С приближением вечера осторожно меркнет свет.
Состязание по приготовлению карри медленно подходит к концу, поскольку дворяне и повара, которых становилось все меньше, наконец-то возвращались по домам. Все еще есть люди, которые задержались, чтобы встретиться со своими старыми друзьями или побродить по Хрустальному дворцу, чтобы подольше полюбоваться предметами и животными, привезенными из Индии. Когда толпа, которая была так взволнована матчем с карри, наконец разошлась, Агни остался один, ошеломленный тем фактом, что он фактически проиграл в матче, в сфере, в которой он был безусловным мастером.
— Я… я потерял… — Индеец медленно умолк, как будто ему было трудно поверить, что он проиграл Себастьяну.
— Мистер Агни… — правда? — Упомянутый мужчина быстро выпрямил спину и торжественно кивнул в ответ на вопрос королевы, которая одарила его ободряющей улыбкой. — Ваше карри, безусловно, не проиграло по критериям вкуса. Это было карри, которым я хотел бы насладиться на досуге в моем поместье на острове Райт.
Агни пристально смотрит на нее мгновение, прежде чем со стыдом опускает глаза:
— Я не заслуживаю таких добрых слов…
«Мой… мой план …» — Словно зверь в клетке, Уэст сидел на сцене, парализованный тем фактом, что проиграл конкурс. — «Мой «Королевский ордер» …»
— Мой господин!
Сома почувствовал, что его сердце учащенно забилось, когда до его слуха донесся знакомый голос, и он медленно повернул голову, чтобы увидеть женщину, спешащую к Уэсту.
Ее карие глаза были наполнены заботой о светловолосом мужчине, ее медно-коричневая кожа слегка мерцала под солнечными лучами, когда она протянула руку, чтобы прижать к себе расстроенное лицо Уэста и что-то прошептать ему, совершенно не обращая внимания на то, как расширились зрачки Сомы, когда он увидел ее.
— Мина?! — задыхается Сома.
— Принц… — Внезапно лицо Мины исказилось от раздражения, на широком лбу запульсировала жилка, бровь дернулась в досаде, когда она нахмурилась. — Ты что, идиот?
Сома застыл в шоке:
— А…?
— Вы выслеживаете меня по всей Англии и делаете из себя прекрасную неприятность. Кем вы себя возомнили?! «Давай вернемся вместе?» Не смешите меня! Кто в здравом уме захочет вернуться в такое место?! — рычала индианка, холодно глядя на ошарашенного принца.
С отчаянным хныканьем Агни рухнул на землю. На его руку капает кровавая жидкость. Агни посмотрел вниз на свою руку, там появилась еще одна капля, затем он понял, что кровавая жидкость течет из его глаз. Он не удосужился поднять глаза на обладателя шагов, который медленно приближался к нему, и не ответил на спокойный голос Себастьяна, который заметил:
— Ты хотел сохранить это в тайне от своего принца.
Видя, что принц потерял дар речи после ее вспышки, Мина не остановилась на этом:
— Я не хотела прожить всю свою жизнь, привязанная к социальному положению, в котором родилась. И вот, наконец, я получила свой
билет из Индии!
— И ты по своей воле приехала сюда с Уэстом… — пробормотал Сома, его глаза медленно расширялись от осознания.
— Именно так. — Дразнящая улыбка пересекла лицо Мины, когда она насмехалась над ним. — Что же лучше — жизнь в качестве слуги или жены богача? Даже ребенок знает, что лучше. И кроме того… я более чем достаточно нянчилась с таким эгоистичным отродьем, как ты!
Эти слова — как пощечина для Сомы.
Мина наконец-то сказала это.
Ущерб уже не исправить, и Агни это знает. Часть его хотела просто вмешаться и защитить Сому, но он знал, что не может этого сделать, не после того, как он предал доверие Сомы, помогая Весте. Он сидел на коленях, где бродили его беспорядочные мысли, по его щекам текли кровавые слезы, а из горла вырывался хриплый крик. От одного только взгляда Сомы с разбитым сердцем его сердце раскололось на две части.
«Мой принц, который так отчаянно искал Мину… Только ему одному я не хотел открыть правду…!»
