Земли короля Мавемату лежали в уютной речной долине, покрытой лесом. С возвышенности на них открывался чудный вид, и Мереву так увлёкся разглядыванием, что споткнулся и едва не разбил себе нос. Кенора помогла ему подняться и зачем-то внимательно осмотрела его всего, затем обратилась к Кайону:
– Была тут как-то очень давно, полагаю, меня уж никто и не вспомнит. Ты им там не говори, что я и Мереву с гор Телуджи, вдруг Мавемату отнесётся к нам, как Джалан.
– По вашей шерсти видно, да и не думаю, что обманывать короля – хорошая идея, – с сомнением ответил лев.
– Мало ли таких львов в саванне? – почти вспылила Кенора, но тут же осеклась, – А, впрочем, ты прав. Нужно всё рассказать, как есть.
По мере спуска местность вокруг них зеленела, становилась пышнее и гуще, от былого пустынного вида ничего не осталось. Воздух стал более влажным, даже каким-то тяжёлым, но при этом наполнился ароматами цветущих растений. На лесной опушке им повстречалась старая тощая львица, почти шкура и кости. Её взгляд скользнул по чужакам и налился злобой.
– Это ещё что?! Здесь земли короля Мавемату, проваливайте!
– Доброго дня львице! – как можно дружелюбнее произнёс Кайон, – Я – король Древа жизни, меня зовут Кайон, я пришёл поговорить с королём Мавемату о том…
– Да плевать, кто ты такой! Мой король болен и никого не принимает! Древо! Ишь, какие слова, – грубо перебила его львица.
Кайон закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь сохранить самообладание. Конечно, они – незваные гости, да и нынешние времена неспокойны, но иметь дело с этой сварливой старухой было сущим кошмаром. Возможно, стоило её просто обойти стороной, как прогнившее бревно, но какие последствия это возымеет?
– Я же вежливо говорю. Пусть уважаемая львица представится, – с жутко натянутой улыбкой выдавил из себя Кайон.
– Не буду, нечего тебе моё имя знать. А ну, пошли вон! – она зарычала в ответ, демонстративно встав перед львом.
Кайон нахмурился и отступил на шаг назад, это уже переходило всякие пределы. Всё же, придётся обойти её стороной и понадеяться на встречу с кем-то более адекватным. И тут позади лев заметил какое-то движение: могучая светлая фигура метнулась вперёд и замерла в шаге от носа злой львицы.
– Ах ты тварь костлявая! – рявкнула Кенора, – Не представишься – так преставишься, причём прямо здесь и сейчас!
– А-а-а, вот вы какие! – протянула львица, но всё же как-то боязно отступила назад, – Что, одноглазая, совсем ослепнуть хочешь?
Кенора рассвирепела, она замахнулась, метя в голову этой злыдне, но её остановил Кайон, оттолкнув в сторону.
– Кенора, не нужно!
– Кенора? – старая львица вздрогнула, её глаза округлились от удивления, – Подожди-ка, а твоего отца разве не Седжутуани звали? А, как давно это было! – она сразу переменилась, растеряв свой злой задор, на её устах даже заиграла едва заметная ухмылка.
– Мой отец – его младший брат, а Седжутуани – отец короля Телуджани, – пояснила Кенора, приходя в себя.
– Телуджани… Он не так давно тут проходил, – задумчиво произнесла старая львица, – Ах, простите меня все! Я – Хашира, сестра матери короля Мавемату. Идите за мной! Ах, я дура! Старая дура!
Пока они шли через лес к реке, Хашира продолжала бурчать себе под нос ругательства в свой же адрес. Это казалось забавным, и все снисходительно улыбались, кроме Кеноры. Светлая львица чувствовала вину за то, что вспылила на знакомую своей семьи, да и Кайона тем самым могла подставить. Такая импульсивная несдержанность была одной из её слабостей, и стоила ей глаза, да и места в родном прайде – эта мысль и без того терзала её время от времени.
Лес расступился, и они вышли к берегу, Хашира спустилась, а затем, необычайно ловко для своего возраста перепрыгивая по огромным валунам, торчавшим из воды, оказалась на противоположном берегу. Впереди возвышалась невысокая скала, верхушка которой поросла деревьями.
