***
После тяжелого разговора и последовавшей за ним некрасивой истерики, Тэ всерьез опасался, что Макао в нем окончательно разочаруется и сбежит, роняя тапки, к кому-то более зрелому, спокойному и адекватному. Но подросток стал относиться к нему еще нежнее, мягче и предупредительнее. Приносил по утрам легкий завтрак в постель, практически переселился в его комнату в комплексе главной семьи и даже сопровождал Тэ в мастерской — теперь байки уже не вызывали у мужчины настолько острой и болезненной реакции, как раньше. Макао по-прежнему с утра уходил на занятия в колледж, а по вечерам много читал и постоянно что-то строчил в своем навороченном и дорогом ноутбуке, но всегда где-нибудь неподалеку от Тэ и часто прерываясь, чтобы проверить его состояние. Танкхун в тот день, когда у Тэ случилась истерика, о чем-то долго шептался с Джинджер в беседке в саду, ради обеспечения приватности приказав всем — даже двум своим верным телохранителям — отойти на приличное расстояние. Затем они съездили в торговый центр и домой к девушке, где томились в ожидании ее дорогие, но увы, невежественные родители. Джинджер потом в красках пересказывала Че, Тэ и Макао, насколько сильно ей хотелось смеяться из-за вытянувшихся лиц родственников, когда с серьезной миной и ровным голосом она представила им Кхуна, с ног до головы обряженного в розовые и голубые перья и стразы, как своего нового парня. Уже спустя час общения с гиперактивным, преувеличенно ярким и экспрессивным Тирапаньякулом, фонтанирующим во все стороны нездоровым энтузиазмом и энергией, мать девушки отвела ее в сторону и робко спросила, нельзя ли как-нибудь вернуть предыдущего ухажера. Джинджер ядовито рассмеялась в ответ и громко заявила, что «все познается в сравнении», так, чтобы Кхун ее точно услышал из гостиной. Мужчина моментально заткнулся, прервав длинный и увлеченный спич о преимуществах украшения одежды стразами, а не стеклярусом, и строго уточнил, готовы ли родители Джинджер извиниться за свое поведение перед Вином. Стар, невольно ставший сообщником этой парочки, вовремя затащил сопротивляющегося и страдающего похмельем Вина в семейное кафе, куда позже подошла Джинджер со своей семьей. По словам телохранителя главной семьи, приставленного проследить, чтобы все прошло гладко, второй дубль встречи новых родственников удался на славу — отец Джинджер уважительно поклонился Вину по тайскому обычаю, а затем крепко пожал руку по европейскому, пока мать девушки, краснея от стыда, просила прощения за свои резкие и необдуманные слова. Ошарашенный Вин выслушал множество комплиментов в свою сторону — в основном, новая родня напирала на его «мужественные черты лица», «сдержанный стиль в одежде» и «немногословность». Тэ, узнав об этом, долго смеялся, а после так же долго целовал Макао — теперь это действие вошло у них в очень плотную привычку. Он по-прежнему боялся выйти за порог комплекса, но в уютной тишине их спальни совсем перестал дичиться юного бойфренда и все чаще показывал при нем норов, то требуя потереть ему спинку в ванной, то грея ледяные стопы на идеальном прессе. Макао на провокации и капризы поддавался легко и с понимающей мягкой улыбкой: приносил Тэ его любимый рахат-лукум, но требовал сначала съесть жидкую рисовую кашу, каждое утро лично наливал из кофейника кофе, охотно катал на закорках или на бедрах, как ребенка, без вопросов и возражений грел собой по ночам и старался как можно незаметнее по утрам разминать свое затекшее плечо, на котором всю ночь дрых Тэ. Проявляя ответные жесты, мужчина каждый раз напоминал самому себе, что теперь притворяться не нужно и он может делать только то, что захочет сам. Но, к его большому удивлению, ему действительно хотелось просыпаться первым и поглаживать Макао по щеке или макушке, чтобы аккуратно разбудить. Было совсем несложно и приятно помогать младшему собираться в колледж и готовить для него одежду с вечера. Тэ с чистой душой отпускал бойфренда поиграть с друзьями в бродилки и стрелялки, при этом продолжая находиться в зоне его видимости, чтобы не напрягать и не пугать. И он позволял себя целовать. В любое время и в любом месте, даже с несвежим утренним дыханием — ведь оно отходило на второй план, когда над Тэ нависал на руке красивый и взъерошенный, еще не до конца проснувшийся, но бесконечно милый и заботливый мальчишка. Спустя четыре дня после спонтанного примирения с Макао, Тэ случайно столкнулся в коридоре комплекса с Вегасом и Питом. Оба были одеты с иголочки, но явно устали и замотались за целый день на ногах. Рассеянный вечерний свет частично скрывал синяки под глазами Вегаса и морщинки в уголках губ Пита, делая мужчин более юными и похожими на популярных айдолов. Стоя неподалеку от лестницы, они тихо о чем-то переговаривались, держась за руки и склонив друг к другу головы. Тэ, заметив их, хотел бесшумно раствориться в тенях и сбежать обратно к Порче, от которого и шел к себе, но Пит уже повернулся на звук приглушенных ковролином шагов, сходу выяснив точное месторасположение Тэ. Пришлось мужчине выходить на свет и приветственно кланяться, глядя исключительно в пол — ему все еще было мучительно стыдно за свой детский побег от реальности и ту боль, что он неосторожно причинил Макао, хотя парень его ни в чем не винил и продолжал в этом убеждать буквально каждый вечер в процессе ленивых сонных поцелуев. Тэ ожидал чего угодно — криков, обвинений, даже ударов — в конце концов, Вегас был по крови Тирапаньякулом и весьма темпераментным, хоть и предусмотрительным человеком, но вместо тычков и обвинений он почувствовал, как смыкаются вокруг него сильные руки обоих мужчин. Онемев от шока, Тэ только и мог, что поднять ослабевшие конечности вверх и кое-как водрузить на чужие плечи, затянутые в дорогой шелк. Постояв так десяток секунд, Вегас ласково потрепал его по макушке, как если бы Тэ был его младшим и любимым кузеном, и отстранился первым, позволяя Питу покрутить их невольную «жертву» в разные стороны. — Ты же в порядке, да? Макао говорил нам, что вы поговорили и все прояснили, но Порш упоминал, что у тебя случилась сильная истерика. — Все хорошо, правда. Я в порядке, Пит, спасибо, — с заминкой ответил Тэ, все еще не понимая, чем заслужил такую теплую и дружескую встречу от глав побочной семьи. Но желание помочь обоим явно уставшим и потрепанным мужчинам переселило все отрицательные эмоции, и Тэ приглашающе повел рукой в сторону маленькой гостиной, находящейся на другом конце этажа. — Может, останетесь ненадолго? Я попрошу прислугу принести напитки и закуски. — Спасибо, — с облегчением отозвался Пит и первым направился в нужную сторону — в силу прошлой работы, он лучше обоих своих спутников знал расположение комнат в доме главной семьи. Уже в гостиной, расположившись в удобном и большом мягком кресле напротив сидящих на диванчике Вегаса и Пита, Тэ растянул губы в милой светской улыбке и поинтересовался, что привело их в дом главной семьи и почему они оба такие потрепанные. Вегас окинул его странным взглядом и попросил больше никогда ему так не улыбаться, аргументируя тем, что у него «мороз по коже прошел от этой пустой улыбки манекена». Пит не очень изящно пнул избранника в голень, частично скрывая маневр за журнальным столиком, и бросил на Тэ извиняющийся взгляд. — Вегас хотел сказать, что мы уже привыкли к твоим искренним улыбкам и знаем тебя достаточно, чтобы отличить игру от настоящих чувств. Не стоит улыбаться нам, если тебе плохо, мы же семья и все понимаем. А потрепанные такие, потому что Порш, долгих лет ему жизни за эту подставу, спихнул на нас пару благотворительных приемов, и мы до печенок заебались изображать приличных и правильных людей. — Я от этих слащавых улыбок и напомаженных индюков в смокингах чуть не блеванул прямо в бокал, — Вегас потянулся и закинул руку вдоль верхней части дивана, позволяя Питу с большим удобством усесться на мебельном изыске. — Ебаный Кинн. — Вы не злитесь на меня? — спросил Тэ тихо, разминая в руке подлокотник кресла, лишь бы только хоть чем-то себя занять и не смотреть в сторону новых родственников. — За что? — искренне удивился Пит, и Тэ вскинул голову, пытаясь осознать и принять тот факт, что на него действительно никто не злился. Меж тем Пит продолжил, переглядываясь с Вегасом и говоря уверенно и ровно: — Ты не виноват, что твой бывший оказался уебком без стыда и совести. Мы постарались максимально очистить интернет от этих фото, и наши люди до сих пор мониторят соцсети в поисках тех видео, ну, чтобы удалить. Но это не потому, что нам стыдно или неловко, ты не подумай, мы хотим тебе помочь. Ты этого дерьма точно не заслужил. — Спасибо… — Тэ зябко обнял себя руками, утыкаясь взглядом