Теория Рая

      Теодора присаживается на бордюр прямо у обочины дороги. Безлюдная улица в мрачноватых, почти серых тонах осени, кажется, лишь сильнее напоминает о том, что район вокруг — исключительно криминальный.       Девушка негромко вздыхает. Слабый порыв ветра касается оголённых участков кожи, так и норовя проникнуть под одежду. Пуччи дёргает молнию, слабо звеня замком, и плотнее закрывает кожаную куртку, почти кутаясь в неё. — Удалось что-нибудь выяснить?       Прозвучавший совсем рядом голос Версуса вынудил девушку поднять голову. Бодро шагающий в её сторону молодой человек выглядел целым и невредимым. Значит, драки в этом районе точно были запрещены местным «боссом». Волноваться не стоило. Хотя, Теодора и не собиралась.       Лишь убедившись, что на лице Донателло не мелькали отметины явной драки, а в глаза не бросались объёмные синяки, залившие своим тёмным оттенком кожу, как девушка мигом потеряла к нему интерес. — Да, — вяло, почти сухо ответила Теодора, — Того, что мне успели рассказать, шерифу будет вполне достаточно. — Как быстро, однако, получилось, — усмехнулся Версус, подсаживаясь к ней. — Всё благодаря мне, верно?       Пуччи вскинула одну бровь, но подыграла ему, слабо кивнув. Едва заметная улыбка скользнула по её губам. — Я всё ещё не поблагодарила тебя за то, что ты вообще согласился помогать мне.       Версус расплылся в довольной улыбке. — Не стоит благодарности…       Молодой человек слегка приподнял одну руку, намереваясь приобнять Теодору за плечи, однако его пальцы скользнули по воздуху, рассекая пустое пространство. Пуччи резко вскочила с места, слабо хмуря брови. — Что-то не так? — слегка опешив, приподнял голову Донателло.       Молчание затянулось на пару секунд, в течение которых девушка неотрывно смотрела на сероватый асфальт перед собой. Тот медленно начинал покрываться накрапывающим дождём, пятна от которого увеличивались с каждым новым разом.       Несколько капель упали Теодоре на плечи, оставляя на кожаной куртке едва заметные стекающие следы, и продолжили укрывать собой дорогу за бордюром. — Кажется, в Бока-Ратон на сегодня не передавали дождь…       Теодора проговорила совсем тихо. Её речь оборвалась на полуслове, стоило только чему-то удариться об асфальт с негромким звуком — почти шлепком. Будто бы что-то мягкое шлёпнулось о землю, оставив после себя след.       Скользкий, почти жидкий, он остался после падения небольшой тушки, которую девушка тут же смогла рассмотреть в зарождающемся ливне.       Лягушка.       Голубоватое, теперь уже почти бесформенное, тельце, сплошь усеянное тёмными пятнами, соприкоснулось с землёй, оставаясь неподвижным.       Теодора невольно округлила глаза. Дождь из животных — чаще всего предстающий именно в виде лягушек — не был таким уж удивительным явлением. Подобные метеорологические случаи были зафиксированы едва ли не по всему миру: в разных его частях в разное время, и в Штатах в том числе.       Безусловно, подобное достаточно внезапное явление удивляло и пугало (стоило только представить, что сильные ветра поднимали несчастных животных с поверхности земли и переносили их на множество километров, чтобы сбросить дождём), однако вовсе не оно само заставило сердце и пульс Теодоры учащённо биться, вынуждая взволнованно сглотнуть. Упавшая тушка лягушки была уж слишком знакома девушке.       «Я прекрасно знаю, чья это работа!» — завопили в предвкушении опасности мысли в её голове. — Тебе нужно срочно уходить отсюда, — наконец, прервав молчание, проговорила Теодора. — Почему? Ты боишься лягушек? — Версус вскинул одну бровь, говоря привычным слегка насмешливым тоном, и бросил взгляд в сторону упавшей на асфальт тушки, покрытой слизью. — Или думаешь, что от них, как от жаб, могут появиться бородавки? — Тебе нужно уходить отсюда, — холодно повторила девушка. — Не мне. — Гонишь меня прочь? — удивился Донателло. — Скорее всего эти лягушки — ядовиты, — стиснув зубы, почти прошипела Теодора, — Если оба останемся здесь, то есть вероятность попасть под одну из таких тушек. Кому-то нужно срочно отправиться за транспортом.       Донателло по-прежнему неподвижно стоял на месте, не намереваясь куда-либо двигаться. Выражение его лица отражало явное сомнение.       Теодора тяжело вздохнула. — Неужели никогда не слышал об этом? В период между последними годами девятнадцатого и двадцатого века на территории Флориды было зафиксировано едва ли не свыше пятидесяти подобных случаев падения вместе с обычным дождём лягушек и других животных.       