Когда Агни узнал правду, он был не только в ужасе от Мины, когда она открыла ему свое истинное лицо, но и потрясен тем, что некогда добрая и нежная девушка-служанка питает ненависть к принцу. Она пообещала, что разыграет целый спектакль перед Сомой, если он не поможет им в осуществлении их плана. И чтобы защитить хрупкое сердце Сомы, он неохотно подчинился.
Даже если бы ему пришлось отвернуться от Сомы, своего принца, своего Бога, только чтобы не дать Соме узнать правду, он бы сделал это в одно мгновение.
Но теперь все, что он сделал, чтобы защитить Сому, было напрасно.
«Мой принц… Мой принц…!»
— Я вижу. Мне жаль. — Небольшой вздох покинул дрожащие губы Агни, когда он услышал спокойный ответ Сомы.
К этому моменту он думал, что Сома, как обычно, разрыдается и будет умолять Мину вернуться с ним, не желая сталкиваться с суровой реальностью. Вместо этого Сома просто принял его с побежденной улыбкой.
— Мы были вместе все это время, но я совсем не понимал, что ты чувствуешь. Прости меня за то, что я погнался за тобой в Великобританию, не подумав о том, какие неприятности я тебе причиню. И еще… я благодарю тебя за все, что ты сделал для меня до сих пор.
Не говоря больше ни слова, Сома прошел мимо озадаченной Мины, которая стояла молча, пока принц медленно пробирался к сцене, к Агни.
— Я всегда перекладывал вину на других людей. В том, что я остался один во дворце, виноваты не мои отец и мать. В том, что Мина уехала, виноват не Вест. Но на самом деле все было иначе. Я, который только и делал, что жаловался на родителей, был действительно виноват. Никто бы не полюбил такое отродье. Однако… Однако ты остался на стороне этого глупого принца… И ты продолжал делать это даже после того, как покинул меня. Прости меня за то, что я заставлял тебя нести такое тяжелое бремя все это время.
Дыхание Агни сбивается, когда он видит тень, нависшую над ним, он медленно поднимает голову, его сердце начинает биться, когда Сома с улыбкой наклоняется к нему, протягивая руку. Солнце, проникающее сквозь хрустальные окна и освещающее фигуру принца, в глазах Агни выглядит как божество, спустившееся с небес.
— Не хочешь ли ты вернуться на мою сторону и снова стать моим Хансамой, Агни?
Агни крепко вцепился в протянутую руку Сомы, его подбородок дрожал, как у ребенка, а глаза были похожи на океан, заключенный внутри маленьких стеклянных шариков.
— Да. мой принц!
Все, кроме Луэллы, Ран-Мао и Сиэля, улыбаются, глядя на эту трогательную сцену. Королева Виктория, наблюдавшая за происходящим, наконец, решила высказаться:
— Так или иначе, все, кажется, улажено. Разве это не замечательно, мой мальчик?
Слуги недоуменно переглянулись:
— «Мой мальчик?»
— «Мой мальчик?» Она говорит о… — Луэлла на мгновение прервала эту мысль, переведя взгляд на своего молодого господина, чье лицо раскраснелось от прозвища, которое дала ему королева.
Сиэль покраснел:
— Ваше Величество, я просил вас не называть меня так…
— Ой… — хихикнула королева, — Но, мой мальчик, скажи мне, ты ведь всегда будешь моим дорогим, прекрасным мальчиком?
— Ваше величество! — Сиэль раздраженно сверкнул глазами на внимание Луэллы, хотя ее лицо не выражало никаких эмоций, когда она смотрела на него. Однако если бы он был достаточно внимателен, то смог бы увидеть, как уголок ее губ изогнулся вверх, а серебристо-голубые глаза заблестели от удовольствия. — Почему вы… — Его внимание привлекло хихиканье, и он повернул голову, чтобы посмотреть на хаотично хихикающих за его спиной слуг.
Юноша неловко кашлянул в кулак, обращаясь к королеве в очень вежливой манере:
— Ваше величество. Что привело вас сегодня в такое место, как это? — спросил он. Вдалеке хаотично стояли трое слуг со стопками набухших шишек на головах, а также Луэлла, которая, надувшись, потирала больную щеку.