в стол и не зная, как скрыть от взглядов мужчин покрасневшие щеки и слезы благодарности, повисшие на ресницах. — It's okay, polar fox, you're part of our family**. Но мне очень не нравится, что эта тварь все еще спокойно дышит. — Не нужно его убивать, пожалуйста, — Тэ вскинулся, пытаясь убедить обоих мафиози, что вредить Тайму нельзя, какой бы дрянью он ни был. — Что ты, милый, мы не будем. Смерть — это слишком просто для такой конченой мрази, — заверил Пит, но на его открытом и светлом лице отразилась не привычная всем солнечная и мягкая улыбка, а хищный оскал, опасный и жесткий. Черты исказились, делая мужчину визуально старше и сосредоточеннее, глаза сверкнули непримиримой злостью и азартом, верхняя губа слегка приподнялась, как у тигра, наметившего добычу и готового нанести удар. Теперь он ничуть не походил на милого и доброго домохозяина, роль которого исправно выполнял при Вегасе — это был сосредоточенный и готовый к драке телохранитель, способный порвать кого угодно ради защиты хозяина. Вегас при виде такого Пита заметно поплыл. Его взгляд затуманился, губы сами по себе растянулись в мечтательной и совсем не подходящей случаю улыбке. Тэ даже стало немного неловко: сдерживаемое сексуальное напряжение между этими двумя, обычно куда менее сильное, теперь разогналось вовсю, и он почувствовал себя третьим лишним. — Если что, мы потихоньку начали работать в этом направлении, — с трудом оторвав горящий взгляд от избранника, Вегас повернулся в сторону Тэ, продолжая говорить: — Эта сука теперь передвигается исключительно на своих двоих. Ну и на костылях — мы слегка его припугнули с помощью силовых методов. И теперь все машины, которые у него есть, разукрашены, разбиты и с проколотыми шинами. И таксисты отказываются приезжать к нему на вызовы, а если он звонит с других номеров, они просто разворачиваются обратно. Этот мудак так забавно бесится, — Вегас прищурился, как огромный кот, обожравшийся свежих сливок. — А еще мы пустили слух, что у него хламидии, так что он теперь еще и без секса сидит, — Пит не отставал от «супруга» по степени удовлетворения от хорошо проделанной работы. — Фирма его отца стремительно теряет акции, кхун Пакин уже почти прибрал ее к рукам. Твои тоже бесятся, но мы пригрозили, что размотаем их бизнес в клочья, если еще раз сунутся к тебе. — Порче рассказал нам, что учудила твоя мать на приеме. Мне жаль, что тебя окружали такие ущербные и тупые люди, — произнося эти слова, Вегас стал пугающе серьезным и печальным. — Мне жаль, что вы с Макао пережили все это в куда большем объеме, — ответил Тэ искренне, вспоминая свой укус на плече подростка и его располосованную в кровь спину. — О, так Макао сказал тебе про отца, — Вегас понимающе кивнул и неосознанно притянул к себе Пита поближе. — Когда он откинулся, мы с малым наконец получили свободу, так что я не жалею о поступке дяди. Быть родителем можно даже если ненавидишь своих детей от всей души. Пит тоже неприязненно поморщился и почему-то потер правое предплечье. Страшная догадка мелькнула в голове Тэ, и он, не колеблясь, перегнулся через стол, накрывая своими ладонями руки обоих мужчин. — Это в прошлом. Теперь вы есть друг у друга. Это самое важное и главное, — попытался он сказать то, что выразить словами оказалось почти невыполнимой задачей. — Верно, — пугающий оскал Пита сменился привычной нежной и мягкой улыбкой. Его ладонь тепло пожала ладонь Тэ в ответ на проявленное сопереживание, и тот быстро вернулся в прежнюю позицию, позволяя мафиози крепче обнять друг друга. — Thank you, polar fox. Но мы все еще ждем твоей команды. Мы все, включая Порче, Кинна и Танкхуна, — высказался Вегас, целуя возлюбленного в висок. — В каком смысле вы ждете моей команды? — не понял Тэ, начиная про себя прикидывать, о чем может идти речь. — Что с этим уебком делать. Ну, нога и ребра — это, конечно, хорошо, и затеи с такси и хламидиями были хороши, спасибо Порче и Танкхуну, но этого явно мало. Мы ждем твоей команды. — Я не… я не думал ему мстить, — растерялся Тэ, переводя смятенный и испуганный взгляд с Вегаса на Пита и обратно. — Я просто хочу, чтобы все это закончилось. — Are you sure, sweet boy? Тварь заслужила достойное воздаяние за свой мудацкий поступок. — Разве всего имеющегося недостаточно? — Поверь, если бы ты разрешил, я с удовольствием затащил бы его к себе в пыточную и сделал так, чтобы эта мразь уже никого и никогда не смогла трахнуть. Уверен, видео, на котором он жрет собственный отрезанный член, стало бы жемчужиной нашей семейной коллекции. But I understand that this isn`t your method. You have to decide how to take revenge on him***. — Разве месть сможет очистить мою репутацию? Разве его отрезанный член вернет мне самооценку и потраченные на него годы? — возмутился Тэ, как никогда остро желая закрыть неприятную тему и больше никогда к ней не возвращаться даже мысленно. Как, впрочем, и к самому Тайму. — Нет. Но поверь, чувство удовлетворения того стоит. Да и мы, как мафия, не можем оставить такой плевок безнаказанным. Репутации повредит. — Я не хочу его убивать. Я не убийца, я не хочу! — Тэ стало дурно от одной мысли, что ему придется лично смотреть на пытки Тайма или участвовать в разграблении его дома. — Тихо-тихо. Никто и не говорит, что его нужно прям убивать. Можно же поступить куда изящнее и аккуратнее, — отмахнулся Вегас, снова переглядываясь с Питом. — Отбери у него то, что для него ценнее жизни. Он скачет по чужим койкам, как кролик — так давай сделаем так, чтобы никто больше не смотрел в его сторону. Он любит тачки и скорость — давай лишим его этой радости. Он не умеет физически работать за гроши? Значит, ему придется научиться, потому что его репутация окажется на самом дне и его даже грузчиком не возьмут, — пространно пояснил свою мысль бывший телохранитель. Тэ задумался, всерьез и надолго. Он действительно не хотел мстить Тайму, наоборот, искренне желал забыть его, как страшный сон, и продолжить жить с Макао в своем уютном и теплом мирке, но Вегас и Пит были правы — не ответить на такую пощечину с их стороны было сродни слабости, а этого мафия не прощает никогда. Убивать или всерьез калечить Тайма Тэ все еще категорически не хотел, слишком много связывало их, чтобы вот так просто отобрать его жизнь, хотя он впервые за много лет задумался, что ему приходилось слишком уж часто останавливать взбешенного и готового к драке Кинна, когда друг бесился из-за очередной измены Тайма и подавленного настроения самого Тэ. — Ладно, вы правы. Можно мне хотя бы два дня на раздумья? — Of course, we'll wait, — Вегас покровительственно ему улыбнулся и отхлебнул из бокала с вином, которое принесла для них услужливая горничная. — Ты хорошо держался все это время, polar fox: ни бухла, ни наркоты, ни психотропов. Даже я бы сорвался. — Меня круглосуточно пасли, как изумруд в королевской тиаре, — хмыкнул Тэ, беря в руки стакан с апельсиновым соком — спиртные напитки он после спонтанной попойки с Джинджер перестал употреблять из принципа, уж больно забористой была случившаяся с ним истерика, усиленная оставшимися в крови веществами. — Спасибо вам обоим, правда. Я думал, вы оба злитесь на меня из-за всей этой ситуации. — We are on your side*, — с легким акцентом произнес Пит, и тут же покраснел, когда гордый и чуть ли не сияющий от радости Вегас бесстыдно отогнул ворот его черной рубашки и прижался губами к шее, оставляя красную собственническую метку. — Ладно, мы домой, а то кто-то сейчас не удержит себя в руках, а мне потом будет очень стыдно перед Кинном и Поршем! Пит подскочил на ноги, коротко поклонился Тэ, благодаря за беседу и угощение, цепко ухватил Вегаса за запястье и поволок в сторону выхода, себе под нос бормоча про «озабоченных богатеньких мафиози, которым лишь бы облапать кого-то прилюдно». И Тэ бы легко поверил в искренность этого возмущения, но блестящие от предвкушения темные глаза Пита и ощутимо выделяющийся на фоне узких брюк затвердевший член подсказывали, что эти двое скорее всего заедут куда-то в подворотню потемнее, отпустят водителя погулять по окрестностям и будут очень долго и страстно любить друг друга прямо в машине — по словам Макао и Порша, сексуальные темпераменты у Вегаса и Пита полностью совпадали и были абсолютно бешеными. Тэ медленно допил свой сок, пытаясь найти в глубине своей души ответ на вопрос, чего он хочет от Тайма. В голову лезли воспоминания об их счастливых временах, о том, каким ласковым и заботливым был с ним бывший возлюбленный, когда они переживали свои краткосрочные «медовые месяцы» пару раз в год. Угловатый и не по годам широкоплечий высокий мальчишка с лихой улыбкой и блестящими глазами из закромов его памяти