***
Гермиона материализовалась на том же пустыре, где полчаса назад произошло то, из-за чего всё усложнилось сильнее прежнего. Она села на небольшой пригорок и положила голову себе на колени. Девушка всё ещё чувствовала сладкий вкус губ мандалорца на своих, а лицо слегка саднило от раздражения, вызванного его колкой щетиной и густыми усами, но всё это было напоминанием о том прекрасном моменте их близости и поэтому Гермиона не жаловалась. Неужели он тоже что-то чувствовал к ней? Наверняка, иначе он не стал бы предлагать ей тот безумный план, который сейчас был её последним и, наверное, единственным шансом успешно завершить миссию и спасти школу, а заодно и всю планету от чудовищной тёмной магии Исидоры Морганак. Она напоминала себе почаще, зачем она здесь, потому что с каждым новым днём бок о бок с Дином Гермиона всё сильнее теряла покой, а сердце уже не могло биться ровно в его присутствии. Этот поцелуй меняет всё и не меняет ничего. Она уйдёт отсюда при любом раскладе и уйдёт с бескаром, даже если придётся отнять его силой у кого-то, но вот Дин… Он никогда не пойдёт за ней. Он не бросит свой мир и не станет рисковать Грогу в таком опасном путешествии, даже ради неё. Гермиона уже осознала, что этот мужчина готов пойти на многое для неё и это заставляло её сердце трепетать и невыносимо страдать одновременно, но уйти с ней он не мог априори, а она так не хотела бросать его. Не сейчас, когда он открылся ей… Мерлин! Он показал ей своё лицо! Гермиона всхлипнула от радости и улыбнулась, а затем громко застонала от отчаяния. Чёртов Дин! Зачем он такой? Ну почему? Почему он не мог оказаться очередным подонком, через которого она просто переступила бы, как делала это всегда? Он был таким… Таким… Гермиона не могла найти слов, чтобы описать этого мужчину. Он был силён, даже слишком, отважен, самоотвержен, предан тем, кого ценит и чертовски красив… Он был просто идеален, подери его жмыр! Вероятно, сука-судьба просто издевается над ней, посылая ведьме мужчину мечты, который предлагает ей стать его женой, чтобы спасти её мир, ничего не требуя взамен, но только в тех извращённых, болезненных обстоятельствах, при которых они никак не могут быть вместе. Гермиона зарычала от злости, сбивая носком ботинка камень. Тот сорвался и полетел вниз, мягко приземлившись на песок. Девушка прикрыла глаза, вспоминая его настойчивые томные объятия и сладостный, желанный поцелуй. Гермиона могла поклясться, что не прерви их тот треклятый взрыв, она отдалась бы мандалорцу прямо тут, на горячем песке Неварро и, наверное, это был бы лучший секс в её жизни. Но их грубо прервали и теперь этому не суждено было случиться. Она грустно вздохнула… Наверное, это и к лучшему. Хоть она и не была уверена наверняка, но почему-то хотелось думать, что Мандо — отменный любовник. Если судить по тому страстному возбуждающему поцелую и умелым горячим объятиям, которым ведьма подверглась не так давно, то он точно знал, как доставить ей удовольствие. Мужчина ласкал изгибы Гермионы своими сильным могучими руками и её тело мгновенно отзывалось лёгкой тянущей болью внизу живота. Всё же, наверное, не стоит упускать возможность разделить с ним постель, если такой шанс ещё когда-нибудь представится. Тем более, когда она станет его женой… У Гермионы побежали мурашки по коже от осознания этого факта. То ли от трепета, то ли от ужаса. Она без пяти минут замужем, пусть это вовсе и не та свадьба, которую она представляла себе в юности. На большее она и не могла бы рассчитывать теперь, когда она навеки привязана к школе. Никто не стал бы жить с ней в мрачных подземельях Снейпа. Теперь Гермиона была такой же затворницей, как её несчастный погибший преподаватель. За десять лет бесконечных неудач в любви она раз и навсегда решила закрыть своё сердце ото всех и при любом намёке на отношения или даже при попытке взять её номер после секса, Гермиона сбегала, а если кому-то, особо упорным «детективам», удавалось её найти, то им она стирала память без зазрения совести. Она не хотела вновь соскребать своё сердце с пола после ублюдка Грегори и поэтому мужчинами лишь пользовалась, оставляя свою душу пустой. Так было проще и легче. Гермиона смирилась со своей судьбой одиночки, но потом случилось это путешествие, случился Дин… Девушка долго сопротивлялась самой себе, пока, наконец, не признала, что по уши влюблена в этот загадочный образ воина с томным бархатным голосом, от которого тело Гермионы всякий раз натягивалось струной, а внутри разливался сладостный жар возбуждения. Она сходила с ума от этого мужчины и ничего не могла с собой поделать, но всё это было лишь её маленькой шалостью, озорным секретом, который заполнял тёмную душу ведьмы приятным мягким светом всякий раз, когда её общество скрашивал суровый мандалорец. Всё изменилось, когда Дин произнёс те роковые слова, выбившие из лёгких весь воздух. Он не хотел смиряться с её поражением, он верил в Гермиону настолько сильно, что она и сама поверила в себя. Она отвлеклась и Паз победил. В этом была лишь её вина. Гермиона лежала на горячем песке, захлёбываясь собственной кровью, а ещё, жалостью