— Я собиралась посетить концерт хора Академии Святой Софии. Но потом мне сказали, что корпорация моего мальчика будет участвовать в фестивале карри, поэтому я пришла к тебе. Мы всегда просто обмениваемся письмами и не так часто видимся. — сказала королева Виктория с улыбкой.
— Такой, как я… — Сиэль опустил взгляд к земле, крепче сжимая шляпу. — Не стоит слишком часто встречаться с Вашим Величеством…
— Не говори так, — Королева нежно погладила Сиэля по голове, проведя морщинистыми пальцами по его мягким темно-синим волосам. — Мой мальчик еще мал, но он великолепно выполняет свои обязанности, как и его отец Винсент до него. Как бы то ни было, прошло много времени с тех пор, как я в последний раз приезжала в хрустальный дворец. Мне кажется, что это было только вчера, когда я вместе с Альбертом присутствовала на открытии великой выставки… — Слезы внезапно хлынули из ее глаз, когда она зарыдала в свои руки.
— Альберрррррт!
— Если бы я мог прийти сюда сегодня вместе с тобой! — Помощник королевы мгновенно оказался рядом с ней, выхватив куклу принца и успокаивая ее деревянным тоном.
«Так вот какая королева на самом деле…», — подумала Луэлла, глядя на королеву и обливаясь потом.
— О, Боже. Мне пора в путь… — Королева Виктория фыркнула, вытирая слезы салфеткой. — Я попрошу лорда-камергера отправить вам сертификат королевского ордера. Я с нетерпением жду возможности насладиться булочкой с карри в салоне Букингемского дворца! Дорогой мальчик, сведи игры к минимуму! — С помощью своего адъютанта она села на лошадь и галопом умчалась вдаль.
Взгляд Луэллы остановился на фигуре королевы, которая медленно уменьшалась на горизонте, и, наконец, она перевела взгляд на помощника королевы, который оставался неподвижным на своем месте. Затем она указала в сторону королевы:
— Вы не против остаться здесь?
Адъютант задыхается, как будто он наконец-то вышел из своего транса, и быстро догоняет свою королеву.
— Ваше Величество! Пожалуйста, подождите!
Наблюдая за тем, как два, возможно, самых важных человека во всей Великобритании исчезают из его поля зрения, Сиель издал небольшой вздох:
— Она все такая же, как всегда…
— Сиэль. — Мальчик обернулся, чтобы посмотреть на Сому, который закрыл глаза и сцепил руки, склонив голову в знак благодарности. — Спасибо за победу. Я благодарен тебе.
— Я сделал это не для тебя. Я сделал это для себя. Но… — Сиэль отмахнулся от него взмахом руки, надевая на голову свою шляпу, и бросил небольшой взгляд на Агни. — В результате твоя няня тоже вернулась, так что, полагаю, это случай, когда одним выстрелом можно убить двух зайцев.
— Понятно… — Сома на мгновение задумался, пожевав губу, прежде чем сделать глубокий вдох, чтобы успокоить свое бьющееся сердце.
Его глаза застыли в решимости, когда он повернулся лицом к Луэлле, чьи брови изогнулись дугой, когда она встретила его серьезный взгляд.
— Луэлла.
— Да, Ваше Высочество? — мягко спросила служанка.
Колени принца чуть не подкосились, когда ее мягкий и нежный голос защекотал его уши, но он сумел выстоять перед служанкой, когда начал говорить:
— Спасибо за все, Луэлла. И… спасибо, что доверила мне свое прошлое. Я знаю, что нелегко говорить о своем затруднительном положении прямо перед тем, кого ты едва знаешь… — Он остановился на мгновение, его глаза устремились к горизонту, но затем вернулись и встретились с ее ничего не выражающим взглядом, с улыбкой настолько ослепительной, что она легко соперничала с солнечной. — Знаешь… Если бы я не приехал в Великобританию, я, возможно, никогда бы не узнал ряд истин… Я бы так и остался самовлюбленным принцем, не знающим мира. То есть, если бы я не встретил тебя и Сиэля. Отныне я хочу увидеть и узнать о многих вещах. И когда-нибудь… я стану прекрасным человеком, непревзойденным! Я покажу тебе! И может быть… Просто может быть, однажды…
«Я заставлю тебя влюбиться в меня!»