постепенно сливался с чужим и незнакомым, озлобленным, диким человеком, который стоял на подиуме, торжествующе подняв свой бокал и осознанно разрушая жизнь и карьеру Тэ. Хоть он и храбрился, стараясь не показывать Макао и друзьям своих истинных чувств, обида и боль из-за столь явного и жестокого предательства продолжали терзать его в те моменты, когда мужчина оставался наедине со своими мыслями. Научившись мириться с изменами и ложью, Тэ оказался попросту не в силах простить такую грандиозную и низкую подставу, и эта рана все еще болела и ныла внутри него, как болит иногда отрезанная рука у жертв автокатастроф или гангрены. К тому же, хоть Тэ и знал, что не заслужил подобного, что Тайм поступил подло и бесчестно, он продолжал грызть себя за то, что по его милости пришлось переживать Макао и за то, что еще свалиться на них в будущем. Ему было тесно в комплексе, но выходить в большой мир Тэ панически боялся, думая, что сходу натолкнется на волну ненависти, обвинений, критики и сальных шуток. В глазах всей страны он стал шлюхой, готовой на все, чтобы удержать рядом с собой мужчину, и это очень больно било по самолюбию и самооценке. Настолько сильно, что Тэ старался лишний раз не смотреть на себя в зеркало и даже отрезал волосы, сделав себе прическу покороче, хотя новый образ шел ему куда меньше старого. Прислушавшись к Тирапаньякулам, он честно попытался представить нищего, опозоренного и разбитого Тайма, вынужденного работать за гроши, чтобы себя прокормить, и понял, что эта картинка в нем совершенно не отзывается, как, впрочем, и смерть бывшего. — Ой, пи’Тэ, ты чего тут один сидишь? Ты в порядке? — в дверной проем просунул лохматую голову Порче, тут же полностью появляясь в дверях. — Все нормально. Я говорил с Вегасом и Питом, — отозвался Тэ задумчиво. — Слушай, нонг’Че, почему все вокруг меня так хотят отмстить Тайму? Порче опустился на тот же диванчик, на котором полчаса назад сидели главы побочной семьи, и налил в чистый стакан сок, с удовольствием прихлебывая — он очень любил цитрусовые. — Представь, что на твоем месте оказался Макао, или пи’Кинн, или пи’Танкхун. Что бы ты чувствовал? Тэ послушно попытался прикинуть такую ситуацию на себя, и перед его глазами мгновенно опустилась алая пелена чистого бешенства. Он бы вывернулся наизнанку, но обидчики близких ему людей понесли бы заслуженное и суровое наказание даже за сотую часть того, что натворил Тайм. — Ладно, убедил. Теперь я лучше понимаю, почему. — Если не хочешь сам, оставь это нам. Пи’Танкхун постоянно фонтанирует идеями по поводу мести. Самые бредовые мы отсеиваем, конечно, но та штука со слухами по поводу венерических была действительно хороша. А знаешь, почему ты не хочешь ему мстить, пи’Тэ? — неожиданно спросил Порче, в три глотка допивая сок. Тэ отрицательно качнул головой, и парень продолжил, хитро щурясь и растягивая уголки губ в чуть грустной полуулыбке: — Потому что ты сильнее его и всегда это знал. Никогда не замечал, как сильные и высокие люди — боксеры или спортсмены — аккуратно обращаются с другими людьми? Они боятся их случайно поранить, и поэтому так бережны. Ты такой же. Ты куда опаснее и умнее этого куска дерьма, и из глубокой и сильной любви приучил себя к мысли, что нападать на него нельзя. Но если крыса кусает первой, у тебя есть право ответить достойно. Подумай над этим, пи’. Тэ кивнул, поочередно прокручивая в голове разговоры с Порче и Тирапаньякулами побочной ветви. В комнату он вернулся заторможенный и задумчивый, едва не поскользнулся в ванной, в последний момент сумев уцепиться за раковину, и сильно напугал Макао, попытавшись улечься в постель прямо поверх подростка. — Что случилось? Лис, снова он? Или тебе плохо? Скажи, что не так? — забеспокоился парень, начиная несильно трясти Тэ за плечи, чтобы привлечь внимание. — Все хорошо. Просто мне нужно подумать. Все правда хорошо, перестань, никто меня не трогал, честно. И со здоровьем все нормально, я себя отлично чувствую. — Ладно. Но если что, сразу говори, — Макао недоверчиво качнул головой, но на кровать вернулся, включая ночник Порче со звездным небом и позволяя Тэ улечься в привычную им позу. Правда заснул мужчина только спустя четыре часа, занятый размышлениями, воспоминаниями, построением возможных сценариев и собственными страхами, отстраненно любуясь чужой красотой и неустанно благодаря небеса за то, что очень вовремя привели к нему этого человека.***
Решив не мудрствовать лукаво, Тэ занял руки ручной работой в гараже, благо Пхайю поделился покореженным байком, который еще можно было довести до ума и перепродать, как б/у. Ковыряясь во внутренностях техники, Тэ снова лечил свою душу, постоянно размышляя о задуманной друзьями мести. Слова младшего Киттисавата глубоко запали в его душу, но вредить Тайму физически ему все равно не хотелось. Вместо этого Тэ в стареньком и почти исписанном блокноте, одолженном у Порче, набрасывал и вычеркивал относительно безопасные и невинные идеи членовредительства, которые могли существенно подпортить жизнь предателю и поднять настроение всем остальным. Поставив себя на место друзей и возлюбленного, Тэ со скрипом, но согласился с тем, что небольшая встряска Тайму не помешает. Макао не мешал мужчине думать и не лез с расспросами, видимо, Вегас рассказал ему о состоявшемся между ними разговоре. Но эти два дня парень от Тэ не отлипал, помогая в мастерской, доставляя неземное удовольствие ночью и даже помогая принять ванну — Тэ неожиданно понравилось нежиться в теплой душистой воде, пока Макао почти профессионально массировал ему ноги или сладко или долго целовал в губы. Во вторник вечером Тэ сам написал Вегасу, попросив в среду приехать в ресторанчик на набережной — он частенько сбегал в это место в самые плохие и неудачные дни своего бурного студенчества. Тэ обожал ресторан из-за живописных видов на реку, открытой террасы на втором этаже, антуража рыбацкой хижины, с деревянными стенами, украшенными изображениями рыб и сетями, а также специальным стендом из пробки, увешанным рыболовными крючками, на котором посетители могли оставлять памятные фото или просто какие-то мелкие вещи. К тому же, Тэ восхищался мастерством старого хозяина, работающего на кухне поваром, так что всегда оставлял щедрые чаевые — ему хотелось хоть немного поддержать это милое место, находящееся практически в самом конце длинной набережной, и оттого не особенно популярное у молодежи. В среду в ресторанчик к семи вечера почти одновременно подъехали все — Пит и Вегас, Ким и Порче, Кинн с Поршем, Танкхун в сопровождении Пола и Арма, Стар и Джинджер с Вином. Последних трех людей Тэ не звал, но Джинджер на молчаливый вопрос в его глазах пожала плечами, невозмутимо села за длинный деревянный прямоугольный стол между Танкухном и Вином и пояснила: — Ты помог мне, я хочу помочь тебе. Все честно. — Тебе помог Танкхун. — Не совсем. Пи’Кхун — реально голова, давно я предков настолько охуевшими не видела, но ты тоже очень помог. Сорвался ко мне посреди ночи, привез плед, воду и закуску к бухлу, помог успокоиться и выслушал мое нытье. Для меня это дорогого стоит, Тэ. А еще именно ты позвал Стиви на праздник к Макао, так что Стар тоже в деле. Тэ кивнул и закрыл тему, попросту смирившись с присутствием этих людей. По его личной рекомендации все заказали кашу с рыбой и салат с креветками и авокадо — продукты здесь всегда были свежими, а стряпня — вкусной. Когда естественный голод после тяжелого трудового дня был утолен, Тэ попросил внимания и встал, собираясь толкнуть загодя написанную и отрепетированную благодарственную речь. Осмотрел сосредоточенные лица друзей, слишком уж явно настроенных бить за него морды, молча сел на место и скрыл пылающее лицо за ладонями. — Так, ладно. Спасибо, что вы здесь, — смог выдавить он спустя пару минут, когда спазм в горле немного отпустил, а нездоровый румянец смущения спал. — Вы все мне очень дороги, и я горд тем, что у меня есть такие друзья. Пи’Вегас пару дней назад просил меня определиться с планом действий по поводу Тайма. В общем, я подумал — много раз подумал — и решил, что все же не готов калечить его физически. Хватит с него сломанных ребер и ноги, в конце концов, мне он тоже физически вреда не причинял, — Тэ поднял руку, привлекая внимание разочарованно загудевших друзей: — Но отказываться от мести полностью и правда было бы глупо. В общем, я набросал варианты. И давайте ограничимся одним месяцем издевательств, хорошо? Я очень, очень хочу его забыть, но это невозможно, если постоянно думать о мести. Тэ полез в свою сумку и выложил на стол несколько одинаковых бумажек — ксероксов одного и того же блокнотного листка в линию, исписанного им от руки. Шедевральный план состоял из четырех пунктов. «1. Имеет стойкую неприязнь к змеям. Можно попробовать запустить в дом неопасную змею или даже нескольких. 