Теория Рая

      Подступающие сумерки поглотили слабо алеющий закат, оставляя после себя тусклое вечернее небо, на фоне которого мрачной фигурой возвышалась заброшенная церковь. Давно опустившиеся балки, которые ещё несколько лет назад держали на себе купольный свод, острыми концами пронзали небосвод, словно тянущие к Спасителю руки грешники. Теодора в молчании глядела на покосившийся крест, чудом сохранившийся на узком шпиле полуразрушенной церквушки.       Вокруг — всего в нескольких метрах позади — царила привычная атмосфера праздника. Развешенные практически по всему городу ленты с яркими надписями, желавшими жителям счастливого Хэллоуина, пересекали фонари, выполненные в форме небольших тыкв, призраков и прочей атрибутики, неизменно являющейся частью столь любимого во всех штатах праздника. Дети, петляющие по улицам Уэст-Палм-Бич, были облачены в наряды, поразительно отличающиеся друг от друга. И не имело особого значения: сделали ли их сами родители или же купили в ближайшем магазине в преддверии самого праздника.       Жуткие лица, вырезанные на тыквах разного размера, подсвечивались изнутри огнями, встречая проходящих у каждого дома.       Однако, вся эта атмосфера оставалась там — в городе. На самой его окраине, где встречала вечер Теодора, не было слышно ни весёлого детского смеха, ни перекличек за порогом, раз за разом повторяющим «кошелёк или жизнь», а временами «сладость или гадость». Этот Хэллоуин затянул девушку совершенно не туда, вынуждая оставаться вдали от привычного праздника. Впрочем, сама Теодора чаще всего держалась от него по собственной воле. — Я знала, что вся та атмосфера придётся тебе не по вкусу.       Теодора отвлеклась от мимолётного созерцания огней города, видневшихся ниже холма, и перевела взгляд на Джолин. Девушка выглядела до ужаса довольной. Пожалуй, даже бледный макияж и запудренные щеки не смогли скрыть её слабого естественного румянца, почти перекрытого искусственными подтёками крови и редкими следами ран. — Что же это, близко общаемся всего ничего, а ты уже знаешь меня лучше других? — беззлобно выдала в ответ Теодора. Она скрестила руки на груди, махнув широким тёмным рукавом. — Ну… — Куджо замялась, воспринимая слова подруги за привычную колкость. — Не переживай, — она отмахнулась, слабо улыбаясь другнувшими уголками губ. — Мне действительно больше нравится это место. — Мрачная полуразвалившаяся церковь на окраине города? Звучит больше как место сбора любителей некоторых субкультур, чем приятное место для племянницы священника.       От слов Ромео так и веяло привычным скептицизмом, который Теодора на дух не переносила. Она прекрасно осознавала, что от его компании ей не избавиться, так что приготовилась скрепя сердце выслушивать любые его колкости и саркастичные высказывания, терпя их исключительно ради одного человека. Джолин. — А ты нарядилась специально под атмосферу именно этого места? Теодора хмыкнула, искоса глядя на молодого человека. Она ещё раз махнула длинными рукавами монашеского одеяния и сложила на груди руки в молитвенном жесте, слегка прикрывая глаза. — Надеюсь, что если в этом месте остались несчастные неупокоившиеся души, жаждущие чужих страданий, они убьют тебя быстро. А я после помолюсь за тебя в нашем храме.       Выражение лица Джиссо тут же перекосилось, а от былой насмешки не осталось и следа. — А они правда здесь есть?       Молодой человек сглотнул и недоверчиво покосился на полуразрушенное основание церкви.       