– Ну же, почти пришли! Только не падайте, течение сильное, и глубоко!
Кайон и Рани без особых проблем преодолели это препятствие, следом за ними перебрался Мереву, едва не свалившись вниз. Его спасла Кенора, которая, предчувствуя возможность такого исхода, следовала за ним по пятам и весьма вовремя вытащила за шкирку.
– Надо было тебя на спине перенести, – тяжко выдохнула львица.
Перед скалой они увидели сидевшую на камне Ангу, за которой пытались охотиться львята. Хашира рявкнула на них, и малыши тут же убежали прочь. У входа в пещеру сидел лев чуть ниже Кайона ростом. Он выглядел молодо и бодро, его тёмная грива была аккуратно прилизана. Горделиво поднявшись, он принялся внимательно разглядывать гостей и уже хотел что-то им сказать, но первое слово осталось за Хаширой.
– Асар, опять лизался с этой своей гадкой... хм, – сварливо начала она, но тут же умолкла, припоминая имя, – Ах, совсем памяти нет!
– И вовсе она не гадкая, просто любит, когда я хорошо выгляжу, – сдержанно ответил лев, – Это наши гости, верно?
– Верно-верно! Догадливый какой! – продолжала бурчать Хашира, но уже как-то добрее, – Как себя чувствует Мавемату?
– Уже лучше, даже ночь не пришлось с ним сидеть. Думаю, он выйдет сегодня наружу.
– Глупости думаешь! – взвилась Хашира, – Пусть лежит!
Асар обречённо закатил глаза, шумно вздохнув, затем принялся здороваться с гостями, да с каждым по отдельности, не обойдя стороной и Ангу.
– Я – сын Мавемату, меня зовут Асар. Ах, у нас давно никого не было! – он выглядел очень довольным, затем опасливо оглянулся и увидел, что Хашира вошла к Мавемату, – Как вы вообще убедили её вас пропустить? С ней сегодня просто невыносимо!
– Кенора смогла найти общий язык, – весело ответил Кайон.
Асар сразу же признал в нём главного и принялся смущённо объясняться:
– Она вам, поди, наговорила такого, хорошо её знаю. Она, вообще, неплохая, но иногда прямо с ума сходит! Такую чепуху болтает! Кенора, как тебе это удалось? – и лев с интересом поглядел на светлую львицу.
– Когда-то бывала тут, – скромно пояснила Кенора.
– Ладно, идём к королю. Вы же к нему, верно? – спросил Асар, Кайон согласно кивнул.
Король Мавемату правил уже давно, был весьма стар, и в его пышной гриве было немало седых прядей. Он болел и отдыхал в темноватой, но просторной пещере на подстилке из засохшей травы, однако при виде гостей его взгляд загорелся живым интересом. Он смотрел важно, даже по-королевски гордо, с достоинством, но без всякого высокомерия. Его могучее тело потянулось, явив стороннему взгляду множество застарелых шрамов и ран, но самая свежая из них была сокрыта внутри.
Он тряхнул головой, зевнул, затем, покачиваясь, как-то неуверенно встал. Тут же подскочила Хашира и злобно, чуть не шипя, принялась отчитывать его:
– Ну куда, куда?! Лежи уже! Совсем себя не щадишь, разве можно так?!
– Хашира, прекрати! – грозно ответил король, – Я должен принять гостей! Лучше вообще выйди, со мной побудет Асар.
Хашира сразу умолкла, вздохнула и с грустным видом покинула пещеру. Асар подошёл к отцу и аккуратно стряхнул несколько сухих травинок с его гривы.
– Спасибо, сын, – ласково поблагодарил король, а затем обратился к гостям, – Сожалею, что встречаю вас так, на ложе из трав, но на мой прайд выпало слишком много плохого, что и подорвало меня. Ах, ты должно быть, Кенора? Хашира сказала.
– Ах, все меня помнят! – удивилась львица.
– Да, я припоминаю тебя и молодого Телуджани, его отец приходил излечить мою мать, да и вас с собой привёл, – важно изрёк король.