2. Однажды при мне носил женский пеньюар. Сделать фотошоп и расклеить в его зале и на работе, когда нога заживет и он вернется к обычной жизни. 3. Газлайтинг** как крайняя мера. Не переборщить!!! 4. Каждое утро дарить ему венки, украшенные лентами с надписями о проебанной сексуальной жизни». — Класс, но это все хуйня, — отрезала Джинджер, постукивая коротким, но крепким ногтем по лакированной темной столешнице. — Нужно что-то помощнее. — Не стал бы использовать такие резкие выражения, но согласен с предыдущим оратором, — вмешался Пит, бросая на девушку заинтересованный взгляд. — Самым большим его проигрышем будет то, что ты снова засияешь, Тэ, даже после той мерзкой подставы с видео. — Предлагаешь мне выйти в люди? — с легким содроганием уточнил Тэ, опасаясь, что неправильно понял бывшего телохранителя. — Не просто выйти, polar fox, а сделать это с высоко поднятой головой. Finally, in this story you are the victim***. — Поддерживаю. Ничто так не бесит и не ранит, как равнодушие, — согласно качнул Че головой, и Ким тут же поморщился, как от сильной зубной боли, слыша в голосе своего парня застарелый упрек. — Но я бы не стал откидывать вот эти варианты, — подал голос Стар, указывая пальцем на первый и последний пункты списка Тэ, который делил с Вином и Джинджер. — Смотри, если змеи реально неопасны для жизни, можно запустить ему в спальню несколько, и… — Нет, надо тоньше, берем, скажем, десяток змей. Ваша взяла — неядовитых. И рисуем на них краской цифры от одного до тринадцати, — вмешался в обсуждение Танкхун. — Но змей же десять, — тоскливым тоном напомнил Пол, еще не понимая всей изящности и грандиозности задумки своего беспокойного господина. — Вот именно, дурашка, — Танкхун перегнулся через Арма, сидящего слева от него, и наставительно щелкнул Пола по лбу. — Представляешь, как они заебутся, пока будут искать оставшихся трех? Старый трюк, между прочим, но нервишки пощекочет только так. — Класс, что еще? — с горящими глазами спросила Джинджер, давая Танкхуну пять — Тэ начал слегка опасаться духовной связи, стремительно формирующейся между этими двумя. — Чучела. Я видел в Pinterest охуенную идею. Из сетки делается каркас, на него натягивается плащ с капюшоном, можно рваный для антуража, и делается «рука», куда потом можно вставить косу или фонарь. Потом плащ заливается цементом. Фигуре дают высохнуть, крепят косу и фонарь, ставят ночью в нужное место, выманивают жертву и все — по саду можно собирать удобрения, — симпатичное лицо Порша выражало здоровый энтузиазм и веселье — даже щеки приятно покраснели, а глаза заблестели от предвкушения удачной шутки. — Где ты только эту хрень откопал? — Кинн озадаченно почесал переносицу, со смесью веселья и осуждения глядя на возлюбленного. — Малой показал, прикольная штука, — легкомысленно отмахнулся от него Порш. — Малой? — переспросил Порче каким-то нехорошим тоном, благодаря которому всем сидящим за столом людям сходу стало понятно, что он этим самым «малым» не являлся. — Бля, спалился, да? Ладно, вы бы все равно скоро и сами узнали. Короче, у Бига остался младший брат, ему через пару месяцев исполнится одиннадцать. Сейчас его мать тяжело болеет, тромбоз в запущенной стадии, она пока в больнице под наблюдением, так что малой временно живет с соседкой, и я часто его навещаю. — Хиа’, почему ты мне не говорил? — Боялся, что ты ревновать начнешь, — хмыкнул Вегас тихо, но Че услышал. Зрачки в его глазах резко расширились, он повернулся к брату и выпалил на одном дыхании чуть ли не со слезами на глазах: — Пи’Биг спас тебе жизнь и пришел с Кимом меня спасать на тот склад. Я чувствую себя обязанным его семье и никогда не стал бы ревновать тебя к этому ребенку! — Че, тише, тише, ты чего, — видя искреннее расстройство брата, Порш выставил перед собой руки и постарался максимально его успокоить. — Если хочешь, я вас познакомлю. Бен классный парень, чем-то на тебя похож, думаю, легко найдете общий язык. Порче благодарно закивал и слабо улыбнулся, пока Ким растирал его плечи и что-то тихонько мурчал на ухо. От уверенных и сильных движений партнера Че ощутимо расслабился и даже оставил на его щеке короткий поцелуй. — Идея неплохая. Только я бы доработал, — учтивый и вежливый Пит вовремя перетянул внимание собравшихся на себя, давая влюбленным возможность немного пошептаться между собой без косых взглядов: — Делаем эту хрень, как Порш сказал, только не одну статую, а много и разных — горгулий там, демонов и прочую жуть, а потом будим объект посреди ночи и заставляем выйти на улицу. — Он охрану вместо себя пошлет, — возразил практичный Кинн. — Не пошлет, вернее, ребята скажут ему, что все нормально, — улыбка Танкхуна стала крокодильей. — У тебя есть крот в его доме, — восхищенно протянул Кинн, с гордостью поглядывая на старшего брата. — Нет, милый братец. В доме нашего неуважаемого гондона только два человека преданы лично ему. Все остальные работают или на меня, или за совесть. Так что… это будет незабываемый месяц его жизни. — Отлично, статуи и змеи, теперь второй пункт по поводу фотошопа. На мой взгляд, это выглядит нереалистично, а я хочу играть честно. Те видео были настоящими, значит, и бить его будет тоже чем-то настоящим, — заметил Тэ, задумчиво потирая подбородок. Пока все шло не так уж плохо, как он думал. По крайней мере, никто не предлагал подложить Тайму отрубленную лошадиную голову в постель или взорвать к чертям дом. — Как вам идея поговорить с его бывшими и собрать пару отвратительных историй про их расставания? И пустить слухи о его ветрености, мужской несостоятельности и мерзком поведении с людьми? — предложил Порче, уже приведший чувства в порядок и вернувшийся в обсуждение. — Вряд ли выйдет. Тайм из породы очаровательных мерзавцев, которые всегда расстаются с бывшими на хорошей ноте. Из восьми его интрижек, решивших всерьез отмстить за расставание, все восемь пытались мстить мне, но никогда — ему, — Тэ с грустью вспомнил поганые слухи, распускаемые о нем в прессе, иголки в одежде или прилюдные истерики с бросанием в его сторону посуды или проливанием на его любимые костюмы сложно выводимых с ткани напитков. — Тогда слабительное в воду на конференции. Подождем, пока он выберется на бизнес-встречу, и легким движением руки добавим слабительное в его воду или кофе, — дополнил Пит. — Пи’ упоминал, он машину водит. Нужно отобрать у него права — теперь родители или Кинн уже не смогут его отмазать, — высказался Макао, перекидывая руку через спину Тэ и одним своим присутствием внушая мужчине уверенность и спокойствие. — Я отказываюсь вредить другим людям, рысь, ДТП на дороге — очень опасная, непредсказуемая и травмирующая вещь, — Тэ быстро вмешался, всем корпусом поворачиваясь к партнеру. — Никто и не будет вредить, мы просто поднимем все его старые проебы. Уверен, пи’Кинн выдаст хоть сейчас десяток случаев, когда… субъект серьезно нарушал ПДД и выходил сухим из воды благодаря взяткам или его заступничеству. — Тогда и меня может зацепить. Я часто ездил с ним, — качнул головой Тэ. — Я не против оплатить все свои штрафы, но это существенно затруднит «выход в люди». — Ты был за рулем? — уточнил Макао, переплетая пальцы, чтобы касаниями и физическим контактом подбодрить и успокоить занервничавшего Тэ. — Нет, в 90% случаев он, а что? — Пассажир не несет ответственности за поведение водителя, пи’. А если тебя таки вызовут в суд по его делу, отбрешешься, будто не знал, что он пьяный. Ну, или тоже был пьян, но тебе, как пассажиру, это позволительно. — Окей, идея со штрафами — это вещь, особенно, если поднять десяток дел сразу и задавить его административными правонарушениями и штрафами, но газлайтинг сразу нет. Я сталкивался с подобной дрянью в практике, это очень сильно ломает психику. Не стоит так рисковать, — Стар достал из нагрудного кармана ручку и вписал на свободные места списка дополнения и усовершенствования. — Но мы можем что-то сломать в доме, чтобы осложнить ему жизнь. Вин молча выдвинул в центр стола блюдо с хвостиками креветок. — М? Ты о чем, вилк*? — переспросила Джинджер, с интересом глядя на своего бойфренда. — Засуньте это в карнизы и шторы, и через пару дней вонь буквально сведет его с ума. — Ебать, ты гений, — Джинджер размашисто хлопнула Вина по плечу, от чего парень даже качнулся вперед. — И я тебя, мархевка**, — усмехнулся он в ответ на яркие эмоции девушки. — Я впечатлен, — Танкхун перегнулся уже через Джинджер, чтобы пожать Вину руку. — Вообще идея не моя, а народная, но спасибо, я польщен. И я тоже