Джолин невольно рассмеялась. — Нет, конечно, — Теодора и сама едва не прыснула от смеха, издевательски усмехаясь, — Единственное, что здесь осталось — обгоревшие балки, да деревянные основания. Даже иконы и прочую утварь давно растащили люди. — Эта церковь пострадала ещё во время Второй Мировой, — поджав губы, добавила Джолин. — Она не выдержала бомбежку, пришедшуюся в самый разгар немецкой атаки, и навсегда похоронила себя под толстым слоем пепла, оставляя лишь навечно впитавшийся запах гари… — Как поэтично…       Теодора одобрительно улыбнулась. Она не сомневалась, что история церкви Спасителя хорошо известна Джолин, родившейся и выросшей в Уэст-Палм-Бич, и, порой, не пренебрегающей историей, в отличие от других предметов, преподаваемых в колледже. Это не могло не радовать. — Мрак, — всё с тем же безразличием фыркнул Ромео. — Мрачная монашка под стать мрачной церкви.       Теодора сделала глубокий вдох, сохраняя адское спокойствие, пошатнуть которое, она надеялась, не мог даже такой тупоголовый человек как Ромео Джиссо. — Вообще-то это образ Бенедетты Карлини. — Кто это? — Известная итальянская монахиня. — И чем же она известна? — Пожалуй, много чем, — Теодора вскинула одну бровь, вызывающе глядя на молодого человека. — Но тебе это знать ни к чему. — Ну и пожалуйста. Я-то надеялся, что ты раскроешь нам всю глубину своего костюма, раз уж решила так разодеться на Хэллоуин. — А тебе, лично в твоём случае, даже можно было не заморачиваться с костюмом. Образ полного идиота уже и так готов.       Ромео скривил губы, отводя взгляд. Пожалуй, Теодоре трудно было отрицать, что её тёмные монашеские одеяния, сама она, облачённая в мантию, действительно смотрелась как неотъемлемая часть этой Богом забытой церквушки на окраине города. Заброшенная всеми, в вечном уединении она ждала хоть кого-то, кто вспомнил бы о ней, вновь вдохнул веру и возродил, заставляя сиять прежним величием.       Слова Джолин здесь были совершенно верны. От прежней красоты и покорности перед Богом у этой церкви остался только прах, навсегда погребённый под упавшим сводом. Одиной крест с распятым Спасителем был единственным напоминанием, что и это место когда-то являлось храмом божьим…       Теодора прикрыла глаза, отводя взгляд от церкви. — Ну и чем мы планируем здесь заниматься? — Джиссо почесал затылок, глядя на негаснущие огни города. — Место, конечно, атмосферное, но не будем же мы весь праздник торчать на холоде? — Ты уже замёрз? — ехидствуя, уточнила Теодора, косо взглянув в сторону молодого человека. — Да, — игнорируя её тон, ответил Ромео. — И согрелся бы, пожалуй, с помощью чего-нибудь спиртного. Желательно десятипроцентного. — С ума сошёл? — Теодора оскалилась, почти огрызнувшись. — Если не ошибаюсь, тебе ещё тоже нет двадцати одного. Никто не продаст тебе алкоголь. Тем более сегодня, прямо сейчас. Большинство магазинов закрылись на вечер Хэллоуина. Ближайший круглосуточный далеко отсюда…       Подобная мысль, пришедшая в голову Ромео, совершенно не радовала девушку. Тем более, он наверняка надеялся втянуть в свою авантюру и Джолин, так что Теодора оставалась в стороне. — И что? — Джиссо вяло пожал плечами. — Подойдём до этого ближайшего магазина, а там мои связи сделают своё. — Полагаешься на папашу? — Я бы, наверное, тоже не отказалась выпить… — вновь прерывая назревающий конфликт, вставила своё Джолин. Она произнесла это с опаской, совсем осторожно, надеясь, что её слова не прозвучат слишком резко. — На улице уже довольно холодно, а алкоголь обычно разгоняет кровь… — И ты собираешься пить?! — Теодора едва не подавилась воздухом. — Джолин, не смей.       