Хотя принц не произнес эти слова вслух, он надеялся, что одних его глаз будет достаточно, чтобы описать все чувства, которые накопились у него за все эти дни, проведенные с той, кто сумел пленить его сердце. Возможно, ей потребуется много времени, чтобы принять его, поскольку он знает, что ее шрамы прошлого потребуют немало времени, чтобы затянуться. Но он будет ждать ее столько, сколько ей понадобится. Пока он может быть рядом с ней, этого для него достаточно.
— Пфт. — Началось все с малого и тихо, когда Луэлла прикрыла рот рукой, прежде чем он растворился в хихиканье, которое согрело его душу так же хорошо, как любой очаг согревает кожу. Он никогда раньше не слышал ее смеха, не говоря уже об улыбке, исходящей от Луэллы, поэтому для него стало неожиданностью, когда ее смех вызвал в нем желание наклониться вперед, чтобы услышать больше. Или, возможно, дело только в ней.
Солнечный свет отражается от кожи Луэллы, делая ее лицо еще более сияющим.
А Сома? Сома думает, что никогда прежде не видел такого завораживающего зрелища.
Его вдруг поразила мысль о том, как прекрасно Луэлла выглядит сейчас — ее градиентно-фиолетовые волосы растрепаны ветром, губы приоткрыты от волнения, дыхание сбилось от хихиканья, и она смотрит на него теплыми глазами вместо своих обычных холодных, безэмоциональных.
И может быть, он слишком много думает, может быть, стук его сердца и внезапное учащенное дыхание — результат чего-то другого, но ему хочется верить, что это из-за Луэллы.
О, как бы он хотел, чтобы время остановилось прямо сейчас, чтобы он мог полюбоваться ею еще немного.
— Я с нетерпением жду этого дня, Ваше Высочество, — Теплые и магнетические слова Луэллы вернули Сому из оцепенения, и яркий оттенок красного согрел его щеки, когда он открыл и закрыл рот, как рыба, слова, которые он хотел сказать, внезапно застряли в горле, и все, что он смог издать, это неловкий смешок.
— Д-да… — Сома потер пальцем под носом, отводя от нее смущенный взгляд. — Луэлла… — Заслужив ее любопытное хмыканье, принц устремил свой взгляд на землю, немного подбадривая себя, прежде чем он, наконец, поднял глаза, чтобы что-то сказать, но был застигнут врасплох, встретившись взглядом с очень раздраженным маленьким графом.
Он стоял перед Луэллой, хотя и не был достаточно большим или высоким, чтобы полностью закрыть принцу вид на служанку, но хмурое лицо и опасно сузившийся единственный глаз заставили его волосы встать дыбом.
— Что ты пытаешься сделать с моей служанкой? — прошипел Сиэль сквозь стиснутые зубы, подозрительно сузив свой единственный глаз на принца, — Только не говори мне, что ты нацелился на Луэллу теперь, когда потерял свою собственную служанку…
— Ч-что?! — Смущенный этим язвительным замечанием, Сома краснеет и быстро качает головой. — Н-нет, это не то, что ты думаешь! Хотя, думаю, я совсем не против этого… — Последнее он пробормотал тихо, но Сиэль, к сожалению, услышал его.
Бровь юноши дернулась:
— Так значит ты всё-таки что-то задумал!
— Н-нет, ничего я не задумал!
— Просто, чтобы ты знал, я не отдам Луэллу тому, кто может просто так сказать такие слова!
— Что… Я сделаю это! Просто подожди и увидишь!
— Да-да… Конечно, конечно.
— Боже, Боже. Как оживленно. — Сиэль и Сома перестали препираться друг с другом, когда в разговор вступил третий участник, и повернулись, чтобы посмотреть на Себастьяна, который просто ответил дразнящей улыбкой, стоя ужасно близко к Луэлле, и она почти чувствовала его тепло, излучаемое его телом. Слабый румянец окрасил ее щеки, когда Себастьян улыбнулся ей, но она быстро избежала его взгляда, чтобы скрыть свой румянец.