думаю, что вон тот парень был прав, Тэ. Самая серьезная и сложная задача на тебе — вернуться в общество и быть счастливым и уверенным в себе. — Только не сразу, а недели через две-три, когда субъект уже успеет охуеть и проникнуться от наших невинных шуток, — кивнул Кинн, дописывая на листик заметки о нарушениях ПДД и креветках на карнизе. — Короче, у тебя три недели на то, чтобы привести себя в форму и снова начать сиять на зависть мудню, а у нас три недели на то, чтобы устроить ему «Один дома», но без членовредительства, — Танкхун хлопнул ладонями по столу и повернулся к лидерам побочной семьи: — Сколько, говорите, ему в гипсе ходить? — Перелом простой, ребята не особо усердствовали, так что еще неделю-полторы, — рассеянно ответил Пит, явно что-то прикидывая или подсчитывая в уме. — Вот и чудненько. А, да, и для зрелищности и репутации Кинна надо хотя бы тачку взорвать. Тэ, детка, тебе какую меньше всего жалко? — Ту, что Вегас расстрелял, — со вздохом ответил Тэ. Технику было жаль, он искренне любил все их авто, но Кхун был прав — мафиозным лидерам других кланов нужны были зрелища, а не детские игры, которые они тут так активно планировали. — Окей, сделаем. Значит так, Пит и Вегас отвечают за начинку тачки, и чтобы при взрыве никто не пострадал. Мы с Джинджер, Армом и Полом ищем змей, венки и всячески бесоебим в доме объекта. Кинн со Старом поднимают грешки объекта на дороге и ищут человека, который подсыплет слабительное Тайму в воду. Порш, раз уж ты упомянул о пугалах, тебе их и делать. Можешь даже ребенка подключить, глядишь, скульптором вырастет. Макао и Че — ваша основная задача подготовить Тэ к выходу в свет. Я и сам этим займусь, но только частично, на все мне времени не хватит. И да, противный младший кузен, я торжественно разрешаю тебе прилюдно вписать Тайму по роже, если вы где-то на приеме официально пересечетесь. — Пи’Кхун! — возмутился Тэ, но Макао упреждающе погладил его по плечу и кивнул в такт словам Танкхуна. — Он прав, пи’, в прошлый раз мы подрались в его доме, так что никто не видел. Но если я прилюдно за тебя не вступлюсь, это расценят как слабость. Не бойся, я умею драться, хиа’ и пи’Пит подтвердят. — Listen, polar fox, would you like to work in your specialty? *** — Вегас довольно потянулся и прищурился на Тэ. — Положительно?.. — с интересом и легкой интригой протянул Тэ, пока еще не зная, куда клонит Тирапаньякул. — У меня тут дельце наметилось, легальное и непыльное, с ценными породами дерева из Европы. Не хочешь снова на меня поработать? А я тебя протащу на пару приемов как особо важного сотрудника. Ну и заткну всем хлебала, если что кривое про тебя скажут. Тэ задумался, неосознанно кутаясь в объятия Макао. В их мирке на двоих ему было тепло и уютно, но Тэ и сам знал, что долго бегать от внешнего мира нельзя. Он должен быть взрослым и собранным, должен взять ответственность за свои прошлые поступки, поднять голову, расправить плечи и идти вперед, чтобы вернуть хотя бы часть былой репутации. От одной мысли, что его снова и снова будут обсуждать в кулуарах, больно закрутило под ложечкой, но Тэ на собственном опыте знал, что все слухи рано или поздно утихают или сменяются новыми. Да и ограничивать Макао от светской жизни он хотел меньше всего. Было страшно. До дрожи, до зубовного скрежета, до наворачивающихся на глаза слез. Но Тэ знал, что рядом с ним — надежные и умные люди, которым на него не плевать. Люди, которые посреди рабочей недели притащились ради него в рыбный ресторанчик в жопе набережной, чтобы обсудить, как они будут вершить вендетту в его честь. Он должен был попробовать подняться с колен хотя бы ради них. — Хорошо. Пи’Кхун, я бы хотел возобновить занятия с тем психологом. И мне нужны контакты опытного и нетрепливого визажиста. — Не вопрос, все будет. — Пи’Вегас, бумаги и предварительные задачи мне нужны уже сегодня, моя почта у тебя есть. — Скину. — Прости, рысь, ближайшее время я буду сильно занят… — Пи’, скажи, что ты прикалываешься сейчас? Конечно, я все понимаю. Но я же могу с тобой ночевать, как мы раньше делали? Вместо ответа Тэ притянул к себе парня за ворот полосатой футболки и глубоко поцеловал, не стесняясь собравшихся за столом людей. Однако те и не думали смущаться, тоже быстро разбившись по парочкам или кучкам по интересам, тем более, им принесли отложенный на время беседы десерт. Уходили тоже по очереди: сначала Джинджер, Вин и Стар, после них — Ким и Порче, у которых намечалась хоть и короткая, но романтическая и атмосферная прогулка по набережной. Следом откланялись Пит и Вегас, о чем-то быстро переговариваясь между собой. Танкхун утащил Пола и Арма пробовать мороженое из уличного ларька, которое ему порекомендовала Джинджер. Последними ушли Кинн и Порш — оба выглядели усталыми и явно нуждались в расслабляющей ванне на двоих и здоровом восьмичасовом сне. Тэ позволил Макао расплатиться по общему счету — после долгого диалога, отчасти на повышенных тонах, он со скрипом согласился позволять подростку платить. Поначалу мужчина цепко держал оборону и не сдавал позиций, но Макао применил бесчестный прием в виде невинного взгляда снизу вверх и последовавшей за ним щекотки, и теперь через раз платил за Тэ, улыбаясь, как дракон, похитивший очень ценную жемчужину для своей коллекции. — Домой, пи’? — Давай побудем в городе еще чуть-чуть. Если не снимать шлемы, нас не узнают, — попросил Тэ, желая подольше подышать вечерней прохладой столицы, раз уж выдалась такая потрясающая возможность. — Конечно, пи’. Все, что захочешь, — Макао галантно помог ему надеть джинсовую куртку, и они еще несколько часов катались по городу на байке младшего, любуясь родным городом и сбрасывая напряжение последних дней. Тэ вновь чувствовал себя умиротворенным и почти счастливым — неудобный запасной шлем Макао закрывал ему боковой обзор, оставляя только фронтальный вид, но это, к счастью, было единственным мелким неудобством, нарушающим хрупкую гармонию. Ветер бил в лицо, принося запахи пыли, разогретого за день асфальта, бензина, еды и каких-то давленых фруктов, успевших забродить при удушающей жаре; золотисто-оранжевые лучи заходящего светила причудливо ложились на дома, дороги и деревья, делая их преувеличенно жизнерадостными и яркими. Спешащие по домам люди казались гуманоидными роботами из будущего, а дома многоэтажки и вовсе смотрели на мир провалами-окнами и казались ожившими добродушными чудовищами, решившими игриво подмигнуть досужим наблюдателям. Тэ крепко сомкнул руки на животе Макао, прижимаясь грудью к широкой спине — дорога, люди и машины сливались в одно цветное пятно, когда байк разгонялся, а на светофорах можно было вдоволь обнимать горячего Тирапаньякула и греть замерзшие ладони на его животе под полосатой футболкой и теплой кофтой. Нельзя было сказать, что волнение и страх отпустили Тэ полностью, но после этой спонтанной поездки в никуда ему определенно стало легче дышать. В комплекс они приехали уже в темноте — над воротами и в саду зажглись фонари, произошла ротация охраны на воротах, а ноги Тэ совсем замерзли из-за сильного встречного ветра, задувающего в прорехи на художественно порванных джинсах. Вернувшись в комнату, мужчина первым делом заглянул на свой почтовый ящик, ранее используемый исключительно для рабочих контактов. Он оказался завален письмами, которые, после беглого осмотра, поделились на три разные по количеству группы: самая большая была представлена сочувствующими сотрудниками и представителями филиалов или партнерских компаний, вторая — примерно на треть меньше первой — состояла из анонимных посланий от «доброжелателей», изощряющихся в восхвалении его задницы и умений в постели. Все оставшиеся являлись сугубо рабочими письмами, куда и затесалось сегодняшнее письмо от одного из юристов Вегаса. Тэ пару минут втыкал бессмысленным взглядом в экран своего ноутбука, а затем открыл еще одну вкладку в браузере и начал создавать новый почтовый ящик — каждый раз вычитывать и сортировать все стекающее на предыдущую почту дерьмо он не собирался. В процессе создания у него даже мелькнула мысль о том, что это довольно символично: новый почтовый ящик — новая жизнь. Легким движением мышки свежий имейл с парой сопроводительных строк улетел обратно к юристу Вегаса по имени Джерри, а Тэ вздохнул и размял пальцы, собираясь с силами, перед тем как открыть документы на упомянутую Вегасом древесину и углубиться в чтение. На плечо легла горячая ладонь, на макушке осел ласковый поцелуй, на стол рядом с ноутбуком опустились большая кружка ароматного горячего какао и небольшой, но толстый блокнот на крупной белой пружине. Нарисованная на обложке радужная птица сидела на ветке среди