Она почти схватила девушку за руку, словно бы надеясь удержать на месте, но быстро опомнилась, вовремя отдёрнув руку. Куджо тут же взглянула на подругу, а та мигом прочла на её лице недоумение и лёгкое удивление, проскользнувшее в глазах слабой тенью. Теодора прикусила губу, сама не ожидая от себя подобного порыва. — Да о чём же я это? Я не твоя мать, чтобы запрещать тебе что-то, — исправилась Пуччи, натягивая на лицо маску безразличия, которая невольно вступала в резонанс с колотящимся сердцем. — Дело исключительно твоё…       Джолин одарила девушку секундным молчанием. — На этом и решили, — отмахнулся Ромео, поворачиваясь к девушкам спиной и принимаясь медленно сходить с холма. — Мы всё равно на машине. Доедем туда и обратно, вернувшись уже с парой бутылок десятипроцентного… — Ты собираешься пить за рулём? Это противозаконно!       Молодой человек ей не ответил. Его фигура медленно удалялась, теряясь за извилистой линией холма, как бы насмешливо вторя напоследок «Да-да, конечно-конечно».       Теодора показательно фыркнула, не в силах сдержать эмоции. Тяжёлый вздох сошёл с её губ, прерываясь лишь вновь заговорившей Джолин. — Послушай, Тео… — Ты будешь во всём ему потакать? — она насмешливо фыркнула. — Ни дружба, ни отношения с этим парнем ни к чему хорошему не приведут. Ты не обязана вторить каждой его идее. Особенно подобной. — Ты думаешь я делаю это лишь потому, что Ромео обратил на меня внимание?       Куджо слегка нахмурилась, словно бы понимая всю суть. — Выглядит будто бы это именно так и есть.       «Ты ведь такая одинокая, Джолин. Никто тебя не замечает, никто не любит кроме твоей собственной родной матери, души в тебе не чающей» — так и норовило слететь с губ Теодоры, вторя её мыслям — «Ромео обратил на тебя внимание и ты готова хвостиком за ним бегать, подражая его сомнительной репутации и подрывая свою окончательно».       Пуччи едва не скрипнула туго сжатыми зубами. Злоба и ревность брали своё, и девушка уже не могла не признать, что это были именно эти два чувства. — Милая Джолин, — скривив губы, начала Теодора, — пойми, что всё это, что ты отчаянно пытаешься делать, не идут тебе на пользу. Ты лишь втянешь себя в очередные проблемы, водясь с Ромео Джиссо. Неужели ты действительно что-то к нему чувствуешь? — Он моя первая любовь…       Джолин слегка поджала губы, то ли сама не ожидая, что скажет подобное, то ли и так прекрасно понимая, насколько смешно прозвучали подобные слова. Пуччи скептически вскинула одну бровь, словно бы безмолвно говоря этим «Так уж ли это?». — Тео… Ты ведь просто волнуешься за меня, верно?       Девушка подошла к ней, касаясь её рук и почти переплетая их пальцы между собой. Теодора невольно вздрогнула, слегка отстранившись и позволив Куджо прикоснуться лишь к кончикам её пальцев. — Верно. Именно так, — почти процедила Пуччи, опуская взгляд. Темнеющие синим глаза скрылись под светлыми ресницами. Она вздохнула. — Мы ведь… вроде как подруги? Я беспокоюсь о тебе. То, что хочет прямо сейчас сделать Ромео — небезопасно. Думаю, ты это и сама понимаешь. — Понимаю… — протянула Джолин. Её слегка натянутый тон выдавал истинные чувства. — Значит, нужно понимать, что я говорю правильные вещи. — сквозь зубы проговорила Теодора, почти прошипев. — Я понимаю… — Тогда почему продолжаешь потакать ему?       Джолин не нашлась с ответом. Она тяжело вздохнула, отпуская руки Теодоры, и отвела взгляд, избегая встречи глазами.       «Потому что ты попросту не можешь поступать иначе!» — кричали мысли Пуччи, вынуждая её сжать кулаки, слегка впившись ногтями в кожу.       После внезапной, но при том довольно мимолётной встречи с отцом этой девушки, Теодора окончательно поняла, что видела в Джолин лишь запутавшуюся девушку, отчаянно жаждущую чьего-то внимания, избегающую одиночества. Не было никакого того образа, который невольно сложился в голове Теодоры со слов дяди, предостерегающего племянницу об опасности. Джолин Куджо была нежной и ранимой девушкой — почти такой же, как сотни других. Если в ней и было что-то от родного отца — решимость и твёрдость, которую Теодора видела в Джотаро Куджо — то оно пряталось глубоко внутри. И пока она не планировала пробуждать это… — Иди, — сухо выдала девушка. — Ромео наверняка тебя уже заждался.       