Безумие

Белые-белые стены. И время застыло в этой режущей глаза белизне. Тишина нарушается молчаливыми бледными людьми, что сливаются со стенами, в одинаковых белых халатах. Оно такое - мое Безумие. Оно приходит иногда поговорить со мной. Почему-то мне кажется, что оно приходит ночью, ведь ночь - это его цвет. Черный, затягивающий тебя во мрак и бездну сумасшествия. Оно дико хохочет, и это звоном отдается в ушах, отвыкших от громких звуков. Сначала оно долго смотрит на меня, словно не понимая, вижу я его клоунский профиль, или нет. Потом кривляется, будто и правда клоун, и, глядя на его ужимки, хочется дико хохотать вместе с ним. Оно прыгает вокруг меня, словно желая, чтобы я присоединилась, но я просто сижу и смотрю на него. И сквозь него. Правда, там и смотреть-то не на что: белизна, как символ окружающей меня пустоты. Эта пустота вокруг меня и внутри меня. Там уже нет ничего: ни любви, ни совести, ни души. Меня уже нет. А оно резко перестает кружиться и начинает спрашивать. Я помню каждую нашу беседу, хотя они ничего и не значат для меня. Парадокс. А оно, словно не видя моего равнодушия, все приходит и говорит. Лезет в мою пустоту, пытаясь наполнить ее очередным бредом. В самый первый раз оно резко замерло посреди комнаты и резко, громко спросило: - Ты счастлива? Я не сразу услышала сквозь его хохот этот вопрос, и не сразу поняла, что адресован он именно мне. А Безумие твердило: - Ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива, ты счастлива? - Что? - только и смогла я прошептать охрипшим голосом, отвыкшим от разговоров и сорванным криком. - Ты счастлива? - еще громче повторило оно, заставив меня зажать уши. - Я не понимаю тебя... - я тогда действительно его не понимала. Для меня не существовало понятия "счастья" или "несчастья". Такие чувства не рождаются из пустоты... - Как же? - удивилось Безумие. - Счастье - это некая субстанция, к которой всю свою жизнь стремятся люди. Кто то видит счастье в деньгах, а поэтому работает, как проклятый. Кто-то грабит и убивает, чтобы быть счастливым. Кто-то любит... - Я любила, - словно что-то вспомнив, медленно проговорила я, - но я не понимаю, о чем ты. Безумие вздохнуло: оно олицетворяло столь многогранное Чувство, но не могло мне объяснить, что такое Счастье. - Некоторые ищут счастье в признании и известности, а для кого-то счастье - это дети. - У меня не было ребенка, - Безумие раз за разом заставляло меня вспоминать мой кошмар: мою любовь, мои надежды, мои идеалы и мечты. Мою мертвую душу... И слово "Счастье" вызывало в пустой груди фантомную, как бы сказали врачи, психосоматическую, почти забытую, но безумно сильную боль. - Для кого-то счастье - это друзья, близкие люди. А для кого-то - отсутствие всего. Они убивают свою Душу и Совесть и живут счастливо: совсем, как ты! - оно говорило и перечисляло до тех пор, пока боль в груди не стала настолько сильной, что я прохрипела, задыхаясь: - Замолчи! Безумие смолкло на миг, а потом спросило вновь: - Так ты счастлива? Я не ответила, вспоминая, как дышать. Безумие смотрело и улыбалось. Потом подумало, что, верно, знает правильный ответ, растворилось в белизне комнаты, так и не услышав мое тихое: - Нет...