мелкой изумрудной листвы и, судя по распахнутому клювику, пыталась петь. — Пи’Кинн попросил передать тебе, сказал, ты поймешь для чего. Это какой-то шифр или ваши старые секретики? Тэ бережно погладил обложку, проходясь кончиками пальцев по разноцветным перышкам крыла. Улыбка сама осветила его лицо при одной мысли о внимательном и верном друге, позаботившемся о нем так аккуратно и своевременно. — Не шифр, нонг’. Кинн просто знает, что я выкинул свой старый блокнот в мусорку, когда… в те дни. Спасибо, что передал. — Не сиди допоздна. Не позже часа, пи’, пожалуйста. — Хорошо. Ложись спать, если мешает свет, я уйду в гостиную. — Не мешает. Только помни про время, — Макао снова поцеловал его, на этот раз в щеку, перегнувшись для этого через плечо мужчины, и ушел спать, а Тэ, максимально отвернув настольную лампу в виде конуса от кровати, углубился в чтение, раскрывая подаренный блокнот и сходу начиная делать заметки — эта его привычка страшно бесила отца, желающего, чтобы все правки были выполнены исключительно в электронном варианте. К счастью, хотя бы в мелочах Тэ пытался отстаивать свои границы, раз уж с байками не прокатило, и эта привычка везде записывать свои мысли ручкой на бумаге уже пару раз его сильно выручала, когда ноут сдыхал, а доложиться о проекте нужно было вот прямо сейчас. Строчки легко и быстро ложились на разлинованные листы — на одном Тэ составлял список претензий и слабых мест в документах, которые собрал для него Вегас. На втором записывал всплывающие мысли, которые могли пригодиться в будущем, на третьем просто задумчиво черкал, сосредоточившись на проблеме, а на четвертом набросал список дел на ближайшие три дня. Шея с поясницей порядком затекли от сидячей позы, Тэ с тихим стоном боли поднялся на ноги и глубоко прогнулся, ложась грудью в край стола, потянулся и неожиданно осознал, что его ягодицы упираются не в ручку стула, оббитую мягким и приятным на ощупь материалом, а во что-то куда более теплое и твердое. — Ну я же просил до часу, пи’, — Макао отодвинул кресло подальше и встал практически над Тэ, по-хозяйски поглаживая его по бокам и спине. — Ты чего проснулся? Свет мешает? — пискнул мужчина, предпринимая аккуратные, но пока безуспешные попытки выбраться на свободу. — Нет, я будильник поставил. У меня тут один лис непослушный под боком живет, решил убедиться, что он выполнит мою просьбу, и, видимо, не зря. — Всего-то 1:19, я уже ложусь, — пообещал Тэ, высвободил правую руку и захлопнул ноут в качестве доказательства. — Конечно ляжешь. Только, раз уж тебе не спится, как насчет раунда? — Ты серьезно? Тебе завтра в колледж, и я не могу так рисковать твоим здоровьем и сном. — А своим можешь? — справедливо возмутился Макао, переложил ноут на полку над столом, бережно отодвинул блокнот и несколько вырванных из него бумажек, развернул Тэ к себе лицом и подсадил на стол, становясь меж его раскрытых бедер: — Мы в ближайшие пару дней все равно не сможем полноценно заниматься сексом, давай запасем его впрок? — Как ты себе это представляешь? — хихикнул Тэ, но больше от щекотки — Макао добрался губами до его уха и начал потягивать за мочку и целовать чувствительное местечко сразу под ней. — Я научу, пи’, пошли, — хитро сверкнули черные глаза, и Макао подхватил его под ягодицами, заставляя оплести себя за талию ногами. Тэ крепче вцепился в сильные плечи, хотя твердо знал, что если подросток и упадет, то непременно так, чтобы он ни в коем случае не пострадал, и позволил отнести себя в постель, по своей инициативе начиная раздевать младшего, как только его спина соприкоснулась с постельным бельем. В конце концов, еще не было ни одного раза, чтобы ему не понравился секс с Макао, да и спалось после подобной физической и эмоциональной нагрузки куда лучше и слаще.***
Зря Тэ переживал, что он будет колебаться и волноваться из-за запланированного возвращения в высшее общество — у него попросту не оставалось на это времени. С самого утра он выходил в беседку или гостиную на нижних этажах комплекса и садился за ноутбук и телефон, изредка принимая гостей: в основном Джерри — подающего надежды юриста, ответственного за это дело со стороны Вегаса, но пару раз приходили Джинджер, Стар и даже Стиви. После обеда Тэ попадал в цепкие руки Кхуна — тот разгулялся на славу и водил его за собой, как бычка на веревочке, пытаясь впихнуть невпихуемое и за короткий срок вернуть тот идеальный и гламурный образ, что был у Тэ до расставания с Таймом. В итоге они постоянно куда-то ездили или ходили: то на маникюр и педикюр, то в бутики за одеждой, то к массажисту, то в спа, то к парикмахеру, который вернул Тэ блонд, но теперь более теплого и мягкого оттенка. Еще стоило учесть попытки проработать накопившиеся проблемы с психологом, проводить хоть немного времени с Макао и не забывать писать остальным друзьям о том, что он жив, здоров и самоубиваться в ближайшее время не собирается. Самыми примечательными за эти две недели, похожие на круглую карусель в луна-парке, стали две встречи. Первая произошла, когда Тэ вылез в свою беседку, чтобы на свежем после недавнего мелкого дождичка воздухе сделать пару-тройку звонков, перенабрать один из документов с учетом правок и зализать метафорические раны, оставшиеся в его душе после проникновенного разговора с психологом. Заметив, что к его убежищу приблизилось несколько человек, Тэ насторожился, отложил ноут и решил подняться на ноги, чтобы поприветствовать гостей. Как оказалось, не зря, потому что в сопровождении Пола к нему приближались Спайдер и Фэй — глава охраны его прежнего дома и самая молодая горничная. Выглядели оба довольно хорошо, по крайне мере, бородка Спайдера была все такой же ухоженной, волосы зализанными с помощью лака, а на лице не было синяков и ссадин. Фэй тоже светилась от счастья, как китайский фонарик в ночи, даром что черное закрытое платье до колен делало ее кожу бледнее, а фигуру — тоньше. Заметив бывшего хозяина, девушка едва не подпрыгнула от радости и бросилась к нему, крепко обнимая за шею и радостно что-то щебеча на ухо. Тэ настолько сильно удивился этому нетипичному поступку, что застыл на месте как истукан, его концентрации только и хватило, что приобнять девушку за талию, показывая ответные радостные эмоции. — Кхун Тэ, кхун Тэ, мы так рады вас видеть! Вы совсем другой стали, но все такой же красивый! Мы по вам очень скучаем, все-все, кроме Джека и Пака, но они оба противные и слушают только кхуна Тайма. Ой, кхун Тэ, нам всем так жаль, что кхун Тайм вам такое сделал… Мы всем-всем говорим, что вы не виноваты и что вы хороший. И наши чуть ли не всем штатом уйти хотели, но с нами связался кхун Танкхун и сказал, что для нас есть работа, и мы можем вам помочь. Из старых сотрудников никто не отказался, представляете! — Фэй болтала на приличной скорости, так и не расцепив рук, и Тэ едва успевал вычленять из ее звонкой и быстрой речи отдельные фразы. — Мне стоит начинать ревновать, пи’? — в беседку вальяжно поднялся Макао, с намеком играя бровями и указывая взглядом на все еще обнимающую его девушку. Заметив эту неловкую заминку, Фэй сама отлипла от бывшего работодателя, обернулась, вспыхнула щеками и поклонилась Макао. Низко, как кланялась бы настоящему хозяину дома, в котором работает. — Добрый день, кхун Макао! Нам о вас много рассказывали, мы со Спайдером очень рады увидеть вас вживую. Спасибо, что заботитесь о нашем кхуне Тэ, он выглядит таким спокойным и счастливым! Макао стер с лица лукавую улыбку, уважительно поклонился в ответ, подошел вплотную к Тэ, успокаивающе погладил его щеку костяшками пальцев и спросил, не то у девушки, не то у своего избранника: — Мне уйти? — Если вам нужно, оставайтесь, мы пришли обсудить с кхуном Тэ ловушки в доме, — пояснила Фэй, завороженно наблюдая за их взаимодействием. — Кхун Танкхун обещал скоро подойти. — Да, я тут, дорогая, как там наш подопытный? — промурылкал Танкхун от входа, совершенно спокойно протискиваясь в беседку и по-простому обнимая Фэй. Он был облачен в свой привычный бьющий по глазам костюм: ярко-голубой пиджак в сочетании с брюками насыщенного синего цвета, и на его фоне все остальные, особенно Тэ, одетый как попало, и Спайдер, как всегда, затянутый в черный костюм-тройку, казались блеклыми летучими мышами, по какой-то причине сопровождающими жизнерадостную колибри. — Все просто прекрасно, кхун Танкхун! Операция со змеями прошла успешно, кхун Тайм ужасно нервничал и не ложился до поздней ночи. Трижды лично обыскал комнаты, а потом и вовсе уехал ночевать в гостиницу, так что утром мы просто сказали ему, что поймали всех змей. Еще ему начали штрафы приходить, и он со своим отцом постоянно ссорился, потому что брал