к себе и думала лишь о том, что подвела единственного человека во всех мирах, кому она была не безразлична. От осознания этой истины ей захотелось умереть. Захотелось, чтобы Паз забил её насмерть и весь этот ужас, наконец-то, закончится. Дин сжёг бы её тело на закате и они с Грогу оплакали бы ведьму также, как оплакали Пелли Мотто, а затем у них бы всё наладилось, а Гермиона обрела бы долгожданный покой и если загробный мир существует, то может быть она бы встретила своих родных там. Гарри и Джинни обняли бы её, с разбега врезаясь в волшебницу и сжимая рёбра почти до хруста, а Рон смущённо стоял бы в стороне, ожидая, пока она не подошла бы сама. Он бы притупил взгляд и на губах заиграла бы робкая улыбка. Гермиона уже мысленно тянулась к ним, до тех самых пор, пока Грогу не наколдовал щит. Она поняла это не сразу. Жуткая боль от яростных атак Визслы в какой-то момент исчезла, Гермиона утонула в вакууме, без чувств, без страха, но с горечью сожаления на губах. Она просто сдалась и ожидала собственной смерти, пока её возлюбленные друзья тянули руки к ней в надежде избавить от страданий. А потом всё резко прекратилось. Она почти разорвала связь с реальностью, но, в последний момент, нашла в себе силы перевести затуманенный взгляд на своего противника и заметить, как резко тот отлетел в сторону. Гермиона видела, как Визсла задыхается и поняла, что его убивает Грогу. Нет, солнышко! На твоих крохотных ручках не должно быть ни капли крови! Тем более, из-за неё. — Грогу… Хватит… — только и смогла прохрипеть она, проваливаясь в бездну. А потом боль вернулась. Она ощутила каждую косточку в своём теле и то, как все сломанные из них с хрустом встают на место. Гермиона не могла кричать, она лишь громко стонала, а тело неистово билось в конвульсиях, пока чьи-то тёплые руки нежно прижимали её к себе. Только эти руки и не дали ей потерять рассудок в тот миг. А потом она услышала те его слова, которые отрезали все пути к отступлению. — Есть ещё один, — Дин был твёрд, словно статуя из бескара. — Она станет мандалоркой, если… Я возьму её в жёны. Она переместила его на тот пустырь. Накричала. Обозвала. Обидела! Но ничего из этого не помогло. Дин Джарин был решителен в своём стремлении помочь ей и данное мандалорцем однажды, это слово никогда не будет возвращено своим владельцем. От осознания этого факта девушку бросило в пот. Она была недостойна этого мужчины и знала это совершенно точно, но ещё она знала, что это был единственный способ спасти Хогвартс и раз уж он так решил, она примет эту жертву. Минерва научила свою студентку принимать сложные решения, цена которых непомерно высока, во имя их школы. Потому что она была Хранителем и передала это бремя Гермионе. Вот и всё. Её дилемма решена. Ведьма примет его предложение и выйдет замуж и пусть им суждено насладиться обществом друг друга совсем недолго, девушка была рада, что её мужем навеки станет Дин Джарин: достойнейший из мужчин. Она разделит с ним эту ношу, ещё одну на её хрупких, но волевых плечах. Она не посмеет нарушить клятву, данную мандалорцу завтра на закате, когда вернётся домой. Даже если он никогда об этом не узнает, она не предаст его до самой смерти и будет хранить верность мужчине, который подарил ей себя. Солнце уже давно скрылось за горизонтом. День уступал свои права тёмной ночи, освещаемой яркими звёздами. Гермиона поднялась на ноги, отряхнулась от забившегося в складки её одежды песка и вернулась в лагерь. Ведьма не нашла там ни Дина ни Грогу и двинулась к основному костру. Там сидели некоторые из «Ночных Сов», среди которых была Бо-Катан, на чьих руках сидел Грогу и тревожно дёргал ножкой. — Вы… Не видели Дина? — всё же решилась задать вопрос Гермиона. Все присутствующие перевели свои взгляды на неё. Кто-то смотрел с интересом, а кто-то — с недоверием. — Они с Пазом Визслой ушли на охоту ещё часа три назад, — ответила Манд’алор. Гермиона задохнулась от тревоги. Руки затряслись от страха. Девушка в панике стала анализировать варианты и нашла решение. Она достала палочку из рукава и представила образ мужчины, произнося «Ревелио». «Ну же, давай», — промелькнуло в мыслях в тот момент, когда магия проявила тонкий жёсткий чёрный волосок на её одежде. Удача! Гермиона достала второй и последний флакон поискового зелья и бросила туда волос мандалорца, шепча необходимое заклинание. Слабый шлейф вырвался из горлышка и потянулся в сторону леса. — Не спускайте с него глаз, пока кто-то из нас не вернётся, — она ткнула пальцем в Грогу, обращаясь к Бо-Катан. Та бросила тревожный взгляд на волшебницу и кивнула, поджав губы. — Пообещай мне, что будешь с леди Крайз, пока мы с твоим папой не придём за тобой, — произнесла она вкрадчиво и посмотрела на малыша, касаясь рукой его пальчиков. Грогу кивнул и поджал ушки. Гермиона настроилась и снова прошептала заклинание. Шлейф замерцал и она двинулась вглубь непроглядной тьмы ночного леса.ГЛАВА 4. Часть 8. «Гермиона»
29 мая 2023 г. в 20:42
Они переместились в лагерь мандалорцев. Те носились по территории, сбегаясь куда-то в сторону взлетной площадки. Дин и Гермиона стояли посреди кухни.
