Небесный Ад

Се Лянь молча сидел за одним из столиков, лихорадочно стуча пальцами по холодному дереву. Он точно видел всех этих людей, да и кто-то, в конце концов его разбудил? Не мог же он сам выдумать какой-то запах, из-за которого и очнулся? Или мог… Даос внезапно вспомнил свой сон. В нем призрачный демон в белой маске обещал ему подарок, сюрприз, которому тот будет очень рад… Сегодня произошел странный случай в виде болезни двух людей, которых небожитель принял за заразившихся древней болезнью. «Это простое совпадение. Не более. Я сильно устаю и нервничаю, поэтому сны довольно странные и эмоциональные. Нужно начать себя контролировать, а то неизвестно, куда все это выльется….» Конечно воспринимать всерьез все это не хотелось. Подумаешь, всего-лишь ночные кошмары, которые уже несколько раз ему снятся, и находится он в одном и том же месте, болтая со старым «знакомым». Задумавшись над тем, было ли с ним такое раньше, даос однозначно понял — нет. Возможно ему и снились одинаковые сны, но такие четкие, словно реальность и настоящие — ни разу. Тогда встает вопрос — не начал ли он постепенно сходить с ума? Если его разум способен воссоздавать такие ужасные вещи ночью, то почему бы днем ему не может привидеться куча народу? Разговаривающего народу. Живых людей, совершенно настоящих и безумно реалистичных. Схватившись за голову от одной только догадки, небесный чиновник почувствовал, как у него сводит дыхание и начинается медленная паника — сердце бешено забилось, а его шум было слышно в ушах как бесконечно долгое тиканье маятника. Звякнул стакан. Подошедший Бай Суань что-то сказал, но до даоса смысл так и не дошел — он лишь лихорадочно кивнул, изобразив милую улыбку и быстро опустошил стеклянный сосуд. Его друг отправился судя по всему в номер, вернее на второй этаж постоялого двора. Почувствовав резкую нужду в виде свежего воздуха, Се Лянь не желая отпускать стакан вышел на улицу, стащив с вешалки чей-то плащ. Было около полудня — солнце светило высоко в небе, но было плотно скрыто за пеленой бело-серых снежных облаков. Легкие снежинки мягко падали вниз, ненавязчиво останавливаясь на случайных прохожих и как бы случайно попадая то в нос, то в глаза. Рабочие, видимо, успели прибраться еще вчера вечером, потому что дорожки были хорошо расчищены и лишь чуть чуть покрыты новым слоем белого одеяла. Вспоминая вчерашнюю ночь, даже не верилось, что кто-то вместо заслуженного отдыха перед выходным занимался разгребанием таких громадных сугробов, да еще и когда — все время была метель, так что для даоса в самом деле оставался загадкой этот факт, ведь сегодня никто не работал, а значит убирать было попросту некому. Людей было не много — в основном лишь прохожие из магазинчиков или с рынка, несущие корзины продуктов. За все пребывание в Сартэйле, он заметил одну вещь — нигде не было видно храмов, да и верующих тот тоже не замечал. Вероятнее всего, как рассказывал Бай Су, все духовные сооружения спрятаны в пещерах и под землей, но все равно где-то ведь должен быть наземный храм?.. По другую сторону улицы медленно шла повозка с осликом. Сидящий в ней пожилой мужчина перевозил, вероятно уголь или темную руду — из-под закрывающего добычу покрывала виднелись темные кусочки. Животное неохотно передвигало свои толстые копытца, часто останавливаясь и не желая идти по слою снега. Оно и понятно — скорее всего бедное существо работало всю неделю, перевозя грузы и сейчас хотело просто напросто отдохнуть. «Или он просто слишком ленив и упрям.» Выйдя из мыслей наследный принц почувствовал, как его щеки и лицо горит от морозца. Казалось бы, одет он тепло, да и на улице не так холодно, но открытые участки тела все равно жгло от холода, еще и эти вечно падающие снежинки… Сказать по правда, снег он любил. Вернее как: ему редко приходилось его убирать и чистить, а скитаясь по городам он предпочитал людные районы, где этим кто-нибудь, да занимается. В диких местах было худо — в лесу, на поле, да везде где можно были такие сугробы, что ходить было попросту невозможно. На такие случаи он подбирал заброшенные храмы или чьи-нибудь охотничьи домики, где можно было остановиться до тех пор, пока не станет лучше, а потом уже отправляться дальше. Но бесконечный холод был тогда в сотни раз хуже, чем голод или жажда. В его детстве снег всегда являлся наипрекраснейший забавой, особенно когда его одевали в теплую меховую шубку, давали в руки теплые булочки с мясом или рисом, сажали в закрытую колесницу и катали по холмам, скатываясь с горок и веселя до чертиков. Потом, когда в его жизни появился Ци Жун, братья лишь дожидавшись первого снега сломя голову неслись на улицу, устраивая бесконечные войны против городских мальчишек. Задумываясь сейчас об этом, даос невольно осознал, что все их победы были просто напросто подыгрыванием со стороны противника — навряд ли родители тех детей пришли бы в