Девушка помедлила, обращая взгляд в небо. — Конечно, причинами подобных погодных явлений зачастую становились смерчи и торнадо, однако они не всегда объяснялись исключительно этим… — Что ж… — протянул Версус, — Это, безусловно, звучит опасно, но, на твоём месте, я бы не был бы так уверен в том, что эти лягушки ядовитые. — Видишь слизь, что осталась от упавшего тельца? — без раздумий Теодора кивнула в сторону неподвижно лежащей лягушки. Мелкие капли дождя покрывали её, разбавляя склизкую жидкость и почти превращая её в небольшую лужицу, распространявшуюся вокруг. — Ею покрыты все их тела. Она остаётся на коже и смертельно опасна, когда сама лягушка умирает…       Молодой человек скептически бросил взгляд в сторону, словно бы рассматривая мёртвое тельце, и разговор их погрузился в недолгое молчание. — Донни, пожалуйста, — стиснув зубы, настойчиво протянула Теодора, — Отправляйся к мотоциклу и пригони его сюда как можно скорее. — Раз уж ты так просишь…       Донателло криво усмехнулся. — Я буду здесь всего через несколько минут. Постарайся спрятаться где-нибудь.       Пуччи невольно выдохнула, провожая его взглядом. Фигура Версуса быстро скрылась из вида, растворяясь в мерно капающем дожде. — «Weather Report» — стенд, способный управлять погодой в любых её вариациях. Только он способен в точности воссоздать подобное погодное явление…       Теодора поджала губы, смыкая их в тонкую бледную линию. Несколько капель упали ей на щёки, скатываясь под куртку и неприятно холодя кожу. После слов девушки нарастающий дождь медленно стал терять свою силу, оставляя на асфальте всё меньше и меньше следов.       Она подняла голову, вглядываясь в потемневшее небо. Тучи плавно расходились, уступая место бледному небосводу. — Зачем ты здесь, дядя?       Безлюдную улицу постепенно заполнил звук тихих шагов. Сквозь лёгкое подрагивание воздуха Теодора различила едва меняющиеся перепады давления. Погода вокруг словно взбесилась, не в силах вернуть себе прежний контроль и постоянство.       Шаги замолкли лишь на секунду. — Тебе следует вернуться домой, — голос Доменико прозвучал как шелест ветра в грозовую погоду. В нём скрывалась ощутимая тяжесть, от которой Теодора невольно напрягла плечи. — О тебе беспокоятся… — Ты говоришь о дяде Энрико или о себе? — Теодора едва слышно хмыкнула. — Не стоило вызывать подобный дождь. Ядовитые лягушки могли навредить и мне.       Доменико опустил взгляд на мёртвое тельце, распространившее вокруг себя уже довольно приличную лужицу ядовитой слизи. Позади него, словно бы имитируя следы, валялось ещё несколько тушек, точно также вскрывших после неизбежного падения свой яд. — Это было нужно, чтобы изолировать тебя от возможных людей вокруг.       Теодора слегка попятилась. — Я искренне прошу прощения, что доставила вам хлопот, уйдя из дома без предупреждения, однако вынуждена остаться. У меня ещё остались незаконченные дела… — Ты должна пойти со мной.       Тон мужчины совершенно не изменился — он по-прежнему звучал тихо и мягко — однако в потрескивающем воздухе, из которого медленно формировались вокруг Доменико белёсые облака, девушка чётко распознавала опасность. Сила Weather Report — стенда дяди — была слишком сильной и ужасающей. Если ту не держать под контролем, вовремя манипулируя самой способностью, то Доменико мог попросту навредить всем окружающим, включая его любимую племянницу.       Он был послан, чтобы чётко выполнить лишь одно задание: привести Теодору — непутёвую племянницу, внезапно решившуюся на непомерную дерзость — обратно домой. На ничто иное Доменико Пуччи не был способен. Лишь чёткое выполнение какого-либо задания грубой силой могло быть подвластно его стенду.       Стоит только зайти за границы этого дозволенного, как Weather Report непременно сорвётся с цепи, давая волю своей ужасающей неконтролируемой силе.       Теодора опасливо взглянула на мелкие облака, витающие вокруг мужчины. Словно колкие иглы сквозь них пробивались первые нити молний, формирующихся внутри. Она могла поклясться, что почти заметила маячащий позади дяди бледный силуэт. Стенд начал проявлять себя, готовый в любой момент возобновить действие своей способности. — Значит…просто так ты меня не отпустишь? — Я и не могу тебя отпустить, Теодора, — слабо покачав головой, на которой едва двинулись густые светлые волосы, проговорил Доменико. — Не только потому, что этого хочет Энрико… — Но, несмотря на это, ты приехал сюда лишь по его просьбе…       Девушка замерла, надеясь ухватиться на единственную нить, способную дать ей возможность избежать столкновения с дядей.       