Кайон подошёл к нему, почтительно склонив голову, и сказал:
– Король Мавемату, меня зовут Кайон, я – король Древа жизни. Мне нужно многое тебе рассказать.
– Слушаю тебя, король Кайон, – степенно ответил лев.
Рассказ вышел очень длинным. Кайон терпеливо изложил всё, что некогда узнал от Мереву: о болезни, Матунзи и Ирихати, их ссоре с Телуджани; описал то, что произошло в прайде Симбы, достаточно сухо, без особых подробностей, но всё равно произвёл сильное впечатление на Мавемату, наконец, пояснил, зачем они здесь и куда идут. Когда с этим было покончено, наступила тишина, никто ничего не говорил. Старый лев крепко задумался.
– Совсем недавно через наши земли проходил Телуджани, – наконец произнёс король, – Его встретил мой старший сын Пурантан… И показал ему путь к трём камням, ах, зачем он это сделал! Спустя два дня он заплатил за это жизнью, когда на наши земли явились хранители Древа смерти, эти отродья, или Стражи, как мы их обыкновенно зовём. Что вы будете делать с Древом смерти? Прежде чем покажу вам дорогу, хочу узнать. Да, я помню, Кайон, что ты только что говорил о рыке, но пока не увижу – не поверю.
– Могу показать, – предложил Кайон.
Король Мавемату медленно побрёл к выходу, его походка, поначалу неуверенная, по мере движения набралась твёрдости. Он вышел и зажмурился от яркого солнца, с которым уже несколько дней не виделся.
– Оказывается, чтобы почувствовать себя лучше, иногда стоит просто прогуляться, – рассудительно заметил король, – Насколько много места тебе нужно, Кайон?
– Главное, никого не зашибить при этом, – ответил лев.
– Отец, на холме у реки есть увядшее дерево. Думаю, это именно то, что нужно.
– Верно, Асар. Давайте туда, недалеко.
Такая большая процессия из гостей, да ещё и с Мавемату во главе, разумеется, привлекла внимание. Пока они дошли, рядом собралось много любопытствующих, стало довольно шумно. Львицы прайда толпились вокруг короля, постоянно озабоченно справляясь о его здоровье, а кто-то весьма задорно здоровался с гостями. Мавемату в какой-то момент даже рассердился и грозно прорычал:
– А ну, все в сторону! Наш гость, король Кайон, обладает особым даром, который поможет нам разделаться с Древом смерти раз и навсегда! Сейчас вы это увидите! – он говорил уверенно, будто и тени сомнения не испытывал. Такое доверие удивило и одновременно восхитило Кайона.
Они поднялись на холм в излучине реки, на вершине которого находилось большое сухое дерево. Оно выглядело крепким, и свалить его так просто не получилось бы. Кайон осмотрелся, затем встал ровно напротив. Все присутствующие с интересом следили за ним, кто-то тихо перешёптывался, другие просто глазели.
Внезапно потемнело, быстро собрались тучи, подул сильный ветер, а облака приняли форму львиных голов, которые зарычали синхронно с Кайоном. Наблюдатели в страхе отступили назад. Кажется, все ветры небес в гневе обрушились на землю. Могучий поток ярости заставил дерево накрениться, оно затрещало, а затем вовсе полетело вниз и упало уже на противоположном берегу.
Когда всё прекратилось, установилась тишина, на Кайона было устремлено десятка два удивлённых глаз. Больше всех, кажется, был поражён сам Мавемату. Он же и оживился прежде других:
– Вот! Вот это сила!
Тут же Кайона обступили все прочие члены прайда: Асар, львицы, и даже львята, которые подбежали толпой и чуть не завалили его на землю. Они устроили совершеннейшую кучу мала, их за шкирку оттаскивали назад, но юное упорство не знало границ, даже под страхом трёпки. Какая-то молодая львица выкрикнула, что назовёт в честь Кайона сына. Он оказался в самом центре этой восторженной толпы, смущённый настолько большим вниманием, но гордый собой.
– Оставьте нас! Кайон проделал большой путь и устал с дороги! – начал наводить порядок Мавемату. Толпа неохотно начала расходиться, с королём здесь было не принято спорить.