— Мистер Себастьян! — В следующую секунду Луэлла едва не была отброшена в сторону, когда беспорядочные слуги окружили дворецкого, чтобы поздравить его, совершенно не подозревая о холодном взгляде и коварном замысле, который Луэлла приготовила для них, как только они посмеют оттолкнуть ее.
— Поздравляю!
— Ты сделал это! Сегодня нужно праздновать победу!
— Господин Себастьян. — Дворецкий смотрит на Агни, который внезапно падает на колени перед Себастьяном и склоняет перед ним голову. — Я не знаю, как извиниться перед вами за эти обстоятельства…
— Господин Агни, в этом нет необходимости. Пожалуйста, поднимитесь. — Себастьян опускается на одно колено перед Агни, осторожно берет его за руки и поднимает на ноги.
— Поначалу я жалел, что привез своего принца в Великобританию. Однако… — Радушная улыбка искривила губы Агни, пока он молча наблюдал, как Сома и Сиэль препираются друг с другом, а Луэлла, к сожалению, застряла посередине, пытаясь их успокоить. — Теперь я рад, что привел его сюда. Вы многому научили меня и моего принца. Я даже не могу выразить свою благодарность за все, что вы сделали.
— Как я уже много раз говорил, я сражался по своим причинам, а вы — по своим. Вот и все. Благодарность не нужна. Богиня Кали, в которую вы верите, тоже смогла осознать свою ошибку благодаря боли, которую испытали она и бог Шива… Как и вы двое здесь, сейчас. — Улыбаясь благоговейному выражению лица Агни, Себастьян отрывает взгляд, чтобы посмотреть на небо, замечая, как прекрасное солнце заливает хрустальный дворец теплым сиянием. — Боже. Солнце уже садится. Пойдемте.
С этими словами группа готовится к возвращению в городской дом. Себастьян переводит взгляд на Сиэля и Луэллу, продолжая разговор:
— Более того… Говорят, что опыт без трудностей не имеет смысла.
— То, что англичанин наставляет нас в преподавании нашего собственного наследия — это самое постыдное. — сказал Агни, потирая затылок.
— Англия или Индия, нет никакой разницы. Неважно, где и из какой эпохи, они все одинаковы… — Себастьян медленно повернулся к Агни, когда теплые блики заходящего солнца мягко высветили его черты, его взгляд смягчился, когда он одарил беловолосого индийца пристальной улыбкой. — Эти существа — люди.
Агни усмехается:
— Да, вы правы. Закат, увиденный с берегов Ганга, и закат, увиденный из Великобритании… Они оба прекрасны.
Луэлла стояла там вместе с другими, потерявшись в своем собственном мире, и молча любовалась голубовато-фиолетовым небом, нарисованным нежными мазками, такими же безупречными, как любая из работ Пикассо.
Идеальный полукруг солнца с силуэтами вечнозеленых деревьев, оттеняющих его сияние, исчезал за скрытым горизонтом. Внезапно она почувствовала, как на спину ей навалилась тяжесть, а сзади ее обхватили тонкие руки, но она вовремя успела выпрямиться. Прежде чем она успела отругать человека, обнявшего ее ни с того ни с сего, она остановилась, заметив, что по щекам Сомы текут слезы. Немногочисленные капли, забыв дорогу, уходят из-под ног, затуманивая зрение волнами печали только о разбитой встрече.
— Мииинаа! — Принц выл во всю мощь своих легких, сопли и горячие слезы текли по его лицу. Луэлла смотрела, как он трясется от горя, потом вздохнула и позволила ему прижаться к ней еще немного, ее руки, неловко парящие в воздухе, нежно погладили руки Сомы, которые крепко держались за нее, словно она была его спасательным кругом.
— Я действительно очень рад, что мы приехали в Великобританию. — Пока Сиэль изо всех сил пытался оторвать Сому от Луэллы, а остальные слуги утешали его, Агни осторожно вытер слезу и с благодарной улыбкой повернул голову к Себастьяну. — И мой принц, и я смогли встретить здесь друзей.
— Вы сказали… друзей? — Себастьян произнес это слово, как будто оно было для него чужим, задумчиво поджав губы. — Я впервые слышу это от кого-то.
***
— Черт! Как они посмели превратить мой план в прах?! — прорычал Вест, прислонившись к стене небольшого переулка, а Мина пыталась утешить его.