восторг, когда б узнали, что их ребята победили детишек государя, закидав тех снежками и закопав в снег. Но тем не менее, по мимо сражений все любили собираться на совместные катания по мостовой. Одна из улиц, ведущая от дворца на площадь была под довольно сильным углом, предназначенная для запасных съездов. По её краям конечно были ступени, но сама она была настолько старая, что камень сам собой накренялся вниз с каждым годом, делая угол еще больше. Находя у прилавков какие-то ненужные коробки или куски дерева, ребята всей толпой забирались к самым воротом дворца, усаживаясь на «транспорт» и одновременно съезжая вниз кто куда. Без травм не обходилось (хотя, в большей степени страдали случайные прохожие), но что можно сделать с буйным нравом мальчишек? И сейчас, заметив толпу маленьких ребят, тащащих санки и кидающих в друг друга снег с обочин, Се Лянь улыбнулся — детство самая приятная пора любой жизни. Ты тогда ни о чем не думаешь, живешь по принципу — «Хочу — сделаю, не захочу — ну и ладно!», всегда окружен заботой и вниманием. Хотя нет, ему повезло родиться в счастливой семье, поэтому его детство было счастливым. Но что на счет других… Снег усилился. Теперь это были не мягкие хлопья, мирно падающие вниз, а множество мелких снежинок летящих с неимоверной скоростью. Зато при попадании в глаза не нужно было так часто моргать — они моментально таяли, оставляя после себя лишь неприятное ощущение холода, к которому скоро привыкаешь и уже фактически не чувствуешь. Он и сам не понимал, куда идет. Внезапно остановившись наследный принц понял, что совсем не знает, как ему искать дорогу обратно к отелю. Он уже и не помнил зачем вообще куда-то пошел, если собирался просто постоять на воздухе… Завывающий ветер был не таким сильным, как вчера, но все равно оставаться на улице больше совершенно не хотелось. Повернувшись обратно даос заметил, что его следы начинает заносить снегом, поэтому быстро побежав он надеялся обнаружить более ранние отпечатки — но их уже замело. Оглядевшись, парень внезапно почувствовал странное ощущение внутри себя — воздух снова сдавило, а в горле словно застрял весь кислород. Он стоял посреди переулка, по обе стороны которого были не высокие домики. Тут и там были новые дорожки, ведущие в непонятном направлении. Следы были, но не только его: несколько тропинок шагов вели со всех сторон… Покрутившись и все-таки решив, куда идти, он незаметно убыстрял шаг, в конце концов побежав. Страх потеряться был куда меньше, чем страх быть потерянным. С одной стороны, это одни и те же слова, только значат совсем иное. Когда кто-то теряется в городе или помещении — это одно. Ты в любом случае найдешь дорогу, спросив её у кого-нибудь или тебя найдут твои знакомые. Но когда ты потерян… Это ощущение отсутствия уверенности в самом себе, в том, что ты видишь, в том, в чем ты раньше не сомневался, а сейчас думаешь: «а точно ли? в самом деле?». Тогда можно и не найти никаких дрожек к осознанию фактов и концентрации самого себя. Даосу было страшно от того, что возможно все эти люди по сторонам — игра его воображения. Может, и все его воспоминания простые игры сознания? Может, все эти события просто бесконечный сон и на самом деле ему все это кажется?.. Поскользнувшись на выступившем чистом кусочке каменной дорожки, Се Лянь полетел вперед, грохнувшись прямо в сугроб. Благо, он успел выставить вперед руки, так что хотя бы лицо не пострадало. Мягкий белый снег смягчил падение, и хоть во всем теле чувствовалась чужжащая боль, никаких признаков ранений тот не обнаружил. Поднявшись и отряхнувшись, даос развернулся. Прямо за ним, нос к носу стоял пожилой мужчина в белом ханьфу, скривив губы в странной улыбке. Отпрянув от испуга и чуть не закричав, небожитель инстинктивно потянулся к талии, где обычно висел меч — он никак не ожидал увидеть кого-нибудь рядом, да еще и в такой ситуации… — Что случилось, сынок? Не поранился? — Человек медленными шажками начал двигаться вперед, прямо на испуганного даоса. Показывая кривые зубы и щуря темные глаза в хитрой и пугающей улыбке, он словно знал, что ему ответят. — Н-нет, все в порядке. — Выдвил Се Лянь, пятясь назад. — Ох, точно-точно? Нельзя в такую погоду так нестись, мог бы и во что-нибудь влететь или наткнуться. Ты ведь не хочешь быть проткнутым насквозь чьим-нибудь забытым топором для дров или осколком стекла, так ведь? Наследного принца взяла крупная дрожь. Все его тело затряслось так сильно, словно у него была ужасная лихорадка. Жар он тоже чувствовал — поступающий из груди к горлу тот снова создавал странную пробку, затрудняющую дыхание. Ноги перестали слушаться, заставив замереть на месте. Старичек захихикал, начав шататься из стороны в стороны и морщить нос от длинной улыбке сухих губ. Высунув тонкие, худощавые пальцы из-под белоснежного тонкого наряда он потянул их к застывшему даосу, явно с не благими намерениями…