Гонец Олимпа

По зелёному склону холма бродит овечья отара. Мерно пережёвывает скот сочную пищу, чуть поводя головой, когда одолевают мухи. Пастух присел у большого камня и, порой поглядывая на вверенное ему стадо, чинит самодельную свирель. Польются скоро простые, но радующие душу звуки по лугу. Не боятся овцы диких зверей, спокоен пастух. С молитвой обратился он утром к покровителю своему Гермесу, что защищает свободно пасущиеся стада. И не знает он, что рядом с ним, невидимый, растянулся на траве и сам его благодетель. Лишь выдаётся свободная минутка у Гермеса — а случается это ой как не часто — так сразу стремится он на землю, к лучам колесницы Гелиоса, к запаху древесных масел, к холоду ручья и теплу нагретых камней. Но главное — к людям. Люди были удивительны. Казалось бы — простой пастух. Но видел в нём Гермес вдохновенную натуру, пускай и выражал свой пыл он не в величавых звуках кифары, а в весёлых трелях свирели. И этот пастух с искренним сердцем искал защиты у богов. Он мог предложить в жертву лишь лепёшки, которыми сам и кормился, но это было последнее, что у него оставалось — и Гермес откликался на его мольбы, даровал стаду защиту и благоденствие. Знал: преисполненный благодарности, пастух зарежет в честь своего покровителя не одного барана, когда осень спустится в долину. Но вот истекает срок, пора Гермесу возвращаться на Олимп. В другой раз, летя над дорогой, видит он путника, что остановился на перекрёстке. С почтением кладёт человек новый камень в груду — растёт герма. Каждый камень — память о Гермесе, молчаливая мольба об удаче в пути. Улыбается Гермес, и может более не бояться путник разбойников, быстро доберётся он до своей цели. А когда и на агору заглянет юный бог. Увлекают его речи торговцев, расхваливающих товар и спорящих с покупателями о цене. А каждый из них всё поминает Гермеса, просит удачных сделок и хорошей прибыли, ведь принёс он утром в жертву благоухающие плоды или часть того, чем сам торговал. Укрывает тьмой ночь землю, и заходит Гермес в притихший дом. Побывал здесь ранее Танат, отсёк душу, и сейчас пришло время ей спуститься в царство Аида. Ведёт бог кадуцеем, умиротворяя растревоженную почившую, и замечает на домашнем алтаре жертвы: и здесь возносят ему мольбы, теперь уже об упокоении души. И ночью же шепчутся сбивчиво другие молитвы: чтобы хозяева мирно спали, чтобы дом у них был побогаче и чтобы унести вышло побольше. Даже ворам не может отказать Гермес в покровительстве: прекрасно помнит время, когда и сам был первым среди воров. Разные люди приносят ему жертвенные дары. И бедный пастух, и разбогатевший торговец. И честный путник, и подлый вор. Но если искренни они в своих мольбах, Гермес откликается на них. На голоса людей, что не боятся идти на риск, что выбирают путь слова и хитрости, а не насилия и крови, что идут долгой дорогой к своему счастью — Гермес знает, что на таком пути без хорошего спутника никак не обойтись. В конце концов, рано или поздно, он всех проводит в царство Аида, и царей, и рабов. В каждую душу сможет он заглянуть на последнем пути, вновь и вновь убеждаясь: нет разношёрстнее и причудливей паствы, чем у него. И он готов принять её с дружеской улыбкой.