— Не унывай… Всегда есть следующий раз.
— Да, да. В следующий раз точно. — Пара застыла от удивления, когда они обернулись и увидели Лау, медленно идущего к ним с грацией хищника, нацелившегося на свою добычу, обычная ухмылка на его лице была игривой, но за этой ухмылкой скрывался намек на угрозу. — Приветствую вас обоих. Хорошая попытка.
Вест задохнулся:
— Кто вы…?
— Граф сказал, чтобы мы не трогали мелкую сошку, но те, кто пробует что-то подобное один раз, будут пробовать снова и снова. Он все еще слишком мягок, когда дело доходит до таких вещей, я думаю. Ну… я нахожу его мальчишескую сторону довольно милой. Но я должен вселить страх в сердца маленьких непослушных мышей, которые устроили беспорядок в моем саду здесь, в Ист-Энде. — Когда Лау сказал это, пара задрожала от страха, осознав намерения Лау, и сделала несколько шагов назад, но замерла, услышав приближающиеся шаги по переулку позади них. Они нерешительно оглянулись через плечо, но их глаза расширились от ужаса, когда они увидели, что Ран-Мао преградила им единственный путь к спасению с тяжелыми дубинками в руках.
— Вот почему я держу эту кошку. — Пара завизжала от страха, когда Ран-Мау с размаху опустила одну из своих дубин на землю, достаточно сильно, чтобы раздробить цемент от удара.
— Мяу.
В глухую ночь уличная кошка занималась своими делами возле мусорной свалки, но ее спугнула пара пронзительных криков, раздавшихся в воздухе, после чего Вест и Мина бешено выбежали из переулка, перепуганные до смерти.
Лау и Ран-Мао неспешно прогуливались к выходу из переулка, наблюдая, как пара убегает, словно крысы, и первый усмехался, пока его внимание не привлек хруст гравия позади него. Ран-Мао собиралась напасть на того, кто осмелился подкрасться к ним сзади, но Лау вытянул перед ней руку, чтобы остановить ее, а затем повернулся к Луэлле с красивой улыбкой.
— Если вы хотели увидеть шоу, то, боюсь, вы его пропустили. — сказал Лау.
— Меня не интересуют эти две мелкие сошки, которым нечем заняться в свободное время, кроме как считать деньги. — Язвительный комментарий Луэллы вызвал забавную усмешку со стороны Лау, а Ран-Мао медленно расслабилась, позволив своим булавам упасть на бок, и беззвучно кивнула Луэлле в знак приветствия. Луэлла кивает в ответ, прежде чем вернуть свое внимание обратно к Лау. — Итак? У тебя есть
это?.
— Что? — На это Луэлла бросает на него взгляд, на что азиат поднимает руки вверх в игривой капитуляции. — Расслабься, я просто дразню тебя! Не нужно так на меня смотреть… Такое ощущение, что ты собираешься забрать мою душу или что-то в этом роде. — Он игриво пошутил, хотя служанка продолжала холодно смотреть на него, заставив его вздохнуть в поражении, когда он вытащил что-то из рукава.
Это было простое письмо, но его вида было достаточно, чтобы тело Луэллы напряглось, а ее острый взгляд устремился на предмет в его руке.
Как раз в тот момент, когда Луэлла собиралась выхватить у него письмо, Лау быстро выхватил его из ее рук и обратился к служанке с серьезным выражением лица.
— Вы уверены в этом, мисс Луэлла? То, что вы увидите внутри, может оказаться… не той новостью, на которую вы рассчитывали.
— Это не имеет значения. — Твердый голос Луэллы поражает Лау, когда она смотрит ему прямо в глаза. — Я уже подготовилась к тому моменту, когда начала расследование. Живы мои брат и сестра или нет… я имею право знать.
Лау смотрит на нее мгновение, прежде чем улыбнуться не обычной игривой или насмешливой улыбкой, а искренней улыбкой, которая заставила бы успокоиться даже самого жестокого человека на земле, и передает письмо Луэлле.
— Вот. Надеюсь, вы найдете утешение в этой информации. Это тяжелая работа, но я в долгу перед вами за то, что вы помогли мне избавиться от крыс.
