Личное Дело Света. История Первая. Иная Реальность

Подросток был одет в обычные джинсы и толстовку и шел, покачивая головой в такт музыке, играющей в объемных наушниках. Светлана и Ольга застыли, не сводя с него глаз, пока он подходил всё ближе. Вот он уже приблизился, вот он поравнялся с ними, вот он прошёл мимо. Тот же возраст, тот же рост, те же светлые волосы. Другое лицо. Не Егор, просто похожий парень. Но всю легкость и веселье вечера как рукой сняло. Ольга продолжала стоять недвижимо, и Светлана, поддавшись искушению, легко положила руку ей на плечо, почувствовала, как Волшебница напряжена, как неровно она дышит. — Все в порядке, — прошептала Светлана, медленно поглаживая плотную ткань черного пальто, — это был несчастный случай. Ты не хотела его убивать. — Хотела, не хотела. Уже не важно. Ольга дернула плечом, сбрасывая её руку, и снова двинулась вдоль улицы, освещенной редкими фонарями. Мимо пролетела машина. Светлана успела подумать, что автомобиль несется слишком быстро для такой узкой и тёмной улицы, когда раздался ужасающий скрежет тормозов, а затем глухой удар, после которого наступило самое страшное — тишина. С этого момента события начали развиваться как в замедленной съемке. Сколько бы раз Светлана потом не возвращалась мыслями сюда, на эту улицу, ей всегда казалось, что всё происходило слишком быстро, а она реагировала слишком медленно. Она обернулась. На древних камнях мостовой отпечатались две полосы тормозного пути, мерзко пахло жжёной резиной. Красным горели габаритные огни застывшего почти поперек улицы джипа, желтым горели фары, высвечивающие стену старинного дома и неестественно вывернутую ногу мальчика, неподвижно и беззвучно лежащего на тротуаре. И тогда Светлана побежала. Она бежала со всех ног, и всё равно опоздала. Мальчик был без сознания и ещё жив. Он закашлялся кровью, и, пробежав руками по его телу, Светлана с ужасом осознала, что сломанные рёбра скорее всего пробили легкое, с большой вероятностью задели сердце. Если это было так, то жить ему осталось недолго. — Вызовите скорую! — закричала Светлана водителю, но в ответ услышала лишь звук взревевшего двигателя. Машина дернулась, сдала назад и рванула дальше по улице, исчезая в ночи. Стало совсем темно, лишь тусклый свет дальнего фонаря позволял хоть что-то рассмотреть. Ольги нигде не было видно — должно быть, она ушла в сумрак. Времени думать об этом не было — Светлана судорожно нащупала в кармане телефон, попыталась набрать 03, но запоздало осознала, что она не в Москве и даже не в России. Как вызвать скорую в Праге она понятия не имела, а у мальчика совсем не было времени ждать. Она включила фонарик, осветила бледное лицо с окровавленными губами. Наушники слетели с головы подростка, в них ревела гитара, отвязно вопил мужской голос. Светлане тоже хотелось кричать. Она аккуратно приподняла толстовку, оголяя худенькое тело — невооружённым взглядом было видно, как неестественно выгнулись под кожей рёбра, как наливается кровью левый бок, куда, должно быть, и влетел джип. Светлана чуть прижала пальцами сонную артерию подростка и её худшие опасения подтвердились — кровь в артерии билась испуганной птицей, рвано, неравномерно. Покалеченное сердце делало свою работу как могло, и с каждым ударом оно становилось слабее. Шансов спасти мальчика не было. Слёзы отчаяния побежали по щекам Светланы, она села, аккуратно положив голову подростка к себе на колени, погладила его по щеке. Спасти его могло лишь чудо, но она была на него не способна. Из сумрака вышла Ольга. Она торопливо пустилась на колени перед мальчиком. Поздно. С момента, как Светлана подбежала к нему, прошло не больше пары минут, но всё было уже почти кончено. Ольга посмотрела на подростка, подняла глаза на Светлану. — Совсем плохо? — спросила Волшебница. – Ребра повредили легкое и сердце, — бесцветным голосом отозвалась девушка, — ему осталось несколько минут. Ольга фыркнула, набрала какие-то цифры на телефоне и сказала что-то на чешском. К своему удивлению, Светлана поняла каждое слово — Ольга вызвала скорую. Но она знала, что это не поможет. — Он не переживёт транспортировку, — тихо сказала Светлана. — Это мы еще посмотрим, — ответила Ольга, убирая телефон в карман пальто. — Положи его ровно. Сними с него толстовку. И говори мне, что ты обнаружила. Сама она, невзирая на холодную январскую ночь, уже снимала пальто, закатывала рукава свободной белой рубашки. Светлана, как можно аккуратнее стянула с мальчика толстовку. Ольга придержала его, пока