Энрико Пуччи. Его брат. — Я…       Мужчина замолчал на секунду, обрывая самого себя на полуслове. Взгляд его слегка затуманился, словно бы прямо сейчас он искренне желал понять: приехал ли он в Бока-Ратон по просьбе своего брата или же с чистым, искренним желанием вернуть племянницу. — Знаешь ли ты о причине своих провалов в памяти? — сделав ещё один незримый шаг вперёд, почти хватаясь за ту самую нить, осторожно проговорила Теодора. Она прищурилась, следя за реакцией дяди. — Провалов в памяти? — нахмурившись, повторил Доменико. Его светлые брови сошлись у переносицы, вынуждая задуматься над словами девушки.       Конечно, вряд ли сейчас он мог припомнить хотя бы один из тех самых «провалов в памяти», извечно оправдываемых диссоциативной амнезией, однако кое-какие мысли, всё же, проскользнули в голове Доменико. — Думаю, их причина вполне ясна всем нам… — Поставленный диагноз недостоверен, — поджав губы, продолжила Теодора. — Это полная чушь. Думаю, как человек, имеющий хотя бы малейшее представление о сверхчеловеческой силе, которой обладаешь и сам, дядя, ты вполне можешь поверить моим словам.       Она втянула носом воздух, осознавая, что слова даются ей с трудом. — Дядя Энрико манипулирует твоей памятью, периодически забирая, а то и вовсе лишая тебя Диска Памяти!       Доменико застыл на месте. Мечущиеся во все стороны облака, парящие рядом с ним, слабо дёрнулись, словно готовы были вот-вот рассеяться, как тучи перед ясной погодой.       Привычное мировоззрение мужчины пошатнулось. Он поднял на племянницу всё тот же слегка затуманенный взгляд, в котором, однако, теперь читалось некое осознание. Если слова Теодоры возымели действие, то здравый смысл просто не мог не кричать в нём, взывая к пониманию. — Так-так…       Неестественный голос врывается на покрытую тишиной улицу, звуча, словно бы, со всех сторон. Глубокий и манящий, он вынуждает замереть, вслушиваясь в его негромкий шелест.       Тонкая линия пересекает лоб Доменико, отъезжая в сторону как в замедленной съёмке. Его голова внезапно превращается в самый настоящий дисковод, мигом выдающий поблёскивающий DVD-диск.       Он преломляет выскочившие из-за туч лучи, переливаясь всеми цветами радуги, завораживая и притягивая взгляд.       С глухим стуком диск падает на землю, встречаясь с неровным асфальтом, а Доменико замирает на месте, уставившись пустым взглядом прямо перед собой.       Если бы Теодора видела что-то подобное впервые, то наверняка испугалась бы, невольно прикрыв ладонью рот. Однако представшая перед ней сцена была давно знакома девушке. Она прекрасно знала: теперь пытаться бежать точно нет никакого смысла. — Что же ты такое себе позволяешь, Теодора? — Whitesnake…       Теодора сжала кулаки, наблюдая, как за спиной дяди медленно поднимается знакомый силуэт. Словно бы формируясь из странноватой жидкости, подобной расплавленному материалу, он делает шаг вперёд, растягивая губы в привычной усмешке: холодной, кривой и зловещей. — Тебя не было дома три дня. — Whitesnake прищуривает глаза, внутри которых медленно, почти бесконечно стекает бесформенная жидкость, так напоминающая собой тело самого стенда. — За три дня Бог сумел создать свет и тьму, воду и землю, деревья… А ты за эти три дня успела сбежать из дома, ослушавшись своего дядю, и раскрыть семейную тайну. Молодец.       Девушка слышит в его голосе неподдельную иронию, откровенную насмешку. Холодок пробегает по коже, едва не выдавая Теодору.       «Если Whitesnake здесь, то и дядя Энрико тоже. Радиус его действия довольно обширен — чуть больше двадцати метров — однако Уэст-Палм-Бич и Бока-Ратон разделяют километры. Сам явиться сюда он попросту не мог» — она поджала губы, сжимая их со всей возможной силой — «Глупо было полагать, что дядя отправил сюда лишь своего брата. Сила Weather Report слишком опасна, чтобы оставлять её без присмотра…» — Пора возвращаться домой, Теодора, — сухо произносит стенд, ставя точку в путешествии девушки.       Теодора втягивает носом воздух, улавливая в нём прежнюю прохладу, и выдыхает, почти выпуская слабый пар. — Ты здесь одна? — оглядываясь по сторонам, спрашивает Whitesnake. Глаза его вновь сужаются, с недоверием щурясь в сторону Теодоры. Он не потерпит лжи, а если услышит её, то сразу же распознает.       Однако Теодора смотрит стенду прямо в глаза, отвечая чётко, холодно и уверенно. — Одна.