— Это было небольшое дело. Кроме того, это в любом случае выгодно нам обоим, так что одним выстрелом можно убить двух зайцев. — пробормотала Луэлла, беря письмо из его протянутой руки. Несколько секунд она смотрела на письмо, прежде чем глубоко вдохнуть, чтобы подготовить свое сердце, прежде чем открыть письмо. К ее удивлению, внутри письма оказалось не то письмо, которое она ожидала увидеть, а носовой платок.
— Это же… — Платок показался Луэлле довольно знакомым. Но как только ее взгляд остановился на изысканной вышивке фиолетового цветка на платке, ее руки затряслись от потрясения, и она уставилась на него расширенными глазами.
«Это платок Эстер…»
— Где… Где вы это взяли?!
— Мой друг нашел его, — ответил Лау, скрестив руки на груди, его необычно серьезный взгляд остановился на платке, дрожащем в руках Луэллы, затем на лице служанки, перечеркнутом тенью. — Мне жаль говорить об этом, но… ваша старшая сестра скончалась несколько месяцев назад. Она… Она умерла от потери слишком большого количества крови и была сброшена в море головорезами, которых нанял… Барабанная дробь, пожалуйста… Карл Вудли!
Пальцы Луэллы дернулись:
— Карл… Вудли?
— Да. Президент компании Вудли, тот самый человек, который владеет бизнесом по полировке алмазов. Что ж, если я и вправду так говорю, то скажу, что у этого Карла довольно темная сторона характера. Смерть вашей сестры определенно связана с этим парнем, поскольку, как я слышал, ваша сестра была продана в рабство и привезена Карлом Вудли. С тех пор о ней никто не слышал, пока ее тело не обнаружил один из моих людей.
— Понятно… — Платок морщится под пальцами Луэллы, ее плечи начинают дрожать. — Лау, не могли бы вы оставить меня одну ненадолго?
— Конечно. — Лау осторожно выводит Ран-Мао из переулка, но не раньше, чем он крепко похлопает Луэллу по плечу, прежде чем уйти.
Когда Лау в последний раз оглядывается на Луэллу, кажется, что со щеки Луэллы упала солёная капелька в тот момент, когда она повернулась и легкими шагами пошла обратно к дворцу.
Лау отворачивается и делает вид, что не заметил этого.
***
— Где, черт возьми, Луэлла, когда она так нужна?! — ворчал Сиэль, пытаясь оттащить от себя все еще всхлипывающую Сому. — Давно пора тебе перестать плакать! Разве ты не говорил, что тебе семнадцать? Используй это… — Он порылся в кармане и вытащил салфетку, но остановился, увидев, что вместо нее из кармана выпало письмо.
— Это… — Юноша поднимает письмо и задыхается, увидев на нем королевскую печать. — Когда это попало в мой карман?!
— Человек Ее Величества положил его туда минуту назад. — ответил Себастьян.
— Почему ты мне не сказал?!
— Вы не спрашивали, милорд.
Сиэль раздраженно щелкнул языком, открывая письмо, и обнаружил в нем три билета.
— Билеты?
— Возможно, это рождественские подарки. Для ее дорогого мальчика, — поддразнил дворецкий.
Юноша бросил на него взгляд, сулящий мучительную смерть:
— Ты хочешь умереть что ли?. — Он посмотрел на улыбающегося дворецкого на мгновение, а затем вздохнул, его плечи опустились в знак покорности. — Я устал. Я хочу пойти домой и отдохнуть за чашкой чая.
— Хорошо, сэр. — Себастьян взял письмо из протянутых рук Сиэля и склонил перед ним голову. — Я заварю высококачественный ассам после нашего возвращения. А на ужин я приложу все усилия, чтобы приготовить самый лучший карри…
— Оставь свои шутки! — Сиэль сердито огрызнулся. — Я не желаю видеть ничего, напоминающего карри.
— Очень хорошо, сэр.
— Кстати, — взгляд юноши вернулся к письму в руке Себастьяна и указал на него пальцем, — Для чего эти билеты?
— Это для… — Себастьян рассматривает билеты, и его брови изгибаются от жирных букв «Ноев Ковчег» напечатанных на них, — …цирка.