его машины, ну, его-то все в ремонте, а такси не ездит. И я вроде видела в почтовом ящике письмо из суда, так что, наверное, его все-таки привлекли по каким-то делам. — А статуи? — вспомнив, что Порш пару дней назад ходил по комплексу довольный и умиротворенный, Тэ решил уточнить, вышла ли у самопровозглашенных мстителей та задумка со статуями. Фэй распахнула огромные глаза в обрамлении от природы длинных и загнутых ресниц, придающих ее взгляду дополнительные игривость и легкомысленность. Спайдер нервно сглотнул, а Кхун, зловеще улыбаясь, выдал сакральное: — Это был пиздец. Оказалось, что Порш с младшим братом Бига действительно умудрились наваять отменных статуй за короткий срок. Начали с оговоренного ранее пугала в виде черной фигуры с косой и фонарем, имитирующей смерть, только фонарь взяли не обычный, а с фотоэлементом, реагирующим на движение. Вышедший по просьбе горничной в сад Тайм громко закричал, открыл по пугалу стрельбу и переполошил соседей, которые вызвали полицию, и незадачливому стрелку пришлось еще и с ними объясняться. На все попутные вопросы охрана дома делала большие глаза и очень убедительно врала, что ничего не видела, ничего не слышала и ничего не знает. Камеры, благодаря своевременному вмешательству Арма, были девственно чисты, да и штат охранников усилиями Тайма и отца Тэ сократился почти вдвое, так что ребята просто активно делали вид, что их осталось слишком мало для эффективной работы. На следующую ночь Тайма разбудили камешки в окно, он с руганью вылез на балкон и лицом к лицу встретился с горгульей. Танкхун гордо показал фото чудовища, и Тэ, глядя на страшную и искореженную в жуткой улыбке морду каменной твари даже невольно посочувствовал своему бывшему — сам бы он, столкнувшись с этой хтонью лицом к лицу, точно бы отдал Будде душу. Но храбрый Тайм повторно открыл стрельбу, на вызов соседей снова приехали полицейские и составили новый протокол за нарушение общественного порядка. Тайм всегда отмахивался от них, как от мух, прикрываясь деньгами семьи и связями с многочисленными любовниками и любовницами, но сейчас его семья была на мели и отчаянно пыталась вернуть хотя бы часть прибыли, а все интрижки разбежались подальше из-за слухов Танкхуна о хламидиях и других венерических заболеваниях. Да и самих штрафов было слишком много — только за последнюю неделю, по словам Фэй, Тайм получил около пяти штрафов за административные правонарушения и даже вызов в суд по делу о нетрезвом вождении. Его всерьез намеревались лишить прав, Стар уже вовсю работал в этом направлении, так что выбираться из долгов и бумажек Тайму становилось с каждым разом все сложнее. — Мы пока затаились, даем ему время немного прийти в себя и успокоиться, — пояснил Танкхун. — Иначе из дома свалит, а бесоебить где-то еще ты не разрешил. — И что следующее на очереди? — спросил Тэ, переглядываясь с веселящимся напропалую Макао. — Через два дня кхуну Тайму снимут гипс с ноги, но он все еще будет ходить с тростью, я слышала, как он обсуждал это со своим врачом. И тогда же вернется из ремонта одна из его машин. — И мы подложим в нее креветок, милый! — радостно заявил Танкхун, хлопая от возбуждения в ладоши. — Разумеется, он отвезет ее в сервис, и там все подчистят, но везти-то будет не он, а охрана, которая все благополучно вытащит, и никто ничего не найдет. Через дня три-четыре подложим креветок ему в спальню. И вернем одну из статуй, чтобы жизнь раем не казалась. А там и тебе пора из раковины вылезать. — Ой, кхун Тэ, вы вернетесь в фирму вашего отца? Он часто приезжал ругаться к кхуну Тайму. И вазу разбил, вашу любимую, из китайского фарфора, — Фэй расстроенно закусила губу, теребя в пальцах белоснежную манжету своего платья. — Ничего. Я не думаю, что забрал бы ее себе, так что не жалко. Вы же не поранились, когда убирали? — Нет, что вы. Мы все в порядке. Все идет очень хорошо, но мы хотели вас увидеть и убедиться, что у вас все хорошо. Нам правда жаль, что кхун Тайм… — Оказался подлецом? Брось, нонг’Фэй, мы все это знали, — хмыкнул Тэ, неосознанно находя руку Макао под столом. — Просто я был немного слеп. Фэй, пообещай мне одну вещь, пожалуйста. — Конечно, кхун Тэ, все что угодно! — девушка выпрямилась и уставилась на него во все глаза, ожидая приказа. Тэ перевел взгляд с горничной на телохранителя и обратно, обращаясь сразу к ним обоим: — Присматривайте друг за другом, Тайм с голодовки может полезть вас лапать и пытаться склонить к сексу. Я не хочу, чтобы вы пострадали из-за верности мне, поэтому если он начнет делать хотя бы мизерные шаги в эту сторону, сразу увольняйтесь. Особенно это касается женщин. Пообещай мне, Фэй. — Хорошо, кхун Тэ. Я предупрежу остальных. Вы такой хороший! Мы очень по вам скучаем, жаль, что вы не вернетесь домой. — Кстати, не хотите через пару недель сменить место работы? — щедро, но совершенно неожиданно для Тэ предложил Макао. — Мой брат хочет перестроить дом, нам понадобится ротация штата и помощь с рабочими руками. — Правда можно? А это далеко? — глаза Фэй загорелись от радости. Макао назвал адрес, и оба работника глубоко задумались. Наконец Спайдер медленно заговорил, все еще продолжая что-то на пальцах прикидывать: — Почти все смогут переехать, но с Джой и Тимми возникнут проблемы, они живут в пригороде, слишком далеко кататься. — Мы что-нибудь придумаем, Спайдер, — с чистым сердцем пообещал Тэ, радуясь тому, что люди, с которыми он бок о бок прожил несколько не самых счастливых лет, все еще остаются на его стороне. — Тогда мы пойдем, кхун Тэ. Спасибо, что приняли нас, — первым решил откланялся Спайдер, утягивая за собой и Фэй. — Мы передадим остальным ваши слова, спасибо, что заботитесь о нас. Девушка еще раз низко поклонилась им с Макао, и Тэ не выдержал: в два шага добравшись до своих бывших работников, он сгреб их в объятия, шепча на грани слышимости: — Пожалуйста, берегите себя! Спайдер замер каменной статуей, опасаясь лишний раз вздохнуть, а Фэй наоборот, охотно обняла Тэ и протрещала, чтобы тоже себя берег и не переживал — они способны со всем справиться и за себя постоять. Несмотря на то, что Тэ оказался на время выбит из колеи этой встречей, по словам психолога на очередной сессии, она пошла ему только на пользу, позволив утвердиться в мысли, что есть люди и помимо его друзей, которые не считают его плохим, грязным или глупым. Радость Фэй и спокойное уважение Спайдера согрело Тэ изнутри и ощутимо подбодрило, так что ко второй, увы, менее приятной встрече он оказался готов чуть лучше. Эта встреча была деловой и состоялась в офисе Вегаса — для легальных дел глава побочной ветви арендовал шестнадцатый этаж одного из бизнес-центров. Тэ приехал туда в сопровождении Джерри и самого Вегаса, чтобы обсудить еще одно дело, связанное с работой ресторана, сотрудничающего с побочной семьей. Также на встрече присутствовал сын лао Чжана Чжан Вэйсюй, приветливо кивнувший Тэ и бросивший заинтересованный взгляд в сторону талантливого, но слегка зажатого и не уверенного в своей внешней привлекательности молодого юриста. Хозяином ресторана оказался отец одного из любовников Тайма, Тэ хорошо помнил этого представительного и статного мужчину, потому что его сын — уменьшенная копия отца — как-то пытался его отравить после скандального расставания с Таймом. Заметив Тэ, ресторатор поднялся на ноги и сплюнул на пол, едва не задев лакированные туфли Чайсита. — Я не собираюсь работать с этой шлюхой. Из-за него мой сын едва не покончил с собой, — громовым голосом пророкотал он, бросая на смешавшегося Тэ озлобленный взгляд. Но расстроиться или хоть как-то отреагировать на нападку Тэ просто не успел — Вегас плавно шагнул вперед и практически без замаха ударил грубого мужчину кулаком в челюсть, затем еще раз и еще, пока не раздался отчетливый хруст ломающейся кости. — Если я еще раз от тебя, шваль, услышу хоть одно кривое слово в адрес моего зятя, переломом не ограничусь. Свободен, — с силой оттолкнув стонущего мужчину в сторону его растерянно топчущихся охранников, Вегас небрежно отряхнул окровавленную руку и повернулся к сяо Чжану, светски улыбаясь: — Извини, Вэй-ди, но сотрудничество придется ненадолго отложить. — Я уже понял, привет, Тэ, — Вэйсюй ответил улыбкой на улыбку и приветливо махнул рукой Тэ, прося присесть. — Я все понимаю, детка, твой бывший — реальный мудак, так что не принимай слова этой старой мрази близко к сердцу. По поводу сотрудничества могу сказать вот что… Тэ вполуха слушал предложения Вэйсюя о сотрудничестве не с этим конкретным рестораном, а с сетью небольших, но популярных ресторанчиков азиатской кухни, за счет которых можно было бы неплохо нажиться на сбыте пищевых товаров — Вегас, расхлебав