она раскладывала толстовку на тротуаре, затем они медленно опустили полуголого подростка обратно на землю. Светлана вновь разместила его голову у себя на коленях, нащупала на шее слабый пульс. — Мы его теряем. Если Ольга собиралась что-то делать, то делать это нужно было прямо сейчас. Мальчик снова закашлялся, и вновь на его губах выступила кровь. Он на секунду разлепил глаза. — Не сегодня, понял? — строго сказала ему Ольга. — Не в этот раз, не снова,— уже гораздо тише прошептала Волшебница, но Светлана её услышала. Всё же смерть Егора мучила Ольгу намного больше, чем могло бы показаться. Ольга прикрыла глаза, сосредотачиваясь, поднесла руки к солнечному сплетению подростка и резко погрузила обе ладони в его тело. Её руки вошли в мальчика как нож в масло, и Светлана, никогда не видевшая ничего подобного, не смогла подавить удивленного вздоха. — Что там рёбра? Не молчи, Назарова, целительство не моя специализация, — проворчала Ольга. — П-пробили сердце и повредили лёгкое. — Сердце важнее. Это был не вопрос, но на всякий случай Светлана кивнула. Ольга чуть шевелила пальцами внутри тела, и девушка не могла оторвать глаз от этой невозможной картины. Способности иных были воистину безграничны, и только теперь она поняла, сколького еще не знала, сколькому ей предстояло научиться. На висках Волшебницы выступили капли пота, и даже в темноте ночи при скудном свете телефонного фонарика Светлана видела, как сильно она побледнела. Лечение мальчика явно забирало у Ольги последние силы, но останавливаться Волшебница не собиралась. А Светлана точно не намерена была говорить ей под руку, особенно теперь, когда в своих руках Ольга держала жизнь ребёнка. Снова. Целую вечность спустя сонная артерия по её пальцами стала пульсировать ровнее, сильнее. Сердце заработало, вновь нашло свой ритм. У мальчика появился шанс. — Еще что? Лёгкое? — спросила Ольга. Боль теперь была очевидна на её лице, она не скрывала её, между бровями пролегла морщинка, рот сжался в тонкую линию. — Да, лёгкое пробито, он не может полноценно дышать. Сломаны четыре ребра с правой стороны, — Светлана сфокусировалась на лежащем неподвижно ребёнке и вдруг отчетливо поняла, что знает больше: — от удара лопнула селезенка, у него внутреннее кровотечение и, теперь, когда его сердце заработало в полную силу, он начнёт умирать от этого быстрее. Сломана правая нога, вывернут тазобедренный сустав. Сотрясение мозга. — Просто джекпот. С чего начать? — Ольга говорила коротко, напряженно. Это был хороший вопрос. Светлана задумалась, что убьет ребёнка быстрее — потеря крови или невозможность толком вдохнуть. Шестое чувство подсказало ей, что кровотечение опаснее. — Селезёнка. Нужно остановить потерю крови. Светлана положила ладонь на искомое место, багровое от обильного внутреннего кровотечения. Ольга медленно передвинула руки в эту точку. Вновь время потекло медленно, тягуче, мгновения длились и длились. С каждой секундой Волшебница выглядела всё хуже, но кожа подростка вокруг её запястий, погруженных в тело, постепенно принимала нормальный цвет, а сам ребенок из мертвенно бледного и умирающего стал походить на просто спящего. Как будто дети имели обыкновение просто спать на голом асфальте. — Осталось лёгкое, — сквозь сжатые зубы процедила Ольга. Беспокойство за неё переполняло Светлану, но она старалась сдерживаться, и не говорить ничего по этому поводу — всё равно это бы ничего не изменило. Она уже очень хорошо знала, что если Волшебница что-то решила, то никакие доводы её не остановят. Тем временем, Ольга явно торопилась, силы её были на исходе. Прошло несколько секунд, Волшебница тихо застонала, и вытащила из тела ребёнка руки, перепачканные кровью. Мальчик зашевелился, застонал в ответ, и, наконец, смог вздохнуть полной грудью. Он медленно разлепил мутные, ничего не соображающие глаза. — Сейчас будет скорая, — тихо обратилась к подростку Ольга, — нога и ребра все еще сломаны, но жить будешь, — она нашла в себе силы улыбнуться ему. Вряд ли он её понял, и вряд ли сама Волшебница была в порядке, раз говорила с ним по-русски, а не по чешски. Послышалась сирена и Светлана подняла глаза — большая белая машина скорой помощи уже приближалась, ехала вслед за другим автомобилем с мигалкой. Она присмотрелась — эта первая машина показалась ей подозрительной. Ольга тоже обернулась на звук. — Дневной дозор, — простонала она, — а у нас на руках незаконное вмешательство первой степени. Надо бежать. Светлана не поверила своим ушам. Бежать? Судя по виду