***
У входа в свою пещеру король Мавемату беседовал с Кайоном:
– У меня всего семеро деток было, но Пурантан погиб, убили отродья, – нахмурился король, – Если отомстишь за него Древу, буду тебе до конца жизни благодарен.
– Я уничтожу Древо рыком. Оно грозит всем, и нашему прайду в том числе, – уверенно ответил Кайон.
– Славно. Оставайтесь на ночь. Стражи Древа несколько дней не показывались, так что здесь пока безопасно. Накормлю вас, скоро как раз появятся охотницы, да не с пустыми лапами. А завтра на рассвете Асар покажет вам путь.
– Далеко ли ещё? – вежливо поинтересовался Кайон.
– Нет, за день, думаю, дойдёте.
Мавемату умолк и о чём-то задумался.
– Асар! – громко позвал он сына.
– Да, отец, что-то требуется? – в последние дни сын всё время был неподалёку.
– После трапезы покажи нашим гостям уютное местечко на берегу реки, где можно полюбоваться закатом.
– Хорошо, отец, – хитро улыбнулся Асар.
Несколько львят затеяли шумную игру, чем немало раздражали невесть откуда взявшуюся Хаширу. Она грозно ворчала, даже замахивалась лапой, но прогнать раззадоренную мелкоту так и не смогла. В какой-то момент, впрочем, всё отчего-то затихло. Один львёнок остановился рядом с Мереву и весело поглядел на него.
– Привет! Ты из гостей, да? Как тебя звать? – он хотел ещё что-то спросить, но в этот момент его друзья по игре снова затеяли шуточную свару, и он тут же отвлёкся.
– Иди поиграй с ними, – сказала Кенора, – Познакомился бы.
– Да я не хочу, то есть… – Мереву замялся, – У нас в прайде и играть-то не с кем было, никого моего возраста. И даже брата или сестры не было. А будь бы – всё по-другому могло сложиться.
– Ах, Мереву, нельзя же тебе всё время вокруг меня ошиваться. Я тебе в подружки точно не гожусь.
– Но именно с тобой хочется быть больше всего, – серьёзно ответил Мереву.
– Поверь мне, Мереву, я не так уж хороша, я и настоящей любви-то никогда не знала, а потому многое не могу тебе дать и объяснить, – грустно сказала Кенора, но, встретившись с ним глазами, всё же сдалась, – Ладно, малыш, пойдём, посмотрим, что тут у них интересного.
***
Ночь в долине была освещена мягким светом луны и звёзд, облаков почти не было. У реки было тихо и уединённо. Кайон, старательно вытаптывая траву, вспугнул бабочек и светлячков, что его очень развеселило. Он даже попробовал поймать нескольких, но бросил это, когда ощутил мягкое прикосновение возлюбленной. Лев осмотрелся и остался доволен результатом своей работы: он расчистил куда больше места, чем требовалось им двоим для того, чтобы просто лежать.
Ароматный воздух ласкал его обоняние запахом трав и цветов, Кайон разлёгся и прикрыл было глаза, как тут же ощутил голову Рани на своей груди. И как она так тихо двигается? Удивлённый этим, он посмотрел на неё, и львица, словно чувствуя его внимание, сразу же повернулась. Их уста кратко соприкоснулись, а затем она отпрянула, томно поглядев на него. В лунном свете её шерсть будто бы блестела, и Кайон, заворожённый этим, принялся поглаживать её шею.
– Беспокоишься о завтрашнем дне? – тихо прошептала Рани.
Кайон улыбнулся, прикрыв глаза. Ах, непременно нужно немного болтовни, но в такой тишине это даже приятно.
– Нет, Рани, нисколько. Доберёмся до этого Древа, я уничтожу его, а потом всё будет хорошо.
– Какой самоуверенный! – она наигранно насупилась.
– Главное не ввязываться в бой с этими отродьями, а они глуповаты. Ни о чём не беспокойся, – с этими словами Кайон притянул её лапой и кратко поцеловал куда-то в подбородок, – Ай, промахнулся! Двигайся поближе, – он лизнул её в нос, после чего львица мягко его оттолкнула.