кучу проблем со сбытом наркоты, решил временно залечь на дно и заняться более легальным бизнесом. В голове Тэ раз за разом прокручивались сердитые слова незадачливого бизнес-партнера и реакция Вегаса на попытку оскорбления чести «зятя». — Эй, детка, ты в порядке? — заметив, что глаза Тэ стали совсем стеклянными, Вэйсюй поводил перед ним рукой, проверяя реакцию. Тэ встряхнулся и выпалил, глядя на поврежденную и все еще кровоточащую руку Вегаса: — Во-первых, я знаю эту сеть: они очень популярны у представителей среднего класса, но при этом почти не соблюдают санитарные нормы, так что, если решим работать с ними, нужно заставить их хоть немного наладить оснащение кухонь, а во-вторых, твою руку срочно нужно обработать, пока ты не занес туда грязь. — I'm fine, polar fox, but if you really need it, go ahead*, — Вегас кивнул одному из охранников, чтобы тот принес аптечку, а сам вытянул руку в сторону, позволяя о себе позаботиться. Тэ дрожащими руками принял чужую конечность, осторожно стирая кровь с рассаженных костяшек. — Обязательно было ломать ему челюсть кулаком? А если у тебя появились трещины? — ворчал он, тщательно обрабатывая руку Тирапаньякула антисептиком. — Что скажет Пит, когда это на тебе увидит? — Боюсь, Тэ, Пит скажет что-то вроде: «Нужно было просто уебать его рожей об стол, Вегас, какой же ты несдержанный и пафосный!», — отозвался Вэйсюй вместо Вегаса, со странным выражением не то веселья, не то неверия наблюдая, как Тэ аккуратно дует на ранки, чтобы мафиози было не так больно. — Да, ты прав. Именно так он и скажет. Но, в свою защиту могу сказать, что просто сорвал на нем злость. И Макао с Питом и Кинном поступили бы так же. — Я могу себя защитить сам, — упрямо возразил Тэ, начиная заклеивать поврежденную руку пластырем. — Ну да. Можешь. Но нахуй мне партнеры, которые не уважают моих людей и мою семью? — философски спросил Вегас, без единого стона вынося довольно неприятную процедуру обработки. — Ладно, твоя взяла. Но в следующий раз позволь мне самому за себя постоять. — Глазам не верю, — Вэйсюй хитро прищурился на них обоих, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки, унизанные тонкими браслетами и перстнями, на груди: — Скажи мне кто еще полгода назад, что я увижу вас двоих, общающихся настолько тепло и по-дружески, я бы точно послал его подальше или посоветовал обратиться к мозгоправу. — Это ты еще не видел, как они с Макао воркуют, — ответил ему Вегас, попутно вгоняя Тэ в краску. — Так что ты там предложил по поводу улучшения санитарных условий, наш маленький пушистый полярный зверек?.. Уже поздней ночью, валяясь в их комнате в крепких объятиях, Тэ рассказал Макао об этой ситуации и со вздохом отметил, что такими темпами ему лучше начать повсюду таскать с собой сумку с медикаментами. — Мы хотим тебя защитить, лисенок. Ты же наш, а Тирапаньякулы своих не бросают, — Макао уставился рассеянным взглядом в потолок, на котором, благодаря ночнику, были рассыпаны большие и маленькие созвездия, слегка разгоняющие полумрак комнаты. — Я знаю, но это ужасно непривычно. Кстати, Кхун сказал, что они уже провернули ту часть с креветками в машине, а еще по чистому совпадению в доме сломался водопровод, так что затею со спальней пока пришлось отложить — Тайму и без них несладко. — Даже твой прежний дом считает, что Тайм мудак, — расхохотался Макао и перекатился по кровати, нависая над Тэ и поглаживая его бок сквозь тонкую пижаму. — Лис, нам нужно серьезно поговорить. Сердце Тэ болезненно сжалось, а руки похолодели из-за дурных предчувствий; ставший собранным и немного грустным подросток внушал ему почти инстинктивный страх. В голове сразу взметнулись десятки мыслей о том, что он допек Макао своими капризами, что тот готов расстаться или нашел себе кого-то другого, но слишком сильно разогнаться в своих догадках он все-таки не успел — Тирапаньякул звонко поцеловал его в лоб, боднул носом, чтобы Тэ повернул голову влево, и провокационно прикусил нежную мочку с крохотной сережкой-колечком, вызывая горячую волну возбуждения, прокатившуюся по нервам. — Я уже три дня тебя не тискал, пи’, это ужасно несправедливо. Вчера утром пришлось дрочить в душе, ты по утрам такой секси, что сил нет. — Какой же ты дурак! — Тэ шутливо треснул скалящегося подростка по плечу, но почти сразу после этого выгнулся, закидывая руки ему на шею и притягивая для поцелуя: — Я тоже в душе дрочил, только вчера ночью. Ты когда полуголый по комнате ходишь, у меня колени подгибаются. — Правда? — Макао резко отстранился и уставился на Тэ, как на привидение, будто не верил, что мужчина способен настолько сильно возбудиться при виде его полуобнаженного тела. — Конечно. Ты горячий, как… не знаю, как кто. Просто горячий. Разумеется, я тебя хочу. Было бы у нас больше времени, каждый день бы трахались, — Тэ сказал это и сам осекся, поражаясь своему проснувшемуся сексуальному аппетиту. В предыдущих отношениях именно Тайм инициировал секс, ему требовался безоговорочный доступ к телу Тэ в любое время дня и ночи, и именно он доставал партнера своими впечатляющими запросами. А Тэ ужасно уставал от подобного внимания, неосознанно начал избегать возлюбленного и «сладких» проявлений их семейной жизни, что и привело к частичному отчуждению Тайма и его поиску партнеров на стороне исключительно ради удовлетворения похоти. С Макао Тэ хотелось больше секса, даже несмотря на то, что тот по-прежнему заводился всерьез только от легкой боли. В постели парень оказался выносливым и сильным, никогда не давил, не пытался ограничить свободу партнера и прекращал практики по первому не то, что слову, но малейшему движению, проявляющему чужой дискомфорт. И он был безумно красивым — практически каждый вечер, когда Макао выходил из ванной после душа, Тэ залипал взглядом на влажной груди или идеальных лопатках, или перекатывающихся под смуглой кожей бицепсах, или стройных, подтянутых икрах. Парень нравился ему весь, с головы до ног, но Тэ и в свою сторону ощущал такое же сильное внимание и желание. Более того, Макао частенько говорил ему что-то хорошее или ласковое не по социальному протоколу или чтобы добиться секса, а просто так и в самые неожиданные моменты. Например, мог сказать измазанному в мазуте мужчине, что, если бы мотофеи реально существовали — Тэ точно был бы одним из них, потому что он работящий, внимательный и обожает байки. Или мог стереть с его лица следы от ручки и назвать милым кроликом, оставив на испачканном ранее месте теплый поцелуй. Мог неожиданно попросить разрешения сфотографировать Тэ прямо посреди коридора или в беседке, аргументируя тем, что мужчина выглядит слишком красиво в свете заходящего солнца или на фоне разросшихся кустов шиповника. У подростка уже набралась целая шкатулочка таких забавных полароидных фото, каждое из которых он бережно хранил, и это тоже по-своему согревало Тэ, показывало ему, что он не просто объект для желания и дрочки, а любимый и дорогой человек, каждое напоминание о котором берегут и лелеют. — Что-то не так? Пи’, давай я слезу, — Макао, как всегда, очень быстро заметил задумчивость мужчины и попытался с него встать, но Тэ не позволил, раздвигая бедра и обнимая партнера не только руками, но и ногами, чтоб уж точно никуда не сбежал. — Рысь, так и правда не пойдет, — Тэ совершенно точно не был с Макао сукой, но драматическую паузу выдержал идеально, заставляя насмешника слегка побеспокоиться из-за его грустного и подавленного тона: — Мы однозначно должны начать больше трахаться. — Вот же задница мстительная, — фыркнул Макао и снова наклонился к нему, целуя так, словно у них в запасе было все время мира. — Все будет так, как ты захочешь, лисенок. Я хочу тебя всегда, даже если мы грязные и потные после мастерской, так что просто говори, когда ты хочешь. И давай добавим в твою походную аптечку презервативы со смазкой? Вместо ответа Тэ решительно потянул клетчатые пижамные штаны с чужих бедер и несдержанно обхватил подтянутые ягодицы ладонями. Макао довольно застонал, перенес вес тела на правую руку, а левой потянулся к ящику, где они хранили смазку и несколько пачек разных презервативов под настроение. Решив отложить вопрос о своей проснувшейся сексуальности в копилочку «тупые или странные вопросы к моему психологу», Тэ со вкусом цапнул Макао за плечо, выбивая с любимых губ сдавленный и явно матерный стон, и помог стянуть с себя короткие пижамные шортики, растворяясь в волне возбуждения и тепле любимого человека. Несмотря на то, что возвращаться в большой мир оказалось сложно и страшно, он знал, что находится на правильном пути, и твердо помнил, что делает это не только ради себя, но и ради людей, которым он дорог.