмотрительно делает шаг назад. Какое счастье, что в этот раз за его спиной отсутствует стена. — Я нашел для Леголаса кое-что. Но лучше ему самому это увидеть. Поверь, он будет рад. — трикстер разводит руки в стороны, демонстрируя свою открытость. Однако, Трандуил не спешит отвечать ему взаимностью, а лишь недоверчиво наблюдает за ним. — Иногда стоит хоть немного доверять другим. — Локи уже через секунду проклинает себя за сказанное, так как его слова оборачиваются против него же. — Богу лжи и коварства… Да, конечно. — и вот уже эльфийский король закатывает глаза, следуя за сыном Лафея, будто бы ничего другого ему не остается. Вся эта затея кажется владыке леса неимоверно глупой, в особенности, он разыскивает сына и ведет его в покои трикстера. Просто стоит доверять. Эру, кому я должен доверять? И почему Леголас так привязался к Локи? Стоит ли ему удивляться хоть чему-то, что происходит на его глазах? В покоях трикстера расположился детеныш волка, которого тот зачем-то притащил в замок. Весь пол залит молоком, очевидно, из кладовой. Прекрасно. — Заботься о нем и он вырастет верным другом и защитником. Ты удивишься, Леголас, но этот волк не похож ни на одного из тех, какие живут в этом лесу, ведь он из Асгардских земель, из мира Богов. — рука трикстера покоится на запястье эльфийского ребенка и он показывает сыну Трандуила, как нужно осторожно гладить щенка. Но это не помогает, ведь Леголас уже через минуту обнимает волчонка, звонко хохоча.