Ольги, та и встать-то была не в состоянии. Словно опровергая её слова, Волшебница резко вскочила на ноги, но тут же пошатнулась и схватилась за ближайшую стену. — Чёрт подери! — пробормотала она. — Пальто, подай пальто. Аккуратно устроив голову подростка на капюшоне его же толстовки, Светлана схватила пальто Ольги и поспешила к Волшебнице. Машина Дневного Дозора была уже совсем близко, она уже начала замедлять ход, из неё уже готовы были выскочить Тёмные. Только этого им не хватало. Она накинула пальто на плечи Ольги, пытаясь сообразить, что им делать и куда бежать, когда Волшебница бросила: «лучше бы не здесь,» оттолкнулась от стены и, собрав последние силы, двинулась вперед. Не имея иного выхода и понимая бессмысленность этого предприятия, Светлана, поддерживая её, спешила в тот же направлении. — Направо за дом, — сказала Волшебница, и Светлана увидела в паре метров от них узкий переулок, к тёмному провалу которого стремилась Ольга. Сзади послышался звук открывающихся дверей, топот ботинок дозорных, их крики с требованием остановиться. Она ускорила шаг, втащила Волшебницу за угол, понимая, что до того, как их схватят, осталась лишь пара секунд . Ольга победно улыбнулась, вытащила из кармана пальто маленький белый шарик, похожий на теннисный мячик, и раздавила в руке. Свет ослепил их, и, уже проваливаясь в портал, Светлана успела разглядеть пораженные лица двух Тёмных, остающихся в реальности, которую они покидали. Мгновение спустя они очутились в кабинете Гесера, окровавленные, запыхавшиеся, еле держащиеся на ногах. Светлана успела рассмотреть пораженные лица Антона, Тигрёнка, Медведя и еще нескольких иных, но тут Ольга резко схватилась за неё и начала медленно сползать на пол, теряя сознание. Удержать её оказалось совсем не просто, хоть Светлана и пыталась. — Все вон, — тихо, очень тихо сказал Гесер. Секунда, и он уже поймал Ольгу, аккуратно уложил её на небольшой диван, откинул волосы с высокого лба, покрытого испариной. К этому моменту в кабинете остались толко они трое. Гесер обернулся к Светлане. — Что произошло?! В его голосе плескалась такая оглушительная ярость, что Светлана не сразу сообразила, что отвечать. На Ольгу в таком состоянии было страшно смотреть, но она не могла отвести глаз, не могла думать ни о чём, кроме… — Быстро! — вскричал Гесер, заставляя её вздрогнуть от испуга и посмотреть на него. — Что произошло?! — Ребёнок, там был ребёнок, — торопливо ответила Светлана, стараясь собраться с мыслями. — Ольга спасла его. Это его кровь, — добавила она на всякий случай. Всё же руки и рубашка Ольги были в крови, да и сама она выглядела не лучше. Но Гесеру как будто не было до этого никакого дела: — Что она делала?! Вмешательство какого уровня?! Светлана знала ответы на эти вопросы, но сейчас её волновало совсем другое. — Что с ней? — прошептала она. Борис Игнатьевич отошел от Ольги, встряхнул Светлану за плечи, заставляя посмотреть себе в глаза. В них она с ужасом разглядела отчаяние. — Какого уровня было вмешательство, ты помнишь? — Первого, она сказала первого, — торопливо ответила Светлана. — Ольга погрузила руки в его тело и излечила травмы, которые невозможно было вылечить! Это было настоящее чудо… Она спасла ему жизнь. Гесер замер, молча глядя на неё. — Как бы не ценой своей, — пробормотал он. И сорвался. В кабинете поднялся штормовой ветер, бумаги зашелестели, а Борис Игнатьевич, всегда такой спокойный и сдержанный, так ударил кулаком по столу, что огромное стеклянное полотно рухнуло на пол тысячей осколков. Но Светлана уже почти не видела этого — услышав его слова, она метнулась к Ольге, проверила пульс — её кожа была холодной и покрытой испариной, но сердце билось ровно, уверенно. Казалось, что её жизни ничего не угрожало, но менее страшно от этого не становилось. Волшебница открыла глаза. Слабо улыбнулась Светлане, поискала Гесера. Нашла. — Борис, не бушуй, — слабо опросила она, и ветер стих. Гесер уже был рядом, он взял холодную руку Ольги в свою, и Светлана поспешно отошла в попытке не мешать им. — Ты совсем с ума сошла? — спросил он так тихо и так обреченно, что девушке стало не по себе. Она никогда еще не видела Бориса Игнатьевича в таком состоянии. Это пугало больше, чем она была готова признать. Она была там. Она позволила этому случиться, и теперь Гесер говорил с Ольгой так, словно произошло, что-то непоправимое. — Это был совсем ребёнок, — так же тихо ответила Ольга, — выбора не было. Так лучше. — Нет. Воцарилась тишина. Великие смотрели друг на друга.