Они начали бороться, но в шутку, громко и задорно смеясь, совершенно забывшись, бросаясь в друг друга примятой рваной травой. Вся мелкая живность, какая была вблизи, оказалась безжалостно ими распугана, и даже цикады умолкли. Они раззадорились так, что в какой-то момент просто остановились и повалились на землю рядышком, тяжело дыша.
– Да ты сильнее Кеноры, – с напускной серьёзностью сказал Кайон.
Рани будто бы слегка рассердилась и ткнула лапой ему в морду, но лев поймал и потянул на себя, потом уже сграбастал её всю целиком. Она снова начала отталкивать, но это только смешило Кайона. Львица перевернулась на спину, думая задать ему трёпку, но он крепко захватил её тело, устроившись между её задних лап, да ещё и головой на животе. Рани принялась орудовать передними лапами, но без толку. В конце концов, она сдалась.
– Ты ведёшь себя, как львёнок, – сердито сказала она.
– А я и есть львёнок, ещё и побольше Мереву, – весело ответил лев, – Кстати, раз уж мы заговорили о львятах…
Они замолчали, глядя друг на друга в упор. Кайон начал медленно продвигаться вперёд, мелко перебирая лапами. Рани раздражённо тряхнула головой и уставилась на небо, решив игнорировать назойливого несносного льва. Тогда он приподнялся и загородил обзор, нависнув над ней во весь рост. В темноте блеснули азартным огнём его глаза.
– У короля Мавемату родилось семеро львят, представляешь? – он говорил с восторгом, возбуждённо глядя на неё, – Вот ведь он молодец, правда?! Сколько же будет у нас?
– Кайон, отодвинься немного, – мягко ответила Рани, отчего-то сразу растеряв всё раздражение, если оно действительно было, – Неизвестно, сколько нам суждено произвести на свет, никто этого не знает.
– А сколько ты бы хотела? – спросил Кайон, снова устраиваясь у неё на животе.
– О, ну двоих, может быть, троих, – серьёзно ответила Рани.
– И всё?! Так мало?! – картинно возмутился лев.
– Ах, Кайон, – она ласково рассмеялась, прикрыв глаза, – Ну подумай сам: первый – твой наследник, второй будет заниматься охраной, третий… Ну, предположим, второй будет охранять Древо жизни ночью, а третий – днём. А вот что делать с четвёртым, пятым? Мало произвести на свет, нужно ещё обустроить их жизнь, дать им будущее. А ещё необходимо их всех накормить, научить манерам, вылизывать им шерсть. Это наш долг, как родителей, – она говорила очень серьёзно, так, что Кайон, слушая её, даже приоткрыл рот.
– О, любимая, вот это ты задвинула, – пробормотал лев, но затем на его морде промелькнуло на мгновение какое-то совершенно хитрое, едва ли не коварное выражение, – Ну знаешь, ты прямо весь настрой такими умными речами сбила! Теперь мне остаётся просто лечь спать.
С этими словами лев поднялся, отошёл на пару шагов в сторону и демонстративно улёгся, подставив передние лапы под голову, недовольно хмыкнув при этом. Рани удивлённо смотрела на него, гадая, не задумал ли он что-нибудь. Но нет, просто смирно лежит, и всё. Она повела ушами, внимая тишине ночи, затем зевнула.
– С таким подходом к делу, Кайон, я ещё нескоро услышу слово «мама», – усмехнулась она.
Рани отвернулась и принялась чесаться, смахивая прилипшие травинки с шерсти. И вот именно этого момента Кайон и поджидал. Он набросился сзади, словно на добычу, и повалил её в траву. Рани поначалу пыталась сопротивляться, назвав его гадким львом. Однако в этот раз он действовал всерьёз, намереваясь получить то, что хотел. Сопротивление было быстро сломлено, и Кайон, глухо рыча, прижал её к земле, страстно впившись зубами ей в загривок. В конце концов, Рани томно вздохнула и смирно легла под ним, давая ясно понять, что время шутливой возни этой прелестной ночью окончательно завершилось.