Теодора стиснула зубы, по-прежнему не услышав ответа. Лишь слабый шорох оповестил её о том, что девушка осталась одна. Наедине с собственными мыслями и одинокой церквушкой.       Медленно ступая по траве, в которой то и дело мелькали обломки прежнего здания, девушка сама не заметила, как сумерки сгустились, приглашая её под полуразрушенный свод церкви. Чарующая тишина на миг окутала Теодору, даря непривычное блаженство.       «Господь отпускает чужие грехи, если сам человек готов их признать и отпустить через страдания, обличающие его душу» — внезапно вспомнились ей слова дяди. Девушка выдохнула, почти слыша, как этот тихий вздох разлетается эхом от единственных сохранившихся стен.       Теодора прикрыла глаза, отдаваясь этой тишине и блаженству. — О, сестра, не будете ли вы так милосердны отпустить мне мои грехи?       Раздавшийся совсем рядом голос вынудил Теодору резко распахнуть глаза. Пальцы машинально обхватили чью-то руку, потянувшуюся было к её тёмным одеяниям, а ногти со всей возможной силой впились в плоть, намереваясь ловко перехватить её и выкрутить, довольствуясь незначительными умениями, приобретёнными ради личной безопасности и самообороны.       Только девушка рассчитывала обернуться, чтобы совершить задуманное, как чужая рука мигом выскользнула из её хватки. — Это было близко…       Потирая зажатую секундой ранее руку, Версус оглядел девушку с ног до головы внимательным, почти оценивающим взглядом. — Донни?! Что ты здесь делаешь? — Теодора слегка скривила губы, перебирая пальцы, которые только что со всей возможной для неё силой впивались в кожу молодого человека, наверняка короткими ногтями оставив на той царапины. Её привычный холод и спокойствие дали слабину, невольно застав врасплох. — Нельзя же так подкрадываться к людям… — Да, похоже, этот урок я усвоил, — усмехнулся Донателло. — Хватка у вас что надо, сестра.       Теодора хмыкнула, скрещивая руки на груди. — Этого бы всё равно не хватило, будь на твоём месте кто-то иной… — Думаю, по этой самой причине девушкам не стоит ходить одним по старым заброшенным церквям? — А я думаю, что проблема вовсе не в этом, — девушка с вызовом взглянула на Версуса.       Тот тактично промолчал, принимая её слова. — Что ты здесь делаешь? — повторила свой вопрос Теодора, надеясь не столкнуться с неловким молчанием после подобной встречи. — Вообще-то, я надеялся задать этот же вопрос именно тебе, — Донателло развёл руками. — Представь себе: я занимаюсь своими делами в черте города, и тут замечаю чрезвычайно знакомую девушку, которая уже давно не отвечает на мои сообщения.       Теодора пропустила мимо ушей слова о «делах», прекрасно понимая, что никакого хорошего подтекста они не имеют, поэтому ухватила последнюю часть, на которой Версус и надеялся сделать акцент. Он вновь искал встречи с ней. — Я племянница священника, уважаемого в городе человека. У меня имеется репутация и доверие дяди, который явно не хочет, чтобы я открыто водилась с таким человеком, как ты. — Теодора вяло вздохнула, — Понимаешь, о чём я говорю?       Версус надменно фыркнул, словно бы её слова на секунду задели его гордость. — Я думал, тебе нравятся плохие парни. Хотя, похоже, больше плохие девушки. — Ты видел её? — Теодора на секунду вновь потеряла самообладание, с придыханием произнеся собственный вопрос. Сердце невольно заколотилось, выдавая её саму. — Что ж, эта очаровательная дама и есть тот самый «кто-то, кто занимает твои мысли»?       