— Грогу! — крикнул мандалорец, но никто не отозвался. — Грогу!!!
Дин крикнул ещё сильнее и откуда-то из-за мешков с крупами показалась ушастая зелёная головка. Малыш увидел отца и прыгнул к нему на руки. Мандо с облегчением прижал его к сердцу и Гермиона мысленно взвыла: этот мужчина заслуживает куда большего, чем она могла предложить ему.
Ведьма прошла в сторону пожара, который всеми силами пытались потушить.
— Что произошло? — она остановила пробегавшую мимо женщину из племени «Ночных Сов». Она была без шлема и Гермиона видела панику в её глазах.
— Один из двигателей на крейсере отказал и взорвался во время починки, — в спешке протараторила она. — Если не потушить — мы можем потерять весь флот!
Ведьма кивнула и задумалась. Вокруг гигантского корабля кружили мандалорцы на реактивных ранцах, поливая пожар водой из вёдер, но всё это было неэффективно, сколько бы усилий они не прилагали. Огонь переметнулся на второй двигатель и тот жалобно затрещал, а затем произошёл ещё один взрыв. Все в ужасе отшатнулись, но ударная волна задержалась внутри купола, который Гермиона успела наколдовать. Она держала защиту изо всех сил и сотни пар глаз устремили свои взгляды на волшебницу. Капелька пота стекла с её лба и потерялась где-то за ухом.
— Расходитесь! — вымученно прокричала она, чувствуя, что защита слабеет и взывная волна вот-вот вырвется наружу.
Все в панике разбежались, но недостаточно далеко и Гермиона заскулила от злости и негодования. Её купол трещал по швам и она приготовилась к худшему, но вдруг почувствовала, что защита становится сильнее и постепенно купол сжимается, рассеивая натиск от взрыва и сводя его на нет. Девушка обернулась и заметила Грогу, сосредоточенно колдующего рядом с ней, на руках у Дина. Гермиона знала, что ребёнок силён, но чтобы настолько… Они погасили последствия неисправности двигателя, а затем Гермиона взяла малыша за руку и внимательно посмотрела на него:
— Грогу, повторяй движение за мной и произнеси «Аква Эрукто», — пояснила профессор и малыш уверенно кивнул. Она отпустила его руку.
Гермиона взмахнула палочкой и из воздуха стройными потоками хлынула вода. Грогу повторил заклинание и сделал тоже самое. Прошло около пары минут прежде, чем пожар был полностью потушен. По округе пронеслись восторженные возгласы.
— Давай тут приберемся, что скажешь? — игриво произнесла девушка и малыш с улыбкой от уха до уха радостно пролепетал что-то на «детском».
— «Репаро», — произнесла волшебница и один из двигателей стал собираться из обломков, приобретая прежний вид.
Малыш повторил её движение и второй двигатель, спустя пару мгновений был, как новенький. Гермиона услышала восторженные возгласы и усмехнулась. Ей было плевать на их признание, как и им было плевать на её проблемы несколько часов назад, когда все они были готовы с лёгкостью изгнать её. Гермиона сделала это вовсе не для них. Леди Крайз подошла ближе и с почтением кивнула волшебнице и малышу.
— Спасибо за помощь, — произнесла она спокойным тоном. — Дин был прав, когда предлагал принять тебя в нашу общину и теперь я вижу, что все мы ошибались.
— Я сделала это не для вас, — прямо ответила Гермиона и Манд’алор изменилась в лице. — А теперь прошу меня извинить, мне нужно побыть одной.
Она кивнула Джарину и скрылась за громким хлопком.
— Она всегда такая язвительная? — не удержалась от комментария Бо-Катан, обращаясь к Дину.
— Только, когда нервничает, — ответил он задумчиво.
— Дин Джарин! — Паз Визсла подошёл к ним и встал перед мандалорцем, скалой нависнув над Манд’алор. — Сегодня твой черёд идти на охоту. Выступаем сейчас же.
Мандо напряжённо кивнул и передал Грогу в руки леди Крайз. Малыш охотно устроился у неё на груди. Ему нравилась их Манд’алор, которая спасла папу дважды, несмотря на то, что Гермиону он любил больше.