Теодора неразборчиво промычала в ответ, не зная, как правильно выразить собственные мысли. Версус скрестил руки на груди и слегка прильнул к ближайшей покосившейся стене, шаря в карманах в поисках пачки сигарет. Лишь заметив неодобрительный взгляд девушки, он стал крутить меж пальцев сигарету, не решаясь полезть и за зажигалкой. О возможности щёлкнуть огнём и речи быть не могло… — Кажется, с ней уже был кто-то другой. — Да. Кое-кто, ещё совсем недавно владеющий новеньким мотоциклом. Кажется, твой друг? — Туше́. Колкий выпад, — Донателло слегка повёл плечами. — Я не знал, кто он, когда нуждался в байке. Тот был слишком хорош, чтобы оставаться у такого парня.       Версус едва слышно хмыкнул, подмечая при этом, как ловко Теодора попыталась сменить тему, избежав изначального разговора. — Тем не менее…       Он слегка щёлкнул пальцами, играя с нетронутой сигаретой. — Я ведь не идиот, Теодора. — молодой человек криво усмехнулся. — Легко заметить, что ты пропадаешь едва ли не после каждой нашей встречи или разговора. А тут уже даже идиот проведёт логическую цепочку, придя к одному из двух выводов.       Версус тяжело вздохнул. — Ты либо попросту используешь меня, либо избегаешь, не понимая собственных чувств. И, поверь, первый вариант уж точно мне не по душе. За свою жизнь я успел натерпеться многого, так что помыкать собой я не позволю никому. Будь то шериф или племянница священника…       Теодора слабо поджала губы. Резкое и уж точно негативное отношение Версуса к власти она приметила ещё при их первой встречи в полицейском участке. Молодой человек терпеть не мог авторитет, людей, которые помыкали другими, использовали их в собственных целях. Девушка не могла честно признаться, что, отчасти, вела себя именно так, однако, её поведение и мотивы, всё же, не были так уж корыстны… — О каких чувствах может идти речь, если ты просто надеялся получить помощь, которую, возможно, нашёл бы в моём познании веры? — вернувшись к привычному холоду, сквозившему едва ли не в каждом слове, проговорила Теодора. — Узнаю привычную Теодору. — Версус негромко рассмеялся. — Мне нравится этот холод и неприступность. Они придают тебе ещё большего интереса… — Надеешься на мою милость?       Теодора немного удивилась его реакции, но ничего особенного в той не было. Большинство мужчин любили делать подобные заявления, питая ложные надежды на то, что девушки, подобные ей, «снизойдут» до них, одарив своим вниманием… — Думаю, что шанс есть. До тех пор, пока ты не можешь дать мне точного ответа об этих твоих чувствах.       Пуччи одарила его слабой покорной улыбкой, будто бы смело дающей молодому человеку тот самый «шанс». — Скажи мне только одно… — сигарета замерла меж пальцев Версуса, оставаясь неподвижной. Он слабо нахмурился. — Ты ведь правда не работаешь на шерифа?       Теодора не сдержала смеха, лёгким перезвоном раздавшегося в церкви, разлетевшегося по её остаткам и отскочившего от покосившихся стен. — Кажется, ты позабыл, что у мне тоже присуще нелестное отношение к нему. Поверь, ты очень удивишься, что и мой дядя относится к шерифу лишь с напускным уважением, являющимся тактичным соблюдением общепринятых правил. — Какое лицемерие.       Версус усмехнулся. — Я бы назвала это иначе…

༺✧༻

      Блёклый свет полной луны освещал холм, слабыми, холодными отблесками мелькая вокруг. Опустившаяся на окраину тишина теперь всё больше подчёркивала уединение и мрак, царящие вокруг.       Теодора выбралась из церкви, слегка нагнувшись перед свисающей остроконечной балкой. На фоне тёмного ночного неба слабо вспыхнул яркий огонёк. Тонкий дымок устремился ввысь, слетая с кончика сигареты.       Девушка замерла на месте, глядя на знакомую фигуру. — Wild Horses!       «Сегодня что, вечер неожиданных встреч?» — Теодора усмехнулась, слабо кривя губы. Мужчина повернулся на звук её голоса, расплываясь в улыбке, слегка тронувшей в уголках губ несколько едва заметных морщинок. Привычная широкополая ковбойская шляпа бросала тень на его лицо, скрывая глаза, однако их слабый проблеск Пуччи всё равно могла различить. — Я ожидал вас, юная мисс…       Глухой кашель на секунду прервал голос мужчины, однако сигарету тот не потушил, оставляя дымящийся кончик выглядывать из уголка его губ. — Неожиданная встреча. Неужели вы преследовали меня из самого Бока-Ратон? — Можно и так сказать… — Wild Horses на секунду прервался, различая на губах девушки тонкую усмешку. — Нет, звучит как-то неправильно. Не надумайте себе чего… — Что за мужик?       Недовольство так и сквозило в голосе Версуса, вышедшего из тени полуразрушенной церкви. Он сунул руки в карманы, недобро глядя на мужчину и держась ближе к девушке.       Теодора искоса бросила на него мимолётный взгляд, рассчитывая, что действия молодого человека были направлены на обеспечение её безопасности. — Мы с вами уже встречались. Вот ваша спутница, к моему собственному удивлению, меня ещё не забыла.       Донателло переглянулся с Теодорой, словно ища одобрения в её взгляде, являющимся безмолвным подтверждением слов Wild Horses. — Как вы узнали, что искать меня следует в Уэст-Палм-Бич? — Пуччи прищурилась, недоверчиво глядя в его сторону. — Бока-Ратон не единственный город в округе, а во всей Флориде так уж точно. — Я много путешествовал… — протянул мужчина.       Это не было ответом на её вопрос. Теодора сжала кулаки, нетерпеливо смыкая и размыкая пальцы. Присутствие этого человека наводило на недобрые мысли, вынуждающие девушку быть настороже.       Кто он такой? Сначала так вовремя появился в соседнем городе, рассказав о стреле, затем появился и в Уэст-Палм-Бич, словно бы следуя за Теодорой по пятам… — И где же ты бывал? — вскинув одну бровь, поинтересовался Версус, совершенно не намереваясь получить ответ на этот вопрос. — В Каире, — с непривычной лёгкостью, словно взмахом руки, ответил Wild Horses, постукивая по кончику сигареты, с которой тут же посыпался пепел. Он перевёл взгляд на молодого человека, встретившись с ним взглядом. — В Египте, знаете ли, очень красиво. Порой там можно повстречать удивительных людей. — Моя мать бывала там… — пробормотал в ответ Версус, отводя взгляд.       Теодора приподняла подбородок, слегка расправляя плечи. Она с холодом воззрилась на мужчину, медленно начиная терять терпение от того, что ей приходилось повторять свой вопрос. — Как вы узнали, что я буду в Уэст-Палм-Бич? Почему прибыли именно сюда? — Я шёл по следу стрелы.       Одним резким движением мужчина вынул изо рта сигарету, с лёгкостью потушив её пальцами. От этого действия Теодора невольно поморщилась, слегка отпрянув. — Сюда меня привело преследование не вас, юная мисс, а человека со стрелой.       Девушка втянула носом прохладный ночной воздух. Лёгкая вспышка осознания, будто молния, пронзила её насквозь, вызывая мнимую боль, отдающуюся даже в кончиках пальцев. — О какой стреле идёт речь? — Версус почесал затылок, непонимающе переводя взгляд на Теодору, но та жестом остановила его, призывая замолчать. — Не волнуйтесь, — Wild Horses слабо усмехнулся, — Я не стану говорить при посторонних.       Донателло скривился от подобного намёка. Слишком проницательный взгляд этого незнакомца вынуждал молодого человека поддаваться эмоциям, желающим в данный момент вырваться наружу и, при первой же возможности, пустить в ход кулаки, которые так и чесались. — Можем поговорить обо всём позже. Вы придёте в местную гостиницу и я расскажу всё, что бы хотели бы знать.       Мужчина щёлкнул пальцами по краю ковбойской шляпы и развернулся, прощаясь с Теодорой взмахом руки. — Я остановился в ней под именем Хол Хорс. И пробуду в городе ещё несколько дней. Не теряйте свой шанс, юная мисс. — Подождите…       Девушка подалась вперёд, намереваясь остановить мужчину, однако фигура того медленно принялась расплываться в ночи, опускаясь за горизонт, где виднелся склон холма.       «Чёрт…» — Теодора едва не сплюнула, поспешив следом за Хол Хорсом. Обувь заскользила по траве, резким наклоном идущей вниз, и девушка помедлила, заслышав впереди голоса. — Эй, красотки, как проводите Хэллоуин? Кошелёк или жизнь?       Вслед за вопросом мужчины, заданным с удивительной лёгкостью, послышался звонкий смех. Сбавив шаг, Теодора медленно поравнялась с небольшой компанией. Три девушки были разодеты в яркие костюмы, соответствующие празднику, и открытые, в основном, настолько, что Пуччи попросту удивилась, как те не чувствовали ночной прохлады. — Староста…       Теодора разомкнула губы, невольно сжавшиеся при виде знакомого лица. Хэзер проводила взглядом удаляющегося мужчину, по-прежнему забавляясь с брошенных в сторону их компании слов, и расплылась в привычной слишком уж театральной улыбке. — Теодора! Какая встреча!       Стоявшие позади старосты девушки вновь слабо захихикали, вынуждая саму Теодору кривить губы. — Тебе так идёт этот наряд!       Хэзер с восхищением оглядела девушку с ног до головы, задерживаясь на тёмных монашеских одеяниях, словно надеясь изучить каждую их складку. Пуччи ощутила лёгкую неловкость. Слишком уж внезапно произошла встреча, вынуждая их увидеться в не самых привычных обстоятельствах… — Тебе, пожалуй, тоже…       Теодора отвела взгляд, лишь мельком оценивая образ старосты. Платиновый блонд, вероятно, недавно получивший свежую окраску, ровными длинными прядями спадал на тёмный плащ, украшенный массивным алым бантом, напоминающим девушке тот, что Хэзер всегда носила на форме колледжа. Она невольно улыбнулась и меж ярко-красных губ мелькнули накладные клыки. — Правда? — слащавым голосом протянула староста, подбираясь ближе к Теодоре. Та коснулась её руки, обхватывая наманикюренными ноготками, и радостно улыбнулась. — Безусловно, — сквозь плотно сжатые губы прошипела Пуччи. — Образ вампира тебе к лицу. Особенно энергетического.       Пропустив последнюю фразу мимо ушей, Хэзер радостно похлопала девушку по плечу, перебирая пальцами по тёмной ткани её наряда. — Какая прелесть, Тео. Получается, наши образы отлично сочетаются! — Уйди, ересь, — сухо выдала Теодора, поведя плечом.       Позади девушек раздались тихие шаги, слабо зашумела трава, покрывающая склон. Версус спустился следом за Теодорой, внимательно поглядывая по сторонам. Он резко остановился у самого подножия, очевидно, ожидая встретить там Хол Хорса, а не незнакомую компанию. — А это твой… друг, Теодора?       Пуччи заметила лукавую улыбку, заигравшую на губах старосты при виде молодого человека. Она слегка отпрянула от девушки, хитро поглядывая в сторону ещё одного ночного гостя. — Выгляжу именно так, верно? — усмехнулся в ответ Версус, поравнявшись с девушками. — Ведь с кем ещё бы ей находиться посреди ночи у давно заброшенного здания?       Донателло потянулся было ближе к Теодоре, приобнимая её за плечо и подаваясь слегка вперёд, однако губы его встретились с выставленной ладонью девушки, коснувшись лишь тыльной стороны тонких пальцев. Молодой человек разочарованно выдохнул, заметив холодное безразличие, читавшееся во всей её фигуре. — Конечно-конечно, — процедила Теодора, неотрывно глядя на Хэзер. Та одарила девушку очередной наигранной улыбкой. — Думаю, нам уже пора. — Так скоро? — староста поджала губы. — Я надеялась вместе провести остаток праздника. Сделали бы фото для газеты колледжа… — Пожалуй, вынуждена буду отказаться, — Теодора натянуто улыбнулась. — Ах, очень жаль, — Хэзер вздохнула, изображая на лице наигранное разочарование. — Ты многое теряешь!       Последние слова прозвучали Теодоре уже в спину. Она оставила старосту, покидая окраину города.